Текст книги "Под знаком Вовки (СИ)"

Автор книги: Тамара Шатохина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Не собираюсь делать вид, что ничего не случилось. Давай решать.

– А нужно? – проворчала она.

– Ты чего-то боишься?

– А ты?

– Я – да, боюсь, – решился Виктор, – что не потяну тебя, Лара. У меня вообще когнитивный диссонанс на фиг! – дернул он себя за волосы, – давай представим, что бэбик у нас получился. И у меня двояко – и радость, и потный липкий блядь страх сразу. Я и тебя-то не тянул, а с ребенком ты вообще все мозги мне вые… ешь чайной ложечкой. И я сдохну на хрен! Надорвусь, добывая мамонта, потому что тебе нужен самый большой. И даже выживу – радость вся уйдет, ее не станет. Мне на фиг будет не нужно! Ничего не нужно и никто – я уже предчувствую это состояние, потому что помню его. Когда бессилие полное на хрен и мужиком себя не чувствуешь. И сольюсь в результате – раньше или позже, это прогнозируемо. Не ищи тут ни совести, ни стыда, они не будут иметь значения – я проходил уже все это с тобой и знаю. Ну… вот такой мой страх. А ты? – глотнул он воды из бутылки – пересохло…

– Ты любишь другую.

– Ты, как ребенок, честное слово, – обнял ее Виктор и вытер ладонью мокрые щеки – одну и вторую. Прошептал с сожалением:

– Взрослая женщина и умная вроде, а творила откровенную хрень. Я не понимал тебя… может и продержался так долго – всё пытался. Но глупо же! Неужели и правда надеялась, что вот так – ломая через колено, сможешь добиться чего-то путного?

– Ни на что я не надеялась… наверное, – выдохнула она, – с самого начала, зная о Саше. Но мне замуж хотелось, детей. И ты очень нравился – всем, кроме настроения.

– Уточни-уточни…

– Ты, как в болото, сиганул с этим браком. Будто с горя подвел им итог всей прошлой жизни, потух… ни к чему уже не стремился. Я хотела расшевелить тебя или даже разозлить. Вызвать на разговор… чтобы ты сам его захотел, ожил в конце концов. Ты и сейчас видишь брак, как застойное болото? – судорожно вздохнула женщина, успокаиваясь: – Потому и так отчаянно всё… не боясь тебя потерять. Моим ты никогда и не был.

– Лара, но ведь все упиралось в деньги? Кроме этого, все у нас было здорово и секс тоже. Ты брякнула тогда, чтобы зацепить больнее – я понимаю. Ну, а сейчас что – бабло больше не нужно? Серьезно?

– Оно всем нужно, – завозилась, отстраняясь, Лариса: – Но деньги, это еще и показатель успешности. Я и сейчас считаю, что ты способен на большее.

– Но, если ничего не изменилось, то смысл начинать сначала?

– Да перестань! Я вернула деньги. Неужели непонятно, что я за них не держусь, что они не самоцель? А вот у тебя точно ничего не изменилось – продолжаешь стараться для Саши.

– Последний месяц я вообще не вспоминал ее, – поцеловал ее Тур в макушку, опять притягивая к себе:

– А вот из-за тебя сильно бесился. И поиски Ильи – батина затея, чтобы занять меня делом – без тебя я совсем закис. Да и знал всегда: найду его – Саше никто другой не будет нужен. Не найду – так и будет его ждать.

– Жалеешь?

– Принял уже. И готов был строить что-то более перспективное, когда женился на тебе.

– Но будешь продолжать искать? Что – больше некому?

– Тогда его тоже искали, но машину нашли мы. Буду искать. Хотя бы район хочу просмотреть.

– Но ты делаешь это для Саши!

– И для Вовки. Надежды, что она определится в мою пользу, как таковой, и не было никогда. Метался, мыкался… вел себя глупо. Ты не синица в руке, Лариса, и очень много для меня значишь.

– И когда ты это понял, интересно?

– Всегда, наверное, знал. Иначе не решился бы на брак. А понял сегодня ночью.

– Не будем регистрироваться, – прошептала Лариса.

– Давай пока не будем.

– А жить где – у тебя?

– Ну, а где еще?

– Ну да…

– В чем проблема? – заглянул он в заплаканные женские глаза, – нерадостно так почему? Я тебя и тогда не выставил бы, Лара – сама ушла. Сейчас тем более. А еще я со всей ответственностью предлагаю тебе…

– …целенаправленно делать бэби, – фыркнула она.

– Ну вот видишь? Понимаем же друг друга. Ты только не чуди больше, – подмигнул Тур и вкрадчиво поинтересовался: – Сегодня и продолжим?

Глава 28

Виктор возвращался с работы домой – там его уже должна была ожидать Лариса с минимумом пока необходимых вещей… и пытался понять, что сейчас чувствует.

Гарантированно налаженное в будущем обеспечение завтраками, обедами и ужинами вдохновляло не особо – еще до знакомства с Ларой он неплохо прокачал умения, касающиеся самообслуживания.

Хороший… нет – улетный секс подразумевался сам собой, но позже, ближе к ночи. А как быть сейчас? Вести себя, как ни в чем ни бывало? Будто и не было этого перерыва во времени и отношениях? Но он был!

И еще пара вещей…

В чем Лариса права – его жизненные цели были минимальными: вначале дорасти до уровня, когда готов и способен уже иметь семью… родить потом детей и вырастить их людьми. В том его понимании и его будущей женщине это должно быть по кайфу – обустраивать семейное гнездышко, возиться с малыми…

Но первостепенным было не просто обеспечить во всех отношениях всю эту замечательность. Главное – исключить происки судьбы, способные разворотить жизнь в хлам.

Батя с этой задачей не справился, мама умерла. А всего-то нужно было обратить внимание на ее состояние – все дела. Виктор серьезно настроен был сохранить то, что имел. А все, что толкало в обратный процесс, его сознание обесценивало и отторгало, как незначительные мелочи.

Чудит Лариса? Это не главное. Главное, что она жива, здорова и удобно устроена. Им устроена. И им же созданы все предпосылки для остального – того, что по плану, а мелочи не так важны. Есть вещи базовые и есть нюансы. Неприятные можно и потерпеть, сделав вид, что не заметил. Даже если не получается их понять. Он и терпел.

В тот раз не сложилось.

Сейчас второй заход. Они оба хотели этого и дали друг другу шанс. Вот только фишка в том, что он остался прежним, с теми же базовыми установками и понятием о счастье. И Лариса взрослая женщина, состоявшаяся… тоже, если и изменилась в чем-то, то мало. Просто не могла за такое короткое время.

Нет – бывает…

Батю вон пережевало и выплюнуло. После смерти мамы базовые установки оказались сбиты на хрен! Он заделался отпетым циником, атеистом и к жизни относился вообще без ожиданий. Но там трагедия! Она запросто может переродить человека. Здесь же…

По дороге Виктор купил букет. Вцепился в него…

Но на звонок никто не ответил, пришлось открывать дверь своим ключом. Ларисы в квартире не оказалось, а на кухонном столе его ждала записка:

«Витя, я не могу! Мы поспешили, наверное. Мне проще уйти сейчас. Давай еще подумаем. Я.»

Весело засвистев, Виктор разделся и пошел в душ – смывать трусливый пот. Он знал, что делать. Неспеша переоделся в домашку, поставил в воду букет и позвонил Ларисе.

– Лара! Мы мыслим в одном ключе.

– Это-таки и все, что у тебя есть для меня сказать? – невесело ответила та на еврейский манер.

– Ты сможешь взять недельку за свой счет или еще как-то там – отгулы, часть отпуска? Но только со следующего понедельника.

– Попробую. А зачем? – осторожно поинтересовалась она.

– Пока не готов ответить. Будет зависеть от того, получится у тебя или нет. Чем раньше решишь вопрос, тем лучше. Звони. Жду. И уже скучаю.

– Я… все равно не приеду сейчас, Витя.

– Я же сказал, что понимаю тебя! Жду звонка. И целую.

С отгулами получилось у обоих и пять рабочих плюс два выходных они провели в загородном клубе.

Небольшие шале располагались на берегу пруда и чуть глубже в лесу. Ребятам достался домик на берегу. Внутри было чисто, тепло и удобно, хотя и без особых изысков. Разве что одна стена – полностью стеклянная, смотрела на озеро и деревянный настил перед ним. Летом, наверное, здесь поставят шезлонги, а с крепких, устойчивых мостков можно будет нырять прямо в озеро. Сейчас же, весной, Виктор с Ларисой просто любовались серой или синей (зависело от облачности) поморщенной ветром водой и длинными березовыми ветками с нежно-зелеными почками. Делать это, нежась в постели, было необыкновенно приятно.

Питались в ресторане, не заморачиваясь на готовку. Вот он поразил. Переглянувшись, они улыбнулись друг другу – помпезность интерьера не створилась с простотой и даже аскетичностью оформления шале. Там – бело-коричневая гамма и простые прямые линии, здесь все лилово-белое и масса тканей в вычурных ламбрекенах и длинных скатертях с оборками. Салфетки в кольцах, чехлы с бантами на стульях, официантки в таких же фартучках… Но они смирились со всем этим уже вечером, когда заиграла музыка, а на танцпол вышел народ. Быстрые танцы, парные…но в основном медляки. Кто как при этом двигался, не имело значения. Люди здесь вообще мало смотрели по сторонам.

Дни были заполнены прогулками, в том числе велосипедными – вокруг озера параллельно пролегали две велодорожки. Еще клуб предоставлял различные спа-услуги, и Виктор тоже для смеха испробовал на себе травяные обертывания и массаж после них – понравилось. Пару раз посетили баню со скрабом из меда и пряностей, оговорив температурные нагрузки и заказав банщика. Возвращались оттуда неспеша, потрясенно делясь впечатлениями – тело чувствовалось легким, как воздушный шарик и дышало всеми порами. Дошли, разделись… упали и уснули до утра, с трудом заставив себя встать на завтрак.

Пешие прогулки по дорожкам в просыпающемся после зимы лесу были обязательны – после каждого приема пищи они делали большой круг. Шли, держась за руки и в основном молча. Слушали, смотрели, дышали. Заходили в домик… а там уже под настроение. Временем можно было распоряжаться по своему усмотрению. Ожидаемо много его уходило на секс и к концу недели оба немного успокоились в этом плане. Он перестал напоминать боевые схватки и стал неспешным, «с чувством, толком и расстановкой».

– А летом здесь земляника и черника… я видела кустики. А чуть позже – грибы. Сейчас только березовых почек можно набрать… давай? Завтра… – лениво прикрыв веки, говорила Лариса, лежа на мужской груди в просторном джакузи. Виктор согласно мычал в ответ, почти засыпая вместе с ней и буквально растворяясь в теплой ароматной воде после насыщенного событиями и нагрузками дня…

В город возвращались зная, что в доме – шаром покати. Вместе завалились в магазин, советуясь, что приготовить, вместе выбирали продукты, потом готовили – тоже вместе.

– Ты и сам хорошо умеешь, – заметила Лариса, – что хочешь на завтрак?

– На завтрак я обычно ел кофе… – прозвучало чуть напряженно.

Женщина медленно обернулась – Виктор сидел за столом и смотрел на нее очень серьезно. Она и сама чувствовала, что пришла пора поговорить.

– Ленился? Для себя я тоже редко готовлю.

– Жрать мужик никогда не ленится. Нет… депрессняк, наверное. Что за зверь он такой, Лара, что здорового мужика валит? Не заумствуя, простыми словами?

– Декомпенсированное клиническое состояние, когда гормоны радости то ли не выделяются, то ли организм их не видит по какой-то причине. И все его силы уходят на борьбу с… желанием умереть.

– Ну, у меня было не так запущено, – понятливо кмвнул Тур.

Лариса присела рядом, прильнула к нему и притихла. На газу булькала подлива в «бефстроганов», в гостиной тихо играла музыка…

– Прости, Витя. Наделала я…

– Не только ты. Я на эту тему много думал. И вот что… в общем, – тяжело вздохнул он, – я тебя не видел, как личность.

– Сексуальный объект, самочка?

– Это само собой, – выдохнул Виктор, тоже улыбаясь: – Я о том, что ты была частью модели правильной семьи. Должна была быть… Такой, как мама или Саша – прости, что вспоминаю сейчас. Мне нужна была женщина, которую я стал бы защищать и опекать. Конкурент в отношениях нужен не был. И я немного растерялся, наверное – ты не воспринималась, как предмет опеки. Наоборот… вертела мной, я просто не успевал нормально реагировать. Но это тогда… сейчас я чувствую тебя иначе.

– Потому что так и есть – тогда я воевала. Обижалась и злилась. А выплеснуть злость, что может и вылилось бы в такой вот разговор, опасалась – всегда помнила, что причиной сердечного приступа у тебя стала не физическая, а психологическая нагрузка. Поэтому и способ… манипуляции был выбран такой…

– Тихой сапой? – хмыкнул Виктор, – может не стоит уже об этом?

– Да с чего? Это замалчивать нельзя, обговаривать все до мелочи – нужно. Что касается опеки, то все так – без тебя я стала неблагополучной и неправильно устроенной… самый тот я сейчас объект, Витя. Без тебя мне было плохо. С тобой хорошо и надежно. По-настоящему я оценила тебя только когда осталась одна. Вообще странно, что ты так долго оставался бесхозным. Хороших мужиков, говорят, разбирают еще щенками? Тогда я даже благодарна Саше – из-за нее же ты не рассматривал женщин в плане брака?

– Да я и ее не рассматривал, если честно – там сплошные помехи были и сложности. А когда решился, было поздно. Но мы не туда свернули, сейчас – о нас. Что будет дальше?

– Будем пытаться? Спасибо за эту неделю, сейчас уже все как-то иначе… Тогда я вошла, сумку бросила, а в ней кружева, духи, опять кружева… Поняла, что не смогу, как раньше. А как иначе – не представляла. Казалось все, что ни сделай... да еще в тех же декорациях.

– Сам такой, – проворчал Виктор, – шел с букетом, чтобы от тебя за ним спрятаться. Такое же состояние. Но не сейчас. Помочь тебе с вещами?

– Не нужно. Постепенно… пока нет бэби, мы остаемся внутренне свободны в своих решениях.

– А его нет. Это ничего… нормально вообще?

– Пока да. Но трудности запросто могут… сейчас норма скорее они, чем благополучная беременность и роды. Но я здорова, ты здоров – будем надеяться. А до тех пор притираемся. И еще, Витя… давай ты будешь брать меня в свои поездки? Не только к Антону с Надей, а во все.

– Там тяготы и лишения – в буквальном смысле. Мало того, что люди бывают разные... туалет всегда на улице, помыться негде. Ем что придется, в сухомятку. Пару раз в машине ночевал. Зачем тебе?

– Не хочу одна… Ночевать в машине – вообще не проблема, у тебя там все раскладывается. Можно даже постель брать. Еду готовить тоже – как на пикнике… просто подойти к этому продуманно. Даже омлет можно наколотить заранее и жарить на сковороде на портативной газовой плитке. Подумай... А сейчас вставай, доставай тарелки, режь хлеб – мясо готово, пюрешка тоже. Я заправлю салат… И покажи мне, наконец, фото этого мужчины – Ильи. Два глаза хорошо, а четыре – еще лучше. Согласен?

– Покажу, ладно. Может по бокальчику… хотя бы сухаря? – оглядел Виктор аппетитный стол.

– Нет уж! Бэби так бэби, а нет так нет.

– Тогда бэби, – кивнул Тур и, отложив хлебный нож, обнял и медленно, вкусно поцеловал свою женщину. Она жалась к нему, ластилась и то самое – исконное мужское даже не просилось, а буквально рвалось из него наружу: согреть, защитить, ну и прочая-прочая… улыбался он в Ларкину макушку. Что будет дальше, справятся они или нет – неизвестно, думать об этом и сомневаться не хотелось – слишком хорошо было сейчас.

После еды они посмотрели немногие фото Ильи, которые сохранились у Виктора в смартфоне. Сбросили их на комп – там рассматривать было удобнее.

– Астенический тип сложения при типичных для наших мест чертах – широком лице, круглой голове… В прошлом, я имею в виду типичных – сейчас браки практически все регионально… если не расово смешанные. Немного несуразный парень, но в принципе симпатичный. Ему чуть вес набрать бы, осанку выправить, подкачаться. А девушка возле него – Саша?..

– Да. Ты... намного красивее, – неловко попытался заполнить затянувшееся молчание Виктор.

– Когда это решало или мешало? Люди вообще воспринимают внешность относительно – скажем так, – внимательно рассматривала Лариса фото, – я не самый хороший физиономист, даже возраст плохо угадываю. Но она выглядит более… личностью. И разрез глаз интересный – трогательный, – оторвалась она наконец от монитора, взглянув на Виктора.

– Есть такое – как у кота… – кивнул он.

– … из «Шрека». Любопытно, а это смешение кого и с кем? Восток-не восток… Очень индивидуально смотрится.

– Да кто ж его знает? Мать у нее типичная вологжанка, отца правда не видел – не скажу…

Вечер закончился тихо и очень мирно. Завтра нужно было рано вставать и они быстро уснули. Ночью пару раз Виктор искал в постели и притягивал Ларису ближе к себе. Сделав это, сразу успокаивался и опять засыпал…

Глава 29

Так-то сидеть дома было удобно, а вместе с Вовкой даже приятно – к двум годам он заговорил и сразу короткими фразами, чисто. Я понимала, что во многом это мое достижение. Но и к деткам он тянулся, я же со временем стала томиться бездельем, несмотря на все занятия, которые себе устроила. Но работу я любила больше бассейна и конных прогулок. И даже больше занятий экстремальной ездой. По сути, я занималась через работу медитацией. Воспринимала, как творчество, а мне за это еще и платили.

О поисках Ильи ничего так и не было слышно, и я задала вопрос опять. Терпеливый раньше и тактичный Фаттахов ответил на вопрос коротко и даже резко:

– Есть такое правило: работает – не трогай. Система работает, Саша.

Я и сама не знала, чего жду. Действительно… что Илью где-то удерживают против воли и его освободят товарищи в погонах? Или что найдут его тело и мне будет куда принести цветы?

Живых ожидают иначе. Я с ума сошла бы… Выводы следствия годы, что прошли после этого, только подтвердили. Наверное, мне все-таки нужна была определенность. Чтобы знать, что сказать ребенку, когда спросит о папе. И чтобы самой… даже не иметь моральное право строить личные планы – нет. Дальше планов на будущее Вовки у меня просто не хватало фантазии. Всё цеплялось за это, как и я цеплялась за своего ребенка с самого его рождения.

А личная жизнь?.. В том числе – половая? На эту тему был разговор с гинекологом. Я перекупалась летом, настыла – боли в правом боку возникли из-за воспаления яичника. Я пролечилась, но вскоре все повторилось, стоило только хорошенько промерзнуть ногам. Боль не была острой, но практически постоянной и я опять пошла к врачу.

Почему-то она уже видела не просто отдельные причины для болезни, но целый комплекс проблем. И вынужденное воздержание до кучи.

– Сейчас вылечимся и сразу беременейте – пока острое не перешло в хроническое. Дальше я ничего вам не гарантирую – репродуктивная система пошла в разнос.

– Опять скажете – недотрах всему виной, Людмила Игоревна? – деловито уточнила я, скрывая улыбку. Рожать? От кого, извините? Да и Вовки мне вполне хватало, о других детях вообще не задумывалась.

– Имеется целый ряд причин не игнорировать секс. В том числе – с его помощью отлично разгоняются застойные явления в области малого таза, предшествующие воспалительным процессам. Не прописываю его вам, как ЗОЖ, но советую.

– У меня нет партнера, я уже объясняла…

– Не вижу причин, – окинула меня взглядом врач, – проблема скорее психологическая, а это к другим специалистам. Тем более, что полезный секс, это взаимность, а не физические упражнения. Разрешите себе отношения, Александра Ивановна, тем более что с либидо у вас порядок, раз уж приходится прибегать к мастурбации.

– Да вы просто беспощадны в своей прямоте, доктор! – нечаянно метнулась я взглядом к незнакомой медсестре, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

– Так… вот рецепт и направление на физио… – дальше разговор вошел в нормальное русло и я выдохнула.

Хамство, не хамство? Нет... оскорбленной я себя не чувствовала. Скорее непонятой.

И в отличие от врача, проблемы здесь не видела.

С сексом у меня вообще не было связано горячих воспоминаний, потому может на него и не тянуло. Сейчас, повзрослев, я даже причину понимала – недостаток опыта у нас обоих. Илья знал чуть больше – мальчики чаще обсуждают это дело, я – только то, что первый раз всегда больно. Так и было. Особой радости и потом не получилось – короткая вспышка удовольствия, ради которой каторжно трудилась в основном тоже я, почти не стоила затраченных усилий.

А сейчас я даже о своей потребности долгое время не догадывалась, хотя раздражительность, быстрая утомляемость и тяжесть внизу живота должны были насторожить. И насторожили, но причину я поняла гораздо позже, когда соотнесла эти «приступы» с определенными событиями.

Хорошо прижало, к примеру, когда мерзавец Матвей сжал всей пятерней попку Полины, всасывая ее рот под крики «горько». А мерзавец он потому, что… просто мерзавец. Я видела в его отношении к ней только это. Конечно, что-то для меня осталось за кадром… но зачем тогда устраивать перед всеми нами этот театр абсурда? Зачем эти бои без правил и с кем? С девочкой. Правда, она отвечала в том же ключе, но начинал-то, цепляя ее, всегда он? Известие, что они женятся, не только на мою голову кирпичом бухнулась – все офигели. Потом я нечаянно подслушала… да Мот особо и не понижал громкость и то ли нервно, то ли торжествующе улыбаясь, доносил до нашего Влада:

– Засейвился я, представляешь? Засейвился нах!

Выводы сделала уже сама – что непонятного в том, что он «сохранился»? Так или иначе продублировал, сделал копию ценной информации? Генной в этом случае. Полина получается беременна, между ними все-таки – было. Тогда тем более…

Я не понимала ни таких отношений, ни самого мерзавца. Но его пальцы на Полиной попе прочувствовала – буквально.

Свадьба была скромной, всего на полтора десятка человек, и мы с двухлетним тогда Вовкой были в числе приглашенных. Хорошо – всего-то нужно было спуститься на первый этаж с нашего второго. Гуляли весело, натанцевались до отпадающих ног, наелись… Я ушла раньше из-за Вовки, но то, что успела почувствовать, когда Мот бесстыдно распускал руки, поняла правильно – как возбуждение в связи с этим, а значит потребность.

Дальше – больше…

Я стала вспоминать и анализировать. Почему раньше такого не случилось? Авторитетные источники из интернета сообщали, что так бывает. Рабочая суета, оказывается, выхолащивает либидо, вся энергия уходит на достижения в какого-то рода деятельности. Здесь все створилось. И то, что после родов эта штука может долгое время спать в женщине – тоже. А в процессе кормления еще и способность забеременеть под вопросом – все так.

«Не так» было то, что в конце концов либидо это проснулось. Элементарный совет, как с ним бороться, я получила от врача. Доктор Людмила была лет на десять старше и прямой в своих высказываниях, как лыжная палка. Общаясь с ней при медсестре, я чувствовала иногда настоящий «испанский» стыд. Понимая при этом, что с ней-то как раз все в порядке и это я наивна и зажата до предела. Тянуло поговорить с ней подробнее. Так бы и сделала, но медсестры при ней слишком часто менялись – я постеснялась.

И ожидаемо полезла в интернет. Порносайт помог, надолго отбив любое желание известного плана: знать об этом больше, уметь в перспективе, а уж немедленно практиковать – тем более. А тот факт, что я там вынужденно отметилась, просто убивал...

Я отлично помнила, что каждый наш шаг в мировой сети фиксируется. Будет ли когда-то кем-то эта информация востребована – не факт. Но если вдруг возникнет такое желание, кроме параметров моего здоровья (сейчас даже карточки в поликлинике электронные), предпочтений в еде – заказы через интернет… выбора фильмов и прочих интересов, информации о доходах, семейном статусе, дружеских контактах… В общем, кроме всего этого, кто-то будет знать еще и то, что я посещаю известные сайты. Было неприятно, что засветилась, а еще в чем-то будто уронила себя. Глупо так рассуждать, но тошно мне точно было. И от увиденного в том числе.

Сайты сексологов я отмела по той же причине. Мне бы подругу тогда – грамотную, опытную, раскрепощенную! Но Полю я продолжала воспринимать, как жертву Мота, а их брак, как недоразумение, да и светить своей половой безграмотностью перед девочкой младше на десять лет было стыдно.

Анна Валерьевна тоже не могла мне помочь. Может я и решилась бы задать ей самые простые вопросы, но не стала – она тихо развелась с мужем. Как раз тем летом, когда я только ушла в декретный отпуск, получила права, купила машину и уехала на все лето к маме. Раньше – может быть, но потом Анне явно было не до консультаций интимного плана.

Причин никто не знал, но руководство центра в то время тоже поменялось. Никто не комментировал развод… вот что странно. А Иван так и вообще – тяжело молчал, стоило Анне зайти к нам или вспоминали ее вдруг… будто возводил между собой и остальными невидимую стену.

Из чего я и сделала вывод, что дело в измене. Когда-то Ваня едва не поехал крышей на этой почве, и сама тема по этой причине была одним из табу в нашем коллективе, как и пользование парфюмом, к примеру.

Мужа Анны я видела – чем-то он похож был на Фаттахова, хотя кровными родственниками они не были. Тот же тип внешности? Оба сухощавые, крепкие, с упругой походкой и идеальной выправкой, мужчины могли быть как спортсменами, так и военными. Потом оказалось, что то и другое – и служили, и спортом увлекались. Оба черноволосые и черноглазые. Но муж Анны выглядел ярче и таким… волевичком – жестко сжатые губы и брови тоже… широкого, упрямого рисунка.

А еще и воспринимаются люди разными людьми по-разному – тот же Матвей. Я его тихо терпеть не могла, остальные относились нормально. Так и Фаттахова я видела и мягче, и приятнее, и симпатичнее мужа Анны. Второй мой по счету «приступ», кстати, был связан с ним…

Глава 30

Фаттахов нравился мне сразу – помог еще когда мы с Вовкой жили в гостинице. Сухо держался и отстраненно, но действительно очень помог пару раз, когда я совсем растерялась и почти опустила руки. Уже тогда я, если и не чувствовала безоговорочную симпатию, то уже понимала – этот не обидит. И не ошиблась.

После ресторана стала воспринимать его немного иначе, но это всегда так при более близком знакомстве. Симпатичный, уверенный в себе мужчина с теплой и очень красивой, как оказалось улыбкой – когда она не формальна и скупа. Нравился, конечно, а как иначе? У меня были глаза, и они видели. Но и Славу-адъютанта я видела, а он был интереснее Фаттахова внешне. А уж наш Юра! Это просто сразу и без ума влюбиться… если ставить во главу всего внешность.

Она не имела значения вообще. Почти вообще… не отталкивает – уже хорошо, дальше узнавай самого человека.

Но я не готова была узнавать. И даже самого лучшего в мире мужчину рядом с собой не видела. Илью – да. Но его я знала почти двадцать лет. Я доверяла ему полностью. Знала, чего ждать от него и что я могу позволить себе рядом с ним. Он был той самой стеной, а я – за ней. Я очень сильно тосковала, мне очень не хватало его. Чтобы обнять, уютно прислониться, притихнуть рядом, всей кожей и нервами транслируя благодарность и нежность. Эмоции…

Теперь порой казалось, что Вовка дал мне намного больше, чем я потеряла. Любовью к своему ребенку я будто закрыла дыру в душе.

И нерастраченные эмоции тоже щедро выплескивала на Вовку. Получала их от него. Мой сын рос очень ласковым ребенком, и я не видела в этом ничего плохого, хотя меня мама в детстве хорошо так окорачивала… Маленькой я любила целовать ее в щеки, могла делать это бесконечно, а еще ходить за ней хвостиком или висеть обезьянкой. Нуждалась в этом, наверное? Маленькие дети ничего не делают специально – они просто живут.

Но маме было некогда, действительно некогда – позже я это поняла. И она отучила меня от телячьих нежностей. Как именно, уже не помню, но зналось как-то – надоедать маме нельзя.

А дальше, лет в пять-шесть, и самой уже не хотелось – тут не нарваться бы на крапиву. А я нарывалась. Чаще всего нечаянно, просто потому что энергия била ключом, но иногда и сознательно, отлично зная, что дальше может последовать расплата. И она следовала. На уговоры, объяснения и прочие щадящие методы воспитания у мамы тоже времени не было – работа, хозяйство, дом… Так что нежностями я разбалована не была – и мамой, и отцом тоже. Илья позволял мне все – висеть на себе, липнуть, целовать, когда захочу… Сейчас я позволяла это Вовке. Он щебетал «мамочка», благодарил меня поцелуями, любил обниматься и класть головку мне на плечо, чтобы я его носила… Я нежничала в ответ.

То есть… эмоции мне было на кого выплеснуть.

Секс, который доктор прописал?

Тот самый застой в органах малого таза отлично снимался и без мужской помощи. Даже секс не всегда так работает – не закончившись разрядкой, мог и вред нанести вместо пользы. Не совсем и темный я человек – такие вещи знала.

И о чем вообще физическая близость, если она продолжается минуты?! Не о чувствах точно. Физиология и только. Важнее то, что происходит между людьми часы, дни, недели, месяцы и годы – общение, отношение друг к другу, забота…

А когда человека любишь, качество секса вообще не играет особой роли. Ощущение единения, близости, доверия абсолютного и безусловного важнее в разы. Не каждый раз получая с Илюшей свой оргазм, разочарования я не испытывала и использованной себя не чувствовала.

И сейчас тоже без отношений, которые не физподготовка, а взаимность, вполне обходилась.

Отношения – это значит подпустить человека к себе очень близко, а он потом возьмет и сольется, как Алексей, непонятно с какой целью рыскавший возле нас столько времени. Да ну – на фиг! Я давно привыкла спать одна, эмоции получала от сына и сама стала для него стеной, заботясь и обеспечивая всем необходимым.

Предложение Фаттахова ответить на тот поход в ресторан по принципу «алаверды» я поняла, как желание продолжить дружеские встречи. Но он нравился мне, а я у него точно была на особом счету. По какой причине, даже не так важно – может из-за Вовки. Они прекрасно общались и играли вместе. Ну любит человек детей, а Вовку не любить просто невозможно! Так что не Фаттахов – слабину запросто могла дать я, а потом страдать из-за этого. И даже признаки уже были – как и во времена Алексея, я стала рассматривать себя в зеркале. И ничего нового там не увидела.

Хотелось исключить из своей жизни опасное и ненужное, а для этого просто нужно отбить у человека охотку. Отказать в безобидных в общем-то вещах, прямо глядя в улыбающиеся глаза, оказалось невозможно. Да и чревато это – обижать начальство. Значит, другие методы…

Потому и такое «алаверды»: парк, пруд с лебедями, велосипеды в ассортименте. Для меня – с корзинкой, чтобы усадить в нее малыша. Потом детское кафе с игровой комнатой и конкурсами.

Не ах – понятно. Но он должен понять – все мои желания и фантазии завязаны на Вовку. Свои личные вообще еще не успели «окуклиться» – только намеченные с его же подачи.

Но отдыхали мы на удивление неплохо – Вовка, я, шеф и Анна с младшей своей Алсу. Он же сам предложил взять с собой кого-то еще? Я решила, что лучший вариант – Анна, тогда его день будет не так уж и испорчен.

– Не сильно я разочаровала вас, Сергей Константинович? – осторожно спросила я уже по дороге домой, – были и другие мысли, но опять грузить кого-то, оставляя с Вовкой, мне уже неловко.