Текст книги "Месть"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

Джейн в возбуждении перевернула следующую страницу.

– А вот я в младенчестве. – К фотографии Кирстен, сделанной Лоренсом лет шесть назад, был приклеен крошечный черно-белый снимок младенца. Кирстен вспомнила, как однажды Джейн рассказывала ей, что Лоренс хранит фотографии на чердаке своего кенсингтонского дома. Очевидно, Джейн раздобыла их именно там.

На следующей странице была фотография того же периода: Кирстен с Лоренсом и тот младенец, в котором Кирстен теперь узнала Джейн. Фотография Джейн, как и первая, была неровно обрезана по краям ножницами. Дальше шли другие фотографии – их было много, – и Кирстен, несмотря на шевельнувшийся в ней страх, почувствовала, как защемило у нее сердце от жалости. По-видимому, у Джейн не было своих фотографий, кроме одной младенческой да тех, что Кирстен и Лоренс сделали в Новом Орлеане.

– Как видите, все они тут. – Джейн оторвала взгляд от фотографий и внимательно посмотрела на Кирстен. – Мы – одна семья. Я знаю, что вы меня не хотите и предпочитаете снова избавиться от меня, только Лоренс вам не позволит.

Кирстен молча закрыла альбом, положила его на кофейный столик и обняла Джейн. Худое тело Джейн сотрясалось от рыданий.

– Ну перестань, – успокаивала ее Кирстен, гладя по голове, – не бойся, никто тебя не обидит.

Джейн еще крепче вцепилась в нее, потом, вдруг отстранившись, спросила:

– Вы позволите мне называть вас мамочкой? – она подняла на нее глаза, полные слез.

– Ах, Джейн, Джейн… – пробормотала Кирстен, схватившись руками за голову.

– Хотя бы разок, – прошептала Джейн.

Не дождавшись ответа, Джейн уселась с ногами на диван, обхватив руками свои костлявые колени.

– У меня была только эта кукла, – тихо сказала она, – и больше ничего. Я воображала, что это младенец, настоящий, живой младенец, который любит меня. Я иногда даже слышала, как он плачет. Я, конечно, знала, что он не может плакать, но слышала его плач. Я с ним разговаривала, потому что мне не с кем было поговорить. Вы всегда обещали поговорить со мной, но не находили времени. Я звонила вам, чтобы только услышать ваш голос, но что-то сказать боялась. Иногда я произносила ваше имя, но вы всегда вешали трубку. – Слезы ручьями текли по щекам Джейн, худенькое тело дрожало. – Я хотела, чтобы вы любили меня, Кирстен, – всхлипывала она. – Я хотела быть членом вашей семьи: вы, Лоренс, Том и я. Я даже убила Анну, чтобы она нам не мешала.

Кирстен смотрела на нее, потеряв дар речи.

– Мамочка, – прошептала Джейн, протягивая руку к Кирстен.

Кирстен не решилась взять протянутую руку, и Джейн опустила ее.

Кирстен, видя плачущую Джейн, не могла ни о чем думать. Ей страшно было поверить, что Джейн могла сделать такое, но она помнила слова Ковски: «Придумать такое мог только тот, кто знаком с естественными науками…» Отец Джейн был учителем естествознания и хотел, чтобы Джейн пошла по его стопам, учил ее составлять химические формулы… Кирстен опустила голову, вспомнив Анну и то, как выносили ее со съемочной площадки – невинную жертву безумия, порожденного невообразимым одиночеством и потребностью быть любимой. Безумие, наконец, прорвалось наружу и разрушило несчастный измученный разум.

– А что произошло с Джейком? – шепотом спросила она.

– Я не хотела его убивать, – сказала Джейн. – Мне Джейк нравился, я не желала ему смерти. – Лицо ее покрылось красными пятнами, по щекам катились крупные слезы. – Я собиралась убить не его, а вас, – объяснила она, уставившись отсутствующим взглядом на огонь.

– Вы хотели прогнать меня, – продолжала Джейн. – Вы хотели отобрать у меня Лоренса. Я изо всех сил старалась сблизиться с вами и доказать свою любовь, но вас интересовал только Лоренс. Ко мне вы относились хорошо, когда это было вам нужно, но вы смеялись надо мной, Кирстен, вы вышучивали меня, как и все остальные. А потом вы сказали Лоренсу, что мне лучше уйти.

– О Джейн, почему ты не поговорила с кем-нибудь из нас обо всем этом?

Но Джейн не слушала ее.

– Я не хотела уходить, у меня никогда раньше не было семьи, а людям, которым вы меня отдали, я тоже была не нужна. Они меня ненавидели. И вы меня не хотели. Только Лоренсу я была нужна, а вы уговаривали его прогнать меня. Я вас любила, Кирстен, очень любила, так почему же вы меня не хотели?

– Ошибаешься, Джейн, – возразила Кирстен, опускаясь перед ней на колени. – Я пыталась сделать так, как было бы лучше для тебя.

– Нет. Вам было все равно. Вы хотели, чтобы я ушла. Я всем была безразлична.

– Мне ты не безразлична, Джейн.

Джейн заглянула ей в глаза.

– Правда?

Кирстен улыбнулась и кивнула, ей было очень жаль Джейн, но хорошо бы она поскорее ушла. Неразумно бояться этой тщедушной девушки, Кирстен понимала это, но ничего не могла с собой поделать.

– За мной скоро придут, не так ли? – спросила Джейн, уставившись на свои руки. – Они уведут меня, запрут, и я никогда больше не увижу никого из вас. Я не хочу в тюрьму, но это неизбежно, не так ли?

– Не знаю, – ответила Кирстен.

– У них в Новом Орлеане казнят на электрическом стуле? – шепотом спросила Джейн.

– О Боже, – выдохнула Кирстен, – я не знаю, Джейн… Я…

Вдруг Джейн начала хихикать, вытянула перед собой руки и ноги и затряслась, изображая себя на электрическом стуле.

– Джейн, перестань. Прошу тебя! – воскликнула Кирстен, хватая ее за плечи, но Джейн вдруг вскочила на ноги. Она двигалась так быстро, что Кирстен не успела понять, что происходит, пока не почувствовала страшный удар по голове. Она прижалась к спинке кресла.

– Джейн, остановись! – закричала она, протягивая вперед руки.

– Лгунья! Лгунья! Лгунья! – визжала Джейн, нанося безжалостные удары каминными щипцами по рукам Кирстен и оставляя синяки и ссадины на предплечьях. – Вам нет до меня никакого дела! Никому нет дела до меня!

– Джейн! Джейн! – кричала Кирстен.

Джейн попятилась к камину, не отрывая взгляда от Кирстен. Она схватила совок и наполнила его горячими углями.

Кирстен в немом ужасе глядела на нее. Все происходило как при замедленной съемке: рука Джейн описала в воздухе дугу, и раскаленные угли, от которых разлетались искры, поплыли по воздуху.

Боль от ожогов привела Кирстен в чувство. Вскочив на ноги, она бросилась к Джейн и повалила ее на пол. Джейн не пыталась сопротивляться, она лежала, тяжело дыша и уставившись в потолок.

Некоторое время спустя Кирстен поднялась.

– Я хочу помочь тебе, – тихо сказала она. – Я тебя не оставлю. Но прошу тебя, Джейн…

– За что вы невзлюбили меня? – пробормотала Джейн. – Почему не хотели меня?

– Джейн, послушай меня…

– Те, кому вы меня отдали, ненавидели меня. Они никогда не любили меня так, как Лоренс. Ведь он – мой отец? – Она умоляюще взглянула на Кирстен.

Кирстен молчала и думала лишь о том, как увести отсюда Тома или позвать на помощь, но пока Джейн была рядом, она не могла воспользоваться телефоном. Какой бы придумать повод, размышляла она, чтобы воспользоваться телефоном в спальне.

Кирстен посмотрела на бледное лицо Джейн. Она, казалось, на какое-то время успокоилась.

– Не уходите, – прошептала Джейн, когда Кирстен направилась к двери. – Пожалуйста, не оставляйте меня.

Кирстен оглянулась на распростертое на полу худенькое тело Джейн. Перед ней был чужой, опасный человек, но до чего же она привыкла к этому лицу! Заметив беспомощность и отчаяние в глазах Джейн, Кирстен заколебалась.

– Я скоро вернусь, – тихо сказала она.

Джейн посмотрела на огонь в камине. Кирстен уже подошла к лестнице, чтобы подняться наверх, но тут услышала какой-то звук. Она оглянулась и, увидев, что Джейн приближается к ней, протянула вперед руки. Джейн с яростью обрушила каминные щипцы на запястья Кирстен.

Кирстен вскрикнула и спрятала за спину руки, задохнувшись от острой боли. Джейн снова подняла щипцы, и Кирстен не успела уклониться: удар пришелся по голове, и она рухнула на колени.

– Он – мой отец! – закричала Джейн. – Вы пытаетесь отнять его у меня, но я этого не допущу.

– Джейн, прошу тебя, – задыхаясь, произнесла Кирстен и, ухватившись за перила, попыталась подняться. Она была потрясена происходящим.

– Он меня любит! Он беспокоится обо мне! А вы? Ведь вы – моя мать. Почему же вы меня не любите? – Джейн ударила Кирстен щипцами по лицу. Кирстен задохнулась от боли и застонала, из губ и носа брызнула кровь.

Ускользнув от Джейн, она добежала до кухни, упала лицом на раковину, отвернула кран и чуть не закричала, когда холодная вода полилась на ее раны. Но боль не шла ни в какое сравнение с охватившим ее страхом.

– Лоренс не останется с вами, если вы будете некрасивой, – ухмыльнулась Джейн, войдя на кухню. К ужасу Кирстен, она схватила кухонный нож.

– Джейн, умоляю тебя, перестань, – проговорила Кирстен, прижавшись спиной к раковине. В глазах Джейн горела безумная ярость, и Кирстен поняла, что никакие уговоры не помогут. Джейн бросилась к ней, но Кирстен увернулась. Тогда Джейн схватила ее за волосы и оттянула ее голову назад. Кирстен едва удержалась на ногах, схватившись за край раковины.

Увидев направленный ей в лицо нож, Кирстен отпрянула и упала на пол. Нож полоснул воздух, но Джейн занесла его снова. Кирстен откатилась в сторону и бросилась под стол, дрожа всем телом от ужаса.

Она слышала, как Джейн с грохотом передвигает стулья. Потом все стихло. Кирстен подумала, не успеет ли она добежать до двери, но Джейн, словно угадав ее намерения, бросилась к двери. В это мгновение Кирстен заметила канистру с сухим льдом. Из нее вырывались облачка «тумана».

– Господи, помоги мне, – взмолилась она.

Теперь Джейн стояла у двери. Превозмогая боль, Кирстен поднялась на ноги по другую сторону стола. Джейн наблюдала за ней своими бесцветными глазами, в которых застыл страх. С губ сорвался безумный смех.

– Джейн, пожалуйста, положи нож. Положи его, и мы поговорим.

– Нам не о чем говорить. Слишком поздно. Я знаю, что не нужна вам. Вы никогда меня не полюбите…

Кирстен хотела возразить, но у нее закружилась голова и она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

– Кирсти, почему у тебя кровь на лице? – раздался вдруг голос Тома.

– О Боже! – воскликнула она, бросившись к нему. – Том! Беги! Вернись наверх! – Но Джейн уже схватила его. – Джейн, он ведь ребенок, ради Бога, отпусти его, – крикнула Кирстен. Сердце ее замерло от ужаса.

– Все в порядке, Том, – сказала Джейн, перетаскивая его в гостиную. – Никто тебя не обидит. Только будь хорошим мальчиком.

– Кирсти! – вопил Том, пытаясь посмотреть на Кирстен через плечо Джейн.

– Джейн! Отпусти его! – заорала Кирстен, но едва она догнала Джейн, та резко обернулась и взмахнула ножом.

Кирстен вскрикнула от боли: нож вонзился ей в руку. Том вырывался, звал Кирстен, но Джейн заломила ему руки за спину и приставила лезвие ножа к его горлу.

– Вам нужен этот ребенок? – всхлипнула Джейн. – Ведь он не ваш! Он мой и Лоренса. Он не ваш!

Том, содрогаясь от рыданий, звал Кирстен.

– Джейн, – в панике кричала Кирстен, – если ты что-нибудь сделаешь Тому, это разобьет сердце Лоренса. Если ты любишь его, Джейн…

– Папочка! – заплакал Том.

Джейн посмотрела на него, и Кирстен, воспользовавшись этим, ударила ее кулаком по голове. Джейн рухнула на диван, нож выпал у нее из рук. Схватив Тома за руку, Кирстен бросилась к двери.

– Я хочу моего папочку! Моего папочку! – захлебываясь слезами, требовал Том.

Входная дверь оказалась заперта. Ключей не было.

– Все хорошо, дорогой, – шепнула Кирстен и, взяв Тома на руки, бросилась вверх по лестнице в свою спальню.

Она захлопнула за собой дверь и, не спуская на пол Тома, схватила телефонную трубку. Молчание!

– Только не это! – пробормотала она, поняв, что Джейн отключила телефон, и побежала с Томом в ванную.

– Я не хочу, чтобы Джейн меня пугала, – всхлипывал Том.

Не выпуская Тома из рук, она открыла кран, смочила водой салфетку и промыла порез у него на горле. К ее радости, это оказалась не рана, а глубокая царапина. А вот у нее на руке рана была посерьезней. Рассматривая порез, Кирстен почувствовала, как ее охватывает тошнотворный ужас. Как теперь быть?

Она опустилась на стульчак, крепко прижимая к себе Тома. Необходимо что-то придумать. Ведь есть же какой-то выход: не будь здесь Тома, она бы справилась.

Кирстен затаила дыхание, услышав крадущиеся шаги. По лестнице поднималась Джейн.

У Кирстен стучало в висках.

– Кирстен! Кирстен! – крикнула Джейн.

Том спрятал лицо на груди у Кирстен и вцепился в нее.

– Том! Где ты, Том? – голос Джейн был таким, как всегда, словно они играли в прятки.

– Наверное, вы здесь, – сказала Джейн, и Кирстен поняла, что та подошла к спальне.

Она прислушалась. Нервы напряглись от страха, когда шаги Джейн стали приближаться.

– А-а, вот вы где! – Кирстен и Том вздрогнули, когда Джейн начала дергать дверную ручку.

– Не бойся, любимый, – прошептала Кирстен, гладя Тома по голове. – Все будет хорошо.

Она слышала, как Джейн ходила по спальне. Как это могло случиться? Почему они не заметили, что Джейн безумна? Что же сделали с ней родители, какую жестокость они проявили? Что разрушило ее психику?

– Прощай, Том. Оставайся там с мамочкой, – сказала Джейн.

– Я хочу к папочке, – прошептал Том.

– Я знаю, дорогой. Он скоро придет, – сказала Кирстен, моля Бога, чтобы так оно и было. Страшно подумать, что почувствует Лоренс, поняв, что он доверил сына ненормальной девочке. Но с Томом ничего не произошло – по крайней мере, пока.

Она услышала, что шаги Джейн удаляются. Дверь спальни закрылась, и Кирстен показалось, что Джейн спускается по лестнице. Какое-то время было тихо, потом Джейн начала двигать мебель в холле. Только бы она не забаррикадировала выход, подумала Кирстен и вдруг замерла. Сухой лед! Она тут же увидела, что из-под двери ванной ползут облачка «тумана».

– Боже милостивый, – пробормотала она, вскакивая. Он же убивает в считанные секунды… Близкая к обмороку, Кирстен окинула взглядом ванную. Здесь не было окон! Взглянув вниз, она видела, что «туман» сгущается. Кирстен уже чувствовала его запах.

Едва понимая, что делает, она сунула голову Тома себе под халат, схватила полотенце, распахнула дверь и попала в облако смертельного газа. Зажав рот и нос полотенцем, она добралась до окна, уже чувствуя, как ноги перестают ей подчиняться. Отшвырнув полотенце, Кирстен нащупала шпингалет и, стараясь не дышать, попыталась открыть окно. Слезы застилали ей глаза. Кирстен ударилась об окно головой и поняла, что падает, но, ухватившись за подоконник, удержалась на ногах. Она снова подняла руку и вцепилась в шпингалет. Когда колени у нее подогнулись, она стала оседать на пол, не выпуская шпингалета. Порыв ветра распахнул окно. Кирстен наклонилась вперед, с жадностью вдыхая свежий воздух. Почувствовав, что силы понемногу возвращаются к ней, она схватила дымящуюся канистру и вышвырнула ее за окно.

Тяжело дыша и дрожа всем телом, Кирстен прислонилась головой к оконной раме, закрыла глаза и возблагодарила Бога за спасение. Услышав, как хлопнула входная дверь, она испуганно вздрогнула.

– Это папочка! – закричал Том.

– Нет! – Кирстен снова прикрыла его халатом. – Вниз нельзя спускаться, пока мы не убедимся, что это папочка.

Неуверенной походкой она подошла к двери, чуть приоткрыла ее и прислушалась. Казалось, все вокруг – дом, улица, весь мир – неожиданно погрузилось в тишину. Она напрягла слух, стараясь уловить какой-нибудь звук, но в доме было тихо. Однако Кирстен не хотела рисковать и, вернувшись в ванную, посадила Тома на стульчак и присела перед ним на корточки.

– А теперь будь храбрым мальчиком, дорогой. Ты должен остаться здесь, пока я спущусь вниз, и обещай мне, что запрешь дверь изнутри. Договорились?

Том круглыми от ужаса глазами смотрел на нее.

– Договорились? – хрипло повторила она, стараясь сдержать слезы.

– Я хочу с тобой, – сказал Том, и его нижняя губа задрожала.

– Знаю, милый. – Она обняла его. – Но обещаю, я скоро вернусь. С тобой ничего не случится, я этого не допущу. Ты сделаешь, как я прошу, и запрешь дверь? Папочка будет тобой гордиться, когда узнает, как храбро ты себя вел.

Наконец, Том отпустил ее. Подождав, пока он запрет за ней дверь, Кирстен начала осторожно спускаться по лестнице. В холле царил хаос: стол перевернут, книги сброшены с полок, по полу разбросаны пальто и зонты.

Кирстен, то и дело оглядываясь, пробиралась через разгромленную гостиную, чувствуя дикое сердцебиение. Она отодвинула от двери вешалку и поставила ее прямо. Потом нажала на ручку, медленно открыла дверь, обвела взглядом комнату и посмотрела, не прячется ли Джейн за дверью. Там никого не было.

Кирстен медленно направилась на кухню. Дверь была распахнута и кухня пуста. Ее взгляд упал на шкаф под лестницей. Не решаясь открыть его, Кирстен прижалась к нему ухом и прислушалась. И тут замерла, не сразу поняв, что испугалась собственного дыхания. Она взялась за ручку двери и, резко распахнув ее, отскочила.

Полная тишина. Кирстен оглянулась. В горле у нее все еще першило от химических паров. Она подошла к раковине и, открыв кран, налила себе воды. Она пила долго, с наслаждением, потом оперлась о кухонный шкаф, пытаясь унять дрожь и чувствуя, как скованность постепенно проходит. Теперь ей необходимо поскорее увести отсюда Тома. Кирстен пошла к телефону, не зная, просить ли, чтобы разыскивали Джейн. Впрочем, сейчас это не имело значения.

Бросив взгляд в холл, она онемела от ужаса: там была Джейн.

Лицо Джейн, мокрое от слез, выражало отчаяние. Пряди бесцветных волос прилипли к щекам. Она прятала руки за спиной, и Кирстен не сомневалась, что Джейн держит нож.

Кирстен понимала, что Джейн безумна и подходить к ней опасно, но у нее не было выбора. С того места, где стояла Джейн, она могла добежать до Тома раньше Кирстен. А вдруг малыш отпер дверь?

По лицу Джейн прошла судорога. Ее губы дрогнули, она засмеялась, увидев, как Кирстен решительно приближается к ней. В глазах Джейн был страх. Но все же она взмахнула ножом.

У Кирстен бешено заколотилось сердце.

– Джейн, я хочу обнять тебя, – ласково сказала она. – Ведь ты мое дитя…

– Нет, уходи прочь от меня, – крикнула Джейн. Когда Кирстен схватила ее запястье, она выпустила из рук нож и рыдая упала на колени.

– Все в порядке. – Кирстен опустилась на пол рядом с ней и обняла ее за плечи. – Все будет хорошо.

– Простите меня, – всхлипывала Джейн. – Я не понимала, что делаю. Я не хочу в тюрьму. Не позволяйте им меня забрать, Кирстен, прошу вас, не позволяйте им забрать меня.

– Шш-ш, шш-ш, – успокаивала ее Кирстен, прижавшись лицом к шее Джейн и крепко обнимая ее. Она не видела, как Джейн незаметно протянула руку и ее пальцы сжали рукоятку ножа.

ГЛАВА 37

Лоренс гнал машину, по хаммерсмитской эстакаде, не снимая ногу с акселератора и быстро перестраиваясь из одного ряда в другой. Он слышал позади вой полицейских сирен и, взглянув в зеркало, увидел, как мигает в густом транспортном потоке синий фонарь. Лоренс прибавил скорость. Мотор взревел, какая-то машина прижалась к обочине тротуара, освобождая ему дорогу. Огонек на светофоре сменился на зеленый, и Лоренс, нажав звуковой сигнал, устремился вперед.

Подумать только, его проклятая машина сломалась в самое неподходящее время! Он бы уже добрался до дома Кирстен, если бы не пришлось просить машину у соседа Руби и объяснять ему причину такой спешки. Он пытался звонить Кирстен от Руби, но, к его ужасу, к телефону подошла Джейн. Едва услышав его голос, она повесила трубку и отключила телефон. Он оставил отца у Руби, чтобы тот позвонил в полицию.

Лоренс даже не пытался понять, почему Джейн все это сделала. Сейчас это не имело значения, но Лоренс был в ужасе оттого, что такая разумная Джейн, которая была почти членом его семьи, убила двоих людей. Сейчас у него была одна цель: успеть к Кирстен, пока с ней чего-нибудь не случилось.

Пренебрегая красным светом, не обращая внимания на сигналы других водителей, Лоренс увидел, как полицейская машина выехала на тротуар и, круто развернувшись, преградила ему путь. Не дожидаясь, пока выйдут полицейские, он выскочил из машины сам и побежал им навстречу, быстро объяснив ситуацию. К счастью, благодаря газетной шумихе вокруг ареста Кирстен, один из офицеров узнал его.

Через несколько минут они на предельной скорости мчались по улицам Лондона. На сей раз путь прокладывала полицейская машина, и один из офицеров кричал в мегафон, чтобы освободили дорогу.

Кровь еще текла из раны на плече Кирстен, от боли онемела рука, она то и дело теряла сознание. Приходя в себя, она думала только о своем ребенке.

Кирстен смутно сознавала, что Джейн сидит рядом, чувствовала, как она гладит ее лицо. Худенькие плечи девушки сотрясались от рыданий.

– Джейн, – прошептала она, пытаясь подняться. – Джейн, тебе придется позвать кого-нибудь на помощь. Прошу тебя!

– Простите меня, – пробормотала Джейн, перебирая пальцами волосы Кирстен. – Простите, я не хотела этого сделать.

– Джейн, – тихо проговорила Кирстен, – у меня будет ребенок. Прошу тебя, помоги мне…

– Простите, я не хотела этого сделать, – повторила Джейн.

Кирстен уронила на грудь голову и снова потеряла сознание.

– Вы такая красивая, – бормотала Джейн, прикасаясь к лицу Кирстен окровавленными пальцами. – Такая красивая!

Кирстен снова открыла глаза. Она вдруг отчетливо увидела Джейн. Та напряженно вглядывалась в ее лицо. Неожиданно Джейн подняла руку. С ножа еще капала кровь.

– Лоренс – мой отец, – сказала она, с нечеловеческой силой взмахнув ножом над животом Кирстен.

– Нет, только не ребенка! – Кирстен схватила Джейн за руку. – Только не ребенка!

– Почему вы защищаете его, а не меня? – всхлипнула Джейн. – Почему я вам безразлична?

– Ты не безразлична мне, Джейн, – едва вымолвила Кирстен, не выпуская ее руки и каким-то образом умудрившись подняться. Боль в плече почти утихла.

Джейн скорчилась, зажав руки вместе с ножом между коленями.

Кирстен стояла, ухватившись за перила. У нее снова закружилась голова, но усилием воли она удержалась на ногах… У нее прибавилось сил, теперь она сможет позвать на помощь…

Однако не успела она шагнуть к холлу, как Джейн вцепилась в ее лодыжку.

– Прошу тебя, отпусти, – всхлипнула Кирстен.

– Я не хочу причинять вам боль, – рыдала Джейн, проводя рукой по мокрому лицу. – Я не хочу этого делать. Но меня никто не любит.

– Нет, Джейн, нет! – задыхаясь крикнула Кирстен и протянула к ней руку, надеясь завладеть ножом.

Но Джейн печально улыбнулась и, не отводя от Кирстен измученных глаз, глубоко вонзила нож себе в живот.

– Джейн! Джейн! – крикнула Кирстен, бросаясь к ней.

Джейн повалилась на бок, так и не выпустив из рук ножа. Из раны хлынула кровь.

– Я люблю вас, Кирстен, – прошептала она.

– Джейн, Джейн, прошу тебя… – плакала Кирстен, прижимая к себе ее голову. – Джейн, держись…

С грохотом распахнулась входная дверь.

– Кирстен! – крикнул Лоренс, подбегая к ней. – О Боже, что произошло?

– Нужно вызвать помощь, – пробормотала Кирстен.

– Она уже здесь. Со мной полицейские. Господи, Джейн! – воскликнул он, увидев, как сквозь ее пальцы течет кровь.

Джейн открыла глаза и, увидев полицейских, хрипло пробормотала:

– Я хочу остаться с мамочкой. Позвольте мне остаться…

– Все в порядке, я здесь, – сказала Кирстен, прижимая к себе ее голову.

– Шш-ш, – бормотал Лоренс, привлекая к себе Кирстен. В холл вошли санитары. – О Господи, что с тобой? – воскликнул Лоренс, увидев, что плечо Кирстен в крови.

Кирстен взглянула на Джейн и потянулась к ней, но Лоренс остановил ее.

– Пусть ее возьмут санитары, дорогая.

– Она – моя мама, – объясняла Джейн наклонившемуся над ней санитару.

– О Боже, – простонала Кирстен, уткнувшись лицом в плечо Лоренса. – Мы не можем ее так отпустить, надо поехать с ней.

– Все будет в порядке, – сказал Лоренс и кивнул санитарам, чтобы унесли Джейн.

– Лоренс! – крикнула вдруг Кирстен. – Том! Нам нужно взять Тома.

Лоренс побледнел.

– Что ты имеешь в виду?

– Он наверху.

– Что с ним случилось? – Лоренс бросился вверх по лестнице. – Где он?

– В ванной.

– Что, черт возьми, он там делает? – в панике воскликнул Лоренс.

– Джейн его привезла.

Лоренс исчез наверху, и Кирстен беспомощно смотрела, как Джейн на носилках выносят из дома.

– Похоже, вас тоже нужно отвезти в больницу, мисс, – сказала женщина в полицейской форме. – Ваша рана мне очень не нравится.

На верхней лестничной площадке появился Лоренс, он крепко прижимал к себе Тома.

– Извини, Лоренс. Мне пришлось попросить его запереться там. Ничего лучше я не смогла придумать.

– Ты молодчина! – сказал Лоренс, спустившись с Томом и обнимая их обоих. – Он в полном порядке, только немного испугался, правда, солдатик?

– Извините, мисс, но я настаиваю на том, чтобы вы отправились с нами, – сказал один из санитаров.

Лоренс взглянул на рану Кирстен.

– Поезжай. Я отвезу Тома к родителям и приеду к тебе. В какую больницу вы ее повезете? – спросил он санитара.

– В «Чаринг-кросс».

– О'кей. – Он взглянул на Кирстен. – С тобой будет все в порядке?

– Конечно. Позаботься о Томе. – Что здесь произошло?

– Я расскажу потом, – прошептала Кирстен, и на глаза ее навернулись слезы.

– Не думай сейчас об этом, – сказал Лоренс, целуя ее. – Поезжай в больницу, я скоро буду там.

Дойдя до двери, Кирстен оглянулась.

– Ты виделся с Пиппой? – спросила она, чувствуя что этот вопрос из какой-то другой жизни.

Лоренс кивнул.

– Ну и?..

– После, – Лоренс отвел взгляд.

Когда Лоренс и Кирстен вернулись домой, было уже темно. Врач настаивал, чтобы Кирстен осталась в больнице до утра, но Кирстен отказалась. Она сейчас хотела одного – чтобы Лоренс был рядом, когда она попытается во всем этом разобраться. Во второй половине дня они дали показания полиции. Джейн в это время уже лежала на операционном столе. Теперь ее перевезли в отделение интенсивной терапии. Состояние Джейн оставалось тяжелым. Ковски побывал в больнице, но ни Кирстен, ни Лоренс не осмелились спросить его, что будет с Джейн, когда она поправится.

Родители Джейн так и не появились в больнице, хотя Лоренс позвонил им и сказал, что их дочь оперируют.

– Они удивительно странные люди, – заметила Кирстен, усаживаясь на диван рядом с Лоренсом. Плечо ее было забинтовано, рука на перевязи, порез на губе прихвачен двумя швами, а рана на руке – четырьмя.

– Что это у нее за фантазия, будто мы – ее родители? – спросил Лоренс.

– Ты не догадывался об этом? – Глядя на прожженное пятно на ковре, Кирстен едва верила, что все это произошло только сегодня утром.

– Подумать страшно, что она пережила за все эти годы.

– Поздно говорить об этом, – вздохнула Кирстен, – но помню, как часто я обещала Джейн провести с ней время и не выполняла обещания. Она всегда старалась сделать мне что-нибудь приятное, а я даже никогда не поблагодарила ее как следует. Думаю, все дело в том, что я ее почти не замечала. Джейн была так незаметна, что мы все относились к ее услугам, как к чему-то обычному.

– Знаешь, что мне непонятно? – сказал Лоренс. – Как удавалось Диллис Фишер получать информацию обо всем, что у нас происходит? Кстати, Ковски тебе ничего об этом не говорил?

Кирстен покачала головой. Лоренс подошел к телефону, а Кирстен включила телевизор, желая узнать, что происходило, пока они были в больнице. Сообщалось, что Диллис Фишер предъявлено обвинение в том, что она ввела в заблуждение органы правосудия, а также в преступном подстрекательстве к убийству. Биллу Коэну, главному управляющему выездными съемками, приятелю Джейн, тоже было предъявлено обвинение. Сообщалось также, что с Кирстен сняты все обвинения. Затем показали интервью с Дэрмотом Кемпбелом. Он заявил о своем намерении возбудить судебный иск против Диллис за мошенническое использование его имени. Репортеры показали здание больницы «Чаринг-Кросс», где под надзором полиции находится Джейн Коттл, которая еще не пришла в сознание после операции.

Лоренс застал самый конец репортажа, и Кирстен рассказала ему о том, что он пропустил.

– Горько думать, что единственный роман в жизни Джейн оказался обманом, – сказала Кирстен. – Диллис придется за многое ответить. Как ты думаешь, что с ней теперь будет?

– Готов поклясться, что она постарается выпутаться из этой истории, откупившись большими деньгами.

– Тогда я сделаю все, чтобы помешать этому. Я попрошу Дэрмота Кемпбела помочь мне. Впрочем, то, что происходит с Диллис, не так уж важно, правда? Она всего лишь злобная, неразборчивая в средствах старуха. Ей доставляет удовольствие шумиха, поднятая вокруг нее, но если на свете есть справедливость, она окажется за решеткой. Важнее то, что будет с Джейн. Я чувствую за нее ответственность и хочу позаботиться о том, чтобы ей помогли. Хорошо бы ее не высылали в Америку. Если Джейн заключат в тюрьму здесь, она получит необходимую юридическую помощь, да и мы будем ее навещать.

– Мм-да, – только и произнес Лоренс.

Кирстен удивленно взглянула на него.

– В чем дело? Разве ты не хочешь ей помочь?

– Да, да, конечно, хочу, – сказал он. – Просто…

– Просто что?

– Не знаю. Наверное, у меня голова занята сейчас совсем другими проблемами.

– Боже, – спохватилась Кирстен. – Как я могла забыть? Завтра слушание! Кто это тебе звонил? Хеллерман?

– Нет, моя мать. Том никак не угомонится.

– Может, тебе лучше поехать туда и побыть с ним? Он такого сегодня натерпелся!

– С ним все в порядке, – сказал Лоренс, целуя ее в лоб. – Сейчас важнее всего ты.

– Я хорошо себя чувствую, хотя еще не совсем оправилась от потрясения. Тебе надо подумать о Томе. Если завтра процесс выиграет Пиппа, это, возможно, будет твоя последняя ночь с сыном.

– Не будет.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Кирстен. – Что-нибудь произошло?

– Да, но это может подождать.

– Лучше скажи мне сейчас, – попросила она, и в душе ее шевельнулось дурное предчувствие. Боже, нет, только не сейчас. На сегодня с нее достаточно! – Лоренс, что случилось?

– Я же сказал, что это может подождать.

– Нет, – возразила она. – Скажи сейчас.

– Кирсти, не заставляй меня. Ради твоего же блага…

– О Боже, Лоренс, ты меня пугаешь. Что будет с Томом? Ты сказал, что встречался с Пиппой… Она что-нибудь сказала?

– Она решила, что Том останется в Англии, – Лоренс отвел глаза.

– Но это же чудесно! Разве ты не рад?

– Конечно, рад.

– Но?

– Кирсти, ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю?

– Думала, что знаю. – Она с тревогой посмотрела ему в глаза.

– Боже, не знаю, как сказать тебе это.

– Лоренс, прошу тебя, – прошептала Кирстен, холодея от страха.

– Пиппа согласилась предоставить мне опекунство… Но не совсем так, как мы надеялись.

– Что значит «не совсем так»?

– Она хочет вернуться ко мне.

Кирстен долго смотрела на Лоренса, потрясенная тем, что после всех испытаний, выпавших на их долю, она все равно теряет его. Она осторожно высвободилась из его объятий.