Текст книги "Ради тебя 1. Если бы не ты (СИ)"

Автор книги: Татия Суботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– А ты хочешь удивить меня и таким талантом? – сказал Ян, чуть склонив голову.

На самом деле ему не потребовался ответ, через несколько секунд все прекратилось. Шарф перестал соединять мои запястья, и я почувствовала холодное прикосновения свободы.

Ян слез с мотоцикла и, поддерживая меня под мышки, помог сделать тоже самое.

– Спасибо, что довез. Но дальше я сама, – твердо сказала я, прижимая скрещенные руки к груди.

Слабость заглушилась нахлынувшим страхом. А вдруг он решит, что может зайти ко мне домой и…

Ян покачал головой.

– Сомневаюсь, что ты способна дойти до квартиры самостоятельно, – он схватил меня за руку и обнял за талию.

– Не сомневайся, – нахмурилась я. – Я способна не только дойти до квартиры, но и дать отпор любому наглецу.

В глазах Яна – ирония, интерес, замешательство. Он придирчиво оглядел расстояние от места, где припарковался и до подъезда.

Не больше двадцати метров.

Ян хмыкнул и резко разжал объятья. Не ожидая подвоха, я взмахнула руками, но удержала равновесие. Нога, мне показалось, зашипела от боли, тут же напомнив о себе.

Сделав несколько нетвердых шагов к подъезду, я обернулась.

– Спокойной ночи, Ян, – махнула рукой.

Он стоял, скрестив руки на груди. Сосредоточенный, серьезный, хмурый.

– Ну, пока, – кивнул.

Резко втянув воздух, я продолжила мучительный путь. Каждый шаг иглой отзывался в колене. Я старалась переносить весь вес на здоровую ногу – от боли это не спасало. Со стороны я наверняка выглядела донельзя нелепо. Спиной ощущала оценивающий взгляд Яна. А не пошел бы он в…

– Детка!

Я застыла.

– Слушай, забыл спросить. А что с ногой-то случилось?

Совсем рядом громко каркнул ворон. От неожиданности я втянула голову в плечи и пискнула:

– Несчастный случай во время операции.

Продолжения расспросов не случилось, и я поспешила скрыться в подъезде.

Скрип старой поржавевшей двери показался мне слаще любой музыки. А темнота и стойкий запах кошачьей мочи даже вызвали улыбку. Почти пришла, осталось подняться на третий этаж и я дома.

Точнее там, где временно мой дом. После размолвки с Владом пришлось срочно искать жилье. Свою квартиру, я не так давно переписала на него. А больше идти было некуда.

Спасибо Ритке и деньгам, которые она одолжила, удалось снять однокомнатную квартирку в удаленном от центра районе. Условий почти никаких, но этот вариант был единственным мне по карману.

Жаловаться не приходилось.

Зато Влад не знал где я теперь жила и значит, в этом клоповнике я могла почувствовать себя, хотя бы в относительной безопасности.

Я прошла почти полных два пролета, когда услышала странный навязчивый звук. Треск. Словно когти скребли стекло.

У меня волосы на затылке зашевелились, а по позвоночнику прошла дрожь.

– К-кто здесь?

В ответ звук на мгновенье замер, а потом усилился и стал громче. Я крепче уцепилась за перила, ладони вспотели.

Внимательно всмотрелась в слепую темноту. Изо всех сил старалась отыскать источник звука.

Ничего. Темнота.

Невыносимо сильно захотелось повернуть назад, выйти из подъезда, в ночь, отыскать людей и почувствовать себя спокойной в окружении тех, кто дышит.

Кроме своего неровного дыхания я больше не слышала ничего. Даже жуткий звук прервался. Но ощущение чужого присутствия не отпускало. Пересилив страх, я поднялась еще на несколько ступеней перед тем, как перестала дышать.

– Помоги мне, – проскрипело над ухом.

Я сжалась, ожидая удара, боли или хотя бы мерзкого прикосновения, означающего, что воры решили отобрать мою сумочку или серьги, или жизнь. Но ничего не последовало. И это пугало больше остального.

Неизвестность.

Не меньше с минуту я не дышала, ждала. Потом вдох, со свистом совершился автоматически. Легкие жгло.

Я широко открыла рот, мне показалось, что мое тело насквозь испещрено дырами. Боль возникла из ниоткуда. Она резкими толчками набрасывалась на тело, как рысь во время охоты. Кажется, я действительно чувствовала чью-то сильную хватку на загривке.

– Помоги мне, – заскрежетало со всех сторон.

– Уйди! – сорвалась я. – Кто ты?

Воздух стал вязким, горьким, холодным.

– Помоги мне! – надрывалось. – Проведи меня на ту сторону. Помоги…

Полыхнули искры. Я почувствовала резкий трупных запах и зажала нос и рот ладонью. Тошнота подкатила и скрутила горло.

Чуть не упав с лестницы, я схватилась за перила. Закашлялась.

Боль не притуплялась. Казалось, что-то трогало меня, выворачивало наизнанку, пыталось выпотрошить.

Отбиваясь, я пробиралась выше по лестнице.

– Помоги мне! – требовало нечто. – Упрямая сучка!

Последний удар оказался слишком сильным и пришелся прямиком в мою грудную клетку.

– Пошел вон! – завопила я, почувствовав, как спину прожгло болью.

Все стихло. Где-то вдалеке, на улице, завыли собаки.

Я попыталась выровнять дыхание и поморщилась.

Трупный запах осел на языке.

– Ты в порядке? – кто-то взял меня за плечи, я застонала.

Странно, что сердце не вытекло сквозь ребра.

Ян. Кажется, я даже услышала в его голосе нотки беспокойства или это было любопытство?

– Ты его видел? – я схватила Яна за куртку.

– Кого?

– Того, кто здесь был. Он… напал на меня!

– Я никого не видел, – ответил он. – Он что-то сделал тебе? Что он хотел?

– Он… Он…

Меня знобило, мысли путались.

– Я не знаю! Он просил о помощи, а потом стало больно, холодно. Он кричал. Я не знаю. Все сложно, – я вздохнула.

Собственный рассказ показался до жути нелепым, несуразным, далеким. Я и сама себе не поверила.

Ян развернул меня за плечо и прижал к стене, в которую я недавно впечаталась. Приподняв мое лицо ладонями, большим пальцем он провел по щеке.

– Здесь никого не было, – настойчиво прошептал он.

Я в ловушке.

Напуганная.

Опустошенная.

Уставшая.

А что если так действует проклятие?

Может все повернулось против меня?

Не зря же говорят, не рой яму…

– Да, – со вздохом согласилась я. – Наверное, ты прав.

– В темноте всякое мерещится, – произнес Ян. – Ты ведь никого толком не видела, правда?

– Не видела, – эхом отозвалась я.

– Хорошо.

Ян проводил меня до двери. Помог открыть квартиру. Мои руки тряслись.

Заходить он не стал.

Хотя сейчас я была бы рада любой компании.

Еле сдержалась, чтобы не попросить его остаться.

Мы попрощались на пороге.

– Тебе, пожалуй, надо поспать, – сказал Ян. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – прошептала я, закрыв за собой дверь на два замка.

Для уверенности еще накинула цепочку.

Не помню, как добралась до спальни, разделась и залезла под одеяло. Дрожь никак не хотела отпускать мое тело. Вскоре я перестала ей сопротивляться и забылась.

Глава 18

Потусторонний гость

Меня душил мрак.

Кровавые сны топили. Я захлебывалась в красном, скользила в липкой жиже и плакала. Рот забила кровь. Она была повсюду.

Снова и снова я пыталась вдохнуть, закричать, позвать на помощь. Но тишина оглушала.

Я не могла найти воздух. Синяя капля повисла над головой, так высоко, что не дотянуться. Отчаянье поглотило мою суть. Я молила о помощи, я изнывала в глухой тишине и крови, что не иссякала. Когда надежды на Бога не стало, я взмолилась к смерти. Умоляла прервать мои страдания.

А потом пришла она.

Девочка, которая умерла на моих руках.

Я силилась вспомнить ее имя, но оно ускользало, словно время, которое люди поделили на песчинки и рассыпали в часы.

Худая, синяя, почти прозрачная, девочка тянула ко мне тонкие, угловатые руки и кривилась в безмолвном крике. Гримаса ужаса исказила ее детское лицо и отпечаталась на мне. Хотелось ослепнуть.

Девочка источала ядовитый запах страха. Он по миллиметру сковывал мою сущность, пробирался глубже, роясь неуклюжими пальцами в плоти.

– Помоги… мне, – звуки ворвались хрипом.

Свист ветра ударил по барабанным перепонкам, и мне показалось, что-то горячее потекло по шее.

– Я не понимаю… Мы же тебя реанимировали…

– Ты! Это ты! – кричала девочка и тыкала обезображенным указательным пальцем.

Этот палец казался мне прицелом Бога, если, конечно, Бог существовал.

Выпученные глаза девочки безумно вращались, слепя белизною белков. Под ложечкой возникла острая боль, тоскливо дергающая за нервы. Я хотела убежать, скрыться, спрятаться, найти безопасное место, доказать, что девочка ошиблась, прогнать ее, быть поглощенной пустотой. Только бы не видеть эти безучастные глаза и страшные костлявые руки. Но я не могла, ведь здесь нет убежищ, нет времени, нет защиты.

Здесь я была наедине с мучением.

Вокруг нас кружила воронка из крови. Некоторые капли отрывались от общего потока, зависали и разделялись, медленно танцевали. Когда алая жидкость соприкасалась с моей кожей, я чувствовала слабый удар током. Словно искра входила в тело и расходилась по жилам.

– Это ты! – девочка приближалась.

Она надвигалась подобно незыблемой стене. Решительная, стойкая, неумолимая. Я знала, эта стена не остановится, пока не снесет меня подчистую.

Ее руки тянулись к моему лицу.

– Я не виновата! – попыталась защититься я.

– Ты!

– Я не убивала тебя! Это не я! Прости меня!

– Ты!

– Не трогай меня! – разорвалась я, когда пальцы дотронулись шеи.

Пробуждение не дало должного облегчения. Простынь была мокрой от пота и прилипла к спине. Я чувствовала себя разбитой и невыносимо грязной.

В окно постучался утренний слабый ветерок. Я поежилась. Даже теперь, под ватным одеялом, не могла согреться.

В ушах все еще стоял крик девочки. Немым укором он точил меня изнутри.

Не хотелось верить глупой догадке, что проклятие, которым я имела глупость согласиться наказать Влада, возымело эффект таким образом. Ужасно. Пострадал ребенок.

Я чудовище.

Как бы то ни было, я приняла решение, что сегодня обязательно вернусь к гадалке и отменю проклятие. Существует оно или нет.

Десять минут под обжигающе-горячей водой, гель для душа, заполнивший меня запахом мяты и лайма, мягкое прикосновение махровых полотенец, в которые завернулась после душа, – и я вновь человек.

Приятная сытость от яичницы с беконом и удовольствие от крепкого кофе почти убедили меня в том, что глупого сна не было. Почти.

Голова была пустой, но надоедала ноющей зудящей болью в затылке. Колено распухло.

До дежурства было еще прилично времени. Сегодня я решила выйти заранее. Лишь бы поскорей вырваться из замкнутого пространства. Мне казалось, что даже стены впитали мои ночные крики. И вот-вот начнут извергать их обратно.

От нечего делать, я включила телевизор, даже не посмотрев на какой канал попала. Кажется, им оказалось местное телевиденье. Шли новости. Монотонный и скучный до зубовного скрежета голос диктора навевал сон. Я поморщилась, и собралась было переключить канал, как холодный пот от увиденного прошиб меня с головы до пят.

Камера оператора уехала в сюжете вниз и вывела на крупный план рыхлую землю. Словно черви из нее торчали синие пальцы с короткими, неровными ногтями и потрескавшимся розовым лаком. Далее камера сделала резкий оборот, и в фокусе оказалось заплывшее от жира лицо следователя. Что он говорил, я не слышала. Понимала лишь одно – эти пальцы я уже видела. И не во сне.

Вчера в супермаркете, когда появилось это странное виденье про девочку-кассира – я списала все на усталость и богатую фантазию. Но сегодня могла точно поклясться, что хотя лица мертвеца не показали, это была она – кассирша.

А значит, я не безумна и то, что со мной происходит не галлюцинации. И рано или поздно я смогу найти всему разумное объяснение.

Хотя, вполне возможным было и то, что мое безумие перешло дозволенную грань до такой степени, что я сама начала верить в достоверность происходящего.

Привести свои мысли в порядок не хватило сил. Я выключила телевизор и раздраженно швырнула пульт на диван.

Захотелось поскорей выбраться на свежий воздух.

Я не стала утруждать себя выбором одежды, влезла в привычные темно-синие джинсы, натянула молочный джемпер, прошлась щеткой по волосам, вооружилась обувью и курткой и выскочила за дверь. Напоследок в зеркало даже не посмотрелась.

***

В темноте молодые листья дуба шевелились как тысячи насекомых. Причудливо, странно, маняще. Ян сидел, прислонившись к шершавому стволу дерева, и наблюдал за танцем листьев. Байк он припарковал в паре метров от дуба, у кромки бордюра.

Ян никогда не ночевал под чьим-то домом. Никогда не выжидал непонятно чего, не томился мыслями. Вся эта ситуация казалась ему до абсурда нелепой и глупой.

Вместо того, чтобы спать в своей постели, придаваться ласкам с женщинами, потягивать виски, он… Вместо сотни дел, чем можно было занять себя ночью, Ян убивал время под окнами пятиэтажки. Клоповника, где жила Дарья.

Никто не заставлял его караулить эту девку. Никто не заставлял втираться в доверие или знакомиться ближе. Никто не заставлял бежать на ее крик, словно по щелчку пальцев. Никто.

Но там, в реанимационном блоке, что-то подтолкнуло его к этому. Ян привык беспрекословно следовать своей интуиции. И теперь он не жалел о своем решении. Как оказалось, Ян выиграл больше, чем отдал за скуку нескольких убитых часов, потраченных на медсестру.

Он отыскал элемент.

Ян мог в любой момент закончить все это. Поступить так, как он должен был, по всем законам и правилам. Вместо этого, он просто молча сидел и пялился в темноту ее окна на третьем этаже.

Заснуть на промозглом ветру, в неудобной позе – не оставалось и малейшего шанса. Тело не принимало таких условий. Тело не принимало его решений. Ян нервно крутил пожухлый листок, что остался в траве с прошлой осени, хмурился и курил.

Телефон молчал. Яна никто не искал. Даже Адиса.

От этой мысли что-то холодное толкнулось под ребрами.

Ян не понимал, что сдерживает его от последнего шага? Возможно то, что он все еще надеется на ошибку?

Ровно в семь утра она вышла из подъезда. Растрепанная, бледная, уставшая. Ян сразу заметил темные круги под глазами, нервно сцепленные пальцы и сутулость, что сковала ее спину. Догадался, поспать Дарье удалось от силы несколько часов. На ощупь Ян принял ее усталость.

– Возможно, это и к лучшему, – подумал он. – Она слаба и не возникнет ненужных проблем, как с другими.

Ян, морщась, залпом выпил остатки горького, дешевого кофе, смял бумажный стаканчик и точным движением отправил его в мусорный бак неподалеку.

– Девушка, а, девушка! А давайте познакомимся! – крикнул он.

Дарья вздрогнула, подняла на него затравленный взгляд и несколько секунд непонимающе смотрела. Казалось, она пыталась вспомнить кто он такой.

Подобная мысль почему-то вызвала у Яна горячую волну раздражения. Он криво усмехнулся и помахал ей в знак приветствия. Наконец в глазах Дарьи мелькнула искра понимания, она даже попыталась улыбнуться в ответ. Правда, получилось фальшиво и вымучено.

Дарья медленно приблизилась.

– Привет, – кивнула она. – А что ты здесь делаешь?

– А мне вчера понравилась роль личного таксиста, – Ян улыбнулся. – Вот думаю заняться этим на постоянной основе.

Он похлопал по кожаному сиденью байка.

– Подвезти?

Дарья безынициативно пожала плечами. В этой зеленой куртке она казалась почти ребенком. Хрупкая, низкая, худая.

– Пожалуй. Не знаю.

Ян нахмурился. Хотелось встряхнуть ее хорошенько, стереть с этого бледного лица отстраненность, вызвать хоть какую-нибудь эмоцию. Он и сам не понимал, откуда возникали такие желания, это нервировало, заставляло спешить с выполнением плана.

Дул холодный, пронизывающий ветер. Совсем не майский. Дарья спрятала подбородок в ворот куртки.

– Как спалось? – поинтересовался Ян.

Она испуганно покосилась на него, дернулась. Словно он мог прочитать то, о чем она думала. В этот момент Ян даже пожалел, что не может.

– Плохо, – прошептала она. – Кошмары мучили.

– Неудивительно, – заметил Ян и с удовольствием словил ее изумленный взгляд. – После того, что ты насмотрелась в своей больничке, не только кошмары привидятся. И зачем только туда пошла? Работа стриптизершей, к примеру, чем тебе не угодила? Тепло, сытно, весело. Развращай и деньги получай, чем не прекрасная работа?

– Не люблю, когда ниточки стрингов впиваются в задницу, – недовольно буркнула она, а Ян заметил, как из глаз исчезли остатки страха.

Дарья переключилась на злость к нему. Ян не смог сдержать улыбку и мысленно поздравил себя с маленькой победой. Ему легче было находиться рядом со злой Дарьей, чем с той, пустой и уставшей, какой она вышла ранее из подъезда.

Ян мысленно чертыхнулся. Он сам усложнял себе задачу!

– Еще бы.

– Ты невыносим! – закатила глаза она, но вопреки ворчливому тону ответно улыбнулась.

– Мне что-то подобное уже говорили, но я предпочитаю называть это неотразимостью.

– Не сомневаюсь.

– Так мы едем?

Ян прошелся пальцами по гладкому черному боку мотоцикла, пока Дарья сомневалась, принять его предложение или нет. Ян заметил, насколько противоречивые эмоции отражаются на ее хорошеньком личике. Дарья сомневалась всего несколько секунд, потом резко махнула рукой, перекинула ногу и устроилась на сиденье поудобнее. Ян последовал ее примеру.

– Сегодня привязывать не придется? – подколол он ее. – Сама ухватишься или тебе понравилось и мне достать шарф?

Вопреки ожиданиям, Дарья прыснула. Ее смех напомнил ему детство. Что-то в нем было такое… Легкое, привычное, забытое.

Отсмеявшись, она прижалась к нему, обняла за талию, а ладошки сцепила в замок.

– Держись крепче, – предупредил Ян.

Даша переместилась вперед, и он ощутил, как ее бедра пододвинулись к его ягодицам вплотную.

– Так тебе нравится? – как-то неожиданно игриво протянула она.

Яну показалось, Дарья приняла его правила игры. Тело там, куда прикасались ее пальцы, напряглось. Ян прищурился и тяжело сглотнул.

Сейчас он даже пожалел, что вчера не поехал домой и по дороге не снял какую-то девку. В паху у Яна заныло. Легкий запах мяты, что исходил от Даши, не давал ему сосредоточиться на главном.

– Вполне, – сказал он и завел мотор.

Ян гнал байк по утреннему городу, чувствовал тепло тела, что прижималось к спине, и не замечал прохожих. День обещал быть теплым. Солнце пестрело горячим диском на безоблачном небе, ветер трогал нежный цвет вишен, пьянящий аромат стоял повсюду. Только сейчас Ян заметил, что весна полноправно развернулась в городе. Раньше ему как-то было не до этого.

Дорогу до больницы они провели в молчании, под звуки ревущего мотора и просыпающегося города.

Когда Ян остановился, заняв чужое парковочное место, и заглушил мотор, Дарья несколько долгих секунд оставалась сидеть, не шевелясь, а потом разомкнула руки и слезла с мотоцикла. Яну сразу стало прохладнее, и он развернулся к ней.

– Спасибо, что подвез, – улыбнулась Дарья и зашагала прочь.

Вот так просто. Словно они проделывали такое каждое утро. Он подвозил ее, а она уходила на работу, не оборачиваясь.

– Подожди! – окликнул Ян.

Он сам удивился тому, что остановил ее. Который раз за это чертово утро он удивляет сам себя? Ян придал лицу невозмутимости, пригладил волосы.

Дарья замерла на полушаге и вернулась, будто поверила, что он забыл сказать что-то очень важное.

– Я вечером за тобой заеду.

Дарья отбросила с глаз непослушную прядь.

– Зачем? – искренне удивилась она.

– Личное такси – не забыла?

На ее лице появилось очень странное выражение. Оно так быстро сменилось уже привычным Яну спокойствием и безразличием, что он не успел разгадать его обозначение.

– А на самом деле, зачем тебе это надо, Ян? – совсем негромко сказала Дарья, но он услышал.

– Что это?

– Ну, это все, – она развела руками. – Подвозить меня, нянчиться, помогать…

Ян открыл рот для ответа, но она бесцеремонно перебила его, испепелив взглядом.

– Только не начинай включать легенду про доброго самаритянина или искренние чистые побуждения. Сегодня я не так вымотана, чтобы поверить этой сказке. Ты не такой.

– А какой я, по-твоему?

– Властный, эгоистичный, самовлюбленный, – спокойно ответила она.

Ян невесело улыбнулся. Он не ожидал, что Дарья окажется настолько прямолинейной, чтобы высказать то, что думала прямо ему в лицо. За многие годы Яну удалось повидать немногих людей, которые были способны на подобное.

Он передернул плечами, уронил голову на руки, тяжело вздохнул, словно собирался признаться в чем-то постыдном.

– Я обещал ему не говорить тебе, – начал Ян. – И если он узнает, что я нарушил свое дурацкое обещание… Но ты же ему не скажешь, правда?

– Кому? – отозвалась Даша.

Ян не поднимал головы, но хорошо услышал в ее тоне проснувшееся любопытство.

– Адисе. Он попросил меня приглядеть за тобой. Дело в том, что в прошлом у моего друга была неудачная любовь и с тех пор он очень трудно сходится с женщинами. А вчера тебе каким-то образом удалось так его впечатлить, что Адиса просто умолял разузнать тебя получше и оберегать.

– Зачем? Почему он отправил тебя, а не сам решился проводить меня?

Ян поднял голову – полюбоваться произведенным эффектом. Щеки Дарьи покрыл легкий румянец. Девушка выглядела растерянной, обескураженной и… очень симпатичной. Даже скромность ее украшала. Ян тряхнул головой и отогнал несвойственные ему мысли.

– Он стеснительный. Жутко стеснительный.

– Странно. Вчера мне так не показалось, – возразила Дарья.

– Притворялся. Хорошо научился, стервец. Поверь мне, я его знаю лучше, чем кто-либо другой.

– Неужели, мужчина, которому симпатична девушка, мог рискнуть послать друга сблизиться с ней вместо себя? – изогнула бровь Дарья. – Он не ревнует? А если ты мне понравишься, что тогда?

– Как правило, таким как ты, не нравятся такие, как я, – нагло усмехаясь, ответил Ян.

Дарья пожала плечами:

– И то верно.

Ян скрипнул зубами. Вот какого черта она так ответила? И какого черта он так среагировал?

– Так ты меня не выдашь? – напряженно спросил Ян.

– Нет. Можешь быть спокоен.

Ян попытался улыбнуться, но у него не получилось.

– Я заеду за тобой вечером.

– Я хотела вечером отправиться в одно место к…

– Я подвезу, – с готовностью предложил он.

– К гадалке, – закончила она.

Ян сделал страшные глаза. Ему показалось, что он ослышался.

– Да, – кивнула Дарья, – И это не терпит отлагательств.

Она сказала это так решительно, что Яну захотело засмеяться от подобной напускной серьезности. Но он не стал этого делать. Слишком плохо ее знал, чтобы спрогнозировать реакцию.

– Я подвезу, уже сказал. Хоть к самому черту.

– К черту не надо! – криво улыбнулась Даша и заправила прядку волос за ухо.

Ян заметил маленький черный знак на ее запястье, и, не успев остановить инстинкты, схватил за руку, резко дернув Дашу на себя.

– Знак бесконечности, – протянул он, вглядываясь в аккуратные линии на нежной коже. – Откуда он у тебя?

Дарья испуганно таращилась на него и молчала.

– Откуда?! – рявкнул Ян.

– Глупость, – нервно отозвалась Дарья, пытаясь высвободить руку. – Сделала по глупости в тату-салоне! Пусти.

Ян заставил себя перестать пялиться на знак и разжал пальцы. Дарья покачнулась и чуть не упала. Ян вновь заскрипел зубами.

– У одной моей знакомой был такой же, – ответил он, не глядя Дарье в глаза. Голос прозвучал тихо и непривычно хрипло, что вывело Яна из раздумий. – Просто напомнило ее.

Дарья продолжала выжидающе смотреть на него. От этого взгляда ему захотелось укрыться.

Ян сглотнул и сказал, будто извиняясь:

– Прости, я не должен был так тебя хватать. Не хотел напугать.

– Ничего страшного, – произнесла Дарья и бросила через плечо, направляясь к больнице. – Жди меня в пять. Сегодня короткая смена.

Ян кивнул и проводил ее взглядом.

Когда зеленая курточка скрылась из виду, спрятавшись в недрах серого здания, Ян со вздохом закрыл глаза.

Он не ошибся.

Глава 19

Мертвец

В приемное отделение я зашла улыбаясь. Боль в колене ощущалась не так остро, голова, казалось, просветлела. Не была уверена, что возымело на меня больший эффект: притупление головной боли или осознание того, что я могу понравиться мужчине с первого взгляда.

Я никогда не пользовалась особой популярностью у противоположного пола. Отношения с Владом единственные в моем личном топе «серьезный опыт».

Я сделала три коротких вздоха, задержала дыхание на несколько мучительно долгих секунд, потом медленно выдохнула. Это позволило мне подавить возобновившуюся острую боль в районе солнечного сплетения. Неужели тоска от предательства останется со мной навсегда?

Слова Яна меня удивили. Не заметила я вчера за Адисой никак особых проявлений чувств, но… разве есть что-то невозможное? А что если Адиса и, правда, слишком робкий?

Это утро было для меня странным, впрочем, не диковинней вчерашнего дня или ночи. Пытаясь подавить чувство излишней подозрительности, я кивнула девочкам из регистратуры и вызвала лифт. Он не заставил себя долго ждать. Не успела я перебрать в голове и пару вариантов будущей возможной встречи с Адисой, как двери разъехались. Я прошла в пустую, тускло освещаемую кабину, и нажала привычную кнопку.

Пока лифт бесшумно поднимался, меня стала душить новая тревога. Которая по счету за эти дни? Что-то липкое ощущалось в воздухе. Наверное, я просто сходила с ума.

– Что-то ты сегодня рано, деточка, – улыбнулась тетя Нина, когда двери кабины разъехались, выпуская меня на необходимый этаж.

Она как раз заканчивала протирать пол у лифта. На ее высоком лбу выступила испарина, несколько седых прядей выбились из-под шапочки и прилипли к коже.

– Кто рано встает, тому от Брагина подзатыльника не видать, – криво усмехнулась я.

– Ой, ли? – тетя Нина отерла лоб и тяжело выдохнула. – Наш Федор Иванович всегда найдет повод испортить другому настроение, особенно если кто-то преуспел в этом с ним. Говнистый мужик, ничего не поделаешь, хоть и «светила», как все талдычат, нашей местной хирургии.

Тетя Нина уставилась в пустоту длинного коридора за моей спиной, словно задумалась о чем-то далеком и незыблемом. Я встала на тряпочку и аккуратно вытерла подошвы полусапожек. Санитарка грустно вздохнула и даже не обратила на это никакого внимания. Я не стала ей докучать и тихонько проскользнула в сестринскую, где переоделась в зеленый хирургический костюм, который не забыла прихватить с собой из дому.

– Утро доброе, подруга, – прощебетала Ритка, залетев в комнату.

Она раскраснелась и запыхалась. Наверняка опять проспала, а потом долго марафетилась перед зеркалом. Ритка появилась за две минуты до начала смены. Впрочем, для нее в этом не было ничего удивительного. Я задумалась и не смогла вспомнить день, когда Рита приходила на работу не на грани дозволенного.

– Опять проспала?

– Сегодня я проснулась почти вовремя! – хмыкнула подруга, быстро переодеваясь. – Даже будильник отключила, но потом решила всего на пару минуточек прилечь. И…

Я весело засмеялась. Рядом с подругой все странности блекли и теряли свою силу. Рита умела зарядить позитивом. Может я зря не рассказала ей про гадалку? Так бы хоть обсудили мою разбушевавшуюся паранойю.

– Когда-нибудь ты попадешься Брагину на горячем.

– Скорей бы! Я согласна чтобы он меня даже отшлепал в назидание остальным!

Наш смех прервался, когда в комнату вбежала Катя и чуть не снесла полуголую Ритку у шкафчиков.

– У тебя, что и глаза жиром заплыли? – закричала подруга, потирая ушибленный бок.

Катя пропустила колкость мимо ушей, ее глаза округлились, рот открывался и закрывался. Она громко хватала воздух, но не произносила, ни слова. Лицо исказила маска ужаса.

Я сцепила пальцы. В области сердца почти ощутимо расползалась ледяная корочка страха.

– Что случилось? – тяжело сглотнула я.

– Там… Там!

Катя всплеснула руками, потом прижала их к груди и замолкла, так и не решившись на что-то.

– Что? – нахмурилась Рита. – Да говори уже!

Катя всхлипнула, ее лицо стало похожим на лицо пятилетней девочки, которая первый раз увидела монстра под кроватью и боится признаться в этом матери.

– Брагин просил не говорить, – выдавила она.

– Да, ладно! – сгримасничала Рита. – Времена, когда гонцу отрубали голову за плохие вести – прошло. Говори уже, не томи! Что-то с Федень… гхм… Брагиным?

Катя шумно втянула воздух и решилась:

– Вербицкого убили.

Ледяная корочка треснула и внутри все оборвалось. Как же так? Почему?

– Это какая-то ошибка. Правда? – зашептала Рита, пошатнулась и неловко вцепилась в дверцу шкафчика, почти повиснув на ней. – Как убили? Он итак помер бы на днях.

Я хотела спросить тоже самое, но не смогла. В нерешительности обернулась к Кате.

Она словила мой взгляд, закусила пальцы и нервно замотала головой.

– Не может быть, – я не узнала собственный голос.

В коридоре меня настигла мертвая тишина. Пациенты провожали испуганными взглядами и спешили отойти в сторону до того, как я могла кого-то из них сбить с ног.

– Даша! – донеслось вслед. – Не ходи! Мы вызвали полицию!

Ноги сами понесли меня в палату Альберта.

Я дышала через раз.

***

Прохладный душ должен был принести облегчение. Вместо этого капли превратились в лаву, жгучим потоком она сползала по плечам Яна, тянулась по груди, животу и терялась где-то в черном водостоке.

Ян встряхнулся, выключил душ и обмотал бедра полотенцем. Тяжело дыша, он вышел из душевой кабинки и оперся о раковину. В теле нарастала дрожь. Яну казалось, что он даже слышал ровный гул, который издавало его тело.

Сила взбунтовалась. Ян выругался, он думал, что после разрядки станет легче, но кроме себя обмануть никого не удалось. Он ненавидел ошибаться, но в этот раз ему хотелось это сделать больше всего.

Сила искала выход, и Ян должен был поскорей завершить задуманное.

Из-под ног Яна донесся стук. Ровный, ритмичный он напоминал сердцебиение земли. Ян криво усмехнулся, вытер капли, что струились по лицу, капая с волос, и вышел из ванной комнаты. На его лице застыла решимость.

– Милый, может, повторим? – томно протянула рыжая пышногрудая девушка.

Она призывно похлопала по кровати, на которой устроилась в соблазнительной позе.

Ян окинул ее безразличным взглядом и прошел к шкафу. Распахнув темно-коричневую дверцу, Ян не долго думая, достал черные джинсы и такого же цвета рубаху.

– Катерина, не сегодня. – Серьезно сказал он, рывками натягивая одежду. – Сейчас тебе лучше уйти.

– Что ж, – хмыкнула девушка. В ее голосе Ян услышал изрядную долю сдерживаемого недовольства. – Раньше ты не был таким скучным, Кенгерлинский. Стареешь?

Он пожал плечами, застегивая рубашку, проигнорировал острый взгляд любовницы. Катерина скривилась, махнула рукой, нервно поднялась с кровати. Через несколько секунд она схватила красное шерстяное платье, что валялось у двери, и оделась. Молча пригладив волосы, что взлохматились, она направилась к выходу из спальни. Когда ладонь легла на ручку двери, Катерина обернулась:

– Ты знаешь, как меня найти, милый. Позвони, когда вновь решишь порезвиться. Сделаем друг другу приятное.

Губы Яна тронула легкая усмешка. Дождавшись утвердительного кивка, Катерина выпорхнула за дверь спальни. Ян остался наедине с тяжелыми мыслями, что сразу же навалились гурьбой и постарались разодрать его решимость в клочья. Ян провел большим пальцем по четкому краю амулета, сжал его в руке, на секунду зажмурился, потом резко открыл глаза и застегнул рубашку почти до самого горла. Цепочку с амулетом он заправил обратно под рубаху.