Текст книги "По образу и подобию"

Автор книги: Светлана Поли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

46

Люди продолжали идти по саванне мимо редких кустарников и деревьев с плоской высокой кроной. Они шли так уже пятые сутки, иногда отбиваясь ото львов и слонов. Время от времени паломники останавливались, и начинались проповеди проводников. Девушка в зеленой бандане рассказывала, какое счастье и чудо ожидает всех ныне присутствующих, когда они достигнут священного места, где явится им воплощение имама Али, сошедшего с небес своей святости.

Наконец под самый вечер, когда солнце клонилось к закату, паломники добрались до обещанного благословенного места. Сквозь редкие заросли выступила какая-то постройка, похожая то ли на обсерваторию, то ли на разрушенный древний дворец. В невысоких стенах, соединенных в ровный квадрат, были вырублены арки (а может, и когда-то искусно выложены), через них можно было пробраться внутрь песчаного дворца, над которым простиралось бескрайнее звездное небо.

Паломники оглядели здание изнутри. В центре удивительной архитектурной постройки истуканом торчал высокий, обтесанный камень правильной прямоугольной формы, кажется, даже не тронутый временем. К его вершине вели узкие ступени, по которым наверх мог подняться только один, и то весьма стройный человек (местные жители, и правда, невелики ростом и сухопары). Плюс ко всему этот одиночка должен был обязательно придерживаться за гигантский валун, неизвестно откуда появившийся в африканской саванне и неизвестно каким нечеловеческим усилием воздвигнутый в центре древнего дворца.

– Вот мы и пришли, – наконец объявил один из проводников.

– А когда мы встретимся с имамом Али? – громко спросил кто-то из толпы.

– Уже скоро, – ответила девушка в бандане. – А пока располагайтесь.

Дед с внуком присели на тюк, что нес подросток, и они вполголоса стали переговариваться меж собой.

– Не нравится мне здесь, дедушка, – поморщился внук, глядя на мрачные полуразрушенные стены и торчащий из земли гранит.

– На все воля Аллаха, – заметил дед. – Господь Всемогущ и Справедлив. Доверься Аллаху, мой мальчик.

– Пока я сам не увижу этого имама, не доверюсь никому, – твердил паренек.

– Аллах в твоем сердце. Только его слушай, – старик погладил внука по голове.

– Да, дедушка, вы правы. И мой Аллах говорит мне, что нас ждет здесь что-то нехорошее, – глядя в упор на деда, сказал юноша.

– Успокойся, Аман, Господь не терпит несправедливости и коварства. Он не позволит погубить твою невинную душу.

– А вашу, дедушка?

– На все Его воля. Если Он сочтет, что я грешен и неверен Ему, то разве я смогу сопротивляться Его каре?

– Но как же вы можете быть неверным, вы ведь благочестивы, добры, любите и Аллаха, и тварей Его?!

Дед вздохнул и опустил глаза.

– Бывало, что сомневался я в могуществе Аллаха. Потом, правда, раскаивался, но… бывало у меня время, когда в душе отступал я от Его наставлений…

– Думаете, Он вас накажет за это? – насторожился внук.

– Все в Его власти, – покачал головой старый мулла.

– А я тоже тогда неверный, – пытался успокоить четырнадцатилетний подросток своего деда. – Я не всегда слушался вас и родителей.

Старик добродушно улыбнулся, приобнял внука и глубоко вздохнул:

– Главное, что ты осознал это и стремишься жить праведно. Господь поможет тебе, если ты сам захочешь исправиться, – сказал он.

Паломники разводили костры, устраивались на ночлег.

– И сколько мы еще будем ждать чуда? – спрашивала одна женщина у другой.

Рядом переговаривались мужчины.

– Какая честь выпала нам: одними из первых увидеть Благословенную Святую личность имама Али!

– Но уж больно далеко мы ушли.

– Осторожен он. Ведь его могут сразу же уничтожить, как только узнают, что Он объявился. Все захотят поклоняться ему. А это не понравится Федерации. Она живо объявит его лжепророком, навешает всяких жутких небылиц и распнет, как зловещего монстра. Уже сколько раз так бывало с пророками. Вот он и хоронится подальше от людских пересудов.

47

Вселенцы подбирались к развалинам все ближе, прячась за кустами.

– О Боже! – прошептал Том, глядя на постройку.

– Что такое? – насторожился Джонни.

– Это же Кааба [7]7
  Кааба (араб. «куб») – здание в центре двора мекканской мечети аль-Масджид аль-Харам, главная святыня ислама. В восточный угол кладки вмурован «черный камень», по преданию низведенный Богом с неба. Предание гласит, что Каабу построил Адам по приказу самого Бога, но она была разрушена потопом. Затем ее вновь возвели Авраам и его сын Исмаил. Поначалу камень Каабы был белым, но, целуя его, люди оставляли на камне столько грехов, что он в конце концов почернел.


[Закрыть]в миниатюре… – выдохнул Том.

– Что-что вы тут говорите? – подползла к ним ближе Мона.

– Дай карту, – Том протянул к Джонни руку за индикатором. – Так и есть: тот же самый меридиан, что и у Великих пирамид.

– Ну-ну, продолжай, – насторожился подползший Майкл.

– Кааба – это же портал… Она подобна пирамиде.

– Но портал куда? – осторожно спросила Мона.

– Когда верующие молятся у этого здания, касаясь его руками, вся их энергия, их молитвы уходят одним мощным столбом в космическое пространство. Пока этот храм со встроенным в стену каменным метеоритом выполняет функцию только как генератор. Но стоит забраться на его вершину, и он… – Том начал схематично чертить на песке мечеть аль-Масджид аль-Харам и внутри нее Каабу, потом четыре точки соединил в квадрат и пятую поставил в центре. – Люди отдают свою энергию Богу, Вселенной через этот каменный проводник. Но пока еще никто не догадался забраться на крышу того храма в Мекке…

– Будем надеяться, что и не догадается. Тем более что наверняка в этой церемонии важен определенный день или положение светил на небе или еще что-то типа того. Скорее всего, тот генератор Создателей, – неуверенно проговорил Джонни.

– А этот? – засомневалась Мона, кивнув головой в сторону развалин.

– Но что-то подобное есть и в Катманду, – вставил Майкл. – Лин должен знать об этом.

– Подобное. Но не такое, – заметила Лика. – Хотя… тоже может быть генератором. И там нет вершины. А там, где у пирамиды нет вершины, этой вершиной и завершающим звеном является человек. А в каких случаях человек завершает собой пирамиду, кто знает?

– Когда его приносят в жертву богам! – отозвался на вопрос Джонни. – Как у инков или ацтеков. Но это может быть и жрец, вбирающий в себя Силу молящихся.

Наступило продолжительное молчание. Вселенцы пытались все проанализировать и собрать воедино всю информацию, чтобы потом понять, что же задумали эти люди.

Вдалеке послышалось пение паломников.

Наконец тишину прервал Майкл:

– Если ожидаются жертвоприношения, то это генератор не Создателей. А ведь у этого гранита явно определенное назначение, раз имеются ступени, ведущие наверх.

– А в Каабе их нет. Значит, то генератор Создателей! – подытожила Мона.

– Мусульманам и молиться положено лицом к Каабе. Значит, он ловит энергию на расстоянии, – рассуждал Том.

– Раз существует телепатия, то, конечно, ловит! – заявил Майкл. – С этим все понятно. А вот что задумали эти наши правоверные соседи? – задумался он.

– Может быть, кто-то хочет принести всех этих людей в жертву Паразитам? – предположил Джонни. – Каменный монолит возьмет сразу энергию не только молитвы, но и всю их жизненную. Так Паразиты хотят быстрее накопить ее в этом граните…

– Уж слишком мрачно ты рисуешь, – поморщилась Мона.

– Но, а если они действительно хотят жертв? Тогда что? – настаивал Джонни.

– Тогда они просто монстры! – подытожила Лика.

К ребятам подполз Роберт.

– Ребята, там что-то происходит: они начали петь. Опять эта, в бандане, заводит всех.

– Окружаем развалины со всех сторон. Настройте передатчики и ловите все, что они говорят и делают! – распорядился Майкл. – Лика, Том, пошли со мной в обход на дальнюю точку.

– Да, командир, – отозвались те, и все трое перебежками отправились на самую отдаленную позицию.

– Наверняка среди них есть Паразит… Почему мусульмане чаще других подвергаются этой заразе? – тихо сокрушался Том.

– Не мусульмане, а малограмотные арабы. Это очень большая разница, Том. Если бы арабские народности были христианами, Паразиты и тогда бы вселялись в них. Эта этническая группа очень эмоциональна, импульсивна. Они просто пышут энергией, и больше чем кто-либо подвержены безоговорочному подчинению и вере. Они сомневаются долго, недоверчивы более остальных, но если уж сказали: «слушаюсь и повинуюсь», то каленым железом не вытравить у них эту веру и преданность. Но неверные есть среди любой нации, как в любой нации есть фанатики. Возьми, к примеру, фашизм, коммунизм. Фанатизм рождается из-за недостатка информации, узости кругозора, – так же тихо отвечала ему Лика. – Арабы по своей сути – воины, защитники, издревле закаленные и скромные в походах, но их направляют не в то русло. Они призваны охранять, защищать, как их покровитель архангел Михаил, а они нападают. Не все, конечно. Среди них много нормальных, здравомыслящих людей.

– Но почему так происходит?

– Потому что почему-то предпочтительнее читать Коран не на родном языке, который люди понимают, а на устаревшем арабском. Не секрет, что смысл его священных текстов заинтересованные люди могут исказить в корыстных целях и трактовать неискушенному юноше или даже зрелому, но малограмотному человеку так, как им выгодно. Поэтому быть неграмотным очень опасно. И есть только два выхода избежать одурачивания: либо знать арабский в совершенстве самому, либо также самому читать Коран на родном языке. Пророк жил в начале седьмого века среди кочевников-бедуинов, которые живьем закапывали новорожденных девочек. Тогда этому дикому народу он принес цивилизацию, и обращается он именно к ним, потому что живет среди арабов, персов, евреев, курдов. Если бы пророк был немцем, то и Коран бы писал на немецком. Но Бог захотел, чтобы этот народ кочевников все же жил, как люди, а не дикие звери, находящиеся во власти Паразитов. Потому и выбрал посланника из их народа, чтобы вырвать этих людей из лап Паразитов. Господь не хотел, чтобы арабы исчезли с лица земли. Он просто сжалился над ними. Пророки всегда появляются именно там, где люди страдают больше всего на свете, где царит нечеловеческая несправедливость… А Коран мудр, прекрасен! Ни один пророк до Мохаммеда не защищал женщин. О них просто не говорили, разве что о провидицах в Ветхом завете. Мохаммед первым стал на защиту женщин. И он лояльно относился ко всем религиям. У него даже одна из жен была христианка.

– Откуда ты так хорошо знаешь ислам? – удивился Том.

– Я уважаю ислам, люблю Коран, в нем много мудрого. А арабский язык знает далеко не каждый, разве что арабоязычные народности. Но не каждый мусульманин знает арабский, поверь – сейчас не то время. Вся планета говорит на другом языке. Но мусульман не становится из-за этого меньше. И не все мусульмане – арабы. Есть и турки, и татары, и малазийцы, и чеченцы, и узбеки, и индийцы, и русские. Но только арабам легче читать Коран в оригинале. Правда, тем, что легко, чаще пренебрегают… Вот жаждущие власти и трактуют Святую книгу, как им хочется, навязывая свою точку зрения, порой не самую здравую, остальным.

– Но, наверное, Всевышним специально был послан Коран на арабском языке.

– Конечно, специально! Если бы арабы жили как люди и без всяких заповедей, разве же Бог стал бы их учить уму-разуму? Нет, конечно. Так ведь пророки один за другим приходили на одну и ту же землю. Это говорит о том, что на Ближнем Востоке – самые непокорные и своенравные народности. Они не приемлют никакую власть, кроме диктатуры, жесткой единоличной власти, власти силы и страха. Вот фанатики среди них… А фанатики – это ущербные в чем-то люди, озлобленные на свою судьбу… Вот они, компенсируя свою неудачную личную жизнь, либо телесное уродство или неимоверные амбиции, и сделали Мудрейшую Книгу своим орудием, а простые люди порой и не знают, что на самом деле говорил пророк. Некоторые из их мужчин даже запрещают своим женщинам читать Коран.

– Что, до сих пор? – удивился Том.

– До сих пор. А ведь женщина первая воспитывает своего малыша, и, конечно, как мать она лучше сможет объяснить будущему защитнику истинную веру ислама – веру в единого Бога, Бога Авраама и Иисуса, если сама будет грамотна и хорошо знакома со Святой Книгой.

– Ты говоришь прямо как мусульманка, а не как бахаи.

– Вера Бахаи современная религия и сочетает в себе все известные и уже существующие религии: иудаизм, индуизм, буддизм, христианство, ислам, зороастризм. Ислам – родная мать веры Бахаи. А как известно, у каждого ребенка до конца дней своих остается трепетное отношение к матери, несмотря на то, что он становится самостоятельным и уже идет по жизни своей дорогой. Можно быть католиком, как ты, но любить весь мир, защищать планету, спасать мусульман, что ты и делаешь сейчас, и любить неугомонную бахаи, – улыбнулась Лика.

– Да, я люблю тебя, вредина, – шутливо ответил Том и улыбнулся. – Ты права на миллион процентов: нет разницы, кем себя человек называет, важно лишь то, как он поступает. Действительно, это свежий взгляд на нашу эпоху.

– Эй, вы там, католики-бахаи, хватит философствовать! На базе послушаем лекцию, – шутливо пристрожился Майкл. – Будьте внимательны – наши правоверные оживились. Пора спасать ислам.

– Да, командир, – отозвался Том.

– Лика, твой интерком включен?

– Да, командир.

– Слушай сейчас их внимательно, будешь переводить для всего нона!

– Да, мой строгий командир!

Майкл, сдерживая улыбку, глянул на девушку и лежащего рядом с ней Тома.

– Всё, шутки закончились! Не расслабляться! Остаетесь здесь, а я проверю остальных.

– Слушаемся и повинуемся, – с шуткой отозвался Том за обоих.

Майкл покинул влюбленную пару и снова, перебегая от куста к кусту, направился к Роберту и Бену.

48

В лагере паломников было оживленно. Из толпы собравшихся вышел молодой мужчина в длинном черном плаще с капюшоном, откинул капюшон назад и подошел ближе к граниту, чтобы всем его было видно. Это был араб лет тридцати пяти или чуть старше, с начинающими седеть черными вьющимися волосами до плеч, аккуратной бородкой и тонкими усами с такой же проседью, правильными чертами лица и с блестящими сверлящими глазами. Пронизывающий взгляд был у этого человека, пугающий и подчиняющий себе. Ростом он был невысок, но держался прямо, уверенно и с нескрываемым достоинством, даже с чувством превосходства. Он поднял из-под накидки руки, сделал жест омовения.

Люди затаили дыхание и приготовились слушать.

– Правоверные! – громко обратился проповедник к собравшимся, одни из которых с нескрываемым интересом, другие с любопытством, третьи с недоверием смотрели на него. – «Повинуйтесь своему Господу! Когда земля расширится (что непременно и будет), когда извергнет из себя, что в ней есть, и опустеет, повинуясь своему Господу, тогда ты, о человек, стремительно устремишься ко Господу своему и предстанешь пред Ним…»

Дед с внуком переглянулись.

– Он действительно говорит то, что написано в Коране? – шепотом спросил Аман у деда.

– Да, – также шепотом ответил старик. – Начало восемьдесят четвертой суры. Ш-ш-ш, теперь молчи и слушай!

А человек в плаще продолжал:

– «В тот день солнце обовьется мраком, звезды померкнут, горы с мест своих сдвинутся, гробы откроются, звери столпятся, моря закипят, в тот день свитки разовьются, небо, как покров, снимется, ад разгорится и рай приблизится. И узнает всякая душа, что сделала она себе. Клянусь небом, украшенным созвездиями зодиака и днем предвозвещенным; клянусь свидетельствующим и тем, о чем он свидетельствует: гибель ископавшим ров, разжигавшим в нем огонь, поддерживавшим его растопкою! Вот они сидели при нем, и сами были свидетелями тому, что делали верующим. Они мучили их только за то, что веровали они в Бога, Сильного, Славного. В Того, у кого власть над небом и землею… Размышлял ли ты о том, который ложной считает эту веру? А потому он гонит от себя сироту, не приветит к своему столу бедноту. Горе тем молящимся, которые во время своей молитвы нерадивы, которые лицемерят и отказываются узреть других» [8]8
  Коран – 81: 1-14, 82: 1–5, 85: 1–8, 107: 1–7


[Закрыть].

Паломники стали на колени и, прикрыв глаза, прижали руки к груди.

Проводник, которого все присутствующие уже начинали воспринимать как воскресшего двенадцатого имама Али, все говорил и говорил без остановки. Он уже не цитировал Коран, а говорил от себя, прикрыв глаза и раскинув поднятые в мольбе руки. Его речь безмятежно текла, завораживая, убаюкивая, словно гипнотический туман, окутывала она паломников, погружая их в сон, в фанатический транс, в слушание, но уже не слышание и не улавливание смысла красивых, витиеватых фраз и выражений. Некоторые смотрели на таинственного святого с распахнутыми остекленелыми глазами, полными безграничной преданности и обожания.

После очередной молитвы паломникам было предложено питье из нескольких общих чаш, а также хлеб и овощи, которые разносили трое проводников и девушка с зеленой банданой на голове. Отужинав, правоверные начали укладываться спать возле горящих костров. А одна паломница, которая следовала вместе с другими ищущими истину, подсела к новоиспеченному имаму.

– Я чувствовала, что встречу тебя, потому и согласилась идти со всеми. И вот я снова рядом с тобой! Почему ты прежде не говорил мне о том, кто ты на самом деле? – тихо спросила Надире, взяв его за руку.

– А ты бы поверила мне? – спросил Алишер, глядя ей в глаза.

– Не знаю… – она потупила взор.

– Вот и я не мог разобраться, кто я.

– А теперь ты уверен?

– Теперь – да! – твердо ответил он и, поднявшись, отошел в сторону, к своим соратникам. – Завтра вечером… – быстро проговорил он им.

– На все твоя воля, Повелитель! – трое молодых арабов и девушка в зеленой бандане поклонились ему.

Надире посмотрела на них тоскливо и, продолжая смотреть в спину уходящему в тень Алишеру, прилегла у костра.

Как неожиданно она нашла его! Кто бы мог подумать, что, увязавшись за новой сотрудницей бара, официанткой Лейлой, она вновь обретет своего исчезнувшего возлюбленного? Вот только обретет ли она его на самом деле? Алишер так изменился, совсем не похожий на того, которого она знала прежде. Этот Алишер какой-то чужой, отстраненный, будто и не живой вовсе, но по-прежнему такой же красивый и притягательный.

49

Забрезжил рассвет. Вселенцы уже не спали и были на посту. Джонни подобрался к развалинам дворца и, укрывшись за выступом песчаника, следил за обстановкой внутри импровизированной «Каабы». Большинство паломников уже проснулись и пребывали в молитве.

А вселенцы тем временем спорили:

– …Лика, пожалуйста! – вспылил Роберт и тут же смягчил тон. – Сейчас твоя философия им не поможет. Нужны меры куда эффективнее.

– Может, подавить их эмоции концентрацией наших мыслей? – предложил Том, как бы рассуждая вслух.

– Даже если мы станем на колени и без глотка воды в этой пустыне «провалимся» в глубокую медитацию, это не сработает – их слишком много. Гораздо больше, чем нас. Их животная энергия необузданна! – настаивал Роберт.

– Это попахивает пессимизмом, – беззлобно заметила Лика. – Ты все еще сомневаешься в своих способностях и внутренней Силе.

– Я – смею напомнить – всего лишь примитивный пилот скимера. Заметьте, даже не космического челнока. И не подвязывался читать чужие мысли и корректировать мотивы людских поступков. В этом чудодействе я – пас. Это ты у нас великий медиум! – съехидничал Роб.

Лика вздохнула и промолчала, больше не пытаясь переубеждать категоричного Роберта.

Видя, что хватил лишку, тот решил смягчить свою тираду более лояльными высказываниями:

– Я верю в то, что говорит нам «архангел», но мне все еще сложно отрешиться от привычного взгляда на общеизвестные и всеми принятые доктрины… Ты права: надо верить в безграничность…

– Одной веры мало, Роб. Надо знать, – вмешался Том. – Обнаружив однажды в себе эти удивительные способности, ты навсегда обретешь уверенность.

– Что ж… Это обнадеживает, – наконец согласился Роберт только для того, чтобы прекратить спор.

Из разведки вернулся Джонни.

– Ребята, – запыхавшись, начал он. – Они зашевелились.

– А где Влад? Что показывают его датчики?

Все дружно направились перебежками к электронному гению.

– Ну, что ты нашел? – первой спросила у него Лика.

– Сканер обнаружил среди паломников мощное энергетическое возмущение пассивной формы… – ответил гений.

– Раздражитель, что ли? – переспросил, догадываясь, Том.

– Вроде того, – согласился Влад. – Оно явно доминирует среди почти однородного низкочастотного потока мыслительной энергии.

– И что это значит? Хочешь сказать, что среди них чужак? – предположила Мона.

– Это значит, что у них есть явный лидер, который заводит их и преследует какую-то определенную, и только ему известную, цель. Он настолько уверен в своей Силе, что не утруждает себя криками, воззваниями и суетливыми метаниями среди обезумевших людей, которые, похоже, не в себе.

– Как ты это определил? – спросил Том, глядя на плоский дисплей двухдециметрового волнового индикатора, пытаясь разглядеть то, что высвечивал портативный компьютер.

– Энергия от него идет ровным и мощным потоком, а не пульсирует волнами, как это бывает у неуверенных или слабых, – пояснил Влад.

– Он человек? – поинтересовался Джонни. – Посмотри повнимательнее.

– Вроде да.

– А ты успел его засечь в толпе? – включился в разговор Роберт.

– Не уверен, но… Кажется, да. Бортовой компьютер обработал данные и передал на универсальный визор. Если мы увидим четкое изображение и сосканируем в спектральном излучении, то у нас появится шанс быстро завершить операцию по возвращению паломников. Нужно еще чуть-чуть времени. Стойте… Что это? – насторожился Влад, всматриваясь в дисплей визора.

– Что там? – ребята быстро облепили Влада и нависли над индикатором.

– Кажется, еще одно сильное возмущение, но… уже не пассивное, – неуверенно проговорил тот, растерянно посмотрев на Тома, потом на Мону.

– Они что там, размножаются почкованием? – невесело пошутила она. – Еще один лидер?

– Выходит, что да.

– И он тоже человек? – спросил Том.

К растерянным вселенцам подошел командир.

– В чем дело? Что за экстренное сборище? Отчего у вас такие лица? – поинтересовался Майкл и тоже заглянул в индикатор. – Чужие! – сразу сказал он и посмотрел на своих притихших бойцов. – Что вы растерялись, как будто никогда не имели дела с Паразитами!

– С такими сильными? Никогда, – тихо проговорил Влад.

– И как же мы их нейтрализуем среди такой кучи народа? – несмело поинтересовался Джонни.

Все молчали и думали.

– Кажется, я придумал! – улыбнулся Влад и многозначительно посмотрел на Мону. – И ты, по-моему, тоже догадываешься. Верно? – хитро улыбался он.

Мона еще секунду смотрела на него и, наконец, улыбнулась.

– Бластер, конечно! – радостно выдохнула она. – Ты гений!

– А теперь просветите нас, – подсел к ним ближе Том.

– Ничего сверхестественного. Работаем, как обычно. Нужно обезвредить это пассивное мозготрясение. Все гениальное просто: мы усыпим их! – пояснила Мона. – Придется подобраться к ним ближе.

– Они почувствуют нас, – предупредил Том.

– Есть другие предложения? – шутливым тоном осведомилась доктор.

Ребята многозначительно промолчали.

– Дело осталось за малым. Нужно выявить всех злоумышленников, – задумчиво произнес Джонни.

– И нужно попасть наверняка. Поэтому без тебя, командир, нам не обойтись, – обратилась Мона к Майклу.

– Со мной пойдут Лика и Лин. Тебе, Том, придется сменить Лина на скимере, – распорядился командир.

На руке у Майкла тотчас заработал интерком.

– Я слышу тебя, командир, – раздался из динамика голос Лина, который находился сейчас за километр от остальных вселенцев своего нона на скимере, в зарослях.

– Командир, мы с Робом прикроем вас с флангов, – предложил Джонни.

– У меня идея! – вдруг оживился Том. – Слышите, у них сейчас в развалинах затишье. Значит, эти хреновы Паразиты станут подогревать людей, выступая перед ними публично, и наверняка станут клясться всеми богами и уверять собравшихся в том, что они оба, а может быть, и кто-то один из них – глас Божий или что-то вроде того…

– Ну-ну… – заинтересовались вселенцы.

– И в этот момент, – продолжил Том, – мы преподнесем им сюрприз, подтверждающий, что он или они оба действительно избранные… Только на этот раз избранные нами.

Все продолжали молчать.

– Мы тем самым подстрахуемся, чтобы среди паломников не началась паника, – поспешил Том пояснить. – Минута – и клиенты видят первый сон.

– Что ж, попробуем, – согласился Майкл. – Идея хитрая!

– Мальчики, а вы не переоцениваете роль нашего бластера, как кары небесной? – изобразила скептическую гримасу Лика.

– Напротив – великолепное решение проблемы! – возразил Джонни. – Паломники примут все происходящее, как знак свыше.

– Тогда надо усыпить всех активных злоумышленников. А сколько их, мы знаем? – поинтересовалась Мона.

– Вот поэтому раньше времени не расслабляйтесь. Пусть лучше мы потом обнаружим, что дело пустячное, когда закончим его, чем выйдет наоборот. Нам придется забраться на стены, поэтому расстояние поражения придется свести на минимум, чтобы не убить человека, – сказал Майкл. – А пока мы будем играть в войнушку, вы будете тут вычислять Паразитов, сообщая их точные описания и координаты.

– Ребята, будьте осторожны! Не нравятся мне эти красные спектральные пятна. – Мона имела в виду выделявшиеся на дисплее индикатора красные пятна Паразитов. – …Особенно пассивный, – наконец призналась она.

Майкл по-дружески обнял ее за плечи и заглянул в уставшие покрасневшие глаза.

– Мона, там, в развалинах, людей гораздо больше. И они все подвергаются опасности. Мы все это чувствуем. Даже, может быть, и они сами ее чувствуют. Но мы не можем пока определить, какова она, откуда исходит и когда ее ожидать, – спокойно сказал он.

Мона тяжело вздохнула и промолчала.

Через секунду командир собрался с мыслями и начал раздавать указания:

– Влад, настраивай визоры универсального лицезрения! Будешь нашими глазами и ушами. Отправляйся на второй скимер: координация действий нона – на тебе. Мона, подготовь оружие и ампулы! Ребята, – Майкл обратился к Лике, Джонни, Робу и только что добравшемуся к ним Лину. – У нас у всех будет и снотворное, и заморозка. Значит, для лидеров – снотворное, а для наиболее агрессивных – местная анестезия. Стрелять в ноги, а если у кого заметите оружие, то и в руки.

– Есть, командир! – отозвались вселенцы.

– Лика, Лин, ваш арабский может спасти жизни не только паломникам, но и нам всем.

Майкл активировал интерком:

– «Голубь»! Прием! «Голубь», я «Птица». Прием.

– «Голубь» слушает, – отозвался Бен.

– Том, Бен – на вас готовность машин и связь с «Рыбами».

– Есть, командир!

– А теперь всем занять свои позиции. По готовности доложить. Нельзя терять ни минуты, – подытожил Майкл, и ребята начали расходиться на заданные позиции.