Текст книги "Сэр, простите, ещё кое-что...(СИ)"

Автор книги: Таня Белозерцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

А снаружи по громкоговорителям разнесся трубный глас машиниста:

– Господа провожающие, внимание! Покиньте вагоны – поезд собирается отправиться в путь.

Коломбо кивнул, хлопнул Гарри по плечу, протиснулся мимо мальчиков и покинул купе, а Гулливер с горящими глазами скользнул к Гарри, искренне обрадовавшись своему давнему знакомому. И за руку он тащил несопротивляющегося крылатого мальчика…

====== ~ 17 ~ Прибытие в Хогвартс ======

Гулливер радостно плюхнулся напротив, его молчаливый приятель присел рядом, застенчиво улыбнувшись Гарри. Отправив ему ответную улыбку, Гарри отвернулся к окну – на душе его скреблись персидские кошки, толстые, увесистые и когтистые. Папа ушел… ПАПА УШЕЛ!.. Хотелось рыдать и биться в истерике.

Он был домашним мальчиком, очень любил папу и никогда-никогда не уезжал так надолго и далеко. Он вообще собирался учиться на соседней улице в старшей школе до последнего звонка, а потом перейти в полицейскую академию, расположенную тоже недалеко от дома в том же Глендейле.

Носу и глазам стало горячо, и Гарри совсем скорчился в своем углу. Веселый Гулливер недоуменно смотрел на съежившегося Гарри, открыл было рот для глупых вопросов, но всё понявший крылатый друг вовремя пихнул его локтем и тихо шепнул:

– Не лезь, дурак, он же из дома уезжает… это ты к папе едешь, а он, наоборот, от папы…

Гулливер побледнел и тактично заткнулся, состроив понимающую моську. Далее ребята деликатно молчали, кротко дожидаясь, когда их попутчик справится со своими эмоциями. А Гарри попыхтел-попыхтел, пожалел себя, поскулил внутренне да и успокоился – не мог он долго переживать. Это в детстве он умел болеть, когда папа в командировки уезжал, с тех пор его нервы покрепче стали, да и билетик у него имелся на обратный путь – конь Серебрянка. Утерев слезы и нос, Гарри поднял голову и посмотрел на спутников, те внимательно глазели на него и терпеливо ждали, когда он снизойдет до них. Гарри смущенно улыбнулся.

– Я просто не привык ещё…

– Понимаю, – живо отозвался Гулливер и представил друга: – Это Келли Ни, из народа Лоров.

Гарри с интересом глянул на крылатика, отмечая тонкое хрупкокостное, какое-то птичье телосложение, узкую цыплячью грудь, огромные серые глаза и темные волосы, покрытые белым пером крылья, и удивился.

– Ты не ангел?

Тот помотал головой, а Гулливер затарахтел, спеша просветить нового друга.

– Нет, он не ангел, он Лор или Лар, это одна из человеческих рас. Ещё на заре человечества существовало множество разных народностей. Ты читал об этом, Гарри? О людях каменного века, о всяких неандертальцах, кроманьонцах, питекантропах?

– Э-э-э… читал вроде, – осторожно ответил Гарри. – Но рассказов о людях с крыльями я что-то не припомню.

– Но… кажется, д’Эрвильи писал о племени людей-без-плеч, – возразил Гулливер. – Но не в этом суть. Просто в те прадавние времена было очень много разных рас, и многие из них эволюционировали в современных людей… ну например, кроманьонец стал европейцем, неандерталец – северянином-гиперборейцем, а питекантроп – африканцем. Так же и люди-без-плеч трансформировались в крылатых, кстати, среди эльфов такие тоже встречаются – гваделоры, альвы, авариэли, вот.

Гарри малость развеселился с наивного представление дарвена о цепочке питекантроп – африканец, но спорить не стал: кто его знает, может, и правда какое-то древнее доисторическое племя взяло и превратилось вот в таких крылатых недоангелов. Птичьи кости обычно хрупки и разлагаются очень быстро, наверное, по этой причине ученые и не находили в окаменелостях останки лоров. А может, они сами прятали тела своих соплеменников, кремировали, к примеру, разумная же раса, почему бы нет? Зато в памяти людей они, похоже, отметились и даже сохранились, ведь изображают же ангелов крылатыми. Подумав, он поинтересовался:

– Там, перед посадкой, я видел на перроне йети, хочу спросить, они тоже существуют?

– Ты же их видел! – съязвил Гулливер. – Что, глазам не веришь?

– Не верю, – пристыженно буркнул Гарри. Келли с укором посмотрел на дарвена и мягко обратился к Гарри:

– Ты не обижайся на Гулли, это он от волнения бравирует. А йети да, существуют, причем так внаглую пользуются своей известностью, что порой даже обычным людям показываются, а те из них, которые карлики, и вовсе среди людей живут.

– Это как? – удивился Гарри.

– Да ты, наверное, передачи видел с ними, выступают по телевидению, как необыкновенные люди с гипертрихозом, – подсказал Келли.

Гарри как представил их, лохматых волосатиков, так и сложился пополам, дико захохотав. Отсмеялся и спросил:

– Так йети – это люди-великаны?

– Ага! – развеселился Келли. – Они и есть, и, называя йети снежным человеком, ученые, по сути, недалеки от правды.

Гарри снова рассмеялся, от смеха выступили слезы, и он, вытирая их, повернулся к окну. Да так и замер. Поезд ехал по небу – за окном были облака и горизонт. Понятно, почему не слышно стука колес… Гарри придвинулся поближе, положил ладони на стекло и посмотрел вниз: там ничего не было, те же облака, белые и кучевые.

– Ребята! – испуганно позвал он. – Поезд же не летит по небу?

– Нет-нет, – успокоил его Гулливер. – Это портальное пространство. Нейтральные земли мироздания или параллельные дороги, по которым наш поезд перемещается незаметно для остального мира.

– То есть он по земле едет? – уточнил Гарри, успокаиваясь.

– Ну да, – подтвердил Келли. И кивнул за окно: – Смотри, сейчас к Саламанджеру подъедем, тут короткая остановка будет.

Вскоре, как и обещалось, поезд беззвучно выехал из облака-тумана, и Гарри увидел старый длинный склад, возле которого громоздились транспортные клетки, ящики и тюки, несколько волшебников принялись за погрузку, левитируя груз и зверей в багажный вагон. Потом смотритель станции дал отмашку машинисту, и поезд снова въехал в туман, двинувшись дальше. Гарри это очень утешило: действительно, поезд едет по земле, пусть и не по рельсам без привычного перестука колес, но хоть по небу не летит!

Ближе к полудню по вагонам прошлись раздатчики пищи. В дверь купе кто-то постучался, потом она отъехала, и к мальчикам заглянула проводница, мило улыбнувшись, спросила:

– Привет, молодые люди, что желаете на обед?

Гарри вспомнил про сумку с провизией и хотел было отказаться, но его попутчики тут как начали заказывать… аж заслушаться!

– Мне ростбиф с зеленью, кроличье рагу с овощами и тарелку горячего куриного бульона с гренками, – перечислил Гулливер.

– А мне печеные креветки с соусом «Монреаль», суп из морепродуктов и апельсиновый сок с круассаном, – вставил Келли. Подумав, Гарри решил рискнуть.

– Чили с фасолью и говядиной, пожалуйста, – робко попросил он любимое папино блюдо.

– А к нему что? – спросила тётенька.

– Стакан пепси с овсяным печеньем, – смутившись, добавил Гарри.

Раздатчица стукнула палочкой по стальному кубу, стоявшему на тележке, открыла дверцу этой мини-печки и отлевитировала на столик в купе вышеназванные блюда. Что ж, чили оказалось отличное, как раз такое, какое любил отец, и Гарри добавил к нему бутерброд из сумки.

Ехать предстояло долго, целый день, и мальчики после сытного перекуса заскучали: делать было абсолютно нечего. Только в окно оставалось смотреть, когда поезд выныривал из тумана и делал короткие остановки, вот тогда ребятам было на что отвлечься. Средь луизианских болот к вагону приплыла лодочка, с которой в вагон перебрался какой-то зеленокожий тип, Гарри от неожиданности не успел его рассмотреть – он пялился на болото и пытался понять, как поезд не тонет?

Следующие две остановки произошли на Востоке. Первая вроде в Персии, поезд стоял около часа, и этот час пассажиры наблюдали, как в вагон грузится принцесса с толпой невольниц, нукеров и горой очень восточного багажа – ковры, паланкины, матрасы пуховые и шерстяные-волосяные, тюки и рулоны разноцветного щелка, громоздкие сундуки и даже мебель – кресла, пуфики и диваны со столиками-дастарханами… А вдали загадочно маячили купола со звездами прекрасного дворца царя-падишаха.

До Петры пассажиры ехали, малость оглушенные соседством царской дочери, а в самой Иордании и вовсе прифигели, наблюдая погрузку ещё одного восточного дива – циклопа. Полный ребёнок со скромным узелком на палке, но ребёнок высотой в два метра… он очень долго протискивался в узкие вагонные двери, пока их не расширили для него. Взрослые пятиметровые циклопы, провожающие «малыша», лишь лениво почесывались и хмыкали, глядя на потуги мелкого сородича умоститься-укомплектоваться в железную коробочку.

После той остановки Гарри долго отдувался и таращил глаза, не в силах унять изумление – ну ни фига себе у него однокурсники!

Ещё несколько остановочек там-сям, и поезд и время доползли до восьми вечера и Хогвартса. Остановился поезд прямо перед воротами, украшенными гранитными изваяниями крылатых вепрей. Потому что логично говоря: циклопа и кентавра на лодке через озеро не повезешь.

Огромная разномастная толпа заполонила всю площадь перед древним прекрасным замком, у него шесть высоких башен и четыре крыла, переходы-эстакады, террасы-эркеры, прозрачные бельведеры на фасаде перед балконами. Центральная башня самая широкая, она – Часовая, в ней внутри находятся часы. А сверху над часами кабинет директоров.

Гарри совершенно потерялся среди такого великолепия и толпы, но, к счастью, первокурсники были на учете и их никто не забывал. Новичков тут же стали собирать. Перед раскрывшимися дверями встали несколько кураторов и начали подзывать к себе новеньких, звучно выкрикивая:

– Первокурсники, подойдите сюда! Пропустите к нам первокурсников, пожалуйста!

Старшие ребята спешно расступались, пропуская первоклашек к кураторам, а новички обрадованно торопились пройти к зовущим, наконец-то получив хоть какое-то подобие задания. Идя среди ровесников, Гарри с любопытством вертел головой, стремясь увидеть всё и сразу. Ну что сказать… почти Диснейленд. Такой же гигантский сказочный дворец с мостами-переходами, только вместо костюмированных диснеевских персонажей здесь живые диковины вроде кентавров-старшекурсников и леших с дриадами… Где-то позади тяжко грохал ногами циклоп, справа плывет паланкин с восточной принцессой, паланкин несут на своих могучих плечах носильщики-нукеры. Гарри невольно задумывается – а зачем принцессе понадобилось приезжать сюда и учиться среди простых смертных? Ведь ей вроде положено на дому учиться, это к ней должны учителя-гувернеры съезжаться со всего света.

Потом с Гарри кто-то поравнялся и пошагал рядом. Гарри покосился на спутника и смутился, увидев некое рептилоподобное существо – голова дракона на недлинной широкой шее перетекает в плечи на вполне человечьем торсе, чешуйчатые руки, сзади из-под туники выглядывает длинный тонкий хвост. Круглый черный зрачок янтарного глаза ехидно заглянул в глаза ошарашенного мальчишки, от дракона донесся аромат вишни с корицей, только пуще озадачивая Гарри. Но он ничего не имеет против того, чтобы у него был вот такой временный спутник, и дальше они мирно идут вместе.

Пришли в небольшое помещение, в котором новоприбывшие скоренько приводят себя в порядок, потом кураторы провели их в зальчик, где была стойка администратора, от которого дети получили задание заполнить анкеты.

Получив свой листок, Гарри отошел к свободному столику, уселся за него, взял перьевую ручку и принялся ознакомляться с пунктами. Так… сперва имя поставим…

Гарри Коломбо.

Место проживания – Глендейл, пригород Лос-Анджелеса, Калифорния.

В имена родителей/опекунов/прочих родственников Гарри робко вписал:

Мистер и миссис Коломбо.

Решив, что этого достаточно, он перешел к следующему пункту:

Есть ли лошадь – Конь Вселенной, авгур-письмоносец и прочие домашние питомцы? Если есть, впишите в соответствующие графы их имена.

Улыбнувшись, Гарри старательно вывел:

Конь Серебрянка, сокол Кандида, соболь Тополек.

Из чего состоит Ваша волшебная палочка?

Прочитав этот вопрос, Гарри нахмурился, вспоминая, потом аккуратно написал:

Корпус – древесина тополя, в начинку входят: перо авгура-сокола, коготь древоскрипа, волос из гривы Коня Вселенной. Палочка отделана перламутром, рукоятка оплетена волосом из хвоста Коня Вселенной. Создана в мастерской Шикобы Вольфа.

Написав, перешел к новому. Перечитав, недоуменно пожал плечами и покорно вписал названия любимых книг, мультиков, фильмов, кушаний и прочих анкетных мелочей, пока не дошел до главного:

Кем Вы хотите стать, когда вырастете?

Хмыкнув, Гарри честно написал:

Полицейским, как отец.

И тут же, к его вящему изумлению, на пустом, чистом месте под ответом из ниоткуда появился новый вопрос:

Почему?

Опешив от неожиданности, Гарри долго моргал на него, потом поднял лист и заглянул под него. Под ним ничего не было, только гладкая ясеневая столешница. Опомнившись, Гарри мысленно плюнул и торопливо написал ответ:

Потому что это самая благородная профессия, я хочу быть смелым и отважным, как папа, и как он, спасать человеческие жизни.

И с замиранием души читал возникающий на листе вердикт невидимого экзаменатора:

Резюме принято. Ваш факультет на первые два курса – Гриффиндор, на третий-четвертый – Пуффендуй, на пятый-шестой – Слизерин и на седьмой – Когтевран, для развития логики по заданному профилю.

Так же Вам предоставляются личные покои в шестом корпусе внутренней казармы для первого и второго курсов. Добро пожаловать, мистер Коломбо!

Уф… потрясенный Гарри, шумно выдохнув, отер со лба пот. Однако!.. Распределение, чтоб его. Посмотрев, куда сдаются заполненные анкеты, он подошел к стойке и отдал исписанный лист администратору, сухощавому старику с пегими волосами. Возле него на стойке сидела крупная бурая кошка, очень пушистая и усатая, а на табличке перед администратором было выгравировано золотом «А. Филч. Смотритель Хогвартса».

Взяв протянутый листок, старик бережно прибрал его в папку с надписью «Анкеты новичков» и приветливо улыбнулся мальчику.

Дождавшись, когда все справятся со своими анкетами, кураторы снова собрали детей и повели их в общий Большой зал. Войдя, первокурсники с интересом осмотрелись – с высокого сводчатого потолка и с верхних частей стен лился мягкий желтый свет, по-вечернему приглушенный. А выше, за янтарными облаками, каким-то чудом сверкали-переливались звезды на ночном муаре неба. Зал имел форму длинного овала, по центру располагались четыре длинных стола, два покороче и два ещё короче совсем у стен, в соответствии с габаритами пола. Был в зале ещё один, девятый стол, он стоял поперек во всю ширину зала, за ним как раз и сидели директора с профессорами. Оглянувшись, Гарри шагнул к ближайшему свободному месту, так как здесь, похоже, не соблюдались строгие порядки размещения студентов: курсы и факультеты сидели вперемешку, кто с кем хотел. Помимо всего прочего, студенты сидели на стульях, в то время как кентавры и наги стояли за столом. И Гарри это понравилось.

Сев, он оглядел стол – золотые блюда пустовали, но зато были хрустальные бокалы с водой, чтоб горло промочить. Тем временем голоса в зале стихли, все расселись по местам и выжидательно смотрели на главный, профессорский, стол. Широкоплечий детина в центре весело улыбнулся залу и пробасил:

– Ну, Северыч, начнем?

Дождавшись кивка от строго-черного типа, он грузно поднялся и обратился к ученикам:

– Добро пожаловать, дорогие ученики! Я – директор номер один, Мельхиор Менедис. Мои коллеги и я рады приветствовать вас в стенах нашего дорогого, умного и надежного Хогвартса. Но так как за окнами поздний вечер, а на часах натикивает девятый час, то лишние словоблудия в данный момент неуместны. Посему желаю вам хорошенько подкрепиться и разойтись по комнатам к своим мягким и теплым кроватям. Да начнется пи-и-ир!

В ту же секунду на блюдах сами собой возникли яства. Дети издали ликующие вопли и накинулись на кушанья. Гарри, обрадованно посмеиваясь, положил себе в тарелку отварной картофель с укропом и свиные котлеты. В самый раз для легкого ужина. Вскоре на фоне чавканья, звона вилок и ножей раздались первые голоса – новички спешили познакомиться и высказать свои впечатления.

– Я Гермиона Грейнджер, и у меня вопрос: что означал пункт третий «Есть ли лошадь?», кто-нибудь объяснит мне, при чем тут лошадь и зачем она?

– Жаль тебя, Грейнджер, это значит, что ты застряла тут на целых десять месяцев. Поезд будет возить тебя домой только на каникулах. А я вот прямо после ужина отправлюсь к себе домой на своем верном скакуне, который спокойно перенесет меня отсюда, из горной Шотландии, в солнечную Флоренцию, – ответил Гермионе высокий худой старшекурсник.

– Ты Тадеуш? А я Морено. Слушай, не пойму, ты по-польски говоришь, а я на латыни шпарю, так как же мы друг друга понимаем?

– Это магия так устроила, что здесь нет главного препятствия международного сообщения. Все понимают друг друга на всех языках. Удобно очень.

Гарри ел и вполуха слушал, сам пока не спеша никуда и ни к кому. А после сытного ужина кураторы опять собрали новичков и повели во внутренние казармы, расположенные, как выяснилось, внутри замка, что было вполне логично – самые маленькие должны находиться под защитой и наблюдением взрослых.

Пройдя по двору вдоль коридора-галереи, Гарри толкнул дубовую дверь с табличкой «Гарри Коломбо, первый курс» и вошел в свои апартаменты, состоящие из большой спальни, учебного кабинетика с библиотечкой и просторной гостиной с креслами-диванами и камином. Со шкафа пронзительно свистнула Кандида, к ногам кинулся Тополек и радостно заскрипел, а в окно всунулась голова серебристого мустанга и приветливо фыркнула. Погладив своих питомцев, безмерно удивленный и обрадованный Гарри прошел в спальню, где возле кровати его дожидались рюкзак, сумка и сундук с вещами.

====== ~ 18 ~ Первые дни ======

Проснувшись наутро, Гарри спросонок некоторое время тупо таращился в незнакомый потолок. Бежевый сводчато-стрельчатый, с мраморной фактурой – розоватыми и охристыми прожилками. Задался вопросом – это он где, у кого гостит? Потом вспомнил вчерашний день, необычный поезд, едущий по небу, персидскую принцессу, минидракона и понял – он в Хогвартсе и вчера определился на два курса в Гриффиндор. Интересно, он один такой уникум или ещё кто-то поступил на несколько факультетов?

Потолок и стены осветились розово-желтым светом – начался рассвет. Гарри откинул одеяло и встал. Скрупулезно, по-армейски, заправил постель, следя за тем, чтоб ни единой складочки не образовалось на плюшевом коричневом покрывале на огромной широкой кровати. Тополек привычно спал на прикроватном столе-тумбе: древоскрип не признавал мягких поверхностей, предпочитал лежать на чем-либо деревянном.

Почесав ему шейку, Гарри пошел искать душевую, для чего прихватил с собой полотенце и пакет с мыльно-рыльными принадлежностями. Душевую он нашел легко: просто вышел за дверь своей комнаты и посмотрел, куда идут парни в трусах и с полотенцами на шеях. Пошел за ними и в приоткрытых дверях видел части гостиных, у некоторых ребят там лежали или стояли лошади. Понятно, Серебрянку, значит, можно впустить к себе, никто не станет ругаться!

Душевые располагались в середине прямоугольного двора, сами мальчишечьи казармы составляли собой классическую букву «П» с обеих сторон. Гриффиндорский корпус был выложен из красного гранита, охристо-желтые стены принадлежали Пуффендую, малахитовые – Слизерину и бронзово-коричневые – Когтеврану. Длиннющий двор образовывал собой целую эстакаду-анфиладу галерей с невысокими перилами окрест двора. Напротив душевых был арочный проход во внешние и внутренние помещения замка, сразу за ним начинались коридоры и лестницы, причем главный коридор выводил наружу, во внешний двор, так что лошадям не приходилось плутать в поисках конюшен и казарм с маленькими хозяевами.

Пока Гарри мылся, о его пробуждении прознал Серебрянка и встретил друга на выходе из душевых. Ему Гарри обрадовался и со спокойной совестью пригласил в гостиную. Конь с любопытством обошел её по периметру, внимательно обнюхивая и оглядывая вещи и предметы мебели, нашел у камина широкий лежак и, покопав ножкой, аккуратно улегся, чудесно разместившись, стало совершенно точно ясно, что это лошадиная лежанка. Гарри невольно рассмеялся, поняв, что ему не надо больше ломать голову – для чего тут стоит низкая широкая кровать с чашеобразным углублением. Для лошади, конечно же, для лошади! Просто в обычном мире людям не приходит в голову создавать в гостиных мебель для коней…

Насвистывая бравурную мелодию, Гарри принялся одеваться в школьную форму и мантию: сперва теплое нижнее термобелье, затем белая рубашка, черные брюки, такие же ботинки, серый джемпер, красно-черный галстук и легкая повседневная мантия с нашивкой гриффиндорца на груди.

В открытое окно гостиной всунулся второкурсник и позвал:

– Эй, Коломбо, завтракать пойдешь?

– Да-да! – торопливо отозвался Гарри и спросил: – Учебники с собой брать?

– Нет, – мотнул головой провожатый. – Первые два дня новички не учатся. Занятия начнутся с понедельника, сегодня суббота, специально так подогнали сроки, чтобы новенькие успели познакомиться с одноклассниками, а также ознакомиться с маршрутами и расписаниями. К тому же профессора сейчас проводят отбор: изучают ваши анкеты и составляют списки групп и уроков с вами.

– Понятно, – удивленно ответил Гарри и вышел в коридор. Прикрыл дверь и машинально поискал замок, но его на двери не оказалось. Его спутник тихо хмыкнул:

– Не волнуйся, в твою квартиру никто не войдет без твоего личного разрешения, комната тебя запомнила и откроется только тебе. Хогвартс у нас очень умный Замок.

– А лошадь? – недоуменно спросил Гарри. – Лошадь же внутри осталась…

– А она у тебя недавно, что ли? Для Коней Вселенных запоров не существует, их фиг закроешь, отовсюду выйдут и хозяина вынесут прямо сквозь стену. Очень полезные кони. Одного испанского мальчика как-то раз похитили с целью выкупа, так он сумел спастись от киднепперов: призвал своего коня да и удрал из наглухо замурованного подвала!

Гарри с уважением выслушал этот нехитрый неожиданный рассказ, старательно наматывая себе на ус то, в чем, оказывается, может пригодиться волшебный конь.

Второкурсник, назвавшийся Дейвом, привел Гарри в столовую, где мальчики взяли подносы и, набрав с раздаточного стола понравившиеся блюда, сели за свободный стол на десять персон. Всего в этой большой и светлой столовой стояло двенадцать столов, и половина из них была занята ребятами со второго и первого курсов. Стало понятно, что старшие сверстники помогают младшим адаптироваться к местным реалиям, что было весьма уместно, ведь по возрасту они недалеко отошли от первоклашек – всего-то на год старше.

Вспомнив про циклопа, Гарри оглянулся в его поисках, но Дейв покачал головой, каким-то образом догадавшись, кого тот высматривает.

– Не ищи верзилу, он в специальном помещении для великанов. Это в северном крыле Замка. Там они все…

Гарри услышал в недоговоренной фразе нотку скептицизма и поднял брови.

– И в чем дело, Дейв?

Тот отложил ложку, запустил пятерню в лохматые черные волосы и запричитал:

– У нас пару месяцев назад только-только тролль выпустился, так ему на смену ещё один кошмар циклопический, причем в буквальном смысле. Циклоп! – тут в его голосе прозвучали истерические нотки. – Ты скажи мне, Коломбо, на фига великанам магия?! Они ж и так с рождения волшебные насквозь, так ещё и колдовать сподобились!

– Э нет, не скажи, – рядом с ними с грохотом опустился поднос, возле Дейва сел кудрявый паренёк, сверкнув на Гарри синими искрами, он принялся объяснять: – Цивилизованный и образованный великан намного лучше великана дикого и необразованного. Такой великан куда внимательней относится к окружающему миру и реже, гораздо реже становится случайным убийцей людей. То же самое относится и к циклопам, материковых, во всяком случае, лучше обезопасить, приучить к общению с людьми и научить отличать хорошее от плохого. А островных… ладно, Мерлин с ними, живут себе на острове и живут, никого не трогают, ну разве что корабль с очередным Одиссеем потопят…

Его речь прервала внезапно наступившая тишина, все головы повернулись в одну сторону, Гарри тоже повернулся на стуле – в дверях столовой стоял человеко-ящер. Помедлив, он, ссутулившись, прошел к раздаточному столу, взял поднос, уставил его тарелками с тем-сем и повернулся к залу. Его желтые глаза медленно обвели помещение, явно он искал свободное место. Натолкнулся взглядом на вчерашнего своего спутника, замер… Гарри кивнул головой, приглашая садиться рядом. Поколебавшись, тот подошел и опустил поднос на стол, придвинул вместо стула короткую лавку и сел. В его тарелках оказались фруктовые салаты и сырой фарш по-татарски, с зеленью и оливками. Ловко орудуя вилкой, дракон принялся быстро поглощать пищу, Гарри, Дейв и синеглазый мальчик поддались его аппетиту и последовали столь заразительному примеру. Когда доели, Дейв утер губы салфеткой и спросил чешуйчатого соседа:

– Не сочти за грубость, но я никак не соображу, к какому виду-роду ты относишься?

Рептилоид, казалось, будет загадочно молчать, но Гарри понял как-то, что тот обдумывает вопрос и прикидывает, как ответить. Неторопливо приняв решение, снял с пояса блокнот, раскрыл, пролистнул до готового, очевидно, заранее написанного ответа и показал мальчикам.

Оккамиал, производное от оккамия и сауриала. Ближний родич ранкориалов.

Ну, лично Гарри ни одного слова не понял. Ни оккамия, ни сауриала с ранкориалом… зато Дейв с приятелем сразу поняли и восхитились.

– Ух ты… а как? – тут же озадачились парни. – Оккамий неразумен, сауриалы вымерли миллионы лет назад, а ранкориалы ни с кем не спариваются, кроме себе подобных…

Дракон молча развел руками, дескать, не знаю, как. В воздухе вокруг него тем временем запахло чесноком. Дейв потянул носом и уныло сообщил приятелю:

– А нет, Бенедикт, сауриал действительно его предок, вон, точно так же феромонами объясняется… – помахал рукой и спросил: – И что означает чеснок? Досаду? – и снова приятелю: – Надо тетрадку завести, язык запахов записывать. Записать и запомнить.

Гарри посмотрел в глаза дракону и увидел в них медленно разгорающееся веселье, к которому вдруг резко примешался аромат сосновой хвои – запах смеха. И понял, что и в самом деле стоит завести блокнотик для записей, просто для того, чтобы лучше и быстрее научиться понимать своего нового друга, немого однокурсника.

Дракона звали Теодор Терранирекс. Но так как вскоре обнаружился однокурсник по имени Теодор Нотт, его попытались называть Терри, но на это почти сразу откликнулся Терри Бут, и оккамиала пришлось звать просто Рексом.

Казалось бы, чего можно успеть за два дня? Оказалось, очень многое. Узнать и запомнить имена почти половины ребят из казармы. Запечатлеть в памяти маршруты ближайших классов и лекционных залов. Написать длиннющее письмо домой папе и маме, дождаться и получить от них ответ, прочитать и погрустить. И ввязаться в историю…

Шел Гарри ввечеру воскресенья, уставший от честной праведной беготни по гигантскому комплексу, состоявшему из километров бесчисленных коридоров-переходов, анфилад-террас. Его усталый мозг работал поскольку-постольку, включив только самые необходимые в данный момент функции: управление ногами и автопилот, по которому Гарри шел к себе в казармы – спать. Уши и прилегающий к ним слух мозг не отключал, и Гарри невольно притормозил, услышав впереди за углом голоса.

– Эй ты! Урод одноглазый, говорить-то хоть умеешь?

– Че ты мнешься, говори, как тебя звать, дурак?!

– Да он, поди, совсем тупой, ребята, вон, моргает только…

– Дебил ты, что ли? Штанишки спусти, покажи-ка нам, че у тя в штанах!

Гарри, закипая возмущением – как же, любимую мозоль ему раздавили, одноглазого папу! – завернул за угол и увидел картину маслом: трое подростков дружно наседали на юного циклопа. Двухметровый мальчик застенчиво жался к стене, стратегически спрятав руки за спину, чтобы случайно не зашибить кого-то из этих наседающих шакалов. Как и все силачи-великаны, он просто не решался отмахнуться от врагов, слишком хорошо зная себя и свои возможности. Гарри, неслышно ступая, подошел поближе, с ходу оценивая ситуацию и прикидывая, как помочь парню без особого вреда для всех? Взгляд его упал на перила лестницы рядом, и решение тут же вспыхнуло в мозгу, как лампочка Эдисона.

– Привет, парни! Слушай… – обратился Гарри к циклопу. – Вон тот прут мне выломай, пожалуйста.

Дождавшись, когда циклопёнок исполнит заданное, бодро попросил:

– А теперь согни его, завяжи узелочком…

Циклоп понял, мстительно улыбнулся трем шакалам и легко, почти без напряга согнул стальной прут, потом, секунду подумав, он догнул его вообще в спираль… Рыжиков и негра прямо как ветром сдуло: враз сбледнув с лица, они, не сговариваясь, развернулись и задали дружного стрекача. Гарри проводил троицу взглядом и задумчиво посоветовал циклопу:

– В другой раз если кто полезет, показывай свою силу. Это их быстро научит уважать тебя.

Высказавшись, Гарри махнул рукой на прощанье и собрался уйти, но был остановлен благодарностью и вопросом.

– Спасибо. Как тебя зовут?

– Гарри Коломбо, – отозвался он, обернувшись. Циклоп смущенно улыбнулся и показал на себя:

– Гела Ханна.

Голос его под стать комплекции и росту – низкий и глуховатый, негромкий и мягкий ещё по-детски. Голубой глаз посреди лба смотрится странно, в центре, над носом, лицо обрамляют русые волосы, слегка вьющиеся на концах. Он полный и широкий в кости, оттого тяжелый на подъем, маленький великан, вынужденный сдерживать свои природные силы, обычные средь его сородичей и запрещенно-опасные в другом, чуждом для него окружении…

Луноликая Гюльсара, принцесса, Звездочка Востока, оказалось рожденной колдовством. Как обычно поступают отчаявшиеся от долгого бесплодия короли-владыки? Правильно, обращаются к колдунам, оракулам и сказителям… Вот и наш падишах, герой нашей повести, подустав от еженощных трудов в своем гареме, в поте лица пытаясь зачать наследника, обратился за помощью к джиннам и дэвам. Те, приняв должное фруктово-сладкое подношение, пошуровали по своим каналам, нашли причину царского бесплодия, велели совершить то-то и то-то, тогда-то и где-то.

Родилась у падишаха желанная долгожданная дочь. Но благодаря вмешательству внеземных и демонических сил, девочка, понятное дело, родилась весьма сильной колдуньей, однако магия была крайне нестабильной – немало разрушений нанесла малышка в неразумном возрасте, лучшие придворные жрецы насилу сдерживали бушующую детскую магию девочки-демонессы. Даже джиннов с дэвами подключили к укрощению маленького монстра. Так что… дождавшись нужного возраста, взрывоопасную наследницу царского престола тайно переправили в Хогвартс в окружении телохранителей-ифритов, превратившихся для отвода глаз в обычных нукеров-носильщиков.