355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Татьяна Моспан » Счастье не приходит дважды » Текст книги (страница 2)
Счастье не приходит дважды
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 20:02

Текст книги "Счастье не приходит дважды"


Автор книги: Татьяна Моспан



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

В период половой активности Васька вел себя как всякий нормальный некастрированный самец в самом соку, готовый в неравном поединке завоевать благосклонность хвостатой чаровницы.

Но была у него и своя фишка.

Пребывая в любовном угаре, он начинал проявлять нездоровый сексуальный интерес к меховой «невесте». Извращенное котово воображение представляло на месте шкурки обольстительную Мурку.

Самовозбуждаясь, Василий эксплуатировал кроличью подстилку на полную катушку. Он топтался на ней и терся мордой, издавая умопомрачительные сладострастные рулады, от которых у самого шерсть становилась дыбом. Процесс шел полным ходом. Васька кувыркался и выгибал спину, чувствуя себя одновременно: ревнивым мачо, ветреником донжуаном, разгульным казановой, робким сентиментальным влюбленным и непритязательным разбитным сельским ухажером-ходоком, не пропускающим ни одной кокетливой барышни.

Словом, реализация основного инстинкта насчет «этого самого» проводилась своеобразно и по полной программе. После чего, изнуренный любовной истомой, он, шатаясь, брел к родной кушетке и обрушивал на нее свое могучее тело.

– Да, Василий, – качала головой Юля, когда ей доводилось видеть бурное проявление чувств. – Против тебя ни одной киске не устоять. Умеешь пронять слабое естество прекрасной особы.

«Что делать, – неистовым огнем горели изумрудные Васькины глаза, – у всех свои слабости. Живое дело».

Сегодня, увидев в руках Юли заветный половичок, кот протестующе мяукнул и помчался по коридору. Его неправильно поняли. Топтаться на кроличьем меху, изображая африканские страсти, он вовсе не желал.

Юля нашла Ваську в комнате, где стоял компьютер. Подняв морду вверх, он смотрел на темный экран.

– По хозяину скучаешь… – улыбнулась Юля. – Он сегодня на дежурстве. Утром приедет.

Кот продолжал выразительно смотреть на компьютер. Уходить он не собирался.

– Ну, что ты, Васечка… – Она стала его гладить. – Пойдем.

– Урр, урр, – приговаривал он, словно пытался ей что-то внушить.

– Ну, ладно, посижу здесь с тобой вместо Шурика, – согласилась Юля.

Как только загорелся экран, кот мгновенно успокоился и улегся у ног.

За домашним компьютером Юля работала редко. Разве если требовалось что-то срочно напечатать. Но в последние три месяца в «конторе Никанора», как прозвали редакцию ведомственного журнала «Вестник» при комитете по земельным ресурсам и землеустройству, где она работала, проходила реорганизация. Означало это одно: никто толком ничего не делал. Она, литературный сотрудник, занималась чем угодно, только не редактированием. И конца и края этому бардаку не было видно.

Компьютером постоянно пользовался муж, часами зависая в Интернете.

…Почему она открыла сайт «Знакомства»? Дурачилась, все само собой получилось. У нее и в мыслях ничего плохого не было.

– Надо же, – удивилась Юля, разглядывая снимки и вчитываясь в короткие строки про возраст, пристрастие и хобби. – Выбор на все вкусы.

Она всегда думала, что только молодые девицы пользуются Интернетом, чтобы познакомиться. Оказывается, нет. Было много дам бальзаковского возраста, страждущих обрести спутника жизни или просто партнера. Ей лично такой способ знакомства не внушал доверия.

Продолжая дурачиться, позвала Ваську:

– Сейчас мы и тебя через Интернет сосватаем.

Листая страницы, наткнулась на фотографию женщины. Лицо миловидное, но улыбка какая-то ненатуральная, хищная. Да, умение себя подать – большое дело.

Юля присмотрелась. В даме определенно что-то было. Эффектная поза – это одно, но в глазах был такой призыв, на который многие мужики должны клюнуть. Холеной рукой с длинными ногтями женщина небрежно опиралась о спинку кресла.

Юля вспомнила, как ее муж отзывался о таких: не работница. Действительно, разве можно заниматься домашней работой с эдакими ногтищами?

– Смотри-ка, – изумилась Юля, – почти пятьдесят лет, а предложений у нее чуть ли не больше всех. Интересно, интересно…

Она увеличила портрет. Развратные глаза незнакомки презрительно щурились и сулили партнеру райское наслаждение. Стало понятно, почему мадам пользуется повышенным спросом.

Юле не было никакого дела до сексапильной дамочки, и она уже хотела выключить компьютер, но замешкалась. На экране высветилось следующее сообщение.

– Ага, запрос, – прочитала она, наткнувшись на препятствие. – Пароль спрашивает.

Потом, словно черт попутал, автоматически «кликнула» на мышку. Тут же появился пароль «Василий».

Юля ахнула, а сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Что это? Почему на их домашнем компьютере открылся доступ к переписке с незнакомой дамочкой? Почему пароль – Василий? Значит… Она уже поняла, что это значит. Ее будто в холодную воду окунули.

Дальше было совсем мерзко, гадко и противно.

Юля сидела, невидящими глазами уставившись в темное окно.

Факт остается фактом. Сегодня, когда случайно забрела на сайт «Знакомства», она обнаружила, что ее любимый, обожаемый муж состоит в переписке с некой весьма привлекательной дамочкой.

Юля, до крови закусив губу, опустила голову. Где уж ей тягаться с интернетовской шлюхой с холеными ногтями! Сама она – обычная женщина. Немного полненькая, круглолицая блондинка приятной наружности, все помыслы которой о доме, уюте и о том, как вкусно накормить любимого мужа. Значит, этого недостаточно. Угождать мужику, как цинично сказала бы ее подруга Томка, надо было совсем другим местом. Дома у него – уют и покой, все сыты, обихожены, можно и о развлечении подумать.

Предательские записи стояли перед глазами. Он: «Ищу партнершу для встреч: один-два раза в неделю».

Она…

Как же так, что же это?!

Ей хотелось заорать во весь голос. За что?!.. Сообщение, дата, ответ. Она начала судорожно сопоставлять фразы из переписки с реальными событиями. Значит, когда говорил о внеплановом дежурстве, на самом деле был с ней. И тогда, когда его срочно вызвали на работу. И еще, в другой раз… Даже пароль при переписке сохранил, не счел нужным прятаться. Правильно, кого стесняться? Она никогда не контролировала мужа.

Интересно, где он находится сейчас – на работе или?.. В глазах потемнело от предположения.

Потом она запоздало вспомнила, что когда внезапно входила в комнату, Александр вздрагивал и, перед тем как повернуться к ней, нажимал на какую-то клавишу. Было ли так всегда? Она не помнит.

Юля горько усмехнулась и стиснула ладони. И пароль придумал, как в насмешку – Василий. Ну почему на свете все так подло и гадко?!

«Только расстались, но уже скучаю».

«Когда увидимся?»

«Целую тебя всю-всю…»

Она, как во сне, перечитывала тексты. Не надо этого делать, не надо, хватит, твердила себе, но слова одно за другим вползали в сознание и, как отрава, калечили, уничтожали ее.

Когда это началось? Голова соображала плохо. Значит, когда она ухаживала за его больной матерью, отжимая свежий сок, натирая овощи для салата, он…

Юля застонала, почувствовав укол в сердце. Нет, она перевела дыхание, переписка началась позже, сразу после смерти свекрови. Как ни странно, от этой мысли стало легче.

– Дура ты, – выругала себя вслух. – Какая разница, когда все началось? Главное, что это есть. Томка была права, когда говорила, что я позволяю на себе ездить всем кому не лень. Приласкай меня, и – привет, можно запрягать. Ну, попался бы он сейчас мне под руку! – Она сжала кулаки. – А еще лучше – его дочурка ненаглядная. Я бы их всех одномоментно накормила. Досыта. Настругала бы свеженьких овощей для салата. В кровь бы нашинковала! Э, да пропади они все пропадом, глаза бы ни на что не глядели!

Юля громко зарыдала, уронив голову на колени.

Васька, дремавший у ее ног, проснулся и уставился на хозяйку.

– За что, за что? – твердила Юлька и еще больше заливалась слезами, жалея сама себя.

Дико заболел висок.

– М-мерзавцы, все м-мерзавцы, – заикалась она.

Взгляд Юли остановился на коте.

– К тебе, Васька, это не относится.

Кот лежал в позе сфинкса и ни на что не реагировал. Его вид говорил: он свое дело сделал, а дальше уж вы, люди, сами разбирайтесь в своей человеческой подлости.

Юля только теперь осознала, что если бы не кот, настойчиво гнавший ее за компьютер, ей бы никогда не узнать об этой истории.

«Может, так было бы лучше. Стыд-то какой…» – малодушно подумала она.

– Ну нет! – рявкнула Юля и тряхнула головой. – Разберемся.

Когда не было компьютеров, мужья «горели» на письмах. Предательство было всегда.

Юля стиснула зубы. Однажды ей пришлось на собственной шкуре испытать, что это такое. Никогда не думала, что подобное повторится. Правда, тогда, в юности, ее бывший муж попался не на письмах. У нее мгновенно перехватило дыхание, когда вспомнила давнюю историю. Неужели измена и подлость будут преследовать ее всю жизнь?

Есть только один человек на свете, которому она поверит, перед кем вывернет наизнанку душу. Томка! Томка Вершинина.

Глава 3

Маленькая рыжая белка, притаившись среди ветвей могучей сосны, что росла посредине небольшой лесной поляны, с интересом смотрела вниз. Там у самого ствола дерева стоял человек.

Это был высокий мужчина средних лет, одетый в дешевенькую поношенную серую куртку из плащовки, со въевшимся пятном грязи на спине. Старая куртка никак не соответствовала дорогой фирменной рубашке, видневшейся в распахнутом вороте, и добротным – в широкую полоску – шерстяным костюмным брюкам. Она смотрелась на нем как на ряженом.

Видно, мужчина знавал лучшие дни. Его темные, все еще густые волосы с кое-где пробившейся сединой были отлично уложены и подстрижены рукой умелого мастера. Кожа сохранила легкий средиземноморский загар, неприметно отличавшийся от нашего, сочинского. Черты лица – высокий лоб, прямой нос, открытый мужественный взгляд умных серых глаз – были приятны и по-своему красивы. Лишь тяжелый упрямый подбородок и тонкие губы немного портили общее впечатление. Его тело, не накаченное тело спортсмена, но человека достаточно тренированного, выглядело в меру подтянутым. Мужчины, подобные ему, добиваются в жизни многого, а их неброскую мужскую красоту по достоинству оценивают страдающие от одиночества дамочки.

Так оно и было, но, к сожалению, в той, прежней, жизни. Сегодня про успех у женщин он думал меньше всего. Не до развлечений, другие заботы одолели.

Петр Иванович Куликов, по кличке Полковник, два года назад был вынужден уехать из страны. Сейчас вернулся под чужим паспортом, несколько изменив внешность. Как человек умный он понимал, что интерес к нему компетентных органов вряд ли пропал, – во всяком случае, два года назад его усиленно разыскивала милиция, – но дальнейшее отсутствие становилось бессмысленным. Он знал, чем рискует, возвращаясь в страну, потому что его дело срока давности не имело. Ну и что? Он умел рисковать. Когда узнал, что одного из тех, с кем имел дело, – выпустили по амнистии, понял – пора действовать. Не век на чужбине мотаться. От средиземноморских курортных городков его уже тошнило.

Кличка Полковник приклеилась к нему после того, как пришлось уволиться из рядов вооруженных сил. Он и там был полковником. Звание свое получил, не по штабам отираясь. Афганистан, Чечня… В Афган, правда, попал ненадолго, но тоже досталось под занавес. А в 89-м, во Владикавказе?.. Тогда страна жила мирной жизнью, это он воевал. Он и такие, как он.

Во Владике проводилась операция против крупного бандитского формирования. Он, только что получивший подполковника, со своими ребятами принимал участие в ликвидации банды. Помнит, как приземлились на Чкаловском аэродроме, приняли, как положено, по чарке-другой. Веселые, счастливые от того, что все живы, все вернулись. Домой звонить не стал, решил сюрприз жене сделать. Ехал в метро, уже поздно было, смотрел на лица пассажиров, люди были заняты своими мирными делами. Да, это было в марте 89-го. Сморенный от усталости, он на минутку задремал. Очнулся, когда почувствовал, как его трясут за плечо.

– Приехали, дядя, вставай!

Его реакция была мгновенной. Отработал за время службы в горячих точках и на войне. Потом извинялся перед ни в чем не повинным пассажиром, который тронул его за плечо. Он помнит удивленные глаза парня и перекошенное от испуга лицо его спутницы.

– Сильно я тебя помял?

– Да нет. – Парень отряхивал вельветовую курточку, пытаясь улыбнуться. – Откуда… – Он замялся, оглядывая пропитавшуюся лесными запахами поношенную пятнистую форму. – Из каких краев в Москву?

Куликов усмехнулся.

– С войны, парень.

– С войны? – изумилась его спутница. – А разве сейчас в нашей стране где-то идет война?

– Да, – выдохнул Куликов.

Потом, шагая к дому, подумал, что тому парню, в вельветовой куртке, на вид было лет тридцать с небольшим, ему, Куликову, сорок исполнилось. Разница в возрасте невелика, а казалось – они люди разных поколений. Так оно и есть.

Мотаясь по командировкам, упустил болезнь жены. Хватился, когда поздно было. Конечно, он виноват перед ней. Она все время ждала, ревновала его ко всем, даже к лучшей подруге, боялась, что когда-нибудь он, видный мужчина, не вернется, уйдет к другой или будет зарыт в чужой земле.

Когда Куликов приехал в клинику и увидел, в каких условиях она лежит: в коридоре, на сквозняке, – у него сердце зашлось. «Что вы хотите, клиника не резиновая, – грубо ответили ему. – Мест для всех не хватает». У тех, кто имел деньги, проблем не было, для них приготовлены отдельные палаты. Когда воевал, как оказалось теперь – неизвестно за чьи интересы, никогда не думал о деньгах. Зато другие думали, им – отдельные палаты, а таким, как он, – кушетка в коридоре. Ему никогда не забыть глаза жены, когда он проклинал свою беспомощность. Главврач сказал, что они подобные операции не делают, надо… В общем, все понятно.

У нее не было никого ближе и роднее, чем он.

После потери жены внешне изменился мало, только стал угрюмее. Вот тогда он понял, как был привязан к ней. Как верно кто-то сказал: мы всегда виноваты перед теми, кто уходит. Если бы все вовремя, нашел бы деньги на операцию, нашел! Зубами скрипел, когда думал, что все могло пойти по-другому. Видно, так ему на роду написано.

Он по профессии – воин, ему доводилось близко видеть смерть и убивать самому. На его глазах война забирала людей, и это было страшно. Вернувшись домой, всегда долго привыкал к мирной жизни: не стреляют, на улицах вместо БТРов – обычные автомобили. Потом возвращаться стало не к кому.

Когда его засосало в эту воронку… Нет, он никого не винит. Жене помочь не успел, а в дерьмо вляпался. Знал, на что шел, не маленький. Поставка оружия – бизнес криминальный и очень грязный. Но он никогда не участвовал в сделках, если оружие поставлялось тем, против кого недавно воевал, какие бы прибыли это ни сулило.

Куликов еще раз цепким взглядом окинул поляну. Тихо вокруг, ни души. Там, далеко, откуда пришел, было шоссе. Здесь шум машин не слышен. Он вздохнул полной грудью и только сейчас заметил красоту августовского леса. Задрав голову вверх, увидел маленькую рыжую зверушку, притаившуюся в спутанных ветвях.

– Надо же, белка! – удивился он.

Шустрая белка, услышав восклицание, смешно вертя головой, сделала неслышный прыжок вдоль ветки. Ничего хорошего обитателям леса от людей ожидать не приходилось, и пушистый зверек был настороже. Но любопытство сильнее страха. Выждав, белочка продолжила наблюдение за нежданным гостем, появившимся в этом отдаленном уголке леса.

Куликов вздохнул. Он хорошо запомнил день, когда был здесь два года назад. Тогда стояла осень, роскошная подмосковная осень, а он, как загнанный зверь, бежал от людей, чтобы затаиться и спрятаться. Он давно почувствовал опасность, отходы приготовил, документами запасся, но все произошло внезапно. Едва успел в тот день скрыться с дачи Новикова и уйти в лесной массив.

Хорошую дачу подлец отстроил на Рублево-Успенском шоссе! И когда успел? А все плакался, все кусочничал, послушать – так беднее его, Новикова, на свете и человека нет. Как он орал, как голосил при последнем разговоре, слушать противно было. А ведь если бы не его жадность, не было бы провала. Иногда Куликов думал, что, может, так даже и лучше, одним махом все решилось. Надоело. Теперь хоть рожу этого крысятника видеть не будет.

– Тебе что, ты как перекати-поле, – визжал Новиков, – доллары сгреб, собрался и ушел, а я куда?

– Как – куда? Переедешь с Рублевки поближе к центру, – не удержался от злой шутки Куликов. – В Лефортовские апартаменты – вряд ли, в Матросскую Тишину тоже рылом не вышел, значит, в Бутырки. Купишь себе комфортабельную камеру.

Новикова перекосило от ненависти.

Куликов не завидовал чужой собственности, каждому – свое, но если хочешь крупно заработать, то и рисковать приходится серьезно. Новиков своей жизнью и свободой рисковать не желал, чужой – пожалуйста.

Когда до Куликова, изнывающего от безделья на средиземноморском курорте, дошла весть, что Новикова выпустили по амнистии, понял – пора возвращаться. Уже здесь узнал, как Новиков купил себе свободу. Сдал третьего подельника, Эдуарда Рюмина, и все дела. Рюмина застрелили при задержании, и как был уверен Куликов, не случайно. Слишком много знал. А ведь Эдик с Новиковым дружками были. Правда, в последнее время Рюмин Новикову не доверял.

Все приговаривал вроде бы в шутку:

– В бизнесе нет друзей, есть партнеры, а лучший партнер – мертвый.

Вот Рюмина, если бы не пристрелили, точно в Матросскую Тишину засунули, слишком ценной информацией он обладал.

Когда виделись в последний раз на даче у Новикова, Эдик, улучив момент, как только хозяин ненадолго оставил их одних, протянул Куликову небольшой сверток.

– Держи. Спрячь, чтобы этот хорек не видел.

– Что это?

– Бомба замедленного действия. Дерьма хватит, чтобы кое-кого из высоких чинов забрызгать. Храни как зеницу ока. Здесь парочка кассет, ну, и документы. Если обнародовать, скандала не избежать. Мы с тобой, Петро, полтора года знакомы, с этим, – он кивнул в сторону исчезнувшего Новикова, – лет тридцать, но продаст он меня с потрохами, как только самого прижмут. Сдуется.

– Может, и я продам.

– Нет, – он покачал головой. – Не шути, времени у нас нет. Ты – из другого теста. Я хоть и дал маху, вляпался в дерьмо, но кое в чем еще разбираюсь.

Они помолчали.

– У меня дубликаты есть, но… – Рюмин помедлил. – Предчувствие нехорошее. Я, конечно, не ангел, да и ты тоже, но не мы эту кашу заварили. Несправедливо получается. Там, – он кивнул наверх, – все в шоколаде, мы – преступники. Охота поделиться с ответственными товарищами. Короче, здесь, – он потряс пакетом, – взрывчатка для них, противоядие для нас. Все зафиксировано, а главное – деньги. Через какой банк на офшорах крупные суммы крутилось. Дела серьезные, посмотришь – поймешь. Я на дно залягу, да и тебе уходить надо, а дальше – как получится.

Куликов едва успел спрятать пакет во внутренний карман, как появился перепуганный Новиков.

– Мне позвонили… – Он хватал воздух побелевшими губами. – П-полный провал!

– Уходить надо, – вскинулся Куликов.

– Ключ от задней калитки, быстро! – гаркнул Рюмин хозяину.

Новиков уставился на Рюмина.

– Пристрелю! – Рюмин достал пистолет.

Новиков трясущимися руками протянул ключ.

– Как же так? А я…

Новиков остался на даче, а им обоим удалось уйти. Куликов помнит, как Рюмин махнул ему рукой на прощание. У каждого из них была теперь своя дорога.

– Еще повоюем… – Это последнее, что услышал Куликов.

Он закопал пакет на этой самой поляне. Когда мельком заглянул в документы, присвистнул от удивления. Ого, действительно бомба замедленного действия! Высокопоставленных чиновников зацепить может. Рюмин правильно сказал: ни Куликов, ни сам Рюмин ангелами не были, но мальчишек восемнадцатилетних они под пули не гнали. Куликов готов за свои противоправные действия ответить. Только ведь и до суда дожить не позволят. Дадут отмашку на отстрел.

Он вытащил нож и ковырнул землю. Здесь захоронка, на месте, как лежало все, так и лежит. Он осторожно вытащил из ямки водонепроницаемый пакет.

За то время, что Куликов отсутствовал, многое изменилось. Некоторые из высокопоставленных чиновников ушли, но кое-кто остался, они по-прежнему процветают на хороших должностях. Если делу дать ход, прокуратура заинтересуется и теми, и другими. Чем черт не шутит – под какую раздачу при новой власти попадешь, а то и посадить запросто могут.

Его лицо, и без того жесткое, окаменело. Он прекрасно понимал, какую игру затеял. С той минуты, как взял в руки этот пакет, пощады ему не будет. В случае провала…

Не будет громкого уголовного дела, он просто исчезнет, тихо и незаметно. Слишком многие в этом заинтересованы. Живым он никого не устраивает, только мертвым, значит…

«Может, плюнуть на это дело? – мелькнула предательская мыслишка. – Отсижу свое не хуже людей».

– Не отсидишь, – произнес он вслух. – Не дадут тебе, дураку, отсидеть. Информация уже пошла, Новиков постарался. Эх, Эдуард Григорьевич, – вздохнул Куликов, – впутал ты меня в свои игры, теперь вот крутись как хочешь.

Он засунул пакет поглубже во внутренний карман куртки и застегнул молнию. Рюмин знал, кому довериться, Петр Куликов еще никого не подводил. А что касается выбора, так вариантов у него просто нет. С документами или без них – его все равно пристрелят. С документами у него еще есть шанс остаться в живых. Поторговаться можно. Без них – никакого. А если нет выбора, значит и печалиться не о чем.

Он по-прежнему стоял на поляне возле высокой сосны. Вдруг откуда-то сверху послышался шум. Напуганная белка, раньше человека почуяв опасность, метнулась по стволу вверх, а Куликов, мгновенно сунув руку за пазуху, вытащил пистолет.

Тревога оказалась ложной. Сверху, задевая за длинные иглы, падала вниз старая, отжившая свой век ветка. Она-то и произвела весь этот шум, напугав человека и животное.

– Нервы ни к черту, – вытер мокрый от пота лоб Куликов. – Даром что по курортам столько времени парился.

Перед тем как покинуть лесную поляну, он внимательно огляделся. Никто его не видел, никто не засек, как он ценный сверток из земли выкапывал. Лишь шумевшие от налетевшего ветра сосны да любопытная белка были свидетелями его действий. Но такие соглядатаи ему были не страшны.

До шоссейной дороги добрался довольно быстро. Как раз успел к рейсовому автобусу. Расписание посмотрел заранее. Теперь он четко должен планировать каждый шаг. Цена вопроса – его жизнь. Надо правильно повести свою партию.

Нелегко в пятьдесят восемь лет начинать новую жизнь, да еще с таким багажом, как у него. Вернуться-то он вернулся, а с кем работать? Присмотрелся было к одному пацану. Так чуть не влип из-за идиота. Средь бела дня на рынке стал предлагать оружие. Кретин! Шпана бритая. А где их взять, умных? Кого убили, кто в бегах. Из его бригады один Дрозд в живых остался.

Сейчас Куликову надо схорониться так, чтобы ни одна собака его не вынюхала. Это главное. Тогда можно действовать. На этот счет была у него одна мыслишка.

Два года назад, перед тем как уйти за рубеж, довелось ему пообщаться с некой барышней. Обстоятельства сложились так, что он, вернее, его человек – Саша Дроздов, носивший кличку Дрозд, оказал ей услугу. Услуга, как потом смекнул Куликов, была нешуточной. Самое время теперь потребовать возврат долга. Дамочка эта с характером, но брыкаться вряд ли станет.

Он помнил сообщение в криминальной хронике, память его еще никогда не подводила.

«Арестована группа преступников, занимающихся поставкой оружия за рубеж. Главарю банды, по прозвищу Полковник, удалось скрыться. Убиты два члена преступной группы. Еще один по кличке Дрозд серьезно ранен. По слухам, он ушел вместе с Полковником. Дрозд замешан в убийстве Евгения Орешкина, а также вице-президента медицинской страховой компании «Эскулап» Аиды Пивоваровой. Банда некоторое время скрывалась в Подмосковье. Правоохранительные органы пытаются отыскать прежнее место их пребывания».

Плохо пытались, хмыкнул Куликов. Насчет Пивоваровой господа журналисты погорячились, а вот про Орешкина все правильно. Его Саша Дроздов пристрелил. За дело. Как выяснилось потом, этот самый Орешкин и вышеупомянутой барышне немало крови попортил.

Звали ее – Вершинина Тамара Викторовна. Дача, где два года назад со своими пацанами скрывался Полковник, тоже принадлежала ей. Она их туда не приглашала, это верно, случайно все получилось, но поди докажи теперь правоохранительным органам отсутствие сговора. Словом, потолковать ему с ней на сегодняшний день есть о чем. И припугнуть. Куликов не любил подобные методы, особенно с женщинами, но у него не было другого выхода.

Он открыл записную книжку: Вершинина Тамара Викторовна. И телефончик есть.

– Придется вас побеспокоить, мадам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю