Текст книги "Жажда"

Автор книги: Таня Карвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Глава 46

Микки Филипсу было скучно. Вероятно, есть люди, которые находят удовольствие в таком занятии, как прокручивать на экране монитора бесконечные списки, просматривать распечатки и пачки страниц с разными цифрами и всякими техническими подробностями. Но он к их числу не относился.

Ему нравилось смотреть телесериалы вроде «Секретные агенты» или «CSI: Место преступления» и наблюдать за тем, как технически подкованные ребята делают то же, что и он сам, только на более мощных компьютерах и в офисах с более витиеватым освещением, и у них уходит каких-то несколько секунд, чтобы выявить совпадение результатов анализа. Потом они подхватываются с места, прыгают в машины, достают свои пистолеты и с криками захватывают всех плохих парней как раз перед появлением конечных титров фильма.

Как бы ему хотелось, чтобы реальная жизнь хоть немного была похожа на эту.

Но вместо этого он сидит за столом в диспетчерском пункте их команды в управлении полиции в Саусуей – рядом чашка чего-то темно-коричневого типа кофе, в зубах авторучка – и тупо прокручивает на компьютере страницу за страницей, сверяя цифры на них с лежащим перед ним списком.

Диспетчерский пункт расположен в баре. Сначала это показалось ему несколько странным, но Фил заверил, что в отношении расследования больших дел они всегда устраивают штаб здесь. Барные столики превращаются в письменные столы, мягкие сиденья, высокие табуреты и скамейки с обивкой – в офисные стулья. Бильярдный стол был застелен и сейчас представлял собой миниатюрный макет городского ландшафта, сделанный из стопок папок и пачек разных бумаг. Перед зашторенной барной стойкой располагалась белая школьная доска, на которой висели фотографии девушек, двух погибших и двух пропавших, которые были соединены паутиной нарисованных фломастером линий с обведенными в кружки именами, а также между собой. У каждого сотрудника, поднявшего голову от своего рабочего стола, перед глазами оказывалось это постоянное напоминание о том, чем все они занимаются и что поставлено на карту.

Было бы еще нагляднее, если бы рядом повесить тикающие часы, подумал Микки.

Он вздохнул, отхлебнул глоток коричневой воды с какой-то твердой взвесью в ней, недовольно скривился и вернулся к своим спискам. Эту часть работы он ненавидел больше всего. Он знал, что не одинок в этом, но на предыдущей должности ему приходилось заниматься подобным не так уж много. Хотя, если учесть, как у него все складывалось тогда, вещи такого рода уже не казались настолько плохой идеей. Это, по крайней мере, могло уберечь его от беды.

В любом случае, это было меньшей бедой.

Большую часть сегодняшнего утра он провел за распечаткой снимков фургонов, внедорожников и пикапов, а потом отправился повидаться с хозяином фургона, торгующего бургерами. Само собой разумеется, тот не слишком обрадовался их встрече. После того как Микки тогда ушел, его еще раз допросили, проверили и перепроверили его алиби и его прошлое, и все это явно не добавило парню настроения.

Но Микки стоял на своем, напомнив ему о хорошем бизнесе, который делают полицейские, работающие на месте преступления. Когда это не сработало, он попробовал сыграть на совести продавца, сказав, что тот обязан помочь найти убийцу несчастной девушки. Когда и это не было услышано, Микки заявил, что то, как его допрашивали до сих пор, это цветочки, что, если будет нужно, он достанет его всеми способами, какими только сможет, – и его самого, и его фургон, и его семью, – если он не поможет следствию. Это подействовало. С явной неохотой торговец бургерами согласился посмотреть фотографии автомобилей.

Микки внимательно смотрел на него и следил за его реакцией. В конце концов марка и модель фургона свелись к двум вариантам: фургончик «Форд-Фиеста» или «Ситроен-Немо». Под небольшим давлением парень сузил поиск. «Ситроен-Немо». Микки поблагодарил его и предупредил, чтобы тот никуда не уезжал: если понадобится, Микки приедет к нему опять. Ясное дело, эта новость привела торговца бургерами в восторг.

И вот теперь Микки сидел в офисе и искал этот самый фургон.

Теперь все сводилось к тому, чтобы постепенно сужать круг поиска и двигаться к цели. Он отбросил все не черные «Ситроен-Немо». Затем – все те, которые зарегистрированы дальше чем в радиусе ста миль отсюда. Но машин, тем не менее, оставалось намного больше, чем ему хотелось бы. Тогда он сделал отдельный список из фургончиков, зарегистрированных в Колчестере. Все равно много. Но с ним уже можно было работать. Если этот список ничего не даст, он начнет снова. Микки просто рассчитывал на удачу. Если не повезет, он попробует поискать по компаниям, сдающим фургоны в аренду и в лизинг, а если и это не даст результатов, запустит поиск по всей стране. Но, что бы ни происходило дальше, он твердо знал, что в ближайшее время не будет бегать с пистолетом наперевес и с криками вязать плохих парней.

– Привет.

Он вздрогнул и, выйдя из состояния задумчивости, поднял глаза. Перед ним, склонив голову набок и улыбаясь, стояла Фиона Уэлч.

– А-а, привет! – Он отвернулся от экрана и потер глаза. – Как поживаете?

– Хорошо. – Она улыбнулась и присела на краешек его стола. – Решила вернуться сюда и начать писать заключение. Думаю, теперь у меня достаточно материала для этого.

– Фил уже успел показать вам тут все?

Она улыбнулась, но в глазах ее промелькнуло что-то невеселое и неприятное.

– Я общалась с ним не больше, чем это было необходимо.

– Понятно. Ну, тогда я мог бы сделать это за него…

Не вставая с его стола, Фиона Уэлч потянулась, выгнув спину и выставив вперед грудь. Он старался не смотреть на нее, но все равно не смог удержаться.

Один быстрый взгляд. Потом еще один. Хороша, подумал он. Очень хороша. Не совсем в моем вкусе, но тем не менее… сиськи есть сиськи.

Она перестала потягиваться и улыбнулась ему.

– Над чем вы работаете?

Он махнул рукой в сторону монитора и своей распечатки.

– По фургончику. Есть свидетель, который видел возле пристани черный фургон. Вот я и прорабатываю все возможные комбинации и пытаюсь выбрать из них правильную.

Она продолжала улыбаться ему. Он тоже улыбнулся в ответ.

– Это совсем не то, чем занимаетесь вы. Просто старая и добрая черновая работа полицейского.

– Все должно быть на своем месте, – сказала Фиона Уэлч. Она наклонилась вперед и заглянула на экран и в список. – Так как вы это делаете? Как вы найдете нужный фургон?

Микки почувствовал, что ему трудно смотреть ей в лицо. В его поле зрения вновь доминировала ее грудь. А когда она наклонилась вперед, у него к тому же появилась возможность беспрепятственно заглянуть в глубокий вырез ее платья. Выпуклость ее бюста, края бюстгальтера, белые кружева, тени в складке груди, когда она двигается…

– Что, простите? – Он поднял на нее глаза. – Что вы сказали?

Она улыбалась ему. Невинно, как будто не понимая, какое оказывает на него действие.

– Я спросила, как вы узнаете, что нашли тот фургончик, который нужно.

– А-а, хм… – Он почувствовал, что краснеет, потом перевел взгляд на экран монитора, подальше от нее, и начал объяснять: – Мы… То есть я проверяю одновременно несколько параметров. Сначала я составил перечень всех, у кого есть такие фургоны, которые нас интересуют, а потом сверяю его с…

Он поднял голову. Фиона Уэлч не смотрела на него. Ее взгляд перескакивал с экрана на распечатку и обратно, сканировал их. Ее губы что-то шептали, когда она читала. Он замолчал. Прошло несколько секунд, прежде чем она перестала читать и снова посмотрела на него.

– И вы уже знаете, какой именно это был фургон, – сказала она.

Это было скорее утверждение, чем вопрос.

– «Ситроен-Немо». – Он улыбнулся. – Найти Немо, ничего себе задачка?

Он долго дожидался возможности пошутить на эту тему.

Но Фиона Уэлч не засмеялась, просто кивнула. Еще раз оглянулась по сторонам, на пустые места за рабочими столами.

– А куда все подевались?

– Анни прорабатывает прошлое Сюзанны Перри и Зои Херриот, Роза занимается Джулией Миллер, а Фил… Ну, где Фил, вы и сами знаете.

Она кивнула и поднялась со стола.

– Было приятно с вами поболтать. Пора заняться докладом. Спасибо вам. Теперь мы знаем, на чем он ездит, и это может помочь.

Она отвернулась и отошла, прежде чем он успел что-то сказать.

Фиона шла через офис к месту, где для нее был подготовлен импровизированный письменный стол, а он смотрел ей вслед.

Какая-то она странная, подумал Микки. Это все, наверное, от учебы, от высшего образования. Они там забывают, как правильно разговаривать с нормальными людьми из реального мира. К тому же она была не в его вкусе, абсолютно.

Но то, как она выгибает спину, ее грудь…

Он бы, пожалуй, ей не отказал.

Возможно.

Микки снова посмотрел на экран и постарался вернуться мыслями к текущей работе. Потом бросил взгляд через офис на Фиону Уэлч. Она сидела за своим столом и что-то печатала на «БлэкБерри». Делала заметки, набирала текст или еще что-то. Губы двигаются, повторяя слова, голова склонена на сторону. Печатает, улыбаясь и довольно кивая.

Повезло кому-то, подумал Микки. Но тут же одернул себя. Неужели его самого может заинтересовать такая серая мышка? Неужели он на самом деле может завидовать кому-то, с кем она так разговаривает?

Она вытянула скрещенные ноги перед собой.

Ножки, кстати, тоже ничего.

Он покачал головой, стараясь отвлечься от нее, прогнать из головы неуместные мысли, подавить разгулявшиеся эмоции. И попытался не обращать внимания на нарастающее внизу живота напряжение.

Он отхлебнул глоточек холодной коричневой воды и скривился. Посмотрел на монитор.

Принудительно прогнал Фиону Уэлч из головы.

И вернулся к работе.

Глава 47

Аспид скучал по Рани. Он тихо лежал, медленно раскачиваясь, и эти легкие покачивания из стороны в сторону должны были успокаивать, убаюкивать его.

Но этого было недостаточно. Это было не то, что он имел до этого. Оно не вернулось в квартиру с Рани.

Это было то, ради чего он жил, что он планировал, к чему стремился. Ради времени, которое они проведут вместе. А когда это вдруг оборвалось, ему стало больно. В особенности потому, что она до сих пор так и не заговорила с ним, не сообщила своего нового местонахождения.

Может быть, ему нужно встать, пойти пройтись, посмотреть, не сможет ли он узнать ее сам? Нет. Он уже пробовал делать это раньше. В дневное время его было слишком хорошо видно. Он был слишком заметен. Привлекал к себе слишком много внимания. Ему лучше работалось в темноте, где он мог использовать тени, применять разные уловки. Но даже тогда он мог не найти ее. В худшем случае он мог остановиться на том, кто просто напоминал ему о ней. А это не могло никого удовлетворить.

Он знал это. Он уже делал это раньше.

Поэтому он подождет. Он будет терпелив. Он заляжет на дно. Несмотря на то, что это убивало его.

Причина, по которой ему в этот раз было так тяжело, заключалась в том, что он чувствовал себя… нереализованным.

Это был третий случай, когда она явилась ему. Каждый раз был лучше, чем предыдущий. Ближе. И в той квартире, где были только они вдвоем… до сих пор там было лучше всего. Идеально. Жить вместе с ней, смотреть на нее, следить за ней. Они вместе ели, вместе смотрели телевизор, даже спали они вместе. Он находился прямо над ней и следил за ней, когда она лежала в своей кровати. При воспоминании об этом он улыбнулся, и сердце его вновь запело. Конечно, на его пути вставали кое-какие люди, ему приходилось разбираться с ними, но это были пустяки. Такое происходит постоянно. В процессе истинной любви.

А потом она сказала, что уходит. И он должен избавиться от ее оболочки. Это было нехорошо. Все его планы, все идеи… ничего этого ему воплотить в жизнь не удалось. И это расстраивало его. У него были такие планы в отношении Рани, такие изысканные планы… если бы они осуществились, она бы просто визжала от удовольствия.

Но нет.

Точнее, пока что нет.

Он вздохнул и огляделся по сторонам. По крайней мере, с этого места он мог видеть свою Рани. Он увешал стены снимками в различных ее инкарнациях. Он видел ее повсюду. Иногда только мельком, по телевизору, в журналах. В газетах. Иногда соблазнительно близко – казалось, протяни руку, и можно дотронуться, – но в то же время такую далекую. А порой – совсем рядом. Рядом с ним. Фотографии всего этого висели здесь на стенах.

Он улыбнулся. Затерянный в своем собственном мире, заблудившийся в Рани.

И наконец он снова услышал ее голос.

Ты уже отчаялся и отказался от меня?

– Никогда. Я всегда буду в твоем распоряжении…

Когда-нибудь я напомню тебе эти слова.

Он услышал ее смех и подождал, пока он стихнет вдали. Ему казалось, что сердце его перестало биться в ожидании, когда она заговорит снова. В ожидании тех слов, которые он хотел от нее услышать.

Я вернулась, мой любимый…

Он сел.

– Новое тело? Когда я смогу увидеть тебя?

Скоро…

Это звучало игриво. Ему должно было нравиться включиться в эту игру. Но когда она делала это, то только распаляла его голод. Как будто она насмехается над ним. Над его любовью к ней.

Он ничего не ответил, он ждал.

Что-то ты затих. Ты не хочешь увидеть меня?

– Конечно, хочу. И ты знаешь это… – Он не мог больше ждать. – Ну и… где же ты? Когда я смогу тебя увидеть?

Скоро. Я дам тебе новый адрес. На этот раз он может оказаться довольно сложным. Сам понимаешь, я не одна живу в этом теле.

Он почувствовал, как его начинает трясти. Кто-то еще находится с его Рани? Он не мог допустить этого…

– Я разберусь с ними.

Нет. Пока еще рано. Подожди моего сигнала. Я дам тебе знать, когда будет нужно. Доверься мне.

– О’кей.

Эти слова немного успокоили его. Терпение. Вот и все. Неважно, насколько это больно. А потом был и еще один вопрос. Тот самый, который он всегда задавал ей. И ответ на который он одновременно и обожал, и боялся его.

– Как… как ты выглядишь сейчас?

Так же, как всегда. Лишь немножко по-другому. Дай мне время адаптироваться. И скоро я начну выглядеть так, как выгляжу на самом деле.

И все происходило действительно так. Всегда. Это было очень странно. Когда он видел ее в новом теле в первый раз, то не узнавал. Но если он смотрел на нее достаточно долго, если проводил с ней некоторое время, она начинала меняться, начинала напоминать ту Рани, которую он знал и которую любил. В этом было что-то сверхъестественное. Он всегда удивлялся, почему это замечал только он и не видели остальные вокруг.

– Когда я смогу увидеть тебя?

Я сообщу тебе свой новый адрес. И то, как я выгляжу теперь.

– И еще твое новое имя. Не забудь об этом.

Она вздохнула.

Не забуду. Мне пора идти. Но скоро мы увидимся с тобой, любовь моя.

– Я не могу ждать. Я люблю тебя, Рани.

Я знаю.

И она пропала.

Он лежал на спине и глупо улыбался, словно влюбленный подросток. Он снова был счастлив.

Он еще и еще прокручивал в памяти все, что она сказала, каждое ее слово. Раз за разом. Запоминая все намертво. Как всегда.

А потом он получил ее новый адрес. Найти его было довольно легко. Потом он увидел, как она выглядит. И опять улыбнулся. Красивая. Но не такая красивая, какой она собиралась быть.

Новое имя для него ничего не значило, потому что он знал, как ее зовут на самом деле. Знал ее тайное имя. Но под этим новым именем жила ее оболочка. Он должен был запомнить его, должен был привыкнуть к нему, прежде чем начнет звать ее настоящим именем.

Для тренировки он произнес его вслух. Один раз. Другой. Потом еще раз, теперь так громко, как только можно было.

– Роза Мартин, – сказал он и улыбнулся.

Глава 48

– Я знал, что мы можем увидеться снова…

Роза Мартин с трудом выжала из себя улыбку. Сидевший перед ней мужчина был толстым и неприятным. Костюм на его обрюзгшем теле сидел в обтяжку, как будто он оттого, что носит одежду на размер меньше, станет выглядеть более стройным. Казалось, он полностью заплыл салом. Лицо его было ужасно потным и выглядело так, будто из него сочится жир, а волосы упрямо топорщились, несмотря на то что были обильно смазаны гелем. На лице его блуждала кривая развратная ухмылка, а взгляд намертво приклеился к ее бюсту.

Как заведующий отделением эрготерапии он, возможно, и находится на своем месте, подумала она, и даже может быть талантливым специалистом в своей области. Но для Розы он представлялся копией лидера БНП Ника Гриффина. [16]16
  Николас Джон Гриффин– британский политик, председатель Британской национальной партии и депутат Европейского парламента.


[Закрыть]И выглядел личностью не менее харизматичной.

– Джулия Миллер… – Он нахмурился и откинулся на спинку кресла, все пружины и шарниры которого при этом жалобно заскрипели. – Я читал об этом в газетах. Ужасно…

– На данный момент у нас еще нет официального подтверждения, что это именно она, мистер Лаверти.

Он театрально закатил глаза.

– Да бросьте вы! С чего бы тогда ваши люди переворачивали все это крыло?

Она нахмурилась.

– Мои люди?

Он поторопился продолжить, ему нравилось владеть инициативой в разговоре. Это его даже возбуждало.

– Полицейские. Убитая женщина, тело которой обнаружено сегодня утром, была логопедом. Из отделения ЛТ. Как и та женщина, которая пропала.

Роза Мартин все поняла. И тут же разозлилась на себя. Бен инструктировал ее и их нового профайлера по отдельности, иначе бы она сразу догадалась, что между этими делами есть связь.

А если полиция здесь, значит, связь эта уже установлена.

– Значит, насколько я понимаю, это между собой взаимосвязано? – сказал Лаверти, словно читая ее мысли.

– Сейчас пока еще рано делать какие-то выводы.

Ответ вырвался у нее машинально.

Лаверти вытер лоб тыльной стороной ладони, а руку, в свою очередь, вытер о борт пиджака. Глаза его сверкали, он буквально гудел от возбуждения. Бывают же такие люди, подумала Роза. Игнорируют человеческую трагедию, ужас произошедшего и крушение чьей-то жизни, захваченные просто фактом того, что являются частью полицейского расследования.

– Нам нужно посмотреть медицинские карты.

Он нахмурился.

– Зачем это?

– Чтобы сопоставить их с личностью ваших логопедов. Посмотреть, были ли у них общие пациенты. Проверить, нет ли совпадений.

На лице его появилось выражение ужаса.

– Пациенты? Медицинские карты наших пациентов?

Роза кивнула.

– А разве вам не нужен для этого ордер?

– Я его легко получу. Если понадобится.

Он вздохнул. Это потребовало от него определенных усилий.

– Исключено.

Роза подалась вперед. Она была не в том настроении. В своем расследовании она отставала и не хотела, чтобы Бреннан и его приспешники взяли верх. Нужно было действовать быстро.

– Мистер Лаверти, я получу ордер. Хотя на это потребуется время. Но если вы согласитесь на сотрудничество и добровольно предоставите моей команде доступ к медицинским картам ваших пациентов, я не буду выдвигать против вас официальных обвинений.

Он непонимающе нахмурил брови.

– Обвинений? В чем?

– В еще одной смерти. Потому что, если ситуация будет развиваться так, как сейчас, последует следующая смерть. И если это произойдет, можете быть уверены, я всем расскажу, что вы тормозили расследование.

Лаверти опустил глаза на письменный стол. Потом с неохотой кивнул.

Роза улыбнулась.

– Спасибо. Я прямо сейчас направлю к вам кого-нибудь, кто займется этим.

Но это буду не я. Мне нужно проследить еще за кое-какими ниточками, подумала она.

– А кто-нибудь из коллег Джулии Миллер сейчас здесь? Мне нужно перекинуться с ними буквально парой слов.

– Разве вы этого еще не сделали?

Вид у Лаверти был несчастный. И он хотел как можно быстрее вытолкать ее из своего кабинета.

– Сделала, но… скажем так: сейчас я собираюсь проверить еще одну версию нашего расследования.

Свою собственную, подумала она.

– Джулия? Да. Она была очень славной.

Эйми Хибберт шла по коридору к своему пациенту и попросила Розу проводить ее. Маленькая, хрупкая, с короткой стрижкой белокурых волос, она казалась полной противоположностью Джулии Миллер.

– Вы пришли сюда на работу в одно и то же время, верно?

Та кивнула.

– Понимаете, мы с ней вроде как держались вместе. Пока каждая не устроилась. Вместе обедали и все такое. – Она сокрушенно покачала головой. – Просто поверить не могу…

– Такое случается. Эйми, а Джулия в разговоре с вами не упоминала ни о каком своем парне?

Она отрицательно покачала головой.

– Она ни с кем конкретно не встречалась. Говорила, что находится на перепутье между бойфрендами.

– А был кто-то, кто интересовался ею? Она ни о чем таком не говорила?

Эйми Хибберт напряженно прищурила глаза. Роза знала, что это означает. Иногда люди очень хотят помочь. Даже если они ничего не знают и им нечего сказать, они все равно хотят как-то помочь.

– Да нет, – наконец разочарованно сказала она, – ничего серьезного.

– Ничего серьезного? Что вы имеете в виду?

– Ну… Она говорила, что у нее есть друзья парни. Но они были не больше, чем именно друзья. – Она печально улыбнулась. – Джулия думала, что, возможно, то, что она тусуется вместе с ними, мешает ей завести бойфренда.

– Вы знаете имена этих парней?

Эйми покачала головой.

– Толком нет. Мы как-то собирались встретиться с ними и пойти куда-нибудь вместе. Но этого так не произошло. А теперь уже не узнаешь…

Она рассеянно смотрела перед собой, углубившись в собственные мысли.

Роза остановилась.

– Спасибо, Эйми. Как вы думаете, стоит нам просмотреть страничку Джулии на сайте «Фейсбук»?

– Может быть.

– Если я найду там кого-нибудь из тех, кого вы знаете, вы поможете мне идентифицировать их?

– Если узнаю.

Роза улыбнулась.

– Спасибо, Эйми. Вы нам очень помогли.

Она тронула девушку за плечо. Эйми попробовала улыбнуться.

У Розы зазвонил телефон. Она взглянула на дисплей: Фил. Она хотела проигнорировать звонок, но потом подумала, что он не стал бы звонить, если бы это не было что-то важное, и приняла вызов.

– Где вы? – начал он без всяких преамбул.

– Занимаюсь тем, чем вы сказали. Собираю информацию по Джулии Миллер.

– Хорошо. Вам нужно к шести тридцати быть здесь. Профайлер написала отчет и хочет ознакомить нас с ним.

По его тону Роза догадалась, что он сам думает по этому поводу.

– Быстро, – сказала она.

– Не то слово.

Она выключила телефон и, еще раз поблагодарив Эйми, направилась к выходу из больницы.

Ей нужно было подумать. Найти еще одно связующее звено. И сделать это по-своему.