Текст книги "Жажда"

Автор книги: Таня Карвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

Глава 86

– Да у вас тут встречаются настоящие ковбои…

Марина сидела за столом Анни в баре и просматривала отчеты, которые составляла Фиона Уэлч. Они не произвели на нее особого впечатления.

– Кто-нибудь заглядывал в это?

Анни замялась.

– Филу это не нравилось.

– Неудивительно. Думаю, не только ему одному. И что себе думал Бен Фенвик?

– Я не знаю, – сказала Анни, – но он делает это другой частью тела.

Марина, приоткрыв рот от удивления, подняла голову.

– Что?

Анни отвернулась.

– Прости. Я сказала лишнее.

Марина просматривала файлы, сидя к Анни спиной.

– Расскажи поподробнее.

Анни пододвинула стул, наклонилась к Марине и тихо сказала:

– Роза Мартин, наш пропавший сержант. Они с Беном были любовниками.

Марина кивнула.

– И это помешало ему принять правильное решение?

– Он мужчина. Ты же знаешь, какие они. Особенно на работе. – Анни заметила реакцию Марины. – Прости. Я ничего не хотела этим сказать…

– Нормально. Я знаю, что ты не хотела.

Поскольку теперь они с Филом снова работали вместе, она старалась быть аккуратной в своих суждениях.

– Он уделял ей слишком много внимания. Позволял вмешиваться в ход следствия. И с Фионой Уэлч – то же самое.

– И что, никто этого не замечал? Никто не пытался остановить их?

– Фил. – Анни улыбнулась. – Закончилось тем, что он врезал нашему старшему инспектору по физиономии.

Марина улыбнулась.

– Молодец! – Но потом она вспомнила, каково сейчас Фенвику, и почувствовала угрызения совести. – Ладно. Поехали дальше. Этот психологический портрет… Девятилетний ребенок составил бы его лучше.

– Теперь мы думаем, что она сделала это преднамеренно, – сказала Анни. – Чтобы вывести нас на Энтони Хау.

– Я знакома с Энтони Хау. Он у нас преподавал, а потом я работала с ним. Это высокомерный тип, но на такое точно не способен. А где работает Фиона Уэлч?

– В больнице. И одновременно пишет диссертацию по философии в университете. Это дает ей возможность преподавать, как она нам сказала.

– И нашел ее именно Бен Фенвик.

Анни кивнула.

Марина нахмурилась.

– Он должен был сделать запрос насчет судебного психолога. А если уж берет психолога из больницы, то должен был выбрать квалифицированного, иначе с его мнением никто бы не посчитался. Фиона Уэлч, наверное, была ассистенткой?

Анни опять кивнула.

– Похоже на то. Возможно, она сказала ему, что является квалифицированным специалистом.

– Меня бы это не удивило. Впрочем, она умная. Внедрилась в самое сердце расследования, пыталась влиять на его ход и даже управлять им. Я удивлена, как Фил мог пойти на такое.

– Он не очень-то торопился что-то исправлять.

– Почему?

Анни не хотелось отвечать, но деваться было некуда.

– Я не знаю. Его все время что-то отвлекало.

Марина понимающе кивнула, дальше можно было не продолжать.

– Ладно, это уже неважно. В конце концов он все-таки вычислил ее. – Она откинулась на спинку и задумчиво провела рукой по волосам. – Давай посмотрим, чем мы располагаем. Она человек, который склонен манипулировать людьми, управлять ими. Она скормила вам фальшивый психологический портрет, который указывал на Энтони Хау. С которым она была знакома и который в свое время учил ее.

– И на которого она могла затаить обиду?

Марина кивнула.

– Я бы сказала, что это весьма вероятно. Особенно ввиду того, что она отправилась беседовать с ним наедине. А сразу за этим последовала попытка суицида. Она умеет манипулировать.

Марина начала перебирать лежавшие на столе файлы и вскоре нашла заключение по вскрытию тела Адель Харрисон.

– А еще у нас есть вот это. – Она быстро просмотрела рапорт. – На основании этого я бы составила совершенно другой портрет убийцы. Возможно, потому, что я ищу какие-то упущения, но мне здесь кое-что не нравится. Совсем не нравится. – Она взяла трубку и позвонила Нику Лайнсу. – Привет, Ник, это Марина Эспозито. Послушай, это заключение по трупу Адель Харрисон… – Она заглянула в бумагу перед собой. – Я прочла его и хотела бы уточнить у тебя пару моментов. Просто чисто теоретически, но все-таки… Эти травмы… Как ты думаешь, есть какой-то шанс, что мотив у убийцы был не сексуальный? – Она внимательно выслушала ответ. – Я объясню тебе. Потому что на меня это произвело впечатление чего-то чрезмерного, какого-то перегиба, сделанного, чтобы мы поспешили сделать соответствующие выводы. Чтобы сбить нас со следа. Эти изувеченные гениталии… Все это как-то не стыкуется с характером остальных травм. Я хочу сказать, что здесь, конечно, есть явный садизм, и все это делалось с яростью, но… – Слушая, она застыла с трубкой в руке. Потом брови ее поползли вверх. – Интересно. Очень интересно. Спасибо, Ник.

Она положила телефон. Анни выжидательно смотрела на нее.

– Ну и?…

– Он согласен со мной. Он думает, что сексуальные увечья могли быть нанесены для отвода глаз. Не было никаких признаков собственно секса, одна голая агрессия. И к тому же он рассказал мне еще кое-что.

Анни нетерпеливо наклонилась вперед.

– Он получил предварительные результаты анализа ДНК с тела Адель Харрисон. Три набора образцов.

– Три?

Марина кивнула.

– И в одном из них есть кое-что весьма интересное.

Она так и не успела сказать, что это было. Потому что в этот момент в бар влетел Микки Филипс, раскрасневшийся и ликующий, и сообщил, что Марк Тернер уже находится в комнате для допросов и его можно начинать раскручивать.

Он переводил взгляд с Анни на Марину и обратно.

– Так что вы решите? – спросил он. – Плохой полицейский и хороший полицейский или что-то еще?

– Давайте посоветуемся, – предложила Марина.

Глава 87

День шел к концу, и солнце, опускаясь все ниже, становилось более бледным и далеким. Машины едущих с работы людей, старающихся побыстрее выбраться из Колчестера, стояли в пробке на дамбе через Колн, тянувшейся до самой авеню Ремебранс, и из их окон лилась музыка самых разных радиостанций, сопровождающая долгую дорогу домой. Мимо Фила по своим ежедневным делам ехал другой мир, а он стоял на набережной Короля Эдварда за проржавевшей металлической оградой и смотрел, как отряд быстрого реагирования с оружием наизготовку занимает позицию вокруг плавучего дома, ставшего их целью.

Уейд подал условный сигнал. Команда быстро и беззвучно двинулась на штурм. Фил заметил, что затаил дыхание, и заставил себя дышать ровно.

Захват объекта проходил гладко. Одна группа окружила яхту, готовая при необходимости прикрыть или оказать поддержку, а основная команда поднялась на борт. Вот они идут по трапу, выходят на палубу, спускаются в трюм. Напор пульсирующего в крови тестостерона, крепких мышц и металла, сметающий все на своем пути. При этом объект может сколько угодно вопить, кричать, буйствовать – годы тренировок позволяют им действовать точно, как часовой механизм, сохраняя идеальную ясность мысли в любой, даже самой нервной обстановке.

На это ушло всего несколько секунд.

Секунды.

На палубе снова появился Джо Уейд, посмотрел на Фила и покачал головой. Фил рванулся вперед и поднялся на палубу.

– Сбежал, – сказал Уейд, не в силах скрыть звучавшее в голосе разочарование. – Но зато оставил свою заложницу.

Фил бегом бросился в трюм.

Один из военных, отставив в сторону карабин, присел и приподнял Розу Мартин с пола. Руки ее были связаны за спиной, глаза широко открыты от страха, боли и потрясения. Фил присел напротив нее.

– Как вы?

Она только молча смотрела на него. Взгляд ее блуждал из стороны в сторону, как будто это спасение было еще одним орудием в арсенале, предназначенном для того, чтобы причинить ей очередную боль.

– Роза, это я, Фил Бреннан. – Он взял ее лицо в свои ладони. – Роза…

От его прикосновения она вздрогнула, но он не убрал руки. Он держал ее бережно, но твердо. В конце концов ей удалось сфокусировать взгляд на Филе. Она по-прежнему молчала, но явно узнала его.

– Да, это я. Вы в безопасности.

Он улыбнулся, сделав ударение на последнем слове.

Она кивнула в знак того, что понимает.

– Хорошо. Сюда уже едет «скорая помощь». Сейчас мы отвезем вас в больницу. С вами все будет в порядке. Все о’кей. – Он обернулся к стоявшему рядом военному и указал на одноразовые пластиковые наручники у нее на запястьях. – Мы можем срезать это?

Офицер молча вынул нож и освободил Розу.

– Это нестандартная экипировка, но я рад, что это оказалось у вас с собой, – сказал Фил, глядя на нож. Потом помог Розе подняться.

– Вы в порядке?

Она снова кивнула, растирая затекшие запястья.

– Он… он… – Ее мысли путались, цеплялись за что-то неприятное. – Я пыталась остановить его, но он… о господи…

– Сейчас это уже неважно, – сказал Фил.

Жаль, что все не так просто, и слова эти сами по себе не могут изменить ситуацию к лучшему, подумал он.

– Простите меня… Мне так жаль…

Роза намертво вцепилась в рукав его куртки.

– Не волнуйтесь. Вы в безопасности. Давайте будем выбираться отсюда.

Он вел ее, медленно ступая по захламленному полу, и на ходу рассматривал стены. Фотографии, вырезки из журналов, самые разные изображения женщин, и все с выколотыми глазами.

Псих, подумал он, используя не вполне технический термин, который Марина наверняка бы одобрила. Ведя Розу к лестнице наверх, он внимательно изучал развешенные по сторонам картинки.

И вдруг замер. Такую фотографию он уже видел раньше.

И точно помнил, где это было.

Он пошел быстрее. Ему срочно нужно было попасть в то место.

– Инспектор Бреннан!

Он обернулся. В дальнем конце яхты офицер, освободивший Розу, поднял изрезанную и замасленную крышку старого деревянного ящика и сейчас заглядывал в него.

– Что там? – сказал Фил.

Офицер поднял голову.

– Уходите отсюда, сэр. – И добавил уже громче и настойчивее: – Немедленно! Все бегом с яхты, сейчас же! Бегом, бегом!

Повторять дважды не понадобилось. Фил потянул за собой Розу, которая, услышав слова офицера, вздрогнула и начала всхлипывать. Он тащил ее дальше по палубе, вниз по трапу. У него за спиной в укрытие бежали остальные вооруженные члены отряда.

Фил едва успел заскочить за металлическую ограду, где находился перед началом операции. Присесть за нее уже не хватило времени, потому что мощная обжигающая огненная волна ударила его в спину, опрокинула и бросила лицом на землю.

Он лежал в пыли с закрытыми глазами и тяжело дышал. Не смея пошевелиться. И только гадал, не сломаны ли у него ноги, сохранились ли волосы на голове, осталась ли на спине кожа или же ее сорвало взрывом. В ушах у него не просто звенело: казалось, что он попал в туннель, по которому одновременно в разных направлениях несутся два скоростных поезда.

Наконец он открыл глаза. Подвигал ногами. Работают. Потом приподнялся на локтях. Особой боли в спине не было. Он встал на ноги.

Ему все-таки удалось выбраться из зоны взрыва, и, если не считать мелких ссадин и боли от падения на гравий, он практически не пострадал. Он огляделся по сторонам. Предупреждение поступило вовремя. Взрыв никого не застал врасплох.

От яхты в небо поднимался черный смолистый дым, вверх вздымались языки пламени. С дамбы через Колн на все это глазели из машин обитатели того, другого мира. На другом берегу люди подскочили к окнам и дверям своих квартир.

– Нам требуется пожарная команда! – крикнул Фил, а затем оглянулся в поисках Розы Мартин. Она лежала на земле, свернувшись калачиком, и была цела и невредима.

– Этот ублюдок ожидал нас, – сказал Уейд, подходя к Филу. – Видимо, его кто-то предупредил. Но мы все равно его схватим.

– Проследите, чтобы ее забрали в больницу, – распорядился Фил, разворачиваясь, чтобы уйти.

– Куда вы? – спросил Уейд, явно недовольный тем, что его оставляют один на один с предстоящей бумажной волокитой.

– Я скоро вернусь, – ответил Фил. – Вот только поговорю с одним человеком, который может рассказать, где искать нашего злодея.

Глава 88

Марк Тернер выглядел как ничем не примечательный человек, который сидит в ничем не примечательной комнате.

Его довольно длинные темные волосы были зачесаны набок, как на фотороботе, изображающем прическу студента-инди, его одежда – джинсы и футболка – были скучными и обыденными, как у всех. Даже бессмысленный слоган на его груди был всего лишь очень сдержанной попыткой подчеркнуть свою индивидуальность.

Комната полностью соответствовала находившемуся в ней человеку. Банальные офисные стулья и стол. Серый поцарапанный металл и потертое дерево, все в пятнах и вмятинах. В свете висевших под потолком люминесцентных ламп глаза его прятались в тени, а лицо казалось исхудавшим и вытянутым. Неподвижный пустой сосуд, ожидающий, пока его наполнят. Механическая кукла в ожидании, пока ее заведут.

Именно это и собирался сделать сейчас Микки Филипс.

– Посмотрите на него. – Марина стояла перед полупрозрачным зеркалом и смотрела на сидящего в допросной Марка Тернера. Совершенно неподвижного, едва дышащего. – Чье это, Флобера или Бальзака, которого из них?

Стоявший рядом Микки бросил на нее непонимающий смущенный взгляд.

– Как там сказано? – сказала она. – В той цитате? «Я буду жить, как буржуа, и поэтому мое искусство будет революционным». Или что-то в этом роде. Вам не кажется, что это очень точно описывает нашего друга мистера Тернера?

Микки нахмурился. Он выглядел совершенно сбитым с толку.

– Что? Вы считаете, что то, что он делает, это искусство?

Марина покачала головой и сочувственно взглянула на него, как человек, объясняющий что-то сложное кому-то, кто разговаривает на другом языке. Без высокомерия, просто человек – другой.

– Нет, – сказала она, – я так не думаю. Я просто хотела сказать, что он производит впечатление человека нормального, ведущего скучную жизнь, ну, знаете, учеба, клуб любителей кино, все такое… а на самом деле бережет жизненную энергию для реализации своих извращенных фантазий. Вы согласны?

– Вы имеете в виду, что он показывает всему миру одно лицо, а сам живет под другим?

– Вот именно.

– Ну да, – сказал Микки. – Конечно.

Можно и так сказать, мысленно согласился он.

Марина, узнав, что допрос будет вести Микки, привела его в комнату для наблюдения рядом с допросной, чтобы подготовить. Она спросила, хочет ли он иметь с ней двухстороннюю связь через вставленный в ухо наушник, объяснив, что таким образом они обычно работали с Филом. Он никогда не делал этого раньше и не был уверен, что это нужно делать сейчас. Ему уже приходилось вести допросы, и он, в принципе, понимал, что к чему. У него даже сложились первые вопросы, которые он задаст: «Где Сюзанна? Где Джулия? Что вы с ними сделали? Где они все сейчас?»

Начнет он с этого. А дальше пока не решил. Он посмотрит, как пойдет разговор, и уже сориентируется на месте.

Марина посмотрела в лежащую перед ней папку.

– Есть один вопрос, который в этом деле ни в коем случае задавать нельзя. По крайней мере, насколько я это понимаю. И я думаю, что он как раз самый важный. Вопрос, в который упирается все расследование. Почему мужчины настолько ненавидят женщин?

– Что? – Микки почувствовал, как в нем начинает закипать злость. Это она о нем? – Вы имеете в виду меня?

– Я имею в виду всех мужчин вообще. Или, по крайней мере, тех из них, которые совершают поступки.

– Я надеюсь, меня вы сюда не включаете? – сказал он. – Я не испытываю ненависти к женщинам.

– И вам никогда не хотелось ударить женщину? Как-то наказать ее?

– Бывало, что мне хотелось ударить кое-кого. И я это делал. Но эти люди того заслуживали. Впрочем, женщин я не бил никогда.

– Прекрасно. – Она улыбнулась и кивнула в сторону зеркального стекла. – Держу пари, что мистер Тернер делал это. На самом деле я думаю, что делал он не только это. – Заглянув в свои записи, она снова повернулась к Микки. – Преследователи женщин делятся на две категории. Они бывают психотического и непсихотического типа. Обычно они помешаны на сексе. Это худшая разновидность женоненавистников. Но поскольку наш мистер Тернер не относится к лучшим образцам мужской части населения, под эту категорию он не подпадает. И я не считаю, что он мог быть нашим преследователем. Им, я думаю, является тот, второй. Человек с яхты. – Она показала рукой на стекло. – Тогда что же получает этот? И к какой группе относится? Тернер…

Марина отвернулась и, откинув голову, закрыла глаза.

Думает, решил Микки. Он наблюдал за ней. Она была совершенно не похожа на Фиону Уэлч. Это факт. Постарше, да и выглядит намного лучше. Тут он вспомнил, что она является женщиной его босса, и сразу же выбросил из головы все мысли на эту тему. Но было в ней еще кое-что. Убедительность. Как будто она хорошо знает то, о чем говорит, и говорит так, чтобы можно было понять, что она имеет в виду. А по своему предыдущему опыту он знал, что среди профайлеров такое встречается редко.

– Я считаю… Да, я думаю, что у нашего мистера Тернера другая мотивация, – сказала она. – Да… Это как-то связано с Фионой Уэлч. – Она кивнула, словно подтверждая справедливость этой мысли самой себе. – Тут все завязано вокруг нее.

Она открыла глаза и, повернувшись к стеклу, пристально посмотрела на Тернера. Тот сидел совершенно неподвижно и, казалось, дремал.

Верный признак виновности. Микки знал это.

– Они с ней, как Брейди и Хиндли, Бонни и Клайд, – сказала Марина. – Леопольд и Леб. [21]21
  Иэн Брейдии Майра Хиндли– британские преступники, хладнокровно пытавшие и убивавшие детей. Бонни Паркери Клайд Бэрроу– американские грабители, действовавшие во времена Великой депрессии; выражение «Бонни и Клайд» стало нарицательным для обозначения занимающихся преступной деятельностью любовников. Натан Леопольди Ричард Лёб– американские преступники, совершившие одно из самых резонансных в США убийств, убийство 14-летнего подростка, родственника Лёба.


[Закрыть]– Она улыбнулась, и в глазах ее блеснули искорки. Она повернулась к Микки и сделала широкий жест рукой, как будто обращалась к аудитории на семинаре. – Да. Да. Именно поэтому они и… Да. Именно так они о себе и думают. Сверхчеловек, как у Ницше. Да…

Обдумывая свою теорию, она расхаживала по маленькой комнате, живо жестикулируя. Микки смотрел на нее и думал: интересно, дома она тоже такая?

Она обернулась к нему.

– Нужно использовать это. Обратиться к его тщеславию. К его эго. Помните, что этот человек живет богатой внутренней жизнью, в то время как жизнь внешняя у него убогая. Все находится у него в голове.

– Тогда почему он выставил это наружу?

– Потому что встретил Фиону Уэлч. Классическая парочка. Один – лидер, другой – последователь, мотиватор, помогающий первому стать той личностью, которой они себя воображают. – Она повернулась к нему. – Вы воспользуетесь для допроса этим подходом?

Микки смотрел на нее и думал о своем варианте первых вопросов.

– Хм… ну да…

Он на несколько секунд задумался. Марина молчала.

– А эта двухсторонняя связь… ну, которая вставляется в ухо…

– И что?

– Думаю, я воспользуюсь вашим предложением, спасибо.

Марина улыбнулась.

– Тогда вперед.

Глава 89

– Почему вы мне ничего не сказали, Паула?

Фил был перед дверью дома Паулы Харрисон, стоявшего в сплошном ряду других построек. Она застыла на пороге, вцепившись в дверной косяк и слегка покачиваясь. Руки ее дрожали. Выглядела она ужасно. Одежда мятая и надета небрежно, словно у победителя соревнований по одеванию в темноте. Засаленные и нечесаные волосы торчат в разные стороны, как будто она только что проснулась после ночи, полной кошмарных снов. Взгляд блуждал из стороны в сторону, и только когда она узнала Фила, глаза ее остановились. Но он тут же пожалел об этом, потому что выглядели они как две огромные рваные раны.

Она медленно отодвинулась в сторону, продолжая неестественно покачиваться, словно призрак, и впустила его в дом.

Вид гостиной полностью соответствовал своей хозяйке. Здесь царил беспорядок, которому еще не скоро суждено быть убранным. Фил заметил светлые прямоугольники на стенах, откуда были сняты некоторые фотографии. Он догадывался, какие именно. Должно быть, это было сделано после его последнего визита сюда.

После того, как он увидел их.

Он отодвинул лежащие в кресле вещи и сел.

– Почему вы мне ничего не сказали, Паула? – снова повторил он. – Вы ведь все знали, верно?

Паула скорее упала на диван, чем села на него, и вся сжалась. Она кивнула.

– Да.

– Тогда почему…

– Что?

Он вздохнул. Опять все тот же вопрос.

– Почему вы мне ничего не сказали?

Теперь уже вздохнула она. Фил заметил лежавшую на полу перевернутую бутылку из-под водки и понял, что какие бы ответы он ни получил – если они вообще последуют, – фильтровать их придется со скидкой на действие алкоголя.

– Я… я просто…

Последовал новый вздох.

– Ваш сын не погиб, подорвавшись на фугасе, верно?

Она покачала головой, не отрывая взгляда от ковра.

– Так что же произошло?

– Он… он был… был ранен. – Она по-прежнему смотрела в пол. – Тяжело ранен. Они… – Она умолкла.

– Что они, Паула? Скажите мне.

Она молчала. Просто сидела перед ним, поникнув и сжавшись, словно из нее вышел весь воздух, весь ее запас сил.

Фил склонился вперед.

– Паула, ваша дочь погибла. И похоже, что в этом виноват ваш сын. И это страшно. Ужасно. Это едва ли не самое худшее, что могло с вами произойти. Но помимо этого есть еще две женщины. Которые пропали. Которых похитил ваш сын. И если вы в силах помочь нам отыскать их, если знаете что-то, что поможет их найти, что убережет другую мать от того, через что пришлось пройти вам, то скажите мне об этом. Прошу вас.

Некоторое время она сидела молча, а затем ее начало трясти.

– Никто… никто на свете не знает, что мне пришлось пережить, никто…

– Тогда расскажите мне, – сказал Фил. – Объясните. Расскажите мне о вашем сыне. Расскажите мне о вашем Уейне.

Она вздохнула, подняла с пола стоявший рядом с диваном стакан и поднесла его к губам, только после этого поняв, что он пуст. Она опять тяжело вздохнула, словно сокрушаясь, что даже это теперь против нее, и поставила стакан обратно. Она подняла глаза, бросив на Фила взгляд, полный смирения, и начала говорить:

– От него всегда были неприятности, от Уейна. Даже когда он был совсем маленьким. Просто беда. Сначала мы думали… ну, вы понимаете… просто мальчишка и все такое. Но нет. Было в нем еще что-то. – Она показала пальцем на висок. – Что-то с ним было не так.

Фил ждал, зная, что последует продолжение.

– И отец его тоже ничего не мог с этим поделать. Честно сказать, его отец и сам был проблемой. Он всегда хотел, чтобы сын побыстрее рос. Стал мужчиной. И начал делать то, чего от него хотел Иан.

– Например?

– Драться. Он научил его боксировать, когда тот был совсем крошкой. Он всегда замахивался на него. Хотел, чтобы тот возмужал и окреп, как он говорил. Мог постоять за себя. Заставил его играть в регби, потому что сказал, что футбол – это игра для педиков. Брал его с собой в лес, говорил, что научит его охотиться. – В ее темных пустых глазах мелькнула мрачная тень. – Это он мне так говорил. Но, похоже, там происходило что-то другое.

– Вы имеете в виду сексуальные домогательства?

Паула очень медленно кивнула. Колеблющееся изображение привидения на экране плохо настроенного телевизора.

– Да. Он годами… занимался с ним этим. Годами…

– Поэтому вы его и бросили?

– Это он ушел от нас, я же вам говорила.

Она сказала это резко, хотя былая боль уже угасла.

– И куда же он ушел?

Она не ответила. Просто снова опустила голову в пол. Не так быстро. Фил видел борьбу чувств на ее лице.

Она и так сказала уже слишком много, подумал он. И вдруг понял, что произошло с Ианом Харрисоном.

– Вы убили его, да?

Голос Фила звучал тихо и не осуждающе. Он приглашал ее продолжить рассказ.

Некоторое время Паула сидела неподвижно, потом медленно кивнула.

– Да, – сказала она. – Я убила его.