Текст книги "По образу и подобию"

Автор книги: Светлана Поли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

18

– Успокойся, все в порядке, – Мона сидела на надувном матрасе возле девушки в ярком восточном костюме и, приобняв, гладила ее по голове. – Все позади. Расскажи, как тебя зовут, красавица?

– Надире, – ответила та, оглядываясь вокруг.

– А почему Надире в таком красочном наряде? – Мона задавала ей ничего не значащие вопросы, чтобы девушка пришла в себя.

– Я выступала на подиуме, когда все стало рушиться.

– Ты танцовщица?

– Нет. Я певица. А кто вы? – поинтересовалась она, глядя на форму собеседницы.

– Я врач. Меня зовут Мона.

– Я ранена?

– Нет, девочка. Пара ушибов, и только, – улыбнулась Мона, глядя на растерянную, чуть не плачущую египтянку. – Похоже, ты родилась в рубашке. Сколько тебе лет?

– Восемнадцать, – она удрученно склонила голову. – Много пострадавших?

– К сожалению, много.

– Это я погубила город, – неожиданно заявила Надире, не поднимая глаз.

Вот так заявление!

Мона стала вглядываться в ангельское личико египтянки.

– С чего ты взяла? – насторожилась она.

– Алишер бросил меня, и я прокляла этот город. Но я не думала, что это произойдет на самом деле…

– Моя милая, мне придется тебя разочаровать, – снисходительно улыбнулась Мона и покачала головой.

Девушка непонимающе посмотрела на доктора.

– Землетрясение случилось по другой причине, – пояснила Мона. – В Атлантическом океане произошли тектонические подвижки. И как раз на одной параллели с Египтом. А под Исной были большие пустоты. Они вызвали резонанс…

– Он исчез?! – изумилась Надире с какой-то странной веселостью.

– Почти.

Египтянка выскочила из палатки и глянула в ту сторону, где когда-то возвышался мегаполис.

– Ну, вот и славно… – прошептала она, усмехаясь одними губами.

Следом за ней вышла Мона.

– Не стоит смотреть на эту разруху. Не переживай. Город отстроят заново.

– Конечно-конечно, – быстро согласилась она, вновь распахнув свои лучезарные глаза.

– Тебе есть куда поехать на время?

– Да. Я живу в Каире.

– И чем ты займешься?

– Найду что-нибудь. Я нигде не пропаду.

– Ты оптимистка, это хорошо. Отдыхай. Скоро прибудет аэробус за пострадавшими. Если понадобится помощь, позвони по этому номеру. Вот, – Мона протянула ей свою визитку. – А сейчас напиши свой каирский адрес, чтобы мы могли отвезти тебя.

Надире нацарапала карандашом на листке бумаги свои координаты, и доктор оставила ее. Египтянка, глядя Моне вслед, сощурила глаза и ухмыльнулась.

Вселенцы сидели скученно и перед отлетом обратно на Алтай жевали каждый свой паек. Мона подошла к Майклу и присела рядом.

– Ну что, проснулась твоя подопечная? – поинтересовался командир.

– Да. Я сейчас пообщалась с ней. Похоже, что о ней стоит немедленно сообщить Аар Ми.

– А в чем дело?

– Подозреваю, что в ее теле Паразит.

– Ты не ошиблась? – насторожился Майкл.

– Я бы сейчас с удовольствием согласилась допустить такую ошибку, – печально произнесла Мона. – За ней нужно установить наблюдение. Вот ее каирский адрес.

– Что тебя насторожило?

– По отдельности ничего, а в совокупности картинка вырисовывается довольно прозрачная. Похоже, она инициатор, сама не подозревая этого. Я даже согласна на такую версию… Истеричка с ангельским личиком и мощнейшим биополем, которое засасывает в ее сети обаяния совершенно невольно, подавляя и подчиняя себе окружающих людей.

Майкл задумчиво опустил голову и вздохнул.

– Что будем делать? – наконец проговорил он.

– Давай я позову Лина? – предложила Мона.

– Зови.

Мона поднялась с красноватой земли, отряхнула брюки и направилась к скимеру, где орудовал Лин, настраивая бортовой компьютер.

К Майклу подошла Лика.

– Что-то случилось, командир? – спросила она, глядя на его озабоченное лицо.

– Среди вселенцев есть египтяне? – спросил он, продолжая разглядывать красную пыль под ногами.

– Думаю, да. А что?

– За одной эвакуированной нужно будет установить наблюдение.

– За той, которую обнаружила Мона?

– Да, – ответил командир, быстро глянув на Лику.

– Что с ней не так? – она присела рядом с Майклом.

– Может, мы и ошибаемся, но… Раз возникло подозрение, его нужно проверить.

– Она – оборотень?

– Похоже, что нет, а вот на инициатора – по словам Моны – похожа очень.

– Может, ты сам поговоришь с ней, чтобы развеять сомнения?

– Сейчас подойдет Лин, и мы пойдем, прозондируем почву.

– Я вам нужна? – предложила Лика.

– Нет. Если все подтвердится, она не должна нас знать всех в лицо.

– Знаешь, об этом я не подумала, – догадалась Лика и задумалась. – Как-то всё странно.

– Да уж.

Подошли Мона с Лином.

– Ребята, я предлагаю больше не посещать ее, чтобы не спугнуть, – высказал предложение Лин. – Она не должна догадаться, что мы раскусили ее и в чем-то подозреваем. Я незаметно последую за ней в Каир – или куда там она соберется – и при удобном случае прощупаю. А вы к тому времени сообщите «архангелу». Думаю, так будет разумнее. Ну, так как?

– Справка из личного дела. Лин Ли (по прозвищу Лама) – пилот скимера «S-9», механик, разведчик. Душа шестнадцатого нона, признанный актер. В прошлом пилот аэрокосмического челнока, курсирующего от Земли до орбитального телескопа и обратно, а ныне буддистский монах из Китая. Тридцать лет.

– Хорошо, оставайся здесь, – согласился Майкл. – Только сними комбинезон. Вместо тебя обратно скимер поведет Влад. Надеюсь, все обойдется: ты же у нас актерище! Удачи тебе, дружище.

– До встречи на базе, – улыбнулся Лин и направился переодеваться.

19

…Над головой синее-синее небо. Ярко светит солнце. Кругом тишина и покой, только изредка доносится издалека щебетанье птиц. И вдруг гигантская тень, стремительно надвигаясь, закрывает собой полнеба…

Мона открыла глаза и огляделась. Все нормально, она дома в своей постели, в своей лионской квартире. На лбу выступила испарина. Опять этот жуткий сон. Уже целую неделю он не дает ей покоя. Женщина потерла глаза и глянула на голографические часы в виде глобуса.

Восемь утра.

Она потянулась, зевнула, повернулась на другой бок и посмотрела на фотографию, стоявшую на тумбочке. С портрета глядели четыре улыбавшиеся шоколадные мордашки – ее собственное в окружении мужа Жестена и близняшек Николь и Софи. Мона глубоко вздохнула и улыбнулась. Сейчас на каникулах девочки с отцом гостили у бабушки с дедушкой под Миланом. Еще каких-то сто лет назад там была деревенька, а теперь это ремесленный квартал Милана.

Откинув одеяло, Мона в пижаме прошествовала на кухню, заглянула в почти опустевший холодильник, извлекла из него пару апельсинов и направилась умываться. Через минуту она включила на кухне проекцию галографического экрана, чтобы послушать федеральные новости, и занялась отжимом сока из фруктов.

– …таинственные круги на полях все чаще. Сегодня ночью они появились на территории Германии близ Потсдама. Ученые-исследователи считают, что подобные круги и другие комбинации из геометрических фигур не что иное, как сигнальные или ориентировочные знаки для инопланетных космических кораблей. Что-то наподобие земных взлетно-посадочных огней современных космопортов, – говорил диктор, комментируя видеосюжет с места событий. – Над территорией Бразилии снова видели неуловимые летающие тарелки…

– Как вы надоели со своими домыслами и шизофреническими фантазиями! – в сердцах высказалась Мона, извлекая из соковыжималки жмых. – Лучше бы рассказали школьникам, как правильно медитировать и достигать покоя и гармонии с окружающим миром. Или рассказали бы, как и чем правильно питаться, чтобы быть здоровым и жизнерадостным и надолго оставаться молодым, а не пугали бы людей.

Она выпила сок, переоделась в спортивный костюм и, отключив экран, выбежала из дома на утреннюю пробежку по парку.

«Что может значить этот сон? О чем он предупреждает? Очередная волна космической интервенции? Снова начнут пропадать люди? Знаки на полях… И что же они правда обозначают? Сигнал космическим кораблям или письмо, предупреждающее землян об опасности? А может, это наши военно-космические силы так развлекаются?»

Мона продолжала описывать круги по парку и размышлять о сне, когда, пробегая мимо очередной скамейки, она заметила на ней плачущую девушку. Оставаться равнодушной было невозможно, и Мона притормозила.

– Не подскажете время, мадемуазель?

Девушка глянула на таймер в интеркоме и равнодушно сообщила:

– Четверть десятого.

Мона присела на скамью и облокотилась о спинку, положив на нее голову.

– У вас случайно не найдется с собой каких-нибудь лекарств от сердечной боли? – спросила она, притворившись больной.

– Вам плохо? – сразу отреагировала девушка, почти прекратив плакать.

– Да, что-то нехорошо. Сейчас все пройдет.

– С таким сердцем – и бегаете! – упрекнула она Мону.

– А вы почему плачете, тоже что-то тревожит?

Девушка промолчала.

– Можно попросить вас купить мне воды? – обратилась к ней Мона.

– Да, конечно, – с участием отозвалась та.

Мона протянула ей пластиковую карточку и осталась дожидаться на скамье. Вскоре «добрая спасительница» вернулась с поллитровой пластиковой бутылкой минеральной воды.

– Благодарю, мадемуазель, вы не дали мне погибнуть. Как ваше имя?

– Мари.

– Так что случилось с красавицей Мари весной в лионском парке? – стихотворным размером задала свой вопрос Мона и отпила воды.

Девушка, наконец, улыбнулась и смущенно глянула на соседку по скамье.

– Я пришла сюда поплакать, потому что меня прогнали.

– Прямо-таки прогнали?

– Ну да. Я поссорилась с другом. Хотела помочь ему, а он обругал меня и прогнал.

– Думаю, он просто стесняется показаться слабым и надеется все трудности преодолеть самостоятельно, – шутя, ответила Мона, ткнувшись плечом в собеседницу подобно старой приятельнице. – Увы, еще силен стереотип женской слабости и мужского превосходства. По-видимому, из-за этого предрассудка твой парень и отказался принять помощь от «слабого», – легко и весело пояснила она.

– Но его невозможно переубедить.

– Наверное, и не нужно это делать тем способом, каким ты это делала прежде.

– А как же еще?! Нужно беседовать, разговаривать с людьми, чтобы понять их, – убеждала Мари. – Я знаю, что ему нужна моя помощь… Стоит мне куда-то отлучиться, как с ним что-нибудь происходит… Но он не слушает советов.

– Знаешь, предоставь его самому себе. Если ты любишь его, то с ним не случится ничего плохого. Но если ты непременно хочешь помочь своему приятелю, то съезди за город на часик-другой, где тихо, нет суеты, и еще щебечут птицы. Сядь под каким-нибудь деревом, чтобы можно было сосредоточиться на мыслях о друге, и попроси Бога защитить его, помочь ему разобраться с возникшими трудностями. Расскажи Богу, как и чем конкретно ты бы помогла парню сама.

– Это жуткий архаизм и давно устаревшие предрассудки! – поморщилась Мари.

Мона добродушно усмехнулась на такое категоричное заявление.

– Ты знаешь, как устроен наш мозг, из чего он состоит на простейшем уровне, как и за счет чего функционирует? А такое понятие, как квантовая генетика, тебе знакомо?

– Ну… – девушка начала усиленно вспоминать школьную программу по анатомии и физиологии человека.

– Наш мозг, – начала Мона, – то есть серое вещество, разделенное на два полушария и кучу подразделов, как и все сущее, что нас окружает, состоит из ядра, электронов, протонов, нейтронов. Каждый из них имеет свой заряд, электроны – отрицательный, протоны – положительный и все в этом духе. В нашем мозге есть отделы, одни из которых отвечают за память, другие – за зрение, третьи – за слух, и так далее. Так вот, когда мы что-то вспоминаем, тем самым приводится в действие зрительный нерв, так как между отделами памяти и зрения возникает необходимый ток взаимодействия… из-за их близкого соседства друг с другом, так скажем. Уж не стану особо мудрствовать… От накала или усиленной мыслительной деятельности мозга заводится сердце, которое помогает крови циркулировать по организму. В процессе этой циркуляции происходит следующее: энергия в теле возрастает за счет увеличения скорости элементарных частиц, обогащенных углекислым газом, разгоняющихся по кровеносным сосудам вкруговую, грубо говоря – от мозга к сердцу и обратно. Во время медитации скорость этих частиц увеличивается до невероятного. От такой гонки и трения разогреваются близлежащие каналы и ткани нейронов. Вследствие этого человек чувствует некоторое головокружение, которое постепенно сменяется чувством умиротворения, тепла и покоя. А дальше – больше. Скорость все нарастает. И в один прекрасный момент, достигнув апогея, она по инерции выплескивается или вырывается из тела так же, как если бы шарик катали с большой скоростью по тарелке. Если скорость вращения шарика увеличить максимально, он выскочит, при этом сохраняя траекторию инерционного движения. Точно так же и энергия мысли вырывается наружу в самом подходящем для нее месте «гоночного трека». С одной только разницей: шарик летит по траектории, а мысленная энергия движется не по траектории, а рассеивается в разных направлениях, успевает побывать в недосягаемых далях, считать информацию и сфокусироваться, собраться в своей конечной точке, с установленной, заданной конкретной целью и направлением. То есть вернуться к хозяину. Ничего сложного: просто процесс расширения и сжатия… У тех, у кого тоньше, отзывчивее сердце, хорошо развита интуиция; а те, у кого превалирует сила мысли и подсознания, способны к ясновидению, телепатии и прочему. В любом случае – если развивать одно, развивается и другое. Одно не исключает другого. Когда мозговая энергия выходит за пределы тела, она уже является носителем визуальной информации хозяина, создавшего ее. Таким образом, при молитве и медитации наши мысли материализуются и, вырвавшись на волю, достигают общего информационного поля планеты. Чем сильнее, то есть продолжительнее, целенаправленнее и концентрированнее выброшенный пучок энергетически заряженной мысли, тем выше и дальше она проникает в инфосферу. Есть такие уникумы, которые достигают не только земного информационного поля, доступного любому мало-мальски наделенному мыслительной активностью человеку, который в состоянии откликнуться на свой собственный внутренний голос и Божественные знаки внимания в виде снов, предупреждений и других подсказок, но и забираются весьма и весьма высоко, предвидя будущее. Поэтому молись, это помогает. Проверено.

– Я… не очень поняла. Кто вы?

– Я врач. Меня зовут Мона, – ответила та и поднялась со скамьи.

– Как-как, вы сказали, нужно настроиться на медитацию?

– Если тебе это интересно, приходи ко мне в клинику, – Мона протянула девушке визитку. – Звони, если возникнут какие-нибудь трудности или появятся вопросы. Удачи с твоим парнем! Пока.

Помахав рукой, она побежала по парку дальше, а Мари, глянув мельком на визитку, проводила взглядом темнокожую женщину в спортивном костюме до поворота.

– «Мона Готье. Врач», – прочитала Мари на визитке и задумалась.

После пробежки Мона скинула влажный костюм и с удовольствием погрузилась в бирюзовую воду бассейна, расположенного посреди зеленой лужайки на заднем дворе. Она очень любила воду. Та доставляла ей невообразимое удовольствие от ощущения невесомости, чистоты, свободы и гармонии. Нанырявшись и наплававшись, она накинула на плечи халат, застегнула на шее цепочку с медальоном армии Вселенной и направилась звонить мужу и дочерям.

– Как вы там, Жестен? – спросила она через интерфейс, только не видя собеседника, так как на противоположном конце видео передатчик отсутствовал.

– Все отлично. Пасем гусей, кормим цыплят, учимся лепить из глины горшки, – посмеиваясь, ответил муж.

– Смотри, чтобы дети на солнце долго не были и не ходили без головных уборов. И не отпускай их одних гулять невесть где.

– Дорогая мамочка, успокойся. Они только со мной или с бабушкой.

– Я так скучаю о вас. Еще и недели не прошло, а я уже с ума схожу. Они сейчас далеко?

– Нет, вот рядом, обе тянут руки к трубке. Передаю им.

Десятилетние девочки обе схватили трубку телефона и прильнули к ней головами.

– Мама, мы по тебе скучаем, – печально сказала Софи.

– Я тоже очень скучаю без вас. Наверное, на выходные приеду к вам…

– Ура! – раздалось в трубке.

– …Без вас, мои хорошие, здесь невыносимо скучно. Куда вы сегодня собираетесь пойти, чем заняться?

– Мы пойдем в горшечную мастерскую к дедушке, – радостно сообщила Софи.

– Нет, мам, – громко возразила Николь. – Я хочу пойти в парк. Там такие чудища огромные! Они ходят…

– Ма, это не чудища, это всего лишь надувные фигуры, – вмешалась Софи, по-взрослому объясняя матери.

– Ну и что, все равно чудовища, – упрямо твердила Николь. – Мама, а почему у бабушки нет интерфейса? Я не могу так разговаривать, не видя тебя. Как будто я сама с собой разговариваю, – обиженно заявила она.

– Наверное, бабушке с дедушкой он дома не нужен.

– Но это же так удобно!

– Солнышки мои, знаете, я хочу, чтобы каждая из вас написала мне письмо, в котором вы расскажете обо всем, что видели, чем занимались и о чем думали в гостях у бабушки с дедушкой. Я так люблю читать ваши сочинения. Они такие интересные и всегда разные. Обещаете написать?

– Да, обещаем.

– Я целую вас, мои красавицы, а теперь передайте трубку папе.

– Да, дорогая… – снова вернулся к разговору Жестен.

– Как поживает наша Жанна Мария?

– Мама в порядке. Говорит, что Милан ей нравится больше, чем Лион. Тут, говорит, еще есть тихие районы. Развела дома целый птичник. Девчонок за уши не оттянуть от этих пушистых комочков. Дети помогают бабушке кормить цыплят, пасут их. Такие довольные. Чумазые!

– А ты чем занимаешься? Не скучно тебе на задворках Федерации?

– Да нет. Пока жду данные анализа из токийской лаборатории, составляю план следующей экспедиции. Пытаюсь теоретически проработать все до мельчайших деталей.

– Снова будешь заниматься акулами?

– Ну да.

– Надеюсь, ты откроешь новый вид, а возможно, сделаешь еще какое-нибудь сенсационное открытие.

– Смех смехом, но загадки природы нескончаемы. Так что, конца открытиям не будет еще долго.

– Обожаю, когда ты рассказываешь об океане и о своих зубастых монстрах, – улыбнулась Мона.

– Они вовсе не монстры, – возразил Жестен.

– Я знаю, дорогой. Жди меня на выходные.

– Я тебя люблю. И знаешь за что?

Мона вдруг сделалась игривой:

– Дорогой, может, мне лучше пребывать в романтическом неведении?

– Мы живем вместе уже давно. Нас многое объединяет и роднит, но мы ни разу не попытались ущемить свободу друг друга.

– Да, это весьма ценно. Но что дает эта свобода нашим собственным детям? Они ведь наверняка не всегда понимают нас.

– Я думаю, мы не самые плохие родители, и девочки не страдают от отсутствия ласки и внимания. Зато – у них вечное разнообразие. И… мы же не оставляем их одних надолго. Они порой путешествуют вместе с нами.

– Теперь я знаю, кто будет адвокатом в нашей семье. Ты так мастерски оправдал нас, – улыбнулась Мона.

– Я старался, – ответил шутя Жестен.

– Ладно, дорогой, передавай привет отцу и маме, а я побежала в клинику. Завтра предстоит операция, нужно подготовиться. Целую.

20

Через час Мона уже сидела, склонившись над мощным электронным микроскопом. Завтра ей предстояла сложнейшая операция на живом мозге погибшего человека. Чтобы добыть его и добиться разрешения на исследования, ей пришлось пройти неимоверное число инстанций, начиная от региональной инспекции по защите и неприкосновенности человеческого мозга и до самого Института внутренних медицинских расследований Федерации. Спустя месяц после начала «кабинетной» эпопеи она, наконец, приступила к очередному этапу исследований.

Мона не сдавалась и упорно искала доказательства того, что неординарные способности людей – не исключение или следствие каких-либо травм и нарушений в деятельности серого вещества, а банальное снятие чего-то вроде ограничителя, блокирующего возможности мозга функционировать на все сто процентов, которые на самом деле изначально заложены в его природу.

Возможно, необходимы спайки каких-то отделов или, наоборот, – рассасывание или слияние…

– Мадам Готье, – обратился к Моне молодой медик-практикант в защитных очках. – Вас вызывает интерфейс.

Она отстранилась от микроскопа.

– Благодарю, Хельмут.

Поднявшись с кресла, она сняла гигиенические перчатки, кинула их в мусорный отсек на выходе из лаборатории и вышла в соседний кабинет. Дотронулась до сенсорной панели, и в воздухе повисло изображение.

– Мона, привет!

– Привет, Лин! Что стряслось?

– В Индийском океане, близ Мадагаскара, только что произошла авария на нефтяном танкере.

– Какой-какой танкер? – переспросила Мона, поморщившись. – Он что, плывет из XXI века? Нефть уже давно перестали добывать на Земле. Ее добычу запретили миллион лет назад! Конвенция 2074 года, параграф 18! – возмущалась Мона.

– Все эти исторические справки – здорово, но сейчас нужно спасать океанскую флору и фауну. Нужны вы с Жестеном.

– Завтра вечером мы будем на месте. Жестену брать свою группу?

– Если это возможно, да.

– Как там наша египетская красавица?

– Прилетишь, расскажу на месте.

– Федералы знают о танкере?

– Да. Их известили одними из первых.

– А как насчет защитников природы?

– Еще не знают.

– Это хорошо. Пятно большое? – спрашивала Мона.

– Пока километр в диаметре.

– Наши все там?

– Да, пока не прибудут федералы. Потом из наших останутся только медики и биологи.

– Своих фильтров нам хватит?

– Нет.

– У них пробоина или повреждение от взрыва?

– Пробоина. Поврежден один танк.

– На какой высоте пробоина?

– Не знаю.

– Ее уже заклеили, или она еще открыта?

– Наверное, уже залепили.

– А кто хозяева танкера, уже выяснилось?

– Конечно. Скандал грозит разгореться не хилый.

– Не завидую этим недотёпам, – Мона задумчиво вздохнула. – Надеюсь, последствия будут не столь ужасны… Ладно, Лин, ждите нас. Жестен, возможно, сегодня прилетит. Я свяжусь с тобой.

– До встречи, – ответил он, и изображение исчезло.

Мона быстро нажала на интерфейсе кнопку памяти номера в Милане и услышала голос Жестена.

– Да, Мона, я слушаю.

– Жестен, похоже, твои каникулы прерываются…

– Что случилось?

– У берегов Мадагаскара авария. У нефтяного танкера пробоина… Да, да, я высказалась точно так же… Без твоих ребят не обойтись. Я буду там завтра к вечеру, но это довольно поздно. Нужно, чтобы ты уже сейчас был там со своей командой.

– Я понял. Не трать время. Встретимся на месте, – быстро проговорил Жестен и отключил телефон.

На другом конце связи Мона стояла, задумавшись. Она вздохнула и вернулась к системе микроскопа, окунув руки в зеленый биохимический состав раствора, который при высыхании служил защитными одноразовыми перчатками.

«Теперь понятно, к чему мне снился этот сон, – догадалась она. – И эта тень – понятно, откуда. Люди, люди, до чего же вы упрямы! Нефть – это устаревшее и нерентабельное топливо. Нет, вы все еще мыслите по старинке. Куда безопасней и продуктивней солнечная энергия и энергия разума… А вот теперь авария грозит экологической катастрофой в этом регионе. После этого не хочется помогать человечеству. Хотя я люблю людей, но иногда их просто ненавижу…»

– Бедные животные! Господи, как доказать людям, что все гениальное просто? Как?! – вздохнула она, подходя к микроскопу. – До каких же пор человек будет слеп и глух? Господи, открой людям истину! Пусть поначалу будет немного страшно оттого, что рухнут все наши представления об уникальности человека, но потом люди свыкнутся и примут свое предназначение.