Текст книги "Алискина мечта (СИ)"

Автор книги: Татьяна Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

21

От матери я свое барахло сразу забрала. Отпросилась на работе и пришла утром за своей сумкой с ноутбуком после этой её попойки.

Мать смотрела на меня, мучимая похмельем, пока я вытряхивала теплые вещи из объемной сумки и складывала в неё летние.

– Что смотришь? – с невеселой усмешкой спросила у неё. – Радуйся, мам. Съезжаю от тебя. К Степновым. Так что смело можешь звать к себе этого своего «Николаевича», – передразнила я её. – Видишь и внука таблетками тебе травить не пришлось.

В моем голосе звенела обида, но мать даже сообразив, что я слышала её вчерашний разговор, не спешила передо мной извиниться. Даже наоборот. Когда закинула последнюю тряпку. Много вещей набирать с собой я не спешила. Просто чтобы было во что переодеться и не ходить в одном и том же на работу. Собралась с этим и уже подошла к входной двери нашей квартиры и именно тогда услышала в спину от матери какая я идиотка.

– Так и знала, что ещё попрекать этим будешь. За заботу мою! Дура неблагодарная!

Обернулась к ней и бросила:

– Знаешь, спасибо, мам. Ты у меня, – я на секунду замолчала, подбирая нужное слово. Но вместо оскорблений сказала просто. – Лучшая!

Правда сгоряча всё-таки не выдержала и хлопнула дверью. Хотелось бы уйти от неё насовсем, но понимаю, что это скорее всего ненадолго.

Потом ещё несколько дней мы чувствовали себя двумя заговорщиками с дедом. Ждали пока мамин Анатолий Николаевич наконец заявится к ней с вещами. Или хотя бы просто заявится. Но прошёл день. Другой. Третий. Нет до приезда Глеба конечно ещё было время, но чем дальше, тем больше я начала бояться, что мамин хахаль, как дед Степан его называет, так и не успеет себя проявить, а мне придётся на съемную квартиру съезжать. Честно. Очень не хотелось бы. Но деваться будет некуда.

В субботу у меня был выходной. Выдраила Степновым квартиру. Наготовила еды. Вечером ставлю перед стариком тарелку с ужином, а дед Степан опять ворчит.

– Нет. Моя бабка лучше готовила.

Я уже шипеть на него готова. Вот во всём сходимся, а этой готовкой своей ну доводит меня!

– Могли бы просто спасибо сказать.

– Я и говорю. Спасибо. Но бабка лучше готовила.

Зыркнула на него стоя у мойки. Тоже мне дегустатор. А ведь сам ложкой так наворачивает, что аж за ушами трещит. Как мать моя бы сказала.

– Вот съеду от вас! Вредный вы!

– Напужала ежа голой задницей, – хмыкнул Степан Георгиевич. – Куда ты съедешь-то? Да и похвалами тебя пусть муж потчует. Я-то что?

– Этот похвалит как же! – бурчу себе под нос, пока вода шумит. Но до слуха старшего Степнова все равно долетают эти дрожащие жалкие ноты.

– Значит правильного мужа выбирать нужно! Вот мой внук…

Я рыкнула и бросила недомытую тарелку обратно в раковину, вспомнив слова матери.

– Вот внук-то ваш с беременной точно бы возиться не стал!

– Тебе-то откуда знать? Мы сего не проверяли ещё, – с усмешкой парирует мне дед. Опять ложку в тарелку запускает, а я возвращаюсь к мытью посуды.

И так каждый вечер. Пофырчим друг на друга, потом идем в общий зал очередной сериал смотреть. Вернее, дедуля Глеба смотрит. Ругается на героев, разговаривает с телевизором. А я поначалу пытаюсь читать книги, но в итоге вместе с ним возмущаюсь чьей-то тупости.

– Господи, ну вот что за дура! Чего ты туда поперлась?! Тебя же там убьют! Ну куда ты! Стой! А!!!

Старик орёт на свой манер. Я на свой.

В итоге после просмотра очередной напряженной сцены, которая заканчивается ровно так, как мы с дедом и предрекали, мы с ним оба всплескиваем руками, и я не выдерживаю.

– Нет, ну у меня больше нет никаких сил это смотреть. Всё я спать!

Желаю деду Степану доброй ночи и отправляюсь в комнату, которую он мне выделил.

На часах уже около одиннадцати. Время кажется довольно позднее, а я, зарывшись с головой в одеяло, всё равно думала, что буду ещё долго ворочаться, размышляя о своей дальнейшей жизни. Но стоило моей голове коснуться подушки, которая почему-то до сих пор хранила запах Глеба, как я тут же вырубилась.

Среди ночи мне стало жутко жарко. Я проснулась как от толчка потому что почувствовала, как чья-то горячая ладонь шарится под одеялом по моему животу и груди.

– Не понял, – услышала рядом с собой голос Глеба прежде, чем истошно завопить.

Это же просто какой-то адский п*здец!

Отскочила от него прежде, чем яркая вспышка света резанула нас обоих по глазам, и мы, сидя на одной кровати, уставились друг на друга круглыми глазами. Хотя я скорее перепуганными. А Глеб был явно в недоумении от происходящего. А точнее от того, что я делаю в их квартире. И если уж быть совсем точной, то и в его комнате. И в его, мать его, кровати! Вот дед! Вот старый интриган!

Стоило только о нём вспомнить, как он проснулся и как застучит мне в стену своей тростью.

– Шаболда, кто там у тебя умер?! Кто родился?! Чего ты орёшь как резаная?

Мой язык наконец отлип от нёба и заикаясь я крикнула ему.

– Вну-внук ваш раньше времени вернулся! Вы вообще-то и предупредить меня об этом могли!

Брови Глеба поползли ещё выше.

– Интересно девки пляшут. А что бы было если бы я вовремя вернулся?

Похоже он явно раньше меня в себя пришел, так что я поддернула одеяло на своей груди прикрытой лишь атласной сорочкой, чтобы меньше на меня пялился.

– Меня бы здесь уже не было! – буркнула я ему в ответ. Отдергиваю из рук младшенького Степнова угол одеяла, за который он успел схватиться и пытаюсь выбраться из кровати. Красная как Викторианская девственница в первую брачную ночь. Это просто какая-то жуткая подстава со стороны деда Степана. Вот ни в жизнь не поверю, что этот старый жук не знал о приезде внука! Ещё и Глеб пожимает плечами с довольной рожей:

– Так я кажется тебя не выгонял.

– Это и не требуется! Сама уйду!

Я опять выдернула край одеяла из его рук, потому что этот гад ползучий очевидно был совсем не против меня из него размотать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Клешни убери! И так облапал всю! – опять бранюсь краснея. Шикаю на него, пытаясь добраться хотя бы до стула, на котором свою одежду перед сном развесила.

Этот дурак довольно гогочет от смеха, а я не знаю куда от стыда себя деть.

Ужас! Но, наверное, сама виновата. В таких случаях, как у меня обычно к подругам жить уходят, а не к престарелому соседу, который спит и видит как на мне внука женить! Но в моем случае даже с подругами беда. Только про аборт мне и говорят. От них только нервов больше, а помощи ноль. Хотя и здесь уже один раздражитель тоже появился. Слышу, как Степан Георгиевич за стенкой по-своему матерится.

– От ёшкин кот! Сейчас опять накуролесят без меня.

Хватаю свои вещи пока Глеб отвлекается и смываюсь с ними в ванную. Дед через пару минут стучит мне тростью в дверь.

– Так давай не прячься здесь и дуй на кухню. Там поговорим.

22

Несмотря на требовательный тон Степана Георгиевича я ещё минут пять стою возле раковины в ванной комнате и не знаю, как показаться Глебу на глаза. Щеки горят. Так что опустив ладони в холодную воду прикладываю их тыльной стороной к лицу, чтобы хотя бы не выглядеть такой краснощёкой матрёшкой. Сквозь шум воды слышу приглушенный голос младшего Степнова с кухни.

– Дед, ты мне ничего объяснить не хочешь?

Старик юлит, выговаривая внуку что-то невнятное, а потом слышу, как вскрикивает на порядок громче:

– Ну, а что мне до похорон ждать, пока вы сойдётесь?

Я прикрутила вентиль, и подвинула кран к раковине, так что вода тонкой струйкой начала течь уже почти беззвучно. Я на эмоциях, но пока не знаю до чего они там договорятся и чего мне ждать от этих двоих, когда я к ним выйду.

Глеб как-то хлюпает от смеха.

– Дед, ну ты даешь, как всегда. Даже удивительно, что девчонка на это всё согласилась.

– Ага щас! Согласилась она! У девки вон жених уже есть, – выпаливает старший Степнов. Я ему конечно рассказала про своего начальника с его идиотской затеей. Правда боялась, что дед меня тут же выставит после этого. Но как ни странно старик меня понял. Покряхтел только, что с моей мамашей мне сейчас толком и деваться некуда. Приходится соглашаться на подобные авантюры.

– Какой жених? Муж вроде был, – в непонятках выговорил Глеб. Дед Степан тут же крякнул.

– А потому что девок под подъездами не только щупать надо! А разговаривать с ними. Любят некоторые, когда им елей в уши льют!

– Ей нальёшь! – глухо огрызается Глеб. – Шарахается от меня стоит к ней только подойти.

– Значит не так подходишь! Ключик явно не тот подобрал! – не унимается старший. – Бабе ласка нужна. Забота…

– Так я же, – начал было Глеб, но дед его резко перебил.

– А не чтоб какой-то увалень под подол ей сразу лез! Надо выслушать её. Доверие завоевать…

Ещё минуту или две с круглыми глазами слушаю наставления деда по этому поводу. Да лучше бы он своему внуку про мою беременность рассказал, чем охмурять меня учил. Тоже мне, Казанова на пенсии поучающий молодняк!

Дёрнула ручку двери, потому что не стало сил уже всё это слушать. Этак они договорятся! До того, что мне не нужно совсем. Сейчас так точно!

Выхожу к ним на кухню и оба поворачивают голову в мою сторону. Глеб опять сморщил лоб гармошкой. Ему эти дедовские советы по завоеванию женских сердец если честно до одного места. Вон он у нас в свое время столько девок на своем мотоцикле перекатал, включая моих легковерных подруг, что точно не нуждается в подсказках, как какую-то девицу не то что на свидание, а и в койку затащить. У него явно какой-то свой метод. Просто со мной он сбоит.

Ещё раз взглянув на Глеба, перевела свой взгляд на его дедулю и уверенно сказала.

– Спасибо за гостеприимство. Я и так задержалась, – боюсь на этом вся моя уверенность заканчивалась. Потому что после этого по идее мне нужно возвращаться к матери. Куда ещё среди ночи деваться? На вокзал разве что. Но это так себе перспектива. Да и за это время я уже просмотрела разные варианты. И точно убедилась что, чтобы потянуть самой квартиру это мне нужно было бы иметь работу получше, а зарплату повыше. Чтобы ещё и было на что есть, а не только на какое-то время иметь личные квадратные метры. Вот и оказывается, что любимая работа – это не всегда хорошо.

Я выругалась про себя и закусила нижнюю губу из-за своего безвыходного положения. Так что Глеб так и не дождавшись от меня продолжения отмер и поднялся с табуретки. А я попятилась в дверной проем, когда он двинулся в мою сторону.

Слышу его тяжелый вздох из-за моей реакции на его приближение, но уже в следующую секунду он хватает меня за запястье и тянет обратно в кухню.

– Так. Карамелькина. Села!

Я так растерялась от его командирского тона, что неосознанно послушалась его приказа. Лишь встретившись глазами со стариком до меня резко дошло. Да какого хрена?! Только открыла рот, чтобы сказать ему куда Глебушек может направиться вместе со своими приказами, как этот мужик, вставший скалой в дверном проходе, резко меня заткнул, обратившись ко мне и своему дедуле скопом.

– Я не очень понял, что и зачем вы тут с моим дедом устроили. Но видимо так было нужно. А судя по твоей невнятной благодарности, ты из-за моего неожиданного для тебя возвращения куда-то собралась ночью. Но идти тебе явно некуда.

Я снова открыла было рот, но Глеб остановил меня. Он явно устал от всех моих метаний. Да и просто устал.

– Вот сейчас давай без поспешных и опрометчивых решений и высказываний, – снова сморщив лоб гармошкой выговорил мне, чтобы не дёргалась. – Если у тебя какие-то проблемы – живи у нас. Сколько тебе нужно будет. Ты нам не мешаешь. Я чтобы не мешать тебе в другую комнату перейду. Всё ясно? Или остались вопросы?

Понятно, что я заняла его спальню. Но это Степан Георгиевич виноват. Это он хочет, чтобы у него под рукой кто-нибудь всегда был. Только в стену тростью стукнул, крикнул, и вот тебе и стакан воды и «Корвалол» в чашку накапали, если потребуется.

Глеб вздернул бровь, пока я хлопала ресницами, и с вызовом посмотрел на меня, потому что я до сих пор молчу как матрёшка. А он же ответа ждёт. Но я, наверное, просто не привыкла, что со мной мужчины так разговаривают. Переглянулась с дедом, но так и не нашлась что сказать. Ещё и старик привычно усмехается вместо того, чтобы хоть что-то посоветовать и высказать мне или своему внуку.

– Ну, вот и хорошо, – оскалился младший Степнов, сообразив, что возразить мне ему нечем и как минимум до утра я из их квартиры точно никуда не денусь. Ещё несколько секунд подождал, вдруг передумаю и начну биться как бешеная селёдка, и так и не дождавшись и этого, развернулся к выходу из кухни и глухо сквозь зубы добавил так что я едва расслышала. – А то ещё к жениху своему сбежишь.

Нет, будь я не беременна, то конечно ушла бы. Не к «жениху» конечно. По-моему, мой начальник бы подобному ну очень сильно удивился. И это как минимум. А так. Ну смысл мне дёргаться? Да Глеб. Да пугает меня. Но мать своими таблетками меня сейчас больше пугает. Так что повернулась к деду Степану. Пока Глебка хлопал дверью сначала одной комнаты. Потом другой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Старик молча ухмылялся явно довольный происходящим.

– Что-то он мужика у вас включил, – пробухтела я. Совсем промолчать не в моём характере. Но Глебка такой грозный был, что мне что-нибудь ему вякать и возражать, когда он в таком состоянии вообще не хотелось. У меня даже мой привычный режим паники, который периодически включается, когда он слишком близко, сразу выключился. Махнула рукой, будто жалуясь его деду. – Раскомандовался!

– Давно пора, – вместо поддержки отвечает мне Степан Георгиевич. С трудом поднимается с насиженного им места. По одному лицу видно, как этим своим внучком горд сейчас. Да ну их в пень обоих! Развернулась от него и тоже к выходу из кухни пошла.

Мы оба отправляемся спать, и я уже с чётким пониманием, что забираюсь именно в пустующую, но всё-таки кровать Глеба, зарываюсь носом в одеяло, опять же пропахшее его запахом, и пытаюсь понять. Как я вообще докатилась до жизни такой?

23

Утром проснулась рано, так как планировала ещё завтрак деду приготовить. Но сначала в ванную. Чтобы в порядок себя привести. Да и просто умыться. Прежде, чем выйти в коридор даже марафет никакой наводить не пыталась. Для кого? Да и наверняка же все ещё спят. Так что вышла в коридор. Открыла дверь ванной комнаты все ещё сонная и заспанная. И вот как была с этой розовой вмятиной от подушки на щеке так с размаху и впечаталась в мужскую полуголую грудь. Вернее, из одежды на Глебе одно полотенце и было. Обмотанное вокруг бедер. Только я вот никак не предполагала, что он окажется такой ранней пташкой. Дед Степан в это время ещё обычно спал после просмотра своих сериалов по ночам. А этот. Умеет резко разбудить. Я от неожиданности измазавшись двумя руками в каплях воды на его теле резко распахнула глаза и уставилась на него. Вроде бы не первый год замужем. Но ёлки-палки! Это же посторонний мужик! Может кто-то там и начинает сразу щупать кубики на прессе и всё такое. Но я точно какая-то неправильная. Потому что чуть не закричала с перепугу. Вернее, наверняка закричала бы. Даже воздуха полную грудь набрала. И тут мой рот накрывает мужская ладонь.

– Тш! Деда разбудишь.

Я хлопнула ресницами, а Глеб насмешливо спрашивает.

– Я тебя насилую?

Я мотнула бы головой или ответила бы, но рот он мне по-прежнему закрывает, второй ладонью придерживая затылок. Невразумительно промычала что-то вроде «нет».

– Пристаю к тебе?

Я выразительно изогнула бровь, потому что его действия в данную минуту мне иначе охарактеризовать сложно. Хотя и именно так сомнительно. Так что Степнов только усмехнулся.

– Поверь, ты бы точно знала.

И чего он тогда добивается? Глеб склоняется ко мне так что у меня душа опять уходит в пятки.

– Карамелька, я убираю руку, и ты не орёшь, а тихонько слушаешь меня.

Я хмурю брови, но Степнов наконец убирает свою лапу с моего рта, чем я тут же спешу воспользоваться.

– Глеб ты охренел?! Что это за руки вот это вот всё и… – свою речь я закончить не успеваю, потому что едва я взглянула вниз, чтобы упрекнуть Степнова за его внешний вид, как она выветрилась из моей головы. – Полотенце сейчас свалится! – резко вскрикнула я вместо тысячи других слов.

Хочется стукнуть себя по лбу. Ну вот что я мужика голого до сих пор что ли не видела? За годы брака с Игорем сначала гражданского, потом официального, должна была бы уже привыкнуть. Но Игорь в свои двадцать с лишним был довольно субтильный. Худой, как жердь. А этот плечистый. Здоровый мужик. Глядя на которого моя физиология меня подводит, если перестать истерить из-за неожиданности, что я его вообще в таком виде увидела. Ещё и таким жаром от него повеяло, что меня не к месту повело.

– Ты бы…

Я запнулась и прочистила горло, потому что мой голос сейчас напомнил какой-то хрип. Повторила:

– Ты бы халат что ли какой-то накинул. Что это за попытка эксгибиционизма с утра пораньше?

– Действительно, – хмыкнул Глеб и насмешливо оскалился. – Только я холостой и у себя дома. Это к тебе вопросов больше. Женщина, куда ты вообще смотришь? И что бы сейчас твой женишок о твоем непристойном поведении подумал? А? Не стыдно?

Я вспыхнула из-за упоминания о Славе. Больше потому что он думает обо мне черте-что. Хотя кто он мне такой, чтобы мораль читать?! Тоже мне! Праведник!

– Вот раз уж ты напомнил, – деловито выдала я, отводя от него взгляд. Старательно поднимаю его от линии полотенца на уровень глаз этого нахала. Тех самых, в которых уже пляшут черти. А у меня опять в горле першит и появляются какие-то хрипы. – Было бы просто чудесно, если бы я больше не заставала тебя в подобном виде.

– Да я не против. Заставай. И смотри, милая. Сколько захочешь, – с широкой улыбкой как-то ласково выговаривает Степнов. Я снова краснею как Марфушка. Ну это же невозможно так! И это при том, что Игорь передо мной любил выплясывать не очень приличные танцы наивно полагая, что этот нелепый стриптиз, больше похожий на какие-то женские дёргания, меня мог завести. Этот же просто стоит передо мной в своем дурацком полотенце, и я уже веду себя как какая-то дурная баба, помешанная на сексе. Нет. Ну это точно гормоны! Наверняка уже эта беременность как-то не так на меня влияет. И к запаху я его уже привыкла и вообще. Он здоровый. Слишком. Взгляд невольно опустился на его грудную клетку, и я поймала себя на желании коснуться его. Провести рукой по…

Я матерно выругалась про себя. Да ёшкин ты кот! Как Степан Георгиевич говорит. Дотрогалась же уже одного! Хватит с меня! Только вспомнила об этом как тут же и вспылила причём на Глеба.

– Степнов! Не льсти себе! Что я там не видела?!

Глеб чуть не хрюкнул от смеха и склонился ко мне.

– Алис, показать? – слышу его насмешливый шепот возле своего уха и вижу, как его рука придерживает полотенце в том самом месте в опасной близости от моего собственного тела.

О нет! Вот этим я точно не готова с утра любоваться! Пришла в себя и закатила глаза.

– В другой раз, милый, – в тон ему ответила я. – Может быть в следующей жизни!

Попыталась проскочить в ванную мимо него в небольшой проем, оставленный им, и чуть всю ещё оставшуюся на Глебе влагу своим телом с него не стёрла, потому что просто так он естественно не мог меня мимо себя пропустить. Притормозил, потеснив к дверному наличнику. Ручищей своей прижал. Я невольно выдохнула.

Всё это длилось, наверное, несколько секунд. И походило скорее на брачные игры двух бабуинов, которые друг к другу притираются и принюхиваются. Мы с ним явно ведём себя не как два взрослых и разумных человека. Смотрю на него в полной растерянности, и он сквозь прищур делает тоже самое. Потом склоняется ко мне. Совсем низко. Так что наше дыхание смешивается, а его губы едва не касаются моих. Нет. Целуется он совсем неплохо, но наверняка не до такой степени, чтобы я могла посчитать адекватным свой дальнейший поступок. Просто дальше я по какой-то необъяснимой даже для меня причине закрыла глаза, выражая свою готовность ответить на этот возможный поцелуй. С Глебом! Но проходит ещё несколько секунд и абсолютно ничего не происходит. Только Степнов вдруг говорит как-то странно. Будто эксперимент надо мной проводил, а не нагличал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Хмыкает.

– Карамелька, очень хочу то, что ты предлагаешь. Но боюсь не потяну твой плотный график. И муж у тебя. И жених. Лучше приходи, когда освободишься.

Я резко распахнула глаза, но мои попытки высвободиться притормозил сам Степнов. Придержал меня за талию, впечатав свою лапу в поясницу, когда я начала брыкаться.

– Пол мокрый. Поскользнёшься ещё.

Я в ярости. А он ещё и насмехается надо мной. Козёл!

– Да больно ты мне нужен, чтобы я к тебе приходила! Размечтался! – выкрикнула в гневе, пытаясь выдрать свое тело из его захвата.

– Ой. Я тебе не нужен конечно. Но глазки-то закрыла, – тянет со смешком и у самого глаза аж блестят такой счастливый. И всё это пока у меня одни маты в голове от злости что так подставилась. И вот после этого очень мне нужна эта констатация факта от Глебки. И так было понятно, что я на полуголого мужика отреагировала.

Мне явно в моем положении меньше этих дурацких романов на ночь нужно читать. И вообще это просто физиология. Я женщина. Он мужчина! Мне правда такие не нравились никогда…

Чем больше дергалась, тем больше Степнова смешила. Наконец он выпустил меня из своих рук и закрыл за собой дверь с той стороны, а я, уставилась в стену, вместо того, чтобы заниматься своими делами. Не могу понять. Ну что это такое было и почему я так себя повела-то с этим быком? Нет чтобы по морде тапком ему заехать, чтобы лапы свои не распускал. Так стою тут млею. А ему, казалось бы, вообще пофиг. Только я-то тоже не девочка уже. И это чертово полотенце может что-то для кого-то и закрывает, но точно не для меня, когда мужик ко мне так крепко прижимается. Я то-тоже кое-что вижу и понимаю уже. Так что к чему эти игры?