Текст книги "Безмолвная"

Автор книги: Тесс Герритсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Официант кладет счет на наш столик. Я тянусь к нему, но Фрост успевает схватить его вперед меня.

– Пожалуйста, – говорит он. – Позвольте мне.

– За обед всегда платит самый старший.

– Это последнее слово, которое я бы использовал, описывая вас, миссис Фэнг. Кроме того, я съел девяносто процентов этого заказа. – Он кладет купюры на стол. – Разрешите подвезти вас до дома.

– Я живу всего в нескольких кварталах отсюда, в Тай Дун Виллидж. Мне проще дойти пешком.

– Тогда я пройдусь с вами. Просто из безопасности.

– Это для вашей защиты или для моей? – спрашиваю я, пока тянусь за мечом, висящим на спинке стула.

Он смотрит на Чжэн И и смеется.

– Я совсем забыл, что вы вооружены и опасны.

– Поэтому нет необходимости провожать меня домой.

– Пожалуйста. Мне так будет спокойнее.

Когда мы выходим наружу, там все еще моросит, и после удушающего тепла ресторана я с облегчением вдыхаю прохладный воздух. Туман искрится в его волосах и блестит на коже, и, несмотря на холод, я чувствую неожиданный жар в своих щеках. Он заплатил за ужин и теперь настаивает на том, чтобы проводить меня домой. Прошло так много времени с тех пор, как мужчина был столь заботлив по отношению ко мне, и я не знаю, чувствовать себя польщенной или раздраженной тем, что он считает меня такой уязвимой.

Мы идем южнее Тайлер-стрит, к старой территории Тай Дун Виллидж, двигаясь в более тихую и пустую часть Чайнатауна. Здесь нет туристов, простые скучные здания с пыльными магазинами на нижних этажах, все они в этот час забаррикадированы запертыми воротами. В ярко освещенном ресторане я могла постоять за себя сама. Сейчас же я чувствую себя незащищенной, даже с вооруженным детективом на моей стороне. Огни исчезают позади нас и тени сгущаются. Я ощущаю собственное сердцебиение и каждый вдох воздуха, проходящего сквозь мои легкие. Песнь сабли проникает в мой разум, слова, что успокаивают и готовят ко всему, что может произойти.

 
Зеленый дракон выходит из воды.
Ветер сдувает цветы.
Белые облака плывут над головой.
Черный тигр рыщет в горах.
 

Моя рука тянется к рукоятке меча, где и замирает в готовности. Мы проходим через темноту, свет и снова темноту, и мои чувства обостряются, кажется, что сама ночь трепещет.

 
Раздвинуть траву и найти змею слева.
Раздвинуть траву и найти змею справа.
 

Темнота оживает. Везде есть движение. Крыса снует по переулку. Капля воды падает в водосток. Я вижу все это, слышу все это. Мужчина рядом со мной не обращает ни на что внимания, считая, что его присутствие обеспечивает мою безопасность. Ему и в голову не приходит, что, возможно, все совсем наоборот.

Мы переходим на Гудзон-стрит и подходим к моему скромному таунхаусу, [23]23
  Таунхаус (амер.) – одноквартирный дом, составляющий часть сплошного ряда домов, имеющих общие боковые стены.


[Закрыть]у которого есть собственный вход на нижний этаж. Пока я вытаскиваю ключи, Фрост остается в желтом свете фонаря, вокруг лампочки которого жужжат насекомые. Он остается джентльменом до самого конца, ожидая, пока я не окажусь в безопасности внутри дома.

– Спасибо за ужин и вооруженный эскорт, – говорю я с улыбкой.

– Мы на самом деле пока не в курсе происходящего. Поэтому будьте осторожны.

– Спокойной ночи. – Я вставляю ключ в замок и внезапно застываю на одном месте. Мой резкий вдох тревожит его.

– В чем дело?

– Она не заперта, – шепчу я. Дверь оставлена приоткрытой. Чжэн И уже выхвачена из ножен и находится в моей руке, и я даже не помню, как достала ее. Мое сердце колотится, когда я ударом ноги открываю дверь. Она распахивается, и за ее пределами я вижу только темноту. Я делаю шаг вперед, но детектив Фрост отстраняет меня.

– Ждите здесь, – приказывает он. Он входит внутрь с оружием наизготовку и щелкает выключателем.

Через дверь я смотрю, как он движется по моему скромному дому, мимо коричневого дивана, мимо полосатого кресла, которое Джеймс и я купили много лет назад, когда только приехали из Тайваня. Мебель, которую у меня не хватает духа заменить, потому что когда-то на ней сидели мои муж и дочь. Даже в мебели все еще остается дух моих любимых. Пока Фрост направляется на кухню, я прохожу в середину гостиной и неподвижно замираю, вдыхая воздух и изучая комнату. Мой взгляд останавливается на книжном шкафу. На пустой рамке для фотографии. Я чувствую страх.

Кто-то был здесь.

Из кухни Фрост говорит:

– Все выглядит нормально, как считаете?

Я не отвечаю, но двигаюсь к лестнице.

– Ирис, подождите, – произносит он.

Я бросаюсь вверх по лестнице, бесшумно передвигаясь. Звук моего сердцебиения звучит точно гром. Кровь приливает к конечностям и мышцам. Я обхватываю меч обеими руками и шагаю к двери моей спальни.

 
Разогнать облака и увидеть солнце.
 

Я принюхиваюсь и сразу понимаю, что злоумышленник был в этой комнате и оставил в ней запах своей агрессии. Воздух был заполнен этим запахом, и на несколько ударов сердца я не могу заставить себя шагнуть вперед и встретиться с врагом. Я слышу детектива Фроста, бегущего вверх по лестнице. Он прикрывает мне спину, но то, что ждет впереди, пугает меня.

 
Использовать семь звезд и приручить тигра.
 

Я переступаю через порог в тот момент, как Фрост включает свет. Комната внезапно возникает перед глазами, шокируя содержимым. Пропавшая фотография прибита к моей подушке лезвием ножа. Только тогда я слышу, как Фрост набирает номер на своем мобильном и поворачиваюсь к нему.

– Что вы делаете? – спрашиваю я.

– Звоню своему напарнику. Она должна знать об этом.

– Не звоните ей. Пожалуйста. Вы ничего не знаете об этом.

Он смотрит на меня, его взгляд вдруг пристально концентрируется, что заставляет меня понять, насколько я его недооценивала.

– А вы?

Глава четырнадцатая

Джейн стояла в спальне Ирис Фэнг, разглядывая фотографию, которая была прорезана мясницким ножом. Это был снимок молодой Ирис, ее лицо сияло в улыбке, а на руках она держала ребенка.

– Она сказала, что нож взяли на ее кухне, – сообщил Фрост. – А ребенок – это ее дочь Лора. Фото стояло в рамке на книжном шкафу в гостиной. Тот, кто порвал его, сознательно вынул снимок из рамки и принес наверх, где она точно смогла бы его увидеть.

– Или это послание. Воткнуть нож в подушку все равно что пожелать сладких снов наоборот. Что все это значит?

– Она не знает. – Он понизил голос, чтобы его не могла услышать Ирис, находящаяся внизу. – По крайней мере, она так утверждает.

– Думаешь, она с нами не совсем откровенна?

– Не знаю. Дело в том…

– В чем?

Его голос упал еще ниже.

– Она не хотела, чтобы я звонил тебе. По правде сказать, она попросила меня обо всем забыть. Я не вижу в этом никакого смысла.

Я тоже, подумала Джейн, нахмуренно рассматривая нож, который был погружен в подушку по самую рукоять, прибив снимок к наволочке. Это был акт чистой ярости, предназначенный для устрашения.

– Необходимо приставить к дому полицейских для защиты.

– Она настаивает на том, что этого не нужно. Говорит, что не боится.

– А ты уверен, что здесь и правда кто-то побывал?

– На что ты намекаешь?

– Она сама могла это сделать. Нож взят на ее собственной кухне.

– Зачем ей это?

– Это бы объяснило, почему она не боится.

– Все произошло не так.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я был здесь, когда она обнаружила это.

Джейн повернулась к нему.

– Ты заходил в ее спальню?

– Не смотри на меня так. Я проводил ее до дома, на этом все. Мы заметили, что дверь была открыта, поэтому я зашел и проверил дом.

– Ну-ну.

– Все так и было!

Тогда почему ты выглядишь таким виноватым?Она посмотрела на изуродованное фото.

– Если бы я пришла домой и обнаружила такое, это бы меня напугало. Так почему же она не хочет, чтобы мы присматривали за ней?

– Это может быть всего лишь отношением их культуры к полиции. Тэм говорит, что люди в Чайнатауне относятся к нам с подозрением.

– Я бы с гораздо большим подозрением отнеслась к тому, кто это сотворил. – Джейн развернулась к двери. – Давай-ка побеседуем с миссис Фэнг.

Внизу она обнаружила Ирис, сидящую на выцветшем коричневом диване и выглядящую слишком спокойной для женщины, в чей дом только что проникли. Детектив Тэм ошивался поблизости, прижав к уху сотовый телефон. Он взглянул на Джейн с видом «я не знаю, что здесь происходит».

Джейн села напротив Ирис и с мгновение просто изучала ее, не произнося не слова. Женщина смотрела ей прямо в глаза, словно понимая, что это испытание и принимая вызов. Это был не взгляд жертвы.

– Как вы считаете, что происходит, миссис Фэнг? – спросила Джейн.

– Понятия не имею.

– В ваш дом прежде проникали?

– Нет.

– Как долго вы живете в этом доме?

– Почти тридцать пять лет. С тех пор, как мой муж и я иммигрировали в эту страну.

– У вас есть какие-нибудь предположения о том, кто мог это сделать? Возможно, какой-то мужчина, с кем вы встречались, и который разозлился на то, что вы его отвергли?

– Нет. – Она даже не помедлила, чтобы обдумать этот вопрос. Словно был только один ответ, который она могла дать. – Не было никакого мужчины. И нет никакой необходимости в участии полиции.

– Кто-то вламывается в ваш дом. Протыкает ножом для мяса фотографию и оставляет ее на вашей подушке. Сообщение яснее некуда. Кто может угрожать вам?

– Я не знаю.

– Но вы не хотите, чтобы мы установили наблюдение.

Женщина посмотрела ей в глаза, показывая, что в них нет страха. Это было, словно заглянуть в озера черной воды, в которой ничего не видно. Джейн отвела взгляд, и момент был упущен. Она увидела Тэма и Фроста, стоящих поодаль и пристально наблюдающих за их разговором. Три пары глаз уставились на Ирис, молчание затянулось, но спокойствие женщины было непоколебимо.

Пришло время подойти с другой стороны.

– Сегодня у меня состоялся интересный разговор, – сообщила Джейн. – С Патриком Дионом, бывшим мужем одной из жертв «Красного Феникса». Он рассказал мне, что каждый год в марте вы присылаете записки ему и другим семьям.

– Я не отправляла никаких записок.

– Последние семь лет все они получали их. Всегда в годовщину резни в «Красном Фениксе». Семьи уверены, что это делаете вы. Отправляете им копии некрологов их близких. Пытаетесь вернуть назад плохие воспоминания.

– Вернуть назадвоспоминания? – Ирис застыла. – В какого рода напоминаниях нуждаются эти семьи? – Впервые в ее голосе появилось возбуждение, заставившее руки задрожать. – Я живу с моими воспоминаниями. Они никогда не покидают меня, даже когда я сплю.

– Вы отправляли какие-либо послания?

– Нет. Но никто не нуждался в этом так, как я. Из всех семей, кажется, я была единственной, кто задавал вопросы. Требовал ответов.

– Если Вы не посылали их, не знаете ли, кто бы это мог быть?

– Вероятно тот, кто считает, что истина была скрыта.

– Как и вы.

– Но я не боюсь говорить об этом.

– И делаете это очень публично. Мы знаем, что вы разместили объявление в «Глоуб»в прошлом месяце.

– Если бы вашего мужа убили, а вы бы знали, что убийца не наказан, разве вы не сделали бы чего-то подобного? Имело бы для вас значение, сколько прошло лет?

Какое-то время две женщины разглядывали друг друга. Джейн представила себя, просыпающейся каждое утро в этом обшарпанном доме, представила жизнь с невыносимым горем, мучениями о потерянном счастье. Разыскивающей причины, какие-то объяснения ее загубленной жизни. Сидя в этой комнате, на потертом кресле, она ощутила отчаяние, навалившееся на плечи, пригнувшее ее вниз, душившее любую радость. Это ведь даже не мой мир, подумала она. Я могу пойти домой и поцеловать мужа. Могу обнять свою дочь и уложить ее в кроватку. А Ирис по-прежнему останется здесь, в ловушке.

– Это было девятнадцать лет назад, миссис Фэнг, – сказала Джейн. – Понимаю, что двигаться дальше совсем не просто. Но другие семьи этого хотят. Патрик Дион, Марк Мэллори – они не сомневаются, что убийцей был Ву Вэйминь. Возможно, пришло время и вам принять то, что они приняли много лет назад.

Ирис вздернула подбородок и ее глаза были тверды, как кремень.

– Я не собираюсь принимать ничего, кроме правды.

– Откуда вам знать, что это и не естьправда? Согласно полицейскому отчету, подавляющее число улик говорит против Ву Вэйминя.

– Полиция его не знала.

– А вы можете быть уверены, что знали его?

– Да, полностью. И это мой последний шанс сделать все правильно.

Джейн нахмурилась.

– Что вы имеете в виду, говоря о последнем шансе?

Ирис собралась с духом и подняла голову. Взгляд, который она бросила на Джейн, был исполнен спокойствия и достоинства.

– Я больна.

В комнате наступила тишина. Это простое утверждение ошеломило всех. Ирис сидела совершенно спокойно, глядя на Джейн так, словно отвергая любую жалость с ее стороны.

– У меня лейкемия в хронической форме, – пояснила Ирис. – Врач говорит, что я проживу еще лет десять. Или, быть может, даже двадцать. Иногда я чувствую себя просто великолепно. В другие дни я так измучена, что едва могу поднять голову с подушки. Вероятно, однажды эта болезнь убьет меня, но я не боюсь. Я просто-напросто отказываюсь умереть, не узнав правды. Не увидев торжества справедливости. – Она помолчала, и в ее голосе скользнула первая нота страха. – Я чувствую время, утекающее сквозь мои пальцы.

Фрост подошел к Ирис и положил руку ей на плечо. Это был обычный жест сочувствия, который используют все, но Джейн обеспокоило это прикосновение, и, приглядевшись, она увидела в его глазах потрясение.

– Она не может сегодня остаться здесь одна, – заявил Фрост. – Это не безопасно.

Тэм произнес:

– Я только что разговаривал по телефону с Беллой Ли. Миссис Фэнг может переночевать у нее, а криминалисты пока изучат место преступления.

Фрост сказал:

– Я отвезу ее туда.

– Нет, – возразила Джейн, – Тэм отвезет ее. Миссис Фэнг, почему бы вам не собрать вещи? – Она встала со стула. – Детектив Фрост, не выйдете со мной на улицу? Мне необходимо проверить периметр.

– Но…

– Фрост.

Его взгляд забегал между Ирис и Джейн и, наконец, Фрост проследовал за Джейн через входную дверь в ночь, покрытую дымкой тумана.

Как только дверь захлопнулась, она произнесла:

– Ты не хочешь рассказать мне, что происходит?

– Если бы я знал. Очевидно, кто-то пытается ее запугать. Пытается помешать задавать вопросы.

– Нет, речь о тебе. О том, как ты оказался с ней за ужином. Превратился в ее прекрасного рыцаря.

– Я пришел поговорить о случившемся с ее дочерью. Ты же сама знаешь.

– И каким же образом допрос превратился в ужин?

– Мы были голодны. Просто так вышло.

– Всякое бывает. Но идти на ужин с человеком, которого ты допрашиваешь? Это нечто, из ряда вон выходящее.

– Она не подозреваемая.

– Мы этого не знаем.

– Ради Бога, Риццоли, она жертва. Она потеряла своего мужа в перестрелке и теперь все, чего ей хочется, так это справедливости.

– Мы не знаем, чего она хочет на самом деле. По правде говоря, я не понимаю, чего ты добиваешься.

Желтый свет фонаря на крыльце рассеивал туман, обрамляя его голову призрачным нимбом. Святой Барри, бойскаут-идеалист, подумала она. Коп, от которого всегда можно ожидать только правильных поступков. Теперь он стоял перед Джейн, избегая ее взгляда, с виноватым видом.

– Я испытываю к ней жалость, – сказал он.

– Это все, что ты испытываешь?

– Мне просто хотелось… – Он вздохнул. – Ее муж умер девятнадцать лет назад, а она все еще любит его. Она по-прежнему сохнет по нему. Элис не испытывала ко мне такого даже десять лет назад, еще до того, как вышла за меня замуж. Я смотрю на Ирис и думаю, какого черта я не женился на ком-то вроде нее?

– Эта женщина практически в матери тебе годится.

– Я говорю совсем не об этом. Я не рассуждаю о том, чтобы встречаться с ней! Речь о преданности. О том, как любить кого-то всю свою жизнь, несмотря ни на что. – Он отвернулся и тихо произнес: – Мне никогда не узнать, каково это.

Входная дверь распахнулась, и они оба обернулись к детективу Тэму, сопровождавшему Ирис. Она кивнула Фросту, устало улыбнулась и забралась в машину Тэма. Даже когда свет фар растворился в тумане, Фрост по-прежнему смотрел ей вслед.

– Должна признать, – задумчиво выдала Джейн, – она заставила меня крепко призадуматься.

Он обернулся к ней.

– О чем?

– В одном ты прав. Она кого-то переполошила. Кого-то, кто разозлен или напуган настолько, чтобы проникнуть в ее дом. Вонзить нож в ее подушку.

– Что если она права насчет той перестрелки? И повар не делал этого?

Джейн кивнула.

– Полагаю, пришло время поближе присмотреться к «Красному Фениксу».

Глава пятнадцатая

Укрытое за высокой изгородью, бруклинское имение Патрика Диона было частным Эдемом из рощиц и лужаек, где тропинки змеились от глубоких теней до солнечных цветочных клумб. Кованые ворота отворились, и пока Джейн и Фрост въезжали через них, то заметили особняк, мелькнувший среди рядов призрачно-белых берез. Это было солидное строение в колониальном стиле, расположившееся на холме, откуда открывался вид на роскошное имение Диона.

– Что такое венчурный капиталист? [24]24
  Венчурный капиталист – предприниматель, вкладывающий деньги в рискованное предприятие.


[Закрыть]– спросил Фрост, проезжая мимо теннисного корта, обрамленного тенистой рощицей. – Я постоянно слышу, как используют этот термин.

– Мне кажется, они получают прибыль от вложений, – ответила Джейн.

– Но откуда они взяли деньги в самом начале?

– У своих друзей.

– Мне необходимо обзавестись новыми друзьями.

Она затормозила на дорожке, где были припаркованы две машины, и посмотрела на дом.

– Не думай об этом. У тебя есть все эти деньги, этот прекрасный дом. Тем не менее, твоя жена уходит к другому мужчине. И твою дочь похищают на улице. Как по мне, то я предпочла бы быть бедной. – Она взглянула на него. – О'кей, теперь нам необходимо исправить ситуацию. Из слов мистера Диона можно сделать вывод, что Тэм точно не смог их очаровать.

Фрост покачал головой.

– Нам необходимо остудить пыл этого мальчишки. Он несется на всех парах. Словно у него сломался переключатель скоростей.

– Но знаешь, кого мне напоминает Тэм?

– Кого?

– Меня. Он сказал, что хочет попасть в убойный отдел, прежде чем ему стукнет тридцать. – Она открыла свою дверцу. – Он запросто это сделает.

Они поднялись по гранитным ступеням к входной двери, но прежде, чем Джейн позвонила в колокольчик, дверь распахнулась, и перед ними предстал седовласый мужчина. Несмотря на то, что ему было ближе к шестидесяти, он все еще был подтянутым и привлекательным, но его лицо выглядело изможденным, а мешковатые брюки подсказали Джейн, что он недавно похудел.

– Я увидел ваш автомобиль, поднимающийся по дороге, – сообщил он. – Я Патрик Дион.

– Детектив Риццоли, – представилась она. – А это мой напарник, детектив Фрост. – Они пожали друг другу руки, и хватка Патрика была твердой, а взгляд пристальным.

– Входите, пожалуйста. Мы все собрались в гостиной.

– Мистер Мэллори здесь?

– Да. И я так же пригласил Мэри Гилмор присоединиться к нам. Так сказать, собраться единым фронтом, потому что все мы расстроены и хотим знать, как положить этому конец.

Когда они вошли в дом, Джейн увидела элегантные деревянные полы и изящные перила, изгибающиеся наверх, к галерее второго этажа. Но рассмотреть все это не удалось, так как Патрик сразу увел их в гостиную, где уже ожидали два других гостя.

Марк Мэллори поднялся с дивана, проявляя учтивость. Ему было между тридцатью и сорока, стройный и загорелый, без намека на седину в волосах. Джейн отметила его ремень из крокодиловой кожи, топсайдеры [25]25
  Топсайдеры – яхтенные мокасины, специальная «нескользкая» обувь из кожи или парусины на резиновой подошве для передвижения по палубе.


[Закрыть]от «Сперри Топ-Сайдер» [26]26
  «Sperry Top-Sider» – компания, в 1935 году разработавшая первую в мире модель топсайдеров, и выпускающая их и по сей день.


[Закрыть]и часы «Брайтлинг», [27]27
  Breitling – торговая марка, под которой выпускаются швейцарские часы в кантоне Юра, официальный поставщик для мировой авиации.


[Закрыть]маленькие признаки, насмешливо говорящие: у меня больше денег, чем когда-либо будет у вас.Его рукопожатие было беглым, признак того, что ему не терпелось уладить это дело.

Третьего человека в комнате нелегко было бы заметить, если бы Джейн не предупредили, что она там была. Мэри Гилмор была одного возраста с Патриком, но настолько крошечная и сгорбившаяся, что ее было почти не разглядеть в огромном кресле у окна. Когда женщина попыталась встать, Фрост тут же направился в ее сторону.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, миссис Гилмор. Просто сидите здесь, хорошо? – настаивал Фрост, помогая опуститься ей обратно в кресло. Наблюдая за женщиной, опирающейся на него, Джейн подумала: Что такое у Фроста с пожилыми дамами? Он любит их, и все они любят его.

– Моя дочь тоже хотела быть здесь, – сказала миссис Гилмор. – Но она не смогла уйти с работы, поэтому я принесла записку, которую она получила. – Миссис Гилмор указала рукой в узелках артрита на журнальный столик. – Она пришла по почте в тот же день, что и моя. Каждый год они приходят тридцатого марта, в день, когда умер мой Джо. Словно она преследует нас. Это эмоциональное домогательство. Полиция может что-нибудь сделать, чтобы остановить ее?

На журнальном столике лежало три конверта. Прежде чем прикоснуться к ним, Джейн полезла в карман и достала пару перчаток.

– В перчатках нет смысла, – заявил Марк, – там никогда не остается отпечатков пальцев на буквах или конвертах.

Джейн прищурилась.

– Как вы узнали про отпечатки?

– Детектив Ингерсолл проводил анализ в лаборатории криминалистики.

– Он знает о посланиях?

– Он их тоже получает. Так же как и все, связанные с жертвами, даже бизнес-партнеры моего отца. С десяток человек знают об этом. Это продолжается несколько лет, и лаборатория криминалистики не нашла ничего на конвертах или бумаге. Должно быть, она надевает перчатки, когда отправляет их.

– Миссис Фэнг отрицает, что отправляет какие-либо послания.

Марк фыркнул.

– Кто бы еще стал это делать? Именно она подала объявление в «Глоуб».Она одержима этим.

– Но она отрицает, что отправляла записки. – Руками в перчатках Джейн взяла первый конверт, адресованный миссис Мэри Гилмор. На нем стоял штемпель Бостона, обратного адреса не было. Она извлекла содержимое: один сложенный лист бумаги. Это был отсканированный некролог Джозефа С. Гилмора, двадцати пяти лет, убитого в Чайнатауне в массовом убийстве-самоубийстве. Остались мать Мэри и сестра Фиби Моррисон. Погребальная литургия в церкви Святой Моники. Джейн перевернула некролог и увидела одну фразу, написанную печатными буквами.

Я знаю, что произошло на самом деле.

– Такую же чертову записку получил и я, – заявил Марк. – Мы получаем одно и то же ежегодно. За исключением того, что я получаю некролог своего отца.

– А я Динин, – спокойно произнес Патрик Дион.

Джейн взяла конверт, адресованный Патрику Диону. Внутри была фотокопия некролога Дины Мэллори, сорок лет, убита вместе с мужем Артуром при перестрелке в «Красном Фениксе». Осталась дочь от предыдущего брака, Шарлотта Дион. С обратной стороны было написано та же самая фраза, что и на послании Мэри Гилмор:

Я знаю, что произошло на самом деле.

– Детектив Ингерсолл сказал нам, что на конвертах стандартные марки, миллионами продающиеся в «Стейплс», [28]28
  Staples – глобальная сеть по продаже офисного оборудования и расходных материалов.


[Закрыть]– сказал Марк. – Чернила, которые можно обнаружить в любой ручке «Бик». Криминалистическая лаборатория обнаружила в конвертах микроскопические гранулы крахмала, указывающие на то, что отправитель был в перчатках из латекса, и так как марки и конверты самоклеящиеся, то ДНК тоже взять не удалось. Каждый год это оказывается в моем почтовом ящике в один и тот же день. Тридцатое марта.

– День убийства, – произнесла Джейн.

Марк кивнул.

– Словно нам необходимо напоминать дату.

– А почерк? – спросила Джейн. – Он отличается?

– Это всегда одни и те же печатные буквы. Те же черные чернила.

– Но в этом году послания различаются, – сказала миссис Гилмор. Она говорила так тихо, что ее голос был почти не слышен посреди всеобщих разговоров.

Фрост, стоявший ближе всех, нежно коснулся ее плеча.

– Что вы имеете в виду, мэм?

– Прежде, во все другие годы, записка гласила: Неужели вы не хотите узнать правду?Но в этом году она другая. В этом году она сообщает: Я знаю, что произошло на самом деле.

– Это, по большому счету, та же самая чепуха, – хмыкнул Марк. – Просто сказанная немного по-другому.

Миссис Гилмор посмотрела на Джейн.

– Если она это знает, то почему просто не придет и не расскажет нам, как все было на самом деле?

– Мы все и так знаем, как все было на самом деле, миссис Гилмор, – терпеливо пояснил Патрик. – Ответ на этот вопрос мы получили еще девятнадцать лет назад. Я целиком и полностью верю в то, что когда полиция закрывала это дело, она знала, что делает.

– Но что, если они ошиблись?

– Миссис Гилмор, – ответил Марк, – эти послания несут только одну цель: заставить обратить на нее внимание. Всем нам известно, что эта женщина не совсем уравновешена.

– О чем это вы? – спросил Фрост.

– Патрик, расскажите им, что вы знаете о миссис Фэнг.

Старик выглядел так, словно не особо хотел говорить об этом.

– Не уверен, что обязательно упоминать об этом сейчас.

– Нам бы хотелось это услышать, мистер Дион, – сказала Джейн.

Патрик опустил глаза на свои руки, лежавшие на коленях.

– Несколько лет назад, когда детектив Ингерсолл впервые увидел эти послания, он сообщил мне, что миссис Фэнг страдает… ну… манией величия. Она считает, что произошла из древнего рода воинов. Думает, что ее священная миссия в жизни, будучи воином, это разыскать убийцу своего мужа и отомстить.

– Можете в это поверить? – расхохотался Марк. – Словно нечто из китайской мыльной оперы. Женщина совершенно безумна.

– Она преподаватель боевых искусств, – встрял Фрост. – Ее ученики безгранично ей доверяют, и вы считаете, они почитают мошенницу.

– Детектив Фрост, – сказал Патрик, – мы не говорим, что она мошенница. Но, безусловно, ее заявления выглядят более чем абсурдно. Я знаю, что древние традиции глубоко проникли в боевые искусства, но это по большей части выдумка. Чепуха из легенд и фильмов с Джеки Чаном. Поэтому и я, и детектив Ингерсолл считаем, что миссис Фэнг была слишком глубоко травмирована смертью мужа. Она так и не смогла принять это. И ее способ справиться с горем – это поиск глубочайшего смысла, того, что придаст его смерти значение и сделает ее большим, чем просто случайный акт безумца. Ей необходимо доказать, что ее мужа убило нечто большее, и она никогда не прекратит поиски этого безымянного врага, потому что это единственное, что придает ее жизни смысл. – Печально он оглядел комнату, посмотрел на Марка. На Мэри Гилмор. – Но мы знаем правду. Это было просто бессмысленное преступление, совершенное мужчиной с неустойчивой психикой. Артур и Дина умерли без каких-либо причин. Это нелегко принять, но мы смогли это сделать. Миссис Фэнг не смогла.

– Поэтому мы и смирились с этими домогательствами, – подтвердил Марк, указывая на послания на журнальном столике. – И мы не можем заставить ее прекратить рассылать их.

– Но ведь нет никаких доказательств, что это делает она, – возразил Фрост.

– Ну, мы знаем, что вот этовсе-таки отправила она, – заявил Марк и вынул из кармана сложенную вырезку из «Бостон Глоуб».Это было объявление на четверть страницы, которое описал детектив Тэм, пустое объявление в черной рамке. Под словом «НЕВИНОВЕН»находилось фото улыбающегося повара из «Красного Феникса», Ву Вэйминя. Ниже фото была дата убийства и единственная фраза: ПРАВДА ТАК И НЕ БЫЛА РАССКАЗАНА.

– Из-за этого объявления все стало намного хуже, – сказал Марк. – Теперь она обратила внимание всего города на свои заблуждения. На чем это прекратится? Когда это закончится?

– Кто-нибудь из вас разговаривал лично с миссис Фэнг об этом? – Джейн оглядела комнату, и ее взгляд остановился на Марке Мэллори.

Тот фыркнул.

– Я, к примеру, не собираюсь тратить свое время на разговоры с ней.

– Итак, вы не ходили к ней домой? Не пытались ей противостоять?

– Почему вы спрашиваете меня?

– Вы злитесь больше всех, мистер Мэллори, – заметила она. Но был ли он зол настолько, чтобы вломиться в дом Ирис? Вонзить предупреждение в ее подушку? Она не знала Марка достаточно хорошо, чтобы понять, на что он способен.

– Видите, мы все расстроены, – сказал Патрик, хотя его голос звучал более устало, чем у остальных. – Но также мы знаем, что было бы неразумно пойти на любой контакт с этой женщиной. На прошлой неделе я звонил детективу Ингерсоллу, посчитав, что он может выступить от нашего имени. Но он до сих пор не ответил на мой звонок.

– На этой неделе его не будет в городе, – пояснила Джейн. Она собрала послания и сложила их в пакеты для улик. – Мы поговорим с ним об этом, когда он вернется. А пока, пожалуйста, дайте мне знать, если получите что-нибудь подобное.

– А мы будем признательны, если вы станете держать нас в курсе дела, – ответил Патрик.

Она снова пожала всем руки. Снова рукопожатие Марка было беглым, словно он уже решил, что полиция для него бесполезна. Но рука Патрика задержалась в ее, и он проводил их до двери, явно неохотно отпуская Джейн и Фроста.

– Пожалуйста, звоните мне в любое время, – сказал он. – По этому делу или… – Он сделал паузу, и, казалось, тень набежала на его глаза. – По любому.

– Нам жаль, что вам снова приходится проходить через все это, мистер Дион, – произнесла Джейн. – Я вижу, как тяжело это для вас.

– Тем более что это так тесно связано с… другим событием… – Он замолчал, его плечи поникли. – Полагаю, вы знаете о моей дочери.

Джейн кивнула.

– Я говорила о Шарлотте с детективом Бакхольцом.

Одно только упоминание имени дочери заставило его лицо скривиться от боли.

– Смерть Дины было трудно пережить. Но ничто не сравнится с потерей ребенка. Мое единственное дитя. Эти послания и то объявление в газете, они вернули все назад. Вот это действительно больно, детектив. Вот почему я хочу это остановить.

– Сделаю все, что смогу, мистер Дион.

Несмотря на то, что они уже обменялись рукопожатиями, он еще раз пожал руку Джейн. Это прощание сделало ее подавленной и тихой, пока она и Фрост возвращались к своей машине. Она открыла дверцу машины, но внутрь не села. Вместо этого Джейн уставилась на лужайку, деревья и садовые дорожки, ведущие к глубоким полуденным теням. Он владеет всем этим, но у него ничего нет, думала она, и это заметно по его лицу. По опущенным уголкам рта, по впадинам под его глазами. Девятнадцать лет спустя, призрак дочери по-прежнему преследовал Патрика, как было бы и с любым другим родителем. Иметь ребенка означает навсегда отдать ему свое сердце.

– Детективы?

Джейн обернулась и увидела миссис Гилмор, спускавшуюся с крыльца. Она подошла к ним с мрачной решимостью, ее спина склонилась вниз из-за горба вдовы. [29]29
  Горб вдовы (мед.) – проявление остеопороза, почти ничем не спровоцированные, «случайные» переломы позвоночника, образующие так называемый «вдовий горб», чудовищно искривляющий осанку.


[Закрыть]

– Я должна кое-что сказать, прежде чем вы уедете. Знаю, Патрик и Марк убеждены, что дело раскрыто. Что не осталось никаких вопросов по поводу произошедшего в ресторане. Но что, если они не правы? Что, если мы действительно не знаемправды?

– Итак, у вас есть сомнения, – подытожила Джейн.

Рот женщины сжался в тонкую линию.

– Я признаю это. Мой сын, Джоуи, не был святым. Я растила его хорошим мальчиком, я и вправду старалась. Но вокруг так много соблазнов, и так легко наткнуться не на тех людей. – Она пристально посмотрела на Джейн. – Вы наверняка знаете, что у Джоуи были неприятности.