Текст книги "Аля и Зверь (СИ)"

Автор книги: Тая Ан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Следующие пару часов я готовила ужин и прибиралась в квартире. Правда, с уборкой возникли некоторые трудности. Приведя жилище в идеальный порядок, я сидела посреди сверкающей квартиры с Георгием в руке, раздумывая над дилеммой. Быть или не быть? Выкинуть или оставить? Если выкинуть, то как и если спрятать, то где? Раньше Иркин подарок легкомысленно прятался в верхнем ящике прикроватной тумбы, ну а вдруг случайно кто-то его откроет? Папа, например? Мне, как взрослой девушке, стесняться, разумеется, нечего… Но в подобной неловкой ситуации оказаться не хотелось все равно. Вздохнув, я решила. Чтож, прощай Георгий. Мы с тобой не были близки, и наверное, оно и к лучшему. Но ты доставил мне немало веселых минут… Все также, с виновником размышлений в руках, я шагнула на кухню, дабы отправить Георгия в помойку. Благо, мусорный пакет был непрозрачным. Но меня невовремя перехватил дверной звонок. И да, я открыла.

– Привет, – улыбнулся Гриша. Но вот он заметил Георгия в моей руке, и улыбка его слегка увяла, плавно трансформировавшись в усмешку. – Что, всё так плохо? Могу помочь.

– Себе помоги. – Я вернула ему его усмешку, пряча Георгия в карман домашних штанов. – Зачем пожаловал?

– Да просто, хотел убедиться, что у тебя все хорошо. Трубку ты не берешь.

Ах да, совсем запамятовала! Ведь я заблокировала все его номера.

– Все хорошо, – улыбнулась я, – спасибо.

Гришаня ничего не ответил, продолжив недоверчиво разглядывать вполне доброжелательную меня, выискивая какие-то ему одному понятные признаки уныния. Но не нашел. Уходить он не торопился, и мне вдруг захотелось побыть великодушной:

– Ну проходи.

Я распахнула дверь и сделала приглашающий жест, но Гришаня не двигался с места, смотря, отчего то на мою руку.

– Что-то не так? – Привычка Гришани поморозить меня на пороге начинала порядком раздражать.

– Что это? – Неоригинально ответил он вопросом на вопрос.

– Браслет. Что-то не так? – Уже с нажимом повторила я. Мое внезапное желание побыть великодушной резко испарилось. Включилось знакомое раздражение, с Гришаней оно всегда активизировалось рано или поздно. Сегодня рано.

Гришаня сверлил взглядом мое запястье, будто редкой ядовитости змею. С этим новым выражением его лица я была не знакома. Страх? Интересненько.

– Это же ЕГО браслет, – выдавил он наконец.

– Кого его?

– Зверя…

– Не знаю, о ком ты говоришь.

– Кирилл Зверев. – Повторил он уже более осмысленно. – Откуда у тебя его браслет? Ты что, теперь с ним?

Интересно, с какой это стати Гришаня решил заделаться дознавателем, и какое имел на это право? Я чуть пожала плечами, стараясь подавить раздражение.

– Браслет подарил мне Кир. Так что это теперь мой браслет. Если больше вопросов нет, то пока.

– Нет, погоди. – Гришаня отодвинул закрывающуюся дверь и шагнул внутрь, захлопнув ее за собой.

– Ты хоть понимаешь, с кем связалась? – Зашипел он мне в лицо. – Ты хоть представляешь, что это за человек?!

Я даже попятилась от такого напора.

– Я же предупреждал тебя! – Бесновался бывший, тесня меня к стене, и пугая своим диким видом.

– Да что с тобой такое! – Мои руки уперлись в его грудь, когда Гришаня подошел уж слишком близко. – Остынь и объясни все толком.

Гришаня посмотрел мне в глаза, отстраняясь. – Он наёмный убийца, Аля. Он убивает людей!

Сердце екнуло, а по спине пробежал неприятный холодок.

– Что, прямо всех подряд? Или выборочно? Ты то откуда знаешь, Гриша? Неужели пользовался его услугами? – Насупилась я, переходя в нападение. Инстинкт требовал защитить дорогого человека от любых обвинений. Я догадывалась, что на подобное жилье не заработать, честно трудясь на заводе, и ждала, когда Кир сам все расскажет. А узнавать потенциальную правду вот так, из уст человека, заинтересованного в том, чтобы очернить любых мужчин в моем окружении, оказалось неприятно.

Тот отпрянул, глядя на меня в странном изумлении. – Глупая, я же о тебе переживаю!!!

– А ты не переживай. Я тебе официально разрешаю!

– Ты пожалеешь!! – Пророчил Гриша, растеряв все немногие аргументы.

– Так всё, давай до свидания. Достал! Это не твои проблемы. Спасибо за предупреждение.

Парень замер у двери, будто раздумывая. Но вот снова наткнулся взглядом на злополучный браслет, и повернулся на выход.

– Если что, не говори, что я не предупреждал, и за помощью не обращайся!

Вот же гад! В чем-чем, а в Гришане я точно не ошиблась.

– Счастливо, Гриша, – сквозь зубы процедила я, – уверяю, ты последний о ком я подумаю, если вдруг мне понадобится помощь!

Дверь распахнулась.

– Дура! – Припечатал бывший, выходя за дверь.

– Да пошел ты!

На площадке в немом изумлении застыли мои родители, балконный сосед и пару бабулек. Кто бы мог подумать, что все это время мы с Гришей друг на друга просто орали благим матом, не замечая ничего вокруг.

– И подарок свой забери! – Последнее вышло уже на чистом адреналине. Пошарив в кармане, я выудила Георгия, и с силой метнула в уходящего Гришу, удивленно обернувшегося на последнюю фразу. Георгий смачно поцеловал его в лоб липучкой в основании, да там и остался, прилипнув намертво. Теперь этому сказочному единорогу не хватало только радуги из ж…

Кажется, я только что потеряла самопровозглашённого друга. Да и фиг с ним!

– Привет, дочь. – Кивнула мама, проходя в распахнутую дверь. – Весело тут у вас.

– Не то слово, – прогудел папа, шагая следом.

Дверь закрылась, и я обняла родителей, хотя сердце все еще лихорадочно колотилось, причем больше от этой внезапной встречи, чем от минувшего инцидента.

13. Родители

Родители сидели за маленьким овальным столом на моей кухне и вежливо улыбались, хотя взгляды их не скрывали тревоги и легкой напряженности. Как же давно я их не видела! Будто минула целая вечность…И кажется, они ни капли не изменились с нашей последней встречи. Мама такая же маленькая и строгая в своем любимом синем платье и светлом плаще, а отец высокий и улыбчивый в привычно темной одежде как будто в противовес своей любимой паре. Они пахли дорожной пылью и домом, что будило во мне тоскливое чувство чего-то давно забытого и по-детски родного.

– Как поживаешь, Аля? – Поинтересовался отец, сверкая добрыми голубыми глазами поверх чашки с чаем.

От ужина они ожидаемо отказались, я и в раннем возрасте кулинарными талантами не отличалась…но чаем с тортом, к счастью, не побрезговали.

– Вроде всё неплохо, работаю… – Напряжение первой встречи не отпускало. И я пока не представляла о чем, собственно, с ними разговаривать. И стоит ли рассказывать про Кира? Столько всего в моей жизни: работа, друзья, прикольный шеф, подруга и их отношения, странный сосед, ежедневно подгорающая овсянка и вообще все мои оригинальные блюда, которые обычно все отказываются есть. Еще одежда, походы по магазинам, склонность к одиночеству, ипотека, планы на будущее, новая и единственная любовь, странные происшествия последних дней… Но вот что именно рассказать о моей жизни им, этим почти чужим на данный момент для меня людям? С чего начать? И что они, собственно, хотят услышать?

– Встречаешься с кем-то? – Продолжил спрашивать папа, оглядывая мою кухню, явно настроенный на миролюбивую беседу.

Но я подняла голову и замялась. Молчание затянулось.

– Не важно, – Отрезала мама, прерывая не успевший начаться этот такой неудобный для всех разговор. – Разумеется, тебе очень интересно, с какого перепуга мы вдруг заявились спустя столько лет.

Меня всегда восхищала ее прямолинейность. Я кивнула.

– За тобой охотятся нехорошие люди, дочь. И мы приехали, чтобы увезти тебя в безопасное место.

Нехорошие люди? Безопасное место? Что вообще происходит? Скорее всего, любую мою реакцию на свое заявление они предполагали заранее, сами будучи внешне спокойными, серьезными и крайне собранными.

– Возможно, ты уже заметила некоторые странности вокруг собственной персоны? – Определенно, прямолинейность и талант видеть все насквозь делали мою мать существом высшего порядка.

Да, так и есть. В последнее время странности меня просто преследуют. Преследуют с того самого момента, как я встретила Кира…

Папа нахмурился, из его глаз исчезли смешинки, мама отставила чашку, и оба смотрели на меня выжидательно. Вопросов было много, я бы даже сказала, их было неадекватное, не влезающее в голову количество, и все они смешались между собой, образовав одну большую вязкую кашу. Кому я вдруг понадобилась и для чего, откуда мои родители об этом осведомлены, куда собираются меня спрятать, и что вообще происходит? Но на поверхность всплыл один вопрос, показавшийся наиболее важным. Зная ответ, можно было предугадать ответы и на все остальные.

– Что происходит?

Родители переглянулись. – Это долгий разговор.

– Я никуда не тороплюсь.

Они, по-видимому, тоже не спешили. Кот вальяжно прошествовал вдоль стола и потерся об отцовские ноги, своим громким урчанием слегка разряжая атмосферу. Кот был разборчив в людях.

– То, что ты узнаешь, тебя шокирует, – Сказала мама, почесывая Кота за ухом, – но не смертельно. Возможно, ты бы никогда этого всего и не узнала, кабы на тебя не вышли те, от кого мы тебя все это время старательно скрывали.

– А ведь мы так усердно пытались спрятать тебя подальше, позволив самой выбрать место для жизни. – Тяжко вздохнул отец.

Мать кивнула. – Жаль, хватило ненадолго. Мы из другого мира, дочь.

Я предполагала любой ее ответ. Любой, кроме этого.

– Из какого? Из Третьего? – Скептицизм в моих словах зашкаливал. Я переводила взгляд с отца на мать и обратно, ожидая, что они не выдержат и рассмеются, и все напряжение между нами рухнет как карточный домик. Но нет. Судя по всему, они сами верили тому, что говорили. Рука самовольно потянулась к телефону, чтобы набрать ноль три.

Мать извлекла из кармана тоненькую цепочку с кулоном в виде крошечного хрустального шарика, и положила передо мной на столешницу. Едва заметное, полупрозрачное плетение цепочки напоминало мне мой недавний подарок, а шарик… Он выглядел как нечто инопланетное. Чуть светящийся, переливающийся в свете лампы, казалось, он впитал в себя все оттенки синего и голубого, искрясь изнутри настоящим звездным небом. Ни в одном ювелирном магазине я никогда не встречала ничего подобного раньше, и очень трудно было оторвать глаз от этого нездешне прекрасного камня. Моя рука сменила направление, и вместо телефона коснулась синего самоцвета. Тот едва уловимо заискрился и потеплел от моего легкого прикосновения, постепенно наливаясь чернильной синевой.

– Это Индиго, камень-артефакт цвета нашего рода. Только истинные представители рода могут его касаться. – Улыбнулась мать. Ее взгляд, подобно этому хрустальному шарику, заметно потеплел.

– Ты родилась в Резиденции королевства Белых Холмов двадцать два года назад как принцесса и единственная наследница. Твой отец Кристоф Одиннадцатый из рода Белявских вместе с матерью Алексианой из рода Горских были убиты двадцать лет назад в результате переворота. Но перед этим она успела передать тебя нам, своим доверенным лицам, с целью спасти от предателей и убийц.

Род твоей матери владел этим редчайшим артефактом, что способен в определённое время, не чаще раза в столетие открывать портал в параллельный безмагический мир. Тот, в котором мы сейчас и находимся. Я двоюродная сестра твоей матери, то есть твоя родная тетя, а это мой старший брат, твой родной дядя. Все эти годы мы убегали от Безликих преследователей, что послал за нами вслед захватчик и нынешний узурпатор трона Белых Холмов Алес Серебряный. Но вот каким-то непостижимым образом они нашли. Но не нас, а тебя, что гораздо хуже. Я полагаю, это из-за метки.

– Метки? – Непонимающе прошептала я.

– Да. – Кивнул отец. – Инквизитор, что преследовал нас по дороге к порталу, не успел догнать, но бросил вслед метку, которая и достигла цели. Твой шрам.

Моя спина непроизвольно зачесалась. Всю жизнь я носила на левой лопатке странный шрам в виде семиконечной звезды, и никто не мог объяснить, откуда он появился. Выходит, метка…  Ну-ну.

– С помощью следа от своей метки он и нашел тебя в этом мире.

Голова шла кругом. Я никак не могла поверить, что мои родители вдруг синхронно сошли с ума.

– А Кот?!

– Что Кот?

– Он тоже какого-то рода??

– Кот принадлежит роду Белявских, нашему роду уже более тысячи лет. – Терпеливо и спокойно объяснил отец, как будто это я сошла с ума, а не он. – Он фамильяр, защитник и покровитель нашей семьи. Вспомни, наверняка были моменты, когда он пытался тебя защитить.

Не стану скрывать, прецеденты были. Кот постоянно шипел на Гришаню, терпеть не мог бабку соседку, один раз поцарапал электрика… Как будто обычный не волшебный кот не способен на подобные проявления агрессии в отношении чужаков! Кажется, у меня заболела голова. Умом я понимала, что родители несут полнейший бред, но вот к собственному удивлению, сердце твердило мне совсем иное. И этот странный резонанс породил мигрень, мешавшую думать трезво.

С одной стороны, какие еще Холмы, какое королевство, какие инквизиторы?! А с другой, все это было словно тенью моего собственного прошлого, и на самом деле я ЗНАЛА, что они говорят чистую правду. Я знала каким-то невероятным образом, не иначе как пресловутым седьмым чувством, что там, на северном склоне есть необъятное поле пышного кипенно-белого вереска, а на западе от Резиденции, если пройти далеко сквозь сосновую рощу, находился прекрасный пляж с розоватым песком, который я так часто раньше видела во сне…  И что с этим знанием делать, я не имела ни малейшего понятия. И тому сегодняшнему незнакомцу довольно пошло бы определение «Безликий». Ну допустим… Поэтому я подавила классическую реакцию адекватного человека, и предположила худшее, будто весь этот рассказ и все мои воспоминания – это правда.

– И для чего же, интересно, я понадобилась этому Алесу?

– Скорее всего, он хочет твоей смерти, как единственной оставшейся наследницы. Судя по всему, народ королевства очень против узурпатора, и, если представить им законную принцессу, они попытаются вернуть тебе власть.

– Допустим. Отчего же Безликие хотят меня просто поймать, а не убить? Иначе давно бы сделали это раньше, даже не показываясь мне на глаза, верно?

Настала очередь матери мяться, и опускать глаза.

– Скорее всего, он хочет сделать это ритуально, а затем продемонстрировать всем наш камень Индиго потухшим в знак того, что род Белявских прерван.

Чудесно. И что же мне теперь делать? Причем последний вопрос я озвучила вслух, кажется, и правда примерив все это на себя.

– Нужно скрыться, чтобы Безликие тебя не нашли снова.

– А как же моя жизнь?  – Кажется, до меня начало постепенно доходить, что это коллективное сумасшествие до добра не доведет. – Моя работа, мои друзья? Что я им всем скажу?

– Говорить не понадобится, – вмешался отец-дядя. – Ты не принадлежишь этому миру, и все, кто тебя когда-либо знал полностью забудут о твоем существовании в течение нескольких дней.

Обалдеть… Нет, тут надо хорошо подумать. Жаль, что на данный момент этому мешала досадливо зудящая головная боль, и полнейшая сумятица в мыслях.

– Мне нужно подумать, – озвучила я, потирая виски. – Утро вечера мудренее.

Родители послушно встали. – Тогда до утра, – улыбнулась мама.

– Куда вы?

Я с чего-то решила, что они останутся у меня.

– Мы тут в гостинице поблизости, не переживай, обдумай все хорошенько. Будем ждать твоего звонка.

После ухода родителей, у меня в голове остался один невысказанный вопрос, который я оставила на утро: А как, собственно, они узнали, что меня нашли?

С этой мыслью, полностью и безнадежно обескураженная я и отправилась спать.

14. Сомнения

Смс от шефа перехватила меня на пути к метро. Кутаясь в свой тонкий плащ поверх теплой водолазки, я меряла лужи многострадальными кофейными полусапожками и проклинала влажный морской климат, как если бы он один был виноват в моих проблемах. Ромыч извинялся за очередной день простоя, ведь треклятая косметика так и не пришла. Я горестно вздохнула, и медленно остановилась, не дойдя до цели. Появилось лишнее время на мысли, которые со вчерашнего дня не давали мне покоя. Возникло острое желание с кем-то поговорить, поделиться внезапно накатившими столь оригинальными проблемами. Но толпы страждущих выслушать мою душещипательную историю вокруг не наблюдалось. А жаль.

Я развернулась и побрела домой. Водитель Сергей как будто знал, что сегодня на работу мне не надо, и его блестящей машины перед домом не было. Не удивительно, что я о нем совершенно забыла.

Ирка, наверное, еще спала… и будить ее не хотелось. Возможно, позвоню ей позже и постараюсь объяснить свою беду в иносказательной манере, чтобы подруга не сдала меня в срочном порядке в специфическое учреждение, где обычно помогают людям в подобных вопросах. Медикаментозно.

Моросил мелкий столь характерный для наших мест нудный дождь, небо затянуло плотным пологом серых туч, и эта погода абсолютно совпадала с моим сегодняшним настроением. Домой идти не хотелось, там со вчерашнего вечера было чересчур тесно и душно. Захотелось погулять и подышать свежим сырым воздухом, поэтому я, не доходя до дома нескольких десятков метров, свернула в ближайший парк.

Сегодня тут оказалось на диво пустынно. Странно. Обычно собачники оккупировали зеленую территорию с утра до вечера, а иногда и ночью до моих окон доносился заливистый собачий лай. Возможно, из-за погоды на любителей четвероногих напала несусветная лень и сейчас они дружно оттирали ее последствия с собственных ковров под укоризненными взорами своих любимцев… Я тоже была любителем четвероногих, но на собаку у меня не было времени, а Кот оказался вполне самостоятелен, чтобы обходиться без меня все время, что я на работе. Кот… Он был с нами все время, что я помню. Но ведь это около двадцати лет, а коты в редких случаях могут жить и дольше, верно? Кот был очень стар, хоть по нему и не скажешь. Мой вальяжный и неспешный любимец совсем не походил на дряхлую животинку, вполне неплохо передвигаясь и не доставляя особых проблем. И ведь он даже никогда не болел… Я не запомнила его котенком, казалось, он всегда был огромным шерстяным котищем, и абсолютно не менялся внешне. Удивительно, как за ежедневной суетой я не замечала такой очевидно простой вещи.

Возможно, я и не осознавала до конца всего масштаба свалившейся на меня трагедии. Некто Алес Серебряный – основная причина моих бед, представлялся мне толстым смуглым мужиком с золотыми зубами и почему-то в красной шелковой рубахе. «Свидетельство о рождении есть? А если найду!» – Вопрошал нафантазированный Алес, заставляя меня нервно хихикать.

Мелкие капли дождя монотонно шуршали по скользкой ткани любимого и единственного винтажного зонта. Я медленно шла по аллее, погруженная в себя, и эта утренняя торжественно-тоскливая тишина как нельзя кстати благоволила моему меланхоличному самокопанию.

Я то и дело вспоминала некоторые моменты и многие мелкие нюансы, так или иначе подтверждающие слова моих псевдородителей. Начнем с того, что спали они всегда раздельно, и на все наивные просьбы одинокого ребенка подарить хотя бы одну сестричку смеялись или просто меняли тему. У нас никогда не было каких-либо родственников или друзей семьи от слова совсем. Ни бабушек-дедушек, ни одноклассников или сослуживцев. Никого. Я была самым неприметным, наиболее скромно и серо одетым ребенком, и меня практически никогда не оставляли одну.  Отец провожал в школу до последнего класса, хотя я и была вполне самостоятельна, что воспитывалось во мне с пеленок. И уже после, когда встал вопрос о моем дальнейшем обучении, на семейном совете решили, что пришла пора вылетать из семейного гнезда. Помню, насколько сильно я тогда удивилась такому решению. Но родители были непреклонны, лишь позволив мне выбрать самой город и вуз. А еще вынудили взять Кота, ведь они собирались продать дом и попутешествовать… Все это вполне укладывалось в общую картину вчерашнего рассказа. Видимо, им долгое время удавалось отвлекать Безликого на себя, бесконечно путешествуя, путая следы, но вот сейчас этот хитрый преследователь каким-то образом вычислил и меня. О причинах можно было фантазировать долго, не зная всей правды. Вот только где ее выяснить, у кого спросить?

Как-то вдруг странно и необычно фокус всего моего мира поменялся на нечто кардинально другое, чего в жизни адекватных обычных людей просто не может существовать, и я бы с удовольствием отмахнулось от всей этой ерунды, и продолжила бы свою мирную ничем не примечательную, но такую уютную и устоявшуюся жизнь… И кто виноват, что все так резко поменялось? Я подставила лицо дождю, чтобы освежиться, потом опомнилась, и вернула зонт в вертикальное положение. Чтобы как следует освежить мысли мне потребуется гораздо больше, чем холодный душ.

Звонить родителям пока желания не было, да и честно говоря, я еще не знала, что им скажу. Уехать с ними? Куда и зачем, и что я там буду делать? Вряд ли родители сбегают в определенное место, скорее придется кочевать из одного города в другой в страхе быть однажды пойманной. И так всю жизнь? А есть ли она, та опасность? Да, я чувствовала, что-то подобное витало в воздухе совсем рядом… Как бы не кричал мой разум, призывая к здравомыслию и адекватности, но он был безнадежно задавлен памятью и интуицией. И что с этим делать, я не имела понятия. Уехать непонятно куда, бросив все, работу, друзей, прежнюю привычную жизнь без возможности вернуться так себе перспектива. Но как быть иначе?

Все происходящее никак не желало укладываться в привычную картину жизни, вызывая закономерное недоумение и странную оторопь. Меня охватывало дикое желание лечь и уснуть, спрятавшись ото всех в своей уютной кроватке под теплым пушистым пледом. И чтобы поутру все это оказалось лишь дурным сном, который бы я рассказала Ирке, и та обязательно высмеяла мои ночные фантазии в своей любимой манере. Но что-то мне подсказывало, что сон не спасёт…

Кир… К нему у меня тоже завалялись парочка вопросов. Он определенно что-то знал насчет моей прошлой жизни. Кто он вообще такой, и что я знаю о нем? Ничего, кроме того, что кажется, я испытываю к нему нечто большее, чем обычная влюбленность. Но это его «принцесса» явно неспроста. Или же во мне уже просыпается начинающий параноик. В любом случае, нам стоило серьезно поговорить.

Ну вот, стоило только о нем подумать, легок на помине. Я почувствовала, как внутри поднимается гигантская волна тепла и облегчения, наблюдая, как сквозь мутную пелену дождя вырастает знакомая фигура. Но Кир был непривычно серьезен. В странном мешковатом пальто явно на размер меньше, и потертых серых штанах он возник на моем пути, кривовато усмехаясь и протягивая руку в неуловимо знакомом жесте. Я в замешательстве подняла глаза, присмотрелась и шарахнулась от него, как от прокаженного. На меня сквозь дождь смотрели светло-серые совершенно чужие глаза.

Что это за глюк?! С незнакомца тут же, как песок, осыпалась чужая личина, осталась лишь неопрятного вида одежда, которую Кир определённо побрезговал бы надеть. И тогда я узнала того самого вчерашнего типа, что караулил меня у парадной.

– Все верно, Ваше Высочество, – чуть шепелявя, проговорил он, опуская руку. – Не стоит касаться Безликого по собственной воле. Иначе рискуете эту волю на время утратить.

Я стояла, с расширенными от ужаса глазами, и не знала, что ему ответить. Как вообще с ним общаться, и нужно ли? Но тот, кто называл себя Безликим, явно надеялся на общение, ожидая моего ответа. Дождь становился сильнее, усиливая и градус моего напряжения.

– Что вы хотите? – Выдавила я кое-как через минуту, заранее предполагая его ответ.

– Я хочу всего лишь вернуть вас домой. – Ответил он своим бесцветным шуршащим голосом, спокойно улыбаясь.

– Для чего? Как вы меня нашли? – Кажется, я начала входить во вкус.

Безликий укоризненно покачал головой. По светлокожему лицу струились капли, стекая на подбородок, приводя в негодность и без того не лучшую одежду. Но мужчина будто не замечал этого досадного факта.

 – Я с радостью отвечу на все ваши вопросы, если вы последуете за мной. Но прежде, чем отказаться, советую подумать. Информация окажется крайне интересной и полезной для вас. – Показалось, или он мне подмигнул?

Это что, шантаж?

– А если нет?

Тот пожал плечами. – Я не имею права касаться Ее Высочества, или каким-либо образом применять в отношении вас силу. – На бледном лице возникла нехорошая улыбка, которая мне совсем не понравилась. – Но я неплохо умею шантажировать, играть на нервах и оказывать моральное давление. – Подытожил он.

Чудесно. С определенной долей сожаления я вспомнила о своем компактном шокере, предусмотрительно поставленному на зарядку еще вчера. Да и Иркин баллончик остался в других джинсах. Сейчас бы он пригодился…

– Ну рискните, – Кивнула я, смелея.

Даже интересно стало, каким образом он сможет на меня надавить.

Его улыбка стала еще шире, отчего по моей спине прошелся едва уловимый неприязненный холодок. – Причинять вред вам я не могу, – едко протянул Безликий, – но, помнится, у вас достаточно близких людей, жизнь и благополучие которых вам небезразличны? Например, та рыженькая де…

– Хватит!

Сердце тревожно заколотилось. Этот мутный тип определенно знал мои слабые места, а какого-либо адекватного выхода на горизонте не мелькало.

– Достаточно. – Повторила я зло. – Что нужно делать?

Меня затрясло. Вот так, одной фразой, проклятый пришелец из другого мира разбил всю мою волю к сопротивлению. Ведь и правда, сделай он что-то Ирке, его не найдут и ничего не докажут, а я? Что буду делать я, зная, кто виноват на самом деле?

– Все очень просто, Ваше Высочество, – отозвался тот, снова протягивая мне руку с длинными бледными пальцами с противными полупрозрачными ногтями. – Нужно всего лишь меня коснуться.

Вот так просто, коснуться и все?

– Да, – кивнул он, отвечая на мой безмолвный вопрос. – Покинуть этот мир куда проще, чем в него попасть.

– Вот и проваливай!

С этими словами из-за моего плеча резко метнулась знакомая тень. Широкие плечи, обтянутые темным плащом, закрыли обзор всего на секунду, и потом, когда Кир развернулся ко мне, за его спиной не было ничего, кроме серого пепла, медленно оседавшего на дорожку.

– Что ты с ним сделал? – Шокировано поинтересовалась я, разглядывая странный пепел, прибиваемый дождем, и уже почти незаметный на мокром гравии.

– Нейтрализовал. – Криво усмехнулся Кир, шагая ко мне. С непередаваемым вздохом облегчения я упала в приглашающе распахнутые объятия, едва не уронив свой любимый зонт.

– Расскажешь мне все? – Промурчала я ему в грудь, замыкаясь в своем мирке уютного тепла и любимого запаха, чувствуя, как он кивает в ответ.

– Идем отсюда.

Я держала свой зонт, прикрывая нас обоих, а он нес меня на руках, надежно укрыв полами своего плаща от усилившегося ветра. И на данный момент мне было абсолютно все равно, кем мой идеал был на самом деле. Да, он ни разу не подарил мне цветов, в противовес всем моим бывшим ухажерам. Но только что он меня просто спас, и плевать, каким именно образом ему это удалось. Определенно, Кир стал именно той частью моей жизни, с которой я вряд ли смогу расстаться. Это пугало и восхищало одновременно. Будто с его присутствием я обретала что-то невероятно ценное, что-то, чему на самом деле цены нет.

Кир вышел из лифта, и едва не столкнулся с моим балконным соседом. Тот вытаращил на нас свои белесые глаза, едва не выронив сигарету, торчащую из угла губ. Так вот кто постоянно курит в лифте!

Секундное замешательство, и тот метнулся к своей квартире, на ходу доставая мобильник.

– Эй! – Окликнул Кир, осторожно ставя меня на пол.

Сосед вздрогнул и медленно нехотя обернулся. Я удивилась такому послушанию. Да, Кир излучал опасность, но скрыться в квартире, практически находясь на ее пороге, было для соседа секундным делом. Но он отчего то предпочёл остаться.

– Давай сюда, – Лениво озвучил Кир нечто понятное только ему. И сосед, скрипя зубами, догадливо протянул ему свой мобильник. Мой идеал сжал пальцы, сломав пластмассовый прямоугольник на две растрескавшиеся половинки, и также спокойно протянул обратно. Тот молча принял останки аппарата, и скрылся с глаз, злобно хлопнув дверью.

– Ну и что это было? – Поинтересовалась я, как только мы оказались у меня.

– Потом, – улыбнулся Кир. И что-то в его улыбке заставила меня дрогнуть и начать жарко плавиться сладкой ириской в микроволновке.

– Но…– Тем не менее, не хотелось сдаваться вот просто так, выбросив белый флаг от одной лишь его улыбки.

– Потом, – повторил он, шагая ко мне.

– А как же…

– Потом. – С моих плеч недвусмысленно скользнул мокрый плащ.

За окном шумела разбушевавшаяся весенняя непогода, а вечно невозмутимый Кот мирно спал, не обращая на нас ни малейшего внимания.

15. Правда

Всю ночь и целое утро шел дождь, шумела непогода и природа всячески бунтовала против чего-то известного только ей одной. И поэтому крошечный солнечный луч, медленно спустившийся по шторе вниз, показался неким нечаянным чудом. Моя маленькая гостиная, она же спальня была полна тепла и счастья, сконцентрировавшемся на одном конкретном разобранном диване, и этот лучик стал завершающим штрихом к картине моей личной утренней идиллии.

 Рука со знакомым браслетом собственнически покоилась на моем животе, сплетаясь с моей собственной в точно таком же браслете, обнимая, словно мягкую игрушку. И я блаженно щурилась, вовсе не жалея, что не умаю мурчать, как кошка. Иначе от моего громогласного урчания в доме не осталось бы ни одного целого стекла. Настенные часы знакомо щелкнули, привлекая к себе внимание. Час дня. Я даже привстала, чтобы убедиться в том, что глаза меня не обманывают.

– Хватит ерзать, – с недовольной хрипотцой пробурчали мне в затылок. – Если не желаешь застрять тут до следующего утра.

– Уже день, – рассмеялась я, делая попытку отстраниться, что мне не позволили, снова прижав к себе. – И я обещала позвонить родителям еще утром.

– Думаю, их уже оповестили о том, что возможности перезвонить у тебя сегодня не будет.

Сосед?

– Ты же испортил его телефон.

– Ну и что? – Я почувствовала, как он лениво потягивается, не разжимая рук, сомкнувшихся в замок на моем животе. – Как только мы ушли, он тут же кинулся сообщить лично.

Протяжный звук дверного звонка, раздавшийся следом, как нельзя лучше подтвердил его слова. Еще никогда я так не желала открывать кому-либо дверь, как сейчас, поэтому не спешила шевелиться, с досадой слушая ставшие вдруг такими противными трели. Минуту назад я предвкушала целый день, наполненный счастьем, а никак не разборки с родителями.

– Думаешь, мои родители настолько беспринципны, что будут ломиться в дверь, точно зная, что я не одна?