Текст книги "Аля и Зверь (СИ)"

Автор книги: Тая Ан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Я мрачно наблюдала в окно проплывающий пейзаж, прокручивая в голове недавние события, и всё больше убеждалась в правильности собственных действий.

«Вот, мама, посмотри, эту собачонку я нашел на улице, и теперь она будет жить с нами.» – Именно так ощущались теперь слова Кира, когда тот представлял меня своей матери. И позже, когда я ушла из гостиной, он не последовал за мной, оставляя право разрулить ситуацию своей неприятной родственнице. Видимо, настолько сильно проголодался, что не смог заставить себя подняться из-за стола. И это странное отношение удивляло больше всего, будто бы он стал уверен, что я никуда уже от него не денусь, и оттого больше не боялся показать свое истинное лицо. И только потом, узнав, что козырь вовсе не желает быть козырем, тут же кинулся вдогонку.

Допустим, Кир не являлся настолько хладнокровным убийцей, как красочно расписал его сводный брат, но легче от этого не становилось. Убийце или нет, этому мужчине в качестве спутницы жизни я была не нужна. Ну захватил бы он власть с моей помощью, и что дальше? Ничего. Я стала бы просто бесполезной, пришла в негодность, и что было бы со мной тогда? Блондин хотя бы предложил вернуть домой… Интуиция одобрительно кивала и согласно подбадривала меня на моём пути подальше от Главного Инквизитора Белых Холмов. Жаль только, что какая-то часть меня была с ней категорически не согласна...

И это жутким ознобом холодящее, ни с чем не сравнимое, вдруг захлестнувшее всё мое существо не виданное ранее чувство чужеродности в доме Кирхарта в присутствии его матери ощущалось так, как если бы оно могло быть вызвано искусственно. Определенно, Инесса Чёрная не тот человек, которого хочется встретить больше одного раза в жизни. Когда-то она уверяла, что пути назад из Белых Холмов нет, но теперь, очевидно, передумала врать, лишь успев понять, что не меня хочет видеть рядом со своим талантливым отпрыском. Благо, на данный момент наше желание было обоюдным.

Вдоль дороги проплывали небольшие ухоженные домики, маленькие светлые заборчики, яркое, многоликое цветочное богатство, заполонившее каждый клочок зеленого пространства. Не нужно было отворачиваться от окна, или представлять себе что-то иное, как дома в метро или в автобусе, с обычной каменно-серой дождливой массой за стеклом вместо пейзажей. Тут, в Белых Холмах, насколько бы ни было мне здесь не по себе, было удивительно чисто, уютно и умопомрачительно красиво. И это трудно было не признать. Если бы не все события, с этим местом связанные, то я наверняка бы расслабилась и получала удовольствие от местных видов и этой приятной атмосферы расслабленного цветочного городка. И эта самая атмосфера неким образом даже служила подтверждением моей правоты в решении помочь Алесу. Очевидно, он неплохой правитель, раз поддерживает такой порядок и всю эту красоту вокруг, а единственный, кого по-настоящему боятся жители, это Главный Инквизитор. Жители… Многие из них сегодня всё-таки покинули укрытия, и шли по делам, копошились во дворах домов, общались друг с другом, смеялись… Видимо народ осмелел, раз Кир так и не сжег никого в ближайшие дни. И все они наверняка поменяются в своем отношении, как только Алес сменит статус узурпатора на статус официального правителя. Хотелось верить. Тогда у него будет Индиго, и Кир уже точно не сможет навредить, к тому же Алес обещал отделить для брата Северные земли, чтобы тот мог хоть немного утешить свои непомерные амбиции. Я тяжко вздохнула. Интересно, как там Кот… Кажется, я не гладила его уже целую вечность.

Алес весь лучился плохо сдерживаемым торжеством настолько, что впору было называть его «Ваше Сиятельство». Ну хоть кому-то тут было хорошо. Серебристые глаза узурпатора светились от радости и непонятного мне восторга, когда его взгляд падал на мою скромную персону, можно сказать, он от нее и не отрывался, так что мне становилось слегка не по себе. Мужчина нахмурился лишь однажды, при взгляде на мою ногу.

–  Пытал?

–  Ага, – съязвила я, – дважды. А с ногой случайное недоразумение.

Больше эта тема не поднималась. Мне хотелось, чтобы всё поскорее уже закончилось, поэтому чуть погодя я спросила:

– Как скоро всё это случится?

Под этим подразумевался свадебный фарс, где я торжественно, на глазах у всех (за исключением Главного Инквизитора) стану женой Алеса Серебряного, и передам ему свой родовой артефакт.

– Завтра. – Обрадовал тот, улыбнувшись. – В городе уже объявили о скором празднестве.

Прекрасно, мне уже не терпится отказаться подальше как от этого места, так и от того неуютного чувства, поселившегося в моей груди после прощания с Киром.

– И после?

– И после я выполню свое обещание, предоставив тебе в личное пользование артефакт для перемещения в твой техногенный мир, в любой момент, какой пожелаешь.

Звучит заманчиво. Я даже слегка расслабилась, представляя, как снова окажусь дома, обниму Ирку, поглажу Кота, вдохну вечно влажный воздух свободы своего любимого города… Совсем скоро я буду там, осталось совсем немного потерпеть. Вот только…

– У меня будет еще одна небольшая просьба.

Блондин вопросительно выгнул одну бровь.

– Мне бы хотелось забыть это место и все с ним связанное, это возможно?

Алес долго изучал меня своими прозрачными глазами с легкой полуулыбкой на лице, и наконец выдал: – Нет ничего невозможного, моя принцесса.

Меня слегка передёрнуло. И вот это выражение я тоже с удовольствием хотела бы забыть.

Спустя какое-то время, и кучу сказочных пейзажей за окном мы, наконец, прибыли к белоснежному зданию Резиденции. Удивительно, чего я точно не ожидала, так это того, что с белого крыльца ко мне навстречу выйдут мои тетя и бабушка, и с радостными причитаниями под руки увлекут в выделенные для меня комнаты. Приятно удивленная, с улыбкой оглянулась на самодовольного блондина, и последовала за родственницами уже в куда более приподнятом настроении.

До комнат дошла в какой-то счастливой прострации, не видя ничего вокруг, а оказавшись там, рухнула на диван между тетей и бабушкой, почувствовав себя почти как дома. Они держали меня за руки и смотрели так, будто только что вырвали из объятий смерти. Я недоверчиво улыбалась. Тетя прервала затянувшееся молчание:

– Как ты, Аля?

Я кивнула. – Кажется, в норме. Алес все вам рассказал?

– Да. – Тетя погладила мои руки. – Он послал за нами лично, и посвятил в свой план.

– Одобряете?

Ее глаза погрустнели. – Мы одобрим всё что угодно, если так будет лучше для тебя, и, если ты хочешь вернуться в тот свой мир, то мы не станем тебя осуждать или отговаривать. В любом случае, как он сказал, ты всегда сможешь вернуться, если передумаешь.

Я не стала ее переубеждать.

– Все-таки свадьба, это оптимальный выход для всех нас. Алес поступает крайне благородно. – Отозвалась бабушка.

Очевидно, блондин поведал ей также и то, что ее вторая дочь жива, пообещал снизить налоги и вывести людей из подземелий, и теперь бабушка окончательно и бесповоротно влюблена в белобрысого интригана. Но звучало и впрямь очень и очень обнадеживающе. Осталось лишь набраться терпения, и пережить завтрашний день.

– Ну и где оно? – Улыбнулась я ободряюще им обоим. Те непонимающе переглянулись. – Моё платье. – уточнила я. – Оно ведь уже есть, правда?

Да, оно было. Наряд ждал своего часа в гардеробной комнате, смежной с моей спальней. Золотистое, с пышной юбкой и длинным струящемся шлейфом из органзы с плотным блестящим кружевным приталенным лифом без рукавов, спускающимся почти до середины бедер, оно царственно возвышалось на подставке, надетое на безголовый силуэт, казалось, заполняя собою все немалое пространство комнаты. Что и говорить, блондин умел действовать оперативно.

– Это платье твоей матери. – Уточнила бабушка благоговейно, боясь прикоснуться к золотому шедевру местной швейной индустрии.

Ах, вот оно что. В таком случае, так даже лучше. Платье есть. Что там еще положено в таких случаях? Туфли, прическа, макияж…? Хорошее настроение не обязательно. Хотя я вполне могла себе его представить, едва начинала думать о доме.

– Примерим? – Предложила тетя с видимым энтузиазмом.

Что, все по очереди? Я ее энтузиазма не разделяла. Нет, спасибо. Я надену его только один раз.

– Может лучше покушаем сначала? – Предложила робко. Но, едва я успела закончить предложение, бабушка резво подпрыгнула, и со скоростью шестидесятилетнего, но вполне бодрого болида метнулась за дверь. Это явно была ее стезя.

Тетя Лили с сожалением отвела взгляд от моего свадебного наряда. – Ты уверена, Аля? Уверена в своем решении?

– А вы, я вижу, сомневаетесь?

Она чуть пожала плечами, и подошла к высокому стрельчатому окну. За ним открывался чудесный вид на сад, но это не казалось чем-то удивительным. Здесь все виды были чудесными. Женщина провела пальцами по светлому каменному подоконнику, и чуть сощурила свои голубые глаза, глядя куда-то в недоступную мне даль. – Я просто никак не могу поверить в то, что все наши проблемы могли решиться вот так просто, что столько лет мы скрывались и прятали тебя зря. Столько времени прошло впустую…

– Но всё что ни делается, все к лучшему, верно? – Я подошла, и положила свои ладони ей на плечи. – Если бы да кабы… А проблемы решаются, и это здорово, нужно быть благодарными за такоё исход и просто радоваться, наверное…

– Вот именно, что наверное. – Вздохнула она. – Мне кажется, что-то то здесь все-таки не так, как-то слишком все неправдоподобно гладко…Или же это всё моя вечная паранойя, с которой я так сроднилась за последние двадцать лет, что это она никак не хочет отпустить меня жить спокойной жизнью.

– Всё будет хорошо. – Я чуть сжала пальцами ее плечи. – Обещаю. Со своей стороны я сделаю всё, я прослежу, чтобы Алес исполнил обещанное, чтобы люди больше могли не бояться, и свободно жили на свежем воздухе, забыв про те жуткие подземелья.

Она кивнула, и отошла от окна. – Постараюсь больше не рефлексировать. Ты права, всё будет хорошо.

– Для меня это всё тоже непросто. – Я тчжело выдохнула, и вернулась на диван.

Но нет, если я сейчас начну, то, скорее всего остановиться уже не смогу. В слишком болезненный клубок все это переплелось, и начни я сейчас его расплетать…

Благо, в следующий момент дверь распахнулась, и показалась бабушка с большим медным подносом со всякой снедью. Мы бросились ей помогать. Поднос был водружен на придиванный столик, и я с удовольствием оглядела содержимое.

– Кушать подано, – озвучила бабушка, жестом фокусницы поднимая тяжёлую крышку с внушительной круглой миски с дымящимися варениками, украшенными лавровым листом и укропом. Рядом стояла треугольная пиала со сметаной, прозрачный графин с ягодным морсом, плошка с маленькими печеными пирожками и небольшое блюдо с фруктами. И при взгляде на это ароматное великолепие мне напрочь отбило все негативные мысли. Да уж, семья – это явление, неразделимое со вкусной едой. Пожалуй, я даже буду скучать… Там, дома вряд ли кто-то приготовит мне вот такое блюдо вареников. У меня и самой даже овсянка то толком не всегда выходила. Возможно, стоило бы записаться на кулинарные курсы? Скорее всего, так и сделаю. Нужно же будет заполнять чем-то содержательным и полезным всё свое свободное время… А пока я млела от удовольствия, балуя свои вкусовые рецепторы и краем уха слушая, как родственники обсуждают детали завтрашнего празднества.

Моя роль была небольшой. Нужно было быть красивой, молчать, кивать, улыбаться, и в нужный момент снять с себя Индиго и надеть его на шею Алеса. Всё. Ну, это не звучало чем-то трудновыполнимым. Не нужно было плясать сложный традиционный танец, гарцевать на лошади или произносить длинную пафосную речь, и чудесно. С остальным я вполне справлюсь.

Родные оставили меня сразу после сытного ужина, наказав отдохнуть как следует перед важным днём. Я пыталась, честно. Но всё никак не выходило. Голову не покидали мысли о моём бывшем Идеале, его глазах, руках, и других обожаемых мною частях тела. Думалось, думалось, думалось… Еще час-полтора подобных мыслей и я точно забью на все планы, подорвусь обратно в сторону резиденции Чёрных, прорву магическое оцепление, плюну в глаз госпоже Чёрной, и обниму своего Идеала, чтобы никогда больше не расставаться…И плевать на его амбиции, пусть творит что угодно, только бы был рядом! Мда. Пора было заканчивать с этими буйными фантазиями. Поэтому я поднялась с дивана и, обув мягкие тапки, похромала вон из комнаты в поисках чего-либо горячительного, дабы успокоить расшалившиеся нервы.

Резиденция была темной и пустынной. Минут через пятнадцать, отчаявшись найти кухню в этой темноте хотя бы по запаху, я плюнула на это гиблое дело, и через знакомый коридор с гобеленами вышла на террасу с видом на сад. Здесь, к моему удовлетворению я обнаружила искомое. Правда в дополнение к будущему мужу.

Алес раскинулся в глубоком плетеном кресле с бокалом в руках, закрыв глаза, и явно о чем-то размышляя. Я даже залюбовалась его четким мужественным профилем и лунными бликами, запутавшимися в рассыпанных по плечам длинных серебряных волосах и сверкающими на острых гранях диковинных камней множества его странных браслетов, его длинными, красивой формы пальцами, словно цветок, бережно обнимающими хрупкий бокал. Трудно было отрицать, что этот мужчина был красив. Он был прекрасен дикой, необычной, мужественной красотой сказочных принцев без присущей тем неестественной слащавости. Но, честно говоря, не его хотелось бы видеть рядом с собою завтра, совсем не его…Хотя какая мне, собственно, разница?! Фарс он и есть фарс, я бы и за клоуна вышла, помоги это мне вернуться домой, так что Алес был ещё не худшим вариантом. Тем не менее, я не желала оказаться замеченной, поэтому, поборов мимолетный порыв схватить бутылку со стола и дать дёру, я просто шагнула назад в тень, чтобы тем же путем незаметно вернуться к себе, но Алес вдруг открыл глаза.

– Не спится? – Поинтересовался он негромко.

Я кивнула, вместо шага назад делая шаг вперед. – Угу. Завтра большой день.

– Да… Я впервые в жизни сочетаюсь браком.

– Это взаимно.

– Вина?

Кивнула и опустилась в кресло напротив, наблюдая, как он наполняет из оплетенной бутыли второй бокал. Каюсь, хотелось выпить залпом, чтобы мгновенно уснуть, забывшись до утра безо всяких сновидений. Жаль, в подобной компании такое поведение было непозволительной роскошью. Алес внимательно следил за каждым моим движением, рассматривая, как диковинную зверушку под микроскопом. Пели сверчки, шелестел сад, вино оказалось на диво приятным, и очень хотелось отпустить неприятные мысли, и не думать больше ни о чем, но этот мужчина всё испортил.

– Знаешь, ты очень красива, Аглая. По правде, ты самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел.

Началось…Вот только пьяных домогательств на мою голову не хватало! Но перебивать правителя в его душевных излияниях было невежливо, поэтому я молча цедила вино, малодушно отведя взгляд, рассматривая загадочную темноту сада. – Ты могла бы стать прекрасной парой для правителя.

Могла бы, но нет, спасибо. А вслух озвучила:

– Я ею и стану, завтра.

– Я имею ввиду навсегда, – прошептал он с нажимом, азартно сверкнув глазами, и чуть наклоняясь в мою сторону. – Я мог бы обеспечить тебя всем, что ты только пожелаешь, любой каприз, любое желание…Всё, что захочешь, в обмен на жизнь со мной.

Я в ужасе глядела на его вмиг напрягшееся тело. Он словно дикий зверь перед прыжком, готовый кинуться на жертву в следующую долю секунды, хищно глядел на меня, не мигая своими нечеловечески светлыми даже в полумраке глазами. Так, что-то я тут засиделась…

– Я уже сказала, чего хочу. – Проговорила осторожно, стараясь даже дышать через раз. Очевидно, этому столику лучше без алкогольных напитков. Алес перебрал, и понеслась душа по кочкам…– И ты мне клятвенно это пообещал. Два раза.

Он не расслаблял своей позы с минуту, пристально разглядывая меня с пристрастием ученого, обнаружившего доселе неизвестный науке микроб, затем медленно откинулся на спинку кресла, отпивая из бокала. – Да, обещал. – Отозвался он слегка разочарованно. – И выполню свое обещание.

Уф. Кажется, я выдохнула слишком громко. Но да неважно.

– Тогда спокойной ночи, и до завтра. – Попрощалась, слегка поспешно поднимаясь из кресла, и похромала на выход, пока он не успел добавить чего-нибудь еще, чего бы мне совсем не хотелось услышать. Он не стал меня задерживать, и на том спасибо. Наверняка вскоре пожалеет о сгоряча сказанных словах…

– До завтра. – Услышала я вслед. – Сладких снов.

30. Свадьба

Скоро я буду дома, скоро я буду дома. Скоро. В своей маленькой уютной квартире, на собственном любимом раскладном диване, под пушистым пледом и буду сладко засыпать под шум дождя за окном, а не маяться бессонницей здесь… Повторяла про себя, как мантру, лежа на широкой чужой кровати в незнакомом доме, в незнакомом мире. Не спалось от слова совсем. Одолевало легкое чувство дежавю, и как будто что-то где-то было не так… Хотя, кого я обманываю, всё было не так, с тех самых пор как я попала в это место.

Поздняя прогулка не принесла никакого удовлетворения, скорее наоборот, подстегнула все имеющиеся до этого тревоги. Конечно, я сотню раз пожалела, что вообще вышла за порог, ну да что ж теперь…

Со вздохом перевернулась на бок, откинув покрывало, и замерла. Очередная огненная смс-ка беззвучно парила над прикроватной тумбой в ожидании моего внимания. С бьющимся сердцем протянула руку, дотрагиваясь до теплого лепестка пламени, и он развернулся, рассыпавшись искрами, которые сложились в ровные буквы. «Вернись».

Легко сказать. Перевернулась на другой бок. Не могу, уже не могу. В этой иномирной борьбе за власть я чужеродный элемент, и лучше уж устраниться на начальном этапе, чем быть втянутой и поломанной в этом бессмысленном противостоянии двух сводных братьев. Буквы растаяли без следа.

В голове зашевелился тревожный вопрос, а что если Кир, способный рассылать такие вот огоньки даже из другого мира, может таким же образом рассылать и свое смертельно опасное черное пламя? Не спалит ли он дотла всё завтрашнее мероприятие? Боже, скорей бы уже домой, пока не заработала тут стойкий невроз и долгоиграющую депрессию!

После неожиданного послания сон и вовсе обо мне забыл. Я поднялась с кровати, и подошла к тёмному окну. Там за тонким узорчатым стеклом шелестел ночной сад. Возможно, я и желала бы прогуляться в ожидании желанного сонного состояния, да не хотелось снова напороться на Алеса. Кто знает, где он снова окажется, даже если я пойду в другую сторону от мраморного патио… Как он сказал? Моя принцесса? Ага, щас!

Хватит с меня этих самопровозглашенных обладателей. Так и представилось, как эти двое перетягивают меня, вцепившись в обе руки, как игрушечного мишку. Это моя принцесса, нет моя! Фу. Боюсь, что окажусь не крепче той игрушки, сломаюсь в процессе. А они и не заметят.

Легла обратно, старательно визуализируя тёплое ламповое кафе на втором этаже такого бесконечно далекого сейчас нашего бизнес-центра, где продавался чудесный кофе и вкусные десерты к нему, где было так приятно заседать в обеденный перерыв на работе, куда порою забегала Ирка, чтобы разделить этот перерыв на двоих. Я представила низко висящие над каждым столом широкие абажуры и хаотично расставленные плетеные стулья, восхитительные ароматы капучино на кокосовом молоке и абрикосового джема для булочек, ровный гул кофемашины и негромкий шелест голосов редких посетителей, и так, незаметно сама для себя, наконец заснула.

А снился мне Кир. Он глядел грустными темными плазами и что-то горячо спрашивал, но я не смогла бы ответить, даже если бы слышала его просьбы. Я была маленьким игрушечным мишкой.

Но, несмотря на глупый сон, я даже выспалась. По ощущениям, свадьба планировалась на вечер, так что я с чистой совестью могла проваляться хоть до самого обеда, чем я и воспользовалась, до самого него и провалявшись. А проснулась я странно. Даже более чем. Кровать окружала непроницаемая стена Черного пламени. Типун тебе на язык, Глашка. Накаркала!

Протерев для верности глаза и убедившись, что это не сон, я вскочила, и в панике заметалась по покрывалу от одного края кровати к другому. И что теперь делать? Даже если бы у меня и был разряд по прыжкам через костер, то с больной ногой мне вряд ли светило прыгнуть дальше середины жуткого пламени. И тогда вместо невесты у алтаря Алеса ждал бы одетый в чудесное золотое платье шашлык. Перспектива не самая радужная. Да и бегать было бессмысленно, только калории зря потрачу. Села на место, поджала под себя ноги и тяжко задумалась.

Итак, Кир сделал свой ход. Следовало теперь обдумать свой. Возможно, я добровольно перекину Алесу Индиго, а он мне в ответ артефакт переноса? Хм, а это меня вполне бы устроило. Хотя, думаю, Алес скорее всего на такое не пойдет. Эх. Отметаем.

Провести церемонию удалённо? Позвать священника. Или кто тут у них этим занимается, прямо сюда, в спальню, и опять же, я перекину Индиго…. Кого я обманываю. Чёрт-чёрт-чёрт! План, до этого казавшийся оптимальным и вполне себе выполнимым, сейчас давал большую широкую трещину, будто разделяя его напополам, отчего тот начинал походить на самую что ни на есть настоящую ж…

Но совсем падать духом все-таки было рановато. За хаотично мелькающими языками пламени, я разглядела смутные силуэты. Наверняка, они уже решают, что делать дальше, и, возможно в скором времени даже решат. У белобрысого ведь полно всяческих артефактов, уверена, он что-нибудь обязательно придумает. Это в его интересах, в конце концов! Иначе он рискует сесть в лужу перед всем честным народом. Хотя, под фатой вместо меня можно замаскировать кого угодно. Например бабушку. Она ведь тоже Белявская. А я просто перекину ей Индиго и… Так, стоп!

Пламя опасно накренилось, обдавая жаром. Сначала практически обнимая кровать, и меня на ней, оно вдруг схлынуло, как будто его и не было вовсе, являя моему взору встревоженных посетителей.

Бабушка, тётя и Алес стояли полукругом вокруг моего добрачного ложа. А между ними, высокомерная и холодная, как черный айсберг, возвышалась Инесса Чёрная, человек, которого я ожидала увидеть меньше всего, а потому крайне неприятно удивилась. Не уверена, что было неприятнее, она или черный огонь вокруг кровати. Определенно, простым этот день стать не грозил. Наоборот, последний день в Белых Холмах обещал быть самым ужасным. Ну что ж, помучаюсь напоследок. Тем приятнее будет унести отсюда ноги.

Одно радовало, будь я на месте матери Инквизитора, наверняка уже уничтожила бы нежеланную невестку физически, представься вдруг такая возможность. Хотя, она может и уничтожила бы, кабы не свидетели. Да и выйдя замуж за одного брата я автоматически становлюсь недоступной для другого, верно? Не это ли требовалось этой странной женщине?

Глядя в черные, непроницаемые глаза госпожи Чёрной, я была уверена, что ей хотелось избавиться от меня гораздо более радикальным способом, нежели просто выдать замуж за другого брата.

Очевидно, женщину вызвали специально, чтобы убрать огонь, ведь только она обладала возможностями нивелировать жуткие способности собственного сына, и эффект кольца, запершего Кира в собственном доме ей тоже был явно нипочем. Так что, рано попрощались. Но играть жертву мне больше не хотелось. Поэтому я, толи от предчувствия близкого финала этого затянувшегося фарса, толи от собственной беспечности, лучезарно ей улыбнулась, отчего лицо госпожи Чёрной скривилось, как после глотка девятипроцентного уксуса.

– И снова здравствуйте! – Воскликнула восхищенно, вспархивая с кровати. – Уже надеялась никогда вас больше не увидеть, да вот несчастье, правда? В любом случае, спасибо за услугу.

И, не глядя на произведенный моими словами эффект, с гордо выпрямленной спиной и стараясь сильно не хромать, направилась в ванную. Хотя, уши закрыть я не могла, поэтому отчётливо слышала, как заскрипела зубами госпожа Чёрная, бессильная ответить мне что-либо при свидетелях.

Примерно через полчаса, как следует приведя себя в порядок и выйдя из ванной, в спальне я обнаружила только лишь своих родственниц.

– Как мы напугались! – Озвучила бабушка общее состояние.

Оно и понятно, меня саму до сих пор потряхивало, хоть я и старалась этого не показывать. Вообще, трясущаяся от страха невеста как-бы будет намекать, что брак не совсем по общему согласию, так что следовало выпить травяного чая и по максимуму успокоиться. Если все пройдет по плану, то уже через несколько часов меня здесь не будет.

– Никто и не обещал, что будет просто, верно? – Я присела на маленький диванчик возле окна, и рассмотрела содержимое свежедоставленного подноса с завтраком. Кофе, булочки, фрукты и фиолетовый джем в крошечной пиалке. Идеально.

Сытая невеста – добрая невеста. Интересно, а если бы Алес не уложился вовремя, и отправил Безликих в другой мир на мои поиски чуть позже, когда мне уже было, к примеру, лет шестьдесят? Также настаивал бы на свадьбе, или просто шантажировал благополучием внуков? Так, всё, кажется, начинаю бредить.

С удовольствием вгрызлась в свежую булку, предварительно вымазав ту в джеме, и запила горячим кофе. Ну чтож… День начал улучшаться.

Бабушка присела рядом и с удовольствием наблюдала за поглощающей питательные калории внучкой.

– Как это все пройдет? Расскажите мне. – Потребовала я, приканчивая выпечку.

Первой отозвалась тётя Лили. – Традиционно, – поделилась она, – Церемония пройдет возле Главного кристалла. Он здесь является символом жизни и главным защитным артефактом. Этот особенный кристалл определённым образом одобряет браки и обмен родовыми артефактами.

– Так, то есть, может и не одобрить?

Бабушка пожала плечами. – Такое бывает крайне редко, и только если брак уж совсем по принуждению.

– И что тогда?

– Тогда молодожёны просто не смогут обменяться артефактами, и брак не будет заключен. Обычно, как чаще всего и бывает, пара дарит друг другу артефакты еще до свадьбы, и тогда церемония проходит просто идеально.

В голове сразу всплыл невесомый ажурный браслет Кирхарта, и то, как он красиво смотрелся на моем запястье…

– Это так необычно. Все эти артефакты. Здесь им придаётся такое значение…

Хотя, куда я со своим уставом в чужой монастырь? – Когда выходим?

– Через пару часов. Думаю, успеем сделать прическу и одеться.

Я пожала плечами. А стоило ли заморачиваться? Надела платье да похромала на выход. Прекрасно, что подол у него достаточно длинный, чтобы скрыть мою неприглядную раненую конечность.

Усадив меня на высокий пуф часа на полтора, родственницы в две руки занимались моими волосами. Что-то там плели, укладывали, завивали. Мне было все равно, я твердо считала, что оно того не стоило, но стойко терпела, отнесясь к этой пыточной процедуре как к части сделки.

Потом принесли платье. Точнее выкатили, на том же криповом манекене оказались еще и колесики. Минут за пятнадцать облачили меня в это золотистое великолепие, одернули где нужно, поправили что требовалось, разгладили где морщинилось, после чего я официально была готова к пытке номер два. На ноги мне достались мягкие невесомые балетки, и я счастливо вздохнула. Честно говоря, приготовилась бороться до последнего, если увижу перед собой лабутены на пятнадцатисантиметровой шпильке. Но обошлось. Потом принесли зеркало. Выше моего роста, в тяжелой золоченой раме, и я сама в этом зеркале выглядела, как не отражение, а реалистично написанная картина, в пышном золотом облаке с блестящим корсетом, и каскадом пышных кудрей вместо привычного уже небрежного пучка на голове.

Я видела, как заблестели бабушкины глаза за толстыми стеклами очков, как прячет лицо Лили, украдкой вытирая уголки глаз тыльной стороной ладони, и мне стало еще грустнее. Так не пойдет, нужно держаться, и не поддаваться ни лишним эмоциям, ни панике. Такую роскошь я себе позволить никак не могла. Иначе совсем расклеюсь, и все пойдет наперекосяк.

Шурша платьем, как гонимый ветром ворох осенних листьев, я подплыла к своим родным, и обняла их обоих. – Спасибо за всё.

– Тебе спасибо. – Серьёзно отозвалась тётя. – И прости.

Она отстранилась, и взяла с тумбы деревянную коробку, не замеченную мной ранее. Раскрыв тяжелую крышку, тетя вытащила оттуда крошечное золотистое совершенство – диадему с прикрепленной к ней полупрозрачной завесой фаты. Легким движением она водрузила эту конструкцию мне на голову, и слова развернула к зеркалу.

Я, конечно, отвлеклась на диадему, но никак не могла понять, за что у меня просили прощения. Конечно, все-таки, вся эта свадьба была моей жертвой, но простить? За что? Она и без того укрывала меня столько лет ценой собственного времени, ценой своей жизни.

Что и говорить, диадема была именно тем, чего не хватало для завершения образа. Любая невеста была бы до поросячьего визга счастлива надеть такое на собственную свадьбу. Любая, кроме меня, разумеется. Бабушка сделала шаг, и осторожно опустила невесомую вуаль мне на лицо, укрывая так, что я ощутила себя завёрнутой в кокон, или в полупрозрачную плащ-палатку.

 Я недоуменно подняла голову, и почувствовала, как перед глазами всё расплылось, будто я вдруг стала видеть через мокрое стекло. Ага, вот видимо за это и прости. Внезапно, следом за резко ухудшившимся зрением, я перестала чувствовать все тело, остались лишь некие фантомные ощущения прикосновений к моим плечам и рукам, да смутные фигуры перед глазами, даже боль в ноге чудесным образом прошла. Хоть один плюс.

 Руками двигать я если и могла, то чисто механически. Ощущались они так, будто мне уже не принадлежали.

– Что происходит? – Выдавила еле слышно, едва узнавая свой голос.

– Мы решили, что тебе так будет легче, – донеслось до меня, словно сквозь вату так, что я даже не смогла понять, кто говорит. – И нам. Нам тоже будет легче. Прости.

Это еще ничего. Возможно, и правда они всего лишь облегчили мне задачу, и мне не придется испытывать на себе тысячи незнакомых взглядов и чужих ненужных эмоций. Так что прощения просить им было не за что. Даже поблагодарю, когда очухаюсь. И почему нельзя было нацепить на меня эту фату ещё вчера вечером? Думаю, я прекрасно бы заснула в первые же секунды.

А между тем, меня взяли за руки, и куда-то повели. Я отстраненно наблюдала, как перед глазами заплясали, меняясь, цветные пятна. Надеюсь, они доведут меня до конца, и я не споткнусь где-нибудь на глазах у сотен людей, и не сломаю себе шею. Хотя, госпожа Чёрная наверняка порадуется такому исходу.

Тётя шептала что-то ободряющее мне на ухо, я чувствовала невесомые прикосновения к своим рукам, и верила, что все пройдет так, как надо.

Потом был долгий утомительный путь, который я наблюдала в виде нескончаемой пляски разноцветных пятен перед глазами, и под смутные звуки чьих-то непонятных разговоров. Я даже слегка подустала от этого безобразия. Не проще было меня просто вырубить, и провести весь этот фарс, надежно зафиксировав тело, привязав к какой-нибудь палке? Но в этой стране артефактов столь очевидное решение наверняка не пришло никому в голову как слишком уж простое.