Текст книги "Месть"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

За два дня это была вторая встреча в «Блэк Тауэр», хотя за недели, предшествовавшие приезду Лоренса, они с Биллом Коэном часто разговаривали по телефону. Билла он знал давно, но Лоренс не полагался на старую дружбу. Ему придется представить Биллу такое, что заставит его снять перед ним шляпу, иначе в дальнейшем доступ к этому влиятельному человеку станет весьма затруднительным.

Однако бесконечные часы, проведенные с Руби, а также время, которое требовал творческий подход Элисон к оформлению отдельных сцен, и его собственные неустанные усилия не пропали даром. Он добился желаемых результатов. По правде говоря, Билл не снял перед ним шляпу в немом восторге, но все же выразил одобрительное удивление. Билл не из тех, кто даром теряет время. В тот же день он созвал совещание в «Юниверсал», чтобы другие члены совета услышали от самого Лоренса, во что они собираются вкладывать деньги. Конечно, не предполагалось, что они будут финансировать фильм, но если Лоренсу удастся его сделать, они могли бы профинансировать его распространение. Лоренс знал, что как только у него будет дистрибьютер, тут же появятся и деньги на производство фильма.

– Ну, судя по выражению твоего лица, – сказал Виктор, когда Лоренс вошел в его кухню, отделанную мореным дубом, – я сказал бы, что тебе удалось решить проблемы.

– Почти так, – улыбнулся Лоренс. – Но ты ведь знаешь этот город. Здесь даже пароход никогда не отплывает по расписанию. Нет ли у тебя пива в холодильнике?

– Сколько угодно. Пей на здоровье, – ответил Виктор, снова погружаясь в работу над рукописью.

Не желая отвлекать Виктора, Лоренс вышел на веранду и взглянул на плавательный бассейн, расположенный на нижней террасе. Он решил, что позвонит Пиппе через часок. Она не должна заметить по его голосу, какую радость доставляет ему пребывание в Голливуде, это вызвало бы у нее раздражение. Он очень хотел поделиться с ней удачей. Если совещание в «Юниверсал» даст положительные результаты, он, пожалуй, попросит ее прилететь сюда, потому что ему очень не хватало ее.

Последнее время перед его отъездом, которое они провели вместе, напоминало первые дни их медового месяца.

Он удовлетворенно вздохнул, удобно расположившись в кресле. Как же ему здесь нравилось! Эти поросшие густым лесом холмы, потрясающие закаты и тревожные крики койотов. Хотя сад, прилегающий к вилле, был невелик, у Лоренса возникало ощущение широких просторов.

Пиппа прекрасно знала его отношение к Лос-Анджелесу и поэтому никогда не возражала против его поездок сюда. Но, хотя он возвращался домой в отличном настроении, ее порой все же беспокоила мысль о том, что он когда-нибудь уедет и больше не вернется. Нет, этого никогда не случится. Как бы ни любил Лоренс свою страну, он так тосковал о Пиппе, что при первой же возможности садился в самолет, направляющийся в Хитроу.

– Кто-нибудь звонил? – спросил он Виктора, когда тот вышел к нему.

– Руби из Нового Орлеана. Какой-то парень из Лондона, кажется, он назвал себя Кемпбелом, и еще кто-то из «Фокс». В блокноте рядом с телефоном все записано.

– Спасибо, – сказал Лоренс и отхлебнул пиво. – Как продвигается работа над рукописью?

– Вникаю понемногу, но не отказался бы от твоей помощи.

– Моей? – с удивлением спросил Лоренс.

– У меня возникла идея насчет съемки одного эпизода, но боюсь, это будет стоить кучу денег. Не подскажешь ли мне, на какие средства можно рассчитывать, пока я еще не ушел с головой в работу? Не хотелось бы потом выглядеть полным идиотом.

– Попытаюсь, – ответил Лоренс. – Хочешь, чтобы я взглянул сейчас?

– Время терпит. А кто будет ставить твою «Мойну О'Молли» – конечно, если ты вообще будешь ее ставить?

Лоренс удивленно поднял брови.

– Уж не предлагаешь ли ты мне свои услуги?

Виктор рассмеялся.

– Нет, не я. Я связан контрактом на весь следующий год. Но мне хотелось бы порекомендовать тебе кое-кого. Его зовут Вилли Хендерсон. Не слышал о нем?

Лоренс покачал головой.

– Он англичанин. Живет в Лондоне. Отец – крупная шишка в Сити, к тому же титулованный. Ну ладно, ближе к делу. Если сведения правильны, то старик согласен финансировать фильм, если его поставит Вилли. Он, кажется, подвизался на телевидении и сделал парочку коммерческих телефильмов. Но у парня есть настоящий талант… и связи.

– Парень?

– Ему еще нет и тридцати. Он, конечно, нуждается в руководстве, но, по-моему, стоит попробовать. У меня есть кассета с его фильмом, можешь сам взглянуть. Думаю, у него есть будущее.

– Да ведь ты только что ратовал за знаменитостей?

– Так оно и есть. И обязательно заполучи их, если сможешь. Но все зависит от того, сколько будет у тебя денег. И мой тебе совет: если не получишь того, на кого надеешься, вспомни о Вилли. Он обойдется тебе значительно дешевле, чем какая-нибудь знаменитость, и сделает для тебя чертовски хорошую работу, если только ты будешь им руководить. К тому же он, вероятно, сможет указать тебе, где искать потенциальных спонсоров.

– Я взгляну на его работу, – сказал Лоренс, обернувшись на звук телефонного звонка.

– Это Коэн, – шепнул он.

Лоренс удивился. Он ожидал, что Коэн позвонит ему через несколько дней, может, даже через неделю.

Минуты через три он повесил трубку и пошел к Виктору.

– У тебя есть в холодильнике шампанское? – спросил он.

– Неужели ты хочешь сказать…

Лоренс засмеялся и кивнул.

– Конечно, они поставили некоторые условия. Потребуются еще совещания и придется предоставить гарантии, но Коэн считает, что нам можно готовиться к отплытию.

– Так ко всем чертям холодильник! – воскликнул Виктор. – Мы, дружище, сейчас закатимся куда-нибудь и отпразднуем. Чтоб мне провалиться! За три дня в Голливуде с проектом, от которого несет хуже, чем из пасти Люцифера, ты заполучил дистрибьютеров! Уж не волшебник ли ты?

Лоренс, рассмеявшись, пошел в гостиную.

– Прежде чем мы отправимся, я позвоню Пиппе. – Он взглянул на часы. Там, за океаном, еще раннее утро, но, пожалуй, можно разбудить ее.

– Привет, дорогой, – ответила она сонным голосом. – Как ты там?

– Прекрасно, – тихо ответил Лоренс. – Я разбудил тебя?

– Нет. Я лежала и думала.

– Думала? О чем?

– О тебе, обо мне, о Томе.

Лоренс улыбнулся, но почувствовал, как в сердце закралась тревога.

– С тобой все в порядке, дорогая? Кажется, у тебя неважное настроение.

Пиппа вздохнула.

– Немножко.

– Не скажешь ли мне, в чем дело?

Она долго молчала, и Лоренс вдруг вспомнил, как года четыре назад Пиппа лежала по утрам в постели, о чем-то думала, плакала и не хотела вставать. Оказалось, что она на третьем месяце беременности. Лоренса захлестнула безумная радость. Ничего он не хотел так, как второго ребенка, и если Пиппа на третьем месяце, это значит, что она зачала задолго до того утра на кухне.

– Лоренс, ты любишь Тома? – прошептала она.

– Ты ведь знаешь, что люблю, дорогая. Почему ты спрашиваешь? – испугавшись, он закричал: – Боже мой, Пиппа, с ним все в порядке? С ним ничего не случилось?

– Нет, нет. С ним все в порядке.

– Тогда почему ты спрашиваешь? – настаивал Лоренс, все еще не успокоившись.

– Сама не знаю. Думаю, мне просто захотелось услышать это от тебя. Ты его любишь больше всех на свете? Больше, чем меня?

– Дорогая, зачем сравнивать? Я вас обоих люблю больше всех на свете.

– Правда, Лоренс?

– Ты знаешь, что это так.

– А если бы я умерла, Лоренс… Если бы я заболела и умерла, что бы ты тогда делал?

Лоренс насторожился.

– Пиппа, о чем ты говоришь? Ты что-то скрываешь?

– Ничего, – сказала она обреченно. – Я просто хотела спросить, вот и все.

– Пиппа, ты была у врача? Он что-то сказал тебе?

– Нет, – ответила она. – Со мной все в порядке. Я просто хочу знать, что ты станешь делать, если меня не будет. Ты женишься снова?

Лоренсу едва удалось успокоиться. В прошлый раз она, правда, не думала о смерти, но тоже была весьма подавлена.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Не знаю, дорогая. Я никогда не думал об этом.

– Я хотела бы, чтобы ты женился. Я хочу, чтобы ты был счастлив, дорогой, понимаешь?

– Я счастлив с тобой.

– О Лоренс, я сейчас расплачусь.

– Пип, дорогая, – тихо сказал он, – а ты не думаешь, что беременна?

Она засмеялась сквозь слезы.

– Нет. У меня сейчас менструация.

– Может, из-за этого у тебя такое плохое настроение? – предположил он.

– Возможно, – неуверенно ответила она. Лоренс запаниковал. Она явно что-то скрывает от него, но если Пиппа была у врача, и у нее обнаружили что-нибудь серьезное, она не стала бы говорить об этом по телефону.

– Я возвращаюсь домой, – сказал он. – Ближайшим рейсом…

– Нет, не делай этого. Извини, что я тебя испугала. Со мной все в порядке, я просто глупо веду себя.

– И все же я возвращаюсь…

– Нет, Лоренс, прошу тебя. Со мной все в порядке. К тому же завтра я улетаю в Италию. Лучше расскажи мне о своих делах.

С трудом соображая, Лоренс рассказал ей о звонке Коэна. Хотя Пиппа явно обрадовалась за него, и голос ее зазвучал почти обычно, беспокойство не покинуло Лоренса.

– Ты в самом деле не хочешь, чтобы я вернулся? – спросил он.

– Да, я же сказала тебе, что улетаю завтра в Италию.

– А когда мы оба вернемся, как насчет уик-энда?

– С Томом или без Тома?

– Как захочешь.

Пиппа засмеялась.

– Том всегда хочет быть со своим папочкой, – сказала она.

ГЛАВА 9

– Ты что-то темнишь! – воскликнула Элен, когда Кирстен позвонила ей. – Ты же говорила, что Дзаккео будет в Риме?

– Он вернулся, – невозмутимо ответила Кирстен, но Элен поняла, что она улыбается.

– Не дурачь меня! – рассмеялась Элен. – И чем же вы теперь занимаетесь? Нет, можешь не рассказывать. Я и так все знаю.

– Что ты имеешь в виду? Он только что взял трубку, так что не надо…

– Кирстен! В сегодняшнем номере грязной газетенки Кемпбела целый разворот занят фотографиями, где ты абсолютно голая выделываешь кульбиты в бассейне, а Дзаккео любуется тобой.

– Что? – У Кирстен перехватило дыхание. – Как, черт возьми?.. Кто сказал ему, что я здесь?

– Понятия не имею, – ответила Элен, отыскивая взглядом пепельницу, – но он как-то узнал. Имей в виду, кроме фигового листочка, прикрывающего стратегическое место из уважения к цензуре, все остальное – как на ладони. Но выглядишь ты потрясающе!

– Не могу поверить! – воскликнула Кирстен. – Ведь предполагалось, что никто не узнает, где я. А что он написал?

– Ничего хорошего. Тебе правда хочется знать?

– Нет! Боже, кто же сказал ему, где я? Вот что я хотела бы узнать!

– Может быть, Джейн? – предположила Элен, затягиваясь и поглядывая из окна своей квартиры на оживленную Кроуч-Энд-Хай-стрит.

– Не говори глупостей, – оборвала ее Кирстен.

– Но она знает об этом. Так что, если ни ты, ни Дзаккео не звонили Кемпбелу…

– Очень весело, – возмутилась Кирстен. – Но это не Джейн.

– Почему?

– Ей неоткуда узнать, если только ты не сказала ей, куда я еду…

– Я? Да ты сама рассказала ей!

– Ничего подобного.

– Извини, но так оно и есть. Ты, правда, разговаривала со мной, но Джейн при этом была. Помнишь, что я говорила об этой девушке? Она непостижимым образом заставляет забыть о своем присутствии. Ну, ладно, я сказала то, что пришло в голову. Скорее это сделала Пиппа. Ей могла рассказать Джейн. Но вернее всего, проболтался Дзаккео. Пиппа – его издатель, а она в дружеских отношениях с Кемпбелом.

– Я спрошу у него, – сказала Кирстен. – Но не думаю, что это Дзаккео. По-моему, он ни с кем не разговаривал по телефону с тех пор, как приехал. Так что попытайся узнать у Джейн, не сболтнула ли она что-нибудь Пиппе. Я хочу наконец выяснить, кто снабжает Кемпбела информацией.

– Хорошо, – сказала Элен без особого энтузиазма. – Я ведь звоню в основном для того, чтобы попросить разрешения остаться в твоей квартире на сегодняшнюю ночь. Дело в том, что сегодня вечером Мелисса Эндрюс устраивает вечеринку для своей прыщавой дочки, и я обещала ей помочь. А поскольку они живут в двух шагах от твоей квартиры, я хотела бы переночевать у тебя.

– Милости прошу, – ответила Кирстен.

– Спасибо. А теперь расскажи, что у тебя с Марильяно.

– Не сейчас, – Кирстен понизила голос, увидев, что Дзаккео вошел в комнату.

– Ага! Как я понимаю, он рядом с тобой. Ну тогда отвечай мне только «да» или «нет». Ты с ним трахаешься?

– Это не твое дело.

– Да или нет?

– Теперь да.

– Теперь? – повторила Элен, озадаченная ответом. – Очевидно, что-то за этим скрывается. Расскажешь, когда вернешься. Ну и как он? Он оправдывает свою репутацию?

– Вполне возможно.

Элен хотела рассказать Кирстен, что написано в утренних газетах, но потом решила не делать этого. Скоро Кирстен сама все узнает и наверняка расстроится. Заголовок гласил: «Лиса кружит возле курятника». Изложив всю подноготную Дзаккео, а также сведения о его литературной работе и о крупном состоянии, Кемпбел сообщал, что писатель – близкий друг «одного из давнишних предметов страсти Куколки Кирсти», служанка которого уже угодила в сети, расставленные Мередит. Таким образом, остается лишь выяснить, какие планы строит Куколка Кирсти в Италии. Жизнь Кирстен преобразилась под пером Кемпбела в мыльную оперу, и как было известно Элен, вся страна с нетерпением ждала продолжения этого сериала. Впрочем, и Элен захватывало это чтиво, а когда появлялись фотографии Кирстен, она начинала понимать, почему паршивая газетенка Кемпбела идет нарасхват. Если бы Кирстен была не так ослепительно красива, никто ею не заинтересовался бы, но такая потрясающая красота вызывала зависть и ненависть. Некоторые пытались высмеивать Кирстен, как это сделали обозреватели утреннего выпуска светской хроники, который Элен только что смотрела по телевизору.

– Ну что ж, – резюмировала Элен, – придется набраться терпения и подождать, пока я не узнаю все подробности, но какими бы они ни были, живи в свое удовольствие, крошка!

– Так и будет, – улыбнулась Кирстен. Пообещав позвонить через несколько дней, Элен повесила трубку.

Перечитав статью Кемпбела несколько раз, Элен почти выучила ее наизусть. В тот же день ближе к вечеру она стояла, опершись о дверной косяк, в доме Мелиссы Эндрюс с большим бокалом водки в руках. Элен чувствовала себя старой развалиной. Ей так не повезло в жизни, думала она, что она даже не может найти подходящего мальчика, который отвлек бы ее от мрачных мыслей. Услышав донесшиеся из сада крики, она обвела взглядом цветущих молодых людей и тут же почувствовала приступ тошноты. Конечно грустно, когда тебе за сорок, ты толстеешь, и тебе нравятся такие же толстеющие сорокалетние мужчины, но если тебя безумно влечет к мальчикам со свежей кожей, узкими бедрами, стройными телами, едва развитой мускулатурой и неопытными пенисами, это – настоящая пытка. Черт возьми, чему бы только она не научила их, попадись они ей в руки, но тут не разгуляешься, во всяком случае, под бдительным взглядом Мелиссы. Ее хватил бы удар, узнай она, что Элен хочет совратить кого-нибудь из сынков ее буржуазных друзей.

Разве это справедливо, размышляла Элен, опрокидывая очередную порцию водки. Взять, к примеру, Кирстен – она сейчас в Италии, трахается до изнеможения с единственным толстеющим сорокалетним мужчиной, который, возможно, чего-то стоит в постели. А вот она, Элен, стоит здесь в дверях как обделенная судьбой старая дева, у которой остался единственный шанс, получить удовлетворение – это отправиться домой и мастурбировать.

Это, конечно, не совсем так, печально напомнила она себе. Ей есть куда пойти и с кем провести время. Чем больше она пила, тем охотнее склонялась к тому, чтобы уступить соблазну.

Элен снова налила себе водки, выпила ее залпом и снова наполнила бокал. Она едва верила, что подобное происходит с ней, но, увы, так оно и было, причем началось это довольно давно. Пьяная или трезвая, она вожделела к человеку, при одном взгляде на которого у нее замирало сердце. Может, это сильно сказано, но раньше она не выносила его.

Кажется, она заподозрила, что он постепенно влюбляется в Кирстен, печально размышляла Элен. Или она дошла до такого отчаяния, что готова на все, лишь бы уйти от одиночества?

На губах ее появилась чуть заметная улыбка. Интересно, как бы он реагировал, если бы она позвонила и предложила ему встретиться в квартире Кирстен? Господи, чего только не приходит в голову! Пригласить Дэрмота Кемпбела в дом Кирстен?! Интересно, пришел бы он? Она этого не узнает, если не позвонит ему. И почему это одной Кирстен достаются все удовольствия? Она позабавится, заинтриговав Кемпбела, притом любопытно узнать, на что он годен в постели…

Час спустя Элен сидела напротив Кемпбела в гостиной Кирстен. По мере того, как возбуждение от водки проходило, настроение ее ухудшалось, и она чувствовала презрение к нему. Когда он снял очки, Элен заметила, какой беспомощный у него взгляд. Лоб его избороздили глубокие морщины, сейчас более заметные, чем обычно, потому что он хмурился. Рот его казался меньше, ибо в сумерках нос как-то странно нависал над ним. Нет, его нельзя назвать красавцем. Однако, когда он улыбался…

Она перевела взгляд на его руки. Он оперся локтями на колени и сжал короткие пальцы, покрытые волосами и похожие на обрубки. Очевидно, он собирался в спешке и забыл застегнуть манжеты и надеть носки. Интересно, кто за ним присматривает, думала она. Судя по всему, он уделял себе мало внимания. Его поведение заставляло предполагать, что он так же, как и она, сыт всем по горло и устал от жизни. Или ей это только казалось, потому что она хотела этого. Приглядевшись внимательней, Элен заметила, что у него дрожат руки. Наверное, он тоже пил. Может, по той же причине, что и она – желая заглушить одиночество? После ее телефонного звонка он быстро примчался сюда. Неужели потому, что хотел встретиться с ней? Нет, скорее он спешил сюда в надежде услышать от нее что-нибудь еще о Кирстен. Ее вдруг охватило негодование. Кирстен… вечно эта Кирстен…

– Тебе она нравится? – тихо спросила Элен.

– Кто?

– Кирстен. Кто же еще?

Минуту-другую он внимательно глядел на нее, потом закрыл лицо руками, запустив пальцы в волосы.

– Не знаю, – ответил он. – Иногда мне кажется, что да… – Он поднял голову, и Элен почему-то тронули его всклокоченные волосы. – Зачем ты позвала меня сюда? – спросил он.

– Не знаю. Может, мне просто захотелось поговорить.

Он едва сдержал смех.

– Со мной? Мне казалось, что ты меньше всего…

– Мне тоже так казалось.

Кемпбел поднялся, сунул руки в карманы брюк и подошел к камину. Он не понимал, что происходит. Может, в сгущающихся сумерках незаметно презрение, которое всегда выражали ее глаза? Должно быть, он слишком много выпил, если ему почудилась нежность в ее голосе. Но одно Кемпбел знал твердо: он вторгся на чужую территорию, причем не только в буквальном смысле.

– Это случилось на вечеринке, – сказала она.

Он взглянул на нее, и ему показалось, что пол, как палуба, заходил у него под ногами. В ее обычно дерзких глазах было смятение, а на лице, всегда бесстрастном, отразилось чувство, которое он пока не мог определить.

– На вечеринке у Макалистеров, – продолжала она. – Ты что-то такое сделал… или сказал, не помню. Но это не оставило меня равнодушной.

– В каком смысле? – глухо спросил он.

Она долго смотрела на него молча, потом откинула голову и закрыла глаза.

– О Господи, сама не знаю, что говорю.

– Но ведь мы с тех пор виделись? – заметил он.

– Да.

– Послушай, Элен, ты должна знать… Я хочу сказать, тебе должно быть понятно… – Он замолчал и уставился в холодный камин.

– Что должно быть мне понятно? – спросила она, не открывая глаз.

– Ничего, – прошептал он. Разве он мог сказать ей? А вдруг он неправильно ее понял? Ведь раньше она не выносила его, просто корчилась, когда он находился рядом.

Когда Элен нарушила молчание, уже совсем стемнело, и комнату освещал лишь тусклый свет уличного фонаря.

– Поговори со мной, Дэрмот, – сказала она. – Расскажи мне, что ты на самом деле чувствуешь к Кирстен?

Он медленно сел на диван.

– Элен, – начал он, – я так запутался, что сейчас сам не знаю, что испытываю к чему бы то ни было.

Элен улыбнулась и перевела глаза на деревенский пейзаж, висевший над инкрустированным деревянным шкафчиком.

– Однажды Кирстен переспала с одним человеком, чтобы он дал мне работу, – сказала она. – Вот какая она подруга! – Элен посмотрела ему в глаза. – А я пересплю с тобой, Дэрмот, чтобы ты отцепился от нее.

Он потер рукой небритый подбородок и судорожно сглотнул.

– Я не хочу этого.

У Элен екнуло сердце. Ведь это был только предлог.

– Почему? Не потому ли, что ты предпочел бы переспать с ней?

Он посмотрел на нее и печально улыбнулся.

– Нет. Потому что из этого ничего не выйдет. Тебе ведь хорошо известно, что не я затеял эту месть.

– Тебя беспокоит, что она все еще любит Лоренса?

– Если это так, то что она делает у Дзаккео?

Элен рассмеялась.

– Думаю, ты знаешь: ищет новую возможность подобраться к Лоренсу.

– У Лоренса крепкая семья. Ей не удастся вернуть его.

Элен пожала плечами.

– Тебе виднее. Может, ты прав, она его не вернет. Но неужели ты думаешь, что у тебя есть шанс?

– Я не хочу ее, Элен.

Она поднялась, включила лампу и задернула шторы.

– Так кого же ты хочешь? – спросила она, встав у него за спиной.

– Ты знаешь, что тебя, – выдавил Кемпбел.

– Но ты только что сказал…

– Я не хочу получить тебя на таких условиях, – с отчаянием отозвался он.

– Правда в том, Дэрмот, что ты сам не знаешь, чего хочешь. Скажи, почему ты не написал о причине разрыва Кирстен с Лоренсом?

Кемпбел посмотрел на нее и Элен отвела взгляд.

– Ты не написал об этом, чтобы защитить ее? – спросила она.

– Отчасти. Не можешь ли ты объяснить мне, что здесь происходит? Похоже, ты ревнуешь, не так ли?

– Вот как? – крикнула она и тут же, к его удивлению, расплакалась.

– Элен! – Он попытался обнять ее.

Она повела плечами, высвобождаясь из его рук.

– Скажи, когда ты намерен написать об этом, Дэрмот? Я должна знать.

– Я не собираюсь публиковать это.

– Почему?

– Не могу.

– Потому что ты в нее влюбился?

– Нет. Но стоит мне только сказать об этом Диллис, и в печати появится имя Лоренса. А теперь послушай меня. – Он схватил ее за руку. – У тебя нет причин ревновать к ней. По крайней мере, меня. Она очень красивая, любой может потерять из-за нее голову… Ты меня слышишь, Элен?

– Скажи, кто рассказал тебе о причине их разрыва, Дэрмот? Я рассказала тебе обо всем, кроме этого. Так кто же?

– Ты ведь знаешь, что я не могу сказать.

– Но она решит, что это я.

– Сядь сюда, – сказал он, обнимая ее и подводя к дивану.

– О Боже, – всхлипнула Элен, когда он положил ее голову себе на плечо. – Чего ты добиваешься? Какой же ты мерзавец! Презренный мерзавец, шантажист, заставивший меня предать лучшую подругу… Я должна ненавидеть тебя. И я действительно тебя ненавижу.

Элен подняла голову, и, увидев ее огромные влажные глаза, Кемпбел с удивлением понял, что ему не нужен никто, кроме нее.

Он смахнул слезы с ее щеки.

– Признайся Кирстен во всем, – сказал он. – Лучше, чтобы она узнала об этом от тебя.

Элен долго молчала. Потом неуверенно покачала головой.

– Не могу, – прошептала она. – Не хочу потерять подругу.

Кемпбел вздохнул и, когда она снова положила голову ему на грудь, обнял ее. Она наверняка понимает, что вся эта травля ему не доставляет удовольствия. Он – всего-навсего пешка в игре Диллис. Будь его воля, все, что сделала Элен, осталось бы в прошлом. Как и тайны Лоренса. От гнева у него заходили желваки. Кто бы мог подумать, что их втянут в битву, которую вела одна женщина против другой не на жизнь, а на смерть! Удовлетворяя свои прихоти, какая-то старуха коверкала их судьбы! Все это, черт возьми, так несправедливо! Будь у него малейшая возможность, он пошел бы на крайние меры и устранил бы Кирстен. Угрызения совести не особенно мучили бы его, ибо такая красавица, как она, всегда найдет способ выжить. Но эту игру вела Диллис, а не он. Кемпбел многое отдал бы, лишь бы только вырваться из клещей проклятой маньячки.

Элен чуть шевельнулась в его объятиях, и его злость утихла. Сейчас Кемпбел думал только о ней, и ему безумно хотелось поцеловать ее.

– Я думаю, что надо оставить все, как есть, – сказал он.

Элен кивнула, и когда он взял ее за подбородок и приник к ее губам, у нее перехватило дыхание.

– Ты сможешь с этим справиться? – спросил он, наконец оторвавшись от нее.

– С нашими отношениями или с обманом?

– Мне кажется, это связано.

– Я ведь актриса!

– О, будь я проклят! – простонал он. – Скажи мне, что хоть сейчас ты не играешь!

Она взяла его руку и поднесла к губам, потом поцеловала по очереди каждый палец.

– Не играю, – улыбнувшись, сказала она.

Кемпбел ушел из квартиры Кирстен только в семь часов вечера следующего дня. Через минуту после его ухода в дверь постучали.

– Джейн! – изумленно воскликнула Элен, почувствовав, что у нее подкосились ноги. Она бросила взгляд на улицу, желая убедиться, что Кемпбел успел скрыться из виду. – Что ты здесь делаешь?

– Я пришла к Кирстен, – ответила Джейн.

– Она в Италии.

– Я подумала, вдруг она вернулась.

– Нет, нет. Ну входи же, чего стоять на пороге.

Когда они прошли на кухню, Элен потуже затянула пояс на халате, все еще не придя в себя оттого, что чуть было не попалась. Страшно подумать, что минутой раньше Джейн столкнулась бы с Кемпбелом на пороге.

– Хочешь чего-нибудь? – спросила она. – Кофе? Чаю?

– Ничего не надо, спасибо.

Элен смотрела на нее, не зная, о чем с ней говорить.

Джейн попыталась улыбнуться, потом, к удивлению Элен, разразилась слезами.

– Что случилось? – спросила Элен. Ее поразило, как подурнела Джейн, заплакав.

– Ничего. Правда, ничего! – воскликнула Джейн и бросилась в ванную.

Элен стояла в раздумье, пытаясь подавить раздражение. Ей нужно сейчас столько всего обдумать, а вместо этого приходится возиться с этой девчонкой. Надо поразмыслить о своих чувствах к Кемпбелу и о том, что произошло между ними. А произошло нечто немыслимое и, случись это не с ней, она никогда не поверила бы, что такое бывает. Они провели всю ночь, не разжимая объятий, но даже не попытались заняться любовью. А ведь Элен пригласила его сюда именно с этой целью. Впрочем, она ни на что не променяла бы этой ночи, как-никак ни один мужчина не вел себя с ней таким образом. Должно быть, такое выпадало только на долю Кирстен.

Мысль о Кирстен привела ее в смятение. Элен охватило чувство вины, ведь она предала свою самую близкую подругу! Каждая из статей Кемпбела основывалась на информации, полученной от нее. Пытаясь спасти собственную шкуру, боясь, что раскроется ее собственное прошлое, она рассказывала Кемпбелу все, что он хотел узнать о Кирстен. Но Элен не ограничилась прошлым, докладывая ему и о повседневной жизни Кирстен, в частности и о том, что она подружилась со служанкой Лоренса. Именно Элен сообщила ему, что Кирстен сейчас в Италии у Дзаккео Марильяно, связанного узами дружбы с семьей Макалистеров. Но Элен скрыла от него причину разрыва Кирстен с Лоренсом. Она понятия не имела, откуда Кемпбел узнал об этом, и ей было страшно подумать, что есть кто-то еще, предающий Кирстен так же безжалостно, как и она, человек, который, подобно Диллис Фишер, одержим решимостью отомстить Кирстен. Элен знала, что шансы Кирстен вернуться к своей профессии равны нулю. Диллис готова использовать любые средства, чтобы карьера Кирстен не состоялась. Кемпбел же решил не допустить, чтобы Кирстен встала между Лоренсом и Пиппой. Но есть еще и Дзаккео, напомнила себе Элен, почувствовав укол ревности. У Кирстен всегда кто-то есть. Диллис приказала Кемпбелу приложить все усилия, чтобы разорвать связь Кирстен с Дзаккео, однако Элен сомневалась, подействует ли на Дзаккео газетная информация, особенно в английской прессе.

Она вздрогнула, услышав, как открылась дверь ванной комнаты. Джейн не было так долго, что Элен забыла о ней.

– С тобой все в порядке? – спросила она, когда Джейн вошла на кухню.

– Думаю, да, – ответила Джейн, шмыгнув носом и промокнув его обрывком туалетной бумаги.

– Хочешь поговорить? – предложила Элен, надеясь, что та откажется.

Джейн, закусив нижнюю губу, с трудом подавила рыдание. Ее глаза, обычно спокойные, ярко блестели, она быстро осмотрела кухню, затем, к удивлению Элен, подошла к сушилке для посуды и, взяв полотенце, начала перетирать тарелки. Элен наблюдала за ней, понимая, что Джейн делает все это автоматически.

– Я сегодня отвезла Тома к родителям Лоренса, – сказала Джейн, положив полотенце на место.

– Что ж, это хорошо.

Джейн взглянула на нее.

– Я отвезла его туда по просьбе Пиппы, – добавила она. – Мы с Томом часто бываем там.

– Прекрасно, – отозвалась Элен.

– Это потому… – на глаза Джейн снова навернулись слезы. – Ну, Пиппа хотела, чтобы мы с Томом не путались под ногами, когда она будет упаковывать вещи… Том до сих пор у дедушки с бабушкой и останется там на ночь. Я тоже. Родители Лоренса очень хорошо ко мне относятся. Всегда стараются показать, что рады мне…

– Уверена, что так оно и есть. Ты правда не хочешь кофе?

– Нет, спасибо. Я только что из дома. Пиппы там уже нет. – Элен заметила, что Джейн с трудом сдерживает слезы, и очень надеялась, что она не зарыдает.

– Я знала, что она уезжает, – непроизвольно вырвалось у Элен. – Так значит, Пиппа упаковывала вещи, и это вывело тебя из равновесия?

Джейн взглянула на нее.

– Вы не понимаете, – сказала она. – Пиппа не просто уехала на несколько дней. Она укладывала вещи, потому что… – Последние слова она произнесла сдавленным голосом, и Элен показалось, что она чего-то не поняла.

– Что ты сказала? – спросила она.

– Пиппа ушла от Лоренса, – прошептала Джейн.

Элен не успела ответить.

– Что мне делать? Что делать? – рыдала Джейн, закрыв лицо руками.

– Ну, ты едва ли можешь что-нибудь сделать, – заметила Элен. – Ведь это их дело, не так ли?

– Но подоспей я вовремя, я сумела бы удержать ее.

– Я уверена, что это дело Лоренса.

– Но Лоренс ничего не знает! – воскликнула Джейн. – Он в Америке и вернется в конце следующей недели. Не знаю, следует ли мне позвонить ему и все сказать или же просто ждать его. Я надеялась, что Кирстен сможет мне что-нибудь посоветовать.

Элен не знала, что знает Джейн о чувствах Кирстен к Лоренсу, а потому осторожно спросила:

– А ты уверена, что Лоренс об этом не знает? Не могла же она уехать, ни слова не сказав ему?

– Она оставила записку.

– Вот видишь! Тебе известно, куда она уехала? – спросила Элен из любопытства.

Джейн кивнула.

– Она улетает завтра в Италию. А сегодня побудет у своей матери.

– В Италию? – недоуменно повторила Элен.

Джейн снова кивнула.

– Пиппа ушла от Лоренса к Дзаккео.

– Но сейчас у Дзаккео Кирстен. – Элен ощутила головокружение. Услышать такое и здоровому не под силу, а уж с похмелья… – Кирстен знает, что Пиппа летит туда? – спросила она.