Текст книги "Я надену чёрное"

Автор книги: Терри Дэвид Джон Пратчетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

В этот момент раздался пронзительный крик. Мисс Смит открыла дверь и внутрь вошла крохотная курица, удивленно огляделась и взорвалась. На ее месте осталась луковица из которой торчала мачта с парусами.

– Прости за подобное зрелище, – сказала мисс Смит. Она вздохнула. – Все время такое случается. Видишь ли, Ирреальное поместье нестатично. Все заклинания свалены в кучу, обрывки одних заклинаний обвиваются вокруг других, и создаются новые заклинания, о которых никто не думал… вот такой бардак. Поэтому тут часто случается подобное. Вчера я обнаружила хризантему, из которой выросла книга писаная медью по воде. Можно было подумать, что буквы расплывутся, но они держались вместе, пока магия не иссякла.

– Неприятно для цыпленка, – поежилась Тиффани.

– Ну, могу точно сказать, две минуты назад цыпленком это не было, – сказала мисс Смит. – А теперь это смешной мореходный овощ. Теперь ты можешь понять, почему я не провожу тут слишком много времени. Однажды у меня вышла неприятность с зубной щеткой, и мне никак не удается про это забыть. – Она открыла дверь чуть пошире, и Тиффани увидела запутку.

Когда видишь запутку, ошибиться невозможно[31]31
  Ведьмы делают запутки из всего, что найдется в карманах. Но если вы заботитесь о ее внешнем виде, то позаботитесь и о том, чтобы в карманах «нашлось» что-то подходящее. Не важно, как именно работает запутка, но если рядом окажутся посторонние то таинственный орех или интересная веточка, обрывок кружева и серебряная булавка выглядят куда привлекательнее, чем, скажем, сломанная пряжка, клочок мешка, пучок случайно оказавшихся перьев, и столь многократно использованный носовой платок, что для того чтобы его сложить потребуется усилие двух рук. Тиффани, например, один карман держала специально для компонентов запуток, а если бы мисс Смит поступала так же, то ей пришлось бы пришить карманы размером со шкаф, который высотой доставал бы до потолка.


[Закрыть]. Хотя, сперва она приняла ее за кучу мусора.

– Удивительно, что можно найти в карманах, особенно, когда живешь на волшебной свалке. – Спокойно пояснила мисс Смит.

Тиффани снова посмотрела на гигантскую запутку.

– Разве там не конский череп?[32]32
  Лошадиный череп всегда выглядит немного пугающе, особенно если кто-то украсил его помадой.


[Закрыть] А это – ведро с головастиками?

– Ага. Не находишь, что что-нибудь живое очень помогает?

Тиффани прищурила глаза.

– Но разве это там не посох волшебника? Мне казалось, они перестают работать, если до них дотронется женщина!

Мисс Смит улыбнулась.

– Что ж, мне мой достался еще в колыбели. Если знаешь, где именно смотреть, то сможешь заметить следы моих зубов. Это мой посох и он работает, хотя, должна сказать он начал работать лучше, когда я сняла набалдашник с конца. Никакой практической пользы от него нет, и вдобавок нарушает баланс. А сейчас, может перестанешь стоять с открытым ртом.

Тиффани со щелчком закрыла рот, и снова открыла. До нее дошло, и ей показалось, что доходило как до верблюда.

– Значит ты, это она? Нет, ты должна быть ты! Эскарина Смит, верно? Единственная женщина ставшая волшебником?

– Где-то глубоко внутри, полагаю, да, но с тех пор много воды утекло знаешь ли, и я никогда не чувствовала себя волшебником, поэтому никогда и не волновалась о том, что кто скажет. И в любом случае, у меня и так был посох, и никто не смог бы его у меня отнять. – Эскарина мгновение помолчала и добавила: – Вот, что я поняла в Университете: будь собой, той, кто ты есть, и ни о чем не беспокойся. Это и есть мой невидимый волшебный посох. Вообще-то мне не хочется обсуждать эту тему. Она наводит на дурные воспоминания.

– Прошу, простите меня, – сказала Тиффани. – Я просто не могу остановиться. Мне очень жаль, если я вызвала плохие воспоминания.

Эскарина улыбнулась:

– О, плохие-то совсем не проблема. Хуже справляться с добрыми. – Раздался щелчок запутки.

Эскарина поднялась и подошла к ней.

– О, боже, конечно, только ведьма может прочесть созданную ею запутку, но поверь, то, как повернулся череп и расположение головастиков вдоль оси вращающегося колеса значит, что он очень близко. На самом деле прямо над нами. Либо поблизости есть какая-то другая магия, в этом случае она может его сбить с толку, и ты оказываешься сразу всюду и нигде одновременно. Так что скоро он уйдет и попробует взять след где-то еще. И как я упоминала, где-то по дороге он поест. Он заберется в чью-нибудь глупую голову, и какую-нибудь старушку или девочку, надевшую, не подумав, символы какого-то культа, начнут преследовать. Будем надеяться, они умеют бегать.

Тиффани огляделась в отчаянии:

– То, что случится – будет по моей вине?

– Это саркастическое нытье маленькой девочки или риторический вопрос ведьмы у которой есть собственное владение?

Тиффани начала было отвечать, но остановилась:

– Вы можете путешествовать во времени, не так ли?

– Да.

– Значит, вы знаете, что именно я отвечу?

– Что ж, все не так просто, – ответила Эскарина, и на мгновение неловко замялась, и, к удивлению Тиффани, она с удовольствием ответила: – Видишь ли, я могла бы назвать пятнадцать вариантов твоего ответа, но из-за теории эластичных струн я не знаю, как именно ты ответишь, пока это не случится.

– Значит все, что я вам скажу – это большое спасибо. Простите, что отняла у вас время. Мне нужно заняться делом – столько всего нужно сделать. Вы не знаете – сколько времени?

– Знаю, – ответила Эскарина. – В современной философии существует два течения – одно утверждает, что время бесконечно, другое – что циклично, и значит конечно. В количественном смысле понятие время имеет два аспекта: координаты события на временной оси и относительное время, временной интервал между двумя событиями. А вообще время – это способ описания одной из величин четырехмерной системы пространства. Однако, в нашем случае ответ – примерно десять сорок пять.

С точки зрения Тиффани это был несколько сложный и озадачивающий способ отвечать на простой вопрос, но едва она открыла рот, чтобы об этом сообщить, как запутка развалилась, и в распахнувшуюся дверь влетела стая цыплят… которые почему-то не взорвались.

Эскарина схватила руку Тиффани и закричала:

– Он тебя нашел! Не знаю, как это случилось!

Один из цыплят подпрыгнул, вспорхнул и упал на остатки запутки и прокричал:

– Ку-ка-ре-кривенс!

Вдруг цыплята начали взрываться, превращаясь в Фиглов.

По большому счету между Фиглами и цыплятами разница не велика, поскольку те и другие бегают кругами и шумят. Хотя есть важное различие – цыплята редко бывают вооружены мечами. А Фиглы с другой стороны – вооружены всегда, и едва они отряхнулись от остатков перьев, они тут же начали сражаться друг с другом, захваченные порывом, и чтобы хоть чем-то себя занять.

Эскарина посмотрела на них и толкнула стенку позади себя, в которой обнаружился лаз, и рявкнула Тиффани:

– Ступай! Уводи его отсюда! Залезай на помело как только сможешь и лети! Обо мне не беспокойся! И не бойся, с тобой все будет в порядке! Просто помоги себе.

Комнату начал наполнять тяжелый, жуткий дым.

– Что ты имеешь в виду? – Вцепившись в помело спросила Тиффани.

– Уходи!

Даже Матушка Ветровоск не сумела бы отдать ногам Тиффани более решительный приказ.

Она ушла.

Глава 9
Герцогиня и повариха

Тиффани нравилось летать. Что ей не нравилось, так это быть в воздухе на высоте больше ее роста. Ей все равно приходилось летать повыше, потому что с точки зрения ведовства это было бы глупо – лететь, задевая мысами ботинок верхушки холмов. Люди смеялись и порой тыкали пальцем.

Но сегодня, вырвавшись из квартала разрушенных домов и булькающих луж, она направила помело прямо в небо. Какое облегчение было вырваться из мира битых зеркал на ясный божий свет, несмотря на то, что она едва сумела увернуться от надписи, гласящей: «Если вы читаете эту надпись, значит что-то явно пошло не так».

Это была последняя капля. Отчаянно вцепившись ремешок, боясь свалиться, она развернула помело так резко, что за ним остался след в грязи, которая взметнулась как хвост ракеты. За спиной она услышала голос:

– Граждане пассажиры, ведайте, что мы пытаем турбулентность. Ежели вы позырите вправо и влево, то увидите запасённый ход…

Говорившего перебил другой голос:

– Ваще-то, ведаешь ли, Роб, у метлы тут повсюду запасённые ходы.

– О, айе, – ответил Роб Всякограб, – тока так принято трындеть, разумеешь? Потому как просто ждать, покеда мы вдаримся об землю, чтобы сойти, могёт кажный дурень.

Тиффани держалась, стараясь не вслушиваться и не сбить при этом Фиглов, у которых отсутствовало чувство опасности, так как они считали себя опаснее всех на свете.

Наконец ей удалось выправить помело, и она рискнула глянуть вниз. Судя по всему внизу разгоралась драка перед, как бы это заведение в будущем не называли, бывшей Головы Короля, но ни каких признаков миссис Прост не было видно. Городская ведьма была дамой широких возможностей, не так ли? Миссис Прост сможет сама о себе позаботиться.

* * *

Миссис Прост как раз заботилась о себе, быстро-быстро убегая прочь. Едва почувствовав опасность, она рванула в ближайший переулок и скрылась в смоге. Для ловкой ведьмы это было легко – город был наводнен дымом, смогом и туманом. Их называли дыханием города, с запахом изо рта, и она могла играть на нем словно на паровом рояле. Сейчас она прижалась спиной к стене и решила перевести дух.

Она чувствовала, как в обычно спокойном городе, назревает буря. Каждая женщина даже отдаленно похожая на ведьму превратилась в цель. Дорого она бы отдала, чтобы уродливая старушка вроде нее повсюду могла чувствовать себя в безопасности.

Мгновением позже в смоге появились несколько человек, один из них держал в руках здоровую дубину, второй в дубине не нуждался, потому что он сам был… огромной дубиной.

Мужчина с дубиной побежал прямо к ней. Миссис Прост топнула ногой, и булыжник мостовой под ногой нападавшего подвернулся, и он аккуратненько приземлился подбородком на камень со звуком БАМ. Дубинка откатилась в сторону.

Миссис Прост сложила руки на груди и посмотрела на дылду. Он оказался не настолько тупым, как его приятель, но его кулаки сжимались и разжимались, и она знала, что все это только вопрос времени. Пока он не набрался смелости, она снова топнула ножкой.

Здоровяк пытался понять, что может случиться в следующий миг, но не ожидал появления лорда Альфреда Раста[33]33
  В народе ходит много историй о конных статуях, особенно с всадниками на спине. Говорят, в том, как именно расположены копыта, зашифрован особый секретный код. Если у лошади поднято одно копыто – всадник был ранен в битве. Если две – всадник был убит, а если три – значит, всадника потеряли еще по пути на поле боя. Если же в воздухе оказались все четыре копыта – это значит, что скульптор был очень, очень и очень талантливым. А если увидите пять копыт – значит за лошадью, на которую вы смотрите, стоит еще одна. Если же картина такая – всадник лежит, на нем сверху лошадь, и все копыта торчат в небо, значит либо седок оказался полностью некомпетентным наездником, либо ему досталась очень норовистая лошадь.


[Закрыть], известного своей смелостью и тем, что проиграл все сражения, в которых он принимал участие. Его конная статуя, гремя бронзовыми подковами, показалась из тумана и лягнула его точно между ног так, что он отлетел и врезался головой в фонарь, после чего съехал на землю.

Миссис Прост только сейчас опознала в нем своего постоянного клиента, который иногда покупал у Дерека чесоточную пудру и взрывающиеся сигары. А клиентов убивать не полагается. Она приподняла стонущего неудачливого налетчика за волосы и прошептала на ухо:

– Тебя здесь не было. Меня тоже. Ничего не происходило, и ты ничего не видел. – Потом она подумала и добавила, потому что бизнес превыше всего: – И когда будешь в следующий раз проходить мимо Боффо, тебя восхитит огромный выбор шуток для всей семьи, а на этой неделе наши новые «Жемчужины Тротуаров» для настоящих знатоков, которые привыкли смеяться серьезно. С нетерпением ждем наших клиентов. Постскриптум: наши новые взрывающиеся сигары-молнии заставят вас хохотать несколько минут, и пожалуйста, попробуйте наш новый смешной резиновый шоколад. И оцените широкий выбор наших аксессуаров для джентльменов: воск для усов, колпачки для усов, убийственно острые бритвы, большой выбор первоклассных табакерок, эбонитовые щипчики для выдергивания волос из носа, и конечно же наши популярные грандулярные штаны, поставляемые в простой упаковке по одной паре в руки.

Вполне удовлетворенная миссис Прост отпустила голову налетчика и вынуждена была признать, что клиенты, находящиеся в беспамятстве обычно ничего не покупают, поэтому она обратила свое внимание на бывшего обладателя дубинки, который как раз в это время, застонав, подал признаки жизни. Что ж, да, это была полностью вина безглазого, и, возможно, его можно было бы простить, но миссис Прост не славилась всепрощением. «Зло идет туда, где ему рады», – сказала она себе. Она щелкнула пальцами, потом взобралась на бронзовую лошадь, усевшись на холодные, но удобные металлические колени покойного лорда Раста. Гремя и постанывая, бронзовый конь вошел в облако смога, который преследовал миссис Прост всю дорогу до ее магазинчика.

А в переулке начался снегопад, который падал с неба на бесчувственные тела. Хотя на самом деле спустя какое-то время вы могли бы понять, что снег – это на самом деле то, что некогда находилось в желудках у голубей, которые по команде миссис Прост сейчас слетались сюда со всей округи. Она слышала это и мрачно улыбалась.

– Тут, по соседству, мы не просто все видим! – с удовлетворением произнесла она.

* * *

Когда смрад и копоть города остались позади, Тиффани почувствовала себя лучше. Как они могут жить в подобной вони? Это же хуже чем фигловский спог[34]34
  См. Глоссарий.


[Закрыть].

Теперь под ней оказались поля, и хотя сюда доносился дым от тлеющих полей, он казался ароматным по сравнению с тем, что творилось в городской черте.

А еще там жила Эскарина Смит… ну, время от времени! Эскарина Смит! Она оказалась настоящей! Мысли Тиффани неслись вскачь почти со скоростью метлы. Эскарина Смит! Каждая ведьма что-нибудь про нее да слышала, но не было двух, кто сошелся бы во мнениях.

Мисс Тик как-то говорила, что Эскарина была девчонкой, которой посох волшебника достался по ошибке!

Она была первой ведьмой, которую обучила Матушка Ветровоск! Которая лично отвела Эскарину в Незримый Университет и отдала там часть себя – то есть мудрость Матушки Ветровоск.

Довольно большой кусочек, если прислушиваться к различным историям, включающим разные волшебные битвы.

Мисс Левел убеждала Тиффани, что Эскарина вообще сказка.

Мисс Тенета просто сменила тему.

Нянюшка Ягг, заговорщицки постучав себя по носу, прошептала: «Меньше знаешь, крепче спишь».

Анаграмма горячо убеждала всех молодых ведьмочек, что Эскарина существовала, но умерла.

Но была одна история, которая была не далека от истины и не обвивала ее лживо, словно жимолость. В ней говорилось о том, что юная Эскарина встретила в Университете юношу по имени Саймон, который казалось был проклят богами, потому что был поражен всеми болезнями, известными человечеству. Но благодаря тому, что у богов есть чувство юмора, хотя и довольно странное, они наделили его даром понимания… э… всего на свете. И хотя он едва ли был способен передвигаться без посторонней помощи, он был настолько велик, что мог мысленно объять всю вселенную.

Волшебники с длинными до пола бородами словно послушное стадо приходили послушать его рассуждения о космосе, времени и магии словно они были частью единого целого. А юная Эскарина кормила его, мыла и ухаживала за ним, а так же училась… э… да, всему.

И, если верить слухам, она узнала такие секреты, по сравнению с которыми волшебство было чем-то вроде ярмарочных фокусов. И сказка оказалась правдой! Тиффани болтала со сказочной личностью, пила с нею чай с пирожными, и эта сказка оказалась настоящей женщиной, правда способной перемещаться во времени, и она даже получила от нее наставления! Ух, ты!

Да, с Эскариной было еще нечто странное: чувство будто она не совсем вся здесь, словно она одновременно была еще в каком-то другом месте. В этот миг Тиффани увидела на горизонте Мел – темный и загадочный, словно выброшенный на берег кит. До него еще было далеко, но ее сердце радостно ёкнуло. Это была ее родина. Тиффани знала каждый ее сантиметр, и частичка родины навсегда осталась с ней. Там она может отбиться от любой беды. Как какой-то Лукавец, какое-то старое привидение, сможет побить Тиффани на ее собственной земле? У нее там семья, и больше, чем она могла сосчитать, и друзья, больше, чем… ну, не так уж много после того, как она стала ведьмой, но таков уж мир.

Тиффани почувствовала как кто-то карабкается по ее платью. Это вовсе не проблема, как могло бы показаться. Ведьма, конечно, же не мечтает летать голышом, потому что, если вы действительно хотите летать на помеле, вы точно инвестируете средства в теплые подштанники, и если удастся – с дополнительной подкладкой. Конечно задница становится больше, но зато тепло, а на высоте в сотню футов над землей не до моды, знаете ли. Комфорт дороже. Она взглянула вниз. Там оказался Фигл в шлеме стражника, который был похож на сплющенный вариант крышки солонки, в маленьком нагруднике и, что удивительно, в штанах и сапогах. Никто еще ни разу не видел обутого Фигла.

– Ты Двинутый Крошка Артур, не так ли? Я видела тебя в «Голове Короля». Ты – полицейский!

– О, айе. – Двинутый Крошка Артур широко улыбнулся чисто фигловской улыбкой. – В Страже классная житуха, и зряплата отличная. Пеннюхи хватает на цельную неделю жрачки!

– Значит решил отправиться с нами, чтобы немного приструнить ребят и приучить к порядку? Собираешься остаться?

– О, нетушки. Я в такие штуки не верю. В городе мне нравится. Мне ндравится кофий, и не тот, что варят из горелого овса. И я навещаю театры всякие, оперы и балеты. – Помело слегка повело в сторону. Тиффани слышала про балет, и даже видела картинку в книжке, но в ней не было ни одного слова, которое подходило бы чему-нибудь, что любят Фиглы.

– Балет? – выдавила она.

– О, айе. То великое дело! На той неделе я глядел «Лябедюху на горючем оловяненном озере». То ремейк традиционной постановки какого-то нашего нового скороспелого художника, а апосля того в дворце оперы давали Die Flabbergast, и ведаешь, в королевском музее скуств цельную неделю выпоставляли хварфор и халявную рюмку шерри. О, айе! То оченно окультуренный городишко.

– А ты точно уверен, что ты Фигл? – озадаченно спросила Тиффани.

– Так они мне втолковали, мисс. Однако ж, нет такого закону, чтоб я не мог интересоваться культуркой, так? Я сказанул парням, что кады я вернуся в город, я захвачу их с собой на балет.

Какое-то время помело летело само по себе. Тиффани уставилась в никуда, или точнее на мысленную картинку, представив Фиглов… в театре. Сама она ни разу в нем не была, но и его картинки она видела, и мысль о Фиглах среди балерин была просто невероятной, так что лучше было напрочь ее отбросить и забыть. Она вовремя вспомнила, что ей еще нужно сажать помело и аккуратно зашла на посадку неподалеку от кургана.

К ее острому удивлению рядом с норой была выставлена охрана. Солдаты.

Она уставилась на них, не веря своим глазам. Гвардейцы Барона никогда не появлялись в долине.

Никогда! Это было неслыханно! И… она почувствовала как вскипает внутри нее гнев – один из них держал в руках лопату!

Она спрыгнула с помела так быстро, что оно еще некоторое время летело само по себе, роняя по дороге Фиглов, пока не врезалось в препятствие, сбросив последних цеплявшихся за него лилипутов.

– Эй ты, Брайан Робертс! У тебя в руках лопата! – крикнула она сержанту. – Если ты только посмеешь копнуть землю, расплата наступит немедленно! Как ты смеешь! Почему вы тут? И никто не станет никого рубить на куски – это понятно?

Последняя фраза в приказном тоне была обращена к Фиглам, окружившим людей небольшим, но очень острым кольцом мечей. Обычный фигловский клеймор был такой острый, что человек даже не поймет, что у него уже нет ног, пока не попытается шагнуть с места. Солдаты вдруг поняли, что с одной стороны им вроде бы полагается быть сильными и большими, а с другой осознали, что «сильный» и «большой» в данном случае явно недостаточно. Они были наслышаны о сказках… потому что каждый на Мелу знал сказки про Тиффани Болит и ее маленьких… помощниках. Но одно дело сказки, а другое – жизнь. Не так ли? И вот сегодня одна из сказок воплотилась в жизнь. И вот эта реальная сказка теперь угрожает забраться в ваши штаны.

Тиффани огляделась в оглушительной тишине, пытаясь перевести дыхание. Теперь все взоры были обращены к ней, и это было лучше, чем драка. Не так ли?

– Что ж, отлично, – сказала она словно учительница, только что унявшая обезумевший класс.

Она хмыкнула, что должно было означать: «заметьте, я удовлетворена не надолго». Она вновь хмыкнула. – Так-так. Кто-нибудь желает объяснить мне, что здесь происходит?

В ответ Сержант поднял руку.

– Можно пару слов наедине, мисс? – Тиффани была поражена, что он смог выдавить даже пару слов, учитывая то, что его мозг отказывался верить его собственным глазам.

– Что ж, пойдем, – она быстро развернулась на месте, заставив обе противоборствующие стороны вздрогнуть. – И пока меня нет, никто, я повторяю: «никто», не копает в чужом доме, и никто не отрубает ничьих ног. Ясно? Я спросила: ясно? – послышался сбивчивый хор голосов и «о, айе», но одного голоса в этом хоре слышно не было – со стороны лица, в которое она сейчас вглядывалась.

Роба Всякограба трясло от гнева и жажды действия.

– Ты слышал меня, Роб Всякограб?

Он взглянул на нее сверкающими глазами:

– Я не дам тебе никаких обещалок, мисс-карга. Где моя Дженнюшка? Где все остатние? У этих редисок мечи! Что они тута с ними делают? Пусть ответствуют!

– Послушай, Роб, – начала Тиффани, но осеклась. Лицо Роба Всякограба залилось слезами, и он отчаянно дернул себя за бороду, словно боролся с ужасами собственного воображения. Тиффани вдруг поняла, что они оказались на волосок от начала войны.

– Роб Всякограб! Я карга холмов и я накладываю на тебя обет, не убивать никого из этих людей, пока я тебе не скажу! Ясно?

Раздался грохот – один из стражников упал, шагнув назад и оступившись. Девушка заговорила с кошмарными монстрами! Их всех убьют! Они не привыкли таким вещам. Самое страшное, что с ними случалось в привычной жизни – это атака свиней на казенный огород.

Большой клана замешкался, лихорадочно прокручивая в мозгу приказ Тиффани. Верно, приказ был не убивать прямо сейчас, однако, в нем содержался намек на скорый подобный исход, поэтому он мог выкинуть из головы картины одна ужаснее другой. Это было все равно, что держать на ниточке из паутинки голодного пса, но позволило ей выиграть время.

– Глянь-ка, курган никто не тронул, – сказала Тиффани, – так что ничего из ими задуманного еще не было сделано. – Она повернулась обратно к побледневшему сержанту, и сказала: – Брайан, если хочешь сохранить жизнь своим людям, а так же их руки и ноги, немедленно прикажи им, но очень осторожно, сложить оружие. Ваши жизни висят на честном слове одного единственного Фигла, а он от ужаса почти довел себя до исступления. Выполняй!

К облегчению Тиффани сержант отдал приказ, и стражники с радостью выполнили именно то, что им благоразумно подсказывал каждый атом их тела – дрожащими руками они побросали оружие на землю. Один даже поднял руки, что на любом языке означает – сдаюсь. Тиффани оттащила сержанта в сторонку от вскипевших Фиглов и прошептала: – Что это вы, проклятые идиоты, тут делаете?

– Исполняем приказ Барона, Тифф.

– Барона? Но Барон же…

– Живого, мисс. Он вернулся три часа назад. Говорят, ехали всю ночь. И еще люди болтают, – он опустил глаза себе под ноги. – Нас… нас послали, ну, в общем, послали нас… чтобы отыскать девицу, которую ты отдала феям. Прости, Тифф.

– Отдала? Отдала?

– Это не я начал, Тифф, – отстранившись, оправдывался сержант, – но, э, ты же слышала сказки. Я имею в виду, нет же дыма без огня, верно?

«Сказки, – подумала про себя Тиффани. – О, да! Давным – давно жила – была на свете злая ведьма…»

– Значит, ты думаешь, что эти сказки про меня, так? Я уже горю или еще только дымлюсь?

Сержант неуверенно заерзал и сел на землю.

– Слушай, я простой сержант, ясно? Молодой Барон отдал мне приказ, так? А его слово здесь закон, верно?

– Может он и закон внизу в долине. А тут, наверху, закон – я. Оглянись вокруг. Да, да! Что ты видишь?

Парень посмотрел туда, куда она показала и его лицо еще больше побледнело. Старые железные колеса и печка еще были хорошо различимы, даже несмотря на то, что вокруг них как обычно паслась счастливая отара овец. Он вскочил на ноги, словно только что сел на муравейник.

– Да, – с удовлетворением произнесла Тиффани. – Могила Бабули Болит. Помнишь ее? Люди говорят она была мудрой женщиной, но они хотя бы соблюдают порядочность и сочиняют о ней сказки получше! Предлагаешь копнуть? Я удивляюсь, как еще Бобуля Болит не встала из своей могилы и не укусила вас за задницу! А теперь, забирай своих людей и катитесь с холма, чтобы я могла во всем разобраться, понял? Мы же не хотим, чтобы кто-то перенервничал.

Сержант кивнул. Другого выхода у него все равно не было.

Когда гвардейцы Барона ушли с холма, утащив своего бесчувственного коллегу, и изо всех сил пытаясь не выглядеть теми, кого прогнали, едва не вынудив бежать, Тиффани опустилась на колени рядом с Робом и тихо сказала:

– Послушай, Роб. Мне известно о тайном ходе.

– Какой-такой редиска сболтнул тебе про потайный ход?

– Я же карга холмов, Роб, – ответила Тиффани успокающим тоном. – Разве мне не положено знать о том ходе? Вы же Фиглы, а ни один Фигл не ляжет спать в доме, где нет второго выхода. Так?

Фигл немножко поостыл.

– О, айе! Тут ты ухватила саму суть.

– Тогда не мог бы ты, пожалуйста, пойти и вытащить оттуда Эмбер? Никто не собирается покушаться на курган.

Немного помедлив Роб прыгнул в нору и там исчез. Его появления пришлось ждать некоторое время, которое Тиффани, благодаря вернувшемуся сержанту, использовала для того, чтобы вместе с ним собрать брошенное оружие. И после того, как Роб все проверил, то вернулся в сопровождении кучи Фиглов и кельды. А так же с неохотно довольно следовавшей за нею Эмбер, которая недовольно поморщилась от яркого света и пробормотала: – Вот, кривенс!

Тиффани знала, что ее улыбка насквозь фальшива, но сказала:

– Я хочу отвести тебя домой, Эмбер.

«Что ж, по крайней мере, у меня хватило ума не прибавить что-нибудь вроде «Правда, здорово?» – добавила она про себя.

Эмбер посмотрела на нее и ответила:

– Ты не затащишь меня в эту дырищу, и могешь засунуть это макаке в джемпер!

«И я не могу тебя за это винить, – подумала Тиффани, – но прямо сейчас мне нужно вести себя как взрослая и сказать тебе несколько глупых взрослых слов…»

– Но ведь у тебя, Эмбер, есть мать и отец. Уверена, они по тебе очень соскучились.

Увидев, как скривилась девушка, она вздохнула.

– О, айе! Даже старая редиска до смерти соскучился – давненько не было кого стукнуть, э?

– Может пойдем вместе? А я помогу ему измениться? – презирая себя, предложила Тиффани, но призрак распухших пальцев от ужасного букетика крапивы никак не выходил из головы.

На сей раз Эмбер рассмеялась.

– Простите, мисс, но Дженни говорила, что вы умнее.

Что по этому поводу сказала матушка Ветровоск? «Зло появляется тогда, когда начинаешь обращаться с людьми будто с вещами». И это может случиться прямо сейчас, если ты решишь, что есть вещи под названием «отец» и «мать», вещь – «дочь», «дом», и скажешь себе, что если сложить их вместе, то получится вещь под названием «счастливая семья».

Вслух она ответила:

– Эмбер, я хочу чтобы ты отправилась со мной к Барону, чтобы он увидел, что с тобой все в порядке. А после, делай что хочешь. Обещаю.

Тиффани почувствовала постукивание по ботинку. Взглянув вниз она увидела встревоженную кельду.

– Можно тя на малюсенькую пару слов? – спросила Дженни. Эмбер села на корточки рядом с ней, чтобы взять кельду за руку.

Дженни вновь заговорила, хотя Тиффани не поняла – была ли это речь или песня. Но как можно спеть так, чтобы одна нота повисла в воздухе, в другая в это время обвивалась вокруг нее? Как можно спеть так, чтобы звуки ожили и подпевали в ответ?

Вдруг песня завершилась, оставив после себя только пустое место и чувство утраты.

– Это песнь кельды, – сказала Дженни. – Эмбер слышала, как я пою ее малышкам. Она часть утешения, и она поняла ее, Тиффани! Я не помогала ей ничем, но она поняла! Я ведаю, что Жаб открыл тебе это. Но ведаешь ли, что я скажу? Суть ей ведома, и она познает ее. Из всех человеков очень похожа она на кельду. И она богачество, которое не треба базарить попусту!

Слова прозвучали с нехарактерной для кельды силой. Обычно та разговаривала вкрадчиво и тихо. И Тиффани признала и то, что информация полезна, и прозвучавшую в словах кельды угрозу.

Даже прогулка вниз в долину и в деревню потребовала обсуждения. Держа за руку Эмбер, Тиффани прошла мимо ждущих стражников и пошла дальше к большому смущению сержанта. В конце концов, если вас отправили кого-то привести, то будет выглядеть глупо, если они, так уж получилось, приводят себя сами по себе. Хотя, с другой стороны, если Тиффани с Эмбер пойдут позади стражников, то это будет выглядеть еще глупее, словно стражники идут под конвоем. В конце концов, это же страна овцеводов, и каждому известно, что впереди должна идти овца, а пастух сзади.

Наконец они пришли к довольно неудобному компромиссу – им пришлось идти, постоянно меняясь местами, так что со стороны это было похоже скорее на кадриль, чем на шествие. Тиффани пришлось потратить много времени, чтобы заставить Эмбер перестать хихикать.

Это была веселая часть. И было бы здорово, если б она продолжалась подольше.

– Слушай, мне всего лишь приказали доставить девушку, – отчаянно пытался объяснить сержант по пути к воротам замка. – Тебе же приходить не обязательно. – Это было сказано с таким подтекстом: «Пожалуйста, ну, пожалуйста, не вмешивайся и не подставляй меня перед новым боссом». Но это не сработало.

Замок, что называется, бурлил. Что подразумевает все носились как угорелые туда-сюда, но никогда строго по-прямой. Все готовились к похоронам, и к последующей свадьбе. Такие два несовместимых близких по времени события кого угодно заставят попотеть, не говоря уже про проверку на прочность запасов столь крохотного замка. Тем более, что гости, приехавшие из далека на одно событие, непременно захотят дождаться второго, что сэкономит для них время, но добавит всем хлопот. Но Тиффани была рада отсутствию здесь мисс Безызьянц, которая одновременно была противной и слишком опрятной, потому что не позволяла себе пачкать руки.

И как обычно будут проблемы с рассадкой гостей. Большинство из них будут аристократы, поэтому жизненно важно рассадить их так, чтобы никто не оказался поблизости с кем-то чей предок в далеком прошлом убил предка соседа. Учитывая, что прошлое – довольно большое место, а так же то, что предки всех в округе пытались друг друга поубивать из-за земель, денег или чего-то еще, то нужно очень хорошо разбираться в тригонометрии, чтобы до того, как гости доедят свой суп, не случилось новое смертоубийство.

Никто из слуг не удостоил внимания Тиффани, Эмбер или стражников, хотя Тиффани показалось, что кто-то сделал один из этих почти незаметных знаков, которые делают люди пытаясь защитить себя от дурного глаза. Здесь! В этом самом месте! И почему-то у нее сложилось ощущение, что люди не удостаивают их вниманием каким-то вполне определенным образом, словно смотреть в сторону Тиффани было опасно для жизни. Когда девушки прошли в кабинет Барона, он старательно их не заметил. Он был поглощен изучением кучи бумаг, которыми был завален весь стол, и держал в руке кучу разноцветных карандашей.

Сержант деликатно покашлял, но если б он даже закашлялся до смерти, это не вывело бы Барона из сосредоточенности. Поэтому Тиффани довольно громко проорала: