Текст книги "Безмолвная"

Автор книги: Тесс Герритсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Глава двадцать вторая

Маура проснулась на рассвете и обрадовалась, увидев, что день обещает быть солнечным. Она приготовит блинчики и сосиски для мальчика, а затем они отправятся в тур по Бостону. Первыми по плану шли «Тропа Свободы» и Норт-Энд, [41]41
  Норт-Энд (North End) – старый район в северной части Бостона, ныне считается чем-то вроде исторического заповедника. В Норт-Энде сохранились узкие улочки и малоэтажная городская застройка. Когда-то здесь жили одни из первых поселенцев, затем, в основном, итальянцы. Также в 1919 году именно в Норт-Энде произошел так называемый «Паточный потоп» – вследствие взрыва в районе порта разлилось 8,7 млн. литров рафинадной патоки. Это одна из самых крупных техногенных катастроф, в результате которой погибло множество людей и нанесен огромный ущерб городу.


[Закрыть]затем они пойдут на пикник и будут бегать наперегонки с собакой по Блю Хиллз Резервейшн. [42]42
  Блю Хиллз Резервейшн (Blue Hills Reservation) – государственный парк в Бостоне площадью 2800 га.


[Закрыть]Она запланировала день, настолько заполненный мероприятиями, что времени для неловкого молчания просто не останется, ничто не будет напоминать о том, что они по-прежнему оставались незнакомцами друг для друга. Шесть месяцев назад, в горах Вайоминга, она доверила Джулиану «Рэту» Перкинсу свою жизнь. Теперь Маура была вынуждена признать, что этот неуклюжий подросток со здоровенными ножищами все еще остается для нее загадкой. Ей было интересно, чувствует ли он то же самое по отношению к ней. Беспокоится ли о том, что она бросит его, так же как и все остальные в его жизни?

Она натянула джинсы и футболку, подходящий наряд для пробежек с собакой. Подумала о сэндвичах с курицей и авокадо, которые она собиралась приготовить для пикника и спросила себя, любит ли Рэт авокадо. Пробовал он когда-нибудь авокадо, ростки люцерны или эстрагон? Я так мало о нем знаю, подумала она. Но он здесь, и он часть моей жизни.

Маура прошла по коридору и увидела, что дверь спальни мальчика была открыта.

– Рэт? – позвала она. Заглянула, но его там не было.

Она обнаружила его на кухне, сидящим перед ноутбуком, который она оставила на столе прошлым вечером. Пес сидел у его ног и навострил уши при виде Мауры, словно обрадовался, что хоть кто-то, наконец, обратил на него внимание. Взглянув через плечо мальчика, она вздрогнула, увидев на экране изображение вскрытия.

– Не стоит на это смотреть, – сказала она. – Я должна была убрать ноутбук подальше прошлым вечером. – Она нажала клавишу «Выход» и посмертное фото исчезло. Маура поспешно собрала все папки по делу «Красного Феникса» и убрала их со стола. – Почему бы тебе не помочь мне приготовить завтрак?

– Зачем он это сделал? – спросил мальчик. – Зачем убил людей, которых даже не знал?

Маура посмотрела в его обеспокоенные глаза.

– Ты читал полицейский отчет?

– Он лежал тут на столе, я и не смог удержаться. Но я не вижу в этом никакого смысла. Не понимаю, зачем кому-то делать такое.

Она выдвинула стул и села напротив него.

– Иногда, Рэт, такие вещи просто невозможно объяснить. Жаль говорить об этом, но я слишком часто не имею ни малейшего понятия, зачем люди совершают подобные поступки. Почему они топят своих детей, душат жен или стреляют в коллег. Я смотрю на результаты их действий, но не могу объяснить, что побудило их к этому. Я всего лишь знаю, что такое случается. И люди способны совершать ужасные вещи.

– Я знаю, – пробормотал Рэт и взглянул на собаку, которая уткнулась своей огромной головой ему в колени, словно зная, что в этот момент мальчик нуждался в поддержке. – Так вот чем ты занимаешься?

– Да, именно этим.

– Тебе нравится твоя работа?

– Не думаю, что нравитсяподходящее слово.

– А какое правильное?

– Она сложная. Интересная.

– И когда ты видишь подобные вещи, они не вызывают в тебе беспокойства?

– Кто-то должен говорить за мертвых. Я знаю, как это сделать. Они говорят мне… их тела говорят мне… о том, как они умерли. Была ли их смерть естественной или насильственной. Да, это может расстраивать. Это может заставить задаваться вопросом, что это такое – быть человеком, когда видишь, что люди делают друг с другом. Но я всегда чувствую, что должна делать эту работу, должна быть их голосом.

– Думаешь, я смог бы этим заниматься? – он посмотрел на стопку папок. – Твоей работой?

– Ты имеешь в виду, стать патологоанатомом?

– Я тоже хочу знать ответы, – он посмотрел на нее. – Я хочу быть, как ты.

– И это, – ответила она с улыбкой, – самая приятная вещь, которую мне когда-либо говорили.

– В Ивенсонге, мои учителя говорят, что я отлично замечаю то, что упускают другие. Поэтому, полагаю, у меня получится.

– Если ты хочешь стать патологоанатомом, – произнесла она, – ты должен окончить школу с очень хорошими оценками.

– Я знаю.

– Ты должен поступить в колледж, а затем четыре года отучиться в медицинской школе. После этого тебе будет необходимо пройти резидентуру, [43]43
  Резидентура – в США это последипломная больничная подготовка врачей, предусматривающая специализацию в течение одного года интерном и в течение 3–5 лет резидентом.


[Закрыть]плюс аспирантуру по судебной медицине. Это много лет и много обязательств, Рэт.

– Ты пытаешься намекнуть, что я не справлюсь?

– Я всего лишь говорю о том, что ты должен хотеть этого по-настоящему. – Она заглянула в темные глаза мальчика и подумала, что может представить, каким человеком он станет однажды. Серьезным и преданным. Мужчиной, который не только будет говорить за мертвых, но и сражаться за них. – Тебе придется изучать науку, ибо только она докажет твои доводы в суде. Потому что одной интуиции недостаточно.

– А что же делать, если предчувствие очень сильное?

– Оно никогда не будет настолько убедительным, как то, что может рассказать тебе капля крови.

– Но интуиция подсказывает нам, когда что-то не так. Как на той фотографии.

– Какой фотографии?

– Китайца, покончившего с собой. Я покажу тебе. – Он поднялся и принес ноутбук и папки обратно на стол. При помощи нескольких щелчков мыши он вновь открыл цифровое изображение Ву Вэйминя, лежащего на кухне «Красного Феникса». – Полиция говорит, что он прострелил себе голову одним выстрелом, – сказал Рэт.

– Да.

– Посмотри, что лежит на полу рядом с ним.

Вчера вечером она быстро проглядела фотографии. Время шло к ночи, у них с мальчиком был долгий день, и после двух бокалов вина ее клонило в сон. Сейчас она более пристально сосредоточилась на мертвом поваре и оружии, которое он по-прежнему сжимал в руке. У его плеча лежала гильза.

Рэт указал на то, что находилось на кромке фото, на то, что она упустила. Вторая гильза.

– Тут сказано, что в его голове была всего одна пуля, – заявил Рэт. – Но если он стрелял дважды, куда же делась другая?

– Она могла попасть в любое место кухни. В подобных обстоятельствах полиция, скорее всего, не нашла причины искать ее.

– А почему он стрелял дважды?

– Я видела такое прежде при самоубийствах. Жертва должна собраться с мужеством, чтобы покончить с собой и в первый раз может промахнуться. Или оружие даст осечку. Я даже как-то расследовала самоубийство, когда жертва выстрелила себе в голову более двух раз. А еще один застрелился недоминантной рукой. [44]44
  Доминантная рука – рабочая рука, которой вы пишете и едите. Для правшей доминантная рука правая, для левшей, соответственно, левая.


[Закрыть]И был мужчина, который… – Она замолчала, потрясенная тем, что разговаривает об этом с шестнадцатилетним мальчиком. Но он смотрел на нее так же спокойно, как и любой профессионал.

– Это, несомненно, подходящий повод для беспокойства, – сказала она. – Уверена, что полиция приняла его во внимание.

– Но это не изменило их мнения. Они по-прежнему считают, что он убил тех четверых, хотя и не могут объяснить, почему.

– А как бы им это удалось? Слишком мало людей по-настоящему знали повара.

– Как никто по-настоящему не знает меня, – тихо произнес он.

Теперь она поняла, что на самом деле беспокоит мальчика. Его тоже называли убийцей и так же осуждали люди, которые почти его не знали. Когда Рэт смотрел на Ву Вэйминя, то видел в нем себя.

– Хорошо, – признала она, – давай на минутку представим, что он не покончил с собой. Допустим, что кто-то обставил все как самоубийство. Это означает, что кто-то другой застрелил четырех человек, а затем убил повара.

Рэт кивнул.

– Подумай вот над чем. Представь, что ты повар. Ты стоишь на кухне, и вдруг в соседней комнате кто-то начинает стрелять. Оружие без глушителя, поэтому ты слышишь эти выстрелы.

– Тогда почему же никто ничего не сделал? В отчете говорится, что в трех квартирах наверху были люди, но они слышали только один выстрел. Вот почему никто сразу и не вызвал полицию. Затем жена повара спустилась вниз и обнаружила тело своего мужа.

– Как много страниц ты прочитал?

– Большинство.

– Это больше, чем осилила я, – призналась она. Маура открыла папку отчета, поданного Стейнсом и Ингерсоллом. Когда детектив Тэм оставил эти материалы, она не обрадовалась дополнительной работе и отложила их до прошлого вечера, когда и беглым взглядом просмотрела фотографии. Теперь она прочитала полицейский отчет от начала до конца, который подтвердил слова Рэта. Семь свидетелей заявили, что слышали всего один выстрел, однако, в общей сложности в ресторане «Красный феникс» было обнаружено девять гильз.

Ее шестое чувство начало подавать сигналы. Здесь чувствовалось что-то неправильное, как и сказал мальчик.

Она начала читать отчет о вскрытии Ву Вэйминя. По словам патологоанатома, повар был найден лежащим на боку, блокируя спиной дверь подвала. С его правой руки, все еще сжимающей пистолет, позже были взяты образцы, и тесты подтвердили наличие остатков пороха. Не обращая внимания на глазеющего Рэта, она открыла посмертные снимки повара. Роковая пуля вошла в правый висок, и на крупном плане было видно, что ранение нанесено оружием, плотно прислоненным к коже, края раны в форме дула опалились и почернели из-за давления пороховых газов, вылетевших из ствола. Выходного отверстия не было. Маура щелкнула по рентгеновскому снимку головы и увидела фрагменты металла, разлетевшиеся по всему черепу. Экспансивная пуля, [45]45
  Экспансивная пуля (она же сплющивающаяся, разворачивающаяся или пуля «дум-дум») – пуля, конструкция которой предусматривает существенное увеличение диаметра при попадании в мягкие ткани с целью повышения поражающей способности иили уменьшения глубины проникновения. Такие пули в настоящее время запрещены к применению в военном оружии, однако очень широко применяются для охоты и самообороны. Например, практически все охотничьи пули являются экспансивными, – применение не экспансивных цельнооболочных пуль военного типа на охоте обычно считается недопустимым.


[Закрыть]решила она, созданная разрывать и расплющивать, передавая свою кинетическую энергию непосредственно тканям. Максимальный урон с минимальным проникновением.

Она перешла к другим файлам.

Второй отчет был о вскрытии Джеймса Фэнга, тридцать семь лет, обнаружен лежащим за кассовой стойкой. Ему один раз выстрелили в голову. Пуля вошла в лоб над правой бровью.

Третий отчет рассказывал о Джоуи Гилморе, возраст двадцать пять лет. Его тело упало перед кассой, картонные упаковки для еды разлетелись по полу вокруг. В него выстрелили один раз сзади прямо в голову.

Последними двумя жертвами были Артур и Дина Мэллори, оба обнаружены возле углового столика, где они сидели. В Артура стреляли дважды, сначала в заднюю часть головы, затем в позвоночник. В его жену выстрелили трижды, пули пробили щеку, поясницу и череп. Тщательно изучив заключение патологоанатома, она увидела, что тот сделал такой же вывод, как и она сама: Дина Мэллори двигалась, когда в нее выстрелили первые два раза, вероятно, она пыталась убежать от нападавшего. Мауры уже было отложила отчет в сторону, когда заметила часть, описывающую вскрытие желудка и двенадцатиперстной кишки.

Основываясь на объеме содержимого желудка, которое включает в себя фрагменты спагетти с томатным соусом, постпрандиальный период [46]46
  Постпрандиальный период – время, прошедшее после приема пищи.


[Закрыть]составляет от одного до двух часов.

Маура открыла отчет о вскрытии Артура Мэллори и внимательно изучила экспертизу его желудка, который разрезали и осмотрели, согласно обычной процедуре аутопсии.

Содержимое желудка включает в себя сыр и мясо, с частично переваренными фрагментами салата. Постпрандиальный период составляет один-два часа.

Это не имело смысла. Зачем бы семье Мэллори, чьи животы полны итальянской едой, сидеть в китайском ресторане?

Описание содержимого желудков – переваренный салат и томатный соус, убили ее аппетит.

– Это не лучший способ приступить к завтраку, – сообщила она, захлопывая папку. – Сегодня прекрасный день, и я хочу испечь блинчики, как насчет такого варианта? Давай не будем больше думать об этом деле.

– Так что насчет пропавшей пули? – напомнил Рэт.

– Даже если бы мы смогли найти ее сейчас, это не изменит результатов. Тела уже давно похоронены или кремированы, а место преступления вымыто. Чтобы вновь открыть дело, нужны новые улики. Спустя много лет уже ничего не осталось.

– Но здесь что-то нечисто, не так ли? Ты ведь тоже так думаешь.

– Хорошо, – она вздохнула. – Давай предположим, что повар не убивал себя. Представим, что кто-то другой, неизвестная личность, вошел и начал стрелять. Почему повар просто не убежал?

– Возможно, он не смог выйти.

– В кухне был второй выход. В отчете говорится, что он ведет на улицу.

– Возможно, дверь была заперта снаружи.

Она открыла снимки места преступления на своем ноутбуке. Это было совершенно неуместное зрелище для мальчика, но он задавал хорошие вопросы и до сих пор все увиденное и услышанное его не пугало.

– Вот, – сказала она, указывая на дверь кухни. – Похоже, она приоткрыта. Поэтому нет причины, по которой он не смог бы убежать. Если повар услышал выстрелы в обеденном зале, здравый смысл подсказал бы ему выбежать через заднюю дверь.

– А как насчет этой двери? – он показал на дверь погреба, заблокированную телом повара. – Может быть, он укрылся там.

– Подвал – это тупик. Нет смысла бежать этим путем. Посмотри на все улики, Рэт. Его обнаружили сжимающим оружие. На его руке остатки пороха, значит, когда все произошло, он вступал в контакт с пистолетом. – Она замолчала, внезапно подумав о лишней гильзе. Пистолет выстрелил на кухне дважды, но только один хлопок был услышан. И «Глок» имеет резьбовую втулку, поэтому мог быть оснащен глушителем. Она попыталась представить альтернативную последовательность событий. Неизвестный убийца расправляется с Ву Вэйминем. Откручивает глушитель и вкладывает оружие в руку покойника. Стреляет еще раз, чтобы оставить следы пороха на коже жертвы. Это бы объяснило, почему соседи услышали только один выстрел, и почему на кухне две гильзы. Но существовала одна деталь, которая не объясняла подобный сценарий: почему Ву Вэйминь, имеющий возможность сбежать через черный ход, решил остаться на кухне.

Она сосредоточилась на двери подвала. На теле повара, лежащем перед ней. Блокирующем ее. Внезапно ее осенило: возможно, он не мог сбежать.

Потому что у него была очень веская причина остаться.

Глава двадцать третья

– Люминол, вероятно, заставит это место засиять, – произнесла Джейн. – По словам риэлтора, сразу после происшествия они оттерли все стены и отмыли полы. Линолеум менять не стали. Так, что я не уверена, что это занятие что-нибудь покажет.

– Мы не узнаем, пока не посмотрим, так ведь? – ответила Маура.

Они стояли у старого ресторана «Красный феникс», ожидая прибытия команды криминалистов. Для правильного исследования обстановки требовалась полная темнота, и сумерки медленно превращались в ночь, принося с собой влажный холод, который заставил пожалеть Мауру о том, что она надела всего лишь плащ. В дальнем конце Напп горели фонари, но этот конец улицы утопал в тени, и здание с зарешеченными окнами и закрытыми дверями, походило на тюрьму для призраков.

Джейн заглянула через окно ресторана и невольно вздрогнула.

– Мы уже были там, знаешь ли. Это жуткое место, которое, скорее всего, кишит тараканами. Одни голые стены и пустые комнаты. Здесь и вправду не на что смотреть.

– Кровь по-прежнему будет там, – сказала Маура. – Мыло и щетки удалили только видимое свидетельство, химические же призраки крови остались на полу и стенах. Люминол поможет обнажить старые пятна и следы, которые могли пропустить во время первого расследования.

Яркий свет фар заставил ее обернуться и сощурить глаза, пока автомобиль заворачивал за угол и медленно заезжал на стоянку. Из него вышли Фрост и Тэм.

– У вас есть ключ? – окликнула Джейн.

Фрост вытащил его из кармана.

– Мне пришлось поклясться нашими жизнями, прежде чем мистер Кван отдал его мне.

– Что он из себя строит важную персону? Здесь нечего красть.

– Он сказал, что если мы что-нибудь повредим, нам придется выплачивать ликвидационную стоимость. [47]47
  Ликвидационная стоимость – стоимость, которую можно получить при продаже оцениваемого объекта за ограниченный срок времени. Данная стоимость всегда ниже или равна рыночной.


[Закрыть]

Джейн фыркнула.

– Я могла бы повысить эту ликвидационную стоимость бруском динамита.

Фрост открыл дверь и пощелкал выключателем. Ничего не произошло.

– Должно быть, лампочка наконец-то перегорела, – сообщил он.

В темноте за порогом что-то двигалось, встревоженное внезапным вторжением. Маура посветила фонариком и увидела, как с полдюжины тараканов несется прочь от луча света и исчезает под кассовой стойкой.

– Ф-у-у-у, – поморщился Фрост, – уверен, здесь вокруг нас роятся тысячи таких же.

– Большое спасибо, – пробормотала Джейн. – Теперь я никогда не выброшу эту картинку из своей головы.

Четыре луча света от их фонариков двигались туда-обратно, пересекаясь в темноте. Как и описала Джейн, в комнате были лишь голые стены и пол, но когда Маура осматривалась вокруг, снимки с места преступления накладывались на нынешнюю обстановку. Она видела Джоуи Гилмора, растянувшегося у стойки. Видела Джеймса Фэнга, свернувшегося за прилавком. Она подошла к углу, где умерли Мэллори, и мысленно представила положение трупов. Артур упал на стол лицом вниз. Дина вытянулась на полу.

– Есть кто? – раздался голос из переулка. – Детектив Риццоли?

– Мы здесь, – ответила Джейн.

Новая пара дуэльных лучей фонариков присоединилась к их собственным, когда двое мужчин из отдела криминалистики вошли в комнату.

– Определенно, здесь достаточно темно, – заключил один из мужчин. – И не нужно передвигать никакой мебели, так что я быстро управлюсь. – Он присел на корточки и осмотрел пол. – Это тот же самый линолеум?

– Так нам сказали, – ответил Тэм.

– Похоже, так и есть. Изношенное покрытие, много повреждений и трещин. Должен отлично засветиться. – Он закряхтел, приподнимаясь, его живот был огромный, словно тот был на восьмом месяце беременности.

Его гораздо более стройный напарник, стоящий над ним, произнес:

– Что вы рассчитываете тут найти?

– Мы не уверены, – сказала Джейн.

– Нужна причина, по которой вы хотите осмотреть все еще раз спустя девятнадцать лет.

В тишине Маура почувствовала, что ее лицо запылало и подумала, что вся ответственность за эту вылазку ляжет на ее плечи. Затем прозвучал голос Джейн:

– У нас есть основания полагать, что это не было убийством-самоубийством.

– Итак, допустим, мы найдем необъяснимые следы? Наглядное подтверждение существования злоумышленника, и что дальше?

– Это послужит стартом.

Его тучный коллега вздохнул.

– О'кей, мы дадим вам все, от супа до десерта. [48]48
  От супа до десерта или от супа до орехов (soup to nuts) – идиоматическое выражение, употребляется в значении «от начала до конца, полностью и по порядку, ничего не пропуская». Это калька с латинского выражения «ab ovo usque ad mala» (с яиц по яблоки) – подразумевается последовательность обеденных блюд в Древнем Риме.


[Закрыть]Сами напросились.

– Я помогу вам разгрузить фургон, – предложил Тэм.

Мужчины занесли осветительное оборудование и видеоаппаратуру, электрические провода и химикаты. Несмотря на то, что все лампочки в ресторане перегорели, розетки все еще работали, и когда они подключили кабель для освещения обеденной зоны, яркий свет ламп так же резал глаза, как и солнечный. Пока один из криминалистов делал видеозапись помещения, его напарник вынимал коробки с химическими реактивами из холодильной камеры. Только теперь, при свете ламп, Маура узнала обоих мужчин – они изучали место преступления на крыше.

Медленно видеооператор снял камерой панораму комнаты и выпрямился.

– Все путем, Эд? Ты готов начать?

– Сразу же, как все наденут защиту, – ответил Эд. – Маски лежат в этой коробке. Мы взяли достаточно, хватит на всех.

Тэм передал Мауре пару защитных очков и респиратор, которые она надела на лицо, чтобы защититься от паров люминола. Только после того, как все нацепили маски, Эд – по крайней мере, она теперь знала имя стройного мужчины – начал смешивать реактивы. Он встряхнул колбу с раствором, а затем перелил содержимое в пульверизатор.

– Кто-нибудь желает стать главным по свету?

– Я желаю, – сказал Фрост.

– Здесь будет по-настоящему темно, поэтому оставайтесь возле лампы или потом вам придется искать выключатель на ощупь. – Эд оглядел помещение. – Где вы, ребята, хотите начать?

– В этой части, – ответила Джейн, указывая на область возле прилавка.

Эд перешел туда, затем взглянул на Фроста.

– Свет.

В комнате стало темно, и мрак, казалось, усиливал звук дыхания Мауры через респиратор. Она едва расслышала шипение пульверизатора, когда Эд выпустил из него пелену люминола. Сине-зеленый геометрический рисунок внезапно засиял на полу, когда люминол отреагировал на застарелые следы гемоглобина. Там, где когда-то капала или брызгала кровь, всегда остаются отголоски ее присутствия. Девятнадцать лет назад кровь просочилась в этот линолеум, и так плотно засела в трещинах и щелях, что ее не смогла бы уничтожить самая тщательная уборка.

– Свет.

Фрост щелкнул выключателем, и все они заморгали от яркого света. Сине-зеленое свечение исчезло, на его месте был все тот же участок пола, что и раньше.

Тэм поднял глаза от ноутбука, на который были загружены фотографии места преступления из «Красного Феникса».

– Совпадает с тем, что я здесь вижу, – произнес он. – Никаких сюрпризов. Это место, где было найдено тело Джоуи Гилмора.

Они передвинули камеру и штатив в угол за кассовой стойкой, и все заняли свои позиции. Снова погас свет, они вновь услышали шипение распылителя, и большая часть пола засветилась, точно шахматная доска. Вот где погиб Джеймс Фэнг. Стена точно так же была разукрашена огнями, высвечивающими брызги крови официанта, похожие на угасающие отголоски крика.

В этом здании все еще можно было услышать множество криков.

Они перешли к углу, где погибли Мэллори. Два тела произвели в два раза больше крови, и здесь были самые громкие вопли из всех, жуткое шоу из брызг и мазков, которые вспыхнули в темноте и медленно погасли.

Фрост включил свет, и все они с минуту просто молча стояли, опустив глаза на запятнанный пол, который так ярко горел секундой ранее. До сих пор их ничего не удивляло, но, тем не менее, несколько тревожило.

– Давайте перейдем в кухню, – предложила Джейн.

Они прошли через дверной проем. В соседней комнате, казалось, было холоднее. Настолько, что холод заставил кожу Мауры покрыться мурашками. Она оглядела холодильник, древнюю вытяжку и печь. Здесь был бетонный пол, сделанный для упрощения уборки в области, где брызгали жир и соусы. А также кровь.Она, дрожа, стояла у двери подвала, пока команда переставляла сюда оборудование из соседней комнаты, заносила свои камеры и химикаты. В ярко освещенной теперь комнате, Эд и его напарник хмуро разглядывали обстановку.

– Кое-что из кухонных принадлежностей проржавело, – заметил Эд. – Пятна ржавчины отреагируют на люминол и засияют.

– Необходимо сосредоточиться на полу, – пояснила Маура. – Прямо там, где был найден повар.

– Где мы и найдем море крови. Какой сюрприз, – фыркнул Эд, в его замечании безошибочно угадывался сарказм.

– Слушай, если считаешь это пустой тратой времени, давай сюда баллончик, я сама справлюсь, – не выдержала Маура.

Два криминалиста переглянулись во внезапно возникшей тишине. Эд произнес:

– Не хотите рассказать нам, что вы ищете, доктор Айлз? Хоть что-нибудь, придающее всему этому смысл?

– Скажу, когда увижу. Давайте-ка начнем с двери, ведущей в обеденный зал.

Эд кивнул Фросту.

– Выключайте свет.

Внезапная тьма полностью окутала кухню, и Маура пошатнулась, дезориентированная отсутствием каких-либо визуальных подсказок и понимания того, кто или что окружает ее. В этой темноте кто-нибудь мог стоять подле нее, и она даже не будет знать, что он там. Пульверизатор зашипел, и пока загорались волшебные сине-зеленые разводы на полу, она ощутила чужеродный холодок на своей шее, точно мимо нее только что прошел призрак. Да, в этой комнате и вправду есть призраки, подумала она, призраки пролитой крови, которая по-прежнему остается на этом полу. Она вновь услышала шипение баллончика, и в комнате материализовалось еще больше светящихся пятен.

– Вижу отпечатки ног, – сообщил Эд. – Скорее всего, женские, пятого или шестого размера. [49]49
  Пятый или шестой размер обуви в США соответствует российским 34 и 35 размерам.


[Закрыть]

– Они есть и на снимках с места преступления, – встрял Тэм. – Жена повара вошла сюда первой. Она жила в квартире на втором этаже. Услышала выстрел, вошла через дверь в переулке и нашла своего мужа. Оставляя следы его крови, прошла в обеденный зал и обнаружила других жертв.

– Ну, как раз это я тут и вижу. Следы обуви двигаются в сторону зала ресторана.

– Повар лежал прямо там, где сейчас стою я, – сказала Маура. – Нам необходимо сосредоточиться на этом месте.

– Придержите лошадей, док, – обронил криминалист, и Маура ясно расслышала раздражение в его голосе. – Мы доберемся до этого места позже.

– Я это учту.

– О'кей, двигаемся дальше.

Маура услышала пшиканье спрея, и появились новые следы – светящаяся запись передвижений жены повара в ту ночь. Они проследили за отпечатками обуви в обратном порядке до места, где внезапно ярко расцвел бассейн. Вот где собралась кровь Ву Вэйминя, выплеснувшаяся из раны на виске. Маура читала отчет о вскрытии, видела снимки крупным планом, на которых рана казалась просто небольшой дырочкой, пробившей кожу, череп и разрушившей мозг. Тем не менее, еще несколько мгновений его сердце продолжало качать кровь, которая разливалась вокруг головы, словно нимб. Именно здесь возле него присела жена, запачкав свои туфли. В тот момент его тело все еще было теплым.

– Свет.

Маура, моргая, таращилась на пол, но сейчас она могла видеть лишь голый бетон. Но пока Эд подливал в распылитель люминол, она все еще представляла тот бассейн крови, и отпечатки ног – доказательство присутствия жены.

– Мы там закончили, – заявил Эд, указывая на дверь кухни, ведущую в переулок. – Жена вышла тем же путем?

– Нет, – ответил Тэм. – Согласно отчету Ингерсолла, она выскочила через главный вход, что выходит на Напп. Побежала на Бич-стрит, чтобы позвать на помощь.

– Значит, в этом направлении не должно быть никакой крови.

Тэм сверился с ноутбуком.

– На снимках я ничего такого не вижу.

Маура заметила, как Эд поглядывает на свои наручные часы, напоминая, что пора закругляться. То, что они уже записали на видео, было именно тем, что и ожидалось. Она размышляла над тем, о чем эти двое наверняка поговорят позже, а их комментарии, несомненно, разнесут по всему управлению полиции Бостона. Доктор Айлз отправила нас искать вчерашний день.

Возможно, это было ошибкой, спрашивала она себя. Может быть, я напрасно испортила вечер всем присутствующим, а все потому, что прислушалась к сомнениям шестнадцатилетнего мальчика? Но Маура разделяла сомнения Рэта. После того, как он вернулся в школу, оставив ее одну в доме, который казался пугающе тихим и пустым, она провела не один час, изучая все отчеты и фотографии по делу «Красного Феникса». Непонятные детали, которые так быстро подметил мальчик, все больше и больше заставляли ее беспокоиться.

– Давайте закончим тут и отправимся по домам, – проговорила Джейн, чей голос звучал устало и немного раздраженно.

Снова погас свет, и Маура стояла, сжав ладони и радуясь, что ее лицо скрывала темнота. Она услышала, что баллончик вновь выпустил облачко люминола.

Внезапно Эд выпалил:

– Эй, вы это видите?

– Свет! – скомандовала Джейн, и Фрост включил лампы.

На ярком свету все они с мгновение просто молча стояли, глядя на голый бетон.

– Этого нет ни на одном снимке с места преступления, – протянул Тэм.

Эд нахмурился.

– Дай-ка я перемотаю это видео, – сказал он. Пока они столпились вокруг камеры, он отмотал пленку и нажал на воспроизведение. В темноте светились три сине-зеленых отпечатка, которые тянулись по направлению к запасному выходу. Два из них были размытыми и деформированными, но третьим был явно различимый отпечаток крошечной ножки.

– Может, они и не связаны со всей этой стрельбой, – произнесла Джейн. – Эти следы могли оставить здесь за годы до происшествия.

– Два кровавых инцидента на одной и той же кухне? – переспросил Тэм.

– Как объяснить тот факт, что этих следов нет ни на одном снимке с места преступления?

– Кто-то отмыл их, – вставила Маура тихо. – Еще до прибытия полиции.

Несмотря на это, следы все еще здесь, подумалось ей. Невидимые человеческому глазу, но не люминолу.

Остальные были ошеломлены новой находкой. В этой кухне был ребенок, малыш, который наступил в кровь и затем оставил ее следы на полу, выйдя через дверь в переулок.

– Подвал, – скомандовала Джейн. Она подошла к двери погреба и распахнула ее. Когда Маура подошла к ней, Джейн водила фонариком по деревянной лестнице. Из мрака внизу доносился запах влажных камней и плесени. Луч фонарика Джейн разогнал тени, и Маура увидела большие бочки и гигантские банки кулинарного жира, безусловно, испортившиеся уже через два года после нахождения здесь.

– Повар умер прямо здесь, закрыв собой эту дверь, – сказала Джейн. Она обернулась к Эду. – Давай осмотрим верхние ступеньки.

В этот раз не было нетерпеливых взглядов, вздохов или посматриваний на часы. Криминалисты резво передвинули камеру и штатив, направив их на подвальную лестницу внизу. Все подошли поближе, когда погас свет и Эд выпустил последнее облачко люминола. Только тогда они увидели, что кровь текла сверху из кухни и капала на верхнюю ступеньку.

Ступеньку, на которой они увидели отпечаток маленькой туфельки.