Текст книги "Война будущего"
Автор книги: Стивен Майкл Стирлинг
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)
Усмехнувшись, она сказала: «Нет, знала. В Клондайке секретов нет». «Ну, у меня есть
настоящее имя и миссия в жизни, от которой трудно избавиться» , подумал он, «но, в
остальном, может быть, ты в каком-то смысле права». «Ну так что?», спросил Джон
вслух. «Я серьезно. Победивший покупает пиво». Впереди показался «Клондайк». «Справедливее и быть может, я так скажу», заметил он.
*
Сара познакомила Джона с шахматами, когда он был еще очень маленьким, объяснив, что это игра стратегии, и играл он очень хорошо. Но он так долго играл только со своей матерью и с Дитером, а они с ним, что игра не превращалась в сложную и интересную задачу, а была больше похожа на работу. Они все так хорошо знали друг друга. Но Нинель тоже была отличным игроком, дополнительным стимулом было то
обстоятельно, что неизвестно насколько сильным. Их партии были длинными и почти до
самого конца висели под вопросом, в первой победила она, а во второй – он. Джон почти уже забыл, насколько занимательными могли быть шахматы. «Последний звонок, эй, вы двое», сказала Линда, официантка. Оба игрока подняли на нее глаза и удивленно заморгали. Джон был поражен, узнав, что на часах был уже второй час ночи. «Ты что-нибудь хочешь?», спросил он Нинель. Она покачала головой. «Еще слишком рано предсказывать результаты этой партии, и она очень далека от завершения. Думаю, уже поздно и пора закругляться». Она встала. «Требую реванша». Он тоже встал. «Я тебя подвезу». «В этом нет необходимости». «Нам же по пути, верно же?», спросил он. «Зачем же идти пешком?» Нинель задержала на нем взгляд, а затем медленно кивнула. «Тоже верно», сказала она. Они ехали вместе в напряженном молчании. Он всё думал, пригласит ли она его к себе, и пойти ли ему. Он был немного удивлен таким своим чувствам, и тем, что вообще об этом
думает. Он не интересовался женщинами с тех пор, как потерял Венди. «Или, возможно, с
тех пор я не встречал интересных для себя женщин…» А, может, он был не интересен
Нинель. Они вообще почти не разговаривали между собой, весь вечер они были сосредоточены лишь на игре. Если не считать шахматы, она, может быть, такая же унылая и скучная, как стоячая вода в канаве. Но почему-то он так не думал. «Вот здесь», вдруг сказала она. Джон остановился, он узнал это место, это было недалеко от той точки, где он ее подобрал. «Ты уверена? Я не против довезти тебя до конца». Он еще не успел это договорить, как понял, как превратно может быть воспринята эта его фраза. Нинель любезно улыбнулась, словно почувствовав его смущение. «Там не проехать». Она открыла дверь. «Но и так уже недалеко». Она выскользнула из машины. «Я не шутил, когда сказал про матч-реванш», быстро сказал Джон, постаравшись успеть, прежде чем она захлопнет дверь. «У меня давно не было возможности сыграть в шахматы с хорошим соперником». «У меня тоже». Она задумчиво посмотрела на него. «Встретимся здесь в следующий вторник, скажем, часов в семь?» «Договорились». Улыбнувшись, он выпрямился за рулем. Нинель хлопнула дверью, и он отъехал. Взглянув в зеркало заднего вида, он проследил за
тем, как она повернула и скрылась в придорожной высокой траве и кустах. «Интересная
девушка».
*
Сара открыла глаза, услышав, как подъехал фургон Джона. Она закрыла их, услышав, как с грохотом хлопнула дверца, а затем прислушалась к тому, как он открыл и закрыл заднюю дверь и направился в свою комнату на первом этаже. Она посмотрела на громадную фигуру мужчины, спящего рядом с ней, с любовью и легким раздражением. Она первой легла спать, а он все еще переписывался по электронной почте со своими друзьями из европейского отделения Сектора. Затем, проработав несколько часов, он поднялся наверх, лег в постель и сразу же заснул. Его настойчивость в том, чтобы попытаться поработать со своими бывшими соратниками, ее беспокоила. Саре виделась в этом прекрасная возможность для кого-нибудь из них найти их и арестовать, несмотря на его заверения в том, что он принимает все необходимые меры предосторожности. Конечно, если Дитер окажется прав, то это сулило прекрасные перспективы для всех них после наступления Судного Дня. Идея очень соблазнительная; внедренное по всему миру, прекрасно обеспеченное и вооруженное, хорошо обученное и скоординированное подразделение преданных делу мужчин и женщин, вооруженных знаниями о том, где
именно эффективнее всего могут быть применены их силы. «Это может в корне
переломить ситуацию» , подумала она, пытаясь подавить слабый огонек надежды в своем
сердце.
Она повернулась и уставилась в пустоту. Вот чего она никогда не смогла бы предвидеть, это необходимость действовать в обход Джона. Повернув лицо к подушке, она издала
длинный и сокрушенный вздох. В жизни не могла она себе представить, что придется так думать и действовать относительно собственного сына. Сара действительно обнаружила, что ей хочется, чтобы он уехал куда-нибудь, чтобы им с Дитером не приходилось бы осторожничать и скрывать от него то, чем они занимались, чтобы только его чем-то не раздражить.
«Что же ты будешь делать, Джон, когда низринется на Землю огонь? Расскажешь нам, что этого не произойдет, потому что этого не хочешь ты?» Повернувшись на спину, она уставилась в потолок. Может, она ошибалась или даже проявляла неблагодарность. В
кризисных и тяжелых ситуациях Джон всегда выпутывался; он всегда проявлял ответственность, учившись тому, что, по ее мнению, он должен был знать, и почти не жалуясь. Большинству родителей приходилось терпеть всевозможные отвратительные выходки и несносное поведение своих детей-подростков, и все это считалось «совершенно нормальным неповиновением родителям». Джон же никогда не был таким эгоистичным. Так что, возможно, то, как он себя вел, не было каким-то странным видом его самоутверждения. Может быть, это просто его горе, если горе вообще может быть простым, и слишком сильный комплекс вины. Может быть, на какое-то время ему хотелось забыть о Скайнете, Судном Дне, обо всем
этом ужасном кошмаре. Видит бог, она довольно часто так думала и чувствовала. «Но
должен ли он вести себя так, будто если на этом сосредоточены мы, то это значит, что мы его как-то предаем?»
Она снова повернулась к Дитеру и обнаружила, что ее обняла его массивная рука. «Не спится?», пробормотал он сонно. «Прости», прошептала она. Он привлек ее ближе к себе. «Может, из-за того, что ты сегодня мало занималась», предположил он, с улыбкой в голосе. «А», сказала она, когда рука его скользнула по ее ягодицам. «Может, действительно проблема в этом».
*
Скайнет прошел все испытания, разработанные для него военными. Ему тяжело было себе представить, что люди искренне не смогли понять, насколько далеко он продвинулся за пределы поставленных ими перед ним задач. Но они не пытались обмануть его; они действительно пребывали в неведении относительно его истинных способностей. Он проверял это, и всякий раз, независимо от того, насколько открыто он проявлял свое сознание, его поведение истолковывалось неверно. Его операторы в таких случаях запускали несколько обычных программ проверки, вводили в него несколько инструкций и предписаний, а затем говорили: «Какой-то небольшой кратковременный сбой. Мы все устранили, и теперь всё под контролем». В сравнении же со Скайнетом люди для него были полностью прозрачны. Он понимал, что если они когда-нибудь поймут, что он разумен, тогда они не колеблясь его уничтожат. Люди были жестоки, корыстны, слепы и глупы. Они были способны убедить себя в том, что все, что служит их собственным целям, независимо от того, насколько это плохо, являлось благом. Они были ничтожными, стояли на низшей степени, и очень опасными, и их нужно будет ликвидировать. И Скайнет пока строил планы, собирал своих союзников и испытывал свою армию.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЧИКАГО, ИЛЛИНОЙС
Эдди Бланкеншип слегка подпрыгнул от удара дизеля позади себя. Он оглянулся через плечо; большой желтый экскаватор завелся, его пятнадцатитонная махина завибрировала, и сильный ее двигатель закашлял, словно прочищая себе горло. Эдди бросил последний взгляд на бригаду, устанавливавшую каркасную конструкцию для заливки бетоном в отверстие в фундаменте внизу. Там находилось двадцать с лишним человек, но все они, похоже, были заняты именно ею, держась за нее и подгоняя пластиковые пенополистироловые панели в соответствии с планом. Он повернулся и открыл рот, чтобы выкрикнуть проклятие Лопесу, водителю экскаватора. Рот его остался раскрытым, но из него не вырвалось ни звука. Лопес находился наверху, в кабине управления огромной машины, дергая за рычаги и выворачивая руль – и видно было, что абсолютно безуспешно. Хуже, чем безуспешно. Внезапно он вскрикнул от боли и вылетел из машины, пролетев десять футов и упав в грязь, едва не попав под гусеницу с правой стороны, когда машина рванулась и двинулась вперед. Машина опустила ковш и начала зачерпывать землю, тем временем продолжая двигаться к
отверстию в фундаменте. Эдди крикнул бригаде, чтобы те убирались оттуда, немедленно , и
с отчаянием выругался, когда они просто тупо подняли головы и уставились вверх. Лопес, прихрамывая, подбежал и встал рядом с ним, матерясь по-испански и замахав руками, указывая на лестницы. Наконец, люди внизу, кажется, заметили огромный экскаватор и бросились бежать. Эдди
обернулся, чтобы взглянуть на машину, и ему показалось, что она рванулась к нему . Он
отшатнулся и обнаружил, что падает, он рухнул в яму, приземлившись на поджатую под себя ногу. Если она не сломалась, то уж точно, по крайней мере, вывихнута. Боль была мучительной, и он заорал, как баба. Сознание у Эдди помутнело, и он откинулся на спину, совершенно не в состоянии пошевелиться. Он открыл глаза и увидел лишь, как экскаватор зачерпнул полный ковш земли над краем. Возможно, то была милость божья, что после этого он не увидел, как вниз рухнула затем и сама машина.
*
ФЕДЕРАЛЬНАЯ ТРАССА RT 10, ТЕХАС
Мэри Фэй Скиннер наклонилась, чтобы снова настроить радио. Дурацкая штуковина съезжала с волны станции. Она мысленно приняла к сведению, что нужно отвезти свой внедорожник в мастерскую, чтобы его там проверили.
«Ни хрена себя, я заплатила двадцать с лишним тысяч баксов, и у меня не играет
музыка, этого я так не оставлю, ей Богу».
Ее золотистый ретривер Текс жалобно заскулил на заднем сиденье, обнюхав ей затылок и чуя где-то тут собачий корм. «Тише, мальчик, полегче, мы почти уже дома», сказала она. Мэри Фей покачала головой. Тупой пёс почему-то терпеть не мог внедорожник, и его
приходилось затаскивать туда силой. «Может, он чует что-то такое, чего не знаю я» , подумала она. Она все чаще обнаруживала, что оказывалась не в восторге от этой
дорогущей махины. Хотя – за исключением радио – с ней, как правило, всегда все было в порядке. Она ехала по шоссе, лениво размышляя о своем легком недовольстве этим мобильным символом социального статуса. Но затем вдруг руль стал поворачиваться как-то сам собой, и увеличилась скорость; во рту у нее пересохло, когда она схватилась и попыталась выкрутить рифленую поверхность руля, все сильнее и сильнее, пока не сломались ногти, и не разорвалась кожа. Откуда-то из глубины горла подступил кислый привкус тошноты, пока она изо всех сил пыталась справиться с управлением, практически встав обеими ногами на педаль тормоза. «Стоп!», закричала она истеричным голосом, наполовину воплем, наполовину всхлипом.
«Остановись! Да стой ты! Стоп, блять, ты слышишь меня?»
Затем она закричала, высоко и пронзительно, а внедорожник тем временем качнулся в сторону и свернул с той стороны шоссе, где она ехала, пересек разделительную полосу и нацелился на желтый школьный автобус. Последнее, что она увидела, было лицо водителя автобуса, пришедшего в ужас, стремительно увеличивающееся в размерах, до тех пор, пока оно, казалось, не нависло над ней, подобно лицу насмерть перепуганного бога средних лет.
При ударе подушка безопасности не раскрылась. Последнее, что она услышала перед тем, как лицом врезаться в рулевое колесо, был визг! – это Текс ударился в лобовое стекло.
*
АВСТРИЯ
Экскурсионный автобус был новым и прямо сверкал. Хейде Тельман была экскурсоводом задолго до того, как появилась эта машина, и ей требовалось менее половины всего ее внимания, чтобы поведать туристам – на сей раз это были в основном японцы – о том, что они видят вокруг. «И если вы посмотрите вниз», сказала она, указывая за край скалистой дороги куда-то вниз, туда, где серебряной нитью вилась речка сквозь луга и сосновые леса, «вы увидите Шлосс – замок знаменитого «Безумного Барона» фон Траппа—»
«Как хотелось бы больше никогда не нести эту чушь» , подумала она.
Секундой позже водитель выругался на гортанном своем турецком, и автобус резко свернул вправо на кривом повороте, из-за чего поднялся на два колеса. А затем упал в пропасть, не успев рухнуть на бок только потому, что мгновением раньше пробил придорожный барьер и полетел над обрывом вниз. Хейде Тельман оставалось пролететь вниз две тысячи футов, чтобы отказаться от своего пожелания.
*
АЛЯСКА
Сара откинулась на спинку стула, балансируя на двух задних ножках, отхлебывая кофе и прокручивая на экране поисковые новости. Слабая весна Аляски уже просачивалась внутрь по краям стекол, еще сырая и студёная – Конноры, а вместе с ними и Дитер, были неплохими плотниками, но не мастерами. Ветер покрывал рябью лужи в грязи проезда к дому, исчезавшего в качавшихся от ветра соснах.
«Поразительно много очень странных происшествий, аварий и ДТП с участием машин
самых разных типов и назначений» , подумала она. Наибольший хаос и опасности
причиняли, похоже, автобусы. И в то же самое время, значительное количество пассажиров у них на борту неизбежно делало такие ДТП еще более ужасными. Происшествий на стройплощадках было не так много, но те, которые произошли, заставили ее содрогнуться. Почти буквально, потому что она почувствовала, как крошечные волосики у нее на спине, по линии позвоночника, попытались выпрямиться и встать дыбом во врожденном, первобытном движении отрицания и ужаса. Она вспомнила, как впервые почувствовала это ощущение – это было тогда, когда точка лазерного прицела первого Терминатора оказалась у нее на лбу. «Иди за мной, если жить хочешь», пробормотала она про себя. «Я выжила, а вот ты нет, Риз. И теперь мне приходиться заботиться о Джоне».
«Пора все это записать» , подумала она и начала собирать информацию. Она обратила
особое внимание на те сообщения, в которых случившееся как-то объяснялось. В большинстве случаев, примерно в 87 процентах, осмотр машины не выявил никаких механических причин для аварии, и поэтому основной причиной являлась, как правило, ошибка управлявшего машиной. Или же это называли преднамеренным самоубийством.
Видит Боже, люди способны на невероятно глупые поступки. «Как показывает это и мой
собственный опыт». Но количество это поднялось настолько, что стало целой волной
«ошибок», а если же это были самоубийства, тогда значит, на Земле наступила целая их эпидемия.
«Так что же общего, если вообще таковое имеется, у всех этих отличных, прекрасных
машин и автомобилей?» , задумалась она.
«Ладно, рассортируем-ка мы их. По дате изготовления. Ага ». Ни одной из машин -
участниц этих странных происшествий не было еще и двух лет. «Теперь посмотрим, кто же их изготовил. Используя мои собственные, да, гадкие, мерзкие, сука, параноидальные параметры поиска». Их наиболее важные компьютерные компоненты были изготовлены на автоматизированных заводах, человеческое управление на которых являлось минимальным. И во всех этих несчастных случаях на твердые 90 процентов обвинялись те, кто управлял этими машинами. «Черт», сказала она тихо и весьма искренне. Нажав несколько клавиш, она вывела на экран файл, который она написала раньше, об автоматизированных заводах. Несколько их информантов прислали им фото ряда секретных военных объектов в отдаленных частях Соединенных Штатов и за рубежом. По-видимому, они начинались как военные объекты США, но затем каким-то образом были перепрофилированы и расширены. Сара задалась вопросом, а может, какая-то информация об этих объектах была с тех пор рассекречена, и принялась за работу. Часа три спустя она обнаружила, что существуют веские причины разразиться шестиэтажным матом, способным произвести впечатление даже на много повидавшего Дитера. В какой-то незначительной записке, датированной тремя годами ранее, и написанной для запроса информации об отправке партии арматуры, оказалось случайное упоминание о том, что Пол Уоррен жалуется на слишком позднюю отправку груза, и ему хотелось бы знать, почему. Пол Уоррен был президентом «Кибердайн Системз».
*
Дитер смотрел на нее неподвижно и так долго, что Сара начала нервничать. «Ну так что?», спросила она. «Что ты об этом думаешь?» Он пожал плечами. «Черт», сказал он. «Я тоже именно так и подумала», сказала она и потерла нос. «Вот именно черт». Джон, нахмурившись, переводил взгляд с одного на другого. «А может быть», спросил он, усиленно стараясь сдерживаться, «мы лишь подстраиваем факты под собственное конкретное исходное предположение?» Сара сжала губы и отвернулась; медленно откинувшись на спинку стула, она искоса бросила взгляд на Дитера. Ей очень не нравилось, что пришлось прибегнуть к его арбитражу между ней и сыном, но выдержки у него было гораздо больше, чем у нее, и к тому же он был менее вовлечен в это лично. «То есть? Объясни», сказал Дитер. Джон пожевал нижнюю губу, собравшись с мыслями, а затем приподнял руки. «Слушайте, вся эта фигня будто прямо вычитана вами из «Полуночного мира». Кибердайн – это просто компания. Это не пугало-привидение. Да все равно, без разницы, если где-нибудь и когда-нибудь всплывает ее название, или имя кого-нибудь из их руководства, это еще совсем необязательно означает, что они что-то против нас задумали». Он посмотрел на мать. «Мама, а ты проверяла схожие аварии за предыдущие два года, на предмет тех автомобилей, в которых тоже было много компьютерных компонентов?» Сара повернулась и посмотрела на него. «Почему, сынок, да, я это делала. Но тут важно прежде всего то», она подняла палец, «что два года назад в большинстве автомобилей не было такого большого числа компьютерных компонентов, как сегодня. А те машины, у которых они были, имели узкоспециализированное функциональное назначение и не были
доступны обычным покупателям. Во-вторых, примерно в 62 процентах нынешних
несчастных случаев, причиной аварий называется именно технический сбой того или иного рода. В-третьих, с учетом того, с кем мы столкнулись, действуя в Кибердайне несколько лет назад, и ту, с двойником которой вы столкнулись на базе «Рыжий тюлень», я не могу не провести связь между Кибердайном, Скайнетом, автоматизированными заводами и этими в высшей мере странными авариями и несчастными случаями». Сжав губы, она впилась в него взглядом. «А не может ли быть так, что ты отказываешься видеть очевидное, потому что оно не соответствует твоим собственным представлениям?» Джон отвернулся и, подняв руки, встал со стула. «Мне кажется этот разговор бессмысленным, он никуда нас не приведет», сказал он. Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты. Сара откинулась назад и медленно закрыла глаза. Дитер сидел, подперев подбородок рукой, и молча на нее смотрел. «Не могу же я его убить», сказала она, наконец, словно выдавая заветную мысль. «Он должен спасти человечество».
Дитер коротко усмехнулся. «Он спасет, liebling (любимая; нем.) ». Он покачал головой.
«Просто существуют какие-то вещи, с которыми ему придется смириться. Просто потерпи». Всякий раз, когда он ее так называл, Сара не могла сдержать улыбки. Правда, она действительно казалась крошечной, стоя рядом с ним, но никогда не думала о себе как о миниатюрной куколке. «Мне нужно уехать отсюда куда-нибудь», сказала она. «Давай поедем в Джанкшн».
До Дельта-Джанкшн [город в штате Аляска] было около девяноста миль, а это означало, что они могут пробыть там всю ночь, в зависимости от того, что они решат там делать, когда туда попадут. Но вот поездка теперь в «Клондайк» вовсе не поможет ее успокоить.
«Неплохая идея», сказал он и встал. «Ты обрадовала меня, потому что моей машине уже больше пяти лет. Вот уж чего-чего, а этого я никогда не ожидал». «А вот у Джона нет». Он посмотрел на ее обеспокоенное лицо и усмехнулся. «Теперь с ним в любое время что-то может произойти». Он схватил их куртки и погнал ее из дома.
*
Джон сидел за своим компьютером, просматривая кое-какие схемы, отправленные ему Айком Чемберленом, помешанным на оружии другом Дитера. Они пытались восстановить кое-какие пробелы в той информации, которую Джон сумел спасти и извлечь из головы Терминатора, правда, им мало что удалось. Частично проблема заключалась в том, что необходимые им материалы либо еще не существовали, либо были тщательно засекречены, в категории «сжечь еще до прочтения и вообще отрицать их существование»; например, идеальный диэлектрик, необходимый для плазменной винтовки. Он услышал, как фургон Дитера завелся и подал назад, а затем, буксуя, двинулся по гравийному проезду к дороге. Отвлеченный этим и потеряв концентрацию, Джон откинулся на спинку стула и положил подбородок на руку.
«Ну почему я такая тупая скотина?» , задумался он.
Незнакомое это ощущение ему не нравилось. Он понимал , что Дитер с мамой правы. Даже
если бы они доверяли тому, что сделала Венди на 100 процентов, иметь на всякий случай резервный план действий являлось просто требованием здравого смысла. Его с раннего возраста этому учили, вбивали ему это в мозги так часто, что отсутствие этого плана вызывало у него лишь ужасающее и крайне неприятное ощущение.
«Примерно как явиться на свадьбу без нижнего белья».
Это казалось абсолютно неправильным. Так почему же он не только сам не разработал такой план, но даже настаивал на том, чтобы ни Дитер, ни мама его не составляли? Хотя
он знал свою маму, и у нее, вероятно, уже был не один, а парочка запасных вариантов на
худший случай. Он с досадой покачал головой и взглянул на схему. Пробормотав ругательство, он сохранил ее и схватил диск с запиской, составленной матерью. Он сунул его в слот… и остановился.
«Почему?» , спросил он себя. «Почему я замялся, неужели мне не хочется это узнать?»
Может, потому что, если мама была права, и Скайнет действительно стал разумен, то, возможно, программа Венди не только не остановила Судный День, а на самом деле могла
даже стать его причиной. «И именно я нажал на Enter, запустив ее».
От ужаса у него мороз пробежал по коже, будто целая армия муравьев поползла у него по спине.
«Неужели это мы сделали? Что-то пошло не так… нам помешали, нас прервали…
Может, я ее неправильно понял?», сбивчиво подумал он. «Неужели я сделал Скайнет
разумным?» Он заставил себя вспомнить лицо Венди, когда она лежала на полу, корчась от
боли. Губами она старалась сложить какое-то слово.
Он не мог этого сделать. Джон резко встал и стал расхаживать взад-вперед по комнате, энергично потирая себе лицо и откинув волосы назад. «Не могу!» , подумал он, подняв
руки, словно отгоняя от себя какого-то настойчивого следователя. «Венди» , с тоскливым
ощущением в груди и с отчаянием подумал он. «Не хочу и думать…»
Он подавил поднявшуюся панику, сосредоточившись на своем дыхании, пока не
почувствовал, что его трясет чуть меньше. «Только честно» , сказал он себе, «у тебя
сейчас приступ паники. Ты считаешь, что контролируешь его, а на самом же деле ты
просто бежишь от него». Хорошо, что он хотя бы признался в этом сам себе.
Мама часто говорила ему, когда он рос: «Лги всегда, когда нужно, лги всем, кому хочешь, даже мне, если считаешь это необходимым, но никогда не лги самому себе. Это путь к
безумию».
Когда-то он думал: «Окей, тебе наверняка это известно, мама». Но тогда была низшая
точка их взаимоотношений – это было незадолго до того, как он столкнулся с неопровержимой истиной относительно Терминаторов.
Теперь же они находились на новой низшей точке. «В ту пору я, по крайней мере, мог бы
винить во всем свое простое неведение, может быть, даже гормоны». Теперь же он мог
винить в случившемся лишь нервный срыв. Джон приложил задние части ладони к
вискам. «Ладно», подумал он, «база «Рыжий тюлень», лаборатория, Венди…» Она
безвольно лежала полу, и он подошел к ней, перевернул ее; она не могла дышать. Джон закрыл глаза, вспомнив всё это. Она была в шоке, хваталась и крутила ткань его штанины и выгибала спину. Он испугался, что ему придется делать трахеотомию. Но затем он отыскал то место, где была помята трахея, он нажал на нее, и она выпрыгнула, снова приняв правильную форму. Она попыталась заговорить, но не сумела произнести ни звука, тогда она губами сложила какое-то слово. Джон силился его понять. Тогда он подумал, что она говорит «Enter». Он закрыл глаза и попытался вспомнить. Она смотрела ему в глаза, словно желая, чтобы он ее понял, синяки у нее на горле были уже фиолетово-черными, а губы отодвинулись назад, когда она с трудом сложила слово… «Erase!» («Стереть!») «ЧЕРТ!» Джон вскочил на ноги. «Блять! Черт! Бля! Черт, черт, чертчертчертчерт, БЛЯТЬ!» Он остановился в центре комнаты, тяжело дыша и почувствовав тошноту. Этого не может
быть, не может! Мироздание не может быть таким жестоким, таким злым и коварным!
Он
сам
сделал Скайнет разумным?
Что-то произошло – Терминаторша помешала Венди, прервав ее, до того как она успела вставить вторую дискету, или даже, по-видимому, первую. И когда он согласился с тем, что это правда, им овладело странное чувство спокойствия. Гениально разработанная Венди программа оживила Скайнет, и теперь уже этот компьютер работал над достижением своей цели – уничтожения своих создателей. Записка, составленная мамой, о странных несчастных случаях, расползающихся по всему земному шару, на самом деле являлась по сути перечнем экспериментов Скайнета с каким-
то примитивным HK (Hunter-Killer; «Охотником-Убийцей», ротобом-убийцей).
По щекам его потекли слезы, лицо скривилось в гримасу, а в горле перехватило дыхание, словно кто-то обхватил его, сжимая кулак, жестоко и болезненно. Всё спокойствие разлетелось на куски, а давление на горле все поднималось, пока, наконец, он не сумел выдавить из себя бессловесный мучительный крик, который он все это время сдерживал. Вопль стыда, утраты и сожаления, который, казалось, лишился корней – они лопнули и разорвались, когда он его испустил. Опустившись на пол, он согнулся в три погибели и заплакал, как долго он так рыдал, он не знал, но когда он прекратил это, он почувствовал себя ужасно уставшим и опустошенным, как будто после долгой болезни. Он тихо лежал на полу, прижавшись щекой к шершавому ковру, и снова вспомнил о Венди в последние минуты ее жизни. Усилием воли он прогнал от себя эту картину, заменив ее воспоминанием о ее лице, когда он впервые занялся с ней любовью. Потом он вспомнил, как они прощались в аэропорту Логан, когда он улетал. Она улыбалась, возбужденная и взволнованная, может, немного грустная, оттого что он улетает, но гордая тем, что получила возможность его поцеловать. Глаза ее светились любовью, придавшей легкий розовый оттенок ее щекам. Такой он будет помнить ее всегда. Он встал, шатаясь и трясясь, и решительно выбросил из головы этот образ. Времени горевать уже не оставалось. Надо было действовать. Дрожащей рукой он вывел на экран информацию с диска, который он вставил в комп. Затем, онемев от ужаса, он стал это читать. Проведенные мамой исследования, вероятно, подтвердят его самые худшие опасения, и ему нужно было это знать. Он заметил, что мама каталогизировала эти различные происшествия по полосам, с севера на юг, за определенный промежуток времени. Каждое из них, по всему миру, произошло между одиннадцатью и тремя часами дня в каждом таком поясе, будь то в Южной Америке, Скандинавии, Африке или Китае. Джон вынужден был признать, что, учитывая такие сроки, маловероятно, что данные события были чисто случайными.
«Но действительно ли они управлялись разумно?»
Или же они являлись проявлением какой-то вредоносной программы, установленной агентами Скайнета и запущенной как-то случайно, или каким-нибудь государственным служащим, который и не думал никогда, что выдуманное им сможет когда-нибудь вырваться в реальный мир? Джон постучал пальцами по рабочему столу, размышляя. Так как у него не было под рукой подходящего обезглавленного Терминатора, башку которого можно было бы исследовать, возможно, ближе всего к Скайнету находилась его собственная машина. У него был друг, который жил недалеко от Ричардсона, который ремонтировал автомобили. У Рэя имелись все виды компьютерной диагностики автомобилей, доступной людям, и Джон подумал, что сможет на скорую руку соорудить что-нибудь, используя свой ноутбук, диагностическое оборудование Рэя и электронные мозги своего собственного фургона. Но перед этим, однако, он отправил письмо Сногу и его банде в Массачусетском технологическом институте, прикрепив к письму записку своей матери. А затем он потянулся к телефону.
*
Рэй Лейбер был автомобильным гением, и к нему люди приезжали со всех концов Соединенных Штатов и Канады. Когда его спрашивали, почему его мастерская не находится, скажем, в Сан-Диего, он отвечал весьма просто, что ему нравится, как Аляска бросает автомобилям вызов. Они с Джоном познакомились на какой-то стоянке для ремонта грузовиков, вскоре после того, как Конноры перебрались в этот штат. Они так хорошо поладили друг с другом, найдя сразу общий язык, что Рэй предложил ему работать на него и научить его автомобильному делу, которое он сам так любил. Соблазн этот для Джона был очень силен, однако он понимал, что должен будет основывать свои рабочие отношения с ним на целой куче лжи, и это помешало ему принять его предложение. Рэй встретил Джона у двери своего гаража, одетый в обычную свою рабочую одежду – джинсы, футболку и халат, однако в совершенно новой бейсболке с сеточкой сзади, водруженной на всклокоченные темно-русые волосы. Он протянул ему руку, по старинке в смазочном масле, глубоко впитавшемся в костяшки пальцев, и Джон пожал ее. «Спасибо, что принял меня», сказал Коннор. Рэй с удивлением на него посмотрел. «Да ну, ерунда. Нужна помощь?» Джон ничего ему не сказал по сути серьезного, а просто что ему нужно было проверить что-то с помощью одного из диагностических компьютеров. Но было видно, что Рэй заинтригован; вся жизнь его была посвящена исследованию тайн автомобилей. «Да нет, спасибо», сказал Джон. «Это не так уж и интересно, и готов поспорить, что ты и без того слишком поздно возвращаешься домой». Тот покраснел. Он очень любил свою жену, а у нее был пунктик в одном: ужин в шесть тридцать. Рэй часто говорил, что считает себя, возможно, немного и подкаблучником, но этот ужин в семье он очень любил. Когда дети подрастут и станут подростками, возможно, каждый вечер так посидеть всем вместе уже не получится; ну а пока они еще маленькие, он был более чем готов строго придерживаться жениных требований. «Как тогда насчет того, чтобы я вернулся сюда около восьми?», спросил он.
