Текст книги "По образу и подобию"

Автор книги: Светлана Поли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

26

Марчелло висел в воздушном пространстве посреди голубоватой мерцающей сферы и оглядывался вокруг. Никаких предметов и приборов внутри корабля не было, только пульсирующе светилась внутренняя обшивка сфероида. Инопланетянин находился рядом в полусидящем положении, пребывая в каком-то гравитационном поле, не позволявшем ему упасть, и смотрел в противоположную сторону, прислушиваясь к инфосфере. Вопрос Моны о неизвестном корабле встревожил Аар Ми. Теперь ему предстояло самому выяснить, кто еще пожаловал на Землю кроме тех, кто уже бывал на планете. Наконец, он отвлекся от этих мыслей и посмотрел на повеселевшего Марчелло.

– Я парю в невесомости? – улыбаясь, спросил юноша.

– Нет. Тебя держит энергополе. Ваш организм не выдерживает космической радиации, которая пронизывает оставшуюся часть корабля.

Марчелло доплыл до края пузыря (трехметрового в диаметре) и коснулся руками прозрачной оболочки.

– А тебе не страшна эта радиация?

Аар Ми улыбнулся.

– Это моя среда обитания.

– А-а-а, вот оно что, – парень оттолкнулся от стенки пузыря и начал кувыркаться.

– Будь осторожен. Если выскочишь за границы сферы, получишь радиоактивный ожог.

– Ладно, все понятно… Странное ощущение, будто я летаю во сне, – он разглядывал свои руки, впрочем, ничем не отличавшиеся от тех, которые он наблюдал еще минут пятнадцать назад в лесу.

В корабле было непривычно пусто, совсем не так, как описывали инопланетный корабль фантасты и как показывали в кино.

– Наверное, я все же в гипнотическом сне! – жизнерадостно предположил парень, на что Аар Ми только поджал губы в легкой усмешке. – Куда мы направляемся? До этого места еще далеко?

– Как вы, люди, однако, нетерпеливы, – заметил инопланетянин.

– Мы созданы по образу и подобию Бога! – самодовольно заявил Марчелло.

– Похоже, ты неверно трактуешь эту фразу.

– Правда? Может, истолкуешь верно?

– Ты получишь скоро доступную для тебя информацию…

– Когда окажусь среди великих спасателей планеты Земля? – саркастически заметил молодой человек.

– …об истинной природе времени и гармонии энергетического симбиоза.

– Звучит как-то неинтересно.

– Мы уже приближаемся, – предупредил Аар Ми.

– Но я ничего не вижу! – возразил юный путешественник.

– Это не единственное, чего вы, люди, не видите, – спокойно ответил инопланетянин и прикрыл глаза.

Сфероид мягко завис в горном ущелье, в полуметре от земли, перед входом в пещеру. Его обороты вращения вокруг собственной оси стали постепенно снижаться – от сверхсветовой до обычной скорости падения древесного листа, тем самым, из совершенно невидимого он проявился в правильный тетроид. Боковой люк бесшумно опустился, превратившись в трап, и Аар Ми с юношей вышли наружу. Марчелло посмотрел, озираясь, по сторонам, осторожно вдохнул воздух и вопросительно глянул на экскурсовода.

– Мы уже на другой планете? Это в какой галактике?

Инопланетянин улыбнулся.

– Это горы Алтая.

– Горы… чего? Алтая?! Всего-навсего? – разочарованно поморщился парень. Он ожидал очутиться на затерянной в глубоком космосе неизвестной для разумной половины человечества планете, где растут диковинные растения, бегают инопланетные дети по почве, покрытой каким-нибудь мерцающим лунным свечением. И вдруг такое разочарование! Он ждал, что гуманоид покажет ему райские кущи и волшебство их науки и техники, а тут на тебе – горы Алтая! Стоило ли тогда соглашаться на этот совсем короткий полет… Хотя, так фантастично было вертеться в подвешенном состоянии внутри энергетического пузыря…

– Пойдем, – позвал его Аар Ми.

– Куда? – растерянно спросил юноша.

Инопланетянин, ничего не сказав, двинулся вперед из ущелья. Оглядевшись еще раз вокруг, Марчелло последовал за ним.

Десять минут спустя между гор, в низине, показалась база, похожая на поле, засаженное сугробами. Аар Ми продолжал идти, не оглядываясь на парня. Проваливаясь в снег по щиколотку, тот начинал уже замерзать, ежась от холода в своей легкой куртке. Наконец землянин сообразил согреться бегом и припустился вниз мимо шедшего впереди него инопланетянина. Аар Ми улыбнулся одними глазами и, оторвавшись от земли сантиметров на тридцать, плавно слевитировал, догнав молодого человека. Марчелло понравился Создателю, он казался ему забавным и импульсивным. Аар Ми смотрел на юношу с умилением, как смотрит человек на игру двухмесячного щенка со своим хвостом.

Внизу их встретила высокая блондинка в бежевом комбинезоне, собиравшая для своего старинного камина сухие ветки, что валялись у подножия величественных сосен и кедров. Увидев командующего и рядом с ним темноволосого парня, девушка связала дрова и, подняв вязанку, направилась им навстречу.

– Доброе утро, Гретхен, – поприветствовал девушку Аар Ми.

– Здравствуйте, господин Командующий. Вас давно не было видно. Мы уж решили, что вы выполнили свою миссию и покинули нас.

– Когда-нибудь действительно покину, но не сейчас. Гретхен, познакомься, это Марчелло.

– Привет, – юноша изобразил дурацкую улыбку, слегка вскинув ладонь для приветствия.

– Привет, – отозвалась Гретхен.

– Покажи ему наш город. К вечеру я вернусь, – сказал Аар Ми и стал подниматься в гору.

– Марчелло? Ты итальянец? – догадалась Гретхен, направляясь к базе.

– Да. Давай помогу донести, – он взял из ее рук вязанку дров.

– Спасибо. Значит, в наших рядах пополнение, – обрадовалась девушка.

– Не расслышал – что ты сказала?

– Да ты не тушуйся. Привыкнешь. Ребята здесь славные. Я поначалу тоже была замкнутой, смущалась, но когда поняла, что вокруг меня обыкновенные люди, тут же успокоилась и расслабилась. Мы тут из разных регионов.

Марчелло поглядывал на полусферы немногочисленных коттеджей, которые инопланетянин назвал громким словом город. Гретхен поймала его изучающий взгляд и добродушно улыбнулась.

– Это наши дома. Пошли, я покажу, как мы живем. Бросим дрова у камина и пойдем на экскурсию. Марчелло, а что особенного в тебе? Почему ты здесь?

– Особенного? Да нет, во мне нет ничего особенного, – отмахнулся парень.

– Ты, видно, очень понравился «архангелу Михаилу»! Он даже сам доставил тебя сюда…

– Архангелу? – изумился Марчелло.

– Мы зовем его так потому, что, похоже, он и есть та сущность, которую люди испокон веку называли архангелом. Мы все здесь по его приглашению. У каждого из нас есть такие способности, которые большинство людей пока не имеет. А где нашел тебя «архангел»?

– Он и вправду архангел?! А крылья у него есть?

– Есть. Только не такие, как у птицы. Его крылья – космический корабль-невидимка.

– Я видел его корабль, это сферический тетроид. А до этого перелетел через несколько деревьев и приземлился прямо к его ногам.

– Вот это класс! У нас пока только двое умели левитировать: Лин и Бен. А говоришь – ничего особенного…

Они подошли к коттеджу Гретхен. Девушка прикоснулась к сенсорной панели указательным пальцем правой руки, и дверь полусферы отъехала в сторону.

– Входи. И поэтому Михаил взял тебя с собой? Как ты не испугался только?! Я поначалу даже дар речи потеряла. Смелый ты… Это, наверное, здорово – летать самому по себе?

– Да нет, я не умею левитировать. Просто я летел от удара о дерево. Понимаешь? Знаешь, мне нужно срочно связаться с одним человеком…

– Нет проблем, – ответила Гретхен, бросая дрова возле камина.

Марчелло стал оглядывать ультрасовременное жилище с легким налетом древности.

– Нравится? – поинтересовалась Гретхен.

– Своеобразно.

– Там, в углу, стоит интерфейс. Последняя разработка, новейшая модель. Сумеешь им воспользоваться?

– Боюсь, что нет, – ответил юноша, глядя на устройство.

– Да ничего сложного! Все почти так же, как в старой. Стань в этот пластиковый круг.

Девушка подошла к интерфейсу, сделала несколько операций на сенсорной панели с цифрами.

– Всего лишь, – пожала она плечами. – А теперь набирай код меридиана, города, потом двойку, а потом персональный номер.

– Спасибо.

– Есть хочешь? А то я собираюсь в столовую…

– Да, благодарю.

Хозяйка занялась камином, а Марчелло, поглядев на нее через плечо, уставился на панель интерфейса, потом на пластиковый круг под ногами.

– У тебя только громкая связь? – поинтересовался он.

– Это не видеофон, это интерфейс с объемным изображением, имитация присутствия собеседника. Если бы на другом конце связи стоял точно такой же аппарат, то вы могли бы разговаривать, глядя, друг другу в лицо точно так же, как мы с тобой сейчас разговариваем. А так как, наверное, аппарата такого на том конце нет, то ты ограничишься функцией видеофона с громкой связью. Набирай, не стесняйся. Когда поговоришь, позови меня, я подожду тебя в соседней комнате у Зои.

– Хорошо, спасибо.

– Когда закончишь, просто нажми на красную кнопку.

– Угу, – промычал Марчелло.

Гретхен вышла в коридор, и дверь за ней плавно закрылась, а молодой человек набрал на панели многозначное число и через три секунды увидел лицо матери.

– Чао, мам. Ма, я сегодня буду поздно: мы с друзьями хотим поехать в горы на несколько дней… Нужно все подготовить…

– А с кем ты едешь?

– Со старшекурсниками.

– Звонила Лизи, – мать ходила по кухне, и изображение плавало за ней, реагируя на тепловой сигнал.

– Я свяжусь с ней. Ма, буду поздно. Скажи отцу, чтоб не беспокоился, ладно?

– Ладно.

– Если надумаю остаться у друзей, я пересвяжусь.

– Хорошо, сынок, но лучше бы ты не задерживался. В мире неспокойно, тем более у нас под боком гнездо антиглобалистов.

– Мама, со мной все будет в порядке. Вот увидишь. Целую. Чао.

Марчелло нажал на красную кнопку, вышел из круга и задумался, разглядывая обстановку в комнате.

«Так спокойно жилось, не подозревая ни о чем, а оказывается, все не так спокойно и скучно. Интересно, чем занимаются все эти люди? Как они спасают планету? А Гретхен симпатичная девчонка. Даже красивее Лизи. А Лизи только бы целоваться. Пошла бы она спасать Землю? Вряд ли. Ее не пустил бы отец. Она избалована. Что сказать – единственная дочь пресс-атташе континентального Совета Федерации. Но она живая и непосредственная. А вот Гретхен вряд ли захочет со мной целоваться… Удивительная здесь обстановка: вроде бы кругом вся новейшая техника, а рядом такая древность! Чуть ли не первобытная. Зачем все это?» – думал он.

Наконец Марчелло вспомнил, что его ждет Гретхен, чтобы пойти – как она сказала – в столовую. Вот еще странное слово! Желудок начинал возмущенно попискивать. Юноша глянул на свой наручный интерком, в котором были часы, телефон, компас, фонарик, диктофон и еще куча всяких нужных и ненужный вещей. Был уже почти полдень. Конечно! Еще бы желудок не возмущался…

27

Аар Ми уже приближался к тому месту, где оставил свой корабль, когда, обогнув скалу, он увидел возле него русоволосую женщину в блестящем сером комбинезоне. Почувствовав приближение, она обернулась.

– Ортодоксы пожаловали! – усмехнулся Аар Ми, подходя ближе.

Женщина молча смотрела на него и тоже слегка улыбалась.

«Сколько энтузиазма в человеческой речи одного из самых могущественных Создателей…» – мысленно съязвила Ара.

– Если уж ты в человеческом теле, то, думаю, будет не слишком дико пообщаться на их языке, которому ты, помнится, однажды дала далеко не лестное определение. «Дикое использование энергоимпульсов, без особой надобности и халатно растрачиваемых человеком по пустякам в бессмысленной болтовне». Так, кажется?

«Да, так и есть. Вместо того чтобы накапливать в себе энергию, люди распыляют ее на озвучивание речи, постоянное спаривание и бессмысленную суету с шариком по клочку зеленого поля. Что за радость, не понимаю! Они были бы куда сильнее, если бы думали о своем предназначении».

– А свое предназначение ты знаешь? – с легкой иронией осведомился Аар Ми, присаживаясь на опущенный траповый люк.

«Ты слишком часто бываешь на этой планете! – осуждающе заметила Ара, принципиально не переходя на человеческую речь. – Это говорит о том, что здесь происходят необратимые процессы, требующие твоего непосредственного и постоянного вмешательства».

«По своей природе ты, Ара, близка к фотону, а я к электрону. Тебе присущи постоянство и стабильность, даже некоторый консерватизм. Поэтому ты и ортодокс, а я живу постоянным движением, поиском нового, усовершенствованного, лучшего. Так уж мы устроены. Это закон сохранения энергии. И это наша жизнь».

«Да, поэтому я бозононосящая [1]1
  Бозон и фермион – квантовые частицы. Самыми известными фермионами являются электроны, а бозонами – фотоны.


[Закрыть], а ты – фермиононоситель. И именно поэтому степень моей сверхпроводимости и сверхтекучести выше твоей. Так что мне не нужно прилагать столько же усилий, сколько прилагаешь ты, чтобы получить ту же самую информацию… Но сейчас я о другом… Тебе не стоило позволять большому количеству людей узнавать о тебе и о нашей расе! Они начинают воспринимать нас как равных».

«Что в этом плохого? Когда они узнают, что мы взаимосвязаны, возможно, станут по-другому воспринимать действительность и свою собственную жизнь».

«К чему усложнять и без того их короткое существование?»

«Люди не понимают смысла своей жизни, оттого делают ошибки, пытаясь объяснить ее и найти более-менее подходящее объяснение своей значимости… А так с ними будет общаться проще».

«Позволь им быть такими, какими их создали. Они никогда не станут нами, как не станет вода цветком, который пьет эту воду, чтобы жить. И цветок не превратится в воду, разве что после процесса распада. Природа у цветка и семени, из которого вырос цветок, – одна, но у каждого свое предназначение, своя среда обитания. У людей она отличается от нашей. Их жизнь в простейшей клетке грубой материи, а мы созданы из более тонкой субстанции, которую люди не способны воспринимать и чувствовать. Они не хуже и не ниже нас, нет – они просто другие. Наше состояние – холодная плазма, а они – сгусток слизи с температурой чуть выше нашей. Мы живем в вакууме, а их гравитация настолько ничтожна, что спустя двадцать тысяч лет они не изменились».

«Тридцать тысяч лет», – поправил Аар Ми.

«Тем более! Ты и так вложил в них от нашей расы все что мог, но это не принесло тех результатов, которых ты ожидал: они по-прежнему остались животными».

«Но и разумное животное может быть полезным. Сколько существует наша цивилизация? Почти два миллиарда лет в человеческом исчислении. И что же? У нас нет проблем? Царит покой? Ведь нет. Пришла бездушная раса, но сильная и прожорливая, и она поставила под угрозу существование нашей цивилизации во Вселенной. Земля – наша последняя надежда. Если эксперимент на этой планете удастся, мы сможем заселить подобными существами другие пригодные для жизни планеты в этой и соседних галактиках. От любви, от единства, от объединения сил зависит жизнь вселенных!»

«Не нужно убеждать меня в твоей Силе: в ней никто из Создателей не сравнится с тобой».

«Еще пять тысяч лет назад я провел одну удивительную аналогию…»

«Ты любишь свое детище, я знаю, потому прибегаешь к образному описанию, как и твои люди», – заметила Ара, присаживаясь на трап рядом.

«Однажды один из людей сказал своему сыну, полному лентяю: если ты не станешь ухаживать за рисовым полем, оно погибнет, а следом и ты умрешь от голода. Мы родственники с этим полем, мы с ним одно целое: я кормлю его, а оно кормит меня».

«Если бы люди чаще об этом думали…»

«Но я говорил сейчас не о людях, а о нас. Если мы не станем им помогать и защищать от наших же, а не их врагов, существование которых они не могут реально объяснить себе, то в недалеком будущем наш вид будет обречен».

«Напрасно ты так думаешь! У Совета на этот счет совершенно другой прогноз».

«Я знаю ваши проекты. Вы крадете людей, способных воспроизвести себе подобных, модифицируете их гены… Планету для них подыскали?»

«Ты недооцениваешь планы Совета».

«На Земле постоянно пропадают люди. С тех пор, как это произошло впервые, прошло уже не менее тридцати тысяч лет. За это время можно было бы заселить не одну планету и отстать от моей лаборатории. Выводите свою породу, но оставьте мне мою Землю».

«Заселить другую планету? Ты шутишь! Кто еще из Создателей такой одержимый, как ты?!»

«Кто?! Аар Ври».

«Совет об этом обязательно бы узнал. Но все возможно. Я не удивляюсь, ведь он твой брат по созвездию. А почему ты решил, что это дело рук Создателей, может, это Паразиты выращивают свой инкубатор?»

«Я скоро узнаю, кто крадет земной генофонд!»

«Ты слишком много времени проводишь на этой планете. Это плохо сказывается на тебе, ты привязался к человеческим особям и не видишь угрозы, которая исходит от их планеты. Люди больны. Почти в каждом сидит Паразит. И они не избавляются от него, он их устраивает. Ты прав: лучший выход – найти чистых особей и перенести их на другую планету в этой или другой галактике, но Земля заражена. Паразиты плодятся здесь, как у себя дома. Уничтожив эту планету, мы спасем галактику, не дав распространиться эпидемии дальше. Ведь Паразиты мутируют, они приспосабливаются к человеческой жизни. А если телепортируется в человеческом теле Паразит?.. И ты должен был улететь двести лет назад, иначе у тебя может начаться процесс распада».

«Я нахожусь высоко в горах, и в тех немногочисленных местах, где радиация выше, где она максимальна. Есть благодатные плато в Бразилии и в Индии… Тем более у меня корабль недалеко от Земли».

«Я видела твой дрейфующий крейсер. Не боишься, что его засекут люди?»

«Люди еще не способны так далеко углубляться во Вселенную… А если действительно существует другая планета с модифицированными людьми, то… она должна быть не одна! – Аар Ми задумался. – Снова забрать чистых особей, уничтожив их среду обитания? Это мы уже делали».

«Мне очень жаль, Аар Ми, но ты почти в одиночестве, – предупредила Ара. – Из Совета тебя поддерживают только двое-трое Создателей».

«У меня еще есть время. Извечный на моей стороне».

«Что ж, я рада за тебя… Не знаю, как прогрессируют твои подопечные, но что ты все больше превращаешься в человека – становится все явственней».

«Миллионы лет общения с людьми, конечно, не проходят бесследно. Я думаю, они стоят этой возни, ведь вспомни: ни одна предыдущая раса, ни один другой биологический вид не давали нам столько энергии. Но попробуй представить себе человеческое счастье. Люди не вечные, они материальные существа, у которых весьма короткий срок функционирования, и счастье их подобно им. Они радуются, пока живут. Нам их не понять».

«Однако это не помешало тебе достаточно изучить этих существ и создать на их генетической базе что-то подобное нам. Точнее, подобное тебе. Они получились такими же непредсказуемыми, неугомонными, вечно ищущими совершенства».

«К сожалению, не все. Люди изменились с тех пор. И их среда обитания неоднородна».

«Изменились?! Хм! Я, конечно, не пытаюсь тебя переубеждать, но вспомни, как твои создания поступали с теми, кто нес им свет, знание о сохранении и процветании рода человеческого!? Знаменитые битвы Титанов, средневековая охота на ученых, „культурная“ революция на Востоке в XX веке, – все это дошло до Совета и Самого Извечного. Люди убивают тех, кто несет им свет истины… А надругательство над человеческой ДНК в конце XXI века? А гибриды человека с машиной? И после этой дикости ты утверждаешь, что человек разумен? Их техногенная революция – результат мутации и скрещивания с паразитирующей расой… Что бы ты ни делал, как и что бы ты им ни объяснял, они остаются животными, только теперь развращенными…»

Аар Ми молча посмотрел Аре в глаза. Та немного смягчилась.

«Ну, хочешь, я помогу тебе: останусь также на планете, буду корректировать мыслительную деятельность отдельных особей?»

«Ты?! – изумился Аар Ми. – Что это стало со свободной и независимой бозононосящей? Она опустится до лабораторной работы с низшей расой?»

«Язви, язви! Но мне действительно хочется поучаствовать в твоем эксперименте по созданию совершенных особей. Ведь мы делаем одно дело. К тому же, может, и мне удастся, как и тебе, почувствовать себя немного человеком. Быть просто наблюдателем не так забавно».

«Кто еще из Совета здесь?»

«Ра Фа, Аар До и Аар Ври».

«Аар Ври? Он, похоже, вообще поселился на Земле. Его микрочипы, ультразвуковые корректоры, ячеистая информационная сетка импульсов, адаптированная для людей, и другая техника… Так что техногенная мания у человека – его заслуга. Он все время подталкивает человека вперед, подсказывает, торопит с прогрессом. В результате, духовные ценности у человека отстают от интеллектуальных».

«Нельзя винить дождь за наводнение. В данном случае эта „почва“ не пропускает влагу сквозь себя, не фильтрует, используя полученные знания правильно, а держит сверху, захлебываясь в сплошной каше. За это нельзя винить воду».

«Но если вода разумна, то она должна чувствовать меру своему благодеянию», – заметил Аар Ми.

Ара только пожала плечами.

«А Ра Фа здесь зачем, это ведь не ее Галактика?»

«В твоей Галактике много движений… и не только на Земле, вот Совет и послал ее в помощь тебе, – пояснила Ара. – Пока ты корпишь над одной планетой, Ра Фа приглядывает за всем сектором».

«Значит, это не ее тетроид зависал над океанским танкером близ большого острова?»

«Нет, это я наблюдала за горсткой твоих героев. И знаешь, что я заметила? Сбросив с себя все игрушки цивилизации: телефоны, визоры, огнеупорную ткань и другую всевозможную синтетическую технику, они, как первобытные животные, бросались в воду, барахтались в ней, играли друг с другом, уводили из зоны бедствия других жителей планеты, обитающих в океане, обнимали их и были на вершине блаженства. От них шел такой мощный поток положительной энергии! Они просто светились от счастья. Лишний раз убеждаюсь, что им не нужна техника, чтобы жить счастливо. Им нужна земля, океаны, из которых они вышли. Их удел – леса, поля и реки, а не космическое пространство Вселенной. Ведь ничего нового они там не узнают. Это и на их родной планете можно понять. Сила человека – в его единстве с ней, а не с вакуумными квантами света и кривыми времени. И только на ней люди в большей степени неуязвимы. Их нельзя отрывать от среды обитания, иначе они погибнут как вид».

«Вы с Аар Ври полные противоположности: он ратует за техническое оснащение, дающее людям больше времени и возможности для мыслительной деятельности, а ты делаешь упор на человека как на окультуренное животное. Но мой эксперимент – это не крайности, а гармония. Раз человек уже не животное, нужно учитывать его эволюцию, и если ему нужна помощь, то помогать, когда он не справляется со своими трудностями сам».

«Просто я так же, как ты, и другие Создатели, ищу наилучший выход для всех: и для нас, и для Человека… Что же тогда так беспокоит тебя, заставляя постоянно находиться вблизи этой планеты?»

«Меня заботит то, что люди не всегда предвидят последствия своих будущих открытий. Они не способны просчитывать заранее все плюсы и минусы следующего шага в техническом или умозрительном прогрессе, действии или мысли. Объективное восприятие действительности у них отсутствует. Человек почти не видит разницы между Паразитами и Создателями. Зло и добро у них субъективно. Вот что тревожит меня».

«Так было всегда. Всю информацию, которую ты им давал, они переворачивали с ног на голову, красное называли синим, а синее – красным. Злодея и теперь принимают за святого, а ангела – за бесчувственного эгоиста. Человеческая раса парадоксальна. Они убивают себе подобных, вместо того чтобы увеличивать численность и содействовать развитию… И сейчас у тебя нет ни одной чистой особи?»

Аар Ми подозрительно посмотрел на Ару:

«Зачем тебе это?»

«Просто хочу знать: хоть кто-то имеет иммунитет против Паразитов?»

«Имеет…»

«Это единственный экземпляр?»

«Нет, не единственный», – задумчиво ответил Аар Ми.

«Выходит, эксперимент удался. И подтверждение тому – их множественное число. Значит, это не случайное совпадение? Спустя тысячи земных лет ты все же вывел новую расу. Поздравляю! И ты это скрыл…Они – особи одного пола?»

«Нет, но бозононосителей больше».

«Прекрасно! Пассивная форма побеждает, – улыбнулась Ара. – И эти люди знают, что именно нам от них нужно и для чего они существуют?»

«Знают».

«И принимают это спокойно?» – удивилась Ара.

«Спокойно, потому что это не вредит их жизнедеятельности».

«Ну да, ну да. Приняли как неизбежную действительность. Что ж, тогда у тебя действительно есть шанс спасти их. Выходит, что тебе нужно было с самого начала говорить с людьми не иносказательно – лирик ты наш! – а честно и открыто. Тогда бы они не выходили из повиновения».

«Я объяснял им настолько, насколько это было возможно в то время. Слишком много информации их мозг не воспринимает даже сейчас. Не нужно спешить. Люди и так достаточно продвинулись в своем развитии. Но еще не все они готовы узнать о своем пердназначении и месте во Вселенной».

«Ты действительно любишь их и заботишься, как отец. Не зря они называют тебя Заступником, Всепрощающим и еще кучей всяких возвышенных эпитетов».

«А это не так?»

«Сдаюсь».

«Они имеют на это право. Некоторые из них благодарны».

«Может, мне тоже подумать о своей лаборатории? Но уже взять не Человека, а, скажем, собаку или дельфина?»

«Почему нет? Поле деятельности огромно: вся Вселенная!» – улыбнулся, наконец, Аар Ми.