Текст книги "По образу и подобию"

Автор книги: Светлана Поли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

67

На ужин собрались все многочисленные родственники Джонни. За длинным столом, который собрали из нескольких малых под навесом на веранде, вместе со взрослыми находились и дети. Здесь были и подростки, такие как Хуан, и совсем еще маленькие. Малыши сидели на коленях то у матерей, то у бабушек, пытаясь ручонками что-нибудь зацепить со стола. Плетенная из тонких древесных веток веранда переливалась разноцветными лампочками, которые собрали в гирлянды и подвесили к потолку и на стены. Деревья во дворе тоже переливались мелкими огоньками.

– Лика, присаживайся. Не стесняйся, – усаживая ее за плечи между родными тетками, сказал Джонни.

За столом было шумно. Одни передавали другим блюда то с салатами и рыбой, то с мясом и фасолью. Кто-то из детей уже уплетал фрукты с сыром. На одном краю молодые ухаживали за пожилыми соседями, на другом родители урезонивали своих расшалившихся чад.

Дон Мартиньо, дедушка Джонни, сидел во главе стола вместе с бабушкой Орнелой и давал наставления своим взрослым сыновьям, племянникам и внукам. Потом он поднял руку, призывая всех к тишине. Началась молитва.

После непродолжительного затишья веранда снова, как пчелиный рой, наполнилась гулом. В бокалы потекло вино. Над столом слышались взрывы смеха, иногда капризные сопения малышей. После второго бокала вина за столом раздалось пение. Дон Мартиньо пел серенаду своей очаровательной Орнеле. Ему вторили другие мужчины. А где песни, там и танцы. Первыми во двор высыпала детвора, усиливая громкость звучания музыкальной техники. Дон Мартиньо потребовал выключить неживую, как он выражался, музыку и попросил сыновей принести гитары. Вскоре двор наполнился звуками барабана и переливами испанской гитары. В круг пошли захмелевшие парни и девчата. Темпераментная музыка еще больше разжигала огонь в крови мексиканцев.

Джонни поднялся из-за стола и потянул за собой танцевать Лику. Они закружились в пасадобле на радость аплодирующей публике, степенно сидящей за столом. Но все же коронным номером был дуэт Хуана и его двоюродной сестры Луизы. Ребятишки, вероятно, танцевали с раннего детства. Их движения были отточены, синхронны, а фигуры безукоризненны. На их фоне Джонни с Ликой выглядели слегка скованными. Особенно Лика. Но она не стеснялась. Напротив, у нее было хорошее настроение. Они с Джонни смеялись.

Веселье затянулось до позднего вечера.

– Вижу, у тебя хорошее настроение, хотя ты и не пила вина, – сказал Джонни, шагая по родовой кофейной плантации рядом с Ликой.

– Да, – согласилась она. – Сегодняшняя ночь просто сказочная.

Лика расслабилась и теперь тихо улыбалась, глядя на звездное небо. С гор начинал спускаться туман.

– Хочешь завтра пойти с нами на сбор урожая? – вдруг предложил Джонни.

– А я не помешаю?

– Нет, конечно. Зато посмотришь, как мы это делаем.

– Хорошо, – кивнула Лика.

– И заодно я покажу тебе девчонку, которая мне нравится, – смущенно добавил он.

– А почему ее не было с нами сегодня вечером?

– Она из другой семьи. Они выращивают виноград вон на том склоне. Сегодня мы пили их вино. Вообще мы собираемся семьями на праздник урожая. То они к нам приходят в гости с вином, то мы к ним с кофе и шоколадом. А совсем много народу собирается в Энджело-Рио на Рождество и на фестиваль даров. Кстати, там мы с Марией и познакомились.

– А во сколько мне нужно встать, чтобы отправиться с вами на сбор?

– Ты моей сестре, Кончитте, скажи, и она разбудит тебя.

Лика молча кивнула в знак согласия.

– Ну, вот и дошли. А здорово мы сегодня показали им наш дуэт! – горделиво со смехом вдруг вспомнил Джон.

– Да, ты двигался виртуозно. Я тебе, конечно, не чета.

– А, – махнул он рукой, – еще три-четыре занятия, и мы еще поспорим, чья пара лучше – наша или Хуана. Мы еще утрем нос этим малявкам!

Лика рассмеялась:

– Джонни, ты прелесть!

– Ладно, до завтра, сестренка. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила она и вошла в комнату, где Кони уже расстелила постель себе и гостье и теперь что-то читала в специальных очках. С этим приспособлением можно было читать под одеялом. Линз в очках не было. Но к надбровной панели был встроен плазменный излучатель, который активировался и регулировался касанием руки.

– Интересно? – поинтересовалась Лика, глядя на серьезное выражение лица девушки.

– Очень, – не отрывая глаз от книги, ответила та.

Лика разделась и пошла в душ.

Теплая вода падала ей на плечи, снимая усталость. Лика долго стояла под струей с закрытыми глазами, подставляя ей уставшее запыленное лицо. Несмотря ни на что, ей сейчас было хорошо. Хорошо среди людей, которые не были суетливы. Кажется, что они вообще никогда и никуда не торопятся. Их жизнь течет размеренно. Они успевают наслаждаться ароматами цветов, подолгу любуются восходом солнца, вдыхают пряный кофейный воздух, со страстью и обожанием обнимаются в танце и грациозно скачут по прериям на вольнолюбивом гнедом. А взгляду, с каким смотрят мексиканцы на своих женщин, могли бы позавидовать любые европеянки и американки. Какие любовные песни поют эти мужчины своим избранницам! Как это красиво! Вокруг них все дышит любовью, искренностью, радостью и жизнью. Даже просто ради того, чтобы видеть все это, уже стоит жить!

Лика улыбалась своим беспорядочным мыслям. Она чувствовала, что жива, что еще умеет радоваться и восхищаться. А завтра она вместе с семьей Мерида будет до седьмого пота собирать крошечные плоды кофе. Как хорошо, что она вселенка! Как хорошо, что у нее столько друзей, к которым можно поехать на любой край света и забыть о своем несчастии. Все в прошлом. Тома она, конечно, не забудет. Но лучше думать о нем, как о живом, чем истязать себя слезами и сердечными приступами, от которых плохо самой, окружающим тяжко смотреть не ее кислую физиономию, и планете положительной энергии не прибавляется. Тома все равно уже не вернуть. Нет, на свете еще столько всего, что можно любить, чем можно восхищаться и восторгаться, что лишний раз подумаешь: Господи, как хорошо, что существует жизнь человека! Как хорошо, что человек способен смеяться, радоваться, шутить, а, падая и спотыкаясь, вновь подниматься.

68

На рассвете многочисленное семейство Дона Мартиньо вышло на кофейную плантацию. Джонни показал гостье, как правильно, быстро и без ненужных усилий собирать драгоценные зерна. Возле Лики постоянно крутился Хуан и время от времени подсказывал тонкости сбора кофе. Она скидывала плоды в плетеный кузовок, который висел у нее сбоку. А любознательный подросток принимался расспрашивать гостью обо всем, что его интересовало.

– А правда, что человек может стать ангелом?

– Кто тебе это сказал?

– Джонни. Так это правда?

– Вообще, да.

– А как это? А я смогу?

– Ты хочешь стать ангелом?

– Не знаю, – замялся подросток, потом подумал и, наконец, ответил: – Да, наверное, хочу.

– Почему? – поинтересовалась Лика, продолжая собирать драгоценные ягоды.

– Не знаю. Хочу, и всё.

– А ты знаешь, что быть ангелом очень тяжело? Да и стать им не менее сложно.

– Расскажи. Ну, расскажи, а то Джонни только дразнит! – стал упрашивать мальчик.

– С чего же начать? – Лика задумалась.

Хуан терпеливо ждал, поудобнее устраиваясь под кустом.

– Чтобы ты понял – и понял правильно – нужно рассказывать с самого начала. А это будет долго…

– А куда нам торопиться?

Лика присела рядом с ним, вздохнула и начала повествование:

– У каждого человека с момента рождения есть три возможности стать ангелом. То есть стать существом, внешне похожим на человека, и по своим физическим, телесным признакам ничем не отличаться от миллионов людей, которые нас окружают. Но по своим энергетическим, то есть духовным, качествам быть очень близким к расе Создателей.

Первая возможность выдается человеку, когда ему исполняется четыре года от роду. Это происходит в тот момент, когда ребенок находится на грани смерти во время болезни, потопления или солнечного удара. Но случается это и в более благополучный момент. Такой, когда малыш долгое время находится один без наблюдения взрослых. Это может быть где угодно: возле дома в саду, на пастбище в горах, на берегу реки. И в этот момент дети обычно засыпают. Именно при таких обстоятельствах зарождение ангела в человеке происходит безболезненно. Если в четыре года ребенок становится ангелом в результате болезни или несчастного случая, то по жизни его будут, как алмаз шлифовать, тысячи острых и грубых шипов до тех пор, пока он не превратится в бриллиант. Те же, кто получил искру Бога при благополучных обстоятельствах, те проживут жизнь с меньшим количеством неприятностей, которые как будто сами будут убегать прочь от этого счастливчика. А почему это произойдет безболезненно? А потому, что в этом младенческом возрасте человек еще не набрался того опыта, который нужен людям, но не нужен ангелам, которые далеки от человеческой ограниченности, множества условностей и предрассудков. Если после тяжелых физических страданий малыш выживает, то это означает, что он – избранный, и его судьба предрешена…

– Избранный кем?

– Богом. Извечным.

– А если он умирает?

– Значит, он не выдержал трансформацию, и его душа вернулась к Всевышнему на доработку. Но в четыре года очень-очень редко кто становится ангелом. Но были такие уникальные случаи, когда ангелами люди становились в утробе матери, или в момент рождения на свет, а также в первые месяцы своей жизни…

– Значит, эти люди стали святыми?

Лика улыбнулась:

– Да. Они стали не просто святыми. Они стали духовными учителями народов Земли и основоположниками религий… Но до определенного момента этот младенческий ангел как бы спит, набирается сил. А стоит этому человеку пережить сильное эмоциональное потрясение, и дремлющий ангел пробуждается. Какое-то время он мечется внутри человека, ищет выход наружу. И если сила ангела больше звериной и человеческой природы, то он благополучно вырывается на волю и начинает сиять, освещая собой все вокруг. И чем раньше в человеке проснется ангел и выберется наружу, тем он сильнее. Вторая возможность выпадает человеку в возрасте с двенадцати и до шестнадцати лет. Эта трансформация происходит уже болезненно. Подростки в этот период очень сильно страдают. И страдают по разным причинам: из-за неразделенной любви, от недовольства своей внешностью, от непонимания окружающих, от одиночества и прочего. В момент этих мучительных метаний перед юным человеком становится выбор: сознательно превратиться в ангела или стать обычным человеком. У некоторых это происходит чуть раньше, у других чуть позже, но где-то примерно в этот период. Борьба между звериным и ангельским началами идет ожесточенная. И кто победит, зависит только от самого мальчика или девочки. Кого в себе ты выберешь, тем ты и будешь до конца своей земной жизни. Это очень ответственный выбор. И если ты сумеешь, не поранив, выпустить своего ангела на свободу, при этом остаться ребенком, который верит в чудеса, умеет радоваться мелочам, тогда твое энергетическое поле выберется изнутри наружу и обовьет физическое тело, как оболочка, которая будет чувствовать все внешние изменения, грозящие обладателю оного. Ее еще аурой называют… Но если ты убьешь в себе ангела, пытаясь подражать жизни взрослых людей, то попросту превратишься в животное, которое со временем наберется житейской мудрости, но уже… Но стать ангелом ему будет со временем все сложнее и болезненнее.

– А третья возможность?

– А третья возможность предоставляется человеку с тридцати до тридцати пяти лет, – закончила Лика и вздохнула.

– Значит, когда мне исполнится тринадцать лет, я могу стать ангелом?

– А может, и не станешь, или станешь позже. Это зависит от того, чего ты хочешь в жизни. Но ты сможешь решить это для себя только самостоятельно, – остаться ли тебе человеком или, став на ступеньку выше, принять дар Всевышнего и стать ангелом. Это будет первым твоим взрослым и осознанным решением. И в этом тебе не помогут ни родители, ни друзья… Но может случиться так, что ноша ангела окажется для тебя невыносимой, непонятной или чуждой. Тогда в любой момент ты можешь стать человеком, но чтобы снова стать ангелом, тебе придется испытать страдания, которые увеличатся во много раз. Поэтому хорошо подумай, прежде чем становиться на путь ангела, который не знает предела в самосовершенствовании и не понимает, что такое беречь себя, когда кто-то просит о помощи, а он в силах помочь. Так что, у тебя еще есть время, чтобы сделать свой выбор и решить, что тебе на самом деле нужно и в качестве кого ты принесешь Вселенной больше пользы… Но обычные люди, которые нас окружают, не знают того, что сейчас я рассказала тебе. Даже сами ангелы зачастую считают себя простыми людьми. И очень-очень редко(!) кто из них догадывается о своей истинной природе. Только в глазах других людей они выглядят странными, не от мира сего, наивными и добродушными. Сами же ангелы свою позицию считают нормой. И именно от окружающих людей зависит, останется ли среди них это светлое существо, им же на радость… Или оно погибнет от непонимания и переизбытка отрицательных людских эмоций, не в состоянии больше фильтровать, пропускать через себя всю негативную человеческую энергию, прежде чем выпускать ее во Вселенную… Тебе хоть понятно, о чем я тебе рассказываю?

– Да. Мне понятно всё.

Лика смущенно улыбнулась:

– Не много же мы с тобой сегодня наработаем с таким рвением, – сказала она и посмотрела в полупустую корзину.

Но подросток был по-взрослому серьезен:

– А может, Богу важнее сейчас не эти три фунта кофейных зерен, а именно то, что ты рассказываешь мне, – ответил Хуан. – Посмотри, там и без нас есть, кому собирать урожай. Ты же здесь не для этого, – заметил он, пожав плечами. – Ты ведь в гостях. И весь этот сбор для тебя лишь развлечение.

Лика изумленно посмотрела на мальчика, который сейчас сказал чистую правду. Да, за этим занятием, игрой в сбор урожая, танцами под испанскую гитару, беседой с этим мальчиком о Создателях она пытается забыть о своем несчастии. По существу, она старается забыть о Томе. Лика вдруг виновато улыбнулась и опустила глаза.

– Ты еще встретишься с Томом! – неожиданно проговорил Хуан.

Лика в недоумении посмотрела на подростка:

– Что ты сказал?

– Не грусти, ты еще увидишь своего Тома.

– Откуда ты знаешь?

Парнишка только неопределенно пожал плечами.

– Не знаю. Просто сказал и всё. Само вылетело, – пытался оправдаться он.

Потом Хуан снова оживился:

– А почему все люди на Земле разговаривают на разных языках, если мы – одно государство? Как так получается? Зачем?

– Раньше все люди жили обособленными странами. В каждой стране был свой язык…

– А почему общим языком выбрали именно английский?

– На нем разговаривало полмира, а потом еще другая половина мира выучила английский, чтобы беспрепятственно общаться с первой половиной… Так вот, жили они врозь, а потом президенты всех стран посовещались между собой, спросили свои народы и решили объединиться в Федерацию.

– Зачем? Разве им жилось плохо?

– Впервые Человечество задумалось об объединении в Федерацию после безжалостной волны террора, прокатившейся по всем странам мира, экономической войны, которую развязали экономические гига-магнаты, чтобы подчинить себе менее развитые, но богатые сырьем страны, а также глобальной катастрофы, произошедшей в конце декабря две тысячи четвертого года в Индийском океане. Тогда из-за сильнейшего землетрясения на дне океана поднялись огромные цунами, которые унесли около трехсот тысяч человеческих жизней в прибрежных странах: Индии, Шри-Ланке, Индонезии. Их просто смывало вместе с поездами, машинами и домами. Под километровым слоем воды в земной коре образовалась трещина, и даже сместилась на три градуса ось планеты…

– Вот это да! – выдохнул изумленный Хуан. – А почему прилетают инопланетяне? И почему они мельтешат, но не идут на контакт?

– Мельтешат, как ты выразился, они для того, чтобы отвлечь внимание людей от бессмысленной суеты, чрезмерной горделивости, ненасытной погони за удобствами и ленью, от борьбы за ничтожные материальные ценности и технические новшества и помочь нам переключиться на ценности вечные, такие как единство всех человеческих созданий, любовь и честь. И действуют они через чувства людей. В частности, через инстинкт самосохранения. Ведь что бы и когда бы ни происходило с Человеческой цивилизацией, люди не переставали любить, рожать детей, выращивать кофе и защищать свое право на дом, семью и счастье.

– Откуда ты все это знаешь? Ты что, общалась с ними?

– Да. Так же как и Джонни.

– Правда? – засомневался Хуан.

– Правда.

– Ух, ты! Но Джонни говорил, что он общался с «архангелами»…

– Некоторые из инопланетян действительно архангелы. Но не все.

– И о чем вы с ними говорите?

– Ты еще не устал? – поинтересовалась Лика, утомившись от расспросов.

– Нет. Так о чем вы говорили?

– О разном. Не все, что рассказывали нам архангелы, могут понять и принять обычные люди.

– Например?

– Вот хитрец… – улыбнулась Лика.

Хуан состроил озорную гримасу:

– Ну, пожалуйста, – попросил он.

– А вдруг эта информация кому-нибудь навредит?

– Но кому может навредить правда? – удивился мальчик.

– Может, – заверила его Лика.

– Я никому не расскажу! – клятвенно поднял он правую руку. – Клянусь!

Лика задумалась, пытаясь правильно сформулировать фразы, чтобы попытаться подростку объяснить кое-что, но уйти от прямых ответов, а только намекнуть на какие-то политические процессы в историческом прошлом.

– В конце XX и начале XXI веков люди, наконец, задумались о том, что Земля – наш общий дом и, по сути, – одна страна. Но они только задумались об этом, и не больше. Тогда кое-кто, сам того не подозревая, подтолкнул народы к объединению.

– Как это?

– Сам подумай, когда люди сплачиваются и забывают обиды на соседей? Когда грядет всеобщая опасность… Это спустя века люди понимают то, что происходило много лет назад, но в то время на это смотрели почти диаметрально противоположно…

Лика вздохнула.

– И сегодня, – продолжила она, – Бог хочет, чтобы мы перестали смотреть только себе под ноги, прекратили мусолить собственные проблемы, которые начинаем приравнивать чуть ли не к глобальным, и прекратили переливать из пустого в порожнее. А подняли бы голову к небу и признали, что мы не одиноки во Вселенной, что есть собратья по Галактике и по нашей Вселенной. Поняли бы, наконец, что человеческие проблемы настолько ничтожны по сравнению с Мирозданьем, что они не стоят того, чтобы тратить свои драгоценные жизни на распри, унижения, уподобление роботам, которые лишены чувств, эмоций, покоя и счастья. Мы мечтаем о встрече с инопланетянами, но реально еще не готовы на самом деле к общению с другими разумными цивилизациями. Наверняка мы станем отстаивать свою точку зрения и будем убеждены в том, что, несомненно, правы только мы, раз живем на этой планете. Услышат ли люди другую точку зрения, отличную от их собственной? Вот поэтому корабли с других галактик и не приземляются открыто.

К Лике и Хуану подошел Джонни.

– Я вижу, у вас тут работа кипит полным ходом! – пошутил парень.

– Мы уже заканчиваем болтать, – сказала Лика, поднимаясь с земли.

– Решил вам помочь со сбором урожая, а то вы так до вечера дерево не обберете.

– Ничего ты не понимаешь! – махнул на него рукой Хуан. – Я, может быть, готовлюсь стать ангелом, а ты мешаешь.

– Однако это не помешает мне вытащить этого будущего ангела из-под дерева и заставить его работать.

Джонни подхватил подростка и помог ему подняться с земли.

– Иди лучше помоги матери. А я помогу нашей гостье освоить кофейное дело.

– Мы же еще поговорим об ангелах, правда? – обратился Хуан к Лике.

– Конечно, – улыбнулась она.

– Все, Хуан, беги к матери. Дай Лике отдохнуть от тебя, – Джонни похлопал мальчишку по спине, побуждая того отправиться восвояси.

69

После того, как урожай был собран и стало ясно, какую часть прошлогоднего урожая можно реализовать на рынке, Джонни в сопровождении Лики и вездесущего Хуана отправился в город, чтобы договориться с оптовым покупателем. Пока он разыскивал Мигеля в кафе и потом долго беседовал с ним у барной стойки, Хуан и Лика за свободным столиком продолжали недавний разговор.

– Джонни говорит, что землетрясения случаются не только от падения метеоритов.

– Он прав. А еще они происходят от волнения магмы внутри планеты.

Хуан положил на стол локти, а потом и вовсе прилег на него, опустил голову на плечо и приготовился слушать.

– А это как-то объясняется? Этого можно избежать? – спросил он.

– Сложно, но можно, – ответила Лика.

– А почему происходят волнения магмы?

– Химических процессов этого явления я не знаю, но замечено, что стихийные бедствия происходят именно в той местности, где люди воюют, где человеческая атмосфера накалена до предела. Иными словами – где людей захлестывают негативные мысли и эмоции, где скапливается много отрицательной энергии. Где зло множит зло, где ненависть одних порождает ненависть в других. Где царит страшная несправедливость, унижения и слезы слабых и обиженных. Но есть и вполне объяснимые случаи. Наша планета не застывший неживой камень, а напротив – живой, развивающийся и растущий организм, который дышит, потягивается, вздыхает, возмущается или спокойно спит до поры до времени. Когда планета растет, то происходят подвижки земной коры. Невооруженным глазом этого не заметить. Это видят только те, кто непосредственно за этим следит. Случается чаще всего на дне океанов и морей.

– А правда, что когда человек умирает, то идет дождь?

– Не знаю, не замечала такой закономерности, так что ничего не могу сказать по этому поводу. А чья эта гипотеза?

– Древних индейцев.

В кафе вошли трое возбужденных молодых мужчин, видимо, завсегдатаев этого заведения. С ними обменялись приветствиями официанты и бармен. Они сели за столик по соседству с Ликой и Хуаном. Парнишке уже не сиделось на одном месте, и он ерзал на банкетке в надежде, что переговоры Джонни вот-вот подойдут к завершению.

За соседним столиком заказали выпивку и принялись шушукаться, склонившись над столом. Время от времени оттуда доносились возмущенные возгласы, призывы услышать какие-то разумные предложения. До Лики долетали только обрывки фраз. Она и не пыталась их расслышать. Хуан все забрасывал ее вопросами, которые сыпались из него, как из рога изобилия. Наконец в этом нескончаемом словесном извержении наступила пауза. И пока подросток в относительной тишине придумывал очередной каверзный вопрос, Лика обнаружила, что невольно прислушивается к эмоциональным восклицаниям соседей.

– Да ты послушай! Сильвано, нет, ты послушай, – призывал усатый мужчина в потрепанном комбинезоне военно-морских сил Федерации, взмахивая то и дело руками и даже чуть привставая со своего места.

– Да ну! – скривился его сосед. – Что мы с ним будем делать?

– Как ты не поймешь, гидрат метана – это топливо будущего!

– Да ты с ума спятил! Спускаться на такую глубину? – сопротивлялся Сильвано.

– Подумай сам, что дешевле: лететь за газом на Марс или освоить дно залива? – вступил в разговор третий. – У нас под носом залежи целого состояния!

Лика задумалась над тем, что услышала.

– А почему корабли не летают… – начал Хуан.

– Ш-ш-ш, подожди, – перебила она его.

– Что случилось? – насторожился мальчик и оглянулся на соседей, которые нервно беседовали между собой и время от времени подскакивали по очереди к барной стойке за новой порцией выпивки.

– Подожди с вопросом минутку.

– Хорошо, – быстро согласился Хуан.

А за соседним столиком двое уговаривали третьего принять долевое участие в разработке и добыче сверхнового топлива.

– Ну, ладно, – наконец согласился Сильвано. – Но только, Карлос, не раньше следующей недели.

– Идет, – согласился усатый, вскинув руки, будто собрался пятиться.

– А если его нет на дне залива? – все еще сомневался Сильвано.

– Нет, так нет. Зато точно есть между Багамами и Бермудами. Это, конечно, далековато…

– И небезопасно… – добавил Сильвано.

– Но если мы его не обнаружим в заливе, то уж там найдем без проблем, – заявил Педро.

Лика, наконец, наклонилась к Хуану.

– Подойди к Джонни и спроси, знает ли он этих парней за нашей спиной? А я сейчас вернусь.

– Ладно, – согласился мальчик.

Хуан направился к Джонни, который, видимо, уже договорился и теперь весело переговаривался с Мигелем на отвлеченные темы. Лика быстро прошмыгнула в туалет, набрала на наручном интеркоме персональный номер интерфейса Моны.

– Мона, привет, – говорила она, направив на себя мини-камеру, встроенную в интерком. – Скажи, что такое гидрат метана?

– Это горючий камень, который образуется при смешивании метана с водой. А почему ты спрашиваешь?

– Его где-нибудь добывают?

– Для чего?

– Ну, ты же сама сказала, что он горюч. Значит, он может быть топливом?

– К чему ты клонишь, не пойму?

– Что образуется, если со дна моря выпустить огромное количество газа?

– Я так понимаю, метана?

– Да.

– Сначала образуется воронка. Потом меняется плотность воды. Она становится ничтожно мала… А где собираются добывать гидрат метана? – тревожно спросила Мона, быстро проанализировав будущие последствия.

– В Мексиканском заливе или… в Бермудском треугольнике, – ответила Лика.

– Самоубийцы! – покачала она головой. – Мало того, это грозит обернуться катастрофой для прибрежных стран.

– Эта авантюра готовится свершиться на следующей неделе.

– Время еще есть. Не беспокойся, я сообщу Майклу. Ждите нас на днях. А пока проследите за этими авантюристами. Как там Джонни?

– Нормально. Я думаю, он тоже обрадуется этой новости, – саркастически заметила Лика. – Ладно, пока. До встречи.

Лика на всякий случай посмотрела в зеркало и вернулась в зал. Джонни уже сидел вместе с Хуаном на прежнем месте. Тройка охотников за наживой все еще находилась за соседним столиком и оживленно строила смелые планы на будущее.

Лика подошла к своим друзьям и присела рядом. Джонни протянул ей сок и мило улыбнулся.

– Значит, план таков…