Текст книги "Не такие, как все"

Автор книги: Татьяна Минасян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава XIV

Через полчаса Марти в окружении почти всех полукровок и еще двух молодых людей подходила к недостроенному кирпичному дому с пустыми, незастекленными окнами. Сообщение Валерия, растянувшееся на несколько минут, можно было бы выразить одной фразой: «В таком-то доме на такой-то улице засела шайка диких вампиров, которые ночью планируют охоту на людей».

Мартиника не знала, почему увязалась за мужчинами. Ее готовность помочь они встретили без особого восторга, однако гнать девушку не стали, ограничившись требованием «не высовываться и никуда не лезть без разрешения». Марти, не споря, пообещала, что никуда без спроса лезть не будет: на самом деле она вообще плохо представляла, что будет делать во время схватки. Но все-таки она хотела там присутствовать, причем на этот раз даже не могла объяснить свой каприз предчувствиями – скорее уж наоборот, интуиция девушки явно была против подобной авантюры.

Дом стоял в окружении деревьев, таких густых, что его почти не было видно с ведущей на пляж дороги, по которой к нему приближались охотники. Лишь когда они подошли к нему совсем вплотную, стало ясно, что если в доме действительно кто-то есть, то прячется он в одной из комнат на первом этаже, два окна которой были плотно забиты досками. Валерий знаками велел всей группе встать как можно ближе к нему.

– Они наверняка сейчас спят, – тихо заговорил он, когда полувампиры сомкнули вокруг него тесный кружок. – И кремом вряд ли намазались. Так что действуем по плану: вы трое выбиваете правое окно, вы – левое, ты и ты – вышибаете дверь, остальные ловят на улице тех, кого мы упустим. Марти, ты, пожалуйста, отойди вон туда за угол, – он достал из висящей на плече спортивной сумки маленький, явно дамский пистолет и протянул его девушке. – Если кто-то из них пробежит мимо тебя – стреляй. Не важно, куда именно попадешь, все пули – серебряные.

Мартиника осторожно протянула руки к оружию.

– Хоть стрелять-то умеешь? – скептически прищурился Валерий.

– Умеет, я ей показывал, – заверил его Андрис.

Остальные мужчины, тем временем, тоже вооружились. Некоторые держали в руках почти такие же «игрушечные» пистолетики, как и Марти, некоторые – нечто более внушительного вида, у одного или двух были газовые пистолеты, по всей видимости, переделанные под стрельбу пулями.

– Бьем во всех, кого увидим, как всегда, – выдал Валерий своим подчиненным последнее напутствие. – И стараемся не попасть друг в друга, – он метнул быстрый взгляд в резко покрасневшего Андриса.

Марти, не мигая, смотрела на заколоченные окна. За ними скрывались дикие вампиры, те, кто убивал людей, такие же, как и те, из-за которых пострадал Олег. Страха перед ними она больше не ощущала. Но и особой ненависти, как ни странно, тоже. Скорее, какое-то смутное, непонятное беспокойство…

– Подождите, – неуверенно повернулась она к Валерию. – Там ведь и люди могут находиться! Или те, кто стал вампиром, потому что им не оставили выбора. Как мой отец, например. Нельзя же палить во всех без разбору!

Восемнадцать пар глаз взглянули на нее, как на идиотку.

– Что тебе непонятно? – нетерпеливо накинулся на нее Валерий. – Не все ли равно, кто там у них кровосос по собственному желанию, а кто нет? Тем, кого они кусают, это без разницы!

– Хорошо, а если там люди? – не отступала Мартиника.

– Сомнительно. Если даже они оставили кого-то в живых, то наверняка хотя бы по разу покусали.

– Так ведь это не страшно!

– Все равно мы не можем рисковать, – Валерий отвернулся от девушки, давая ей понять, что разговор на эту тему окончен.

Двое парней вместе с Валерием неслышно подкрались к пустому проему входной двери и вошли в дом. Еще шестеро заняли позиции напротив закрытых окон. Марти не знала, как они собираются выбивать толстые деревяшки, но догадывалась, что это будет какая-нибудь взрывчатка, а потому поспешила отбежать от дома подальше. Андрис, оказавшийся среди тех, кто остался на улице, помчался за ней.

– Ты не права, – успел сказать он таким неуверенным тоном, словно пытался убедить в своих словах не подругу, а самого себя. – Я понимаю, ты была знакома с ленинградскими вампирами, и думаешь, что они бывают разными – цивилизованными и нет. Но это не так. Они все – убийцы по определению!

«А ведь Светка, вроде бы, тоже говорила нечто подобное, и про вампиров, и про меня», – всплыло вдруг в памяти у Мартиники.

– Но ведь они – ваши отцы, – без особой надежды напомнила она Андрису.

– Вот именно, – поморщился он. – Именно за это мы их и ненавидим.

Два взрыва, слившиеся в один, мгновенно вскрыли запечатанные окна, изнутри дома им ответил глухой хлопок высаженной двери, и Марти показалось, что она снова переживает схватку с охотниками-людьми в далекой петербургской квартире. Во всяком случае, шум, крики и выстрелы, доносящиеся до нее из дома, были практически точь-в-точь такими же, как тогда. Разве что работали сыновья вампиров гораздо более профессионально, чем те молодые люди: ни из дверей, ни из пылающих окон не вырвался никто. Только сами охотники через некоторое время появились на пороге – все живые и, по всей видимости, почти не пострадавшие.

– Порядок! – победоносно прокричал Валерий, и к нему тут же сбежались все остальные. – Их там было-то всего пять штук! И все в спальных мешках – даже вылезти из них не успели!

– А вы точно все проверили? Там никого не осталось? – спросил Андрис.

– Там еще были два новичка, – отозвался один из помощников Валерия, высаживавший вместе с ним дверь. – Совсем свеженькие, ничего вообще делать не умеют. Мы их в соседние комнаты приволокли и там привязали. Под окнами, где солнце.

Марти съежилась. Два новичка. Может быть, вчера они тоже решили забраться в этот недостроенный дом ради интереса? Или поняли, кто в нем прячется и специально отправились туда, чтобы стать в несколько раз сильнее, быстрее и здоровее, чем люди? Все еще стоящий рядом с ней Андрис опустил глаза.

– Все, уходим! – скомандовал Валерий. – Сейчас сюда кто-нибудь прибежит на взрывы!

– А если их освободят? – Андрис оглянулся на дымящийся дом.

– Не успеют, – пренебрежительно отмахнулся Валерий. – Им от силы две-три минуты осталось.

Две-три минуты. И люди, которые могут сбежаться на шум. И почти два десятка мужиков, которые в два счета ее догонят или просто-напросто пристрелят. Так же, как и этих двоих, которых она освободит… если ей вообще удастся это сделать. Все эти мысли вихрем пронеслись у Марти в голове, пока она бежала назад к дому, дергала тяжелую входную дверь и, натыкаясь на какие-то острые углы, неслась по темному коридору к двум другим приоткрытым дверям, ведущим в выходящие на солнечную сторону комнаты первого этажа.

В какую бежать сначала? Кому помогать первому? Не важно, некогда думать, тем более, что она все равно не знает ни одного, ни другого пленника! Да если бы и знала, все равно поступила бы так же – бросилась в первую попавшуюся дверь и в два прыжка добралась до привязанного к батарее юноши, изогнувшегося в немыслимой позе, чтобы спрятать от солнца хотя бы лицо и одновременно пытающегося разорвать стягивающие его руки веревки.

Как видно, охотники сняли с вампира рубашку, и теперь его обнаженные спина и плечи казались одним сплошным ожогом. На груди тоже вздулись волдыри, но она находилась в тени, поэтому там их было меньше. Он поднял на Марти полные боли глаза, но уже через мгновение их взгляд стал вполне осмысленным. Он понял, что девушка пришла его спасти, и согнулся еще сильнее, чтобы ей удобнее было распутывать капроновую ленту, прикручивающий его запястья к металлической трубе. Узлы не поддавались, но на полу валялось множество стеклянных осколков, и Мартиника, подобрав длинный узкий кусок, резким движением запихнула его под жесткую полоску ткани и принялась с остервенением ее «перепиливать». Из-под ленты брызнула кровь, которая, впрочем, почти сразу остановилась.

– Есть! – заорал недавний пленник, почувствовав себя свободным. Его полный радости крик тут же перешел в болезненный стон, и Марти резко потянула его за руки к двери:

– Уходи, спрячься в коридоре, там темно.

Она с трудом выволокла вампира из залитой светом комнаты и, оставив его на полу в коридоре, рванулась к другой жертве своих недавних друзей. И сразу поняла, что этому, тоже еще не старому на вид мужчине, помочь уже не сможет: он сидел под окном в той же позе, что и первый вампир, но уже не шевелился. Правой рукой он прикрывал от солнца глаза, левая же была прикована к батарее наручниками. Марти скинула с себя кофточку, набросила ее ему на голову, но полностью закрыть его от света ей не удалось: кофта была слишком маленькой. И вампир, пришедший от ее прикосновений в себя, неожиданно резко встряхнул головой, подняв к ней обожженное лицо:

– Оставь… Не надо… Все уже бесполезно…

Марти растерянно присела рядом с ним, продолжая натягивать кофту на его спину, но мужчина вдруг словно бы обмяк в ее руках и, выдохнув в последний раз, рассыпался горкой серого пепла. Некоторое время девушка, не отрываясь, смотрела на эту странную пыль, потом медленно встала, подошла к двери и внезапно услышала приближающиеся к ней сзади шаги.

– Валер, не надо! – послышался за окном голос Андриса. – Она не виновата, она просто еще ничего не поняла!!!

Первый выстрел обжег ей шею, и прежде, чем упасть, девушка увидела, как белая блестящая пуля прямо перед ней расплющилась о стену. Вторая такая же пуля впилась ей в левый бок. Марти уткнулась носом в усеянный опилками пол. Все-таки она осталась одна. Теперь уже окончательно.

Глава XV

– …да я их тогда лично, вот этими руками всех передушу и перережу! – рявкнул у нее над ухом чей-то страшно знакомый голос, и Марти осторожно приоткрыла глаза. В полумраке комнаты, где она лежала, было трудно разглядеть лицо склонившегося над ней мужчины, но она узнала его сразу же. А он, почувствовав, что она очнулась, тут же забыл о своем невидимом для Марти собеседнике и сменил гневный тон на приторно-ласковый. – Дочка, ну наконец-то, что ж ты так нас всех пугаешь!

– Олег… – выдохнула девушка, вжавшись в подушку от мгновенно пронзившей ее боли. – Папа…

– На, выпей, – отец сунул ей под нос теплую эмалированную кружку. – Залпом, и не вздумай отказываться!

– Не буду я это пить! – Марти попыталась отодвинуться, но тут же оставила эти попытки – от нового приступа боли у нее начало темнеть в глазах.

– Упрямая, вся в мать, – буркнул Олег и решительно приставил кружку к ее губам. – Пей, иначе умрешь. Ясно тебе?

Сил на то, чтобы спорить, у Марти уже не было, и она, зажмурившись, сделала несколько глотков, почти не почувствовав вкуса. Ей стало тепло и неодолимо захотелось спать, а боль в боку и в шее сразу же притупилась, хотя полностью и не исчезла.

«Теперь точно клыки вырастут, – мелькнула у нее мысль, но Марти отнеслась к этой новости довольно равнодушно. – Ну и пусть растут, я же не обязана ими пользоваться!»

Кажется, Олег сказал ей что-то еще, но она этого уже не слышала.

– Где же ты все это время был? И как все-таки меня нашел? – спрашивала Марти отца через несколько дней. Она все еще лежала в кровати, но теперь уже не сомневалась – скоро ей можно будет с нее встать. Рядом с ней на одеяле свернулась в клубок трехцветная кошка Фелиска.

– Да где я только не был, – с виноватым видом развел руками Олег. – У меня в поезде украли почти все вещи и кошелек с мобильником. Так что я сначала у одной своей приятельницы погостил, а потом меня нашла подружка Дмитрия. У нее от него ребенок родился. Она думала, он ее бросил. Пришлось рассказать ей, кто он на самом деле, а потом долго уговаривать ему позвонить… Если бы я только знал, что ты в Адлере!.. А нашел я тебя не сам, нас к тебе Крис привел. Ну, тот парень, которого ты от батареи отвязала.

– Так он спасся? – оживилась девушка. – Я думала, они его тоже добили!

– Нет, он в углу лежал, в темноте, так что они его просто не заметили. А вечером очнулся, нашел тебя и побежал за помощью. Классный парень, между прочим. А вампиром его тоже насильно сделали, как и меня в свое время.

– А сейчас он где?

– Здесь же, мы его приняли в нашу группу. Я его уже устал от твоей комнаты отгонять – все время пытается сюда забраться. Хотя теперь, наверное, уже можно. Хочешь, чтобы он тебя навестил?

– Обязательно, – согласилась Марти. – Только попозже. А сейчас… можно мне по телефону позвонить?

– Конечно, сейчас принесу.

– Вот только… – неуверенно замялась девушка. – Ничего, если я по межгороду?

Дмитрий встретил вошедшую в комнату Мартинику совершенно страдальческим взглядом и жалобно запричитал, с трудом перекрикивая пронзительный младенческий рев:

– Помоги, честное слово, не знаю, что делать! Он уже полчаса плачет. И откуда только у него силы берутся?!

– А Сима куда ушла? – так же громко спросила девушка, подходя к решетчатой детской кроватке.

– Сказала, сладкого купить, гостей кормить, – молодой вампир, казалось, готов был расплакаться. – Специально небось домой не торопится, чтобы я к нему привыкал! – он кивнул на кроватку.

Мартиника осторожно взяла малыша на руки, и он, покричав еще немного, начал успокаиваться, с любопытством поглядывая на появившееся перед ним незнакомое улыбающееся лицо.

– И как вам, женщинам, это удается? – недоуменно пробормотал Дмитрий.

– Да это не сложно. Дети вообще любят, когда их берут на руки, вот и прекращают плакать. Попробуй сам в следующий раз так сделать, когда Сима опять сбежит.

– Да ты что, я дотронуться-то до него боюсь! Он же маленький такой, нежный, еще поврежу ему что-нибудь!

Мартиника хихикнула. Дмитрий, приехавший в Адлер два дня назад, вместе с Миленой и Георгием, до сих пор не мог прийти в себя после известия о том, что три месяца назад у его прошлогодней подружки родился ребенок. В роль счастливого отца он входил с трудом, хотя и очень старался.

Девушка положила малыша обратно в кроватку, и он, недовольно наморщив носик, потянулся к ней крошечными ручками. Марти сунула палец в его раскрытую ладошку, и он тут же сжал его в кулачок. Крепко сжал, гораздо крепче, чем большинство младенцев – именно так, как полагается полукровке. И улыбнулся пока еще беззубым ротиком. Марти осторожно высвободила палец и отступила на несколько шагов. До чего же он все-таки хорошенький! И какой же сволочью надо быть, чтобы допустить хотя бы мысль, что такие вот милые дети могут быть преступниками от рождения!

– Ну вот и я! – в комнату вбежала подруга Дмитрия Сима. Подставив Дмитрию шею для поцелуя, она подскочила к кроватке и принялась о чем-то сюсюкать с малышом.

– Сима, добрый вечер, – поздоровалась Марти.

– Ой, привет! – спохватилась молодая мать, не отрываясь от своего занятия. – Кстати, тебя там какой-то мужик спрашивал. Он у Олега дома был, а тот его сюда отправил.

– Что еще за мужик? – насторожилась Мартиника и поспешно выскочила на улицу. В небольшом дворике ее действительно поджидал незнакомый высокий мужчина в солнечных очках. Вернее, не совсем незнакомый – однажды Марти его уже видела и даже имела несчастье от него отбиваться.

Первой ее мыслью было сбежать, но она не двинулась с места. Хватит убегать, слишком часто она это делала в последнее время, и ничем хорошим это не заканчивалось! Девушка провела рукой по волосам и решительно пошла вперед.

– Здравствуйте, Марта, – мужчина повернулся к ней, снимая очки и прищуриваясь. – Меня зовут Ренат. Вы меня узнали?

– Да, – коротко ответила девушка. – Мы с вами виделись. Пару месяцев назад, в Екатеринбурге.

– Рад, что вы это помните, – удовлетворенно кивнул ее собеседник.

– Такое забудешь! – вспыхнула Марти.

Ренат равнодушно пожал плечами:

– Мне жаль, что мы вас тогда напугали. Хотя согласен, мы немного перестарались. Хотели полностью удостовериться, что вы не совсем обычный человек.

– И как, убедились?

– Да, вполне. Вы вообще нам очень помогли. Мы узнали, где живут многие питерские вампиры и адлерские полукровки-охотники, мы смогли завести очень хорошие знакомства…

– Так вы все это время за мной следили? – удивилась Мартиника. – Зачем? Говорите правду!

Ренат на мгновение задумался с ответом.

– Понимаете, Марта, – заговорил он, наконец. – Полувампиры бывают очень разными. Как и все остальные разумные существа, кстати. Не все они притворяются людьми, не все стремятся во всем быть похожими на настоящих вампиров и, естественно, далеко не все на них охотятся. Есть еще такие, кто пытается… Как бы вам объяснить… Пытается быть чем-то вроде посредников между людьми и вампирами, помогать им договариваться между собой, понимаете?

– То есть вы – что-то вроде миротворцев? – удивленно уточнила девушка.

– Можно сказать и так.

– И вы хотите, чтобы я на вас работала? – догадалась она.

– Мне кажется, у вас бы это получилось, – кивнул ее собеседник. – И, скажу честно, я подозреваю, что единственная в мире женщина-полукровка сможет принести нам очень большую удачу. Вот скажите, вы ведь можете, при необходимости, притвориться и человеком, и вампиршей?

– Пожалуй, да, – согласилась Марти. – Опыт уже есть.

– Так вы подумайте над этим, а я к вам через пару дней еще раз загляну… – Ренат собрался уходить, но девушка преградила ему дорогу.

– Не надо через пару, – произнесла она тихим голосом. – Я тоже думаю, что у меня получится. Дело в том, что я уже сумела кое-кого помирить…

– В самом деле?

– Ага, – неожиданно для себя Мартиника доверительно наклонилась к Ренату. – Я как раз сегодня ужинаю вместе с родителями. Впервые в жизни.

Часть II. Под полной луной

Глава I

Пробуждение, как всегда, сопровождалось полным набором «приятных» ощущений – от чисто физической боли до сильнейшего желания так и остаться в этом полусне, не возвращаясь в реальную жизнь. Но природа брала свое, организм просыпался и оживал, и сознанию не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. И как оно ни сопротивлялось, как ни стремилось обратно в черную пустоту, шансов остаться там навсегда у него не было. Постепенно, очень медленно отвращение к жизни сменялось другими чувствами: радостью, что впереди целых четыре недели нормального человеческого существования, и горечью от того, что эти четыре недели промелькнут невероятно быстро. А потом тревогой за других – за тех, кто мог встретиться ему этой ночью, и тех, кто, как и он, должен был сейчас мучительно просыпаться, не зная, где находится и что с ним происходило в течение нескольких последних часов.

Борис открыл глаза и, не шевелясь, огляделся. Он лежал на полу в центре своей собственной спальни на втором этаже дачного дома, и это уже было замечательной новостью. К тому же, насколько он мог видеть, особого погрома вокруг не наблюдалось, что обрадовало его еще больше. Похоже, он просто скатился с кровати и проспал на полу до самого утра. Снотворное не подвело, в дом не заглядывали никакие случайные гости – ночь прошла просто идеально! Хотя надо бы, конечно, как следует все проверить, а то бывали уже в их стае случаи…

Как же ему не хочется двигаться! Все бы отдал, лишь бы можно было и дальше вот так вот лежать и не шевелиться! Но за окном становится все светлее, сейчас ему начнут звонить товарищи по несчастью, так что встать и проверить, все ли у него в порядке, просто необходимо. Потом можно и даже нужно будет опять лечь и весь день валяться в кровати, всячески себя балуя, но сейчас он должен подняться. Ну же!

С громким стоном Борис перекатился на бок и попытался встать на четвереньки. С третьего раза ему это удалось, а уж подняться после этого на ноги было не так сложно. Голова закружилась, спина напомнила о себе ноющей болью, и он, пошатнувшись, оперся обеими руками о стоящий рядом стол. Выругался, злясь на собственную слабость, и теперь уже более внимательно стал оглядывать комнату – нет ли где-нибудь кровавых следов или еще чего похуже?

Но его опасения оказались напрасными: ни в этой комнате, ни в остальных помещениях, до которых он с трудом, но все же добрался, ничего подозрительного не было. Первое впечатление было верным – он действительно провел всю ночь на полу своей спальни. Жизнь с каждой минутой становилась все более приятной и привлекательной…

Он вернулся в спальню, подобрал валяющееся на полу одеяло и, почти совсем обессиленный, упал на кровать. Попытался вытянуться и опять застонал от боли, таившейся чуть ли не в каждой мышце и косточке. Ничего, привычно начал он себя успокаивать, скоро все пройдет, боль уже потихоньку уменьшается. И вообще, бывали в его жизни гораздо более тяжелые полнолуния. По сравнению с некоторыми, сегодняшнее пробуждение – это вообще ерунда! Интересно, кстати, какое оно по счету? Он уже больше семи лет как оборотень, так что по идее, через несколько месяцев будет сотое, «юбилейное»…

Борису стало холодно, и он как следует закутался в толстое ватное одеяло, натянув его на голову. Но вскоре ему пришлось оттуда высунуться – зазвонил спрятанный под кроватью мобильный телефон. Филипп Макеев, главный в их стае, после каждого полнолуния обзванивал своих подопечных лично, и Борис ни минуты не сомневался, что сейчас звонит именно он.

– Дымков, это ты? – голос Филиппа звучал слабо и болезненно, но в то же время в нем слышалась удивительно ласковая для этого сурового мужчины заботливость. – Как ты там? Помощь нужна?

– Нет, спасибо, у меня все в порядке, – поспешил заверить его Борис. – Как у вас?

– Нормально. Если что-то понадобится – не стесняйся, звони.

– Когда это я стеснялся? Лучше скажите, как остальные?

– В основном, тоже нормально. Только до Афанасия и Антона пока дозвониться не могу. Если вдруг они позвонят тебе…

– Обязательно вам перезвоню. И им скажу.

– Ладно, отдыхай. Вечером еще раз созвонимся, – Филипп повесил трубку.

Борис полежал немного, собираясь с силами, и начал набирать на мобильнике еще один номер. Трубку сняли почти сразу:

– Наконец-то! Почему ты так долго не звонил?! Луна зашла три часа назад!!!

– Люда, ты же знаешь, нам сперва надо дождаться звонка от главного, я не мог занимать телефон…

– Ну конечно, нервы Филиппа тебе гораздо дороже, чем мои! Ты не представляешь, как я вся извелась этой ночью! Но у тебя хотя бы все хорошо?!

– Лучше некуда.

– Точно? Ты меня не обманываешь?

– Люда, ну разумеется, нет!

– Ох, как же все-таки ты меня каждый раз пугаешь! Ладно, когда тебя ждать?

– Завтра к вечеру, как обычно.

– Приезжай, я тебя очень-очень жду. Я тебе какой-нибудь сюрприз приготовлю.

– Сюрприз? Это здорово!

– Ну ладно пока, целую!

И снова трубка в его руке погасла, и Борис, закрыв глаза, откинулся на подушку. Он собирался полежать так несколько минут, а потом попробовать позвонить Антону, но сам не заметил, как крепко заснул и проснулся только вечером, когда в спальню заглянули розовые лучи заходящего солнца. Он осторожно выбрался из-под одеяла и подошел к окну. Утренняя слабость почти исчезла, и хотя мышцы все еще слегка побаливали, в целом он чувствовал себя вполне здоровым и отдохнувшим. За окном возвышались освещенные закатом сосны и березы, среди которых виднелись остроконечные крыши пустующих дачных домов. На одной из веток ближайшей к его дому сосны сидела какая-то маленькая лесная птица. Жизнь была прекрасна. По крайней мере, до следующего полнолуния.

Дребезжание мобильника вывело Бориса из мечтательной задумчивости. Это снова был Филипп, и теперь его голос звучал крайне напряженно и встревожено:

– Дымков, ты как, в состоянии сейчас прийти к Громову?

– К Антону? – обеспокоено переспросил Борис. – Да, конечно, сейчас приду. А что случи…

– Все потом, на месте, – перебил его Филипп и отключился.

Дымков поплелся к сваленной на кресле куче одежды и принялся торопливо выбирать из нее что-нибудь не слишком мятое. Беспокойство Макеева, передавшееся и ему, заставляло его двигаться быстрее и не думать о собственном плохом самочувствии. С Антоном Громовым сегодня явно случилось что-то плохое, и хотя особыми друзьями они с Борисом никогда не были, он обязан был ему помочь. «Если, конечно, Антон вообще еще жив… – подумал Борис, но тут же отогнал от себя страшные мысли. – Нет, это невозможно, в этом случае Филипп бы сразу мне все сказал!»

Он вышел из дома, на ходу откусывая от здоровенного бутерброда с копченым мясом, и быстрым шагом двинулся по опустевшему поселку. Вокруг не было ни души: все дачники разъехались еще в конце августа, а те немногие, кто жил здесь постоянно, в это время как раз сидели за ужином. Или приходили в себя после вчерашней ночи.

Громов жил на другом конце поселка. В волчьем обличье до него можно было бы добежать по лесу за несколько минут. Но сознательно менять облик на следующий день после полнолуния не стал бы, наверное, даже самый законченный мазохист – это и в обычные-то дни не самое приятное занятие, а уж теперь… Поэтому Дымков шел через поселок пешком, с наслаждением вдыхая прохладный осенний воздух, полный множества недоступных для обычных людей запахов, и пытаясь убедить себя, что ничего непоправимого ни с Антоном, ни со всеми остальными членами его стаи не произошло.

Дверь ему открыл Филипп. За его спиной маячили лица девушек – похоже, все, кроме Бориса, были уже в сборе. Кратко поздоровавшись со всеми сразу, Дымков прошел в самую большую комнату первого этажа. Так и есть, вся стая уже на месте! На старом продавленном диване сидит Тимофей Григорьев, и как всегда при виде Бориса его лицо принимает виноватое выражение. Рядом с ним на узком деревянном подлокотнике балансирует Афанасий Ликин – такой свежий и румяный, словно и не было у него только что никакого полнолуния, даже смотреть на него завидно! С другой стороны, закинув ногу на ногу, восседает Илона Крижевская – тоже, кстати, неплохо выглядит, благодаря щедро наложенной на лицо косметике. Остальные девушки накраситься то ли не успели, то ли просто не посчитали нужным – все равно кругом все «свои»! – так что вид у них куда более жалкий. Все как на подбор бледные, с синяками под глазами и трясущимися руками. Впрочем, Борис прекрасно понимал, что он и сам сейчас выглядит не лучше.

– Всем привет, всех – с возвращением! – поздоровался он с присутствующими. – А где Антон? С ним ведь..?

– Он жив, не волнуйся, – отозвалась Илона.

– А что же тогда..? – Борис не только не перестал волноваться, но завелся еще сильнее. Почему они молчат, почему не могут прямо сказать, в чем дело?!

– Борис, здравствуй, сядь, пожалуйста, – в комнату вошла Мария, подруга Филиппа и единственный в их компании обычный человек. Хотя внешне она сейчас ничем не отличалась от всех остальных – была такой же осунувшейся и бесцветной. Несмотря на горячие протесты Макеева, после полнолуния она всегда приезжала к нему ранним утром и пару раз, говорят, даже заставала его в волчьем обличье – к счастью, без последствий.

Дымков занял один из свободных стульев и нетерпеливо огляделся вокруг. Антона по-прежнему не было, зато в комнату вернулся Филипп, и все сразу же повернулись в его сторону.

– Ну что? – подскочила на месте Илона, взволнованно кусая губы.

– Ничего хорошего, – устало вздохнул Филипп. – Ночью сюда забрался воришка, а Антон опять не рассчитал со снотворным. Короче, в нашей стае прибавление.

По комнате словно пронесся легкий порыв ветра. Кто-то из присутствующих вздохнул с облегчением, радуясь, что Антон не убил так не вовремя забравшегося в его дом вора. А кто-то, наоборот – с досадой и страхом перед неизбежными теперь проблемами: неизвестно, как переживет эту новость Громов, и самое главное, как поведет себя новичок. Согласится ли он стать членом их стаи или решит отомстить Антону и всем остальным, натравив на них людей? Придется ли им теперь прятаться в лесу или вообще переезжать куда-нибудь в другое место, где никто из оборотней пока еще не «засветился»?

Борис украдкой взглянул на Афанасия и Илону – пришла ли им в голову та же мысль, что и ему? Мысль о том, что когда-нибудь это произойдет и с ними: проснувшись после очередного полнолуния, они увидят рядом с собой окровавленную жертву – еще живую, но уже переставшую быть человеком. Потом он перевел взгляд на остальных: вспоминают ли они, как сами впервые оказались на месте Громова? Или все его «коллеги», и те, кто уже кусал других людей, и те, кому до сегодняшнего момента везло, вообще об этом не думают? Может быть, они вспоминают, как их самих превратили в вервольфов?.. Дымков встретился глазами с Тимофеем, и некоторое время они молча смотрели друг на друга. «Прости!» – ясно читалось во взгляде сорокалетнего, но казавшегося совсем старым оборотня, и Борис, привычно заставив себя побороть подсознательную неприязнь к этому мужчине, ободряюще ему улыбнулся.

– Охотники знают? – деловым тоном спросила Илона. – Как они вообще его в поселок пропустили?

– Охотников было всего двое, они не могли за каждым домом уследить, – объяснил Филипп. – И пока я им ничего не сказал. Разберемся с Антоном и с новеньким сами, а потом уже всем остальным сообщим.

– Он сильно его покалечил? – продолжила расспрашивать Крижевская. Филипп покачал головой:

– Нет, не очень. Только руку в двух местах прокусил. Все-таки сонный был, не слишком быстрый…

– И как он сейчас? – спросила ее подруга Вера.

– Потерял много крови, но в целом ничего. Как раз сейчас заснул.

– Да я не про новичка! Я про Антона! Где он?! – Верино лицо исказилось от злости – еще немного, и бросится на непонятливого Филиппа. Неужели между ней и Антоном что-то есть?

– Антон сейчас у себя, – ответила за Филиппа Мария, кивая на ведущую в соседнюю комнату дверь. – Сказал, что никого не хочет видеть.

Тимофей решительно поднялся с дивана:

– Его нельзя оставлять одного. Я попробую с ним поговорить. Фил, ты ведь не против?

– Я как раз сам хотел тебя об этом попросить, – закивал Макеев, и Тимофей тут же бросился в комнату к Громову. Филипп же вновь повернулся к остальным членам своей стаи:

– Мальчику тоже надо будет сегодня же все рассказать. И хотя бы попытаться сделать так, чтобы он не начал нас ненавидеть. Борис, – шагнул он к Дымкову, – ты не мог бы взять это на себя?

Молодой вервольф вздрогнул от неожиданности:

– Простите, Филипп, но почему именно я? Я же никогда не общался с новичками!

– Ты отказываешься?

– Нет, но я боюсь все испортить.

– Послушай, Борис, – заговорил Филипп более тихим голосом, обращаясь теперь к одному Дымкову и игнорируя всех остальных. – Ему двадцать один год – столько же, сколько было тебе, когда ты стал оборотнем. И он тоже из довольно неблагополучной семьи, если я правильно его понял. Мне кажется, тебе будет проще, чем всем остальным, найти с ним общий язык. Подумай, пока есть время, но имей в виду – он наверняка скоро проснется и…

– Хорошо, – устало вздохнул Борис. – Я попробую. Но я не смогу быть с ним все время. Завтра мне нужно будет уехать в город – хотя бы на пару дней.