Текст книги "Черноглазая Марьяна (СИ)"

Автор книги: Татьяна Медведева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Впрочем, прошедшая совместная бурная ночь могла бы вселить в неё уверенность. Действительно, вначале казалось, она отодвинула почти за тридевять земель всякие сомнения. Поверилось, что всё у них будет хорошо. Ребёнок соединит их души крепко-накрепко, и никто не разрушит узы между ними – ни Сергей с его неожиданно проснувшейся любовью, ни Алёна с её эффектностью и раскрепощённостью.

Теперь же, после встречи с Голубевым, всё внутри всколыхнулось, но не из-за Сергея -нет, он уже её не волновал – просто-напросто вдруг сомнения накатили. И вновь Марьяна стала склоняться к тому, что лучше не торопиться, не спешить с переездом к Илье, поскольку на своей территории чувствует себя гораздо увереннее, сильнее и независимее.

Вернувшись домой после занятий, она неожиданно обнаружила на своём смартфоне файл с видеозаписью, посланный Сергеем Голубевым. Открыв его, с изумлением увидела на дисплее обнимающихся Илью и Радугу. Чтобы лучше рассмотреть и понять – не старая ли это запись – перенесла видео на ноутбук.

Увы, на экране было сегодняшнее число и время – одиннадцать часов утра. Значит, проводив Марьяну, муж двумя часами позже отправился на встречу со своей бывшей любовницей. Хотя почему бывшей? Похоже, настоящей. Прав Голубев, они, скорее всего, и не прерывали своих отношений.

Идут себе мило рядышком в направлении телестудии, горячо обсуждают что-то – речь их не слышна с экрана, перебивается шумом улицы. Как в немом фильме, Алёна вдруг останавливается, театрально вскидывает руки к лицу, наигранно прикрывает его ладонями и принимается усиленно рыдать, вздрагивая худыми плечами под серо-голубой шубкой. Илья прижимает её к себе и успокаивает, поглаживая ладонью по непокрытым волосам. Наверное, что-то сказал ей в ушко приятное, поскольку Радуга встрепенулась, разулыбалась во весь рот и бросилась ему на шею. Ну, прямо бразильские страсти!

В сопровождающем письме Сергей написал: "Ну, убедилась в моей правоте?"

Просто невероятно, когда Голубев успел это снять, ведь Марьяна его видела ещё раз: примерно в одиннадцать часов он выходил из соседнего учебного кабинета! Не может же он летать или передвигаться в пространстве мгновенно, мы живём в реальном, а не фантастическом мире.

Возможно, это монтаж с использованием старой записи? При современных технических достижениях нетрудно написать на видео любую дату, подумалось Марьяне. Уж очень не хотелось признать себя обманутой в очередной раз. Вчера Илья, да и сегодня утром казался таким правдивым и искренним, у неё ни на миг не мелькнуло в голове никаких сомнений в том, что она дорога ему и любима им.

Неужели ей не дано разбираться в чувствах, где они настоящие, а где притворные! Мужчины для неё загадки без отгадки, сколько ни разгадывай, ответа не получишь.

Только всё равно не следует пороть горячку, усилием воли приказала себе Марьяна успокоиться. Надо перво-наперво выяснить у Голубева, откуда у него эта видеозапись. Не теряя ни минуты девушка послала Сергею эсэмэску. Тот ответил незамедлительно, словно ждал подобного вопроса о происхождении посланного им видео с телефоном в руках.

"Я нанял старшеклассника, мечтающего стать следователем, он проследил сегодняшний путь Оленева от его офиса", – прочла Марьяна. За первым сообщением пришло второе: "Как видишь, он неисправим! Ты не нужна ему, поверь. А мне, наоборот, нужна, вся и навсегда!"

Последняя фраза нисколько не тронула Марьяну. Непостоянство и переменчивость Ильи её больше взволновали, все мысли устремились к нему, причём мысли злые и отрезвляющие. Выходит, он не способен любить по-настоящему: изменил и жене, и любовнице, предал обеих. Преспокойно обманывает и ту и другую, без зазрения совести оказывает нежности по переменке двум женщинам – это ли не мерзко!

Ну уж нет! Она не позволит смеяться над собой, унижать и использовать в своих коварных замыслах. Пусть убирается ко всем чертям. Нужна ему предательница Алёна? Пожалуйста, бери эту интриганку со всеми грязными делишками, ловушками и подставами! Ты это заслужил, Илья! Молись на неё теперь, наслаждайся и жди очередной подножки, а потом кусай локти и кайся. Но это уже будет без меня!

Марьяна теперь учёная. Хорошо, что Голубев направил ей эту компрометирующую видеозапись, легче будет развестись с Ильёй. Странно, но не привычные для неё мстительные думы некоторым образом успокоили её и не дали впасть в отчаяние и жалостливое горевание, наоборот, придали боевой дух. Да сколько может она терпеть! Родной отец походя, не удосужившись даже поближе познакомиться, отверг её и оскорбил. Чудом воскресший муж-изменник относится к ней, как временной замене другой женщины. Не будет она из-за них страдать – не дождутся!

Глава XIX

Быстренько перекусив позавчерашним супом, хранившимся в холодильнике, Марьяна не стала, как обычно, просматривать и приводить в порядок на компьютере свои записи, сделанные на занятиях, решила отдохнуть, так сказать, повалять дурака. Да и не могла она заставить себя заниматься. Поэтому, взяв один из российских исторических романов из коллекции, собранной вместе с бабушкой за многие годы – та тоже интересовалась историей – улеглась на диван в гостиной и попыталась углубиться в эпоху дворцовых переворотов восемнадцатого века, чтобы забыться и не думать об очередной измене мужа. Но это нелегко ей давалось.

Прошедшей ночью в порыве страсти Илья прошептал ей: "Ты мой нежный чёрный ангел! Мой хранитель! В плену твой образ помог мне выжить."

Тогда она не придала сказанному особого значения, ибо, кроме этих слов, муж наговорил ещё немало приятного. А теперь вдруг пришло на ум: чёрный ангел ведь, как ей известно, не только хранитель и защитник, но и мститель – наказывает тех, кто причинил кому-то вред. Однажды Марьяна посмотрела зарубежный фильм под названием "Чёрный ангел". Там женщина мстит молодому любовнику, немецкому красавцу офицеру, отвергнувшему её и посмеявшемуся над ней, сводит счёты тем, что сообщает командующему армией о его дезертирстве. И офицера расстреливают.

Конечно, Марьяна не опустится до такого гнусного мщения, как бы больно не было, тем не менее накажет обидчика своим пренебрежением, холодностью и презрением. Не зря же муж её называет чёрным ангелом, должно же прорваться в ней возмущение!

Само собой, не будет ему мешать общаться с дочкой, но во всём остальном будет как айсберг, Илья станет для неё никем, она будет его презирать – так прямо в лицо ему и выскажет при встрече.

В пятом часу позвонили в дверь. Марьяна, настроенная на решительный разговор с мужем, помчалась открывать. На пороге стояла свекровь, а не Илья. Она не видела Елену Леонидовну со встречи Оленева в аэропорту в ноябре, не разговаривала также примерно с того времени по телефону.

Стряхнув рукой со своей норковой шубы с капюшоном лёгкий снежок, свекровь вскользь поздоровалась с невесткой. Её высокая стройная фигура выглядела внушительно, а красивое, не без косметики, моложавое лицо было несколько надменным.

– Мне нужно поговорить с тобой, Мара! – В семье Оленевых все звали Марьяну Марой.

– Раздевайтесь и проходите, – сделала приглашающий жест девушка, – я поставлю чайник. – И метнулась было на кухню.

– Не нужно! – остановила её свекровь. – Я ненадолго.

Повесив шубу и пристроив на полку шапку в прихожей, прошла в гостиную, чопорно присела на краешек кресла и неодобрительно оглядела всё вокруг себя. Елена Леонидовна в свои 56 лет была пусть не красавица, но всё же ещё довольно привлекательна. Высокий лоб, чёткие брови вразлёт, словно крылья ласточки, пронзительные живые зеленовато-серые глаза, так схожие с сыновними, пышные светлые волосы, сзади собранные в красивый пучок, крупные и пухлые губы, постоянно скорбно сложенные, как будто их хозяйка на кого-то обижена.

Недовольно поморщившись, заявила:

– Как безвкусно оформлена эта комната! Давно пора квартиру отремонтировать и продать.

– Это мой дом! – тихо возразила Марьяна.

– Ну и что! – холодно откликнулась свекровь. – Все мы, женщины, покидаем дом, где выросли, чтобы обрести собственную семью. И тебе, Мара, пора повзрослеть и вернуться в квартиру мужа.

Повернулась к трюмо, стоявшему сбоку, у стены, и, чуть наклонившись, заглянула в него, поправила выбившиеся из причёски пряди и продолжила таким же холодно-поучительным тоном:

– Хватит дуться! Такие успешные мужчины, как мой сын Илья, нужны многим женщинам. Будешь медлить да капризничать – не заметишь, как набегут и заберут! А у тебя ребёнок скоро будет! – Мельком взглянув на уже бросающийся в глаза животик невестки, вздохнула не без сожаления. – Не скрою, лучше бы на твоём месте была Алёна, -произнесла медленно, с едва видимой мягкой усмешкой. – Она Илье больше подходит. Но ничего не поделаешь, как уж получилось, приходится смириться, всё-таки ты носишь мою внучку.

Бестактность свекрови вывела Марьяну из себя, девушка почувствовала, как вся заполняется гневом. Ощущение – будто бы в неё плюнули и ждут без тени сомнения, когда она смиренно сотрёт этот плевок с лица. Ну уж нет! Щеку для следующего харчка не подставит. На хамство надо отвечать, пускай, не хамством, но достойно давать отпор, иначе будет царить безнаказанность. Раньше при жизни бабушки этого ей и в голову бы не пришло, обычно грубость пропускала мимо ушей, казалось, так легче жить.

– Можете не расстраиваться! – вызывающе произнесла Марьяна. – Могу вас обрадовать, ваш сынок в данный момент успешно налаживает отношения с милой сердцу вашему женщиной! Даже несмотря на то, что по её наводке он попал в плен, где его мучили и истязали, искромсав всю спину плетьми! Ничего также, что она избавилась от ребёнка, так и не определившись, кто был его отец – то ли Илья, то ли бандит-наркоторговец! -выпалила одним духом, при этом повысив почти до крика голос и твёрдо выговаривая каждое слово.

Увидев невероятное изумление, появившееся в округлившихся глазах Елены Леонидовны, Марьяна смолкла. Неужели Илья скрыл от родителей то, что она сейчас высказала, мелькнуло у неё в голове, как бы свекрови не стало плохо с сердцем, вон как побледнела, всё-таки пожилой человек, заволновалась девушка.

Впрочем, вскоре выяснилось, бледность на самом деле появилась у женщины, скорее, от возмущения. Поскольку через несколько мгновений она, оправившись, ожесточённо набросилась на невестку:

– Как ты смеешь наговаривать на Алёну! Не стыдно тебе? – В холодных, сузившихся глазах засверкало презрение. – Ведёшь себя как твоя слабоумная бабушка – брызжешь от злости гадостями на всех!

Оскорбительные слова, брошенные в адрес дорогого ей человека, сильно задели Марьяну.

– Моя бабушка не брызгала гадостями! – возмутилась она. – А я никогда не вру! Лучше спросите своего сына об Алёне. Это он мне поведал о её доносительстве. Если это неправда, то значит, он мне просто голову морочил своими выдумками!.. Вам следует уйти! Мне сейчас некогда, нужно заниматься... И вообще, простите, вы правы: я не та женщина, с которой ваш сын был бы счастлив! – скомканно закончила свою гневную речь.

– Ты меня выгоняешь? – рассердилась Елена Леонидовна.

– Думайте, как хотите, но уходите! – не стала юлить Марьяна.

– Ну, знаешь ли! – обиженно поджала пухлые губы свекровь. – Это ни в какие ворота не лезет!

Гордо выпрямившись, важно, без спешки направилась к выходу. Молча оделась, а потом, не сказав ни слова на прощание, вышла, громко хлопнув дверью.

Какое-то время девушка пылала праведным гневом, но вскоре ему на смену пришло раскаяние: незачем было дерзить пожилой женщине, которой в последнее время тоже пришлось пережить немало сильных потрясений. Ну, нравится ей Алёна больше, чем невестка – что тут такого!

А ведь самой Марьяне тоже не по душе свекровь. Между ними нет близости и простоты отношений. А вот с Радугой Елена Леонидовна общий язык нашла быстро, потому что они из одного теста и в крови у них обеих – хвалить восторженно друг друга без конца, не придавая словам особого значения.

Марьянина сдержанность всегда раздражала свекровь. Невестка не бросалась ей на шею, не сыпала беспрестанно в её адрес комплименты, не просила совета и не делилась своими мыслями и городскими сплетнями. Зато нервировала щенячьей готовностью исполнять молча то, что ей скажут.

Илья явился через часа два после ухода Елены Леонидовны. Марьяна успела сготовить ужин – только для себя, не рассчитывая на мужа – и поесть. Уже убирала со стола, когда раздался звонок в дверь. Первая реакция была – не впускать его, вторая – лучше высказать всё, дать, так сказать, нагоняй и прогнать. Ей нечего бояться и терять, это он должен держать ответ.

Она удивлялась своему боевому настрою. Откуда в ней смелость и решительность? Когда-то бабушка, рассказывая о себе, обмолвилась, что в юности была скромницей, каких не сыскать, застенчивая и робкая, не смела никому перечить, но однажды в ней после суровых жизненных испытаний невесть откуда появилась боевитость. Терпение, видно, под давлением несправедливости лопнуло. Вот и у Марьяны так: сдерживаемая ранее вольность вырвалась на свободу, появилось желание ввязаться в рукопашную, конечно, не в буквальном смысле.

Её не остановил даже рассерженный вид мужа. А цветы в его руках ещё больше разозлили.

– Ты почему не отвечала по телефону?! – накинулся на неё. – Я звонил, звонил, думал, с тобой что-то случилось, я сильно волновался, пока мать мне час назад не позвонила!

– Когда волнуются, спешат со всех ног к любимой, а не названивают по телефону! -насмешливо, с открытой издёвкой выпалила девушка. – А ты был занят совсем другим.

– Сегодня у меня было много важных встреч, – сбавил тон Илья и, протянув ей цветы, продолжил миролюбивее: – Это тебе, я их купил ещё до обеда: намеривался встретить тебя после учёбы. Но столько дел навалилось...

Марьяна и шага не сделала навстречу, осталась стоять, где стояла – в коридоре, в двух метрах от него – и рук не протянула, чтобы взять цветы. Муж положил их на табурет у входа и, сняв обувь, поспешил к жене, не раздеваясь, чтобы обнять. Но та отшатнулась от него, как от чумового, и вся напряглась.

– Да что с тобой такое? – недоумевая, воскликнул Илья. – Ты сама не своя!.. И мать пышет гневом, говорит, что ты, Мара, выгнала её из квартиры. И зачем ты ей сказала об Алёне?.. Я хотел, чтобы всё прошло по-тихому. Намеривался не впутывать родителей в свои дела.

– Ты не предупреждал меня, что это большой секрет! – вскинулась девушка.

– Я не хотел их расстраивать и разочаровывать. Они немало настрадались после крушения самолёта, – пояснил Илья.

– Правда ещё никого не убивала! – хладнокровно заключила Марьяна. – Твоя мать даже не спросила ничего о внучке, зато сильно сокрушалась, что на моём месте не Алёна, чего бы ей так хотелось!

– А вот в чём причина твоего воинственного настроения! – с облегчением вздохнул муж и широко улыбнулся. – Ну, извини маму, она заблуждалась, так бывает со всяким. Я ей всё рассказал об Алёне, теперь та ей противна, вся её симпатия к ней улетучилась. Она была страшно возмущена. Не сомневаюсь, ваш разговор мама дома обдумала и теперь кается, что была с тобой несправедлива.

– Мне этого уже не нужно! – упрямо покачала головой Марьяна и неожиданно для себя, сжав кулачки перед грудью, закричала почти истошно: – И ты не нужен мне больше!

Илья рванулся к жене и прижал к себе, не дав ей увернуться.

– Скажи, какая муха тебя укусила? – испуганно проговорил, вглядываясь в черноту глаз так пристально, словно хотел прочесть её мысли. – Ведь утром всё было хорошо, и мы договорились жить вместе! Что же случилось? Ответь, наконец!

При прикосновении мужа сердце у Марьяны предательски забилось бешено и голова пошла кругом. Но всё-таки нашла в себе силы оттолкнуть Илью. Возмущение закипело в ней: никто её утром и не спрашивал, будут ли они жить вместе, это он сам решил, вдобавок оказалось, у него совести нет совсем – после свидания с любовницей изображает честного, верного мужа!

– Случилось вот что! – по-прежнему разгневанно заявила девушка. – Подожди, я сейчас!

И стремительно помчалась в комнату, там схватила со стола смартфон и тут же вернулась обратно. Недолго покопавшись в сотовом телефоне, включила видеозапись.

– Откуда это у тебя?! – в обнимающейся парочке на экране смартфона Илья с изумлением узнал себя.

– Не думай, не следила! – фыркнула Марьяна.

– Уверен, что не следила, – поспешно откликнулся мужчина. – Тут наверняка не обошлось без твоего Голубка ведь так? – И пристально посмотрел на жену.

– Да, не обошлось, Сергей Голубев нанял старшеклассника наблюдать за тобой, хотя я не просила, – не стала отрицать та, – но это неважно, а важно другое: ваша с Алёной любовная встреча... Ты разве не понял?

– Я тебе всё объясню, – обескураженно замялся Илья. – Всё не так, как ты думаешь! Или можно подумать...

– Я думаю, что ты похож на быка, мечущегося между двумя стогами сена, не зная который предпочесть, – злобно отреагировала Марьяна. – А теперь выметайся отсюда и в этом доме больше не появляйся! Я тебе не пристань, к которой ты хочешь – приплывёшь, а не хочешь – уплывёшь.

Муж схватил её за руки, пытаясь заставить его выслушать. Начал рассказывать, как утром поехал на телестудию, чтобы договориться о замене его в телепередаче другим сотрудником их конторы. Нежданно-негаданно на парковочной площадке столкнулся с Алёной. Похоже было, дожидалась его – и как только узнала, что он должен приехать, ведь разговаривал по телефону лишь с генеральным директором телекомпании, возможно, случайно подслушала разговор.

Накануне, за день до этого, встретившись с ней в отделе по борьбе с контрабандой наркотиков – их обоих вызывали для уточнения кое-каких деталей – Илья, взбешённый попытками бывшей любовницы с ним вновь заигрывать как ни в чём не бывало, пригрозил в сердцах подать на неё в суд за доносительство и рассказать всё руководству телекомпании, пусть её уволят с позором. И вообще он требует, чтобы она уехала из его родного города: не намерен видеть её вероломное лицо ни на экране телевизоров, ни где-либо на улице.

Видно, Алёна сильно струхнула. Вот и ожидала его на парковочной площадке у телестудии. И сразу принялась слёзно умолять простить её и не преследовать через закон, также не рассказывать её руководству ни о чём, и Оленев пообещал.

Марьяна слушала Илью вполуха, поскольку недоверие и гнев распирали её, не давали сосредоточиться, а в глазах стояли обнимающиеся муж с любовницей. И это после страстной ночи, проведённой с ней! Не дослушав его до конца, резко вырвала руки и с ненавистью закричала во весь голос:

– Уходи! Не нужно мне ничего объяснять! Я видела всё на экране своими глазами. Хочешь остаться с ней – оставайся! Но не мечтай, что заберёте дочку! Я буду драться за неё! Всеми правдами и неправдами! Ты ещё не знаешь, какая я!

Неожиданно для себя, схватив бабушкин зонтик, продолжавший и зимой висеть на стене, замахнулась на мужа, но не ударила, а просто стала на него наступать.

– Убирайся поскорей! – сбавила тон, но раздражение в голосе не пропало. – А то, не дай бог, стукну, а я этого совсем не хочу!

Илья попятился. Конечно же, не испугался, хотя весь вид жены был довольно-таки сердитым: он мог легко вырвать у неё зонтик и сжать её в объятиях. Но подумал, что может причинить ей и ребёнку вред, и отступил в растерянности. Внутренний голос подсказывал, что нельзя на жену давить, как делала обычно её деспотичная бабушка, можно перегнуть палку, надо дать ей время прийти в себя и спокойно переварить его объяснения. Сейчас она чересчур рассержена, чтобы здраво понимать происходящее.

– Хорошо, хорошо! – поспешно пробормотал, выставив перед собой ладони. – Я уйду, ты только успокойся, тебе нельзя нервничать, мы завтра поговорим, и я расскажу ещё раз, как всё было на самом деле. Главное, знай, я люблю тебя. И только одну тебя!

Сунул ноги в ботинки и быстро вышел из квартиры, осторожно, без какого-либо хлопка прикрыв дверь.

Глава XX

Просто невероятно, как могло такое случиться: изощрённый и находчивый в судебных баталиях, меткий на язык и не теряющийся в сложных ситуациях, Оленев не сумел найти нужных слов, чтобы доходчиво и быстро объяснить жене, что произошло у телестудии на самом деле. Мямлил, говорил расплывчато, зачем-то углублялся в детали – туда пошёл, это сказал – а надо было чётко выразить самое главное, по сути, но до неё он так и не добрался.

А она состояла, собственно, в том, что Илья тогда чувствовал себя как на крыльях. После ночи любви с Марьяной радость и счастье затопили его с головой, весь к тому же был переполнен добродушием – готов простить весь мир. Поскольку вдруг понял всем своим существом, что любит её, так сильно и глубоко, как никого никогда в своей жизни не любил, даже Алёну в лучшие дни их романа.

За два месяца после его возвращения из Египта, он узнал супругу гораздо больше, чем за два года брака. Кроме красивой наружности и широты её сердца, которые и раньше отмечал и которые, как ни странно, раздражали его, увидел в ней ещё и силу, чувственность и развитость души. И не потому, что научилась давать отпор и защищать своё мнение. Просто-напросто Илья ясно осознал глубину своего заблуждения: его жёнушка была отнюдь не бесхребетной размазнёй, а необычной и интересной личностью.

Причём всё открывшееся для него в ней как бы высветило или наполнило новым значением то, что уже было в ней – внешнюю привлекательность и сердечность. И вся она стала для него необычайно притягательной, близкой и родной. И прямо жуть берёт, ведь Илья мог так и не понять это, не случись злосчастной поездки в Египет.

Хотя понимание, скорее всего, пришло бы. Недаром же он метался и маялся, не желая бросать жену. Внутри у него уже жила любовь к ней, только до него это не доходило, тем более не додумывался постучаться в её сердце, попытаться проникнуть в её мир и открыть его для себя, вместо того, чтобы искать родную душу в ком-то другом на стороне.

От одной мысли об Алёне у него сами собой брезгливо теперь кривятся губы, поскольку сразу встаёт в глазах что-то мерзкое, вроде насекомого мокрицы.

– Ладно, забудь! – сказал ей сегодня Оленев, поддавшись на её уговоры и слёзы. -Надеюсь, это станет тебе хорошим уроком!

В тот момент ему неожиданно стало жалко девушку. Ведь действительно был слишком жесток с ней: требовал немедленно убраться не только из города, но и из края, а ещё чтобы бросила тележурналистику, никогда не показывалась на экране, даже в интернете, иначе он расскажет всему свету о её неблаговидном поступке. Скорее всего, если бы не чудесная ночь с Марьяной и не поселившееся в нём благодушие, не был бы Илья таким милостивым с ней и не стал успокаивать бывшую любовницу, когда она разразилась слезами.

Оказавшись в его жалостливых объятиях, Алёна тут же облегчённо вздохнула, расплылась в прежней лучезарной улыбке и бросилась ему на шею, принявшись горячо благодарить. Он чуть не задохнулся, так сильно вдруг горло у него перехватило. Нет, не от восторга и растроганности, тем более не от трепетного обожания. Ощущение было: словно вновь окунулся в волчью атмосферу, где легко попасть в капкан хитрости и обмана.

Эта женщина использовала его. Продуманной лестью и фальшивой влюблённостью сумела привлечь к себе. Нагадив во всём, без зазрения совести снова сияет радугой, как будто лишь дождик прошёл, а не ураган, оставивший разрушения.

Раздражение, возмущение, обида сжали крепко сердце. Чертыхнувшись, Оленев резко оттолкнул от себя светящуюся довольством Алёну и грубым голосом, с непререкаемой твёрдостью заявил:

– Это не значит, что я простил тебя! Этого не будет никогда – заруби себе на носу! Обещаю, не буду рассказывать о тебе в телекомпании никому, но при условии, если будешь держаться подальше от меня, моей жены и дочери. Не появляйся в моей фирме и в тех местах, где я бываю! И вообще на глаза мне не попадайся! Потому что я сам за себя не отвечаю, могу не сдержаться и отомстить! Своим видом вынудишь меня! – оглядел девушку презрительно, повернулся и решительно зашагал ко входу в телестудию.

Вот это всё он и хотел рассказать Марьяне, в особенности о любви своей, которая, как осознал теперь, зародилась в день их знакомства, когда впервые увидел её, беззащитную и трогательную, в нескладных роговых очках, послушно выполняющую повелительные приказы бабушки. Уже тогда Илья на подсознательном уровне знал, что возьмёт под свою защиту эту девочку, не имеет права не брать, ибо неведомые нити против его воли стали связывать их.

Да, правда, не было между ними страсти поначалу, она пришла с запозданием. При всём при том любовь ведь разная бывает. Иная вспыхивает ярко, но сгорает быстро. Другая тлеет медленно и долго, постепенно разгорается в большой костёр, надёжный, жаркий.

Он не поехал к себе в квартиру: без Марьяны ему было там одиноко. И вообще теперь квартира казалась слишком большой и неуютной, какой-то безликой. Лучше терпеть мамины нравоучения, чем чувствовать никому не нужным. Отправился к родителям.

За ужином отец, как обычно, уткнулся в газеты, хотя наверняка уже изучил их от корки до корки, ведь бумажная пресса теперь в основном еженедельная, не ежедневная. Да и пишут во всех газетах почти об одних и тех же событиях, хотя по-разному.

Мать приготовила жаркое из говядины с картошкой, она любит готовить по вечерам -удивительно ещё, что они с отцом не растолстели. Разложив красиво еду по тарелкам. Елена Леонидовна обратилась к сыну:

– По твоему мрачному виду можно догадаться, ты поговорил с женой не очень результативно. Ты ей сказал, что нельзя быть со мной такой грубой?

– Мама! – с укоризной в голосе воскликнул Илья. – Я надеялся, ты обдумаешь ваш разговор с Марьяной и поймёшь, как сильно ты её обидела, сказав ей, что не прочь бы на её месте видеть Алёну.

– Ну, хорошо, – неохотно согласилась женщина. – Я сказала это, не подумав. Но она всё равно не должна была хамить и выгонять меня!

– Наверняка Мара просто попросила тебя уйти, – свернув и отложив газету, подал голос отец. – А ты сразу завелась!

– Тебя там не было, ты не можешь судить! – пришла в негодование Елена Леонидовна. -И почему только у роковушных красавиц, подобных моей невестке, среди мужчин всегда находятся защитники!

– Потому что знаю, ты к Маре относишься с явным предубеждением, – спокойно ответил муж.

– Да, признаюсь, я хотела бы невестку наподобие Алёны – ласковую и открытую, чтобы быть с ней подругами...

– Подобие Алёны – это лживое, льстивое, предательское существо! Ты этого для меня хочешь, мама? – раздражённо перебил мать Илья. – Пойми, я люблю Марьяну, она ждёт моего ребёнка, единственного и желанного. Возможно, кроме дочки, у меня никогда не будет детей! И внуков, кроме Марьяниных, у тебя больше не будет – ты это осознаёшь? Зачем ты вступаешь с моей женой в конфронтацию? Ты же всегда была умной и проницательной!

– Да тут ума большего не требуется, чтобы понять, не твоя это женщина! -заупрямилась Елена Леонидовна. – Как ты можешь с ней жить, если не знаешь, что у неё на уме, она замкнута, как улитка, хотя внешне ангелочек и сияет услужливостью, как пёсик-болонка.

– Ты ошибаешься, мама! – Выражение лица сына стало непроницаемым. – Марьяна не улитка и не пёсик, она интересный, добрый, искренний человек. Мне непонятно, за что ты её не взлюбила?!

– Она просто ревнует тебя, – откликнулся отец не без ехидства. – В Маре гораздо больше чувствует соперницу, чем в твоей бывшей любовнице. Та никогда не займёт её место в твоём сердце, а вот в Маре в этом плане чувствуется огромный потенциал. Она ещё раскроется в полную силу и заполонит всю твою душу без остатка, сынок. Я буду рад этому, даже очень!

– Не говори глупости! – фыркнула Елена Леонидовна и с укором посмотрела на мужа. -Просто я боюсь, что Марьяна может превратиться в невежественную, грубую женщину, как её бабка. Вот пройдёт её красота: смуглые темноволосые женщины быстро стареют...

– Кто сказал тебе такую ерунду! – возразил отец. – От масти старение не зависит. Видел, кстати, другие примеры и не раз. Между прочим, и ты у нас, дорогая, не блондиночка, скорее, ближе к брюнеточке, но до сих пор ещё ничего, на Бабу-Ягу не похожа, – закончил он с лукавинкой в голосе.

– У них нет взаимопонимания, потому что они – из разных слоёв, – не сдавалась мать. -Иначе он не увлёкся бы Алёной!

– Ну, хватит! – не выдержал Илья. – Я буду сам решать, кто мне подходит, а кто нет! Надо же выдумать такое: разные слои! Словно мы живём не в демократической стране! Откуда такая спесь! – резко отодвинул тарелку и вскочил из-за стола. – Я уже сказал тебе, мама, я люблю Марьяну, мы с ней ждём ребёнка. Прошу, будь к ней добра! В противном случае у нас не будет мира. Я больше не позволю обижать жену никому, особенно тебе! -И поспешно направился в свою комнату.

Вечером он звонил супруге несколько раз, трубку она не брала. Тогда послал сообщение, что приедет утром, чтобы доставить её до места учёбы. В ответ получил: "Не стоит, я буду ночевать у подруги, а от неё до больницы пять минут ходьбы". Илья написал: "Я встречу тебя после лекций. Сообщи, в котором часу подъехать?" Жена не прореагировала. Но он радовался уже тому, что она хоть одной эсэмэс откликнулась.

На следующий день, прикинув примерно, когда у неё должны заканчиваться занятия, поехал к той больнице, к которой подвозил вчера. Подождав с полчаса, зашёл в больничный зал для посетителей, выяснил у регистраторши, что все студенты уже разошлись, наверное, вышли из служебного входа. В раздражении на свою недогадливость Оленев заспешил к стоянке, где оставил автомобиль, неожиданно натолкнулся на Сергея Голубева.

Он сразу понял, что это он, хотя видел лишь издалека. Облик был тот же самый: чуть угловатая, по-мальчишески долговязая, но тем не менее статная фигура в длинной куртке с капюшоном с меховой оторочкой. Из-под вязаной шапки броско сверкали острые ярко-голубые глаза. Парень тоже с ходу догадался, кто перед ним. Мгновенно набычившись, замер на месте.

– Вы же Оленев, ведь так? – спросил с вызовом и, не дожидаясь ответа, в резкой форме, без обиняков начал нападать: – Как вы смеете мучить Марьяну! Оставьте её, дайте свободу! Не приходите к ней никогда! Ей будет лучше без вас! А сами живите, как вам вздумается!.. Я люблю её. Без вас мы будем счастливы!

– А ничего, что она замужем? И я её муж! – выговаривая чётко каждое слово, ехидно спросил Илья, его необычайно возмутила наглость Сергея.

– Это не надолго! – Дерзко вскинул голову парень. – Она скоро с вами разведётся!

– Ну, это ещё бабушка надвое сказала, – протянул Оленев. – Вы торопитесь, молодой человек. Я не собираюсь расставаться с женой.