Текст книги "Выборы Принцессы (ЛП)"

Автор книги: Тейт Джеймс

Соавторы: Джеймин Ив
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Я думаю, с тебя хватит. На сегодня, – сказал Брэндон. – Полагаю, ты все-таки не новый боец. – Он рассмеялся, как гребаный социопат, каким и был. – Позор. Было бы забавно подраться с тобой как следует. Не это жалкое подобие поединка.

Он грубо толкнул меня ногой, и ярость внутри меня была так велика, что я потянулась за своим клинком, планируя вонзить его в бедренную артерию. Рассудок вернулся как раз в тот момент, когда холодная сталь, пристегнутая ремнем к моему ботинку, задела мои пальцы.

Нет! Я уже приняла побои, я сохранила свой секрет. Теперь ему просто нужно было уйти, и мы все могли продолжать жить своей жизнью. Пока я, конечно, не спланирую свою месть, но это было бы в темном переулке с моей черной маской на лице. Я собиралась убить Брэндона Моргана, но я бы поступила разумно. Я бы не позволила ему сломить меня в процессе. Мне было ради чего жить.

Кто-то может подумать, что преднамеренное убийство – это большое дело, но я не была одной из них. Там, откуда я родом, мы делали то, что было нужно, чтобы выжить.

– Жалко, – прорычал он, и я услышала шаги, прежде чем дверь захлопнулась.

Отпустив его, я резко упала вперед; холодный пол, прижавшийся к моей щеке, сделал ее единственной частью моего тела, которая не кричала и не горела. Мой считыватель на ладони снова и снова жужжал, как и в течение последних десяти минут, но я не могла заставить себя пошевелиться, чтобы посмотреть на него.

Прошло много времени с тех пор, как меня так били по заднице, и я должна сказать, это было совсем не весело. Вот почему я научилась драться – чтобы никто не смог снова причинить мне боль – и все равно мне, блядь, приходилось терпеть это дерьмо.

Черт. Гребаный блять! Мне хотелось кричать. Мир был так несправедлив, и мне чертовски надоело ставить под угрозу свое здоровье, свою жизнь и свой рассудок только для того, чтобы продолжать выживать в нем.

– Что? – Рявкнула я, даже не взглянув на дисплей, когда мои ноющие пальцы нажали – Ответить на входящий вызов. – Я знала, что это будет Мэтти.

Последовала пауза, достаточно долгая, чтобы я нахмурилась, глядя на свое запястье, думая, что вызов прервался. Нет, все еще на связи.

– Где ты? – Спросила Мэтти напряженным голосом.

Я сжала губы, проглотив стон боли, когда перекатилась на спину.

– В моей комнате, – солгала я. – А что?

– Нет, это не так, – отрезала Мэтти, звуча серьезнее, чем я когда-либо слышала от нее, – Ты не вернулась в класс, и тебя нет в твоей комнате. Итак, где ты, Вайолет?

Я могла слышать мужские голоса на заднем плане, но меня это уже не волновало. Все, блядь, болело, включая мою гордость. Я бы просто позволила этой жалкой куче дымящегося дерьма, Брэндону гребаному Моргану, сбить меня с ног. Это было неловко, если не сказать больше.

И все же… по крайней мере, мой секрет остался в безопасности. Пока.

– Вайолет? – Голос Мэтти взвизгнул из моего считывателя на ладони. – Вайолет, где ты, черт возьми?

Что-то в уровне паники в ее голосе подсказывало, что она знала, что только что произошло. Но… она бы предупредила меня, верно? Если только она на самом деле не была моей подругой, в конце концов. Может быть, все это было тщательно продуманным планом, чтобы поставить бедный благотворительный мусор на ее место.

– Почему тебя это вообще волнует? – Я застонала, боль от всех моих травм проделала дыры в моем фильтре – мозг-рот.

Я услышала ее шокированный вздох и тяжелый стук шагов.

– Я не могу поверить, что ты спрашиваешь меня об этом, – ответила она, в ее голосе звучала всевозможная боль. – Ты моя подруга, Вайолет. Когда я увидела, как Клодетт звонит кому-то, чтобы сказать, что ты ушла с урока, я поняла, что что-то случилось. Это Алекс? Он причинил тебе боль?

Раздраженная ее предположением, что это как-то связано с Алексом, я поднялась с пола. Хотя и не без небольшого стона боли. У гребаного Брэндона не было ни изящества, ни таланта, когда дело доходило до драки, но тебе не требовалось большого мастерства, когда твой противник не сопротивлялся.

– Она ранена, – услышала я, как Мэтти сказала кому-то, затем ей ответили приглушенные голоса.

– Я в порядке, – огрызнулась я в ответ. – Алекс не имеет к этому никакого отношения, так что убери свои чертовы вилы.

– Он не имеет никакого отношения к чему, Вайолет? Резко, как гребаный гвоздь, спросила Мэтти. – Что случилось? Скажи мне!

– Оставь это в покое, Мэтти! – Рявкнула я ей в ответ. У меня все болело, в голове стучало, а моя форма была залита кровью. Мэтти просто присматривала за мной – я думаю, но она собиралась уловить острую грань моего плохого настроения, если не остановится.

– Мне нужно идти, – добавила я, стиснув зубы, когда поднялась на ноги. Вроде того. Мне нужно было опереться о стену, когда все мое чертово тело кричало мне. – Увидимся завтра.

Мэтти пробормотала что-то о вечеринке Дрейка, но я положила трубку. В ледяном аду я ни за что не смогла бы попасть на вечеринку Дрейка. Мне повезло бы даже добраться до своей комнаты в таком состоянии. Скорее всего, мне следовало бы направиться к медсестре, но я доверяла этой сучке меньше нуля. Я бы придумала, как найти припасы, чтобы зашить себя… как-нибудь.

Мое запястье непрерывно гудело, когда я приоткрыла дверь и заглянула в коридор. Там снова было пусто. Я пробыла там так долго, что начался следующий урок.

Кровь стекала из пореза у линии моих волос, и мой гнев разгорелся.

Одно было чертовски точно, Брэндону это с рук не сойдет. Ни в коем случае.

Я прошла примерно половину пустого коридора, прежде чем мне понадобилось остановиться и прислониться к стене, чтобы отдохнуть. Мое запястье все еще гудело, поэтому я взглянула на дисплей.

– Какого хрена? – Я пробормотала вслух ухмыляющееся лицо Рафа, осветившее экран. Мне стало любопытно, и я нажала принять. – Как, черт возьми, ты узнал мой номер? – Потребовала я ответа. – И почему твой сохранен в моем считывателе на ладони?

– Где ты, Вайолет? – он огрызнулся. Не – Золушка, да? Они, должно быть, действительно обеспокоены. Это или он просто хотел увидеть мое перекошенное лицо, чтобы посмеяться.

– Иди к черту, Раф, – ответила я, слишком уставшая, чтобы играть в игры. Я нажала отбой и набралась достаточно решимости, чтобы продолжать.

Мое запястье гудело всю обратную дорогу до моей комнаты, и когда мне оставалось повернуть только за один угол, я сдалась и проверила дисплей. Двадцать семь сообщений и восемнадцать пропущенных звонков от Мэтти, столько же от Нолана, девять сообщений и шесть звонков от Джордана и пара сообщений от Алекса.

От Рафа было только одно сообщение: Раф: Не будь такой сукой, Ви.

Какого хрена?

Вайолет: Пошел ты. У нас нет таких отношений что бы давать прозвище, я Вайолет.

Раф: Ви – сокращение от Насилие. Тебе больше подходит это имя, чем – Месть.

О, так ты теперь отказываешься от спектакля, да? Нолан, должно быть, сдал меня, ублюдок.

Вайолет: Ты думаешь?

Я имела в виду это с сарказмом, и, надеюсь, мой тон передал мое сообщение. Я чертовски уверена, что была не в настроении для голосового вызова только для того, чтобы обменяться колкостями с этим разъяренным придурком.

Раф: Ты увидишь.

Что бы, блядь, это ни должно было значить. Тьфу.

Разозлившись на его загадочный ответ, я тяжело прислонилась к стене, пытаясь придумать, как изменить его имя в моих контактах.

Ангел: Ответь Мэтти. Она обеспокоена.

Я ухмыльнулась, увидев его девчачье имя в своих контактах, и решила не отвечать. Я была немного стервой по отношению к ней, и она действительно ничего не сделала, чтобы заслужить это. Я позвоню ей позже… после того, как немного приведу себя в порядок.

Я вздохнула, затем оттолкнулась от стены и продолжила идти к своей комнате. Это было чертово чудо, что я ни с кем не столкнулась на обратном пути в жилое крыло…

– Вайолет? – Резкий голос Алекса вывел меня из оцепенения, одна нога за другой, и я замерла. – Что, черт возьми, с тобой случилось?

Мой новый парень стоял за дверью моей спальни, как будто ждал меня там. Забавно, что это он следил за моей комнатой и никто другой.

– Э-э-э… – Я хотела прикусить губу, но, твою мать, говнюки ,это было больно. – Вероятно, ты не купишься на это, если я ничего не скажу, да?

Глаза Алекса чуть не вылезли из орбит, и я вздохнула.

– Заходи. Я расскажу тебе после того, как приму душ.

Он выглядел так, словно хотел поспорить или ударить кого-нибудь. Его кулаки были крепко сжаты по бокам, но он коротко кивнул и подождал, пока я открою дверь и войду внутрь.

– Кто сделал это с тобой, Вайолет? – Потребовал Алекс, следуя за мной в ванную и зависая в дверном проеме, пока я доставала мочалку из маленького шкафчика для белья.

Стоя перед зеркалом, я резко выдохнула, оценивая свой внешний вид. Неудивительно, что Алекс выглядел так, словно хотел кого-то убить. Я вполне законно выглядела так, словно из меня только что вышибли все дерьмо.

Что, в некотором роде, у меня и было.

– Я собираюсь, блядь, убить этого придурка, – прорычала я своему отражению, на мгновение забыв, что у меня есть компания. – Он, блядь, мертв.

– Кто, Вайолет? – Алекс, черт возьми, почти закричал, подходя ближе, но останавливаясь, держа руки в нескольких дюймах от моего тела. Умный мальчик. Практически нигде не было безопасно прикасаться ко мне прямо сейчас. Я была одним огромным ходячим синяком. – Кто это с тобой сделал? Кого ты планируешь убить?

– Брэндон Морган, – я выплюнула его имя, как безвкусицу. – Он и эта разъяренная сучка Клодетт.

Брови Алекса взлетели вверх. Возможно, он не ожидал, что я назову имена, но я ничего не была должна этим ублюдкам.

– Они сделали это с тобой? На территории академии? Их могли приговорить к смертной казни. – Его голос был холодным, лишенным эмоций. Это был тон, которого я никогда не слышала от очаровательного австралазийского принца, но это было своего рода возбуждающе. В каком-то болезненном смысле.

Я встретилась с ним взглядом в зеркале, смачивая мочалку под краном.

– За то, что избили бедную маленькую победительницу голосования? Благотворительный фонд, который здесь все равно никому не нужен, но вы все терпите ради позитивных связей с общественностью?

Теперь я была в ударе, все раздраженные мысли с тех пор, как я приехала сюда, выплескивались из меня. Брэндон сделал больше, чем просто причинил мне физическую боль сегодня вечером; он высвободил какую-то долго подавляемой тьмы, мое прошлое вернулось, чтобы чертовски преследовать меня.

Руки нежно обвились вокруг меня, а затем меня подняли и понесли, как невесту, в душ. Я хотела бороться с ним. Я чертовски ненавидела, когда меня вот так несли, но я едва могла стоять, поэтому позволила Алексу нянчиться со мной.

Всего несколько минут.

Я пообещала себе, что просто воспользуюсь этим моментом, чтобы опереться на кого-нибудь, и тогда я вернусь. Душ был включен, но я ничего не могла видеть, потому что мое лицо уткнулось в его грудь. Когда стало тепло, он зашел в него, не снимая обуви и всего остального, и подержал меня под теплыми струями. Напор воды был легким, как будто он отрегулировал давление, чтобы не повредить мои раны. Я имею в виду, мои порезы жгло, как сучки, но в остальном это было почти успокаивающе.

Вырвался всхлип, но я втянула его обратно внутрь, чертовски надеясь, что Алекс меня не услышал. Дело было не в боли, я хорошо разбиралась в этом; это было унижение. Это было подчинение этому ублюдку. Это беспокоило меня на таком уровне, что я сомневалась, что смогу кому-нибудь объяснить.

Не было ничего, что я ненавидела бы больше, чем быть слабой.

Черт возьми, я все еще была в своей окровавленной, насквозь промокшей форме, что было полной потерей. Откуда я возьму деньги на новую форму, я понятия не имела. Однако прямо сейчас я просто хотела снять это.

– Дальше я справлюсь сама, – тихо сказала я и была удивлена, когда в груди Алекса заурчало.

– Я не хочу оставлять тебя одну.

Что-то немного прояснилось в моей груди, ледяная хватка, которая держала мои эмоции, растаяла.

– Со мной все будет в порядке, – сказала я ему, сделав несколько медленных вдохов, когда я взяла себя в руки. – Мне не привыкать к боли. Мне просто нужно немного отмокнуть.

Урчание в груди Алекса, казалось, усилилось, и я не была уверена, какая часть моего заявления расстроила его больше, пока он не зарычал.

– Почему тебе не привыкать к боли? Кто причинил тебе боль до сегодняшнего дня?

Мой смешок был мрачным.

– Сколько у тебя времени?

Алекс поставил меня на ноги, и я прислонилась к стене, морщась от боли, которая пронзила почти каждую частичку меня.

– У тебя есть обезболивающие? – Спросил Алекс, и я была удивлена, что он пропустил мимо ушей фразу – кто причинил тебе боль. – Аптечка?

– Да, в том верхнем ящике.

Я указала на это, а затем опустилась на пол, баюкая свое тело, пока горячая вода текла по мне. С такого близкого расстояния я не могла не заметить, что вода, которая еще не успела стечь, была ярко-красной. Кровь капала повсюду, по всем стенам и стекала на пол.

Срань господня. Это было много крови, и я была почти уверена, что Клодетт не пролила на меня столько животной крови.

Брэндон был мертвецом.

Медленно, испытывая боль, я стянула мокрую ткань со своего тела. Меня уже не волновало, увидит ли Алекс меня обнаженной. В конце концов, рано или поздно он увидел бы, что я прячу под униформой. Хотя при других обстоятельствах это было бы приятнее.

Алекс просунул голову обратно, вытираясь полотенцем, обернутым вокруг него, прежде чем вручить мне стакан воды и две маленькие таблетки.

– Я вернусь, – коротко сказал он. – Кто-то стучится в твою дверь.

Моя голова раскалывалась так сильно, что все, что я могла сделать, это кивнуть, прежде чем проглотить обезболивающее и молиться, чтобы оно поскорее подействовало. Это был бы первый раз, когда мне причинили бы такую боль, и мне не пришлось бы страдать от боли и бессонницы в течение нескольких дней. Я бы действительно почувствовала некоторое облегчение.

Должно быть, я потеряла сознание на секунду или две, прежде чем крик вернул меня в сознание.

– Ты вот так оставил ее в гребаном душе? – Требовательно спросил Раф. – Она могла утонуть.

– Я был с ней, пока ты не постучал, как тот придурок, которым ты и являешься, – крикнул Алекс в ответ. – А теперь отвали, чувак, тебе здесь не рады. Я могу позаботиться о Вайолет. Она моя девушка.

Голос Рафа понизился, но я могла бы поклясться, что он сказал:

– Нет, я могу это изменить.

Там была потасовка, и обычно я бы вытащила себя из душа и прикрылась полотенцем или чем-то еще. Но я все еще была вся в крови, мне было больно, и я не была уверена, что действительно могу двигаться. Раф внезапно появился в дверях душа, и, клянусь богом, его лицо было искажено громом и яростью.

– Привет, – тихо сказал он, когда я открыла глаза. Алекс стоял позади него, свирепо глядя, но не подходил ближе. – Мне нужно, чтобы ты рассказала мне все, что произошло.

Был какой-то подтекст, и я могла видеть Падшего Ангела как в его голосе, так и в лице. Падший Ангел, который одновременно был несущий смерть. Его взгляд не отрывался от моего лица. Даже для того, чтобы украдкой взглянуть на мои сиськи, как я только что видела, как это делал Алекс краем глаза.

Возможно, я была слишком цинична; он мог бы просто смотреть на мои травмы.

– Что случилось, так это то, что твоя гребаная подружка пыталась убить мою, – прорычал Алекс.

Раф не двигался, его взгляд все еще был прикован ко мне… Или, точнее, к крови, стекающей в душ вокруг меня. Когда это закружилось, темные, полуночные глубины его радужек тоже закружились. – Клодетт была вовлечена? – сказал он, покрывая льдом каждое слово.

Я кивнула.

– Да. Она пролила на меня кровь, поэтому я… – Меня сотряс кашель, и я обхватила себя рукой, когда мои ноющие ребра запротестовали. – Я шла в свою комнату и попала в засаду Брэндона.

– Как ему удалось напасть на тебя? – Требовательно спросил Раф. Я моргнула от свирепости его тона; я никогда не видела его таким. – Это никак не возможно.

Мне стало немного легче от того, что он так сильно уважал мои бои.

– Он знал о прошлой пятнице, – тихо сказала я, надеясь, что Алекс не мог услышать. – Я думаю, у него была камера, чтобы попытаться поймать меня.

Осознание обрушилось на Рафа тяжелым ударом, судя по тому, как сжалась его челюсть и напряглись широкие плечи.

– Он уедет из Академии. Из Швейцарии, – прорычал он, и я знала без всяких сомнений, что он доведет дело до конца. – Его время здесь закончилось, и ему повезет, если он сможет найти переулок для жилья. Я уничтожу его.

Поискав поглубже, я нашла силу, которую раньше не могла постичь.

– Нет, – сказала я с силой.

Алекс немедленно запротестовал.

– Что? Вайолет, у нас есть сила причинить ему боль. Позволь нам сделать это.

Голова Рафа повернулась так быстро, что я удивилась, как он не свернул себе шею.

– Мы ничто, Алекс. Я не участвую ни в чем, что ты делаешь. Это моя вина. Я уничтожу Брэндона.

– Нет! – Я сказала снова.

Ярость Рафа выплеснулась наружу, наполнив комнату энергией, которая почти утопила меня. Но это меня не испугало. Ни капельки.

– Брэндон мой, – сказала я со сталью в голосе, свирепо напоминая Рафу, кем именно я была. На что я была способна. – Он даже не понимает, что начал, но я обещаю тебе, что собираюсь покончить с этим.

Алекс усмехнулся.

– Ты крошечная. Как ты уничтожишь его в одиночку?

Я могла слышать другую невысказанную хрень в его голосе. Ты цыпочка. Ты бедная. У тебя нет власти. Бла-бла-бла.

Однако Раф ничего подобного не сказал. Он просто посмотрел на меня своим взглядом из-под темных век, кивнул мне, а затем в мгновение ока исчез.

Однако меня это не беспокоило. Мы с Рафом понимали друг друга, когда дело доходило до таких вещей. Алекс, я уже могла сказать, не понимал, но это было нормально. Он предоставил кое-что еще.

Комфорт. Забота.

Глава 19

Aлекс помог мне лечь в постель, залатал самые серьезные из моих порезов, а затем неохотно позвал Мэтти, чтобы она осталась со мной, потому что сегодня вечером у них была благотворительная игра против Оксфорда.

– Я могу пропустить это, – запротестовал он, когда я махнула ему в сторону двери.

– Ни за что, – тихо сказала я. – Со мной все будет в порядке в течение нескольких часов; Мэтти будет со мной.

В любом случае, я собиралась всего лишь отключиться во сне, вызванном обезболивающим.

Когда он, наконец, ушел, Мэтти опустилась рядом со мной, сохраняя дистанцию.

– Мне так жаль, девочка, – сказала она, выглядя заплаканной. – Я должна была знать. Я должна была пойти с тобой.

Я почувствовала себя еще хуже из-за своих резких слов раньше, когда подумала, что она, возможно, была в этом замешана. Потянувшись, я схватила ее за руку, крепко сжимая.

– Я благодарна за тебя. Спасибо тебе за то, что ты по-настоящему искренняя подруга.

Ее слезы перелились через край, стекая по щекам.

– И ни в чем из этого нет твоей вины, – заверила я ее, пытаясь звучать не как накачанная наркотиками идиотка, а скорее как рациональный человек. – Это все из-за Клодетт и Брэндона, и я собираюсь заставить их обоих заплатить. Не волнуйся.

С этими словами она придвинулась ближе, нежно прижимаясь ко мне, и я заснула, чувствуя себя любимой и утешенной.

К тому времени, как я проснулся, Алекс вернулся с новостями о том, что им надрали задницы. Очевидно, он провел ужасную игру, как и Раф. Я чувствовала некоторую ответственность за это, поскольку была довольно большим отвлекающим фактором, но, по крайней мере, это не было частью их регулярного сезона. Так что это не будет засчитано в кубок в конце года. Нет худа без добра.

Мэтти немного поругалась, когда Алекс попытался ее выгнать, но в конце концов сдалась после того, как я накричала на них обоих за то, что у меня разболелась голова. Не вру, у меня раскалывалась голова.

Алекс хорошо скрывал свое плохое настроение, оставаясь со мной всю ночь и продолжая давать мне мои обезболивающие. Когда наступило утро, я поняла, что всю ночь в моей постели был чувак, никакого секса, и я не чувствовала себя странно из-за этого.

– Как ты сегодня? – спросил он, глядя вниз, его брови нахмурились, когда он пробежался по мне своими небесно-голубыми глазами.

Перемещение вызвало во мне волну боли, немного притупленной таблетками, но все же, вероятно, в восьми случаях из десяти.

– Не буду врать … Я чувствую себя как ведро дерьма.

Его губы дрогнули.

– Приятно видеть, что твой язык никуда не делся.

Еще один стон, когда я перевернулась.

– Для этого я должна была бы умереть.

Какая бы улыбка ни появлялась, она исчезла, его глаза стали пустыми.

– Даже не шути об этом. Я все еще не понимаю, почему ты не позволишь мне выпотрошить Брэндона и повесить его на съедение стервятникам.

Я покачала головой, зная, что Алекс никогда этого не поймет. Он никогда не был слабым, он не понимал обмена властью и того, что прямо сейчас у Брэндона было все. Мне нужно было быть той, кто заберет это обратно.

– Все будет хорошо, – заверила я его, похлопав по руке. Я свесила ноги с кровати, мне захотелось пописать. – Я сильнее, чем кажусь.

У меня вертелось на кончике языка объяснить свое обучение и причину, по которой меня избили прошлой ночью, но что-то удержало меня. Знающий Раф и так был слишком большим членом королевской семьи, но, по крайней мере, я знала, что он охраняет свои собственные секреты.

Алекс остался со мной до конца выходных, наше время вместе прерывалось только частыми визитами Мэтти и Нолана. Джордан даже заходил однажды, и он излучал ту же темную ярость, что и Раф. Было легко понять, почему они были лучшими друзьями; между ними было много общего.

Однако по большей части это были только мы с Алексом. И, честно говоря, мне нравилось проводить с ним время. Мы сблизились. Мы говорили о нашей жизни. Он сказал мне, что он был старшим из пятерых – трех сестер и одного брата, которому было два года. Его отец вторично женился, когда мать Алекса умерла от рака, отсюда огромная разница в возрасте между ним и самым новым членом их семьи.

– Какая из себя твоя мачеха? – Спросила я, лежа с ним в темной комнате, когда он гладил мои волосы.

Его фырканье было низким и невеселым. – Она типичная жена короля. Чопорная, правильная, задиристая, без морщин на лице или индивидуальности в теле. Я никогда особо не общался с ней, и мой отец тоже не самый легкий человек в общении. У меня есть собственное поместье в Нью-Сиднее, вниз по дороге от официальной территории дворца. Это настолько близко, насколько я могу подойти, не сойдя с ума.

В этих полушутливых словах было так много недосказанного. Я чувствовала, что между Алексом и его отцом существовали темные демоны, но, похоже, он действительно любил своих братьев и сестру.

Поздним воскресным днем, когда я оплакивала возвращение в школу – но, по крайней мере, я чувствовала себя немного лучше, – моя дверь распахнулась.

– О боже мой, – сказала Мэтти. – Ты никогда не поверишь в то, что произошло.

Взрыв смеха покинул меня.

– Что? С тех пор, как ты была здесь тридцать минут назад.

– И за два часа до этого, – проворчал Алекс. Ему не нравились постоянные перерывы. – Я собираюсь пойти в свою комнату, – добавил он. – Увидимся утром.

Я кивнула, и мой желудок скрутило, когда Алекс наклонился и поцеловал меня, растянув поцелуй на много мгновений, даже несмотря на то, что Мэтти стонала с того места, где стояла.

Когда он ушел, я покачала головой, чувствуя себя несколько опустошенной из-за того, что он ушел. Я привыкла к его присутствию за исключением тех нескольких раз, когда он уходил в свою комнату принять душ и переодеться.

Я чувствовала себя … еще более одинокой здесь без него.

Мэтти бросилась на землю рядом со мной, и я поморщилась, когда она задела мои раны.

– Черт, извини, – сказала она в спешке. – Ты так хорошо скрываешь свою боль, что я все время забываю. – Протянув руку, она неловко похлопала меня по плечу, и я ждала, что от нее последует – ну вот, ну вот. Мэтти не умела утешать людей, и это заставляло меня смеяться, когда она пыталась.

– Все хорошо, так какие у тебя новости? – Сказала я, откидываясь на подушки, устраиваясь поудобнее.

– Клодетт ушла.

Я сделала паузу.

– Что значит ушла? Там, где я выросла, это могло означать что угодно – от пропажи до смерти.

– Раф выгнал ее задницу из Арбона и Швейцарии, и прямо сейчас ходят разговоры о разногласиях между ее семьей и его. Это превращается в огромную политическую неразбериху.

Твою мать.

– Что? – Я выдохнула. – Он… но разве у них нет брака по договоренности?

Мэтти кивнула, учащенно дыша, ее глаза были широко раскрыты.

– Все кончено. Закончено. Разорванно. – Она покачала головой. – Совершенно безумно. Величайший скандал века. Я даже не могу поверить, что он сделал это, и он сделал это ради тебя.

– Нет, – возразила я. – Нет. Я ему даже не нравлюсь, и делать что-то настолько грандиозное, что … Это не имеет смысла.

Выражение лица Мэтти так быстро сменилось с шока на гнев.

– Она сыграла важную роль в том, что тебя чуть не убили. По-моему, Раф был с ней помягче. Я должна позвонить своей семье, чтобы узнать, можем ли мы также разорвать какие-либо связи с Соединенным Королевством.

Что-то горячее и незнакомое всколыхнулось у меня в животе, поднялось к груди и обожгло глаза. Слезы грозили пролиться, но я сдержала их. Мои реакции, они были … настоящими эмоциями. Эти члены королевской семьи заботились обо мне, и я чувствовала то же самое. Я пробыла в Арбоне совсем недолго, но этого было достаточно, чтобы у меня появились настоящие чувства ко всем им.

Даже Раф. Мудак. Ладно, большую часть времени мне хотелось ударить его, но время от времени…

Может быть, мы были на пути к взаимному уважению или еще какому-нибудь дерьму.

– Ты не можешь этого сделать, Мэтти, – мягко сказал я ей. Я имею в виду, я чертовски ценила ее за попытку, но мы обе знали, что у нее недостаточно власти. Не говоря уже о том ущербе, который нанесет ее королевству разрыв таких важных политических связей.

Ее губы поджались, а подбородок немного задрожал, как будто она думала о том, что, возможно, заплачет.

– Ну, по крайней мере, я могу попытаться. Так или иначе, теперь, когда Алекс наконец отошел от тебя более чем на три фута, что ты хочешь сделать? Ты голодна? Мы могли бы пойти поужинать пораньше в столовую.

Несмотря на то, что у меня заурчало в животе при упоминании еды, я съежилась от мысли, что люди увидят мое изуродованное лицо.

– Может быть, позже, – пробормотала я. – Честно говоря, я довольно устала. – Это не было ложью. У меня все еще болело все тело, и все, чего я хотела, это впасть в спячку, пока не выздоровею.

Мэтти поджала губы, не купившись на мою невинную ложь.

– Хорошо, новая сделка. Я распоряжусь, чтобы принесли ужин, и мы сможем посмотреть фильм?

Я закатила глаза с полуулыбкой.

– Любой бы подумал, что вы, ребята, боитесь оставить меня одну или что-то в этом роде. – Мэтти просто нахмурилась на меня, и я вздохнула. – Ладно, прекрасно. Но на этот раз я хочу боевик. И стейк. – Я кивнула, затем вспомнила о хороших манерах. – Пожалуйста.

Мэтти только рассмеялась и перекинула свои блестящие медные волосы через плечо, как супермодель.

– У тебя получилось, Ви.

Я застонала.

– Что это за прозвище, Мэтти?

Она ухмыльнулась мне в ответ, даже когда вывела детали столовой на свой исчислитель.

– Что? Это то, как Раф называл тебя, и я думаю, что это мило.

Конечно, она бы так и сделала, и держу пари, он не объяснил, что это сокращение от насилие, а не от Вайолет. Ублюдок.

– Не прыгай с моста только потому, что это делает Раф, – надулась я.

Несмотря на то, что я не видела швейцарского принца с тех пор, как он ворвался в мою комнату в пятницу вечером, он был предметом разговора каждый раз, когда мои друзья приходили в гости. Думаю, он был просто одним из тех притягательных людей.

Мэтти только рассмеялась и отнесла наши заказы на кухню, затем удобно устроилась на моей кровати.

– Это боевик, – пробормотала она, вводя что-то в считывающее устройство на ладони и посылая команду на мой проектор.

На следующее утро, приняв душ, я обнаружила, что меня ждет приятный сюрприз.

– Я подумала, что тебе может понадобиться помощь, – объявила Мэтти, раскладывая бесчисленное количество косметики на моем столе и указывая мне сесть в кресло. – Не то чтобы я считала тебя тщеславной или что-то в этом роде, девочка. Просто ты бы не хотела, чтобы люди шептались. Верно?

Я слабо кивнула, тронутая ее жестом.

– Верно.

Она приступила к работе, смешивая крема и жидкости телесного цвета и очень осторожно нанося их на месиво синяков по всему моему лицу. Порез было сложнее прикрыть, но я знала, что она, по крайней мере, сделает его немного менее заметным.

– Однако я должна предупредить тебя, – пробормотала она, продолжая работать, – люди действительно знают, что что-то случилось с тобой, Клодетт и Брэндоном.

Я вздрогнула. – Что? Как?

Ее губы поджались, показывая ее раздражение.

– Ну, во-первых, Клодетт, очевидно, похвасталась своим стервозным подругам Каре и Роуз, что она организовала твое избиение. Это было до того, как Раф разорвал их помолвку. И во-вторых… – Она замолчала с тяжелым вздохом, бросив на меня взгляд. – Там есть видео.

Гребаное что?

– Повтори еще раз?

– Я не знаю наверняка; я сама точно этого не видела. Но Нолан сказал мне, что Лука сказал ему, что Брэндон показал Киту видео, где он избивает тебя. В любом случае, парни безумно разозлены, так что я решила, что тебе лучше знать сейчас. – Мэтти сморщила свой идеальный маленький носик, когда посмотрела на меня. – Но можем ли мы поговорить о том, что тебе серьезно нужно взять несколько уроков самообороны? По какой-то причине я думала, что ты крутая ципочка, но состояние твоего лица выглядит так, будто ты и пальцем не пошевелила, чтобы защититься.

Я поморщилась, думая о том, как чертовски трудно было не защищаться. Не нанести ответный удар и не впечатать самодовольную физиономию Брэндона в пол. Но то, что говорила Мэтти, подтвердило мои подозрения. Он снимал на видео ту комнату, и если бы я нанесла ответный удар, если бы я выдала свою тайную жизнь тренированного бойца, владеющего крайне незаконным оружием, мне был бы полный пиздец.

Небольшая плата за надирание задницы, которой я подчинилась.

– Да, я займусь этим, – ответила я. – Джордан предложил научить меня одним-двум вещам.

Мэтти фыркнула и закатила глаза.

– Держу пари, что так оно и было. Ладно, ты хорошо выглядишь. Готова к завтраку?

Бросив быстрый взгляд на свое отражение, я кивнула.

– Впечатляющая работа. Спасибо.

Она просияла от комплимента, затем подождала, пока я надену туфли и возьму свою школьную сумку.

– Не могла позволить этому скользкому маленькому придурку думать, что он действительно причинил тебе боль, – прокомментировала она, когда мы направлялись в столовую. – Кроме того, мне было очень одиноко из-за того, что Алекс занимал все твое время в комнате. Кстати, что вы, ребята, делали все выходные?