Текст книги "Прости меня (СИ)"

Автор книги: Татьяна Катаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Глава 34. "Как ты так паришь, ты даже не знаешь, что ты со мной творишь…"

Гордей

Долгий перелёт. Усталость. Даже на игру не еду. Хотя прилетел вовремя. Нет желания возвращаться в этот хаос.

Меня не было две недели. Хоть и планировал не приезжать месяц.

Я так и не смог остыть. Не смог забыть её. Но, я молодец. Держался изо всех сил.

Как не смотреть её соцсети?! Но я смог. И не смотрел странички всех, с кем она общается. Чтоб, не дай Бог, не увидеть её.

Она врала мне всё это время! Она предала меня! Я, как полный придурок, всеми силами пытался помочь ей вспомнить. Не давить на неё. Ждал! Я, сука, как конченый кретин, просто ждал, когда она меня вспомнит.

А она всё это время помнила меня. Наши отношения. Поцелуи. Касания. Секс.

Я же как в аду горел, убивал себя, потому что из-за меня она потеряла память. А она? Она обнималась всё это время с другими. Зажигала. Целовалась… А может и трахалась. А я…

Сука…

Парни сообщают, что все поехали в клуб. Я тоже еду. Надо возвращаться к привычной жизни.

Мы с парнями приехали слишком рано. Заливаю тоску алкоголем. Народ подтягивается медленно. Макс снова подсуетил девчонок. Мы теперь все холостые. Наломали дров со своими девчонками, и теперь таскаемся по бабам.

Красивая, длинноногая блондинка падает мне прямо на колени. Целует мою шею и тянется к губам.

– Извини, малыш, не люблю целоваться.

Вру, конечно. Ещё как люблю. Только с ней. Я, за это время, столько девок перетрахал. Брат не скупился на лондонских красоток. Пытался помочь, как мог. Но за весь месяц, я так, ни разу и не поцеловал, ни одну. Член мой, как проклятый, работал до упаду. А вот губы. Нет. Они под запретом.

– Почему? – шепчет милое создание.

– Ну, знаешь, этот обмен слюной, бациллы и всё такое.

Ебать, что за бред несу?! Меня уже изрядно нарубало. Я, блядь, чертовски пьян.

– А как на счёт, слюны на других частях тела?

– Ну, если ты настаиваешь?!

Милое создание берёт меня за руку, и ведёт в сторону туалета. Она, не лгала, про слюну на теле. Её умелые губки отлично смотрелись на моём члене. Но, даже минет, меня не вставляет. Она сосёт, старается. А мне по хрен. Скучно, как-то это всё. Приелось.

Поднимаю её, и ставлю раком. Вхожу на всю длину. Предварительно одев презерватив.

Я теперь только с резинкой занимаюсь. Ну, их. Кто его знает, с кем трахалась каждая из них.

Резинка портит однозначно ощущения. Это не тело к телу, как было у нас…

Воу, воу, парень. Притормози с воспоминаниями. Ты уже давно не пускаешь её в свою голову. Мы ж договорись. Никакой черри!!!

Трахаю девочку, стараюсь. Хочу, не только для себя, а и для неё. Она же старалась мне с минетом. И я тоже могу. Ни одну не отпускаю без оргазма. Пусть кончают подо мной. Пусть помнят меня.

После траха возвращаемся за стол. Народа уже побольше в клубе. Успеваю выпить ещё несколько стаканов виски, когда вижу её. Она спускается по ступенькам, и идёт на танцпол.

Наблюдаю за ней, как заторможенный. Закрываю глаза, и жду, пока исчезнет. Когда открываю, её уже не видно. Пусть! Надо просто забыть, что она здесь. Но забыть не получается. Ноги сами несут к ограждению.

"Как ты паришь

Знаешь ты даже не знаешь

Что ты со мной творишь

Когда ты вот так вот летаешь

Ты меня сводишь с ума

В сердце зима

Снова одна танцуешь а я

Смотрю на тебя, ревную тебя

просто любуюсь тобой."

Умираю, наблюдая за ней. Что она творит? Как танцует? Это должно быть запрещено законом. А ещё эта чёртова песня играет. Размазня сопливая.

Но в данный момент размазня я. Потому что слюни на неё пускаю. Потому что понимаю, это время без неё ничего не значит. Понимаю, что всё так же, как мальчик, торчу от неё. От внешности, от тела, от изгибов, от движений. Всё в ней, мой кайф.

"Без тебя это тело тюрьма (да постой)

Без тебя это зарево тьма (сам не свой)

Посмотри этот город обман

Мы могли быть в одном отражении

И опять время сводит с ума

Это жажда одна

Эта страсть как вина

Я с тобой

И я хочу просто смотреть.."

Снова напрягается член. Снова руки дрожат, а глаза горят. Как такое может быть? Я лишь смотрю на неё. А уже безумно страдаю. Вся кожа покрыта иголками, и чем больше и дальше она от меня, тем сильнее эти иголки входят под слой кожи.

"Не отпускай меня

В холод чужой зимы

Лучше сто раз быть убитым тобой

Эта ночь хранит нас как бесшумный конвой

Можно всё поменять, но это же будем не мы

Лучше всё потерять чем бояться сближения света и тьмы."

Руки сжал в кулаки, и лишь смотрю, как этот сопливый Тимур подходит к ней сзади. Обнимает. А она не отстраняется. Она танцует с ним. Как тогда со мной! Она со всеми такая… Боже… Ей плевать, кто будет с ней. Если бы тогда подошёл он, а не я, она поехала с ним?!

Как можно быть такой лживой сукой и хорошей актрисой? Как?!!

"Как ты паришь

Знаешь ты даже не знаешь

Что ты со мной творишь…"

Она резко открывает глаза, и наконец-то ловит мой взгляд. Смотрит. И я смотрю. Мы далеко друг от друга, но мне кажется, что слишком хорошо видим сейчас.

Её глаза. Мои любимые. Бездонные. Я сколько раз в них тонул и она каждый раз меня спасала. Вытаскивала с того дна, в которое я нырял. А сейчас? Я захлёбываюсь… И иду на дно.

Как только теряю зрительный контакт, уношу ноги. На ходу хватаю бутылку вискаря, и мчусь к машине. Подальше от греха. Подальше от проблем. Подальше от неё. А иначе…

Иначе, я сегодня кого-то убью. И возможно, это будет она!

Сажусь за руль, на ходу ещё пью алкоголь. Сука, как больно. Всё это время, это была игра. Притворство. А я?! Щенок. Поверил в настоящие чувства! В любовь поверил!!!

Боже, как больно.

Пока завожу машину, не прекращаю пить. Виски льётся мне на футболку, но я пью его как воду. Не чувствую ни горечи, ни крепости, ни аромата.

Резко пассажирская дверь открывается. Медленно перевожу взгляд.

– Гордей, нам надо поговорить, – ох уж этот ангельский голосок.

– Закрой дверь, с другой стороны. Нам не о чем разговаривать. Я уезжаю.

– Тебе нельзя за руль. Ты слишком пьян.

– Не тебе решать. Вали от сюда. Там тебя твой щенок заждался.

– Но, Гордей…

– Вали, я сказал!

Вместо этого, Наташа садится на пассажирское сидение. Пристёгивает ремень.

– Ты чего? Куда собралась?

– С тобой.

Блядь, и почему её "с тобой", сейчас как соль на мою рану. Ей нельзя со мной. Я же не контролирую себя. Я могу её сейчас убить.

– Со мной нельзя. А иначе… Я за себя не ручаюсь. Уноси ноги, лучше.

– Я с тобой! – только и говорит она.

– Ну, и дура!

Я завожу мотор, и срываюсь с места. Машина летит на бешеной скорости, пролетая на все красные светофоры. Благо, ночные улицы пусты. Наташа молча сидит, не комментирует моё поведение. Не делает замечания, как делала это раньше, когда я гнал выше положенного.

– Что молчишь? – грубо выплевываю я.

– А что ты хочешь? – спрашивает она, и смотрит мне прямо в глаза.

Я немного сбавляю скорость. Так как, ещё хоть немного соображаю. Если буду смотреть на неё, мы точно слетим в какой-нибудь кювет.

– Чего хочу я?

– Да.

– То, чего я хочу, не для твоих нежных ушей.

– Говори, давай.

Я резко даю по тормозам. Мы останавливаемся на обочине дороги. До общаги остался всего один квартал. Хотел же её туда отвести, и выкинуть на хрен.

– Хочу, чтоб ты сосала мне. Сейчас. Тут же.

– Хорошо.

– Хорошо?

Вместо ответа она наклоняется, и стягивает мои штаны. Приспускает и почти сразу же берёт член в рот.

Я как тормоз смотрю за этими действиями. Может мне снится это? Такого быть не может! Я слишком остро ощущаю сейчас всё.

А вдруг и Тимуру делала?!

– Грязная шлюха… – вырывается у меня изо рта.

Я толкаюсь сильнее. Загоняя весь член в её рот. Я, блядь, слетаю с катушек, потому что неистово начинаю трахать её рот.

Это не с чем не сравниться. Это не тот минет, который мне делала в клубе блондинка. Это не все те, что мне делали в Лондоне. Это вообще ни на что не похоже. Это моя черри. И она мне, блядь, сосёт.

Блядь, кончаю, и хриплю как голодный зверюга. Яйца мои взрываются, и извергают из меня необъятное количество спермы. Я как будто месяцами до этого не кончал.

Наташа поднимается, и демонстративно глотает мою сперму. При этом облизывает свои губы так, что я не могу оторвать от неё взгляд.

Хватаю за волосы и подтягиваю к себе. Наши глаза на уровне друг друга. А губы… Они так близко…

Она пахнет моей спермой. Но ещё больше она пахнет, ебательским возбуждением.

– Грязная шлюха… – говорю я и впиваюсь в её губы.

Что я там говорит за обмен бактериями и слюной…

Это такой кайф, трахать её рот. Насиловать. Нажимать. И властвовать языком.

Отрываюсь, делаю ещё несколько глотков виски и давлю на газ. К черту общагу. Хочу её трахать!

Всю дорогу только и думаю о том, что надо остановиться. Что нельзя её трахать. Не после всех тех, с кем она была. Она должна была быть только моей! Только!!!

Но мозг не слушается. Он вообще отключается и уже еле реагирует на сигналы опасности.

Заезжаю на подземную парковку, хватаю её и тащу в лифт. Там стараюсь на неё не смотреть. Ведь она такая красивая. Такая сексуальная. Такая… Лживая.

Меня разрывает от этих смешанных чувства. Любовь и ненависть к ней, одним коктейлем смешались во мне.

Ненавижу её? Или люблю?

Наташа вообще молчит. Лишь странно всё время смотрит на меня, но ничего не произносит.

– Я не спросил тебя… Ты поднимешься ко мне?

Всё-таки решаюсь задать ей вопрос. Потому что когда она переступит порог моей квартиры, назад дороги не будет. Я затрахаю все её дыры, лишь для того, чтоб она никогда не забыла эту ночь. Буду доводить, и изводить её тело судорогами, чтоб она просила о пощаде.

Лифт ещё поднимается, поэтому время передумать у неё есть.

– Поднимусь.

– Ты уверена? Я не буду с тобой, таким как был раньше.

– Будь со мной собой.

Дверь открылась, и я потащил её к себе. Грубо тащил, грубо заталкивал, грубо толкал на постель. Грубо раздевал и грубо входил.

Я брал её силой. Брал всеми возможными способами что знал. Я доводил её до грани и не давал кончать. Пока она не начинала молить меня об этом. Тогда я снова брал её и давал срываться в безумном оргазме, в котором я тоже растворялся.

А ещё, я наконец-то рассмотрел её тату. Голова льва, держащая в зубах две черешеньки, одна цветная. Натурального цвета вишни. Вторая же в виде футбольного мяча, с номером 10.

Мой номер. Мой лев.

Тогда в сентябре, она сказала, что на тату набита её настоящая любовь.

Это я?!

Это была самая безумная ночь в моей жизни. Самый безумный марафон. Самый жаркий секс. И самые яркие оргазмы. Это было лучшее, что я испытал в жизни.

А утром я проснулся от безумной головной боли и тошноты.

Пришлось бежать к унитазу и извергать содержимое желудка.

Я не помню, как добрался домой. Последнее, что помню это черри танцующую с Тимуром. А дальше сплошной туман.

Я принял душ, выпил таблетки и снова лёг в постель.

Ничего не помню… Проклятый алкоголь.

Глава 35."Это далеко не «happy and»

Наташа

Мне так не хочется просыпаться. Я в раю. Пусть этот рай, больше похож на ад, но я всё равно счастлива.

Эта ночь…

Я не знаю, как описать её. Я впервые увидела его таким. Его демон вышел наружу, и жил своей жизнью. И мне нравилась эта жизнь. Меня всё устраивало. И пусть тело до сих пор горит огнём, а между ногами всё болит. Мне плевать! Ведь мой Горский рядом. Он трахал меня, и пытался быть максимально отстранённым. Но в моменты, когда мы кончали, он шептал мне слова любви.

Он любит, пусть и злится до сих пор.

Он любит, и это главное.

Больше не хочу никакой мести. Больше не хочу, чтобы Тимур прикасался ко мне.

Я расскажу Гордею всю правду. О попытке Тимура овладеть мною. О наркотиках. Я всё ему расскажу. Как только он проснётся.

Достаю телефон с сумочки. Разряжен. Ищу в тумбочке зарядку Гордея. Она на том же месте, что и пару месяцев назад. Ставлю телефон на зарядку и иду в душ.

Сегодня я приготовлю для него завтрак. Он всегда будил меня ароматом кофе и еды, теперь моя очередь.

После душа, иду на кухню, взяв с собой телефон. А ещё открываю все окна в квартире. Запах стоит ужасный. Гордей очень много вчера выпил.

Включаю кофе машинку, и ставлю чашку. Сама же просматриваю телефон.

Куча пропущенных от мамы. Сердце предательски сжимается. На часах шесть утра. Плевать. Набираю.

– Алло, мам.

– Наконец-то, дочка. У нас тут такое горе случилось…

– Мам…

– В общем, папа в больнице. Авария на производстве. Он пока без сознания.

– Мама… Как он? – слёзы с глаз, а сердце и вовсе останавливается.

– Он… Пока не ясно. Ты нужна мне, дочка.

– Мам, я еду. Скоро… Мам, скоро буду. Всё будет хорошо с папой. Да, мам?!

– Да, конечно. Приезжай.

Быстро одеваюсь. Пытаюсь разбудить Гордея, но он никак не реагирует. Спит, словно не живой.

Нахожу листок бумаги, пишу ему записку.

"Прости. Мне срочно нужно уехать. Папа в больнице. Набери меня, когда проснёшься. Люблю тебя."

Записку оставляю на тумбочке возле кровати, и выбегаю с квартиры.

Всю дорогу до вокзала и в поезде плачу. Это же мой папа. Он моя сила. Моя опора. Моя защита. А вдруг…

Нет! Никаких вдруг. С ним всё будет хорошо. Сердцем чувствую.

Как только вижу маму, я возвращаюсь к реальности. До этого, словно была в тумане и не видела дороги, людей. Я ни о чём не думала. Только о папе.

– Как он? – задаю главный вопрос.

– Ещё не пришел в себя, но операция прошла успешно. У него разрыв селезёнки. Теперь его жизни, ничего не грозит.

После этих слов, огромный груз падает с моих плеч.

Жизни ничего не грозит…

Разве могут быть слова лучше этих.

Он будет жить. Полноценно! Мы его выходим. Вылечим, своей любовью.

К больнице я добралась уже после обеда, звонка от Гордея так и не было.

Не было звонка и вечером, и на следующее утро. Не выдержав, я набрала его сама, но вместо грудков, меня обрывала тишина. Он что поставил мой номер в чёрный список. Почему?

Пишу ему в Инстаграм.

°Наташа° "Гордей, что происходит? Зачем заблокировал меня?"

Моё смс светится не прочитанным и этот день. И все следующие. Я ничего не понимаю. Ведь после такой ночи, он не мог так просто вычеркнуть меня из своей жизни. Тем более, я оставила ему записку. И мы же с ним, разговаривали ночью. В порыве страсти, я говорила, как люблю его. Моё люблю, для него ничего не значит?!

Дни в больнице проходят быстро. Один в один похожие. Папа очень быстро приходит в себя, и уже через неделю, его выписывают.

Я пока что уезжать не собираюсь. Я хочу видеть его снова бегающим и полностью здоровым.

– Дочка, не стоит сидеть возле моей постели целый день. Тебе пора возвращаться к учёбе.

– Пап, я не хочу оставлять тебя. Ты так нас с мамой напугал.

– Но ведь занятия…

– Пап, твоя дочка самая умная на потоке. За две недели ничего сверх нового я не пропущу. А потом, просто наверстаю.

Две недели вдали от столицы. Это очередной глоток воздуха. Это переосмысление всего, что происходило со мной за эти месяцы.

Это наконец-то принятие своих чувств к Гордею. Это наконец-то осознание глупости своих поступков. То моё дикое желание отомстить. Я хочу, оставить всё в прошлом. Всё, кроме Гордея.

Хочу начать всё сначала. С нуля. С ним.

Его молчание сводит с ума. Что-то не так. Смс до сих пор не прочитано. Номер мой до сих пор в чёрном списке. И ни одной весточки от него. Полный игнор.

В Киев возвращаюсь полная сил и вдохновения. Мы поговорим, и наконец-то решим всё. Расскажем друг другу правду. Я же вижу, как он смотрит на меня. Вижу, что любит.

А ведь для двух любящих сердец не может быть преград. Они обязательно будут вместе.

Будут же?!

Новая учебная неделя. Первый учебный день после моего возвращения. Долгожданная встреча с ним.

Стою на стоянке и жду, когда его машина заедет. Приходиться ждать целых двадцать минут.

Кстати, пока была у родителей, бросила курить. Сейчас же тяга взять в руки сигарету, огромная. Но я держусь. Я должна справиться со своими эмоциями без этой гадости. Научиться успокаиваться и держать себя в руках. Сигареты не помогают во всём этом. Просто отвлекают.

Вот и сейчас, если бы держала в руках сигарету, не смотрела бы всё время на часы. И не засматривались на каждую заезжающую машину.

Когда наконец-то появилось его чёрное БМВ, сердце пропустило удар. Я так волнуюсь. Словно, это наша первая встреча.

Когда открываются обе дверки машины, я останавливаю свой путь к нему. Замираю. Со стороны пассажирской двери, выходит девушка. Я не знаю её. Стройная, красивая блондинка. Гордей обходит машину, берёт блондинку за талию и ведёт в мою сторону. Девушка наклоняется и что-то шепчет ему на ухо. Гордей смеётся. Они проходят мимо меня, как будто меня тут вовсе нет. Словно я пустое место. Или невидимая.

Я провожаю их взглядом, так и не сказав ни слова. Я в шоке. Парализована и обескуражена. К такому приёму я не была готова.

Он даже не посмотрел в мою сторону. Словно я прозрачная!

Меня догоняет Таня Мартынова. Её как бы тоже не желаю видеть, тем более говорить. Но не прогнать, же её?!

– Привет, черри. Где пропадала?

– Та, так. Домой ездила.

– Ясно. "Волки" без тебя какие-то вялые. Та и мы скучаем сильно.

– Спасибо, дорогая, – с улыбкой сказала я.

Если так подумать, она не виновата, в том, что нам нравится один и тот же парень. Это всё Горский.

– Видела их? – смотрю за её взглядом и понимаю, что она о парочке, которая прошла мимо меня.

– Видела, – больше не знаю, что ей ответить на это.

– Очередная, – выплёвывает она. – Хотя, эта задержалась. Уже пятый день с ним появляется.

– А до этого?

– А до этого, каждый день новая. В клубах зажигает Горский. На матчи забил. Говорят, Михайлюк, рвёт и мечет. Но, вчера вышел на тренировку даже. Вроде как возвращается к игре.

– А как же вы?

– А что мы? Между нами ничего не было, кроме ахуенного траха. Он в постели бог. Сложно было отцепиться от этого допинга. Хорошо, что он сам переключился. А у меня прошла ломка. Так, что всё ок.

– Ну и хорошо. Ладно, я на пару. Увидимся.

Плетусь к учебному корпусу, словно не живая. Что бы это всё значило?

Обиделся, что уехала? Не видел записку? Или, что к черту тут происходит?

После пар иду на тренировку. Как только у меня появится возможность с ним поговорить, я ею воспользуюсь. Так нельзя. Я с ума сойду, ломая голову о причине его игнора.

Внешне веду себя так же. Даже Тимуру улыбаюсь. Но уже не флиртую. И не хочу мстить. Всё это было глупостью, с самого начала. А я так зациклилась, что ещё больше всё запутала.

Улыбаюсь, и веду тренировку. Готовимся к выступлению в конце недели. Я пропустила больше всех, поэтому изматываю себя.

"Волки" выходят на поле. Гордей тоже на поле. Даже не смотрит в мою сторону. Бегает, прыгает, приседает. Михайлюк готов шкуру с него снять. Загонять и наказать.

Когда наши все уходят, я задерживаюсь на стадионе. Смотрю на него. Они отрабатывают удар в сторону ворот. Гордей, раз за разом забивает. Бьёт с такой силой, что кажется, готов мяч с голкипером в ворота забить.

Михайлюк делает перерыв. Большинство разбегается в разные стороны. Гордей лежит на поле. Решаюсь и иду к нему. Мне страшно. Но в то же время во мне столько энергии, словно торнадо ворвалось на это поле.

– Гордей, нам надо поговорить, – стоя у его головы произношу я.

Он медленно открывает глаза. Солнце садится за горизонт, и светит ему в лицо. Он щуриться, долго всматривается в мой профиль.

– А. Это ты, Краснова. Что тебе надо?

Краснова? Мне кажется, он впервые называет меня по фамилии. Не черри. И даже не Наташа. Просто Краснова. Очередная из.

– Почему ты так ведёшь себя? Разве мои чувства для тебя ничего не значат? Ты же любишь меня, – задыхаясь, говорю я.

– Какие ещё чувства? Краснова, проснись. Какая любовь? Ты такая же, как они все. С чего ты вообще взяла, что я люблю тебя?

– Ты же говорил…

– Когда? Когда ты сосала мне или когда трахал тебя? Та я в порыве страсти могу чего угодно наговорить. Я вас всех люблю. Если, хочешь, могу тебя поставить опять на колени, отсосёшь мне, и я снова признаюсь тебе в любви.

Он поднимается и подходит ко мне. Его пальцы ложатся на мои губы, и раздвигают их. Он входит в рот пальцем.

– Ты хорошо сосёшь. Прямо кайф.

Моя рука поднимается, и летит прямо по его щеке. Звук пощёчины режет слух. Слышу, как бьётся стекло. Ах, нет. Не стекло. Моё сердце. В дребезги.

– Пошёл ты. Пусть твои подстилки тебе сосут.

Он дотронулся до места удара, и гладит его.

– А чем ты лучше их?

Моя рука снова поднимается, и летит на то же место. В этот раз Гордей ловит её, и крепко сжимает запястье.

– Не смей. Больше. Никогда. Поняла?

Я молчу. Смотрю в его голубые глаза. Раньше голубые. Сейчас они серые. Пустые. Я там больше ничего не вижу. Может, там никогда ничего и не было? Может я это всё придумала?

Боже, он назвал меня такой же, как его подстилки?! Меня! Ту, которую он лишил невинности. Ту, которая спала только с ним. Ту, которая чуть не умерла из-за него.

Чуть не умерла! Но простила его!

А он? Он меня подстилкой называет.

– Отпусти руку, – ору я. – Отпусти немедленно.

Он слишком резко бросает, даже немного отталкивая меня. Я не удерживаюсь и падаю на газон. Поднимаю глаза на него, и не верю, что это на самом деле происходит. Он снова толкнул меня!

– Что, в этот раз бассейна нет за спиной? – улыбаюсь я с иронией.

Поднимаюсь и смотрю в его глаза. На секунду там что-то загорается. Но мне плевать. Уже плевать.

– Тот раз не получилось меня убить? Ещё хочешь? Знаешь, Горский, ты худшее, что случилось в моей жизни. Худшее.

Я разворачиваюсь и уношу свои ноги. Реву. Поток слёз настолько сильный, что я не вижу ничего вокруг.

Как? Что это было? Почему?

За что он так со мной?!