Текст книги "Мои слезы (СИ)"
Автор книги: Светлана Черемухина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– А где твой водитель? – спросила я, когда до меня дошло, что Лановой сам управляет автомобилем.
– У него обед. Обычно, когда я приглашаю женщину на свидание, я обхожусь без посторонней помощи и без лишних свидетелей, – и улыбнулся.
– Обычное дело, да, – кивнула я, а внутри что-то неприятно ёкнуло.
'Обычно', как же. И как часто это 'обычно' происходит? Постоянно? Блин, ну сказал, так сказал. Кажется, он заметил мою не очень приятную реакцию на его слова, и решил сменить тему. Мне бы порадоваться, что нашу поездку он воспринимает как свидание, так нет же, я еще чем-то недовольна. Надо уметь быть благодарной. Как говорится: дают – бери, а бьют – беги. Так что нечего жаловаться и не на что обижаться.
А Савелий уже рассказывал, что в армии он служил радистом. Оказывается, он прекрасно знает азбуку Морзе, только в прошлый раз я не дала ему возможности об этом сообщить, а потом сразу же убежала. Мы немного поговорили об этом, когда подъехали к красивому старинному зданию, на первом этаже которого было оформлено кафе, с яркой вывеской и изысканным интерьером. Все в нем было воздушно, хрустально, уютно. И даже сильный аромат кофе так не раздражал обоняние, как обычно.
Савелий усадил меня за столик у огромного окна, и что-то говорил подошедшей официантке, приветливо ему улыбающейся. Сразу видно, что он здесь частый и желанный гость.
Оказалось, что я и здесь кое-кого знаю. Тот самый парень, который любит падать в мои глаза как в небо, пока мы кружимся с ним на паркете в школе танцев, подошел к нашему столику со своей неизменной улыбкой.
– Привет, – сказал он мне, не смущаясь присутствия моего спутника.
Я поздоровалась и задумалась, стоит ли их знакомить? И тот и другой не являются моими друзьями. Просто знакомые, причем не близкие. Пока я думала и гадала, он уже присел за наш столик, чтобы поболтать со мной. Приветливо кивнув Савелию, он обратился ко мне с каким-то вопросом, но прежде, чем я открыла рот, Сэв меня удивил.
– Эй, ковбой, – сказал он, придвинувшись к столу и положив на него локти. – Эта дама со мной, и вопросы ей задавать намерен я, а также мило улыбаться и сидеть в такой близи от ее лица.
Танцор пожал плечами, и снова повернулся ко мне. Но я-то заметила, как покраснел Сэв. Он не собирался терпеть такую беспардонность, но он просто не знал, что Илья такой и есть. В этом он весь.
– Я обычно не предупреждаю дважды, – медленно проговорил Сэв таким тоном, что Илья соизволил взглянуть на него повнимательнее, замер, потом вдруг резко поднялся и быстро распрощался со мной, на прощанье бросив:
– Ну давай, до встречи. Вечером полетаем, – и, махнув рукой, вышел из кофейни.
Сэв немного помолчал, приходя в себя, а потом поинтересовался:
– И как ты собираешься с ним летать? Могу я узнать, или это очень личное?
А мне так весело стало, я даже улыбки не сдержала.
– Ну как-как, – говорю и пожимаю плечами. – Обнимемся, и понесемся.
– Куда понесетесь? – на лице непонимание, поиск подвоха.
– В рай, – смеюсь. – Мы танцуем вместе. Ну, не совсем вместе, вернее, не всегда, но часто попадаем в пару.
– Вот как? Так значит, ты занимаешься танцами? Ты меня удивила.
– Это почему? Я просто хочу, чтобы в моей жизни была гармония, грация и ... немного красоты... Мне нравится. Там весело. Забываются все проблемы, все комплексы отступают на задний план, и приходит легкость. И мыслей, и бытия.
Савелий внимательно разглядывал меня, но на его лице я не могла прочесть никаких эмоций. Просто доброжелательность, как и всегда.
– Удиви меня еще чем-нибудь, – попросил он.
– О, и не проси. Это не ко мне, – я сразу сникла.
Сдулась. Ну как и чем я могу удивить, заинтересовать, привлечь к себе его внимание?
– Вот уж нет, в тебе столько загадок, таинственности и необычности, что я уверен, ты можешь удивлять каждый день.
Вот после этих слов мне захотелось убежать. Вот так всегда. Когда на меня возлагают тяжкий крест чужих надежд и ожиданий, для меня это становится невыносимо. Я не могу выдавать себя за того, кем меня видят другие. Я не такая! Я такая, какая есть, а меня пытаются приукрасить, немного подретушировать и чуть-чуть превознести. Но это уже буду не я. Выходит, именно я – не нужна? И тогда я убегаю.
Однажды я попала в интересную тусовку театралов. Ну вот серьезно, самых настоящих студентов, болеющих театром. Они собирались по вечерам за чаем (ни капли спиртного), травили байки, говорили голосами известных актеров, и с ними было так весело! Я забывала про свою неуверенность, поддаваясь общему настроению, и веселилась от души. Мы могли собраться у кого-нибудь на квартире и смотреть какой-нибудь классический фильм, а потом его обсуждать, и не только с театральной точки зрения, но и с психологической, ища смысл, мораль, разбирая сюжет и замысел создателей. У меня дух захватывало в такие моменты.
Но однажды одна девушка передала мне диалог двух ребят из этой компании, когда они обсуждали один вопрос, и не могли найти ответ. И вот один другому говорит: 'Надо будет в следующий раз спросить у Веры. Она что-то говорила об этом. Наверное, она знает. Она много чего знает. С ней интересно'. Мне этот диалог был передан доброжелателем с единственной целью – поддержать меня и ободрить. Но все получилось с точностью до наоборот. Я вдруг испугалась. Испугалась, не понятно чего и почему. Что не найду ответа, что разочарую, что не оправдаю их надежд, что потеряю их интерес, не удержу их внимание.
Не знаю, но с того дня я стала избегать своих новых друзей, особенно тех двоих. При встрече делала вид, что не замечаю, один раз не ответила на приветствие, второй, и они, как люди понимающие, перестали мне 'досаждать'. И я снова вернулась в свое одиночество, без риска, без каверз, без волнений. В пустоту. И разговоры с Александром не помогли мне набраться мужества и возобновить те отношения.
И вот опять от меня чего-то ждут, в чем-то уверены лучше меня. Боже, меня вообще кто-то видит такой, какая я есть на самом деле?
– Я не буду тебя удивлять, – сказала я тихо и серьезно. – Это не входит в мои планы.
– А что в них входит? Можно узнать?
– Натрескаться как можно больше пирожных и сбежать не заплатив, – буркнула я. Настроения уже не было.
– Тебе и так не надо платить, – засмеялся он. – За все платит мужчина.
Он не понял, что платить придется мне, причем очень высокую цену. За то, что я сижу здесь с ним, за то, что я его люблю.
А он как-то вдруг посмотрел на меня по-особенному, его серые глаза вспыхнули каким-то светом, словно озарив все вокруг. У меня прямо сердце заболело. Это, конечно, образно, слава Богу, я даже не знаю, где точно оно находится, но мне все равно стало больно. Где-то внутри, какой-то метафизической болью. Оттого, что нельзя прикоснуться к этой красоте, насладиться этой нежностью, что все это не мое.
– Мне хочется о тебе заботиться, – сказал Сэв тихо.
Я чуть со стула не вскочила, чтобы убежать не оглядываясь. Вместо этого сидела и молчала.
– Ты скажешь мне что-нибудь? – позвал меня Сэв.
Я подняла на него грустные глаза и заставила себя улыбнуться. Вот так всегда. Все не успев начаться, уже заканчивается.
– Понимаешь, – проговорила я тихо, – это очень приятно слышать... и мне, поверь, очень лестно, но....
– Но? Появилось 'но', и я хочу услышать и понять, каким оно будет, – поторопил меня Сэв.
– Меня легко приручить, – сказала я, не поднимая глаз от чашки с остывшим чаем. – Для этого не надо быть каким-то особенным, а уж ты, поверь моему мнению, действительно необыкновенный, ты... да ладно, ты и сам знаешь, какой ты.
– Какой? Я хочу услышать это от тебя. Такого я точно не смогу услышать больше нигде и ни от кого, – заявил он порывисто, глядя мне в глаза.
– Не перебивай, дело не в этом. Уверена, дифирамбы тебе поют довольно часто. Просто, я быстро привыкаю, легко привязываюсь, охотно всему верю, но вот потом... что будет потом? Ты знаешь это? – и я с надеждой посмотрела на него.
Он опустил глаза. Да, мальчики умеют влюбляться, но не умеют любить. Зачем ему 'потом', зачем ему задумываться о таком? Есть 'сейчас', и этого достаточно.
– Ну, мне пора, – я стала вставать из-за стола. – Спасибо, все было очень вкусно, и очень мило, но работа зовет. Она не волк, в лес не убежит, поджидает меня на том же месте, где я ее и оставила.
– Да, я провожу тебя, довезу до офиса, – Савелий словно очнулся и быстро поднялся. – Подожди, пожалуйста, минуту, я только расплачусь.
Мое сердце плакало, я уже прощалась с моим прекрасным принцем. Он не мог предложить мне то, что так нужно мне – вечную любовь. А временное... а это у меня уже есть...
Он посадил меня в машину, снова придержав все двери, но его галантность теперь больно ранила меня. Зачем он так хорош и прекрасен. Мысль о том, что будь на моем месте другая девушка, она не отказалась бы ни от чего, услышав такое заявление Сэва, и уже, возможно, сегодня вечером могла бы наслаждаться тем счастьем, которое намеревался ей выделить Лановой, рвала мою душу в клочья. Ну а я этим вечером буду танцевать и плакать... И реветь всю ночь.
– Понимаешь, я не готов сейчас ответить тебе на твой вопрос, – проговорил неожиданно Савелий, когда мы въехали во двор и затормозили у крыльца моего офиса. – Но если ты дашь мне время, то я...
Я порывалась что-то ответить, что-то отрицательное и лаконичное, но он не дал мне это сделать. Он крепко взял меня за предплечье и приблизил ко мне.
– Определенно, в тебе что-то есть. Вера. Я намерен это выяснить. Я намерен открыть тебя как Америку, и ты можешь сопротивляться, но я, как и пионеры-первопроходцы, буду упорно идти вперед.
– А что же будет со мной?
– Я не обижу тебя. Честно. Что угодно, только не это. Кого угодно, только не тебя... Что же в тебе такого, если даже ... – внезапно он осекся и замолчал. Было ясно, что продолжать он не намерен.
– Хорошо, я поверю тебе, – сказала я и выскочила из машины. Мужество оставляло меня, и было необходимо укрыться в офисе, за моей стойкой ресепшена.
Поздно вечером я опять стучалась в дверь квартиры Александра. Было немного неловко, что я без звонка. Почему-то, преследовало подозрение, что он может оказаться не один, но мои страхи развеялись, когда он открыл мне дверь в старом теплом джемпере на молнии, в котором я так любила греться, сидя в кресле, а он подавал мне чашку горячего чая и присаживался рядом.
– Боже, Вера, я так рад, – воскликнул мой любовник, затягивая меня в прихожую. – Но почему так поздно и одна?
– А с кем же мне надо было к тебе заявиться?
– Ни с кем, но опасно ходить так поздно по улицам одной.
– Ой, ну вот в этом-то плане мне не угрожает никакая опасность, – кисло усмехнулась я. – И я вообще-то, уже большая девочка.
– Детка, опять ты за свое, – он щелкнул меня по носу, стягивая мое пальто. – Пойдем, я напою тебя горячим чаем. Могу предложить что-то более существенное, но ты ведь откажешься? – он улыбнулся.
– Да, и так уже юбки по швам трещат, – я скривилась, невольно бросив взгляд на себя в зеркало, когда мы проходили на кухню.
– Послушай, опять ты об этом! – Александр притянул меня к себе и обнял за талию. – Ты прекрасна, и должна это знать.
– Разве лишний вес и жир могут быть прекрасными? – буркнула я, вырываясь и направляясь в ванную мыть руки.
Вообще-то по поводу того, что ко мне никто не подойдет на улице, это правда. У меня всегда такое выражение лица, когда я одна, что я выгляжу или уныло, или мрачно. А это точно не может привлечь ничье внимание. Нет, ну всегда бывают отклонения от нормы, случайности. Но на то они и случайности.
Еще в бытность знакомства с сумасшедшим футбольным фанатом Олегом, который выдавал меня за свою любовницу, я однажды предупредила его, чтобы вечером он ко мне не приходил.
– Я сегодня встречаюсь с подружкой, мы пойдем прогуляемся по набережной, поболтаем обо всем.
Он замер на минутку, задумался, а потом повернулся ко мне и выдал:
– Ну хорошо. Я все равно не боюсь тебя отпускать одну. Ты всегда с таким лицом ходишь, что к тебе никто и не подойдет.
Это он вроде как объяснил мне, что не станет ревновать... Смешной. Забавный. Трезвый не мог ко мне на шаг подойти, а выпивший не имел ни одного шанса произвести на меня серьезное впечатление. А однажды заявил: 'Мы с тобой если бы поженились, то я бы спился. Потому что ты все время бы ругала меня, выговаривая буквально за все, ведь ты же такая правильная. А я бы с горя стал тихо пить'. А когда при прощании однажды я сказала ему: 'Ну, пока, давай, не забывай меня', он сказал: 'Тебя разве забудешь'... Я долго не могла распрощаться с ним, такой прилипчивый оказался.
Когда я вошла на кухню, передо мной уже стоял большой бокал с душистым чаем. Александр нарезал бутерброды.
– Говорю же, я не буду есть, – решила я остановить его.
– Но у меня нет ничего сладкого. Так уж оказалось, не знал о твоем приходе и ничего не купил.
– О, нет, спасибо. Сладкого мне сегодня хватило. Вообще недели на две вперед наелась, – вздохнула я. – Я бы вот от маринованного огурца не отказалась бы, а то мой организм просто весь насквозь пропирожился и проэклерился. У тебя случайно нет? – и с робкой надеждой посмотрела на него.
– Это где это ты так оторвалась? День рождения очередной отмечали?
– Нет, один молодой человек угостил, – сказала и на него посмотрела.
Я решила, что сегодня все ему расскажу. Про то, что моя мечта давно уже благополучно существует в этом подлунном мире среди живых, и мне от этого только хуже.
– Я могу сбегать в супермаркет, – решил вдруг Александр. – Куплю тебе огурцов. И еще чего-нибудь, чего пожелает твоя душа.
– Ну уж нет, я тебя не отпущу, – я возмутилась. – Спасибо, но я обойдусь. Честно!
Мне точно будет неуютно и тревожно, если он в одиннадцать вечера пойдет куда-то в темноту. Мало ли, что может случиться. Сейчас время такое... Не отпущу.
– Ну так что там за молодой человек угощал тебя сегодня? – Александр присел рядом и с улыбкой воззрился на меня.
Делать нечего, мне пришлось протянуть руку за бутербродом с колбасой и сыром. Не с сахаром же пить крепкий чай!
– Понимаешь, Александр... не знаю, как и сказать. Вернее, знаю, только трудно, – в горле сразу образовался ком, и стало невозможно прожевать откусанный бутерброд.
– Давай сделаем так, – сказал мой друг и положил мне руку на плечо. – Ты спокойно допивай чай, а потом мы с тобой обо всем поговорим. Я буду слушать тебя столько, сколько пожелаешь.
– Вот хороший ты, – сказала я, улыбнувшись сквозь слезы. А они потекли, не собираясь останавливаться. Так мне себя жалко было в этот момент. – Я правда тебя не помешала? А то ворвалась без приглашения. Я понимаю, что ты, вероятно, уже никого не ждал в такое время. Но, может быть, ты просто планировал побыть один?
– Нет, если я бываю один, это вовсе не от того, что у меня таковые планы. Напротив, твой приход всегда привносит радость в мое размеренное существование старого холостяка. И тебе не нужно особое приглашение. Я ... всегда тебя жду, – он чмокнул меня в висок и вышел из-за стола. Ушел на балкон покурить и прикрыл за собой дверь.
Я вздохнула, и принялась поглощать бутерброды. Самое сложное пройдено – начало важного разговора положено, и теперь мне придется все ему выложить, а уж он мне поможет.
Мы сидели на диване, горела только настольная лампа, было тихо и уютно. Я прижалась к его груди, поджав ноги, он обнимал меня за плечи, чтобы я чувствовала себя в полной безопасности.
– Ты влюблена? – спросил он меня.
– Да, – ответила я, закрыв глаза. – И разумеется, безответно.
– Ну, если он приглашает тебя куда-то, это значит, что интерес к тебе у него явно присутствует.
– Ну, есть, наверное, только... ты же знаешь, мне не нужен секс, я если только под венец.
Александр грустно улыбнулся и погладил меня по голове.
– Я украл у тебя самое ценное, – проговорил он тихо.
– Не думаю. Во-первых, я сама это тебе отдала, добровольно. А потом, кто это оценил бы? Сейчас это так незаметно теряется, что никто и не вспоминает об этом. Возможно, он не отказался бы от интрижки, но на большее рассчитывать мне не приходится. Он сам это сказал.
– Вот как? Ты честно с ним обо всем поговорила?
– Нет, конечно, все же мы не так близко знакомы. И конкретного приглашения от него не было, так, одни намеки, тени и размытые полутона...
– Расскажи мне о нем. Составь его портрет. Только не в розовых тонах. Постарайся быть объективной.
– Ну, про внешность его говорить не стоит, ты и так ее знаешь.
– Откуда?
– Да в том-то и дело, что это ожившая мечта, понимаешь? Вот я его придумала, нарисовала в своем воображение, а потом встретила на улице, воочию, так близко, как тебя. Просто один в один. Я сначала мучилась, а потом... кажется, потом все стало только хуже.
Александр не мигая смотрел на меня.
– Понимаешь, ты еще смеялся, что таких лиц не бывает, что это не красиво – женственные нежные черты, и идеальный характер. А вот он существует такой, и довольно успешно. Он банкир. Да, он богат и ни в чем не нуждается. Может жить так, как ему хочется. При этом он умный, порядочный, воспитанный и галантный, – проговорила я мечтательно, и вздохнула.
– А где ты с ним познакомилась? При каких обстоятельствах?
И я рассказала ему всю историю моего короткого знакомства с самым лучшим мужчиной на свете.
– Представляешь, он очень странно отнесся к твоему подарку, – вспомнила я вдруг. – Долго рассматривал твой кулон, а потом пристал, пытаясь выяснить, откуда он у меня взялся. Назвал меня, почему-то, странной штучкой. Ах, Савелий Лановой...
Александр как-то слишком крепко обнял меня и вдруг заговорил о другом.
– Вера, ты помнишь наш сегодняшний разговор? Мое предложение остается в силе. Мы поедем куда-нибудь?
Я замерла. Если честно, в эту минуту я подумала, что спать с одним мужчиной, когда мне нравится другой – аморально. Конечно, может, ему и нет до этого дела, но внутри самой себя я хочу быть спокойна, что никто ни в чем меня не укорит. Мне бы было больно знать, что он обнимает другую женщину. Вот только подумала, и уже больно. Он, конечно, не испытывает таких чувств, но, он как хочет, а я не желаю спорить со своей совестью...
С другой стороны, сегодня Александр сделал несколько намеков на то, что чувствует себя одиноким. Может, ему нужен товарищ, друг, близкий человек, который мог бы быть с ним какое-то время, пока он в этом нуждается? Но если я поеду с ним, а об этом узнает Савелий? Я не думаю, что он расстроится, и станет жутко ревновать. Нет, конечно, я понимаю, что ему нет особого дела до этого, но то, что мне будет неудобно и неловко, это факт.
– Александр..., – начала, было, я, когда он остановил меня.
– Тсс, ничего не отвечай сейчас, – почти прошептал он.
И вдруг обнял как-то по-особенному. Он вообще не часто это делает, и в его прикосновениях я никогда не чувствовала интимности, но может быть, это от того, что я и не искала ее, и не желала замечать? Что же происходит сейчас? Почему непонятный водоворот неизвестных мне чувств захватывает меня и начинает кружить? Почему сердце вдруг забилось в бешеном ритме? Что происходит? Что случилось-то? Какой сигнал или знак я пропустила?
– Понимаешь, любовь молодого человека – это всегда боль для девушки, особенно для такой чувствительной как ты, – вдруг стал объяснять Александр, не выпуская меня из странных объятий. – У тебя нет иммунитета против этого мира, жестокого, беспощадного, циничного. Современные богатые мужчины сейчас не умеют любить. Им все досталось в этой жизни легко и просто. Они не платили цену, какую в свое время заплатил мы, мое поколение. И им не понять ценность того, что попадает им в руки. И бриллиант и бижутерия для них ничего не стоят, потому что достаются легко. Они и теряют все просто и без сожаления. Разве может твой банкир оценить твой ум, твою душу? Полет твоей фантазии? – он нежно погладил меня по лицу. – Разве он умеет просто слушать? Слушать и понимать, читая между строк? Откуда ему это уметь? Где бы он мог этому научиться? Бегая из постели в постель? В перерывах между сделками? – Александр взволнованно поднялся с дивана и заходил по комнате. Таким я его еще никогда не видела. Мое сердце сжималось, я все больше скукоживалась от его правильных и верных слов. Это факт, с ним не поспоришь. – Вера, пойми, это акулы, они безжалостны, и им нельзя раскрываться, а то проглотят и не заметят, и не подавятся.
Наконец, он заметил мои глаза, выражение на моем лице, и подскочил ко мне.
– Верочка, ты что? Ты расстроилась? Прости, что-то на меня нашло, и я перестал подбирать выражения, – стал он извиняться. – Прости меня, малышка, и не бери в голову. Конечно же, твой герой не такой. – Он взял меня за руки, чтобы успокоить.
Но семя сомнения уже было посеяно в умело вспаханную почву.
– Нет, ты прав, ты все верно сказал, – кивнула я грустно. – Мне нет места в этом мире. Я не вписываюсь в этот ритм, все так и есть. Я не подхожу такому типу мужчин.
– Поэтому я и зову тебя прочь из города! – с жаром воскликнул Александр. – Верочка, давай уедем! Хочешь, мы уедем в другой город, и поселимся там? Хочешь, я увезу тебя за границу? Я буду оберегать тебя.
– От чего? – слезы потекли из моих глаз. – От чего оберегать? От любви?
– У тебя будет любовь. Я окружу тебя такой любовью... – и тут Александр запнулся.
Я медленно повернулась к нему. Что он только что сказал? Он что, признался мне в любви??? О, боже!!! Нет! Только не это!
А он уже приблизился к моему лицу и захватил в плен мои губы. Мы вообще с ним почти никогда не целовались в губы. Смешно, я уже несколько лет сплю со взрослым мужчиной, но по-прежнему считаю, что поцелуй – это очень интимно, и возможен только по любви... А тут получился ну такой французский поцелуище, что все во мне задрожало и растаяло.
А ведь именно Александр учил меня в 16 лет: 'Никогда не целуйся с молодыми людьми. Тем более с тем, кто тебе очень нравится. Особенно с ним. Мужчины коварны, и он сделает все, чтобы ты растаяла как пластилин в его руках, и он будет лепить из тебя все, что ему захочется. А ты и не заметишь, как это произойдет'. И я берегла себя, старательно избегала этого, поэтому сейчас была просто сражена таким напором, такой неистовостью, такой силой и страстью. Да, я назвала это страстью. А он уже гладил меня, и я вдруг поняла, что мне хочется этого. Блин, ну хоть раз в жизни испытать настоящую страсть мужчины, который меня желает, а не просто оказывает мне добрую услугу, заодно снимая свое напряжение.
– Вера, будь моей, будь со мной, и я никогда тебя не обижу, – шептал он, срывая с меня рубашку. – Доверься мне. Пойми, я знаю тебя как никто другой, и только я могу оценить тебя по достоинству. Я могу воздать честь всем твоим достоинствам, – он схватил меня на руки и понес в свою спальню.
А я и не возражала. Мое сердце рвалось к Савелию, а тело уже полностью покорилось натиску моего старинного друга. Он действительно знает меня. Мой характер, мой внутренний мир (он и формировал его на протяжении многих лет), знает мои мысли, знает мое тело, и даже все мои точки и кнопки, на которые сейчас так умело нажимает опытной рукой, и не только рукой...
Такой страсти в моей жизни не было никогда. И вряд ли будет. Когда мой мужчина заснул, не выпуская меня из своих рук, и даже закинув на меня ногу, чтобы я никуда не убежала, я лежала в темноте и думала. Не знаю, даже, о чем.
Неужели, в нем проснулись чувства? К кому? Ко мне? Наивной, глупенькой, так и не повзрослевшей? Одинокой и неуверенной в себе? Или так было всегда, только он ждал своего часа? Он мой создатель. Он значит для меня так много. Вот только сердце мое не поет при нем так, как при Савелии. Только вот Савелию я не нужна, а тут человек клянется мне в любви. В той самой, вечной... Чего тут думать? Чего выбирать? Разве у меня есть выбор? Снова нет.
Два дня пронеслись как в тумане. Просто в сумасшедшем ритме. Без мыслей, без эмоций. Я запретила себе обсуждать произошедшее у Александра. Конечно же, это смахивало на зарывание головы в песок, но на данный момент это меня устраивало. Мне очень было страшно вдруг осознать, что чувство моего старинного друга переросло в нечто большее, чем простая привязанность, и страх, что оно станет меня тяготить, заставлял меня отнекиваться, отметать любые предположения и искать утешение в работе.
Этого просто не может быть. Серьезный взрослый мужчина, уважаемый человек, заслуженный преподаватель, ректор, человек, имеющий вес в определенных кругах, с пронзительным взглядом и острым умом, мужественный, импозантный, обеспеченный и независимый влюблен в ... меня? Ну как же так! Где логика? Где смысл? Могу ли я поверить в это? Принять это чувство? Достойна ли я?
Да к чему эти рассуждения, если я не могу ответить всего лишь на один-единственный вопрос – нужно ли мне это?
Нет, сам факт того, что я смогла вызвать такое чувство – уже не может не радовать и наполняет мое сердце гордостью. Но... всего лишь маленькое но: я люблю другого. Того, кто не сможет меня полюбить. Да? Тогда зачем он ухаживает за мной? Зачем приглашает меня на свидания? Зачем говорит нежным голосом слова о том, что хочет узнать меня ближе? Мучает только одни вопрос: зачем ему это? Неужели, правда, поспорил, или хочет кого-то проучить?
Не верю, что он может поступить со мной так подло! Он сказал, что никогда не обидит меня. И я в этом не сомневаюсь. Тогда вообще ничего не понимаю... Блин, совсем забыла про допсоглашение. Все, за работу! Долой всякие мысли. Летают как галки, работать мешают.
Нет, мне невыносима мысль, что Александр теперь нуждается во мне. Что он ожидает чего-то от меня и может страдать, если я не смогу это ему дать. Боже, как тяжело сознавать, что кто-то от меня зависит. Что чье-то счастье зависит от моего решения. Нет, я так не могу! Я этого не выдержу! А если бы в любви мне признался Савелий, то что бы было? Как бы я отреагировала? Не знаю. Такого просто не может быть, чего зря ломать голову.
А с Александром, могло? Кто бы мог подумать? Но ведь случилось! Разглядел-таки за 15 лет в гадком утенке прекрасного лебедя. Может, только он его и видит? Каким-то внутренним взором.
Утро следующего дня после признания было тяжелым. Я прятала глаза и боялась произнести хоть слово. Александр же летал как на крыльях. Он опять принес мне чай в кровать, накормил завтраком на просторной светлой кухне. Он все время о чем-то говорил, давая мне возможность прийти в себя и оправиться от смущения. А на прощание поцеловал так, что все внутри заныло, и я поплыла. Ну прямо хоть в душ беги, переодевайся. Ну вот зачем он так меня соблазняет?
При воспоминании об этом меня снова бросило в жар, внутри все затикало и заекало. Боже, как же должна чувствовать себя женщина при интимных воспоминаниях о любимом мужчине! О том, по ком сходит с ума! Мамочки, как я ей завидую...
Звонок телефона вывел меня из ступора. Вздрогнув, я схватила трубку.
– Группа компаний 'Вершина'.
– Добрый день, группа компаний 'Вершина', – услышала я голос, который не могла спутать ни с каким другим. – Как дела? Как себя чувствуешь?
– Привет, Савелий. Я не успела с утра спросить себя, как себя чувствую, поэтому не знаю, не могу ответить точно.
– Что, опять вся в работе?
– Ага, опять и снова.
– Что, даже ни минутки свободной нет?
– Ну вот, только что выкроила для тебя.
– Эх, моя бы секретарша так крутилась, как ты, цены бы ей не было, – он хохотнул.
– О, меня всегда огорчает это выражение. Что значит, 'нет цены'? Очень важно быть оцененным, и, желательно, по достоинству, – начала я нудеть. Но Савелий, видимо, был в хорошем настроении, в отличие от меня.
– Вера, я тут подумал ... а почему бы нам не пообедать вместе? – задал, наконец, Лановой свой вопрос.
– Это, в свою очередь, заставило задуматься меня... а почему мы должны обедать вместе? – лучше уж буду зеркалить его, чем ломать голову над тем, что сказать.
– Потому что с тобой здорово, – просто ответил банкир.
– Что, такие простушки, как я, большая редкость? Я вроде экзотики? Улучшаю пищеварение?
– О, да ты просто в плохом настроении! – догадался Савелий.
– Ага, в ужасном.
– Ну так будем это исправлять. Через сорок минут буду у твоего офиса. Выходи без напоминания. Не то я сам за тобой поднимусь, понятно? Но ты об этом пожалеешь. Все, время пошло! – и прежде чем я успела что-то возразить, Савелий отключился.
Ну как это называется? Когда была с Александром, было ощущение, что я предаю Савелия. А сейчас кажется, что я изменяю Александру. Надо же, заблудилась в мужчинах, и кто? Я!!!
Через сорок минут, накрашенная, надушенная, с подправленным макияжем и взбитой прической я... сидела за своим рабочим столом и клялась себе, что не сдвинусь с места. Все разбежались на обед, в офисе никого не было, я молча наблюдала за рыбками, снующими без всякой цели в большом аквариуме, то скрываясь за плоской стеной замка с флигелями и башенками, то снова появляясь в полной красе на просторах своего сырого мира.
Я слышала, как открылась и закрылась дверь, я слушала шаги человека, поднимающегося сейчас по лестнице, и мое сердце бешено колотилось. Когда Сэв появился в поле моего зрения, появился новый смысл моей жизни – смотреть на него во все глаза. Ничего лучше на свете быть не может!
В сером коротком пальто, в сером костюме, сияющий и благоухающий, холеный и ухоженный, передо мной стоял бог. Бог моей маленькой вселенной, и я могла только задыхаться от счастья, глядя в его веселые глаза, пытающиеся в данную минуту укорить меня за опоздание.
– Если ты ждешь, что я буду раскаиваться, то ошибаешься, – решила я сразу перейти в наступление.
– Я предупреждал тебя, что сам вынесу тебя на улицу? – спросил он задорно.
– Нет, и ты не посмеешь! – я на всякий случай вцепилась в край стола.
Он уставился на меня с усмешкой, призванной дать мне понять, что останется неумолим в своем решении вытащить меня на улицу. Я знаю, что с моим лицом было не все в порядке, поэтому он умолк как-то быстро, на полуслове.
– Что-то случилось? – спросил он вдруг тихо.
Вот честное слово, ну не знаю я, почему, но я ляпнула:
– Я выхожу замуж.
Он не отпрянул от стойки, над которой склонился, он просто выпрямился. Он не погрустнел, просто улыбка, как последний осенний листок слетела с дерева. Он стоял и разглядывал меня. Я это чувствовала, не поднимая глаз.
