Текст книги "Сэр, простите, ещё кое-что...(СИ)"

Автор книги: Таня Белозерцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

В понедельник Гарри обнаружил на столе листок с расписанием первых своих уроков. Всего их было три в этот день: Трансфигурация после завтрака – время проведения два часа, после обеда Защита от темных искусств, два часа, и История магии перед ужином – сорок минут лекции. Также в приложенной записке была просьба прийти на сбор групп без опоздания. Сбор начнется перед завтраком в Большом зале в 8:30.

Вспомнив о наборе в группу, Гарри заволновался и заторопился, ему было очень интересно узнать, в чем заключается набор и для чего он проводится.

Прибежав в Большой зал, Гарри ввинтился в толпу студентов и стал смотреть, как набирают первые группы в смешанный класс. Оказывается, анкеты не просто так даются новичкам, это, по сути, характеристика, по ней набирают учеников с одинаковыми стремлениями и целями в жизни. Количество детей-единомышленников в группе было неравномерным, от десяти-пятнадцати до двадцати, количество девочек и мальчиков тоже разнилось по анкетным данным. Гарри с интересом наблюдал за тем, как деканы зачитывают имена из списка, вызывают откликнувшихся ребят и заносят их в классную группу. Отныне собранные вместе станут учиться в одном и том же составе семь лет подряд.

Сообразив, в чем дело, Гарри внутренне затрепетал – вон оно что, постоянную бригаду единомышленников-компаньонов собирают! Вместе они, значит, будут переходить из класса в класс, в одной группе проучатся от звонка до звонка. Интересно, сколько ребят изъявили желание спасать человеческие жизни, как он? Тем временем Феликс Паркер начал набирать вторую группу, и Гарри превратился в слух, интуитивно почуяв, что это его бригада.

– Невилл Долгопупс!

Откуда-то из толпы протолкался полноватый паренёк, черноволосый, с синими глазами. Встал рядом с Паркером. Тот дальше продолжил:

– Теодор Терранирекс!

Гарри удивился – чего, ящер собирается стать спасателем? Интересно, с чего у него такие мотивы?

– Гермиона Грейнджер!

Гарри пожал плечами, провожая глазами каштановую лохматку – надо ей зачем-то…

– Гарри Коломбо!

А вот и его имя! Гарри радостно скакнул к своим будущим коллегам-спасателям.

– Гела Ханна!

Ого! Ханна с нами! Гарри счастливо улыбнулся мальчику-великану.

– Руслан Диченко!

Русский? Ну… пусть будет. Гарри вежливо похлопал русскому мальчику с кривой улыбкой.

– Лаванда Браун!

Обрадованно запищала за спиной Гермиона, понятно, подружились девочки за прошедшие два дня, теперь они тоже вместе в группе.

– Падма и Парвати Патил!

Ух ты! Индианочки-близняшки! Стройные и красивые девочки грациозно вошли в кружок. Так, четыре девочки уже, отлично!

– Грегори Гойл!

Кряжистый парнишка шагнул к ним, полный и невзрачный, но Гарри не верит внешности, она обманчива, и под ней может скрываться кто угодно, этот урок Гарри вынес от мудрого отца, Фрэнка Коломбо. Поэтому он приветливо кивает Гойлу.

– Теодор Нотт!

Ещё один Тео в их бригаде, придется дракона называть по-прежнему – Рексом.

– Гулливер Сэлинджер!

Господи, ну вот же он! Наконец-то!!! Гарри с радостным воплем хватает за руки дарвена и рывком ставит рядом с собой. А тот от волнения преобразился, выглядит золотистым псом, стоящим на задних ногах.

На этом набор четвертой группы закончился, двенадцать ребят, восемь мальчиков и четыре девочки. Позже, к ним протолкался какой-то маленький бледненький мажорчик и сварливо прискребся к Гойлу:

– Эй, мы так не договаривались! Ты зачем вписался в группу паршивых спасателей грязных магглов?

Гойл что-то невнятно промычал. Теодор Нотт примирительно сказал белобрысику:

– Да ладно тебе, Малфой, можно подумать, что ты так уж дорожил Гойлом. Ты ж на него всё время ворчал и шпынял почем зря…

– К тебе это тоже относится, Нотт! – недобро процедил мажорчик. – Ты-то зачем? С какого-такого перепугу?

– Да вот… всю жизнь мечтал стать пожарным, тем более, что, как маг-огневик, я легко могу договориться с огненной стихией, укротить любой огонь и остановить самые сильные пожары.

И Теодор отвернувшись от Малфоя, шагнул к своим коллегам по общим интересам. А Гарри Коломбо с уважением пожал его крепкую ладонь, надежную и твердую руку будущего спасателя.

====== ~ 19 ~ Уроки с другой стороны ======

Кидая друг на друга веселые любопытные взгляды, двенадцать членов свежесоставленной группы дружной кучей отправились на завтрак, прошли мимо стайки слизеринцев, в которой двое близнецов драли за чуб своего рыжего младшего брата, склочно вопрошая:

– Фу, Рон, тебя тролли подменили, что ли? Ты зачем к слизерам прополз? А, братец?!

Рон агрессивно пыхтел и неуклюже отбивался от рыжих приставал. А те не отставали, продолжали прискребываться:

– Эй! Ты чего в анкете накалякал, придурок?

– Да ничего я не накалякал! – возмущенно заорал Рон. – Просто написал, что люблю квиддич! Откуда я знал, что это отправит меня в Слизерин!

– А может, ты написал ещё, что любишь пожрать и поспать? – злобно проорал один из близнецов. Второй отвесил Рону затрещину и рявкнул:

– А ну не ври нам, паршивец, мы ж тебя знаем, ты у нас злостный лентяй!

Гарри покосился на них, раздумывая, не вмешаться ли? Но Тео Нотт покачал головой, сказав вполголоса:

– Не стоит, Уизли сами меж собой разберутся.

Подумав, Гарри решил, что и впрямь лучше не лезть в семейные разборки, и без того полиции работы хватает. И со спокойной совестью направился к столу. Перекусив, две группы первоклассников пошли на трансфигурацию. Вторая группа состояла из десяти пуффендуйцев. До дверей нужного класса их проводил молчаливый молодой человек в униформе школьного служащего – коричневый комбинезон с нашивкой на груди: скрещенные метла и волшебная палочка.

Учитель Трансфигурации – среднего роста парень, зеленые глаза, пшеничные вьющиеся кудри и непробиваемый оптимизм, вот то, из чего он состоял – встретил их с улыбкой и журналом, из которого начал зачитывать имена. Сидящие попарно студенты откликались и внимательно смотрели, кого как зовут. Гарри непроизвольно искал крылатого Келли Ни среди пуффендуйцев, но того не было в группе, зато обнаружился зеленокожий некто, севший в поезд в болотах Луизианы. Теперь Гарри получил возможность получше рассмотреть его, и первое, что приходило на ум при сравнении – это человек-лягушка. Пупырчатая жабья кожа, лицо почти человеческое, но рот вызывал ассоциацию с той же жабой – плоскогубый и широкий, от уха до уха. Короткое тельце и непомерно длинные ноги и руки довершали образ луизианского дива. Отозвалось оно на имя Ква-Квакер. Не удержавшись, Гарри прыснул, ничего не смог с собой поделать, напал на него легкий приступ ксенофобии. Да и много ли человеку надо после созерцаний вживую циклопов, рептилоидов, кентавров и прочих чудных дивностей?

Гулливер осторожно пихнул его локтем, мол, чего ты? Гарри смущенно улыбнулся и спросил просто так:

– А где Келли?

– Он в Слизерин отправился, – шепнул в ответ Гулливер. – Эстет и романтик, чистокровный аристократ, помешан на скорости, мечтает побить рекорд Молниеносного Страйка. Такая у него дурь сейчас, в прошлом году его кумиром был бас-гитарист рок-группы Джерсийские Дьяволы. А кто будет его идолом в следующем году, я не знаю, его интересы меняются каждый сезон, как кожа саламандры.

Учитель тем временем дознакомился с классом и приступил к уроку, для затравки задав вопрос:

– Ну, ребята, вы уже знаете, что такое трансфигурация?

Руку подняла вечно лохматая Гермиона и старательно протарахтела, спеша выслужиться:

– Трансфигурация, говоря буквально, «видоизменение», «преображение», является дисциплиной, изучающей магические способы превращения одних предметов в другие, неживых предметов в живые и наоборот, а также одни живые объекты в другие. Частным случаем трансфигурации является создание предметов из ничего или их исчезновение. Предмет крайне сложный и требующий определённых магических сил и строгой концентрации. Для трансфигурации требуется волшебная палочка и знание соответствующей формулы. Трансфигурация подчиняется определённым магическим законам, в частности, хорошо известен Закон элементарной трансфигурации Гэмпа: согласно ему, существует пять «принципиальных исключений», в том числе еда, которую нельзя создавать из ничего…

Девчонка, возможно, тарахтела бы и дальше, да учитель не дал, руку поднял, прерывая словоизвержение.

– Стоп, сто-о-оп! Малышка, ты куда помчалась? Я ждал ответа попроще – «да» или «нет». Лекции пускай профессора читают, а нам с вами учиться надо. Итак, для начала давайте разберемся, чем трансфигурация может помочь нам в повседневной жизни, особенно тем, кто ещё не знаком с ней. Давайте приведем несколько примеров случайного плена, например, вас заперли в комнате. Как мы выйдем? – профессор Грей лукаво улыбнулся.

Руку опять подняла Гермиона и обиженно буркнула:

– Для этого есть заклинание «Алохамора», сэр!

На лицах прочих детей отразилось недоумение – ну, правильно, вообще-то… Алохаморой можно двери открыть, при чем тут трансфигурация?

– Хорошо… – вздохнул профессор. – Покажу на примере.

Для начала он закрыл дверь класса, потом направил на неё палочку и открыл Алохаморой. Потом снова закрыл дверь, на сей раз ключом и изнутри, показал детям ключ и, подойдя к окну, выкинул его вон. Всё это он проделал в полной тишине. Прошел к столу, сел на стул и подпер ладонями голову, приглашающе поднял бровь.

– Ну! Откройте же дверь!.. – предупреждающе воздел палец. – Без палочки!

Дети растерянно переглянулись, затем посыпались предложения:

– Ключ надо приманить! Для этого есть манящие чары «Акцио».

– А палочка? Сказано же – открыть без палочки!

– Точно… э-э-э… спуститься за ключом?

– Высоко же, убьешься!

Гарри в диспуты не встревал, он пристально наблюдал за учителем. Тот послушал нарастающий шум, пофыркал тихонько себе под нос, посмотрел на Гарри, подмигнул ему и взглядом указал на стальную линейку на парте перед ним. Гарри хихикнул, накрыл линейку ладонью и сосредоточился, прибегая к помощи формулы простой трансфигурации. Насколько он понял, учитель предложил самый простой способ найти выход из запертой комнаты – трансформировать стальной ключ из чего-то стального, причем хорошему магу для этого и палочка не нужна. Ведь логично же, что у пленника может не оказаться с собой волшебной палочки, но он может прибегнуть к своей собственной магии, применить беспалочковое колдовство.

Привычное тепло начало покалывать кончики пальцев – магия собиралась в одной точке, готовая выплеснуться и выполнить задание хозяина. Гарри, чувствуя, как нагревается под ладонью линейка, представил себе ключ, который он внимательно успел рассмотреть за то время, за которое учитель демонстрировал его классу. Так… прямоугольная бородка, длинное круглое «тело», овальное колечко… бородку вспомним поподробнее, она – самая важная деталь ключа, так как входит в тесный контакт с пазами дверного замка. Внешние бороздки заметно короче центральной, а сверху у неё маленькая выпуклость… Рука Гарри мягко засветилась голубоватым свечением, потом этот свет влился в линейку, одновременно искажая и меняя её форму. Ещё несколько мгновений, и вместо линейки на столе перед Гарри лежал идеальный ключ, созданный магией дубликат.

Над грифельной доской загорелись цифры и буквы, и дети непроизвольно посмотрели на них, с изумлением читая начертанные на белой панели синие оценки: «пятнадцать баллов – Гарри Коломбо».

А? Что? Когда? Откуда? Эти вопросы посыпались со всех сторон, взгляды всех обратились на сокурсника, тот застенчиво улыбнулся и показал всем ключ.

– Это первый способ – трансформировать из чего-то ключ, – мягко пояснил профессор Грей. – Есть ещё один способ, маггловский: переместить ключ к себе под дверью на листе бумаги, но это сработает лишь при условии, если похитители оставят ключ в замке, кроме того, можно трансфигурировать сам замок, можете превратить его во что угодно, например, в песок, главное, сломать его хорошенько. Теперь перейдем к следующему случаю пленения: смотрите внимательно.

Профессор взмахом ладони призвал к себе из-за ширмы манекен со сведенными руками, взял со стола линейку, превратил её в пару стальных наручников и защелкнул их на руках безголового болвана, заметив мимоходом:

– Наручники, созданные магией, никто не снимет, потому что они без замка, учтите это, если пойдете работать в полицию.

Подергал их, проверяя прочность, и обратился к классу:

– Это пленник, освободите его.

Возбужденно гомоня, дети окружили деревянно-кожаного истукана и попробовали разные способы освобождения. Теодор Нотт произнес обратную формулу высшей трансфигурации, и наручники, превратившись в линейку, упали на пол. На панели загорелась надпись: «два балла – Теодор Нотт». Тео обиженно скуксился.

– А почему так мало?..

– Потому что в мире магглов будут фигурировать настоящие наручники, обратная трансфигурация там не поможет. Попробуйте ещё раз, – учитель вернул линейку обратно на руки манекену, защелкнул наручники снова и велел: – Освободите!

Гермиона деловито закатала рукава и властно сказала:

– Отойдите! Я читала об одном заклинании, разрушающем оковы. Сейчас я его попробую!

– Осторожней, – сказал профессор, оттискивая детей подальше от самоуверенной малявки. Девочка фыркнула, направила палочку на руки истукана и скомандовала:

– Релашио!

Раздался звон и грохот. Кожано-ватные руки чучела разнесло в пыль, когда наручники разорвало вдребезги, и осколки разлетелись по весьма обширному радиусу. В детей они, к счастью, не попали, потому что учитель предусмотрительно поставил вокруг себя и своих подопечных защитный купол, а Гермиону оградил щитом. Баллов у растяпы не было, и пока с неё ничего не пришлось снимать, но малявка и сама поняла, что перестаралась, и виновато закусила губу. Профессор покачал головой, восстановил мощным Репаро руки манекена и наручники, защелкнул их на кожаных запястьях и снова попросил продолжить задание – освободить пленника.

Дети нерешительно переглянулись и начали робко перепихиваться, кивая друг другу и на болвана. А Гарри задумался о том, что если наручники маггловские и надеты на обычного человека, то освобождать его надо будет осторожно и аккуратно. А если пленником будет он сам? Напряженно думая, Гарри подошел к манекену и накрыл ладонями стальные ободки, привычно призывая в кончики пальцев магию и нагревая оковы. Прикрыл глаза, представляя, что у него в руках не стальные колечки, а… скажем, резиночки для волос или вовсе пластилин. Послушная его воле, магия теплой струйкой втекла в сталь, кардинально меняя её структуру и перемешивая молекулы стали, которые предстали перед глазами Гарри, как цепочки латинских букв «С», неприхотливо переплетенных меж собой в рисунок пчелиных сот. Однако… увидеть незримое – это дорогого стоит. Гарри сосредоточился: убрать молекулы стали, преобразовать опустевшее пространство в целлюлозу, взять её… ага, из воздуха, вон её сколько… и… Стальные ободки на ощупь стали теплыми и мягкими. Не веря своим ощущениям, Гарри распахнул глаза и отвел руки с куклы – точно, наручники стали пластилиновыми! Их он легко сломал пальцами под обрадованные вопли товарищей. И словно на фоне общего ликования ярко высветились синие буквы на оценочной панели: «двадцать баллов Гарри Коломбо за логику!»

Это был триумф, самый настоящий триумф, победа. Обрадованные успехом друга, остальные ученики в течение следующих полутора часов тоже заработали себе баллы, пробуя разные варианты спасения пленника и изобретая многие способы выйти из запертой комнаты. Попробовали даже тот, маггловский, с листом бумаги, протащенным под дверью. К концу урока на столе профессора Грея лежала целая куча инструментов-приспособлений для спасения пленников: отмычки, фомки, сверла, мыло с маслом, собачий ультразвуковой свисток, пилы, разъем и домкрат. Последним предметом простенько и со вкусом выломали дверь. Идея с домкратом, как ни странно, пришла в голову Геле Ханне, именно он придумал применить механическую силу, за что получил пятнадцать баллов за изобретательность.

На вопрос – откуда у циклопов столь обширные знания о механике? – Гела скромно ответил, что рычагами только дистрофики не пользуются…

Первый урок закончился к одиннадцати часам, и до часу дня, до обеда, ребята радостно обсуждали свои несомненные победы, делясь впечатлениями и новыми идеями, которые вот только что и прямо щас пришли на ум! Скучная Гермиона Грейнджер потихоньку отсеялась от общей свалки, засела где-то в уголочке и скрупулезно законспектировала полученные знания в тетрадочку. Гарри нашел её, встал над душой и стал давить на совесть, мол, не дело это, от своих отчаливать! Лохматка досадливо отмахивалась от Гарри, как от приставучей мухи.

– Уйди, Коломбо, не мешай!

Гарри постоял, повздыхал, обозвал её дурой и отошел. Девчонка только ниже над тетрадкой склонилась, подозрительно шмыгая носом. К ней подошел Гойл и вдумчиво подергал за кудрявый локон.

– Грейнджер, а Грейнджер, тебя дружить не учили? Не будь букой, а?

С другой стороны подвалил Нотт и тоже внес свои пять кнатов:

– Точно, Грейнджер, давай-ка, отложи писанину и включайся в коллектив. Ты же не хочешь, чтобы Гарри обиделся? Учти, он собирается стать полисменом, а у копов память мстительная, возьмет и оштрафует тебя за милую душу!

Гермиона невольно рассмеялась и захлопнула тетрадь.

– Ладно, убедили! Просто я обычно никому неинтересна, вот и привыкла сидеть в одиночестве.

– Будь проще, Грейнджер, – посоветовал Нотт. – Зубрилок и заучек нигде не любят!

– Но учиться – это очень важно! – страстно возразила Гермиона.

– Конечно, это очень важно, – не стал спорить Теодор. – Но не таким способом. Заучиванием ты много не запомнишь, это не так работает.

– А как? – захлопала глазами отличница и умница. Ей ответил Гойл:

– Просто учишь то, что подает в классе учитель, потом повторяешь на домашнем задании, причем записываешь не то, что профессор сказал, а то, что сама нароешь по теме. Понятно? Так уроки действительно обретают смысл и легче усваиваются. А не это тупое зазубривание. Учебники не надо запоминать назубок, наизусть только стихи заучивают.

Гермиона слушала, периодически поворачивая голову от одного к другому, хлопала глазами и теряла челюсть. И поняла наконец, почему учителю не понравилась её лекция на уроке – ну конечно же, она всего лишь пересказывала скучно-заученное содержимое учебника, а не свои собственные умозаключения!

Найдя Гарри, Гермиона извинилась перед ним. Гарри выслушал её неумелые извинения, помурыжил девчонку строгим взглядом по-коломбовски и великодушно простил, когда она от отчаяния начала заикаться – дожал её совесть, стало быть…

После обеда ребята пошли на урок Защиты от темных искусств. Его вел профессор Феликс Паркер, декан Гриффиндора. Встретив ребят и пригласив их занять места, он взялся за журнал, чтобы начать знакомство с классом. Ознакомившись, профессор Паркер приступил ко вводной лекции, к счастью, коротенькой и по сути.

– Защита от Темных искусств – дисциплина, изучающая защиту от оборотней, вампиров, дементоров, боггартов и прочей нечисти, а также от запрещенных заклинаний и темных магов. Входит в список экзаменов на СОВ. Защита от Темных искусств является обязательным предметом с первого курса обучения по пятый. Учебный план варьируется в зависимости от того, что профессор сочтет целесообразным. На пятом году обучения студенты сдают экзамен СОВ, где демонстрируют всё, чему научились за годы учебы в школе. Экзамен включает в себя как теорию, так и практику. Для перехода на шестой курс обучения Защите студент должен набрать достаточно высокий балл СОВ, получив «Превосходно» или «Выше ожидаемого».

Закончив с официозом, профессор перешел не то к практике, не то к шуткам, обвел карими глазами класс и вдруг задал вопрос из разряда «ни к селу ни к городу».

– Чем кормятся Лунные тельцы?

С минуту в классе стояла озадаченная тишина, потом поднялась дрожащая рука Гермионы и её робкий голосок пронесся по аудитории к учителю:

– Древесным топливом?

– Хм… – удивленно поднял брови профессор. – Домашних да, можно подкормить луннотелят и древесным топливом для получения их волшебного серебристого навоза для удобрения. Но речь сейчас идет о пропитании диких тельцов. Так чем же питаются эти, вне всякого сомнения, милые животные?

– Ну… – после долгой неуверенной паузы нерешительно начала Гермиона. – Лунный телец, или Луннотелёнок – чрезвычайно застенчивое существо, которое выходит из укрытия только в полнолуние. Тело у него гладкое, светло-серого цвета, круглые выпуклые глаза расположены на макушке. Ноги тонкие, с очень большими плоскими ступнями. Лунные тельцы исполняют сложные танцы, стоя на задних ногах, при лунном свете, в безлюдной местности. Полагают, что это их брачные игры. После таких танцев в поле остаются вытоптанные следы в виде сложных геометрических узоров, которые приводят магглов в полное недоумение… Простите, профессор Паркер, но в учебнике ничего не говорится о том, чем они питаются, там даже не написано, чтобы они траву щипали.

А Гарри стало нехорошо, когда он увидел, как помрачнело лицо профессора, потому что сам он вспомнил телепередачи о странных кругах на полях и о множестве версий их появления, о том, что пшено после таких «инопланетных» кругов становится непригодным в пищу, так как подвергается какому-то необъяснимому облучению с малой толикой радиации.

Профессор кивнул, видя посмурневшие лица детей.

– Вот и подумайте: так ли уж полезны эти существа-вредители? Можно ли считать их милыми после того, как они посеют панику и смуту среди людского населения и повредят хлебные урожаи?

Гарри покачал головой и поставил в голове галочку – вычеркнуть Лунных тельцов из числа приятных зверушек. Для волшебников они, может, и милые, но на самом деле эти лупоглазики очень даже вредные. Профессор преподал им отличный урок, начав подготавливать учеников к тому, что зло порой прячется под маской миленького лапушки…

====== ~ 20 ~ Все профессии нужны, все профессии важны! ======

На урок Истории отправился весь первый курс в полном составе – без малого сто сорок восемь душ. Таков был общий набор в этом году. Что, впрочем-то, немало на фоне семи сотен учеников всех семи курсов. Особенно если учитывать, что во времена Дамблдора школу посещали от силы едва ли двести-триста студентов ежегодно. И на четыре тогдашних факультета еле-еле наскребали двадцать голов, по пять на каждый…

Шли ребята на урок и вполуха слушали бубнеж Гермионы, бормочущей себе под нос выписки из учебников. Тео Нотт и Грегори Гойл шли позади Гермионы и снисходительно перемигивались меж собой – ничего, Осло не сразу строилось, будет ещё время, научится девочка правильно науки постигать…

Драко и Рон шли и смотрели на всех волками, чуть ли не рыча. Келли витал в облаках, и его то и дело одергивал Гулливер, добравшийся временно до друга. Тео-Рекс размашисто шагал возле Гарри, снова по каким-то причинам примостившись рядышком, ну, Коломбо не возражал, не имея ничего против его соседства.

В группах Слизерина и Пуффендуя оказалось по шестнадцать ребят, тогда как у Гриффиндора было всего двенадцать. Как выяснилось наскоро и на ходу: пуффендуйцы посвятили себя науке, аграрным исследованиям и строительству; слизеринцы же собирались вращаться в сфере политики, спортивных достижений и прочих светских бомондов. Остальная сотня пока держалась особняком.

Так что красавчик и первый принц на Земле Драко Малфой откровенно бесился, видя своих вассалов среди гриффов. Ну как же так, клевые ребята, из чистокровных семей древних родов, и вдруг угодили к грязным спасателям?! О том, что это всего на два первых года, Драко предпочитал не думать, равно как и о том, что сам он на третий-четвертый курсы перейдет на Пуффендуй для сглаживания углов и шлифовки собственного характера. Какое тут думать?! Парню одиннадцать лет, и дальше, чем завтра, он не заглядывался, а два года – это огромный срок для ребёнка его возраста. И да, на Пуффендуе Драко окажется вместе с Коломбо, в то время как пуффендуйцы перейдут на Гриффиндор для закалки и обучения ответственности, а затем на Слизерин. Гриффиндорцы же потом перейдут в Пуффендуй, как и слизеринцы, такая вот смешанная каша полярностей и интересов. А пока Драко об этом не знал (вернее, не думал) и смотрел на пуффов с отвращением и с приличным таким презрением – ну как же: рудокопы-земледелы, фуй… гадость какая!

Огромный зал-лекторий вмещал в себя сотни три студентов, не меньше, так что брезгливый Драко постарался сесть как можно дальше от основных групп, не желая дышать с ними одним воздухом. Рон аналогично – уселся как только возможно дальше от противного белобрыса, ввинтившись между Шеймусом Финниганом и Терри Бутом.

Тео-Рекс забрался на лавку для хвостатых, для чего временно отошел от Гарри, сам Гарри примостился рядом с Невиллом, решив присмотреться к тихоне. Полнощекий мальчик робко оглядел соседа из Америки и смущенно покраснел, встретив ответный любопытный взгляд, сам он тоже был интересен Гарри. Дружелюбно улыбнувшись, сосед протянул ладонь.

– Я Гарри Коломбо. Будем знакомы!

Невилл бросил мимолетный взгляд на восковой, едва заметный след на лбу, похожий на молнию, вежливо пожал руку и назвал себя.

– Невилл Долгопупс. Очень приятно познакомиться! И рад, что мы вместе… – помедлив, нерешительно спросил: – Как дракон оказался в нашей компании, разве он будет спасать людей?

– Я об этом не задумывался, – удивленно ответил Гарри. – Меня больше волнует циклоп, он-то как собирается стать спасателем, чудо одноглазое?..

Мальчики заинтересованно уставились друг на друга, сообразив, что у них одна и та же проблема – непонятные стремления однокашников.

– И Гермиона эта… – доверительно шепнул Гарри. – Она-то чего? Ну вот не похожа она на спасательницу!

– А на кого она похожа? – весело удивился Невилл, при этом зачарованно таращась на блестящий росчерк, проглядывающий сквозь волосы над правым глазом Гарри. Тот невольно пригладил чуб, слегка озадаченный вниманием к своему лбу. Но с мысли не сбился, ответил:

– На библиотекаршу она похожа.

– Точно! – захохотал Невилл, внезапно развеселившись. – Библиотекарша!

– А ты сам-то кто? – перевел Гарри рельсы.

– Я-то? – и Невилл вдохновенно затарахтел, воодушевившись. – Я хочу стать аптечным травологом, а для этого я должен выучить всё, что связано с ядами и биологией, потому что человеческую жизнь абы кому не доверят. Меня земля слушается, мой куратор сказал, что я маг-земляник. Растения со мной в контакт входят, деревья шепчут обо всём, что нашептывают им ветры, травы и грибы как-то сразу становятся мне понятными… в общем, для фар-ма-цевта самое то.

– Ух ты… круто! – одобрил Нотт с лавки сзади и обратился к своему соседу: – А ты, Гойл?

– Я?.. – загудел неуверенно тот. – Это… того… Привидений гнать буду, боггартов всяких… Потому что я никого не боюсь, а нечистая сила меня слушается, покорно уходит по моему приказу. Я видел, как папа нас с мамой от смертофалда спас, это было очень… сильно, и я решил, что буду всех защищать от плохих призраков и прочих ночных существ.

Гарри задумчиво кивнул – ну да, история Гойла похожа на его собственную, как и он решил стать полицейским после того, как папа защитил его и Майю от бандита.

– А ты, Грейнджер? – обернулся Нотт на лавку выше. – Ты кем будешь?

– Зубным врачом, – рассеянно отозвалась та, шурша листами книги на коленях. Все близ сидящие испуганно переглянулись.

– Ик… зачем? – спросил кто-то в полной тишине.

– Ни зачем, – буркнула Гермиона. – По наследству. Мои родители стоматологи, и их зубоврачебная клиника перейдет ко мне по завещанию, я просто продолжу их дело.

– Не понял… – протянул Гойл. – Разве лечение зубов спасает жизни?

– Ну знаете! – возмутился вдруг Гарри. – Иногда зубы так болят, что света белого не взвидишь, только помощь дантиста и спасает. Ведь бывает, что от зубной боли ты прямо на стенку лезешь, есть-пить-спать не можешь, и терпеть тоже никак нельзя, проще с ума сойти и сдаться на милость стоматологам с их жутенькими сверлильными машинками, заплатить любые деньги, лишь бы избавили от мучений.

Все с уважением выслушали гаррино мнение про профессию дантиста и переключились на сестер Патил. Те оказались целительницами и собирались помогать в больницах пострадавшим на пожарах и разных катастрофах. Причем собирались применять все древние секреты и возможности индийской медицины. Лаванда Браун от вопросов мило покраснела и после уговоров призналась, что хочет стать диагностом. Дело в том, что она видит онкологические болезни, может предупредить заболевшего на ранних стадиях рака и тем самым спасти немало жизней. Почти то же самое высказал и Гулливер, рассказав о своем собачьем нюхе и о том, что мечтает поработать на таможне или стать сапером. Гарри недоверчиво посмотрел на него и спросил:

– Ну и как ты окружающим объяснишь свое странное поведение? Людям же смешно будет смотреть, как ты машину обнюхиваешь, а потом авторитетно заявляешь, что в ней пахнет тротилом.

– А я, Гарри, твоим напарником буду, – невозмутимо заявил Гулливер, преображаясь в крупную золотистую овчарку. Гарри чуть с лавки не свалился, узрев перед собой ехидно скалящуюся морду. Охнув, он картинно подержался за грудь, потом шутливо потаскал собаку за мягкие уши под дружный хохот десятков зрителей.

– Да чтоб я такую дворнягу да на работу взял? – дурашливо заворчал Гарри, потрепывая друга. – Ну куда ж ты такой красивый пойдешь, помесь ты ретривера с аллигатором? Да я оглянуться не успею, так тебя тут же свистнут!

– А я не дамся в чужие руки! – серьезно пообещал Гулливер, возвращая себе человеческий облик.

Драко, сидевший в уголочке на краю и вообще на отшибе, сначала ждал профессора, а когда тот пришел, но не начал лекцию, а напротив, начал греть уши, как будто лекцию сами студенты читали, малость прифигел – это о чем у них диспуты такие, что сам профессор аж заслушался?! Поелозив попой по сиденью и поколебавшись, Драко поддался известному искушению, имя которому «Любопытство», и потихонечку-полегонечку пополз по лавкам вниз и поближе к говорившим, и, начиная с библиотекарши Гермионы, прогрел уши вместе с профессором. Шеймус пихнул локтем Рона:

– А ты, Рон, кем будешь?

– Для начала я хочу переплюнуть всех своих братьев, стать капитаном по квиддичу на пятом курсе и старостой школы на седьмом, а после школы планирую уйти в мировой чемпионат, – нехотя ответил Рон. Нерешительно добавил: – Мечтаю попасть в команду Пушек Педдл.

– Ого! Сложно ему придется, – заметил Дин Томас. – У Рона пять старших братьев. Чарли выпустился в этом году, Билли два года назад отучился, а Перси, Фред и Джордж учатся на старших курсах.