Текст книги "Спорим, это мальчик!"

Автор книги: Теренс Блэкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Елена

Сэм только насмешливо улыбнулась в ответ, глядя на Марка в упор.

– Почему я с тобой не пойду? – проговорила она. – Потому что у меня свидание с другим.

Мы с Чарли уставились друг на друга, вытаращив глаза. Вот это новость!

– Ах, коне-ечно! – ехидно протянул Марк. – С кем же это, малявка?

Сэм пожала плечами и не спеша направилась к самому маловероятному кандидату на роль кавалера во всей нашей школе.

Тайрон

Чего-о-о?

Мэтью

Тайрон попытался улыбнуться. Когда Сэм закинул руку на его широкие плечи, он дернулся было прочь, но Сэм держал крепко.

– Не может быть! – сказала Чарли. – Тайрон? Он же такой… В смысле, Тайрон, он и есть Тайрон!

– Она пошутила, – сказал Марк. – Кому это надо – встречаться с сопливым жиртрестом?

– Тебе просто завидно, – сказал Сэм. – Тай настоящий мужчина, не то что ты.

В мгновение ока все взоры устремились на Тайрона – темную лошадку школы «Брэдбери Хилл».

Он с трудом сглотнул и сказал слегка дрожащим голосом:

– Кончай приставать к моей девушке.

Марк, не слушая его, уперся взглядом в Сэм.

– Ну ты и тупая, – только и сказал он и пошел прочь, стараясь сохранить остатки достоинства.

За ним ушли Джим и Лайам.

– Поздравляю, – сказал Джейк, в изумлении качая головой. – Истинная любовь побеждает, как всегда!

– Я потрясена, – сказала Чарли.

– В тихом омуте черти водятся, – сказал я.

– Не верю! – чуть слышно прошептала Зая. – Я просто не могу этому поверить!

Миссис Картрайт

Самодеятельный концерт в школе «Брэдбери Хилл» – это замечательное событие. Он дает возможность детям проявить свои таланты. Родители учеников, а также будущих учеников, в такие дни могут лучше познакомиться со школой. Кроме того, я всегда стараюсь пригласить несколько влиятельных членов местного совета и журналистов. Получается, как говорится, своеобразный праздник сбора урожая в плане рекламы нашей школы.

Но в этом году предстоящее мероприятие самую чуточку меня тревожило.

Учебный год начался несколько нестандартно. В первый же день случилась потасовка на школьном дворе, девочки из восьмого класса начали вести себя как мальчишки, двое учеников оказались замешаны в массовой драке на стадионе, а мои осведомители из шестого класса низшей ступени доносили, что Марк Крамер затевает что-то нехорошее.

Не в моем характере взваливать вину за происходящее на одного конкретного индивидуума, но я не могла не заметить, что у всех этих проблем имеется некий объединяющий момент.

Треклятая маленькая американка! Какой бес меня толкнул принять ее в школу?

Тайрон

Потрясающая шуточка. Дико смешно. Спасибо тебе громадное, Сэм. Сначала он вбил моей мамуле в голову, что я прямо какой-то бог любви подросткового возраста, лелеющий тайную честолюбивую мечту выучиться на бухгалтера. А теперь еще разыграл, якобы я у Марка главный соперник, и в результате я сделался врагом номер один для Марка Крамера и его банды.

Куда уж хуже? Разумеется, есть куда.

– Как поживает твоя симпатичная подружка? – спросила мамуля вечером в пятницу. – Ты как будто в последнее время стал реже с ней встречаться.

Я пожал плечами:

– Ну, знаешь, как там было сказано: чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей.

Неверный ход!

– Послушай-ка меня, Тайрон Шерман. – Мамуля моментально переключилась в режим ответственного родителя, заботящегося о воспитании своего отпрыска. – Если природа наделила тебя исключительной привлекательностью для противоположного пола, это не значит, что ты вправе злоупотреблять своими возможностями. Я не желаю сидеть сложа руки и смотреть, как ты ведешь себя, словно какой-то… коварный соблазнитель.

– Мама, никакой я не коварный соблазнитель, – вздохнул я устало. – На самом деле Сэм просто готовится к концерту школьной самодеятельности, это будет завтра вечером. Она выступает в ансамбле девчонок.

Ой-ой! Я увидел выражение маминого лица и понял, что опять лопухнулся.

– Школьный концерт? – повторила она. – Завтра? А я и забыла!

– Мам, совсем не обязательно…

– Ни слова больше, Тайрон Шерман. Ты должен болеть за свою подружку, и точка. Мне не терпится услышать, как она поет!

Замечательно. Только этого мне и не хватало.

Чарли

Странное дело. С тех пор как Сэм ошарашила нас, объявив, что ей нравится Тайрон, Зая ходила как в воду опущенная.

– Забудьте о репетициях! – огрызнулась она, когда мы забирали свои куртки в гардеробе после уроков. – Наша группа ушла в прошлое. Я буду выступать соло.

– Но ведь хорошо же получалось! – удивилась я. – В чем дело?

Зая помотала головой:

– Вы не поймете.

– Мы столько работали, – расстроилась Елена. – Я собиралась надеть новый топик!

– Простите меня, – сказала Зая. – Я просто не могу, и все… Не могу ничего объяснить.

В этот момент появилась Сэм.

– Я тебя искала, – сказала она Зае. – Нужно поговорить.

– Иди поговори со своим драгоценным Тайроном, – сказала Зая.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Отстань, – сказала Зая.

– Я провожу тебя до дому. Я должна кое о чем тебе рассказать.

Тут я впервые почувствовала неладное и решила разыграть деликатную подружку.

– Мы тебе потом позвоним, – сказала я тактично.

Сэм с Заей пошли прочь. Сэм что-то очень серьезно говорила на ходу, а Зая слушала и кивала. Они смотрелись… ну, я не знаю, совсем как влюбленная парочка.

– Что-то я не пойму, – сказала Елена. – Что с ней такое?

Я сказала:

– Спроси что-нибудь попроще.

Зая позвонила через несколько минут после того, как я добралась до дома.

– Насчет репетиции, – сказала она. – Завтра в десять, у Сэм.

– Вроде наша группа распалась?

– Я передумала.

– Что же изменилось?

В трубке послышался Заин смех:

– Все изменилось – жизнь, любовь, шоу-бизнес!

А я-то всегда считала ее самой нормальной из всех нас.

Оттолин

Что-то британская еда мне не по нутру. Уже сколько дней подряд меня тошнит от их завтраков и обедов. Погода стоит серенькая, пасмурная, да и сам Катастрофа, между нами говоря, не совсем тот, каким был раньше.

Вот уже целую неделю он ни разу никого не ударил. Пристрастился к английскому пиву. Однажды какой-то автомобиль выскочил прямо перед его «Ниссаном», так что ему пришлось резко затормозить, а он только головой покачал и засмеялся.

– Ох уж эти англичашки, – сказал он почти с нежностью.

Неправильно все это. Ненормально. Не за такого Катастрофу Лопеса я выходила замуж.

И вот накануне школьного концерта он вдруг принялся лезть из кожи, как будто на самом деле хочет произвести впечатление на школьных учителей. Купил жуткий костюмчик – темно-синий блейзер и брюки с отворотами.

– Катастрофа, ты похож на отставного британского полковника, – сказала я ему в пятницу вечером, когда он прихорашивался у нас в номере.

– Это маскировка, детка, – ответил он. – Англичане славятся тем, что не любят модной одежды. Шикарные шмотки их пугают.

– Значит, ты даже свои любимые темные очки не наденешь?

Катастрофа посмотрел на себя в зеркало. Попробовал снять очки, поморгал, потом быстро снова нацепил их на нос.

– Очки оставлю, – говорит. – Я без них ничего не вижу.

Я обняла его и шепнула:

– Так мы сможем вернуться в Штаты? Я соскучилась по дому.

– Само собой, – сказал Катастрофа. – Завтра в это же время мы уже будем в пути. Втроем. Плюс еще хороший жирный счет в банке.

– Чудесно, – промурлыкала я.

Но, сказать вам правду, на душе у меня было нерадостно, особенно насчет того, что мы будем втроем. Знаете поговорку: трое – уже толпа?

Зая

Она мне все рассказала. Он мне все рассказал. Правда вышла наружу, когда он провожал меня домой после школы. Надо бы рассердиться, но я не сердилась. Я была счастлива, так счастлива, как никогда в жизни.

Она на самом деле – он. Мы – это мы. А я? Для меня сбылись наяву слова моей песни.

 
Я в небе так высоко,
И мне ничего не жаль,
И персональная тучка
Меня уносит вдаль.
 

18

Джейк

Сколько мог, я откладывал звонок отцу – думал, если тянуть подольше, глядишь, оно само собой как-нибудь решится. Но утром в субботу я почувствовал – сейчас или никогда. У нас телефон без шнура, я отнес его к себе в комнату и набрал номер.

– Джейк?

Отец вроде удивился и, как мне показалось, не слишком обрадовался, услышав голос своего сына. Он начал задавать обычные занудные вопросы про школу, про занятия, о чем угодно, только не о том, что на самом деле происходит в его и в моей жизни. Я его перебил.

– Сегодня вечером у нас в школе концерт. Ты можешь прийти?

– Концерт? Но… – Он хмыкнул. – Ты же ни на чем не играешь.

В этом он весь – всегда умеет поддержать сынулю.

Я сказал:

– Там будет играть кое-кто из моих друзей. Я думал, ты захочешь расспросить учителей насчет моей успеваемости.

– Когда это я занимался такими вещами? – сказал он, чтобы потянуть время. – А как же мама?

– Я тебя приглашаю. Пожалуйста, пап.

В трубке – молчание. Я уже собирался сказать, чтобы он забыл обо всем об этом, но тут он заговорил:

– Мне бы очень хотелось пойти, Джейк, но я не хочу больше конфликтов с мамой.

– А если она согласится?

– С огромным удовольствием приду.

Когда я спустился вниз, мама и Крисси были на кухне.

– Мам, – сказал я, – ничего, если я пойду сегодня на школьный концерт с папой?

Они обе посмотрели на меня так, как будто я сказал что-то жутко неприличное.

– Я иду с тобой на концерт, Джейк, – сказала мама. – Мы же договорились.

– Папа хочет пойти.

Мама рассмеялась:

– Лишь бы только меня задеть! Этого человека всегда видно насквозь.

– Да-да, – подсуетилась Крисси. – Как будто он когда-нибудь интересовался школьными концертами, верно?

Я сказал:

– Это я его пригласил.

– Очень мило, – с горечью проговорила мама.

– Мама так мечтала об этом концерте, – сказала Крисси. – Мужчины такие эгоисты, честное слово! У них везде и всюду только я, я, я!

Мама смотрела на меня, и я знал, каким будет следующий ход в нашей маленькой игре. Сейчас она начнет давить на совесть.

– Нет-нет, ничего страшного. – Мама мужественно улыбнулась. – Я, конечно, найду чем заняться. Я забочусь о тебе всю неделю, а папа развлекается с тобой по выходным. Так уж устроен современный мир.

– Просто я очень давно с ним не виделся.

– Ах! – воскликнула Крисси. – Давайте все будем жалеть бедненького Джейки.

Мама пропустила ее слова мимо ушей. И вдруг, к моему изумлению, она кивнула.

– Ради тебя, – сказала она. – Имей в виду – не ради него, только ради тебя.

– Спасибо, мам, – сказал я и быстро чмокнул ее в щеку, пока она не успела отвернуться.

Мэтью

Когда Сэм пригласил меня на репетицию, я сразу понял – что-то готовится. Зачем я девчонкам понадобился? Наверняка тут нечто, не связанное с музыкой.

Мама с папой по субботам делают закупки, а значит, дома, кроме нас, никого не было.

Девчонки пришли все вместе, Зая тащила на плече гитару и улыбалась от уха до уха, как будто ей только что сообщили самую замечательную новость на свете.

Я принес им лимонаду из холодильника, точно мы с ними лучшие друзья. Они направились в гостиную, и тут Сэм так это небрежно обронил, что я остаюсь на репетицию.

– По-моему, лучше не надо, – сказала Елена, бросив взгляд на Заю.

Но Зая пожала плечами, уселась на диван и раскрыла футляр с гитарой.

– Я не против, – объявила она. – Может быть, даже полезно, если у нас будет аудитория.

– Зая! – Елена встала перед ней, уперев руки в боки с самым возмущенным видом. – А может быть, решать должен коллектив?

Зая покосилась на Сэма и улыбнулась.

Сэм улыбнулся в ответ. Как-то очень по-мужски улыбнулся. Я вдруг понял, что сейчас будет.

Сэм встал.

– Девчонки! – произнес он.

Что-то такое прозвучало в его голосе, отчего Чарли и Елена встревоженно посмотрели друг на друга.

– Что значит – «девчонки»? – спросила Чарли.

– Ты к нам обращаешься? – спросила Елена.

Сэм широко раскинул руки, явно наслаждаясь моментом.

– Мне нужно кое-что вам сказать.

Чарли

Нет! Об этом даже и думать нечего! Это невозможно! Вредная янки снова нас разыгрывает!

Но, слушая Сэм, я смотрела сперва на Заю, потом на Мэтта.

Я спросила:

– Это правда?

Мэтт кивнул:

– Сэм – мальчик. Всегда был парнем и всегда будет. Просто шутка вышла из-под контроля.

– Вышла из-под контроля?! – взвизгнула Елена. – Не то слово! Ах ты, урод! А мы-то думали, ты из наших…

– Я и есть из ваших. Послушай, Эл…

Но Елену уже было не остановить.

– Подумать только, что я для тебя делала! Рассказывала свои секреты, тратила на тебя время, делилась косметикой! Даже лифчик тебе одолжила!

Сэм скосил глаза на свою грудь.

– Мне будет чуточку не хватать этих буферов, – заметил он.

– Я даже делилась с тобой тампонами! – завопила Елена в полном отчаянии. – Ты хоть понимаешь, насколько это личное? Девушки не делятся тампонами с первым встречным!

– Особенно если этот встречный – парень, – пробормотала бессердечная Зая.

– Такое чувство, что меня просто… использовали, – всхлипнула Елена.

– Я был тебе искренне благодарен, – сказал Сэм. – По крайней мере, ты мне помогла решить проблему с Марком – удалось отговориться критическими днями.

– Да-да, а как же насчет Марка? – вмешалась я, стараясь увести разговор в сторону от Елены с ее тампонами. – Для чего все это было нужно?

Сэм с улыбкой пожал плечами:

– Строго между нами, у наших с ним отношений с самого начала не было будущего.

– Вот он разозлится, когда узнает, – сказал Мэтт.

Мысль о том, какое будет лицо у мистера Грозы Девичьих Сердец, когда он поймет, что его последняя подружка – парень, слегка разрядила напряженную атмосферу в комнате.

Я спросила:

– А когда это случится?

– Вот сегодня отыграем концерт, – сказал Сэм, – а там посмотрим, что и как.

Зая уже перебирала струны гитары.

– Я думала, мы настоящий девчачий ансамбль, – проворчала Елена. – Вряд ли я соглашусь работать на подпевке у мальчишки.

– А ты еще разик притворись, что я девочка, – сказал Сэм. – Сделай это ради меня.

– И меня, – улыбнулась Зая.

– Пожалуйста, Эл, – сказал Сэм.

Елена

Ну вот, всегда одно и то же! Ответственность за судьбу нашего ансамбля опять ложится на хрупкие плечи Елены Гриффитс. Хотела бы я знать, почему все важные решения приходится принимать именно мне?

Они меня умоляли. Видимо, в глубине души все прекрасно понимали, что без меня никакого ансамбля не будет, что в каком-то смысле все держится на мне.

Я сказала:

– Ну, не знаю…

Посмотрела на их встревоженные лица и решилась. Еще один раз пожертвую собой и сделаю, как они просят.

– Ладно уж, – кивнула я. – Поехали!

И Зая ударила по струнам. Зазвучали первые аккорды «Хулиганки».

Мэтью

Гитара, потом Сэм поет соло, Зая вступает со своей гармонией, в припеве подключаются остальные – исполнение «Хулиганки» шло по нарастающей.

Как все это звучало? Сказать по правде, не так чтобы замечательно. Казалось, все четверо тянут в разные стороны, причем вразнобой. Елена и Чарли смущались и смотрели в пол. Их выкрики больше напоминали попискивание детишек в песочнице. Зая дергала струны, из последних сил вытягивала вокальную партию. Даже у Сэма был такой вид, словно ему очень хочется оказаться где-нибудь подальше отсюда.

– Хорошо, – соврал я, когда они закончили.

– Думаешь? – засомневалась Зая, догадываясь, что я говорил из вежливости.

– Ну… неплохо. – Я поторопился сменить тему, пока меня не раскололи. – Кстати, ребята, а как вы называетесь?

Все четверо тупо уставились на меня.

Можете себе представить? Организовали группу, а сами даже названия для нее не придумали!

Тайрон

Только в субботу, уже под вечер, когда мамуля вернулась домой после пробежки по магазинам, я начал осознавать, что Сэм повесил на меня очередную проблему.

Я лежал на кровати с книжкой, а мамуля впорхнула в комнату и сделала пируэт, необыкновенно довольная собой. Она смотрела на меня с ожиданием.

– Ну как? – спросила она.

– Что – как?

– Как тебе мой наряд, который я приготовила для школьного концерта? Только не говори, что ты ничего не заметил!

– Ах, наряд. Кажется, что-то новое?

– О, эти мужчины! Они никогда ничего не замечают! Спорим, Сэм сразу обратит внимание, как только увидит меня сегодня вечером.

Я сел на кровати. В самом деле, мамуля купила себе новый костюм: нелепая просторная рубаха и юбка в том же духе, из ткани, похожей на старую мешковину.

– Сэм – девочка очень естественная, земная. – Мамуля снова сделала пируэт. – Поэтому мне хотелось, чтобы мой наряд говорил ей: «Мама Тая – преуспевающая, элегантная женщина, но в то же время она добрая, отзывчивая и обеими ногами твердо стоит на земле». Как, по-твоему, Тай, удалось мне это выразить?

– Мам, Сэм будет на сцене. Ей будет не до твоих нарядов.

– А после концерта? Мы втроем будем общаться с другими родителями – я, мой сын и его очаровательная талантливая подружка. Все будут на нас смотреть. Я должна выглядеть соответственно.

– А, да, конечно. Я забыл про других родителей.

– Как они будут мне завидовать! – Мамуля рассмеялась и вдруг нахмурилась. – А Сэм не подумает, что я пытаюсь затмить ее своим нарядом? Девочки-подростки ужасно чувствительны к таким вещам.

Я снова уткнулся в книжку. Похоже, мамулю ждет основательный шок. Впервые в жизни она начала мной гордиться, и тут ее подстерегает еще более страшное унижение.

Я сказал:

– Не сомневаюсь, что она будет в восторге.

Мэтью

Школьный концерт – довольно показушное мероприятие. Миссис Картрайт любит делать вид, будто вечер самодеятельности затевается для того, чтобы дети могли выразить себя, проявить свои музыкальные и актерские дарования, и тра-ля-ля, но по правде, все делается только ради взрослых.

Родители получают возможность полюбоваться потрясающими успехами своих деток. Учителя могут хоть ненадолго притвориться нормальными людьми. А главное – родителям будущих учеников и важным шишкам из местного совета наглядно показывают, каким замечательным учебным заведением стала школа «Брэдбери Хилл» под чутким руководством миссис Дейрдре Картрайт.

Короче, шоу-бизнес. Сплошной шоу-бизнес, и больше ничего.

Так что, если ты не страдаешь манией величия и не являешься учительским любимчиком, на школьном концерте тебе делать нечего.

В прошлом году я был новеньким. Маме с папой страшно хотелось показать, какие они любящие родители. Смотреть на большинство выступлений было достаточно противно, но еще гаже – видеть, как учителя чуть на ушах не стоят, чтобы подлизаться к родителям. Я тогда поклялся, что на будущий год лучше слягу в постель с тяжелым гриппом, чем еще раз переживу такое.

Но вот год прошел, и я снова на школьном концерте, и все благодаря двоюродному братцу из Америки.

Первыми, кого мы увидели на подходе к школе, были Джейк и его папа мистер Смайли. Обычно в таких случаях Джейк мнется на заднем плане и на лице у него написано, что он только и мечтает оказаться подальше отсюда, но на этот раз, увидев нас у школьных ворот, он – подумать только! – шагнул нам навстречу.

– Здравствуйте, мистер и миссис Бертон, – поздоровался он, точно самый воспитанный мальчик на свете. – Здравствуй, Мэтью. Здравствуй, Сэм.

Сэм ответил со странным смешком:

– Ну, здравствуй, здравствуй, друг Джейки.

– Сэм, это мой папа.

Джейк кивнул в сторону своего отца.

Надо вам сказать, что папа у Джейка – типичный менеджер высшего звена, но в тот вечер он был не в строгом деловом костюме и даже не при галстуке.

– Привет, юная леди, – сказал он, пожимая руку Сэму. – Наслышан, я все про тебя знаю.

– Не будьте в этом так уверены, мистер Смайли, – сказал Сэм. И тут вдруг, заметив что-то, проговорил: – Пойду приготовлюсь к выступлению, – и мигом исчез.

Через несколько минут появилась миссис Шерман в каком-то безумном платье, которое вздымалось вокруг нее бесформенными складками, и увешанная тоннами бижутерии. За ней шел Тайрон, морщась от смущения.

Подойдя к нам, миссис Шерман обняла Тайрона за мощные плечи.

– Сбегай, пожелай Сэм удачи, – сказала она громко, чтобы мы услышали.

Тайрон промямлил, мол, она волнуется перед концертом.

– Поверь мне, ей будет очень приятно. – Миссис Шерман покосилась на нас. – Я знаю, как девочки воспринимают такие вещи. Может, поцелуешь ее на счастье?

Видимо, мои родители не сумели скрыть, что несколько ошарашены идеей, чтобы Тайрон поцеловал Сэма на счастье, – миссис Шерман обернулась к нам.

– Первая любовь, что поделаешь! – И она весело рассмеялась.

Я изо всех сил пытался положить конец этому разговору, намекнул, что пора занимать места в зале, но маму Тайрона было не остановить.

– Только не говорите, будто вы ничего не слышали, – сказала она моим родителям. – Мой Тай и Сэм – парочка.

– Парочка чего? – не врубилась мама.

– Влюбленная парочка. – Миссис Шерман гордо улыбнулась. – Право, эти дети обожают из всего делать тайну!

– Что вы говорите? – сказал мистер Бертон.

– Сэм – подружка Тая. Правда, Тай?