Текст книги "Влипнувшие в неприятности (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Брокман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Мне жаль, что ничего не вышло, – посочувствовал Сэм.

– Спасибо.

Они посидели в тишине.

– Дело в том, что я подумываю согласиться, – наконец заговорил Джулз. – Позвоню ему и… Знаешь, может, если все ограничится одним сексом, то это не будет меня раздражать. В основном. И знаешь, все останется в секрете.

Сэм тщательно подбирал слова, пока делал глоток кофе:

– Полагаю, как бы ты не решил поступить, на самом деле все будет зависеть от того, чего ты хочешь. Если это просто секс…

– Кто же не хочет секса? – заметил Джулз.

– Если это только секс, – продолжил Старретт, – то обратись к официанту, который таращится на тебя. – Невозможно поверить, что он об этом говорит. – Лично я не уверен, что встречаться с посторонними – хорошая идея.

По крайней мере, парень Джулза не забеременеет. Несколько лет назад Сэм переспал с незнакомой красоткой из бара, в итоге у него теперь есть дочь Хэйли и бывшая жена Мэри Лу. Это к разговору об ошибках по небрежности. Хотя Хэйли – лучшая ошибка, которую Сэм когда-либо совершал. Дочка у него – настоящее чудо. Но сколько же лет ушло, пока все счастливо закончилось. Он попортил жизнь себе, Мэри Лу, Хэйли и даже Алиссе.

– Бен не посторонний, – сказал Джулз, вынимая бумажник, чтобы оплатить счет.

– А если ты влюбишься, что тогда? – спросил Сэм. Не верилось, что он задал еще и этот вопрос, но ему необходимо было высказаться. – Знаешь, заплатить должен я.

– Не будет такого. – Джулз отрицательно покачал головой и на вопрос, и на предложение. Он сказал это очень убедительно и, ставя точку в разговоре, поднялся из-за стола. – Давай вернемся, я хочу позвонить.

– Сколько с меня? – настаивал Сэм, открывая свой бумажник.

– Счет мой, – отмахнулся Джулз.

– Ты сделал мне одолжение, приехав сюда, так еще и платишь за обед?…

– Ты не имеешь ни малейшего представления, насколько я ценю твою дружбу.

Сэм протянул несколько банкнот.

– На самом деле имею. Видимо, настолько же, насколько я ценю твою.

Джулз не мог просто взять деньги и покончить с этим, нет, он должен был непременно подойти и обнять Сэма.

– Спасибо.

Разумеется, официант-гей тут же обратил внимание и на Сэма. Когда друзья отправились на улицу, парень даже вышел за ними на площадь. Как оказалось, очень предусмотрительно, потому что не успели Сэм и Джулз далеко уйти, дорогу им преградила компания парней, среди них были и подростки и взрослые. Хмурые, мрачные, всем своим видом выражающие угрозу.

Джулз встал перед Сэмом, поза расслабленная, на лице улыбка.

– Добрый день, господа, – произнес агент на прекрасном итальянском. – Какие-то проблемы?

Cтарретт быстро всех пересчитал. Итого девять человек, но только трое – один в красной рубашке, другой с бородой и третий в татуировках – могут показать себя в драке.

Татуированный так быстро затараторил по-итальянски, что Сэм ничего не понял. Наряду с ругательствами он определенно уловил «Рим» и «папа». Непонятно, о чем говорил этот тип, но намерения прояснились, когда мужик грубо толкнул Джулза.

На этом разговор закончился. Ну, почти закончился.

– Татушник и Красная рубаха – мои, – объявил Джулз, перейдя на английский, и без малейших усилий вырубил нападавшего, который его толкнул.

Сэму достался Борода. Ух ты, а у него, оказывается, рыбацкий ножичек. Сэм быстренько избавился от ножа, сломав по ходу дела несколько пальцев противника.

Вот и все, что потребовалось. Бросив подельников глотать пыль, бородатый сбежал домой, громко зовя мамочку. Все уже давным-давно дали деру, и только придурок в красной рубашке до сих пор верил, что может урвать кусок Джулза.

Агент ФБР был щуплым и разбирался в моде даже лучше Алиссы, но прекрасно знал, как продемонстрировать стиль в рукопашном бою. Он наносил очень эффективные удары, восхитившие Сэма. Это и вправду было невероятно красиво. Джулз дрался с умом, в отличие от Красной Рубашки, в котором проснулся неандерталец, размахивающий вслепую, причем совершенно бездумно – он уже еле переводил дух.

Джулз, напротив, дышал не тяжелее, чем во время обеда.

Красная Рубашка опять кинулся на Джулза, а тот снова увернулся. Но на этот раз агент мастерски выставил локоть, опрокинул противника на дорогу и заставил поздороваться с куда более твердой землей. Итальянец больше не поднялся.

Тем временем официант-гей сбегал и позвал весь персонал ресторана, включая хозяина.

Сэм видел, как Джулз повернулся лицом к новой угрозе, готовый в случае чего противостоять всем и сразу. Но, – учитывая, что он оставался в трезвом уме – тут же узнал всех до единого. Эта кавалерия прибыла им на подмогу. Хотя вряд ли Сэм и Джулз в ней нуждались.

Владелец ресторана говорил на беглом английском.

– Подобное безобразие здесь творится уже не первый раз. Антиамериканские настроения вредят городу. Из-за этого туризм идет на убыль.

Антиамериканские? А не против геев?

Хозяин ресторана проводил их в свою кухню и приказал персоналу принести аптечку и лед для содранных костяшек Джулза. Пока Сэм наблюдал, как друг забавляется, разглагольствуя об антиамериканских протестах в Греции и даже в Дубае, Джулз подтолкнул его к столу и усадил в кресло.

И тут до Сэма дошло, что у него идет кровь. Из полученной ножевой раны.

Повреждение не больше царапины, но владелец ресторана – и по совместительству шеф-повар – решил не отпускать гостей, пока те не приведут себя в порядок, а заодно накормил своими лучшими десертами, против чего Старретт не возражал.

Радушный хозяин даже вынудил их вернуться на курорт в его крошечном «мини купере». И только после того, как они распрощались и, пройдя по дорожке, миновали бассейн, Сэм спросил:

– Антиамериканские?

Но в этот момент у Кэссиди заиграл телефон. Звонила Ларонда, секретарь-референт босса. Отлично, похоже, Макс дал Джулзу отпуск. А это значит…

– Давай-ка ты полетишь домой, – сказал Джулз.

Но Сэм покачал головой.

– Антиамериканские, ага, как же. Я пробыл здесь несколько недель. Это были претензии не к нам – американцам, а к тебе – гею. Я тебя здесь одного не оставлю.

– Это просто смешно. – Джулз закатил глаза.

– Нет, не смешно. – Сэм вцепился в него забинтованной рукой.

– Смешно.

Так они ни к чему не придут, но и отступить Сэм не мог.

– Джулз…

– Неужели ты не понимаешь? – спросил Кэссиди, поднимаясь по лестнице в гостиничный номер Сэма. – Это моя жизнь. Меня могут схватить, избить – и, да, людей даже убивали за то, что они геи, – причем это происходит не только здесь, а в любом городе, практически в любой стране мира. Кстати, например, в Соединенных Штатах. Ты что, поедешь со мной домой в Вашингтон, Сэм? Там, знаешь ли, тоже происходит много преступлений на почве ненависти.

– Тогда, может быть, тебе нужна «борода»? – Как только слова слетели с губ, Старретт понял, что ляпнул явно не то. Но стоило ему открыть дверь в свой номер, как ситуация стала во много раз хуже: в одних леопардовых стрингах и босоножках на огромных шпильках Хлоя танцевала под музыку, передаваемую по радио, и подкреплялась порцией спиртного из его бара.

Одной порцией? Да скорее очередной порцией. Очевидно, девица уже выпила немало.

– А вот и ты, – сказала она, увидев Сэма. – Я тебя жду.

И снова Джулз прикрыл друга:

– А ты, должно быть, Хлоя. Я влюбился в твои босоножки.

Она схватила свой халатик, на что агент, видимо, и рассчитывал. Более того, даже помог ей.

– Пакуй вещи, – приказал он Сэму, выпроваживая Хлою на балкон, где продолжил любезничать с девицей: – Ты похожа на Скарлетт Йоханссон. Тебя, должно быть, все время достают? Правда? Ты очень на нее похожа…

***

Сэм почти полностью упаковал вещи, но никуда не собирался без Джулза. Стоя в ванной, Старретт размышлял, что совершенно бессмысленно складывать туалетные принадлежности, чтобы сегодня же вечером перед сном опять их распаковывать. С одеждой проблем не было, он легко мог жить на чемоданах. Ну, выглядел бы немного более помятым, чем обычно, но…

– Я забронировал тебе перелет четырехчасовым рейсом до Лондона. – В дверях стоял Джулз.

Сэм посмотрел на него в зеркало:

– Я тебя не оставлю.

– Высоко ценю твою лояльность, – кивнул Джулз, – но Хлоя слегка исповедовалась и попросила пересказать тебе.

Сэм ждал.

– Кажется, жених и невеста сбежали. Свадебное торжество отложено на неопределенный срок. Твои услуги больше не нужны – как до прошлой ночи, так и вообще.

– Что?

– Видимо, Хлоя забыла предупредить и сестер. Ей хотелось остаться на несколько дней и… Она молода и не понимает, что делает. Очевидно, она по уши втрескалась в тебя, ковбой.

Одним взмахом руки Сэм сгреб с раковины прямо в сумку то, что Джулз бы назвал «продуктами».

– Вылетев в четыре часа в Лондон, домой я попаду вовремя, только если все пойдет как надо, – сказал он с нажимом. Если не будет задержек, отмены и нестыковок рейсов. – И я по-прежнему не собираюсь уезжать, если ты не полетишь тем же рейсом.

– Кстати об этом, – подхватил Джулз. – Вторая часть исповеди: судя по всему, тех бандитов наняла Хлоя. Как она выразилась – чтобы заставить меня убраться восвояси.

– Молодая, не ведает, что творит – однако порочная. – Сэм посмотрел на собеседника.

– Она несколько обособлена от общества, – вздохнул Кэссиди. – Но Хлоя тоже уезжает. Вместе с сестрами. А я подумываю остаться на несколько дней. Может быть, познакомлюсь поближе с Паоло.

– Паоло? – изумился Старретт.

– Владелец ресторана, – объяснил Джулз. – Пока ты промывал порез на руке, мы разговорились… и он предложил дать мне уроки кулинарии.

Сэм рассмеялся. Он даже не понял, что хозяин ресторана – мужчина в возрасте, с сединой на висках, этакая итальянская версия Тома Хэнкса – гей.

– Это теперь так называется? – И тут же, придя в себя, добавил: – Ты уверен, что хочешь?…

– Солнышко, единственная вещь, в которой я абсолютно уверен – я не хочу «бороду», – заверил Джулз.

– Не стоило мне этого говорить, – извинился перед другом Сэм. – Я не то хотел сказать, но я просто беспокоюсь о тебе.

– Знаю. И прощаю тебя. Просто… Я хочу отношений с кем-то вроде Паоло, кто не боится быть самим собой. Боже, я действительно хочу, чтобы был кто-то, к кому бы я спешил домой, с дикой скоростью упаковывая вещи, так же как только что спешил ты. – Он рассмеялся, но потом посерьезнел. – Помнишь, ты спросил меня раньше, чего я хочу? Так вот, я хочу того же, что у тебя с Алиссой, у Макса с Джиной, у Джека со Скоттом. Того, чего у меня не будет с Беном. Или Робином, который прямо сейчас находится в гребаном Лондоне и продвигает свой последний фильм. Так что я не собираюсь в Лондон, даже, чтобы успеть на рейс до Нью-Йорка, спасибо, но нет.

Пожалуй, Алисса была права. Похоже, все дороги ведут к этому парню, Робину.

– Помню, как был влюблен в Алиссу, а она не хотела иметь со мной ничего общего. Я так отчаянно пытался не думать о ней… Никто не мог с ней сравниться. Я заводил шашни с другими женщинами – не помогло. Только сильнее скучал по ней. Вдобавок другие женщины в конечном итоге обижались, от чего просто тошнило.

– Я внял твоим словам, – кивнул Джулз. – И высоко ценю твою откровенность. Но тебе нужно идти, или ты решил пропустить этот самолет?

Сэм схватил сумки и открыл дверь.

– Еще раз спасибо за все.

– Позвоню тебе через несколько дней, – попрощался Джулз. – И расцелуй за меня Алиссу так, чтобы вытрясти из нее все дерьмо, хорошо?

– Естественно, – рассмеялся Сэм.

***

Алисса не ждала его в Лос-Анджелесе. Она находилась в Сан-Диего, в офисе «Траблшутерз», готовя снаряжение для команды, в которую входил и Сэм. Там, куда они отправляются, холодно, а им необходимо будет оставаться незаметными, значит, использовать огонь в лагере нельзя.

База в стиле «отморозь-себе-яйца» определенно не самая любимая вещь Сэма, но на этот раз он совершенно не мог ждать. Палатка, один на двоих теплый спальный мешок и его фантастическая женщина…

Да уж, Сэм найдет способ сохранить побольше тепла.

Транспорт шел плотным потоком не только по Файв, но и по другим улицам. Наконец Старретт добрался. И вот на автомобильной стоянке она, его жена. Занимается тем, что пытается втиснуть припасы, способные заполнить три грузовика, в два крошечных упаковочных ящика, причем старается, чтобы еще осталось место.

Сэм стоял и несколько минут наблюдал за Алиссой, просто позволяя сердцу волноваться. Ее темные волосы отросли настолько, что теперь были собраны в хвостик, но выбившиеся прядки вились вокруг лица. Без сомнения, она самая красивая женщина во всем мире, даже без макияжа, в боевом армейском камуфляже и тяжелых военных ботинках, в которых за две недели истоптала весь лес.

Она отдавала команды тоном «морского офицера в отставке» – деловым, с намеком на превосходство. А потом повернулась, увидела его, заулыбалась и когда снова заговорила, голос превратился в мёд:

– Сэм, ты успел.

– Спасибо Джулзу, – сказал он.

Казалось, Лис тоже счастлива просто стоять и смотреть на него. Сэм улыбался ей как идиот.

– Он позвонил мне, – ответила Алисса. – Рассказал об инциденте со стрингами. Бедная Хлоя.

– Бедная Хлоя? – возмутился Сэм. – А я не бедный?

– Бедный Сэм, ты провел две невыносимые недели в самой красивой части Италии с голыми дамочками, бросающимися на шею. – Она попыталась, чтобы это прозвучало саркастически, но веселье так и рвалось наружу. Поэтому решила поглумиться еще больше. – Должно быть, это было так же ужасно, как… как… как съемки в клипе «Девочки сходят с ума»!

На этом закончилась «просто-дай-мне-насмотреться-на-тебя» часть долгожданного воссоединения. Старретт бросил сумку и пошел к жене. Она встретила его почти на полпути. Сэм понял, что Алисса тоже безумно по нему скучала, потому что даже не потрудилась обернуться и посмотреть, не наблюдает ли кто-нибудь за ними – в конце концов, они же на работе. Только ей было все равно.

Она просто его поцеловала. А когда он ответил жарким поцелуем, то подумал о Джулзе, о том, насколько тот одинок. «Ты спросил меня, чего я хочу? Так вот, я хочу того же, что у тебя с Алиссой».

И Сэму было неважно, где они с женой спали ночью – в своей постели, в пятизвездочном отеле или вообще в палатке. Пока Алисса рядом, он дома.

День святого Валентина

Написано к ДСВ 2002 года

Эссе о жизни ВМФ

Традиционно День святого Валентина – это конфеты в коробках в форме сердца, романтические открытки, дюжины роз, ужин на двоих при свечах… Все это прекрасно, но признайте, не сравнится с подарком, который военнослужащие американской армии – и мужчины, и женщины – дарят на Валентинов день не только своим любимым, но и каждому американцу.

Мой друг Роб унтер-офицер военно-морского флота, и его корабль недавно вернулся в порт после шестимесячного плавания. Он и весь его экипаж провели День благодарения и Рождество вдали от своих семей и были рады вернуться как раз ко Дню святого Валентина.

Не то чтобы им нужен был этот повод, чтобы сделать возвращение романтичным. На самом деле Роб недавно рассказал мне об одном очень милом военно-морском ритуале, который называют «Первый поцелуй».

Когда приближается родной порт, все семейные мужчины и женщины на борту принимают участие в лотерее. И это ох какое беспощадное соревнование. Потому что победитель первым сходит на берег, первым приветствует – и целует – супругу или супруга после шести долгих месяцев отсутствия.

Меня трогает чистая романтическая сентиментальность этого обычая. Первый человек, который ступит на землю, выбирается не по чину или важности. Эта честь предоставляется кому-то, кому повезло быть женатым и любимым.

Военно-морской флот США – крупное и жесткое подразделение сильнейших военных сил в мире. И все же каждый – от адмирала до новобранца – без тени смущения признают, что важнейшее в возвращении домой – это объятия женщин и мужчин, которые их ждут.

Но, может, это не так уж и удивительно. Каждый, кто способен пожертвовать столь многим, служа своей стране и помогая сохранять Америку «землей свободы», должен хорошо понимать силу любви.

Для наших военнослужащих любовь – это не конфетные коробки в форме сердца, а трата каждой минуты короткого отпуска на берегу на поиски телефона, чтобы поздравить дочку с днем рождения.

Любовь – не ужин на двоих при свечах, а быстрый перекус в 15-30 в переполненной столовой на пятьдесят человек, потому что корабль во вражеских водах, и нужно возвращаться на дежурство.

Любовь – не гладенькие поздравительные открытки, а осторожное продвижение, по одному аккуратному шажку, в поисках ловушек со взрывчаткой в темной пещере в Афганистане – убежище террористов.

Любовь – не дюжина роз, а пятьдесят дюжин ночей в море, в тесной каюте, за полмира от любимых рук.

Любовь не только в «Первом поцелуе», но в каждом поцелуе, от которого каждый военнослужащий и каждая военнослужащая охотно отказываются, вызываясь добровольцами. В каждом мгновении вдали от дома и семей, которыми они жертвуют ради другой любви – к своей стране.

И к свободе.

Спасибо за этот бесподобный подарок.

И возвращайтесь поскорее.

Морской котик и трое младенцев

Март 2009 года

Эта история произошла через несколько недель после Hot Pursuit/По горячим следам или перед Breaking the Rules/Против правил

Глава 1

Крошечная страна под названием Тарафашир

К коммерческому авиалайнеру подогнали узкий портативный трап, и под ногами Сэма Старрета, спускающегося на взлетно-посадочную полосу, загудел и завибрировал металл. На одной руке Сэм держал сына Эша, через плечо болталась сумка с подгузниками, и не одно, а целых два детских автомобильных кресла оттягивали другую руку папаши.

Кресла были громоздкие и неудобные, хотелось поудобнее взяться или же срочно заиметь побольше рук.

Прямо позади Сэма спускались Джулз Кэссиди с Робином, сражаясь изо всех сил с таким же третьим по счету креслом и кучей ручной клади. За ними жена Сэма, Алисса, волокла вниз две летние коляски, понадобившиеся в этом приключении длиной в месяц. Следом шли Макс и Джина Багаты, которые несли свою необычно воспитанную трехгодовалую дочурку и восьмимесячного сынишку со здоровыми легкими, все еще что-то лопотавшего себе под нос, видимо, горестно жаловавшегося от лица всей команды по поводу расстройств, неудобств и горького разочарования.

Этот маленький семейный выезд на природу быстренько превратился в откровенное несчастье, когда отложили их первый рейс – сперва почти на шесть часов у выхода на посадку, потом больше двух часов на аэродроме у самолета. В результате они появились в Лондоне в черт знает какое время, пропустив стыковочный рейс, что вызвало эффект домино, и повлекло за собой необходимость сесть на этот самый последний, запаздывающий на семь часов рейс, на котором в свою очередь произошла поломка в электросистеме, вынудившая их приземлиться здесь, в Тарафашире. И все еще, твою мать, в четырех часах лета от конечной цели назначения.

Сэм прекрасно знал, что по части незапланированного приземления существуют места куда хуже, с ходу можно назвать несколько – Ливия, Пакистан, Казбекистан. По крайней мере Т-фашир относился к дружественным и безопасным странам, хотя и очень бедным. В стране правила монархия, и их король был не только монахом, но и по легенде монахом, покуривающим травку.

В минувшие десятилетия основной экспорт страны составляли марихуана и опиум. И хотя существовала сомнительно успешная программа, по которой фермеры, замещающие свои посевы соей, получали продукты и лекарства, при виде побитой взлетно-посадочной полосы Сэму стало ясно, что обещанная модернизация тарафаширской инфраструктуры снова запаздывает.

Наверное потому, что вся страна испытывает сильную ломку.

– Они держат наш рейс на Кабул. Выход на посадку номер один. Это с другой стороны вокзала, – объявил Макс Багат, закончив разговор по мобильнику и засовывая его в карман джинсов, прежде чем помочь Джине, отвлекающей двоих детишек. Восьмимесячный Майки обычно весело пускал слюни, как и сын Сэма, Эш.

Обычно.

Сегодня же, во время казавшегося нескончаемым полета, Майк всю дорогу капризничал и беспокоился, занимая все четыре родительские руки. Его сестренка Эмма, трехлетка с повадками сорокалетней дамы, благополучно сидела между дядей Робином и дядей Джулзом. Эмма немного поиграла с годовалым Эшем, который впал во вредное настроение, несомненно нахватавшись звездного примера Майки, и решил, что даже не подумает спать, если не на коленях дяди Робина, пока наконец не отрубился. Эш, разумеется, а не Робин. С этого момента Эм без колебаний провела оставшиеся часы полета в обсуждении социально-экономических аспектов Кота в Шляпе со своими терпеливыми псевдо-дядями.

Малютка была необычайно умна, невероятно вежлива и хорошо воспитана, от чего казалась слишком серьезной себе на беду. К тому же она впитывала все в себя как губка, вечно наблюдая и слушая, что говорят вокруг взрослые.

– Вот хрен. – Джулз выругался, причем не совсем под нос, услышав новости Макса о рейсе в Кабул. Кэссиди состроил рожицу Эмме, чьи карие глазенки стали величиной с блюдце, благодаря его промаху.

Сэм обнаружил, что одно из самых величайших неудобств для родителей: невозможно сказать «хрен» в ситуациях, подобных этой, когда явно присутствует острая необходимость выругаться от души.

За последние сутки с гаком непрерывного детского нервного возбуждения и замедленного полета, это был единственный рейс, который они могли бы совершенно точно пропустить.

Однако пока Эмма хихикала при виде состроенной глупой рожицы Джулза, Сэм намотал на ус полезную информацию. Хорошо было узнать, что Эмма способна улыбаться, не говоря уже о хихикании.

Разумеется, дядя Джулз – это нечто особенное.

И не только потому, что он агент ФБР или потому, что поразительная личность, сочетавшаяся браком с кинозвездой.

Джулз это… Джулз. Единственный в своем роде.

– Все хорошо, малыш, – пробормотал Робин, улыбнувшись и толкая локтем своего партнера.– Мы всегда знали, что такое может случиться, в первый раз, что ли летаем? Все нормально. Тебе нужно туда попасть.

– Да, знаю, – вздохнул в ответ Джулз. – Просто хотел… иметь возможность должным образом попрощаться.

– У нас есть время, – заметил Сэм. – Они держат рейс.

В целом сообщение Макса было не такой уж плохой новостью – и не совсем неожиданной, учитывая, что у Макса, агента высшего класса, в списке контактов на сотовом имелся личный номер президента страны.

Сэм повернулся к Алиссе, которая забрала у него Эша.

– Мамочка тоже хочет сказать плохое слово, – поделилась она с сыном, одарившим ее слюнявой улыбкой и, что-то радостно лопоча в ответ, не ведающим своего собственного неизбежного несчастья.

Алисса снова поглядела на Сэма, и он увидел, как жена огорчена. Предстояло самое трудное – она терпеть не могла такого рода разлуку. Предпочитала работать с ним, однако чертовски хорошо представляла, что они оба не могли отправиться в опасные, полные террористов страны. Только не вместе. Больше нельзя. Из-за Эша.

Они с женой рисковали жизнями ради жизни – и тут ничего не изменилось – однако не могли больше рисковать вместе одновременно.

Такая вот мура.

И в то же время не мура – опять же из-за Эша.

– С нами все будет нормально, – сказал Сэм женщине, которая не просто была любовью всей его жизни, а лидером лучшей команды, которая у него когда-либо имелась. Она представительная, решительная, собранная под давлением обстоятельств, сострадательная, умная и такая адски горячая, когда отдает приказы. Да, в этом задании он будет скучать по совместной работе. Но он переживет.

– С нами все будет в порядке.

– Я знаю.

Лис выдавила улыбку, засунула Эша в рюкзачок, который носила спереди, и понесла коляски, пока Сэм тащил на горбу сиденья и ручную кладь.

Вместе с Максом и Джиной, возглавлявшими шествие, с Джулсом и Робином позади, Сэм и его семейство вошли в многолюдный аэровокзал, если этот ржавый и дряхлый времен Второй мировой куосетский ангар можно назвать вокзалом.

Внутри было прохладнее, но ненамного. В здании отсутствовали кондиционеры, лишь медленно и лениво вращался вентилятор. Сэм увидел знак выхода, начертанный выцветшей красной краской на другой стороне сооружения.

– Я просто хотела вам помочь устроиться, – сказала Лис, пока они проталкивались через толпу местных жителей, большинство из которых носили белые халаты, безошибочно выдававшие в них монахов, их бритые головы блестели в скупом флуоресцентном свете. – И мне не хочется вас здесь оставлять. Тарафашир не входил в план. Мы не должны были улететь первыми.

– Все будет нормально, – снова повторил Сэм. – Наш рейс всего лишь через несколько часов. Те, кто поменьше, переменят подгузники, те, кто побольше, добудут чего-нибудь перекусить, надеюсь, что не собаку или какого-нибудь козла, и мы все вытянем ноги. Все будет прекрасно, и мы вскорости очутимся в курортном отеле на частном острове в Эгейском море.

Тем не менее, Алиссе, Джулзу и Максу не видать этого приморского курортного отеля. Они будут торчать на суше, в Афганистане, спать в бараках или, возможно, в походных палатках. Как только приземлятся в Кабуле, у них вряд ли выдастся минутка поесть, прежде чем снова поедут, на этот раз к первым из полудюжины ПОБ – передовых оперативных баз далеко в горах. Выбранные ПОБ – все планируемые остановки в рамках стандартного тура Объединенной службы организации досуга войск, и президент решил посетить по крайней мере одну из них во время предстоящего путешествия.

Как членам специальной передовой консультативной команды, ответственной за подготовку информации, гарантирующей безопасность президента во время предстоящего визита, им придется всем собраться.

По ту сторону выхода номер один, Макс поставил разнокалиберный багаж, который нес, и стал обниматься с женой и детьми. И когда он поцеловал Джину, до Сэма наконец дошли слова Джулза.

«Просто хотел иметь возможность должным образом попрощаться».

Желание Джулза попрощаться как следует не имело ничего общего со временем, а с тем, что хотя Тарафаширом правит поддерживаемый США монарх-диктатор, хотя американцев принимают здесь с уважением, но королевская семья и правительство придерживаются консервативных общественных взглядом, и гомосексуализм здесь не в чести.

И значит, что хотя Джулз с Робином женаты по законам штата Массачусетс, прощаться, демонстрируя свои отношения публично бóльшими нежностями, чем рукопожатием, нельзя – это может привести их в тюрьму.

А такое прощание – сказать «до свидания» и пожать руку – Сэму не по нутру.

Ведь есть шанс, конечно слабый, но шанс, что Джулз ведь может и не вернуться с задания.

Поэтому Сэм кинул сиденья рядом с Максом и Джиной, затерявшимся в своем собственном мире, и быстро поцеловал в губы жену.

– Не садись в самолет, пока я не вернусь.

Она засмеялась.

– Не сяду, потому что не собираюсь брать Эша в Афганистан.

– Хорошо.

Он одной рукой подхватил Джулза, другой Робина, и потащил их в сторону двери с международным знаком в виде человечка в брюках. Туалет представлял собой одну кабинку с дверью без замка, толкнув которую, Сэм, на всякий случай убедился, что внутри пусто.

– Техконтроль, – напомнил он Джулзу, который в знак понимания кивнул и препроводил внутрь Робина, закрыв накрепко за собой дверь.

Сложив руки на груди, Сэм встал снаружи, всем своим видом олицетворяя неприступную крепость. Найдите другой туалет. Этот занят.