Текст книги "Язык небес"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 36 страниц)

– Где?

– Вы знаете где. Будьте там.

Глава 81

Форт Ли, Виргиния

21.30

Компьютеры не были сильной стороной Стефани Нелл, но Малоун объяснил в своем электронном письме процедуру перевода. Полковник Гросс предоставил в ее распоряжение высокоскоростной портативный сканер и доступ в Интернет. Она загрузила программу для перевода и поэкспериментировала с одной страницей, сканируя изображение на дисплей компьютера.

Результат был неожиданным. Странный набор заворотов, завитушек и причудливых узоров сначала стал латинским, а затем английским текстом, местами незаконченным и малопонятным. Тут и там были пропущены целые куски. Но и этого ей было достаточно, чтобы понять, что морозильная камера хранила все это время наследие древней цивилизации.

В стеклянную колбу подвесить на тонкой нити две сердцевины. Быстро потереть блестящий металлический стержень об одежду. Ощущения покалывания или боли не должно возникнуть. Поднесите стержень к колбе, и две сферы отлетят друг от друга и останутся в стороне, даже после того как стержень отодвинуть в сторону. Из него исходит сила, которую нельзя увидеть или почувствовать, и тем не менее она разводит сердцевины в противоположные стороны. Через некоторое время сердцевины утонут, движимые той же силой, которая заставляет каждый предмет, подброшенный в воздух, возвращаться на землю.

* * *

Постройте колесо, прикрепите ручку к его середине и приложите небольшие металлические пластины, к его краю. Два металлических стержня должны быть закреплены так, чтобы кончики проводов от каждого слегка касались металлических пластин. От стержней проведите провода к двум металлическим сферам. Расположите их на равном расстоянии друг от друга. Поверните колесо с помощью ручки. Там, где металлические пластины, будут соприкасаться с проводами, будет происходить мигание. Вращайте колесо еще быстрее, и будут проскакивать синие молнии, а из металлических сфер будет исходить шипение, возникнет странный запах, который был замечен после сильной бури в тех странах, где в изобилии идут дожди. Наслаждайтесь им и молниями, поскольку эта сила такая же, как та, что заставляет сердцевины, отталкиваться друг от друга, только генерируются они по-разному. Прикосновение к металлическим сферам причинит столько же беспокойства, как и к металлическим стержням, потертым об одежду.

* * *

Взять в равных долях лунный камень, crownchaka,[51]51
  Здесь и далее: сохранены некоторые названия на английском, т. к. они не имеют аналогов в русском языке. Скорее всего, при создании текста на страницах книг древнего народа автор опирался на «Виманику Шастра» Махариши Бхарадваджи.


[Закрыть]млечный сок от баньяна, инжир, магнетит, ртуть, слюду, жемчуг, масла saarasvata и nakha, очистить, отшлифовать и подождать, пока смесь застынет. Только затем смешать с маслом Bilva и варить до получения идеальной смолы. Равномерно распределите лак на внешней поверхности и дайте ему высохнуть, прежде чем выносить на свет. Для матового лака к смеси добавляют корень pallatory, maatang, каури, черную соль, черный свинец, песок и гранит. Широко применяется на любой поверхности для увеличения ее прочности.

* * *

Квадратная или круглая подставка должна быть три фута в ширину и половину фута в высоту. В центре ее устанавливается стержень. В передней части располагается емкость с кислотой dellium. На западной стороне есть зеркало для сгущения темноты, а на восточной фиксируются трубы для привлечения солнечных лучей. В центре устанавливается колесо, управляемое электрическим проводом, а на юге – основной переключатель. При повороте колеса на юго-восток двустороннее зеркало, прикрепленное к трубе, будет собирать солнечные лучи. При повороте колеса на северо-запад приходит в действие кислота в емкости. При повороте колеса на запад начнет работать интенсифицирующее темноту зеркало. При повороте центрального колеса лучи, привлеченные этим зеркалом, достигнут кристалла и окутают его. Тогда следует начать быстро вращать основное колесо, чтобы произвести обволакивающее тепло.

* * *

В равном количестве берутся песок, хрусталь и соль suvarchala, смешиваются в тигле, который помещают в печь. Затем в литейной форме появится чистая, легкая, прочная, прохладная керамика. Трубы, сделанные из этого материала, будут переносить и излучать тепло и могут быть прочно закреплены с помощью солевого раствора. Цветовые пигменты (красители), полученные из железа, глины, кварца и кальцита, одновременно и насыщенные, и долго сохраняются, а также хорошо впитываются после нанесения.

Стефани посмотрела на Эдвина Дэвиса.

– С одной стороны, они играли с электричеством на уровне нашей средней школы, а с другой – создавали составы и механизмы, о которых мы никогда не слышали. Нам нужно выяснить, откуда взялись эти книги.

– Это будет довольно трудно, поскольку очевидно, что все записи, оставшиеся от операции «Высокий прыжок», которые могли бы нам помочь, бесследно исчезли. – Дэвис покачал головой. – Проклятые идиоты! Все совершенно секретно. Несколько ограниченных глупцов, приняв важные решения, сняли с себя всю ответственность. Здесь находится хранилище знаний, которые вполне могут изменить мир. Конечно, это может быть и информационный мусор. Но этого мы никогда не узнаем. Ты понимаешь, что за десятилетия, прошедшие после того, как эти книги были найдены, там фут за футом нарастали новые слои снега? Сейчас ландшафт полностью отличается от того, каким он был в те времена. Найти это место сейчас будет просто невозможно.

Стефани знала, что Антарктида была ночным кошмаром любого картографа. Ее береговая линия постоянно менялась; появлялись и исчезали ледяные шельфы, перемещающиеся по своему желанию. Дэвис был прав: найти те места, что были указаны Бердом, сейчас невозможно.

– Мы всего лишь расшифровали несколько случайных страниц в нескольких избранных книгах, – сказала Стефании. – Мы не поймем, какие знания хранятся во всех остальных.

Еще одна страница привлекла внимание Нелл. Она была заполнена текстом и схематичным изображением двух растений со сложной корневой системой.

Она отсканировала ее, загрузила в компьютер и прочла текст, высветившийся на дисплее.

Gyra растет в плохо освещенных влажных оврагах и должна быть собрана до захода летнего солнца. Ее листья, измельченные и высушенные, уменьшают лихорадку. Но необходимо проследить, чтобы место, где они будут храниться, не было влажным. Мокрые листья неэффективны и могут вызвать болезнь, как и пожелтевшие листья. Предпочтительней всего собирать ярко-красные или оранжевые. Они также являются снотворным средством и могут быть использованы для устранения кошмаров. Слишком большое их количество может причинить вред, поэтому пользоваться ими нужно с осторожностью.

Стефани почувствовала то же самое, что и мореплаватель древности, открывший новую неизведанную землю.

– Пакгауз нужно опечатать, – заявил Дэвис.

– Не очень хорошая идея. Это может насторожить Рэмси.

Дэвис, кажется, в первый раз за долгое время их совместной работы прислушался к ее словам.

– Мы сделаем это через Гросса. Если кто-нибудь приедет на этот тайный склад, тот даст нам знать, и мы сможем остановить чужака.

Эта идея была явно лучше.

Стефани подумала о Малоуне. Сейчас его самолет должен приближаться к Антарктиде. Был ли он на правильном пути?

Но здесь у нее все еще оставалось одно незаконченное дело.

Найти убийцу.

Она услышала, как хлопнула дверь склада. Полковник Гросс нес дежурство в вестибюле, чтобы обеспечить им спокойную работу, поэтому Стефани решила, что ему просто стало скучно и он решил их навестить. Но затем поняла, что слышит, как в темноте гулко раздаются шаги двух человек. Стефани и Дэвис сидели за столом, располагавшимся сразу за морозильной камерой; верхний свет был выключен, и в комнате царил полумрак. Стефани медленно подняла глаза и увидела, как из тьмы материализовался Гросс, а за ним следовал еще один человек – высокий, с густой шевелюрой, одетый в голубую ветровку военно-морского флота и обычные брюки. На левой стороне груди была приколота эмблема президента Соединенных Штатов Америки.

Дэнни Дэниелс.

Глава 82

Мэриленд

22.20

Рэмси свернул с темного шоссе, въехал в лес и оказался прямо напротив небольшого особняка. Он уже был здесь, когда встречался с Чарли Смитом несколько дней назад.

Тот называл эти остатки былого величия «Бэйли Милл».

Ему не понравился тон Смита. Умная задница, дразнящий, раздражающий – таким всегда был Чарли Смит. Но рассерженным, требовательным, воинственным? Ни в коем случае.

Что-то было не так.

Рэмси, кажется, заключил новый союз с Дианой Маккой. Это решение обошлось ему всего в двадцать миллионов долларов. К счастью, он скопил сумму гораздо большую, на разных счетах в банках по всему миру. Это было довольно легко провернуть, ведь очень часто от операций оставались неизрасходованные суммы. Как только на досье ложился штамп «Засекречено», мало кому приходило в голову проверять счета. Безусловно, политика организации требовала строгой финансовой отчетности, но у аудиторов всегда было так много работы… А если кто-то все-таки залезал в его дела, всегда существовал Чарли Смит. Но сейчас нужда в нем становилась все меньше и меньше. И Рэмси не хотел больше так рисковать.

Как в этом случае.

Фары его машины осветили дом, амбар и еще один автомобиль. Нигде не горел свет. Лэнгфорд припарковался, залез в бардачок и достал свой автоматический «вальтер», а затем вышел на холод.

– Чарли, – позвал он. – У меня нет времени на твою чепуху. Вытаскивай свой зад наружу.

Его глаза, привыкшие к темноте, отметили движение слева от него. Он прицелился и дважды нажал на спуск. Две пули вонзились в стволы старых деревьев. Еще одно мимолетное движение, но Рэмси понял, что это не Смит.

Собаки.

Они целеустремленно бежали к дому из темного леса. Все как в прошлый раз.

Адмирал выдохнул.

Смит любил всяческие постановки; из него получился бы неплохой режиссер третьеразрядных фильмов. И Рэмси решил ему подыграть.

– Скажу тебе вот что, Чарли. Я собираюсь пробить все четыре шины на твоей машине, и ты можешь морозить свою задницу здесь всю ночь. Позвони мне завтра, когда будешь готов разговаривать.

– Вы нисколько не умеете веселиться, адмирал, – сказал чей-то голос. – Совсем не умеете.

Смит вышел из тени.

– Тебе повезло, что я тебя не убил, – проговорил Рэмси.

Смит сошел с крыльца.

– Почему вы должны были это делать? Я хороший мальчик. Сделал все, что вы хотели. Все четверо мертвы, аккуратно и чисто. Затем я услышал по радио, что вас взяли в Объединенный комитет начальников штабов. Вы двигаетесь вверх, на Восточное побережье. В те люксовые апартаменты в небе. Вы и Джордж Джефферсон.

– Это неважно, – решил прояснить ситуацию адмирал. – Это не твое дело.

– Я знаю. Я просто был нанят для помощи. Что важно, так это то, чтобы мне заплатили.

– Так и есть. Два часа назад. Полный расчет.

– Это хорошо. Я подумывал о небольшом отпуске. Где-нибудь в теплом местечке.

– Пока не выполнишь свое последнее задание, никакого отпуска.

– Вы высоко метите, адмирал. Ваше последнее задание ведет прямо в Белый дом.

– Метить высоко – это единственный способ чего-нибудь достичь.

– Я повышаю цену ровно в два раза за выполнение этого задания. Половина вперед, полный расчет по завершении задания.

– Идет, – согласился Рэмси.

Для него уже давно не имел значения размер гонораров.

– И есть еще кое-что, – произнес Смит нараспев.

Адмирал почувствовал, как что-то твердое уперлось ему сзади в ребра.

– Аккуратно и без паники, Лэнгфорд, – произнес сзади него женский голос. – Или я застрелю тебя прежде, чем ты успеешь сделать хотя бы один шаг.

Диана Маккой.

* * *

Малоун проверил хронометр самолета – 07.40 – и глянул из кабины пилота на расстилавшуюся внизу панораму. Антарктида напоминала ему огромную чашу с зазубренными краями. Обширное ледяное плато в две мили толщиной было ограничено примерно на две трети своей окружности черными зубчатыми горами, вдоль которых располагались ледники, испещренные расщелинами и плывущие в море. Пилот объявил, что они приближаются к базе Хальворсена. Время приготовиться к посадке.

– Такое бывает нечасто, – сказал пилот Малоуну. – Великолепная погода. Вы счастливчики. И ветра тоже хорошие. – Он проверил контрольные показатели и схватился за ручку штурвала. – Хотите посадить нас?

Малоун отмахнулся от предложения:

– Нет, спасибо. Давайте без меня.

Коттон уже сажал боевые самолеты на авианосцы, но посадить махину весом в сто тысяч фунтов на опасный лед не было его заветной мечтой, от этого аттракциона он мог спокойно отказаться.

Ссора между Доротеей и Кристл все еще беспокоила его. Они сидели тихо последние несколько часов, но скандал, разгоревшийся между ними в мгновение ока, вызывал определенное беспокойство у Малоуна.

Самолет начал снижение.

Драка между сестрами, конечно, удивила Малоуна, но то, что он наблюдал сейчас, еще больше озадачило его. Ульрих Хенн заснул на посту. Коттон заметил легкую волну замешательства, пробежавшую по лицу немца, как только он открыл глаза; но уже спустя секунду оно опять превратилось в безжизненную маску. Малоун понял: подобная драка была далеко не первой, и Хенн уже привык к таким бурным проявлениям эмоций с их стороны.

Самолет выровнялся, и турбины двигателя стали работать на меньших оборотах.

«Геркулес» был оборудован специальными полозьями, что позволяло самолету беспрепятственно приземляться на снег. Машина продолжала снижаться, бесцветная земля стремительно приближалась, Малоун уже мог различить мелкие детали.

Глухой тяжелый удар. Затем еще один. И Коттон услышал скрип полозьев по твердому насту.

Все прошло более чем хорошо. Самолет мчался по заснеженной пустыне, постепенно снижая скорость. Малоун знал, что у них, к счастью, достаточно пространства для скольжения.

Наконец «Геркулес» остановился.

– Добро пожаловать на дно мира, – сказал всем пилот.

* * *

Стефани встала со своего кресла. Сила привычки. Дэвис сделал то же самое.

Дэниелс жестом поднял руку и проговорил:

– Уже поздно, и мы все устали. Садитесь. – И сам уселся на ближайший стул. – Спасибо, полковник. Вы не проследите, чтобы нас никто не побеспокоил?

Гросс тут же растворился в темноте.

– Вы двое выглядите так, словно отдыхали в аду, – сказал Дэниелс.

– Такой вид появляется тогда, когда на твоих глазах человеку сносят голову, – заявил Дэвис.

– Я сам это видел, один или два раза. Два часа во Вьетнаме. Такое никогда не забывается, – Дэниелс вздохнул.

– Этот человек умер из-за нас, – Эдвин все еще никак не мог простить себе своего промаха.

– Но Герберт Роуленд жив благодаря вам. – И президент внимательно взглянул на своего помощника. Его губы были плотно сжаты.

Маленькое утешение, подумала Стефани, а затем спросила:

– Как вы здесь оказались?

– Выскользнул из Белого дома и долетел на борту № 1.[52]52
  Борт № 1 – условное обозначение для воздушного судна (самолет, вертолет), на котором передвигается первое лицо государства (как правило, президент страны).


[Закрыть] Такие вещи начал Буш. Он всю дорогу летал в Ирак, прежде чем кто-либо узнал об этом. Для этого даже существует определенная процедура. Я вернусь в кровать, прежде чем кто-либо узнает о моем отсутствии… – Взгляд Дэниелса переместился к двери морозильной камеры. – Я хочу увидеть то, что находится внутри. Полковник Гросс рассказал мне, но я захотел увидеть это лично.

– Это может изменить наш взгляд на цивилизацию, – сказала Стефани.

– Это удивительно. – Она заметила, что Дэниелс не смог или не захотел скрыть своего удивления. – Малоун был прав? Мы можем прочитать эти книги?

Она кивнула.

– Общий смысл действительно можно уловить.

Президент сейчас не придерживался своей обычной громогласной манеры поведения. Он был чрезвычайно деятелен и бодр. Стефани вспомнила, что Дэниелс был совой, спал немного, а пик его активности всегда выпадал на вечер. Сотрудники его администрации постоянно на это жаловались.

– Мы потеряли убийцу, – сухо доложил Дэвис.

Стефани видела, что ее напарник все еще не отошел от шока; он воспринимал всю эту ситуацию как личную вендетту, и очередное поражение еще раз ударило по его самолюбию. Он сильно отличался от того Эдвина, которого она запомнила в тот первый раз, когда они работали вместе. Тогда он излучал заразительный оптимизм, который привел Стефани Нелл в Центральную Азию.

– Эдвин, – сказал президент. – Ты отдал этому делу все свои силы. Сперва я думал, что ты сошел с ума, но ты был прав.

Глаза у Дэвиса были как у побитой собаки. Он не только не ждал, но даже не позволял себе надеяться на хорошие новости. Одна мысль билась в его голове: «Скофилд по-прежнему мертв. Милисент по-прежнему мертва».

– Вопрос в том, хочешь ли ты достать их убийцу?

– Как я уже и сказал, мы его упустили.

– Видишь ли, в чем дело, – сказал Дэниелс. – Я его нашел.

Глава 83

Мэриленд

Рэмси сидел на расшатанном деревянном стуле. Его руки, грудь и ноги были стянуты скотчем. Сначала он подумывал атаковать Маккой на улице, но, совершенно точно зная, что Смит не забыл захватить с собой оружие, а справиться с ними обоими было совершенно нереально, решил не торопиться. Поэтому адмирал ничего не сделал. Ждал своего часа. И надеялся на ошибку.

А это было не так уж и глупо в подобной ситуации.

Они загнали его в дом. Смит притащил откуда-то маленькую походную плиту, и теперь адмирала не мучил холод. Одна секция стены спальни была открыта, за ней виднелся какой-то черный прямоугольник. Адмирал понимал, что единственное, что его может спасти, знание о том, что они хотели и каким образом им удалось объединить свои усилия. А самое главное, он должен был их успокоить.

– Эта женщина сказала мне, что я был добавлен в твой лист ожидания, – сказал Смит, удобно умастившись на стуле.

– Ты не должен слушать людей, которых не знаешь, – спокойно ответил Рэмси.

Диана Маккой стояла, прислонившись к подоконнику, сжимая в руках пистолет.

– А кто сказал, что мы не знаем друг друга? – спросила она.

– Это не так уж сложно понять, – проговорил адмирал. – Ты любишь стравливать своих соперников. Она говорила тебе, Чарли, что решила выбить из меня двадцать миллионов?

– Она упоминала что-то об этом.

Еще одна проблема. Но, так или иначе, он должен найти слабую точку в их обороне.

Рэмси повернулся лицом к Маккой.

– Я поражен, что ты быстро установила личность Чарли и даже успела с ним подружиться.

– Это было не так уж и сложно. Ты думаешь, что твои действия безупречны? Это далеко не так. Звонки по мобильному телефону можно легко проверить, банковские переводы отслеживаются в один момент, конфиденциальные соглашения между правительствами используются для получения доступа к счетам и записям, до которых никто другой не может добраться.

– Я никогда и не подозревал, что так интересую тебя.

– Ты хотел моей помощи. Я помогаю.

Адмирал дернулся, осознав, что проигрывает.

– Это не то, что я имел в виду, – прохрипел он.

– Я предложила Чарли половину из твоих двадцати миллионов.

– Заплаченных авансом, – добавил Смит.

– Ты неблагодарный дурак. – И Рэмси затряс головой в беззвучном смехе.

Смит устремился вперед и ударил его по лицу тыльной стороной ладони.

– Я так долго хотел это сделать, – проговорил он.

– Чарли, клянусь тебе, ты еще пожалеешь об этом.

– Пятнадцать лет я делал то, что ты просил, – сказал Смит. – Ты хотел, чтобы люди умирали. Я делал их мертвыми. Я знаю, что у тебя была великая цель. Я всегда знал, как тебе хочется попасть в Пентагон. Теперь Объединенный комитет начальников штабов покорен. Что дальше? Я нисколько не сомневаюсь, что это не твоя последняя цель, ты хочешь забраться еще выше. Знаешь, на горных вершинах остаются в одиночестве, я тебе уже не нужен. А я прекрасно знаю, как ты решаешь все свои проблемы.

– Кто такое сказал?

Смит кивнул на Маккой.

– И ты ей поверил?

– Она говорит разумные вещи. И у нее есть двадцать миллионов долларов, а у меня теперь половина этой суммы.

– И мы вдвоем поймали тебя, – спокойно резюмировала Диана.

– У каждого из вас кишка тонка убить адмирала, главу военно-морской разведки, номинанта на должность в Объединенный комитет начальников штабов. Будет довольно тяжело такое скрыть.

– Правда? – спросил Смит. – Скольких людей я убил для тебя? Пятьдесят? Сотню? Две сотни? Я даже не могу припомнить. И на смерть ни одного из них не подумали, что это убийство. Я бы сказал, что сокрытие улик – моя специальность.

К несчастью, дерзкий маленький проныра был прав, поэтому Рэмси решил попробовать дипломатию:

– Что я могу сделать, чтобы убедить тебя, Чарли? Мы были вместе долгое время. Я не собирался от тебя избавляться, ты мне нужен на годы вперед.

Чарли Смит не ответил.

– Скольких женщин он убил? – спросила его Маккой.

Рэмси удивился этому вопросу:

– Разве это имеет значение?

– Имеет, для меня, – сказала тихо Маккой.

И только сейчас Рэмси догадался. Эдвин Дэвис – ее коллега. Поэтому он лишь тихо пробормотал:

– Это из-за Милисент?

– Мистер Смит убил ее?

Адмирал решил быть честным и кивнул.

– Она была беременна?

– Это то, что мне сказали. Но кто знает точно? Женщины так часто лгут.

– Поэтому ты ее просто убил?

– Это казалось самым легким способом покончить с проблемой. Чарли работал тогда в Европе. Тогда мы встретились в первый раз. Он отлично справился с работой, я взял его в Штаты, с тех пор он стал моим.

– Я не твой, – сказал Смит, даже не пытаясь скрыть презрение. – Я работаю на тебя. Ты мне платишь, вот и все.

– И будет еще больше денег, – добавил адмирал.

Смит шагнул к открытой панели в стене.

– Она ведет вниз, а там отличный подвал. Я даже немного отремонтировал его. Вероятно, его использовали еще во время Гражданской войны. Очень хорошее место, чтобы прятать вещи.

Рэмси не потребовалось дополнительных объяснений. Он сразу понял, что имеет в виду киллер.

– Чарли, убить меня будет действительно плохой идеей.

Смит повернулся и прицелился из пистолета:

– Может быть, и так. Но чертовски верно, что после этого я буду чувствовать себя лучше.

* * *

Малоун оставил за спиной нестерпимо яркое сияние солнца и вошел на базу Хальворсен, за ним следовали все остальные. Руководитель базы уже ожидал их. Это был смуглый бородатый австралиец, коренастый и сильный.

– Тапперель, – коротко представился он.

База представляла собой сложные сочленения зданий, покрытых снегом и льдом, соединяющиеся между собой различной длины коридорами. Малоун был приятно удивлен технической оснащенностью базы. Кроме сложных приборов и техники, Коттон обнаружил достаточно современные устройства подачи электроэнергии. Видимо, она вырабатывалась из солнца и ветра.

– Это все последнее слово техники, – гордо сказал Тапперель, затем добавил: – Вам сегодня повезло. Всего минус тринадцать градусов по Цельсию. Чертовски тепло для этой части мира.

Австралиец провел их в просторную, обшитую деревянными панелями комнату, заставленную столами и креслами. Здесь пахло готовящейся едой, цифровой термометр на дальней стене показывал плюс девятнадцать градусов по Цельсию.

– Гамбургеры, чипсы и напитки будут здесь через минуту. Я подумал, что вам нужно будет немного поесть. – Видимо, Тапперель решил показать свое гостеприимство.

– Я полагаю, что это означает трапезу, – произнес Малоун и скорчил недовольную гримасу.

– А что же еще, приятель? – улыбнулся Тапперель.

– Мы можем отправиться в путь сразу после того, как поедим?

Австралиец кивнул.

– Никакого беспокойства, вот что мне сказали. У меня готов вертолет. Куда вы направляетесь?

Малоун обернулся к Хенну и сделал приглашающий жест рукой:

– Теперь настала ваша очередь.

Кристл шагнула вперед:

– Вообще-то у меня есть то, что тебе необходимо.

* * *

Стефани смотрела, как Дэвис поднялся со стула и стал медленно прохаживаться по комнате.

– Что вы имеете в виду, говоря, что нашли его?

– Я сегодня предложил вакансию в Объединенном комитете начальников штабов адмиралу Рэмси. Я позвонил ему, и он сказал «да».

– Я полагаю, у вас были достаточные причины, чтобы сделать это? – тихо спросил Дэвис, даже не пытаясь возражать.

– Ты знаешь, Эдвин, мы, кажется, поменялись местами. Похоже, будто это ты президент, а я – заместитель советника по национальной безопасности. И я сказал это с особым ударением на слове «заместитель».

– Я знаю, кто тут босс. Вы знаете, кто тут босс. Просто скажите нам, почему вы находитесь здесь посреди ночи?

Нелл видела, что Дэниелс не возражал против такой дерзости.

– Когда я поехал в Великобританию несколько лет назад, – сказал президент, – меня попросили присоединиться к охоте на лис. Британцы обожают эту чушь. Нужно вставать очень рано, надевать одежду, больше подходящую для карнавала, взбираться на вонючую лошадь, а затем скакать по пятам за сворой непрерывно лающих собак. То еще развлечение, а они рассказывали мне, как это великолепно. Правда, не добавили, что главное в этом спектакле – не исполнять роль лисы. Тогда это полное дерьмо. Будучи сострадательной душой – и это чистая правда, – я продолжал думать о лисе, поэтому в конце концов сошел с дистанции. Правда, это было первый и последний раз в моей жизни.

– Разве мы собираемся на охоту? – спросила Стефани и как можно невиннее посмотрела на президента.

И тут она заметила, что президент подмигнул ей.

– О да. Лучше всего в этом путешествии то, что лисы не знают, что мы придем. У нас нет собак.

* * *

Малоун смотрел, как Кристл вытащила из папки карту и расстелила ее на одном из столов.

– Мама мне все объяснила перед отправкой сюда.

– И что же сделало тебя такой особенной? – тут же вмешалась Доротея.

– Я предполагаю, она убедилась, что мне не свойственна паника и я не впадаю в бешенство по малейшему поводу; хотя, очевидно, она считает меня мстительной мечтательницей, которая собирается похоронить репутацию нашей семьи.

– А ты не такая? – спросила Доротея.

Взгляды сестер пересеклись. Создавалось полное впечатление, что сцена в самолете повторится. Но Кристл в этот раз отступила.

– Я – Оберхаузер. Последняя в длинном роду, и я планирую почтить память своих предков, – сказала она и вскинула подбородок.

«Слишком высокопарные слова для такой красивой женщины», – подумал Коттон. И еще раз посмотрев на Кристл, решил дать совет обеим сестрам:

– Как насчет того, чтобы следить за руками? Это может стать проблемой для всех. Погода сейчас просто великолепна, нам нужно использовать это преимущество.

Кристл уже расстелила карту – видимо, ту самую, что так рекламировала Изабель Оберхаузер в заснеженном Оссэ. Теперь Коттон видел, что на ней были отмечены все базы, включая и Хальворсен.

– Дедушка посещал это место и вот это, – сказала Кристл, указывая на точки, обозначенные как 1 и 2. – Его заметки говорят, что большинство камней он привез из места один, хотя много времени потратил и в месте два. Мы также знаем, что они взяли с собой разборный домик и должны были установить его, чтобы пометить территорию, принадлежащую Германии. Скорее всего, эта база должна быть установлена в пункте два, здесь, рядом с берегом.

Малоун попросил Таппереля остаться. Сейчас он повернулся к австралийцу.

– Где это?

– Я знаю это место. Примерно в пятидесяти милях на запад отсюда.

– Она все еще там? – неуверенно спросил Вернер.

– Это более чем возможно, – сказал Тапперель, – дерево здесь не гниет. Эта штука будет такой же, как в тот день, когда они ее установили. И в особенности там. Весь регион объявлен защищаемой зоной, местом «особого научного интереса» по акту о консервации Антарктиды. Вы можете попасть туда с согласия норвежской стороны.

– Почему такие правила? – спросила Доротея.

– Побережье принадлежит тюленям. Это место их размножения, поэтому люди не должны там появляться. Кабина установлена в одной из наземных сухих долин?

– Мама говорит, отец сказал ей, что возьмет американцев в пункт два, – проговорила Кристл. – Дедушка всегда хотел вернуться сюда и продолжить свои исследования, но ему не позволили.

– Откуда мы знаем, что это то самое место? – спросил Малоун.

Он заметил озорные искорки в глазах Кристл. Она снова залезла в свою сумку и вытащила толстую красочную книгу с немецким названием. Коттон быстро перевел: «Визит в Новую Швабию, пятьдесят лет спустя».

– Это иллюстрированное издание, оно вышло в свет в 1988 году. Немецкий журнал отправил команду киношников и фотографа. Мама отдала ее мне лет пять назад. – Она пролистала книгу в поисках нужной страницы. – Вот этот бункер. – Она показала фотографии.

Серый деревянный дом, вокруг черные скалы с прожилками яркого снега, и все это на фоне голых серых гор. Кристл перевернула страницу:

– Этот снимок сделан изнутри.

Малоун внимательно изучил следующую фотографию. Обстановка была чрезвычайна скудна. Стол, стопка журналов, пара кресел, две кровати, упаковочные сумки, сваленные в углу, плита и радио.

Глаза Кристл все еще блестели от возбуждения. Видимо, она решила сыграть в ту же самую игру, что и Малоун во французской деревне.

– Видишь что-нибудь?

Коттону ничего не оставалось, как принять вызов, и он опять уставился на фото вслед за остальными.

А затем он увидел то, что от него добивалась Кристл. На одной из половых досок был вырезан знакомый символ.

– Тот же самый узор, что и на обложке книги, найденной в гробнице Карла Великого, – сказал Малоун.

– Это должно быть то самое место. И там есть вот это.

Кристл вытащила из папки лист бумаги, лежавший в середине книги. Страница из старого журнала, пожелтевшая и с истрепанными краями, с зернистым черно-белым изображением.

– Это из архива Аненербе, который у меня был, – сказала Доротея. – Я помню. Я смотрела его в Мюнхене.

– Мама достала его, – сказала Кристл. – И заметила эту фотографию. Посмотри на пол – символ ясно виден. Эта фотография была опубликована весной 1939 года, вместе со статьей деда о результатах антарктической экспедиции.

– Я же говорила ей, что эти записи ценны! – с нескрываемым раздражением выкрикнула Доротея.

Малоун повернулся лицом к Тапперелю:

– Кажется, это то место, куда мы направляемся.

Тапперель указал на карту:

– Эта область находится вот здесь, на побережье; все это ледяной шельф, а под ним, как нам известно, морская вода. Она простирается в глубь материка примерно на пять миль. Там была бы приличная бухта, если бы не было так много льда. Бункер находится на другой стороне горной гряды, примерно на милю в глубь материка от западного берега бухты. Мы можем доставить вас туда и подобрать, когда вы завершите все свои дела. Как я и сказал, считайте, что с погодой вам несказанно повезло. На улице сейчас жаркий солнечный летний день.

Минус тринадцать градусов по Цельсию не были в представлении Малоуна тропиками, но он понял главное, поэтому повернулся к шефу базы и сказал:

– Нам понадобится дополнительное оснащение, на всякий случай.

– Мы уже приготовили два комплекта. Мы вас ждали.

– Вы не задаете много вопросов, не так ли? – полюбопытствовал Малоун.

Тапперель покачал головой.

– Нет, приятель. Я здесь для того, чтобы просто выполнять свою работу.

– Тогда давайте перекусим и начнем собираться.