Текст книги "Месть"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА 33

На следующий день была опубликована статья Кемпбела. В других газетах появились статьи о том, что произошло накануне, но газета Диллис хранила молчание. Молчала она и на следующий день и день спустя. Лоренс каждое утро внимательно просматривал и малоформатные бульварные газетенки и крупноформатные иллюстрированные издания, подвластные Диллис, едва смея надеяться, что она оставила их в покое. Казалось, что так оно и есть. Лоренс подумал, не связано ли это с угрозой Теи опровергнуть утверждение Диллис насчет источника ее информации об аборте. Он не знал, что именно сказала его мать Диллис, но не желал прощать Тею. Он не общался с ней с тех пор, как потребовал от нее признания, но раза два позволял Джейн отвезти Тома к ним в гости.

Полиция тоже не вызывала их и не приходила больше к ним в дом. Лоренс уже начал подумывать о том, чем угрожает Диллис судебный процесс по обвинению в клевете, если она его проиграет. Этот случай был столь серьезным, что ей могло грозить тюремное заключение. Эта женщина безусловно заслуживала изоляции от общества, ибо она злоупотребляла властью, тайно вынашивая планы мести и ломая человеческие судьбы. Лоренс считал ее опасной, как и любую психопатку.

Кирстен все эти дни провела в каком-то тумане. Она осознавала происходящее, слышала телефонные звонки и слабую надежду в голосе Лоренса, видела удивление Джейн от количества писем, приходивших после публикации статьи Кемпбела. Она улавливала сдержанный оптимизм адвокатов, понимала, что Лоренс не желает разговаривать с Теей и отвечать на звонки Пиппы, решившей во что бы то ни стало выиграть процесс. До Кирстен доносились с улицы мрачные предсказания пьяной Руби, и ей казалось, будто дом находится в эпицентре урагана. Однако все это было для Кирстен каким-то нереальным, словно она наблюдала за происходящим со стороны.

Лоренс, Джейн, Кемпбел, даже адвокаты в один голос заверяли ее, что худшее позади. После публикации статьи Диллис Фишер прошла уже неделя, но на отправленные ей повестки о вызове в суд ответа не последовало. Кемпбел не знал, где Диллис, адвокатам не удалось ничего выяснить у полиции, и все, кроме Кирстен, полагали, что Диллис не может подтвердить свои обвинения. Кирстен очень хотелось бы поверить, что Диллис оставила ее в покое, но по мере приближения дня, когда должно было слушаться дело об опекунстве, молчание стало казаться ей таким зловещим, что она не находила себе места от страха.

Пока ей удавалось скрывать от Лоренса приступы рвоты. Она запиралась в ванной, включала краны и склонялась над туалетом. После приступов она была в полном изнеможении и едва находила силы поднять голову. Кирстен боялась даже плакать. Глаза у нее резало от недосыпания, лицо побледнело. У нее бывали приступы головокружения, и однажды она упала, почти потеряв сознание.

В то утро, несмотря на ее сопротивление, Лоренс вызвал врача. Джейн ушла в аптеку купить снотворное, которое прописали Кирстен. Но Кирстен знала, что не будет его принимать, ибо утаила от врача самое главное. Иначе он никогда не прописал бы ей тазепам.

Сейчас, когда она спускалась по лестнице, ее волосы блестели, в глазах появилось лихорадочное оживление, а на бледном лице играл румянец. Лоренс, взглянув на нее, почувствовал, как у него перехватило дыхание – Кирстен казалась такой прекрасной и такой хрупкой.

– Я люблю тебя, – шепнула она.

– Я тоже люблю тебя, – тут же откликнулся он, привлекая ее к себе. За последние дни она заметно похудела, словно таяла у него на глазах.

– Кирсти, прошу тебя, не замыкайся, – сказал он. – Скажи, что тебя тревожит.

Кирстен улыбнулась.

– Я думаю только о том, как много ты для меня значишь, Лоренс.

– Так почему ты так печальна? Мы вместе, мы сохраним Тома, мы прорвемся…

– Я знаю. – Ей так хотелось сказать ему о своей беременности, увидеть, как вспыхнут от радости его прекрасные синие глаза, но она не могла этого сделать. Скоро, очень скоро он будет вынужден покинуть ее. Ему придется поступить так, как лучше для Тома, и она не могла удерживать его, сказав ему о ребенке, ибо знала теперь, что ему и без того будет очень трудно уйти. Из-за всего этого она старалась не думать о беременности. Что ждет ее впереди? Где она окажется? Что станется с ними? Эти вопросы были слишком мучительными. Она понимала, что ведет себя так, будто в чем-то виновата, но не верила в торжество справедливости. В отличие от всех других, она слишком хорошо понимала, что такое Диллис Фишер. Кирстен ждала чего-то ужасного, а так как Диллис продолжала молчать, страх овладевал ею все больше и больше.

Однако в объятиях Лоренса она чувствовала прилив жизненных сил. Пока они счастливы, им не следует думать о будущем – пока! Кирстен было невыносимо видеть, как Лоренс страдает, но изо всех сил старается вселить в нее надежду.

– Не посмотреть ли, о чем нам пишут? – улыбаясь, предложила она. – Ты еще не читал ни одного письма?

– Кажется, прочел парочку.

Кирстен рассмеялась. Лоренс без разрешения вскрывал ее корреспонденцию и очень походил на Тома, когда чувствовал за собой вину.

Они перешли в кабинет. Лоренс уселся в большое кожаное кресло, а Кирстен примостилась у его ног, приготовившись разобрать сотни писем, пришедших на ее имя.

В окна барабанил дождь, слышались торопливые шаги прохожих по мокрой мостовой, с шуршанием проносились машины. В камине потрескивали дрова, а с фотографии на каминной полке им улыбался Пол.

Кирстен глубоко тронуло содержание писем. Женщины из всех уголков страны, прочитав статью Дэрмота, выражали ей сочувствие и понимание. Некоторые рассказывали о собственных проблемах, о том, как преодолев их, обрели счастье. Многие давали советы, предлагали помощь и даже дружбу. Некоторые писали, что никогда не верили сплетням, распускаемым о ней газетчиками. Несколько пожилых мужчин писали, что женились на молодых женщинах и обрели счастье. Кирстен понимала, они гордились тем, что поступили так же, как Пол Фишер. Кирстен казалось, что они убеждают ее верить в будущее, в то, что все закончится хорошо, и она, отложив письма, задумывалась, хватит ли у нее смелости надеяться на это.

Отложив письма, она прижалась к Лоренсу. Может, все еще сложится хорошо, может, осуществятся их мечты о Голливуде, семье и успешной карьере. Лоренс, кажется, очень верил в это, почему бы и ей не поверить? А вдруг она снова погружается в депрессию, теряет уверенность в себе и сомневается во всем? Уж не права ли одна из ее корреспонденток, написавшая, что ей следует больше опасаться мрачных мыслей, чем Диллис Фишер.

Кирстен глубоко вздохнула, ощутив, как волнует ее запах Лоренса. Сунув руку под джинсы, она погладила его бедро. В комнате было тепло, дремотно. Они почти целую неделю не занимались любовью – Кирстен держала его на расстоянии, опасаясь большей близости, чем та, что уже существовала между ними.

Подняв голову, она увидела, что Лоренс наблюдает за ней. Его синие глаза были так полны любовью, что у нее перехватило дыхание. При свете камина его волосы казались иссиня-черными: он вопросительно поднял густые брови, на его полных губах играла улыбка. Кирстен словно видела его впервые, и он казался ей невероятно красивым. Трудно было скрывать от него, что она ждет ребенка, очень, очень трудно, но как бы отчаянно ни хотелось ей верить в будущее, Кирстен понимала, что пока не должна говорить ему об этом. Возможно, на следующей неделе, если к тому времени борьба за опекунство будет позади, – она преодолеет свои опасения.

– О чем ты думаешь? – шепнул он.

Она улыбнулась. Лоренс встал с кресла, уселся на пол рядом с ней и, обняв ее, стал смотреть на огонь. Любовь к ней переполняла его. Вдруг он испугался, что теряет ее. Он много раз клялся себе, что не позволит ей разрушить их отношения, но, столкнувшись с ее отчуждением, растерялся и не знал, что делать. Она замкнулась и словно захлопнула перед ним дверь. Он не сомневался, что будет продолжать стучаться в эту дверь, пока не достучится. Но сейчас Кирстен была здесь, она вернулась к нему и любила его так же, как и он ее.

Она положила голову ему на плечо, и Лоренс поцеловал ее – нежно, медленно, наслаждаясь вкусом ее губ, вдыхая ее запах и чувствуя, как желание жаркой волной разливается по его телу.

– Я люблю тебя, – нежно сказал он. – Боже, как я тебя люблю!

Кирстен взглянула на него, и когда губы их встретились, ей показалось, что сердцу ее тесно в груди. Никогда не оставляй меня, безмолвно умоляла она. Прошу, никогда не уходи. Потом она улыбнулась, выругав себя за мрачные мысли. Все будет хорошо, только нужно почаще напоминать себе об этом.

– Какая она красавица, ведь правда? – сказала Джейн Лоренсу, когда они проводили Кирстен до такси. Она отправилась на ланч с редактором из издательства «Краутерз Паблишинг».

– Еще бы! – ответил Лоренс, немного опасаясь исхода этой встречи. Нет, у нее все получится как надо, подумал он. Он зря так беспокоится, ведь в течение последних суток Кирстен снова была такой же, как прежде, даже темные круги под глазами исчезли. Получив письмо с предложением написать книгу, она очень вдохновилась и, кажется, снова позволила себе думать о будущем.

Закрыв дверь, он увидел Тома. Тот, надув губы, сидел в углу холла.

– Перестань, солдатик, – сказал Лоренс. – Кирстен скоро вернется, не успеешь и глазом моргнуть, как она будет здесь.

– Я хотел поехать с ней.

– Знаю, но на этот раз она не могла взять тебя с собой. – Покачав головой, Лоренс сказал Джейн: – Он последнее время ходит за ней по пятам, как тень.

– А Кирстен говорит, что он за вами ходит, как тень, – рассмеялась Джейн. – Хочешь поиграть в космонавтов? – спросила она Тома.

Том сверкнул глазами.

– Это глупая игра.

– Так чем же ты хочешь заняться? – спросил Лоренс. – Только не говори, что хочешь поехать с Кирстен.

– Я буду подстригать газон, – с вызовом ответил Том и отправился разыскивать свою новую игрушечную газонокосилку.

– Он здесь хорошо освоился, – заметил Лоренс, направляясь вслед за Джейн на кухню.

– Да, конечно, – Джейн взяла чайное полотенце и посмотрела в окно на Тома, который увлеченно возил по саду газонокосилку. – Без него моя жизнь опустеет, – тихо сказала она. – Мне невыносимо думать, что Пиппа увезет его.

– До этого дело не дойдет, – возразил Лоренс, хотя у него защемило сердце. – Ему нужна сестренка или братик, – добавил он и искоса взглянул на Джейн. – Что ты на это скажешь? Тогда тебе будет, чем заняться, можешь не сомневаться.

Глаза Джейн наполнились слезами.

– В чем дело? – спросил Лоренс.

Джейн покачала головой.

– Ни в чем.

У Лоренса мелькнула мысль, что из-за своих проблем они забыли о Джейн. Очевидно, она, как и они с Кирстен, панически боялась потерять Тома. Лоренсу очень хотелось найти для нее какие-нибудь слова утешения. Но он лишь крепко обнял ее.

– Не знаю, как бы мы пережили все это время без тебя!

Джейн просияла от радости. Она больше всего хотела быть полезной, но ей было необходимо знать, что ее ценят.

Джейн вытерла глаза чайным полотенцем. Если бы повернуть время вспять и забыть обо всем этом!

Лоренс заметил, что она дрожит и, усадив ее за стол, налил ей кофе.

– Вот что, – начал он, усаживаясь за стол рядом с ней, – как только вся эта история закончится, я собираюсь устроить нам всем чудесные длинные каникулы. Вчетвером. Как ты на это смотришь?

Джейн улыбнулась сквозь слезы.

– Извините, – сказала она дрожащим голосом. – Просто я очень боюсь.

– Бояться нечего, – бодро произнес Лоренс и, взяв чайное полотенце, вытер ей слезы. – Что бы ни случилось, Тому никто не причинит зла.

– Да, – повторила она, – никто не причинит Тому зла.

Полтора часа спустя Лоренс позвонил своему адвокату. Джейн вместе с Томом собирала в саду сухие листья.

– Дело обстоит неплохо, – сказал адвокат. – Не хочу слишком обнадеживать вас, но у вас, возможно, появился шанс. Было очень благоразумно заручиться всеобщим сочувствием к Кирстен, да и судья едва ли благосклонно отнесется к матери, бросившей сына.

– Вам известно, когда приезжает Пиппа?

– Кажется, завтра. Ее адвокат сказал мне, что она просит о встрече с вами до начала судебного процесса.

– Она передала просьбу через адвоката? – удивился Лоренс. – Почему не позвонила мне сама?

– Не знаю. Но, по-моему, она попытается убедить вас отдать ей сына, не прибегая к судебному рассмотрению.

– Пусть пытается, у нее ничего не выйдет.

– Не сомневался, что вы так скажете. Как только что-нибудь узнаю, позвоню вам.

Едва Лоренс положил трубку, вернулась Кирстен. По ее веселым глазам он сразу же понял, что встреча прошла успешно, и очень обрадовался.

– Угадай, сколько он предложил мне! – воскликнула она, бросая сумочку на кресло.

– Сколько же?

– Сто тысяч фунтов! Представляешь?

Лоренс изумленно уставился на нее, потом, рассмеявшись, заключил ее в объятия. Боже, знает ли этот издатель, что он сделал? Ведь именно это так нужно сейчас Кирстен и может отвлечь ее от того, что происходит.

– Думаю, это надо отпраздновать, – сказал он. – Надеюсь, ты дала согласие?

– Еще бы! Конечно, я согласилась написать книгу, но предупредила, что мой агент свяжется с ним и обсудит детали.

– Агент?

– Это ты, глупыш! Ты договоришься обо всем и получишь свои десять процентов. Так что ставь шампанское!

– А у меня тоже хорошие новости, – сказал Лоренс, открывая пробку. – Я только что разговаривал с адвокатом, и он считает, что за последнюю неделю наши шансы получить опекунство над Томом увеличились.

– О Лоренс! – воскликнула Кирстен, бросаясь к нему. – Это чудесная новость! Мы победим, я уверена, что мы победим!

ГЛАВА 34

На следующее утро, когда Лоренс, Кирстен, Джейн и Том завтракали на кухне, в дверь постучали.

– Я открою, – Кирстен отхлебнула кофе и встала из-за стола. – Наверное, это почтальон. Кстати, я могла бы начать книгу, как ты советуешь, но по-моему, моя идея лучше.

– Тебе всегда кажется, что твои идеи лучше, – засмеялся Лоренс.

– Потому что так оно и есть.

– Открой-ка лучше дверь, – сказал он и подлил Тому апельсинового сока. – Поговорим об этом потом.

Кирстен в тренировочном костюме направилась к двери.

– Привет, – бодро сказала она двум мужчинам, стоявшим под проливным дождем. Когда она рассмотрела их, в глазах у нее потемнело, все вокруг закружилось, зловеще темное небо словно обрушилось на нее.

– Доброе утро, мисс Мередит, – сказал, растянув губы в улыбке, офицер сыскной полиции Ковски.

Ее затошнило. Кровь застучала в висках.

– Это – сержант Фулмер из Нью-Скотленд-Ярда, – пояснил Ковски. Фулмер вынул из кармана удостоверение. – Он лучше меня знает свою территорию, поэтому пришел со мной как консультант.

– Консультант? – переспросила Кирстен дрожащим голосом.

– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, сударыня, – ответил Ковски. – И лучше поговорить в Скотленд-Ярде.

– О Господи, – пробормотала Кирстен. – Лоренс! Лоренс!

– Что случилось? – спросил, приближаясь, Лоренс. Увидев выражение лица Кирстен, он посмотрел на мужчин. – Что происходит? Что, черт возьми, вам нужно?

– Мы ведем расследование, – пояснил Ковски. Потом обратился к Кирстен: – Вам лучше надеть пальто, сударыня.

– Что за расследование? – спросил Лоренс.

– Расследование двух случаев убийства в новоорлеанском административном округе.

– Убийства? – переспросила Кирстен, обратив к Лоренсу полные ужаса глаза.

– Что за бред! – заорал Лоренс. – Коронер Нового Орлеана…

– У нас появились новые факты, – прервал его Фулмер, – показывающие, что заключения коронера были, скажем, недостаточно обоснованными. Так что, мисс Мередит, вам лучше одеться и пройти с нами…

– Это арест? – прошептала Кирстен, прижимая ко лбу руку, словно пытаясь преодолеть головокружение.

– Нам нужна ваша помощь в расследовании, – уклончиво ответил он.

Кирстен снова взглянула на Лоренса.

– Разве это не одно и то же? – спросила она, охваченная паникой.

Лоренс ждал ответа от Ковски.

– В ваших интересах поехать с нами.

– Но Кирстен была совсем в другом месте, когда умер Джейк, так как же вы можете?..

– Будет проще, если вы отправитесь с нами без лишних вопросов, – Фулмер взглянул на Кирстен.

– Я еду с тобой, – сказал Лоренс.

– В этом нет необходимости, – заметил Фулмер.

– Я хочу, чтобы ее допрашивали в присутствии адвоката, – решительно заявил Лоренс. – Как я понимаю, она имеет на это полное право.

– Безусловно.

– Куда вы ее увозите?

– В Нью-Скотленд-Ярд, – ответил Фулмер. – Пока.

Глаза Лоренса засверкали.

– Что означает это «пока»? – спросил он.

Фулмер отступил на шаг, пропуская Ковски к машине.

Ковски открыл для Кирстен заднюю дверцу. Направляясь к машине, Кирстен споткнулась, и Лоренс бросился к ней, но Ковски, опередив его, поддержал ее.

– Все в порядке, – услышал Лоренс ее слова. – Со мной все в порядке.

Она шла с опущенной головой и не оглянулась на Лоренса: страх сковал ее сердце. Как же она глупа, если надеялась на лучшее. Ведь в глубине души чувствовала, что дело дойдет до такой развязки. Внутренний голос приказывал ей не сдаваться, но его подавляло желание смириться с обстоятельствами. Она понятия не имела, как они докажут, что она убила Анну и Джейка, если ей даже не известна причина их смерти. Но кто бы это ни сделал, у него хватило хитрости ввести в заблуждение даже коронера.

Она вздрогнула, когда Фулмер захлопнул дверцу. Разрешат ли ей сохранить ребенка, думала она, стараясь не расплакаться . Ради Бога, помни, что ты ни в чем не виновата! – внушал ей внутренний голос. Она глубоко вздохнула, смутно слыша, что Ковски говорит Фулмеру об ордере на обыск. Значит, они собираются сделать обыск в ее доме, но ведь они там ничего не найдут. Вдруг она застыла от ужаса, вспомнив о той ночи, когда ей показалось, что в доме кто-то есть. Наверное, ей тогда что-нибудь подбросили. Она вспомнила и о том вечере, когда вернувшись домой, услышала ту кассету, и об Элен тоже. Может, она тоже что-то подбросила?

Едва отъехала полицейская машина, Лоренс позвонил своему адвокату.

– Черт возьми, не верю своим ушам! – воскликнул Хеллерман. – Трудно выбрать более неподходящий момент. Ведь это лишает вас всяких шансов оставить у себя Тома.

– Но, ради Бога, не забывайте, что она этого не делала!

– Возможно, но вы должны понять, Лоренс, что снять с нее подозрения до начала слушания дела об опекунстве в пятницу – почти нереально. Даже если бы нам это удалось, то, что ее забрали в… кто-нибудь знает об этом? Репортеров поблизости не было?

– Не видел.

– Хорошо. Сохраняйте это в тайне. Куда ее увезли?

– В Нью-Скотленд-Ярд.

– О'кей. Я выезжаю. Встретимся там.

Двадцать минут спустя Лоренс с трудом прокладывал путь в потоке транспорта в районе Виктории. Все надежды на то, что удастся скрыть происходящее от представителей прессы, исчезли, как только он включил радио. Об этом передавали уже в десятичасовой программе новостей.

Уже более трех часов Лоренс мерил шагами комнату Нью-Скотленд-Ярда в ожидании Хеллермана, который вместе с Кирстен и двумя следователями находился в кабинете для допросов. Наконец, Хеллерман появился. При одном взгляде на него у Лоренса все оборвалось.

– Ну что? – глухо спросил он.

– Есть и хорошие и плохие новости, – со вздохом ответил Хеллерман, покачав седеющей головой. – Анна Сейдж и Джейк Батлер, несомненно, были убиты. Не спрашивайте меня, как, я и сам не понимаю этого. Какая-то смесь жидкого азота с кислородом в сухом льду, который используют для имитации тумана. Состав убивает в считанные секунды и не оставляет следов.

– А как они узнали про эту смесь?

– Они получили информацию, но от кого именно, пока не говорят…

– Уверен, что от Диллис Фишер, – заявил Лоренс. – Она говорила Кемпбелу, что может доказать виновность Кирстен.

– Возможно, вы правы, – сказал Хеллерман. – Но не забывайте, Диллис не было там, когда это произошло. Так что тут замешан кто-то другой.

– Элен Джонсон.

Хеллерман покачал головой.

– Не знаю. Они в конце концов скажут мне, но я бы рекомендовал подключить к этому делу Эрни Шора. Это не моя сфера, а он – один из лучших адвокатов по уголовным делам.

Лоренс вздрогнул.

– А как насчет освобождения под залог?

Хеллерман извлек из «дипломата» переносной радиотелефон.

– Если ей не будет предъявлено обвинение, об этом не беспокойтесь. Но если обвинение предъявят, вы найдете деньги?

– Найду, – с готовностью ответил Лоренс.

Хеллерман бросил на него скептический взгляд.

– Если обвинение не предъявят, мы, возможно, сумеем вызволить ее отсюда еще до конца дня, – сказал он. – Но на вашем месте, Лоренс, я поехал бы домой и немедленно увез бы оттуда Тома.

– Можно мне с ней увидеться?

– Пока нельзя. И откровенно говоря, вам сейчас следует держаться подальше от нее.

– Вы шутите? По-вашему, я могу бросить ее в такой момент?

– Будьте благоразумны, Лоренс. Вы ведь хотите оставить сына при себе? Ну так теперь ваши усилия могут оказаться бесплодными. Вы слышали новости по радио?

– Да.

– Тогда последуйте моему совету. Поезжайте домой, заберите Тома и отвезите его к своим родителям.

Лоренс не сразу понял, что он имеет в виду.

– Сухой лед? – спросил он. – Вы хотите сказать, что им снова могут воспользоваться?

Хеллерман кивнул.

– Соедините меня с Эрни Шором, – сказал он по радиотелефону и сделал жест рукой, призывая Лоренса замолчать. – О'кей. Пусть он позвонит мне, как только появится. Скажите ему, что это срочно.

– Но ведь люди из группы по эффектам проверяли эти приборы сразу же после смерти Анны, – заметил Лоренс. – Они не обнаружили ничего подозрительного.

– Правильно. И не могли обнаружить. Попадая в незакрытое помещение, газ восстанавливает прежние свойства.

Лоренс покачал головой.

– Но откуда Кирстен знать об этом?

– Наверное, она и не знает, но сможет ли доказать это?

– Я думал, что существует презумпция невиновности, – с вызовом сказал Лоренс.

– Я тоже так думал. Но полиция полагает, что у Кирстен был мотив для убийства Анны Сейдж. А также мотив для того, чтобы разделаться с Джейком Батлером.

– Этого не может быть! – воскликнул Лоренс, хватаясь за голову. – Это какой-то бред. Как она себя чувствует?

– Довольно хорошо, учитывая обстоятельства. Несколько ошеломлена.

– Когда я смогу увидеться с ней?

– Лоренс, подумайте о Томе. Сейчас на первом месте он.

Лоренсу было больно признать, что Хеллерман прав и пока он больше ничего не может сделать для Кирстен. Вынужденный согласиться с ним, Лоренс попросил Хеллермана позвонить ему, как только он что-нибудь узнает.

Проезжая по мокрым улицам Лондона, он прокручивал в мозгу все кошмарные события последних часов. Безумие происходящего приводило его в ярость. Кто же так сильно ненавидел Кирстен, чтобы пойти на такое? Очевидно, Диллис Фишер, но Хеллерман прав, ее там не было. Так кому же Диллис заплатила за это? Элен Джонсон? Неужели Диллис наняла Элен, чтобы та убила этих людей и сделала все так, чтобы подозрение пало на Кирстен? Но за что? Из-за чего Элен может так ненавидеть Кирстен?

Чуть не проскочив на красный свет на Слоун-стрит, Лоренс притормозил и взялся за телефон. Несколько секунд спустя ему ответил Кемпбел.

– Лоренс, это ты? – закричал Кемпбел. – Где, черт возьми, тебя носит? Я без конца пытаюсь дозвониться тебе.

– Я звоню из машины по дороге домой, – сказал Лоренс. – Где Элен?

– Ее только что забрала полиция.

– Это сделала она, Дэрмот? Скажи мне, я должен знать!

– Честно говоря, не знаю. Не думаю, что это сделала она, но, черт возьми, Лоренс…

– Что она сказала тебе о кассете?

– Что не имеет к этому никакого отношения.

– Она не хочет признаваться, не так ли? Конечно, ведь она пытается свалить все на Кирстен. Ты не узнал о том, что известно Диллис?

– Нет, ее секретарша утверждает, что никогда не видела Элен у Диллис. Ты еще не знаешь, отчего они умерли?

– Знаю. Что-то подбросили в смесь для сухого льда. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Нет. Но Элен рассказывала, как Элизабет Брэдли споткнулась об один из этих приборов, когда побежала звать на помощь. Из-за этого она сломала ногу.

– Да, так оно и было. – Лоренс попытался вспомнить во всех подробностях то, что произошло в тот день. Элизабет упала, перевернулся прибор для сухого льда… Кажется, Элизабет упала около двери. Да, из-за этого ее пришлось перенести в гостиную, иначе нельзя было подойти к Джейку. Господи, значит, смерть Джейка была действительно результатом несчастного случая. Но, уже без сознания, он оказался закрыт в комнате со смертельной смесью химических веществ… Почему же в тот момент там были приборы для сухого льда? Кто из актеров участвовал в этом эпизоде? Элизабет, Фрэнк… Там должны были находиться также операторы, звукооператоры, бутафор… Господи, они все могли умереть… Если только…

– Лоренс, ты еще здесь? – спросил Кемпбел.

– Да. Послушай, Дэрмот, сделай мне одолжение, – сказал он, доставая из кармана записную книжку. – Я дам тебе номер телефона управляющего выездными съемками. Свяжись с ним и спроси, кто отвечал за бутафорию в день гибели Джейка. У него должно быть расписание работ. И узнай, сколько приборов для сухого льда приготовили для использования в тот день.

– Понял, – ответил Кемпбел. – У тебя есть гипотезы?

– Думаю, с Джейком произошел несчастный случай. Кто-то взял со склада приборы, ничего не подозревая, и оставил их на съемочной площадке перед репетицией. Но убийца, вероятно, не ожидал, что их принесут со склада раньше времени.

– Черт побери, – пробормотал Кемпбел. – Ты хочешь сказать, что их приготовили для кого-то другого?

– Именно так. Поэтому мне нужно узнать, сколько приборов предполагалось использовать в тот день. Если окажется, что не один, а несколько, то даю голову на отсечение: у кого-то были совсем другие планы использования этой самой канистры. Вполне возможно, что она вообще не должна была оказаться на съемочной площадке.

– Значит, в тот день не Джейка Батлера, а кого-то другого собирались отправить к праотцам?

– Возможно, – ответил Лоренс. – Но пока я не хочу больше об этом говорить. Я позвоню тебе через час.

Лоренс добрался до дому, но не выходил из машины. В его голове проносились беспорядочные мысли. Потоки дождя хлестали в ветровое стекло. Лоренс чувствовал невыносимое напряжение. Страх сковал его так, что разумные доводы не успокаивали его. Он знал, что ему необходимо взять себя в руки, но никак не мог справиться с собой. Что-то в его схеме не выстраивалось, он видел это. Чего-то они с Кирстен не заметили, но как ни пытался Лоренс, он не мог понять, чего именно. Все указывало на Диллис, но может ли женщина, занимающая такое положение, зайти так далеко и замыслить два убийства лишь для того, чтобы отомстить Кирстен? Конечно, нужен незаурядный ум, чтобы осуществить это, обманув даже коронера, но у Диллис он, несомненно, есть. Теперь она, наконец, накинула петлю на шею Кирстен, чего так давно добивалась. Но Лоренсу не верилось, что Диллис готова рисковать и собственной шеей. Это слишком опасно, и если ее выведут на чистую воду, она потеряет все. Должна же она понимать, что у нее слишком мало шансов выйти сухой из воды. И снова Лоренс заподозрил, что что-то упустил, не заметил чего-то важного, что изменило бы всю картину.

Выйдя из машины, он пошел к дому. У него стучало в висках, и он не сразу попал ключом в замочную скважину: слишком дрожали руки.

Закрыв дверь, он увидел на столе корреспонденцию и потрепанный экземпляр сценария «Мойны О'Молли». И тут его осенило. Мысль была такая ошеломляющая и омерзительная, что он вздрогнул, как от удара. Руби!

Руби с ее стремлением защитить его… с ее противоестественной ненавистью к любой женщине, с которой он сближался… с ее упорным желанием превратить его в свою собственность… А изменения, внесенные в сценарий как раз перед этими двумя роковыми эпизодами… А многократные упоминания об аппаратуре для сухого льда в указаниях постановщику…

– Боже милостивый! – пробормотал он, прислоняясь спиной к двери.

– Вам нехорошо?

Он поднял глаза и увидел Джейн.

– Я услышала, как вы открывали дверь, – взволнованно сказала она. – Что случилось?

Что случилось? Да просто наступает конец света – ни больше, ни меньше. Подумать только, его собственная мать могла творить такое с женщиной, которую он любит… лишить его возможности удержать возле себя сына. И все это только для того, чтобы владеть им, Лоренсом, безраздельно! Боже! Да ведь Руби, в сущности, призналась в обоих убийствах, но никто не принял всерьез ее слова!

– Я потом объясню, – сказал он. – Где Том?

– Спит.

– Разбуди Тома, мы отвезем его к моим родителям. – Боже, как ему с этим справиться? Как ему вести себя с Теей, если он едва выносит ее за враждебное отношение к Кирстен?

Когда Джейн поднялась наверх, зазвонил телефон.

– Лоренс, здравствуйте. Это Фрэнк. Фрэнк Коттл.

– А-а, здравствуйте. Она здесь. – Он позвал Джейн. – Это твой отец. Не беспокойся, я сам соберу Тома. Если твой отец слышал новости по радио и хочет, чтобы ты уехала отсюда, пожалуй, стоит подчиниться.

Лоренс с трудом поднялся по лестнице в комнату Тома. Хотя из-за паники его охватило возбуждение, заставлявшее его действовать, он, войдя в детскую, остановился и долго стоял, глядя на личико спящего сына. Ничто не могло сравниться по силе с тем чувством, которое вызывал в нем Том. Но сейчас нельзя об этом думать. Страх потерять его и так уже почти безраздельно завладел им.

Доставив Тома к родителям, Лоренс возвратился в дом Кирстен и открыл дверь полицейским. Они пришли произвести обыск. Лоренса удивляло, что полиция пока не вызывала его на допрос. За последние два часа он несколько раз пытался связаться с Хеллерманом, но пока это ему не удалось. Телефон Руби тоже не отвечал. Казалось, что все в этом проклятом городе куда-то разбежались. Даже Кемпбел не звонил.

Пока полицейский методично все просматривали, Лоренс сидел в кабинете и припоминал подробности того, что происходило накануне смерти Анны и Джейка. Как раз перед тем, как начали снимать эпизод с Анной, пьяная Руби свалилась с ног. А не притворялась ли она? Может, ее помешательство, пьянство, религиозная мания и все прочие безумства были всего лишь игрой и Руби хотела всех сбить с толку? Трудно сказать, где была Руби перед смертью Джейка. Он не знал, однако не сомневался, что на съемочной площадке. Но куда она направилась после этого? Ему сказала, что она с воплями побежала куда-то сразу же после того, как умер Джейк. Не потому ли, что она убила не того человека?

Склонившись к столу, Лоренс закрыл лицо руками. Он вдруг почувствовал дикую усталость и полный упадок сил. Ему не хотелось верить в виновность Руби, но похоже, ничего другого не остается, все указывает на нее. Кроме кассеты с пленкой… Зачем ей устраивать это? Но как Диллис Фишер удалось все это узнать? Лоренс мог поклясться, что Руби ей этого не говорила, кажется, они даже не знакомы.