Текст книги "Жрец Лейлы"

Автор книги: Светлана Зимина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 40 страниц)

Глава 5
Душа дракона

Обидно, но нашего появления даже не заметили. Похоже, в зале Совета светлых магов происходило что-то настолько из ряда вон выходящее, что они даже забыли о вторжении в их владения.

Все взгляды были устремлены на круг магов, в центре которого застыл чуть полноватый человек с искаженным яростью лицом. От него веяло такой опасной и мрачной силой, я даже на мгновение усомнился, что это светлый маг. Кровь и чужие жизни настолько напитали его магию, что она перестала излучать свет, затянутая в трясину чужой страсти.

«Хорошая добыча», – шепнул голос Лейлы в моем сознании, и я вздрогнул. Настолько странным он никогда не был. И мало того, кажется, она обращалась не ко мне.

«Моя госпожа?» – Станислав напряженный и… благоговейный.

«Убей его, Станислав! Мне нужна эта душа! Лиан, не вмешивайся, это не твой бой!»

«Разве? – чуть насмешливо шепнул я. – А по-моему, это как раз моя битва. Ты не видишь, госпожа моя, что напротив него стоит мой брат? И разве это не я пришел освободить твоих людей. Ради этого я пересек все Прибрежные королевства как Любовник и как Убийца. И сейчас ты решила отставить меня в сторону как игрушку? Ты таким меня видишь, госпожа?!»

«Да как ты…»

«Смею, Лейла, богиня моя, моя королева, смею, любовь моя. Потому что я твой. Но я не игрушка, помнишь, госпожа, почемуя служу тебе?!»

На меня с ужасом смотрели две пары глаз: Станислава и Корала, а губы Винира кривила странная усмешка.

«Ли?.. – И снова с ее голосом произошли изменения. – Я… немного увлеклась?»

«Прошлое так просто не отпускает, верно? – мягко заметил я. – И людей, и богов. Но если таково твое истинное желание, я отступлю и отдам Станиславу Синее Пламя».

«Ты снова это делаешь, – вдох, – как тогда в храме Венуса. Однако ты стал действовать тоньше».

«Учусь, госпожа моя. Учусь».

«Спасибо».

«Всегда пожалуйста», – улыбнулся я.

«Но, Ли, дай Станиславу с ребятами размяться. Они полвека провели у этого человека в плену».

«Конечно». И я взглянул на Станислава. Тот только головой покачал, приходя в себя.

«Времена действительно изменились». Жрец мягкой походкой направился в сторону круга, где Белил, а это был именно он, смотрел на моего брата:

– …Мальчишка! Ты сам не понимаешь, что натворил. Я привел Ложу к ее небывалому величию. Даже Темные теперь предпочитают с нами не связываться, чувствуя нашу мощь. Такого не было при моих предшественниках.

Черные волосы чуть колыхнулись в отрицательном жесте.

– Ты слышишь ли себя, Белил? Темные брезгуют с нами связываться. Я сам видел и слышал, что люди проклинают твое имя. – Голос равнодушно констатирует факты, но я чувствую, что он скрывает клокочущую ярость и гнев. – Неужели ты собирался выпить мою силу и жизнь ради величия Ложи?

За спиной Мейдока стоит пожилой маг и одобрительно кивает. Митас. Он правильно сделал, что отступил, так как Мейдоку самому надо убедить магов в том, что он достоин принять столь сложный и ответственный пост, а для этого он должен сместить Белила. Сам. Без помощи Митаса, которого в противном случае будут считать негласным главой, а Мейдока его марионеткой.

Станислав незаметно скользнул к столпившимся магам и встал рядом с Мейдоком. Только воин, которого я в воспоминаниях Мейдока помнил как Динара, дернулся было, но, увидев, как спокойно воспринял мой брат присутствие постороннего, остался стоять на месте.

Станислав коснулся плеча мага и заглянул ему в глаза. Эти двое были друзьями, хотя, возможно, сами о том не подозревали. Да, лорд Дэвид посмеется еще над новым Верховным магом Белой Ложи, который водит дружбу со жрецами ночи.

Белил потрясенно смотрел на Станислава.

– Ты! – прошипел он. Вокруг воцарилась тишина. Многие из присутствующих узнали Станислава. А ведь он считался мертвым все эти пятьдесят с лишним лет. Белил явно не распространялся о том, кто содержится в его башне. Раз Станислав здесь, значит, очень многое, если не все, что до моего прихода говорили Мейдок и его союзники, скорее всего, могло быть правдой, – эти мысли я читал на лицах присутствующих. Кое-кто и ранее был в курсе всего, и они сейчас сильно боялись. Я чувствовал их страх буквально на вкус. Да, мой предшественник славился своей злопамятностью.

– Все это не имеет значения. Моя богиня потребовала твою кровь и твою душу, – спокойно заметил Станислав.

Белил разразился каркающим смехом, словно горло ему царапали кошки:

– Прикрываешься словами ушедших богов? Лейла покинула тебя в тот момент, когда ты перестал в нее верить, жрец. Это ты хочешь моей крови. А самозванец, который пришел освободить тебя, просто глупец, который жаждет прикрыть свои пороки религиозным долгом.

– Лейла! – громко наябедничал я. – Он в тебя не верит.

Маг вздрогнул, и то странное заклятие, которое я видел сверкающими нитями на его пальцах, полетело в меня огромным огненным шаром.

И всего мгновение, чтобы отшвырнуть Корала и Винира подальше от себя, чтобы ответить на приглашение Смерти станцевать еще один танец. Смутная тень мелькнула перед глазами, когда магический огонь, от которого нет спасения никому, на кого он направлен, окутал меня.

«Шагай в центр пламени», – шепнула Лейла.

«Я же говорил, что это мой бой», – весело отозвался я.

Последнее, что я слышал, погружаясь в рев пламени, это дикий крик Мейдока:

– Динар! Мой бра-а-ат!

Светло-серые глаза смотрят на меня, переливаясь перламутром, сталью и серебром. Странные глаза с вертикальным длинным зрачком. Длинный, гибкий язык скользит по губам, за которыми ряд острых зубов.

Я смотрю в его глаза и улыбаюсь, а вокруг ревет пламя.

«Это моя стихия». Голос дракона гулкий и глубокий.

«Почему?» Мой вопрос взвивается язычком пламени и опадает искрами.

«Тот, кем я был до этого времени, хотел проверить слова твоего друга, жрец Лейлы и брат моего нового повелителя. Если у него действительно была душа дракона, она должна была проявиться в центре магического пламени – так гласят хроники, которые читал этот человек. Старые, пыльные хроники, им многие и многие века, ведь они появились тогда, когда над Эмиром парили клинья драконьих стай».

«Ради меня он пожертвовал своим смертным телом…»

«Больше ради себя. – Удивительно было видеть усмешку на драконьих губах. Завораживающее страшное зрелище. – Он принес вассальную клятву, связав нас всех. Твой брат – это наш сюзерен, наш повелитель, и он хотел, чтобы ты жил».

«Надо будет сказать Митасу отдельное спасибо за то, что научил Мейдока этому „Раскрытию души“. Вообще, предвидение – хорошая штука», – заметил я.

Дракон рассмеялся:

«Похоже, твой друг был прав. Боги рассудили по-своему. Скоро я снова смогу расправить крылья».

«Сиган просто так не пошел бы со мной, он знал, что мы с Кэртисом справились бы и без него. Как и то, что найдет тебя здесь», – улыбнулся я.

«Нам пора уходить, иначе мое смертное тело сгорит, как и твое. А чтобы я смог возродиться, нужно, чтобы именно рука жреца Лейлы пронзила мое сердце. Я хочу, чтобы это сделал ты».

Я кивнул:

«Хорошо. Ты спас мне жизнь, я не могу отказать тебе в этой просьбе».

«Еще увидимся, жрец Лейлы».

«Увидимся, дракон».

Я выскользнул из огня – и оказался сидящим на полу в зале магов Белой Ложи. А на руках у меня умирал обожженный до неузнаваемости мужчина.

И конечно, я пропустил все самое интересное.

Кэртис не помнил, что случилось с его сознанием, когда он увидел, как Лилиан исчезает в магическом пламени. Оборотень прекрасно знал, что представляет собой это заклинание. И прыгнувший в огонь Динар ничего не может сделать, только сгореть вместе с братом своего господина, которому он дал вассальную клятву.

Кровавая пелена затмила его взор, и он очнулся уже рядом с Белилом, миновав магический круг, которым тот себя окружил. Обернувшийся человеком зверь усмехнулся прямо в лицо магу, крепко держа его за горло.

– Твоя магия настолько пропитана смертью, что приняла мою тьму за свою стихию, маг… – Это было окончательным приговором теперь уже бывшему Верховному магу Белой Ложи.

Однако Кэртиса мало волновало то, насколько он только что поразил окружающих их магов. На душе было пусто. Нет больше загадочных сапфировых глаз, нет улыбки, странной и насмешливой, открытой и загадочной одновременно. Нет больше утренних диалогов и подколок… А руки уже больше не нанесут макияжа, вызывающего и эпатажного… Он и не ожидал, что станет так пусто и горько без присутствия этого мальчишки.

Ярость от осознания боли и потери рыком вырвалась из груди, а когти сомкнулись на горле светлого, беспомощной куклой болтающегося в его руках.

Однако Кэртис не был бы главнокомандующим Черной Ложи и не славился на весь мир своими подвигами, если бы не умел держать себя в руках.

Темный повернулся к замершим жрецам Лейлы и внимательно посмотрел на Сигана, чьи разноцветные глаза без отрыва разглядывали замершие фигуры в магическом круге.

– Слишком просто, – шепнули губы жреца. И оборотень согласно кивнул. Они слишком много сделали, чтобы пустить все усилия насмарку.

На губах Кэртиса появилась бездушная улыбка, которую видели только те, кто умирал от его руки.

– Ты кажется, хотел выпить силу мальчика, колдун? – Он намеренно исказил звание Белила, наделив его статусом темного создания. – Почувствуй, каково это… – И оборотень жадно прижался к морщинистому рту старика. А когда жалкие остатки силы были уже вытянуты из стремительно усыхающего в его руках тела Белила, неожиданно в полной тишине прозвучал знакомый голос, полный омерзения:

– Фу-у-у-у! Какая гадость! Кэртис, выплюнь эту гадость! Меня сейчас стошнит от подобного зрелища! Фу, Кэртис!

И пришло понимание, что не все еще потеряно, а магический огонь не помеха для такого язвительного создания, коим является Верховный жрец Лейлы – Лилиан Катани.

– Я всегда знал, что кошек можно дрессировать, – раздался полный удовлетворения голос Сигана, когда Кэртис резко отшвырнул все еще живое тело бывшего мага, чувствуя себя переполненным чужой, заимствованной силой. И кусочек Тьмы ласково замурлыкал где-то глубоко внутри тела, начиная поглощать неожиданное угощение.

Кэртис смог бы достойно ответить этому наглому пирату, но все перекрыл женский горестный полувой, когда девушка, одетая как боевой маг, бросилась к страшному телу, которое осторожно держал на руках абсолютно невредимый принц.

Дрогнули остатки век на обожженном лице… Вряд ли он смог бы увидеть ее, даже если бы оказался в состоянии открыть глаза. Оборотень видел, что глаза воина выжжены магическим пламенем. Как он вообще дышал, было непонятно.

– Гунар… – хриплый голос, но удивительно ясный, – Гунар, солнышко мое.

– О Дина-а-а-ар, – полустон в ответ.

– Скажи тому парню… жрецу Лейлы… Я хочу проснуться с крыльями. Я не знал, что все это время был в клетке. Не знал. Хотя всегда тосковал, когда видел небо… Когда ты появилась… только ты смогла отодвинуть тоску… Поэтому…

Оборотень удивленно смотрел на того, кого знал как своего коллегу. Его всегда поражали все донесения, касающиеся Динара, поскольку доподлинно было известно, что этот человек не обладал никакими магическими талантами. Однако если у него действительно была душа дракона, это многое объясняло.

– Тише, любимый… – Девушка осторожно, не сдерживая слез, взяла его руку, больше похожую сейчас на закопченный скелет, и прижала к своей щеке. – Прости меня… Не надо оставаться ради меня…

– Нельзя оставлять господина одного… – Тихий-тихий шепот, полный боли, но не физической.

– Обещаю… Ты ведь дождешься?

Он не ответил, тяжело дыша, и Кэртис мог разглядеть куски ребер, которые проглядывали сквозь лохмотья обожженной кожи.

Девушка подняла глаза на Лилиана:

– Господин… он не сможет сейчас участвовать в честном поединке.

– Я понимаю. – Голос жреца был мягкий и шелковый. – Это не так уж и важно. Ведь его поединок уже состоялся. Он спас мне жизнь и затребовал цену. Боги согласились с ней.

Она закрыла глаза, когда его рука взметнулась вверх. Гунар не желала видеть удара, который нанесет ее возлюбленному этот человек, хотя он и освободит душу Динара.

Лилиан выпустил рукоять стилета, оставляя его в теле воина, и осторожно устранился, оставляя девушку наедине с пустой оболочкой человека, которого она любила и чье бремя согласилась только что на себя взять.

В полной тишине он отступил к оборотню и Сигану.

– На какое-то мгновение мне показалось, что ты умер, – тихо заметил Кэртис, найдя наконец в себе силы заговорить.

– Так почти и было, – кивнул тот.

Сиган молча положил руку на плечо друга и с силой его сжал, словно стараясь убедиться в его материальности.

– Динар был великим воином, – в гробовой тишине прозвучал голос Мейдока. – И мне никогда не забыть того, что он сделал для моего брата и для меня.

Лилиан поднял на него глаза и криво усмехнулся:

– Все знают, что темный маг не может выпить силу светлого, не отравившись ею. Как все только что убедились, Белил таковым не являлся – у Кэртиса слишком сытый для этого вид. Итак, у Белой Ложи нет больше Верховного. Мейдок Катани, ты претендуешь на это место?

– Да, – твердо ответил юноша. И Кэртис одобрительно кивнул, вслушавшись в его интонации. Паренек быстро сообразил, что его только что приняли в королевскую семью как равного, даровав фамилию отца. Лилиан, как старший сын и наследник, имел право это сделать, даже не являясь королем Мирейи. Кириан вернул ему это право, аннулировав приказ короля Регила. Дэвиду этот соперник понравится.

– Тогда, как Верховный жрец Лейлы, я подтверждаю наш устный договор. Поддержка наших союзников пустынников и Песчаных котов с тобой.

Тихий гул наполнил залу.

– Войска Белой Ложи тоже с тобой, Мейдок Катани, – прозвучал звонкий и решительный голос Гунар, успевшей подняться на ноги и утереть слезы. Она стояла рядом с телом Динара и опиралась на его меч.

– Моя сила с тобой, Мейдок Катани, – последовал тихий голос Митаса. – Я освобождаю тебя от плаща ученика.

Со своего места поднялся магистр Йорик. Глаза всех магов устремились на него.

– Юноша, ты подтверждаешь свои притязания?

– Да, – уверенно отозвался Мейдок. – И призываю Свет в свидетели, что я достоин этого титула, несмотря на свой возраст.

– Что?! – Магистресса Луара вскочила на ноги. – Ты думаешь…

Но она не успела закончить, словно в ответ на призыв вокруг юноши вспыхнул ослепительно яркий круг.

Кэртис невольно отшатнулся, чувствуя, как внутренности начинает крутить от боли. И кусочек Тьмы, все это время поглощающий чужую силу, недовольно заворчал, стараясь зарыться поглубже, чтобы спрятаться от своего вечного противника.

Сапфировые глаза встревоженно метнулись к оборотню, и Кэртис не смог скрыть болезненной гримасы.

– О Лейла Великая! – Лиани понял все быстро. – Станислав, помоги мне!

Его предшественник бросил короткий взгляд и мгновенно понял, что от него требуется. Сила двух жрецов Лейлы, укрыла темного словно одеялом, укутывая с ног до головы, закрывая от воздействия силы Света, который решил явиться на зов мальчишки, стоящего посреди зала магов Белой Ложи.

Кэртис почувствовал, как вокруг него воцаряется ночная прохлада. И только где-то на необозримом горизонте полыхает зачинающийся рассвет. Это было терпимо. Этим можно было даже любоваться. И оборотень улыбнулся. Наверное, он будет единственным Темным, кто сможет лицезреть истинное коронование Верховного мага Белой Ложи его собственной силой. Кажется, даже на памяти Дэвида не было такого, чтобы Свет зримо являлся, выбирая себе смертного носителя. Золотоглазый колдун от зависти искусает себе локти.

– У тебя весьма ехидное выражение лица, киса, – тихо шепнул Сиган.

– Покусаю, – шепотом отозвался Кэртис.

Пират скорчил ему рожу. И снова развернулся к действу. А Мейдок уже полыхал светом, который, казалось, облекал его, словно вторая кожа.

– Ну вот вам и естественный источник освещения, – тихо хмыкнул Кэртис. Жрецы вокруг него заулыбались. А черные пронзительные глаза избранника Света укоризненно взглянули на оборотня.

– Вам бы, темным, только язвить и зубоскалить. – Голос Мейдока сейчас совсем не напоминал его собственный, словно был и вовсе не его. В принципе так оно и было. Кэртис помнил, как Тьма снисходила на Дэвида. У того тоже полностью менялся стиль речи, интонации и даже тембр.

– Вам бы, светлым, все попафоснее сделать, – откровенно усмехнулся оборотень.

– Не хами, пушистый, – прищурился Свет в глазах Мейдока. – Я могу и обидеться.

– Все! – Кэртис поднял руки в жесте безоружного. – Это просто рефлекс. Простите. Молчу и внимаю.

– Так-то лучше, – удовлетворенно кивнул тот и обвел взглядом собравшихся. – Что ж, Мейдок, придется тебе немного потрудиться… Когда я тебя покину, тебе будет несколько неприятно и пару дней помучаешься от боли. Но ты уж потерпи. Надо прямо сейчас вырвать сорняки, которые выросли в этом саду.

– Величайший, – очень вежливо обратился к брату Лилиан.

– Слушаю тебя, жрец, – благосклонно обратился в его сторону взор воплощенного Света.

– Можем ли мы покинуть сие собрание? – кротко поинтересовался юноша.

– Конечно, – усмехнулись губы его брата, – иначе вам, как представителям Ночи, а особенно Тьмы, будет очень больно.

Я бы советовал вам удалиться из Ложи, так как я собираюсь изрядно почистить это место.

– Прошу дать нам время, – низко поклонился Станислав вмешиваясь в беседу.

– Пятнадцать минут.

Жрецы синхронно кивнули, подхватывая Кэртиса под руки, и бросились к выходу. Им здесь было не место.

Они едва успели. Оборотень смотрел, как начинают сиять в ночи стены обители Белой Ложи, и остро сожалел, что не успел предупредить своих собратьев Песчаных котов. Теперь все, кто остался там в момент полного воплощения носителя Света, окажутся верными сторонниками светлых. Все-таки некоторые методики светлых чересчур категоричны.

– Да, – тихий девичий голос заставил всех невольно вздрогнуть. – Свет иногда бывает просто нетерпимым. Не хотела бы я там оказаться сейчас.

Лилиан обернулся и опустился на колени перед своей богиней:

– Госпожа…

Она слабо улыбнулась:

– Спасибо тебе, Ли. Ты даже не знаешь, как вы славно поработали.

– Возможно, представляю, – тихо ответил он.

И Кэртис кивнул, разглядывая девочку лет шестнадцати, едва касающуюся босыми ногами песка пустыни.

Богиня одернула явно ставший коротким подол платья. Ее улыбка уже не казалась такой детской, как прежде.

– Наверное, придется сменить наряды, – признала она и перевела взгляд на стоящих на коленях освобожденных из плена жрецов. – Спасибо и вам троим. Если бы не ваша безграничная вера, кто знает, стояла бы я сейчас здесь и сейчас? И… простите меня. – Последние слова ей дались с неимоверным трудом.

Жрецы ошарашенно вскинули головы, а по губам Лилиана и Сигана скользнули понимающие улыбки. Этим троим еще привыкать и привыкать.

– Госпожа, – шепнули губы Станислава.

Но она растворилась в воздухе ночи, словно стираемая отблесками света, исходящего от резиденции Белой Ложи.

– Может, пойдем все-таки в лагерь? – устало предложил Кэртис. – Там и переждем, пока это светопреставление закончиться.

– Хорошая идея, – кивнул Сиган. – Весьма. Ли, ты мне должен объяснить одну вещь.

– Какую? Как я выжил в пламени?

– Нет, – покачал головой пират. – Хотя это тоже интересно. Меня больше интересует, почему этот Динар согласился, чтобы ты его убил, а меня отверг?

– Потому, что я красивее, – ехидно отозвался его друг.

Тот широко распахнул глаза и недоверчиво протянул:

– Погоди, ты хочешь сказать, чтобы они соглашались умирать от моей руки, мне нужно срочно начать подводить глаза и красить губы?!

Лилиан окинул его скептическим взглядом:

– Боюсь, тебе это не поможет.

Первым рассмеялся Винир. За ним Корал и Станислав. Кэртис хмыкнул, глядя на веселящихся жрецов, и подождал, когда они придут в себя. Их битва была тяжелой. Им требовалось выплеснуть избыток эмоций.

Я лежал на песке и разглядывал звезды, стараясь не обращать внимания на свечение в стороне. Оно никак не желало становиться меньше, и я только мог надеяться, что с Мейдоком будет все в порядке после такой огромной нагрузки.

Тинару Быстрому очень повезло, что он не пошел с первым отрядом в логово Белой Ложи. Там остался Суил, его заместитель и правая рука. И сейчас Кэртис объяснял оставшимся пустынникам, почему не будет второй волны атаки и чего им ждать, когда закончится эта ночь и Свет отпустит своих невольных пленников.

Сиган остался с освобожденными жрецами отвечать на их вопросы, а я тихо ушел, сославшись на то, что мне надо немного прийти в себя. И вот уже с час любуюсь звездным небом. Не так много времени пройдет, прежде чем эти светила скроют огромные драконьи крылья. Динар оказался необычным человеком. Его душа не просто была подходящей для перевоплощения в дракона. Если бы все было так, то он, скорее всего, не смог бы выжить в магическом пламени и уберечь меня так, что даже волоска не задело. Похоже, если я правильно понял, он и был драконом. Просто каким-то образом заключенным в человеческом теле.

– Не так все сложно, – шепнула Лейла, присаживаясь рядом.

Я скосил глаза, любуясь ее новым видом. Она выбрала темно-голубое платье, которое выгодно подчеркивало сформировавшуюся упругую грудь и стройные бедра. Золотые волосы рассыпались по плечам и спине, свободные от лент.

– У него была душа истинного дракона, потому что в прошлой своей жизни он им и был. Когда его подруга погибла в битве, он бросился на скалы. Проклиная все и вся, не желая возвращаться в драконью шкуру. И в следующей жизни родился человеком.

– Но драконов давно уже нет на Эмире.

– Верно. Душа Динара пришла к нам из другого мира. И он снова хочет летать.

– Вот как… Сиган расстроился, что не его рукой душа дракона послана в твои чертоги.

– Он переживет, – она тихо улыбнулась, – но обида забудется, когда его усилиями дракончик выкарабкается из яйца. Но тебя ведь волнует не Сиган сейчас? И не Динар.

– Ты проницательна, госпожа моя, – вздохнул я.

– Я возвращаю свою силу по частям, – помолчав, заговорила богиня. – Я меняюсь и физически. Так как внешность – отражение моей сущности. Мне еще далеко до полного расцвета, который был прежде, но тебя пугают именно изменения?

– Боюсь, что ты права, госпожа, – признался я.

– Ох, Ли… – Она прижала мою ладонь к своей щеке. – Ты не расчешешь мне волосы? В них набился песок, и вообще, с распущенными сплошные неудобства.

– Надо будет найти голубую ленту.

– Пока подойдет и зеленая, – губы богини улыбались, – она мне нравится.