Текст книги "Смерть придумали люди"

Автор книги: Светлана Середа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Глава 13

Меня предупреждали, что вампиры – негостеприимный народ. Тот факт, что гостевая телепортационная площадка находилась в глухом лесу в получасе пешей ходьбы от ближайшего поселения, косвенно подтверждал это утверждение. Но только теперь, оказавшись на пресловутой телепортационной площадке, я в полной мере осознала, насколько оно соответствует правде. Площадка представляла собой круглую поляну около пяти метров диаметром, окруженную высоким частоколом. И если поначалу вам могло показаться, что он призван защитить гостей от опасностей местного леса, то более внимательный взгляд не оставлял от этого приятного заблуждения камня на камне: колья забора были слегка наклонены внутрь, а наблюдательные пункты (с прорезями-бойницами для стрелков), напротив, находились снаружи. С гостями тут явно не церемонились.

Сейчас наблюдательные пункты были пусты, и вообще ни одной живой души в пределах видимости не обнаруживалось, но у меня появилось неприятное чувство, будто за нами следят. Я зябко повела лопатками:

– А здесь всегда так… пустынно?

Не глядя на меня, Вереск приложил палец к губам. Я замолчала, пытаясь по выражению лица определить, что он слышит.

– Некогда ждать провожатых, – нетерпеливо сказал Женя. – Я знаю дорогу, идем. Юлька, ты за мной, Вереск замыкает.

– Медальон, – отрывисто напомнил полуэльф.

Женя выпростал из-под рубашки медальон Фар-Леирато и повесил сверху на куртку. Двинулся вперед, к узкому проему в заборе. Мы гуськом потянулись за ним.

Сразу за частоколом начиналась тропа – достаточно широкая, чтобы по ней мог проехать всадник. Солнце село недавно, и небо на западе еще не до конца погасло, но в лесу, под густыми кронами деревьев, было уже темно, как ночью. Через несколько шагов тропа терялась в сумраке.

– Жень, – шепотом позвала я, – а почему мы отправились к вампирам на ночь глядя? До утра нельзя было подождать?

– Это традиционный жест доброй воли. Ночью вампиры видят лучше, чем днем. Хотя у них и при дневном свете зрение куда острее, чем у любого из людей, но появляясь у них в сумерках, мы подчеркиваем, что пришли с миром.

– Не похоже, чтобы они оценили этот жест по достоинству, – пробормотала я.

– Ну, по крайней мере, нас не убили сразу по выходу из телепорта, – хмыкнул Женя. – Это внушает определенный оптимизм.

Некоторое время мы шли молча. Неотвязное ощущение чужого, враждебного взгляда в спину не исчезло – напротив, с каждым шагом оно становилось все отчетливей. Я вздрагивала и нервно оборачивалась на каждый звук. Однажды, вглядываясь в темноту, где, как мне показалось, мелькнули чьи-то глаза, я споткнулась о корягу и полетела вперед. Сильная рука ухватила меня за шиворот и рывком поставила обратно.

– Смотрите под ноги, Юлия, – хмуро посоветовал Вереск. – Разумеется, нас ведут. Но заметить вампирский конвой не под силу даже мне, так что вам вертеться по сторонам тем более нет никакого резона.

Я вспыхнула, но возразить не рискнула, признавая справедливость этих слов.

– А долго нам еще идти? – спросила я, чтобы сгладить неловкость.

Вереск не ответил.

– Минут двадцать, если все будет спокойно, – отозвался Женя вместо него.

– А если не спокойно?

– Тогда существенно меньше.

– А ты проницателен, смертный, – раздался откуда-то из темноты молодой насмешливый голос. – Вы уже пришли. Стойте смирно, вы под прицелом.

Мы послушно остановились, понимая, что дергаться и в самом деле смысла никакого нет.

– Кто такие и куда направляетесь? – требовательно спросил невидимка.

– Попробуй с трех попыток угадать, куда я могу направляться по этой дороге? – усмехнулся Женя. Тон его был довольно спокойным, хотя я чувствовала – то ли эмпатически, то ли просто уже научилась различать тонкости его настроения – что он нервничает.

– Скорее всего, прямиком к смерти, – весело предположил голос. – Что тебе нужно в Зингаре, остряк?

– Поговорить с Фар-Зингаро.

– Шутка не удалась, попробуй еще раз.

– Вождь меня знает. Мое имя Женевьер белль Канто.

– О чем ты хочешь с ним говорить?

– Это я открою только ему.

– Откуда у тебя этот медальон, кхаш-ти? – с угрозой спросил вампир после некоторой паузы. Кажется, он подошел ближе, хотя я по-прежнему не могла определить, откуда доносится голос.

– Почему я должен тебе отвечать? – холодно поинтересовался Женя. – Я даже не знаю, кто ты такой. Приведи нас к вождю, и твое любопытство будет удовлетворено.

Повисла тревожная пауза. Мои ладони намокли от напряжения, а сердце колотилось так, что его стук, казалось, слышали все вокруг, включая невидимых вампиров.

– Хорошо, – наконец решил парень. – Мы проводим вас в Зингар. Полукровка, мне не нравится твоя рожа. Положи мечи на землю. Кстати, тебя это тоже касается, весельчак. Клади арбалет, снимай куртку, пояс и не забудь нож из сапога, если не хочешь, чтобы все это железо оказалось в твоей глотке.

Парни молча разоружились.

– Дарг, собери, – скомандовал молодой вампир. – Девчонка пойдет впереди. Обожаю блондинок. У них такая тонкая, нежная кожа на шее… мммм, – судя по звуку, он плотоядно облизнулся.

– Слюной не захлебнись, извращенец, – злобно огрызнулась я. Как всегда, от страха во мне проснулась дерзость.

– О, да вы все ребята с юмором, как я посмотрю, – рассмеялся вампир. – Ладно, шевелитесь. На месте пошутим.

Я медленно пошла по тропинке. Сзади что-то негромко звякнуло – очевидно, неведомый Дарг подобрал оставленное моими спутниками оружие. Никто меня не подгонял. Вампир, казалось, вообще забыл о нашем существовании, не обнаруживая своего присутствия ни голосом, ни шорохом.

Шли мы долго, гораздо дольше обещанных Женькой двадцати минут. Я уже начала терять терпение, когда впереди забрезжил просвет. Надежда на близкое окончание пути придала мне сил, и вскоре мы действительно вышли к Зингару. Поселок – или, точнее, небольшой город – был скрыт за высоким частоколом, похожим на тот, что окружал телепортационную поляну, только из более массивных кольев. Тропинка, по которой мы пришли, постепенно расширяясь, вела прямо к городским воротам. Далеко впереди, за поселением, чернела громада горной гряды. Именно там, за этими горами, скрывалась наша цель – Долина Страха.

Из леса вынырнула стремительная гибкая тень, остановилась передо мной. Я наконец-то смогла разглядеть нашего «проводника». Выглядел он действительно молодо: не больше двадцати-двадцати двух по человеческим меркам. У него было узкое лицо с тонкими, чуть резковатыми чертами. Миндалевидные глаза светились в темноте бледно-голубой радужкой. Живого вампира мне доводилось видеть лишь однажды, и только сейчас, разглядывая этого парня, я в полной мере осознала, что вампиры – действительно ближайшие родственники эльфов. Словно для того, чтобы разубедить меня в этом, юноша осклабился, обнажив два длинных клыка. Прошел мимо меня к воротам:

– Шаэт, открывай. Я тут теплую компанию привел.

Ворота бесшумно приотворились, и вампир, знаком приказав следовать за ним, вошел в Зингар.

В поселке было совсем темно: ни костров, ни освещенных окон – но слух подсказывал мне, что послезакатная жизнь вампиров далека от сонного спокойствия ночных человеческих городов. Высокая черная фигура вынырнула из сумрака и направилась к нам.

– Кого ты привел, Джанис?

– Кхаш-ти, шинтар, человеческая девчонка. Идут от телепортационной площадки. Говорят, им нужен Фар-Зингаро, – без особого рвения в голосе сообщил наш «провожатый».

Фигура приблизилась, и я разглядела вампира средних лет (никак не могу отучиться мыслить человеческими понятиями, хотя в случае с эльфом или вампиром «средний возраст» может растянуться не на одно столетие). Он окинул взглядом нашу троицу, задержавшись почему-то на мне, потом подошел к Женьке и без всякого выражения констатировал:

– Белль Канто. Надеюсь, твоя сумасшедшая эльфийка здесь не появится? Она нежелательная персона в Зингаре.

– Я ей не хозяин и не сторож, – уклончиво ответил Женя, – но со мной ее точно нет.

– Все в порядке, Джанис, – старший вампир кивнул молодому. – Я их знаю. Ты можешь идти.

– Я сам разберусь, что мне делать, Фар-Эстель, – резко ответил парень. – Ты мне не командир.

Он высунул голову за ворота и отрывисто бросил в темноту:

– Дарг, передай их оружие Фар-Танаэлю. Возвращайтесь к патрулированию. Стеххи, ты за старшего. Я остаюсь.

– Джанис, я тебя прошу: вернись к своим обязанностям.

Упрямый юнец, не удостоив Фар-Эстеля ответом, махнул нам рукой:

– Идемте.

Фар-Эстель сердито поджал губы и двинулся вслед за нами.

Я с любопытством крутила головой, рассматривая вампирское поселение. Маленькие аккуратные домики белели в темноте стройными рядами. Они казались абсолютно одинаковыми, словно их строила одна рука. Присмотревшись, я заметила в некоторых окнах тусклый неверный свет – видимо, от очага. Прохожих на улицах было не очень много, но те, которые нам встретились, невзирая на поздний час, занимались своими обыденными делами. Невысокая коренастая девушка набирала воду у колодца. Две женщины, перебрасываясь негромкими фразами, развешивали белье. Раздетый до пояса парень, сидя на крыльце, точил большой нож. Двое детей – мальчик и девочка – молча и сосредоточенно дрались на деревянных тренировочных мечах. Девочка была старше и опытней, мальчишка – гибче и шустрее, так что битва шла нешуточная. Из живности я заметила только двух собак: здоровую, лобастую, похожую на волка псину и обычную дворнягу. Рядом с лобастой Джанис задержался и, наклонившись, около минуты трепал мохнатый загривок, бормоча при этом что-то ласковое на вампирском диалекте. Мы тоже были вынуждены притормозить. Фар-Эстель безмолвно ждал, пока парень закончит нежничать со своим четвероногим приятелем, но я видела, как вздулись желваки у него на скулах.

Наконец, Джанис остановился у одного из домов, дернул на себя дверь:

– Входите.

В избе стояла кромешная тьма. Мне пришлось выставить руку, чтобы не наткнуться на впереди идущих. И даже когда глаза немного привыкли, я могла разглядеть лишь неясные силуэты.

– А мы так и будем в темноте сидеть? – спросила я, стараясь, чтобы голос прозвучал не слишком жалко.

Фар-Эстель молча включил тусклую лампу под потолком, и я наконец смогла осмотреть помещение. Опираясь на свои более чем скудные познания о вампирах, я ожидала увидеть скромную, по-военному лаконичную обстановку. Но действительность не оправдала моих ожиданий.

Большую часть комнаты занимал стол, накрытый белоснежной скатертью. Вокруг него размещались восемь стульев темного дерева с высокими резными спинками. Окно было зашторено белой занавеской с изящной кружевной вышивкой по низу (свет в окно не проникал – очевидно, оно было закрыто снаружи ставнями). Но самой удивительной и совершенно не вписывающейся в интерьер деталью были кресла: два глубоких, мягких и отнюдь не дешевых кресла, каждое из которых было вполне достойно если и не королевских покоев, то, по крайней мере, гостиной средней руки аристократа.

В целом обстановка, конечно, была далека от столичной роскоши и, если бы не кресла, я бы вынесла вердикт «Бедненько, но чистенько». Однако попытки оживить спартанский интерьер определенно вызывали уважение, особенно если учесть, что самим вампирам все эти виньетки и рюшечки были глубоко безразличны. Очевидно, изба – или, во всяком случае, эта конкретная горница – предназначалась для гостей.

Джанис вольготно развалился в кресле, по-хозяйски закинув ногу на ногу. Нам он сесть не предложил.

– Я тебя слушаю, кхаш-ти, – властно произнес молодой вампир.

– Прошу прощения? – Женька изобразил изысканно-вежливое недоумение.

– Зачем ты явился в Зингар?

Джанис явно начинал раздражаться, но Женя с невозмутимостью, которая могла бы сделать бы честь любому эльфу, повторил:

– Я уже сказал: это я открою только Фар-Зингаро.

– Вождь не примет тебя, белль Канто, – подал голос Фар-Эстель. – Он занят. Ты можешь говорить со мной.

– Вообще-то, мне нужен Фар-Леирато, но это, как я понимаю, невозможно?

Фар-Эстель кивнул.

– Тогда извини, но я буду говорить только с Фар-Зингаро. Либо с тем, кого он мне укажет, узнав, о чем пойдет речь.

– До утра вождь не станет тебя слушать, дальше – не знаю.

– Мы подождем.

– Хорошо. Вы можете остановиться здесь. Я скажу Лесси, чтобы постелила вам в задней комнате.

Молодой вампир разочаровано поднялся и направился к двери.

– Ты куда? – резко спросил Фар-Эстель.

– С каких это пор я должен тебе докладывать, куда направляюсь? – надменно бросил парень через плечо.

– Не ходи домой, – глухо сказал старший вампир. – Тебя там не ждут.

– Почему?

– Дневной дозор вернулся час назад.

Джанис резко обернулся, мгновенно меняясь в лице.

– Руст?! Что с ним? Он ранен?!

– Сгорел, – коротко пояснил Фар-Эстель.

Юноша снова развернулся в сторону двери, намереваясь выбежать на улицу, но старший вампир с силой схватил его за плечо.

– Не ходи. Ты там ничем не поможешь. Он не доживет до утра.

– Пусти меня, идиот! – крикнул Джанис, пытаясь вырваться. – Я должен быть рядом с братом!

– Ты там ничем не поможешь, Джан, – тихо, но твердо повторил Фар-Эстель. – Твой отец просил задержать тебя.

После нескольких безуспешных попыток освободиться, молодой вампир затих, и Фар-Эстель убрал руку с его плеча.

Парень, нахохлившись, сел обратно в кресло, но тут же снова вскочил, и принялся мерить шагами комнату. Резко остановился. Взгляд у него был слегка безумный.

– Признайся, что ты врешь, Фар-Эстель! – обвиняюще выкрикнул он. – Как получилось так, что дозор вернулся, и только Руст – погиб? Ученики идут в центре группы, их не пускают в бой!

– Ты знаешь ответ, Джанис, – негромко сказал Фар-Эстель. – Он вложил в удар почти всю Силу, выложился по полной. От этого никто не мог защитить, кроме него самого.

– Щенок! – беспомощно выругался юноша. – Молокосос! Я говорил, что ему рано в дозор.

Мне было отчаянно, до щекотания в носу, жалко неведомого Руста, его родителей, которые сейчас сидят у постели умирающего сына, а главное – этого растерянного мальчика, который разом лишился всей своей надменности, впервые осознав, что боль утраты не делает скидок ни на расу, ни на воинское мастерство, ни на социальное положение.

Сочувствие придало мне смелости.

– Так он только потерял Силу? – спросила я у Фар-Эстеля. – Я имею в виду, физически он не пострадал?

– «Только потерял Силу»! – передразнил Джанис, с ненавистью воззрившись на меня. – Ты не знаешь, о чем говоришь, смертная.

– Но ведь вы, вампиры, можете восстанавливать Силу, используя чужую кровь? – снова обратилась я к Фар-Эстелю, подчеркнуто игнорируя Джаниса.

– Теоретически – можем, – кивнул старший вампир. – На деле мы связаны Кодексом, который запрещает нам использовать людей, кроме как во время чрезвычайных ситуаций, официально признанных Советом. Сейчас не та ситуация. А кровь эльфов и вампиров слишком активна – она поможет взрослому, но убьет ребенка.

– А много надо крови? – поинтересовалась я деловито.

– Юлия, даже не думайте об этом! – встревожился Вереск. – Это может быть… опасно.

– Это действительно опасно? – уточнила я у Фар-Эстеля.

– Для полного восстановления мальчику нужно не меньше трех литров крови, но для того, чтобы просто остаться в живых, хватит трех стаканов. Это неприятно для донора, но для молодого здорового организма не смертельно. – Он поколебался, прежде, чем задать следующий вопрос. – Ты хочешь предложить Русту свою кровь?

– Ну да. Думаю, если я сделаю это добровольно, в присутствии двух свидетелей, никакой Эльфийский Совет не придерется.

Джанис подскочил ко мне. Протянул руку – и замер, словно хотел коснуться моего плеча и не осмеливался. На его лице застыло восторженно-недоверчивое выражение:

– Ты… правда готова это сделать?

Фар-Эстель смотрел на меня с уважительным интересом – и тоже с легким недоверием. Во взгляде Вереска читалось явное сомнение в моих умственных способностях. Мне стало не по себе. Я подозрительно покосилась на обоих вампиров и, как обычно в минуты затруднений, обратилась к Женьке:

– А в чем подвох? Может, я чего-то не знаю, и речь идет не только о шестистах миллилитрах крови?

– Да нет, все в порядке. Просто донорство тут… гм… не в почете. Ну, вот пример для наглядности: представь, что ты уезжаешь жить куда-нибудь в другую страну, а квартиру отдаешь первому попавшемуся вонючему бомжу. Вроде и поступок хороший, и без крыши над головой не останешься, тем не менее, все, включая того самого бомжа, будут, мягко говоря, удивлены.

– А, ну это ерунда. Мнение бомжей меня не интересует. Я согласна, – кивнула я вампирам. – Что надо делать?

– Ждите здесь, – велел Фар-Эстель. – Я за вами приду.

Он вышел, и мы остались вчетвером. К Джанису стремительно возвращалось привычное расположение духа. Он мягким кошачьим шагом обошел вокруг меня, остановился за спиной. Мурашки побежали вдоль позвоночника, но я не обернулась, не желая показывать тревогу.

– Тебе не страшно? – прозвучал над ухом его вкрадчивый голос. – Неужели ты не испытываешь трепета при мысли о том моменте, когда острые клыки вонзятся в твою нежную шейку?

Я ощутила мягкое прикосновение к шее и вздрогнула от неожиданности. Вереск сорвался с места. Вампир отпрыгнул в сторону, преодолев одним махом полкомнаты. Женька догнал приятеля, когда до вампира оставалось не больше метра, и буквально повис на Вереске, не давая ринуться в драку.

– Спокойно, shinnah'tar, спокойно. – Джанис предостерегающе поднял руку. – Мы не причиним вреда твоей девочке.

– Она не моя девочка, – угрожающе сказал Вереск, стряхивая с себя Женю. – Но если хоть один волос упадет с ее головы, клянусь, для тебя это не будет иметь значения.

– Ты будешь удивлен, полукровка, – вампир осклабился, обнажив белоснежные клыки, – мне это и так в высшей степени безразлично.

Вереск ударил – коротко и зло, без замаха. Джанис отклонился. Кулак скользнул по его подбородку, не оставив следа. Все произошло так быстро, что я осознала случившееся только пару секунд спустя, глядя, как вытягивается удивленно лицо вампира. Джанис недоверчиво потрогал место удара, словно сомневаясь, что там только что побывал чужой кулак.

– А ты совсем не плох, полукровка, – с безмерным изумлением проговорил он. – До сих пор никто из моих ребят не смог достать меня. Хотя, конечно, в спарринге я так позорно не открываюсь. Не хочешь ко мне в группу?

– Держи свои клыки подальше от Юлии, вампиреныш, – злобно прошипел Вереск.

– Ого, какая экспрессия! – воскликнул Джанис. – Человеческая кровь играет?

Лицо вампира выражало насмешливую дерзость. В глазах полуэльфа застыло обещание смерти. Они стояли друг напротив друга, как мальчишки, готовые в любой момент подраться, и воздух между ними искрился от напряжения.

Фар-Эстель вошел в избу, на секунду замер у порога, оценивая обстановку.

– Вы не могли выбрать более подходящий момент для своих разборок? – холодно поинтересовался он.

Вереск неохотно отвел взгляд.

– Он меня ударил! – тоном капризного королевича пожаловался молодой вампир.

– Скажи это вождю. Пусть передаст твою группу Сатару, – сухо посоветовал старший. – Если тебя бьет полукровка, тебе не место в командирах.

Джанис рассмеялся, ни на мгновение, кажется, не допуская серьезности этой угрозы.

– Ты готова? – спросил у меня Фар-Эстель. – Тогда идем. Белль Канто, ты и твой драчливый друг нам тоже понадобитесь – засвидетельствовать, что девушка пошла на это по собственному желанию.

На улице уже совсем стемнело. Погода испортилась: небо затянуло тучами, стал накрапывать мелкий дождик. Подул ветер, не сильный, но довольно прохладный. Я поежилась – не то от холода, не то от страха. Вообще-то, я доверяла вампирам – или, если точнее, доверяла Жене, который не находил в предстоящей процедуре ничего опасного. И даже поведение Вереска не поколебало моей уверенности: я видела, что полуэльфом движут предрассудки, а не реальный страх за мою жизнь. Но все равно было не по себе, как перед походом к зубному врачу.

Далеко идти не пришлось: нужный дом оказался на соседней улице. В сенях было темно, и, входя в дом, я споткнулась о высокий порог. Фар-Эстель подхватил меня под локоть и провел через темную горницу.

В задней комнате было свежо и прохладно, в воздухе витал едва заметный запах озона. Горела лампа: вероятно, ее принесли специально для нас. Вдоль стен стояли три кровати, две были аккуратно застелены, на третьей – в самом дальнем от двери углу – кто-то лежал. Я не могла разглядеть лица, потому что его заслоняла спина мужчины, сидящего на стуле возле кровати. Напротив него стоял второй стул. Я догадалась, что сидящий мужчина, должно быть, отец мальчика, а пустой стул предназначался для матери.

Не оборачиваясь, мужчина сделал приглашающий жест рукой. Фар-Эстель осторожно, но твердо подтолкнул меня в его сторону. Я подошла. Не в силах удержаться, бросила косой взгляд на мальчика. По человеческим меркам он выглядел лет на десять. Его лицо было белым и безмятежным, глаза закрыты.

– Садись, – глухо обронил вампир, показывая на свободный стул.

Я несмело опустилась на краешек сиденья. Меня охватила робость перед этим мужчиной, как ни перед кем еще в Эртане. Он был немолод: в отличие от обоих Архимагистров, он не пытался – не мог или не считал нужным? – скрывать свой возраст. Между бровей пролегла глубокая борозда, оставленная горем, уголки губ угрюмо провисали вниз. Волосы у него, как у большинства вампиров, были темные, но даже в тусклом свете лампы я заметила несколько седых прядей.

– Джанис, выйди, – приказал мужчина, не поворачивая головы.

– Но отец!..

– Выйди.

Я не осмеливалась поднять глаза к двери, но поняла, что Джанис ушел: через пару секунд его сердитое бормотание стихло в соседней комнате.

– Ты согласна дать кровь моему сыну.

Я не была уверена, что это вопрос, но на всякий случай выдавила едва слышно:

– Да…

Вампир проницательно посмотрел мне в глаза, и под его взором я почувствовала, как с меня последовательно спадает одежда, кожа, мышцы, рассыпаются в пыль кости, растворяется мозг, и все мои помыслы и стремления, все потаенные страхи и надежды – вся моя душа, если она, конечно, существует – предстают перед вампиром обнаженные и беззащитные. Магистр Астэри тоже умел так смотреть, но я всегда чувствовала, что это взгляд врача и учителя. Сейчас это был взгляд воина и убийцы. Я едва сдержалась, чтобы не закричать от страха.

– Я расскажу тебе о процедуре, чтобы ты понимала, на что идешь.

От его будничного тона мне стало немного легче, и я даже нашла в себе силы кивнуть.

– Я прокушу тебе вену на руке. Лучше бы, конечно, на шее, но это будет неудобно. Руст без сознания, он не сможет укусить сам. Запах крови приведет его в чувство и пробудит инстинкты, которые подскажут, что делать дальше. Укус будет болезненным, но безопасным. Не бойся.

Я невольно поежилась.

– А нельзя вскрыть вену ножом и сцедить в стакан?

– Нет. Магия крови разрушается от соприкосновения с холодным железом. Я буду следить, чтобы Руст не перешел границу, опасную для твоего здоровья. Потом Эль-Ристафаль сотворит кровеостанавливающее заклинание. Тебе все понятно?

– Да.

Мужчина снова сделал знак рукой, и Женя с Вереском встали у него за спиной. Оба были бледны, почти как умирающий мальчик.

– Повторяй за мной: «Осознанно и без принуждения отдаю часть крови, потеря которой не нанесет ущерба моему здоровью, Арустану Фар-Зингаро».

– Осознанно и без принуждения, – послушно повторила я, – отдаю часть крови, потеря которой не нанесет вреда моему здоровью, Ар… КОМУ?!!

– Моему сыну.

– ОЙ.

– Что такое? – спросил вампир с легким нетерпением. – Ты не знала, что это мой сын?

– Нет, я… я не знала, что вы король… то есть вождь. Простите. Я бы тогда поприветствовала вас, как полагается. Только я не знаю, как полагается… простите, – я окончательно смутилась и беспомощно опустила взгляд в пол.

Вампир до хруста сжал зубы. На мгновение я малодушно испугалась, что он сейчас вгрызется в мою шею без всяких церемоний. Но он быстро взял себя в руки и почти спокойно сказал:

– Если позволишь, о тонкостях вампирского этикета мы поговорим завтра. Продолжай, пожалуйста.

Я с самого начала почти без запинок выговорила ритуальную фразу. Фар-Зингаро удовлетворенно кивнул и обернулся к парням, двумя статуями застывшим за его спиной.

– Благодарю тебя, белль Канто, и тебя, полуэльф. Вы можете идти.

– Я остаюсь, – бестрепетно сообщил Вереск.

– Я сказал, вон отсюда! – рявкнул вождь так свирепо, что даже Фар-Эстель вздрогнул, а Женька автоматически отступил на шаг. – Ты на моей земле, полукровка, – изволь вести себя, как подобает гостю.

Вереск не шелохнулся, только еще больше побледнел.

– Я не только отец умирающего ребенка, но и вождь целого народа, – тоном ниже произнес вампир. – Если я буду строить счастье своей семьи на бедах других, от моей власти камня на камне не останется. Я не допущу, чтобы по вине моего сына или моей девушка пострадала. Поверь мне, мальчик.

Несколько долгих секунд Вереск смотрел в глаза Фар-Зингаро, затем молча развернулся и вышел. На меня он при этом даже не взглянул, словно бы речь шла вовсе и не обо мне.

Фар-Эстель, пропустив перед собой Женьку, тоже покинул комнату и плотно прикрыл дверь. Мы остались втроем. Фар-Зингаро взял мою руку, примерился и с силой вонзил клыки в вену на предплечье. Я зашипела от внезапной боли.

Он отстранился. Дождался, пока на коже вспухнут две темно-алые полусферы – слизнул. С видом заправского сомелье прислушался к ощущениям. Несмотря на драматизм ситуации, я едва удержалась от нервного смешка – так нелепо это выглядело.

Видимо, вкус крови (или что он там пытался распробовать) удовлетворил вампира, потому что он протянул мою руку к лицу сына и слегка оттянул его подбородок вниз. Две тоненькие струйки сливались в одну, капли медленно набухали и падали в чернеющий провал рта. И точно так же, медленно и тревожно, падали секунды. Кап. Кап. Кап. Руст был неподвижен. Фар-Зингаро пробормотал что-то на вампирском. Я испугалась, что все зря, поздно, что теперь вся кровь мира не вернет мальчишку к жизни… Но вот рефлекторно дернулся кадык. Затрепетали ноздри, впуская в себя терпкий горько-соленый аромат. Руст сложил губы трубочкой и трогательно повел подбородком в поисках источника запаха.

Мне вспомнилось, как два года назад я навещала в роддоме подругу Машку. Ее двухдневный сын точно так же, как сейчас маленький вампир, крутил сморщенным личиком возле материнской груди, потом не открывая глаз, на одних инстинктах, нащупал губами пахнущий молоком сосок и вцепился в него с таким остервенением, что я испугалась за Машку.

Руст жадно присосался к моему предплечью. Я смотрела на эту картину со смешанным чувством умиления, отвращения и ужаса. Тяжелая рука Фар-Зингаро легла мне на плечо.

– Не бойся.

Место укуса болезненно ныло, маленькие острые клыки царапали кожу. Раны от зубов взрослого вампира были расставлены слишком широко для ребенка, и струйка из второй раны, не попадая в рот, стекала по подбородку за ухо. Темно-алое пятно растекалось по подушке. «Какая неэффективная трата драгоценной жидкости», – лениво подумала я. Но в тот момент эта (здравая, в общем-то) мысль казалась такой неважной, что я не сочла нужным ее озвучивать.

С каждой каплей крови, с каждым глотком, с каждым движением кадыка на меня все больше наваливалась апатия. Корпорация, Милославский, Женька, Вероника и даже Вереск с его таинственными проблемами казались далекими и безразличными, как персонажи прочитанного в детстве романа.

Фар-Зингаро посматривал на меня с возрастающим беспокойством.

– С тобой все в порядке?

Я с трудом отлепила от гортани присохший язык и хрипло выдавила:

– Да, все… нормально. Только голова… кружится.

Еще глоток.

Фар-Зингаро что-то встревоженно крикнул на вампирском.

– Все в порядке, – пробормотала я, искренне недоумевая, почему вождь вдруг вскочил со своего места и подхватил меня на руки.

Последнее, что я видела, – очень недовольное лицо незнакомого синеглазого эльфа.

* * *

Проснулась я от ощущения, что солнце светит прямо в глаза. Осторожно приоткрыла веки. Окно, под которым стояла моя кровать, было занавешено, но один дерзкий лучик пробрался сквозь щель в занавесках и нахально пощекотал мне сетчатку. Я рефлекторно чихнула. (Интересно, почему я всегда чихаю от яркого солнца? Может, во мне тоже вампирская кровь есть?)

Надо мной склонилось лицо со смутно знакомыми синими глазами. Где я его видела? Ах, да. Вчера. Тот самый эльф, который был страшно недоволен и что-то выговаривал вождю Фар-Зингаро.

– Как самочувствие? – неприветливо спросил эльф.

– И вам доброго утра, – безмятежно ответила я.

Эльф раздраженно махнул рукой, но ничего не сказал. Видимо, мой ответ убедил его в том, что самочувствие в норме. Я села. Голова не кружилась, но в теле ощущалась неприятная вялость, словно еще чуть-чуть – и от слабости начнут дрожать руки.

– Если вам правда интересно, то я чувствую слабость, – призналась я немного смущенно.

– Это от голода. После завтрака пройдет.

Он вышел из комнаты и через полминуты вернулся со стаканом красной прозрачной жидкости. На кровь жидкость не походила, но первый глоток я сделала с большой осторожностью. Вкус был на редкость отвратительный – кисло-соленый.

– Тьфу, гадость какая, что это?

– Минеральный раствор с витаминами. А ты что ожидала, что я тебе меду принесу? – мрачно сказал эльф. – Пей давай.

Пересиливая отвращение, я мужественно выхлебала полстакана. Перед штурмом второй половины решила сделать передышку.

– Простите мое любопытство, но я не смогу спокойно жить, пока не узнаю ответ. Вы за что-то сердиты на меня лично или у вас просто… гхм, – я чуть было не ляпнула «мерзкий характер», – плохое настроение?

– Если бы ты видела, какой бардак тут творится со вчерашнего вечера, ты бы не задавала глупых вопросов, – с невыразимой тоской сказал эльф. – Но, раз уж ты сама об этом заговорила, лично к тебе у меня тоже есть претензии. Почему ты вчера не упомянула, что в течение последних двадцати четырех часов употребляла алкоголь?

– Мне это даже в голову не пришло, – честно призналась я. – Магистр Астэри меня полечил, и я себя чувствовала вполне нормально.

– Магистр Эль-Аранель удалил из твоего организма токсины, но не восстанавливал объем жидкости. Это энергоемкая процедура, и при легкой степени обезвоживания целесообразнее восстанавливать жидкость традиционными методами. Он предупреждал тебя, чтобы ты больше пила в течение дня?

– Предупреждал.

– А ты?

А я, припомнилось мне со стыдом, не то что не пила – даже и не обедала-то толком, поглощенная якобы сборами, а на самом деле – тягостными раздумьями о загадочном поведении господина, черт бы его побрал, белль Гьерра. Ничего удивительного, что я хлопнулась в обморок. Странно, что не сделала этого раньше. Мерзопакостный электролитный раствор неожиданно показался мне почти что вкусным.