Текст книги "Язык небес"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 36 страниц)

Глава 84

Форт Ли

– Мистер президент, – спросил Дэвис, – вы можете просто объяснить свои действия? Никаких историй, никаких загадок. Уже ужасно поздно, и у меня нет никаких сил, чтобы соблюдать полный протокол.

– Эдвин, ты мне нравишься. Многие из тех задниц, с которыми я имею дело, говорят мне либо то, что, по их мнению, я хочу услышать, либо то, что мне не нужно знать. Ты совсем другой. Ты говоришь мне то, что я должен знать. Не приукрашивая, все так, как есть. Вот почему, когда ты рассказал мне о Рэмси, я тебя выслушал. Если бы это был кто-то другой, а не ты, то это влетело бы мне в одно ухо, а вылетело из другого. Но только не ты. Да, я сомневался, но ты был прав.

– Что вы сделали? – одними губами прошептал Дэвис.

Стефани тоже почувствовала, что тон президента изменился.

– Я просто дал ему то, чего он хотел. Назначение. Ничто так не усыпляет бдительность, как успех. Я должен был знать – на мне это использовали много раз. – Взгляд Дэниелса метнулся к двери морозильной камеры. – То, что находится там, внутри, завораживает меня. Записи людей, которых мы никогда не знали. Они жили давным-давно. Делали вещи. Мыслили. До сих пор мы и понятия не имели о том, что они когда-то существовали.

Дэниелс залез в карман куртки и вытащил листок бумаги:

– Посмотрите на это.

– Это барельеф из храма Хатор в Дендере. Я был там несколько лет назад. Храм просто огромный, украшен башенными колоннами. Его возраст относительно небольшой, примерно I век до нашей эры. Посмотрите внимательно. Жрецы держат в руках нечто очень похожее на тяжелые лампы. Посмотрите, какие мощные опоры. Смотрите внимательнее; вы должны заметить провода, соединяющие лампы с коробками, расположенными на земле. А теперь обратите внимание на верхушки колонн, под двумя колбами. Похоже на конденсатор, не так ли?

– Я и понятия не имела, что вы интересуетесь такими вещами, – сказала Стефани.

– Я знаю. Простой американский бедный мальчишка, как я могу что-либо понять во всей этой науке?

– Я не имела в виду именно это. Я просто… – Стефани начала краснеть. Как она была рада, что в комнате все так же царил полумрак.

– Не объясняйте, Стефани. Я храню это для себя. Но я люблю загадки. Все эти гробницы, найденные в Египте; внутри пирамид ни одна камера не пострадала от дыма. Как, черт возьми, они могли работать в полной темноте? Огонь был всем, что у них было, а лампы горели на дымном масле. – Дэниелс опять кинул взгляд на картинку. – Может, у них было что-то еще? Есть описание, найденное в храме Хатор, которое может объяснить все загадки. Я записал его здесь, – он перевернул картинку. – Храм был построен в соответствии с планом, написанным на древнем языке, на свитке из козлиной шкуры из времен спутников Хоруса. Вы можете себе это представить? Они гордятся тем, что знают с давних времен. Кем были эти гениальные учителя?

– Вы же не можете всерьез верить, что у египтян были электрические лампы, – сказал Дэвис.

– Я не знаю, чему верить. И кто сказал, что они были электрическими? Они вполне могли быть химическими. У военных есть фосфорные лампы с тритием, которые светят годами без всякого электричества. Я не знаю, чему верить. Все, что я знаю, так это то, что барельеф настоящий.

Да, он таким и был.

– Посмотрите на вещи с другой стороны, – сказал президент. – Было время, когда так называемые эксперты считали, что все континенты всегда были неподвижны. Никаких вопросов, земли всегда были там же, где и сейчас, и привет. Затем люди начали замечать, как Африка и Южная Америка подходят друг другу по своим очертаниям. Северная Америка и Гренландия… И Европа… Совпадение, вот что сказали эксперты. Ничего больше. Затем они нашли окаменелости в Европе и Северной Америке, которые были идентичны. Совпадений стало больше. Затем под океанской толщей были обнаружены плиты, которые двигались, и так называемые эксперты поняли, что земля может перемещаться на этих плитах. Наконец в 60-х годах было доказано, что эксперты ошибаются. Когда-то давно все континенты были соединены в один и со временем разошлись в разные стороны. То, что когда-то было сказкой, сейчас – наука.

Стефани припомнила прошлый апрель и их беседу в Гааге.

– Я думала, что, когда вы говорили мне, что ничего не понимаете в науке, вы говорили правду.

– Я и не понимаю. Но это не значит, что я не умею читать и не обращаю внимания на всякие интересные вещи.

– Вы такой противоречивый. – Стефани осталось только смущенно улыбнуться.

– Я приму это как комплимент. – Дэниелс указал на стол: – Работает ли программа перевода?

– Кажется, да. И вы правы, это записи потерянной цивилизации. Той, что существовала в незапамятные времена и время от времени вступала в контакт с людьми по всему земному шару, включая, если верить Малоуну, европейцев. Это произошло в IX веке.

– Мы думаем, что мы такие умные. Такие сложные. Мы первые во всем. Проклятие. За этой дверью, – президент кинул взгляд на закрытую дверь в морозильную камеру, – скрывается целый мир, и мы о нем ничего не знаем. – Он поднялся с кресла.

– Из того, что мы уже успели перевести, – сообщила Стефани, – ясно, что здесь, скорее всего, содержатся какие-то технические разработки. Очень странные на первый взгляд. Потребуется время, чтобы понять все это. И немного полевой работы.

– Малоун может пожалеть, что отправился туда, – пробормотал Дэниелс.

– Почему? – Стефани необходимо было получить ответ на этот вопрос.

Темные глаза президента внимательно изучали ее.

– Подводная лодка «НР-1А» использовала в качества топлива уран, но на борту было несколько тысяч галлонов масла для смазки. Не было найдено ни капли. – Дэниелс замолчал. – На подводной лодке была утечка; может, это и была причина ее затопления. Но нельзя забывать про судовой журнал. Как вы узнали от Роуленда, он остался сухим, ни капли влаги. Это означает, что лодка не потеряла герметичность и была целой, когда Рэмси нашел ее. И из того, что говорит Роуленд, следует, что они были на континенте, когда Рэмси погружался в воду, рядом с берегом. Малоун следует по маршруту Дитца Оберхаузера, совсем как «НР-1А». Что, если эти дорожки пересекутся?

– Эта подводная лодка не могла сохраниться, – неуверенно возразила Стефани.

– Почему нет? Это же Антарктида. – Дэниелс сделал паузу. – Мне сказали полчаса назад, что Малоун и его сопровождающие сейчас на базе Хальворсен.

Нелл увидела, что президент действительно обеспокоен всем происходящим – и здесь, и на далеком юге.

– Ладно, что мы имеем? – Дэниелс решил подвести итог. – Как мне известно, Рэмси пользуется услугами наемного убийцы, который известен под именем Чарльз С. Смит-младший.

Дэвис спокойно сидел в своем кресле.

– Я попросил ЦРУ тщательно проверить Рэмси, и они идентифицировали личность Смита. Не спрашивайте меня как, но они это сделали. Он, очевидно, имеет много имен и достаточно давно работает на адмирала. Рэмси выплатил ему тонну денег. Вероятно, именно этот парень убил Сильвиана, Александра и Скофилда, и он уверен, что ликвидировал Герберта Роуленда…

– И Милисент, – добавил Дэвис.

Дэниелс кивнул.

– Вы нашли Смита? – спросила Стефани, припомнив, что говорил президент в самом начале.

– В некотором роде. – Было заметно, что Дэниелс не очень хочет об этом говорить. – Я приехал посмотреть на все это. Я действительно хотел знать, что здесь было спрятано. Но я также хотел сказать вам, что этой ночью мы сможем покончить с этим цирком.

* * *

Малоун смотрел вниз через иллюминатор вертолета. Гул мотора отдавался болью в барабанных перепонках. Они летели на запад, и яркий солнечный свет просачивался через темные очки, которые должны были защитить глаза, но плохо с этим справлялись. Они огибали береговую линию. Малоун заметил тюленей, вольготно расположившихся на льду; они были похожи на гигантских ленивцев. Дельфины-косатки выпрыгивали из воды в поисках очередной добычи. Величественные черные горы были похожи на громадные надгробия на бесконечном белом кладбище, их мрачность резко контрастировала с ярким снегом.

Вертолет повернул на юг.

– Мы входим в ограниченную зону, – предупредил Тапперель через полетную маску.

Австралиец сидел на переднем правом сиденье, в то время как норвежец пилотировал вертолет. Все остальные сбились в плотную кучку в дальнем отделении, куда практически не доходило тепло печки, стоящей в ногах у пилота. Их команда потеряла два часа из-за мелкого ремонта вертолета. И после этого все успокоились и сплотились, каждому хотелось как можно быстрее добраться до места. Даже Доротея и Кристл утихомирились, хотя и сидели в противоположных концах салона. Кристл сменила испачканную кровью куртку, ей выдали новую прямо на базе.

Они нашли замерзшую бухту в форме подковы с карты; забор из айсбергов предохранял ее от вторжения с моря. Слепящий свет отражался от скал из голубого льда.

Вертолет пересек горную гряду с вершинами слишком отвесными, чтобы на них мог удержаться снег. Видимость была превосходной, ветра почти не было, пара легких перистых облачков плыли в ярко-синем небе.

Впереди Малоун заметил что-то не совсем обычное для этих мест. Слишком мало снега. Вместо этого земля и горные стены были окрашены черным долеритом, серым гранитом и вкраплениями коричневого глинистого сланца и белого известняка. Гранитные валуны были разбросаны по долине, как будто неизвестные гиганты решили разбить здесь сад камней.

– Сухая долина, – прокомментировал Тапперель. – Никакого дождя за два миллиона лет. Тогда горы росли быстрее, чем ледники могли прорезать свой путь сквозь них, поэтому лед был пойман в ловушку на другой стороне. Южные ветры дуют вниз на плато и оставляют землю практически свободной ото льда и снега. Много таких мест находится в южной части континента. Но эти места скорее исключение из правил.

– А эту долину исследовали? – спросил Малоун.

– Несколько геологов были здесь. Это место просто золотое для всяких геологических открытий. А еще здесь много метеоритов. Но все посещения строго ограничены соглашением.

В их поле зрения появился старый бункер, призрак прошлого, находящийся у основания угрожающего, непроторенного пика.

Вертолет пролетал над древней скалистой местностью, затем повернул назад и опустился на песок.

Малоун замыкал компанию, принимая рюкзаки со снаряжением, передаваемые ему пилотом. Тапперель подмигнул ему, когда вручил Малоуну его сумку, сигнализируя, что он все сделал, как его просили. Затем снова запустил винт, атаковав Коттона мощным потоком воздуха.

У них было две рации, поэтому Малоун уже договорился на проверку через шесть часов. Тапперель ободрил их, сказав, что старый немецкий бункер сможет служить им хорошим убежищем, если что-то пойдет не по плану и погода резко испортится. Но, судя по метеосводке, погода не должна была меняться еще десять-двенадцать часов. Проблем с дневным светом тоже не было, поскольку солнце не сядет аж до марта.

Малоун поднял два больших пальца, и вертолет поднялся в воздух. Ритмичные удары пропеллеров разогнали воздух, и вертолет исчез над горной грядой.

Воцарилось тяжелое молчание.

Коттон резко выдохнул. Чистейший воздух был сух, как беспощадный ветер в Сахаре. И сейчас ему казалось, что ничто и никто не мог нарушить это первозданное величие скал, снега и солнца.

Бункер стоял в пятидесяти ярдах от них.

– Что мы будем делать? – Доротея первая решила нарушить гнетущую тишину.

– Я бы сказал, что нам надо начать с очевидного. – Малоун повернулся к ним спиной и пошел вперед.

Глава 85

Малоун приблизился к бункеру. Тапперель был прав. Несмотря на то что бункеру было семьдесят лет, до сих пор бело-коричневые стены строения выглядели так, будто были только что доставлены с лесопилки. Не было ни пятнышка гнили; моток веревки, висящий около двери, выглядел абсолютно новым. Ставни закрывали два окна. Коттон подсчитал, что площадь здания была примерно двадцать квадратных футов с навесными карнизами и скатной жестяной крышей, пронзенной дымовой трубой. Напротив одной стены лежал выпотрошенный серо-черный тюлень: никаких следов тления. Создавалось полное впечатление, что животное просто спит.

На двери не было никакого замка, поэтому Коттон толкнул ее плечом и снял солнцезащитные очки. Внутри все осталось как было. В углу все еще валялось тюленье мясо, сани все так же свисали с обшитой железом потолочной балки. Полки были заполнены старыми консервами и бутылками. На их этикетках все так же можно было прочитать названия. Две кровати с меховыми спальниками, стол, стулья, железная плита и радио – все согласно списку Кристл. Остались даже журналы с фотографиями. Казалось, будто хозяева ушли отсюда только вчера и могут вернуться в любой момент.

– Все это очень подавляет, – сказала Кристл, оглядывая бункер.

Малоун был с ней полностью согласен.

Так как здесь не было насекомых, органический мусор тоже остался в целости. Малоун понял, что в помещении присутствуют мельчайшие частички кожи, пота и перхоти. И это нацистское присутствие, казалось, тяжело повисло в воздухе.

– Дедушка был здесь, – сказала Доротея, приближаясь к столу и журналам. – Это публикации Аненербе.

Малоун стряхнул с себя неприятное чувство, шагнул туда, где на полу должен был быть вырезан символ, – и тут же увидел его. Тот самый, с обложки книги, вместе с еще одним грубым наброском.

– Это наш фамильный герб, – сказала Кристл.

– Похоже, ваш дед решил расширить свои владения и заявил на это место свои собственные требования, – заметил Коттон.

– Что вы имеете в виду? – спросил Вернер.

Хенн, который до этого времени стоял у двери, кажется, понял намек Малоуна и схватился за железную решетку у плиты. На ее поверхности не было ни пятнышка ржавчины.

– Я вижу, вы тоже знаете ответ? – сказал Малоун и усмехнулся.

Хенн ничего не ответил. Он просто переставил железную плиту в центр комнаты. За ней было черное отверстие в земле, из которого выглядывала деревянная лестница.

– Откуда ты узнал? – спросила Кристл Коттона.

– Эта хижина установлена в слишком странном месте. Ее положение бессмысленно, если только она не призвана защитить что-то от чужих глаз. Посторонний не будет передвигать плиту, с его точки зрения это будет лишено всякого смысла. Когда я увидел фотографию в книге, я понял, каким должен быть ответ.

– Нам нужны электрические фонари, – сказал Вернер, заглядывая внутрь дыры.

– Две штуки есть на санях снаружи. Я заставил Таппереля упаковать их вместе с дополнительными батарейками.

* * *

Смит проснулся. Он снова был в своей квартире. 08.20 утра. Ему удалось поспать всего три часа, но он отлично себя чувствовал. Начинался превосходный день. Чарли был на десять миллионов долларов богаче. Более того, он смог дать понять Лэнгфорду Рэмси, что не из тех, с кем можно легко расправиться. И за все это стоило благодарить Диану Маккой.

Чарли включил телевизор и нашел повторный показ «Зачарованных». Ему нравился этот сериал. Что-то в этих трех сексуальных ведьмочках привлекало его. Порочные и привлекательные. Слова, которые казались лучшими для описания Дианы Маккой. Она хладнокровно вела себя во время его переговоров с Рэмси. Чарли решил, что Диана была явно неудовлетворенной женщиной, которой хотелось большего, и она, очевидно, знала, как это получить.

Он смотрел, как Пейдж исчезла в магической сфере. Какая штучка. Исчезнуть из одного места, чтобы потом материализоваться в другом… Смит был похож на нее. Не привлекая внимания, он делал свою работу, а затем точно так же искусно ускользал.

Его мобильный телефон зазвонил. Он узнал номер.

– И что я могу для вас сделать? – спросил он у Дианы Маккой, когда нажал на прием.

– Еще одна зачистка.

– Кажется, подходящий для этого день.

– Те двое из Эшвилла, которые практически добрались до Скофилда. Они работают на меня и знают слишком много. Я хотела бы, чтобы у нас было время, чтобы разработать план действий, но у нас его практически нет. Их нужно уничтожить.

– А у вас есть способ?

– Я точно знаю, как мы это сделаем.

* * *

Доротея наблюдала, как Коттон спустился в пещеру, расположенную под хижиной. Что же нашел ее дед? Она испытывала тревогу с тех самых пор, как очутилась здесь. Доротея чувствовала, что очень рискует, и считала это совершенно излишним. Но сейчас она была рада, что отправилась в эту поездку. Ее сумка оставалась в нескольких футах от нее, а знание того, что у нее есть пистолет, даровало ей чувство полной уверенности и защищенности. Доротея слишком остро среагировала в самолете на выпад сестры. Она знала, что Кристл сделала это специально, но не это так ее взбесило. Доротея поняла, что сестра отлично ее знала – все ее слабые стороны, все ее болевые точки – и могла с легкостью исполнить на ее нервах сонату Баха. И Доротея решала больше никогда не поддаваться на ее провокации.

Она оглядела комнату. Вернер стоял рядом с Хенном, возле двери в хижину. Кристл сидела на столе и рассматривала старые журналы.

Свет от фонаря Малоуна прыгал где-то внизу.

– Это туннель, – объявил он. – Тянется до горы.

– Насколько далеко? – уточнила Кристл.

– Понятия не имею, отсюда нельзя понять. Одно ясно: он очень длинный.

Малоун выбрался обратно со словами: «Прежде чем мы пойдем дальше, я должен кое-что проверить».

Он вышел на улицу. Все остальные сразу последовали за ним.

– Я все размышлял об этих полосах льда и снега, разделяющих долину. Везде голая земля и скалы, затем несколько неровных тропинок, пересекающихся там и здесь. – Малоун указал вперед на гору и тропинку из снега шириной от семи до восьми ярдов, которая вела от хижины до основания горы. – Это тропинка туннеля. Воздух внизу гораздо холоднее, чем земля, поэтому снег остается.

– Как вы это узнали? – спросил Вернер.

– Вы сами увидите.

* * *

Хенн был последним, кто спустился по лестнице. Малоун наблюдал, как все они остановились в изумлении. Туннель простирался вперед и был абсолютно прямым, примерно двадцать футов в ширину; его стены образовывали черные вулканические скалы. Потолок светился легким голубым сиянием, окрашивая все вокруг в сумеречный свет.

– Это невероятно, – сказала Кристл.

– Ледяная чаша сформировалась давным-давно. Но у нее были помощники, – Малоун полоснул лучом фонаря по стенам и полу, и тогда все увидели мелкую черную блестящую гальку, разбросанную по полу. – Какая-то разновидность кварца. Они повсюду. Посмотрите на их форму. Моя догадка состоит в том, что когда-то они образовывали потолок, а со временем упали вниз.

Доротея наклонилась и исследовала один из камешков. Хенн посветил фонарем. Тогда она соединила парочку камешков вместе. Они подошли друг другу, как кусочки пазла. Она подняла глаза на Малоуна и пробормотала:

– Ты абсолютно прав, они действительно подходят друг к другу.

– Куда ведет этот коридор? – спросила Кристл.

– Это как раз то, что мы собираемся выяснить, – ответил Коттон и решительно пошел вперед.

Воздух под землей был заметно холоднее, чем на поверхности. Малоун взглянул на термометр на запястье. Минус двадцать градусов по Цельсию. Он быстро пересчитал и сказал остальным:

– Минус четыре градуса по Фаренгейту. Холодно, но терпимо.

Предположения Малоуна оказались верны: туннель был пару сотен футов в длину, а пол на всем его протяжении был усеян кварцевой галькой. Перед тем как спуститься, они закинули остальные инструменты в хижину, включая и два радио. С собой взяли только рюкзаки, и Малоун нес еще запасные батарейки для фонарей. Но фосфоресцирующий свет, просачивающийся сверху, позволял им экономить электроэнергию.

Сверкающий потолок заканчивался, по подсчетам Коттона, около подножия горы, и они сразу увидели башенный арочный проем – черно-красные колонны обрамляли его стороны и поддерживали тимпан, украшенный уже знакомыми символами. Малоун опять посветил вперед и заметил, как квадратные колонны, постепенно уменьшаясь в размерах, уходили в темноту. Отполированная поверхность кварцевых стен переливалась и блестела под лучами фонарей, и создавалось впечатление, что потолок и стены вымощены драгоценными камнями.

– Кажется, мы в правильном месте, – сказала Кристл.

Наконец они дошли до двух дверей, преграждавших путь. Те были двенадцати футов в высоту и ограждены решетками. Малоун подошел ближе и осторожно коснулся их поверхности.

– Бронза, – сказал он коротко и посмотрел вверх.

Ленты убегающих вверх сложных рисунков украшали идеально ровную поверхность дверей. Металлический засов был закреплен толстыми скобами. Кто закрыл эти древние ворота? Малоун пока не хотел об этом думать. Вместо этого он схватился за брус и понял, что ему не справиться в одиночку.

Хенн подошел с другой стороны, помогая ему. Малоун чувствовал себя Дороти, входящей в страну Оз. Внутренняя сторона двери была украшена теми же декоративными спиралями и бронзовыми скобами. Проход был достаточно широк, чтобы они вошли все вместе.

То, что с самолета казалось горой, укрытой плотными пластами снега и льда, на поверку оказалось тремя вершинами, соединенными вместе; широкие трещины между ними были зацементированы тысячелетним полупрозрачным голубым льдом. Здесь обводы пещеры еще сохранили облицовку. Огромные кварцевые блоки были отполированы до состояния зеркала. И создавалось полное впечатление, что они находятся в комнате с зеркальными окнами. Швы были искусно заделаны и все еще хранили следы обработки грубыми инструментами. Кое-где облицовка обвалилась, но это не портило впечатления. Малоун так и не смог понять, как неизвестные мастера прошлого смогли добиться такого совершенства. Красота помещения не подавляла, а, наоборот, возвышала присутствующих над реальностью. Тысячи бликов от лучей электрофонарей создавали бесконечные потоки, окрашенные в голубоватые и зеленоватые цвета. Как будто какой-то неизвестный волшебник завел их в пещеру древних сокровищ.

Перед ними лежал город.

* * *

Стефани провела ночь в квартире Эдвина, расположенной в одной из башен «Уотергейта».[53]53
  Архитектурный ансамбль в Вашингтоне, включающий отель, два административных и три жилых здания.


[Закрыть] Она была небольшой, всего две спальни и две ванные комнаты. Наклонные стены, пересекающиеся разноуровневые потолки, множество изгибов и округлых углов создавали впечатление, что Нелл попала в картину художника-кубиста. Декор в стиле минимализма, скрытые светильники, стены, окрашенные в цвета природных оттенков, и минимальное количество мебели дополняли первое впечатление. Здесь Стефани чувствовала себя немного странно, но определенно в этом что-то было. Она вспомнила, что Дэвис говорил ей, что квартира досталась ему с мебелью и он не стал ничего здесь менять.

Они вернулись в Вашингтон вместе с Дэниелсом на борту № 1, и им удалось поспать пару часов. Нелл приняла душ, а в это время Дэвис договорился о покупке для нее сменной одежды в одном из бутиков на первом этаже. Дороговато, но у нее не было особого выбора. Ее вещи выглядели так, будто их долго вымачивали в грязи, а потом пару раз проехались по ним на грузовике. Она выехала из Атланты в Шарлотт, думая, что поездка займет в крайнем случае один день. Реальность была такова, что ее незапланированный отпуск длился уже третий день и она даже не могла предположить, когда он закончится. Дэвис тоже принял душ и переоделся в вельветовые брюки, скроенные по военному образцу, и бледно-желтую хлопчатобумажную рубашку. Его лицо все еще несло на себе следы недавней схватки, но выглядело заметно лучше.

– Мы можем что-нибудь поесть внизу, – предложил Эдвин. – Я не могу даже вскипятить здесь воду.

– Президент – твой друг. – Стефани чувствовала, что вынуждена это сказать, зная, что он все еще думает о прошлой ночи. – Из-за тебя он сильно рискует.

Дэвис делано улыбнулся.

– Я знаю. А теперь очередь за нами.

Нелл начала восхищаться этим человеком. Он был совсем не таким, каким она себе его представляла. Очень самоуверенный, очень совестливый, тяжело переживающий неудачи. И очень преданный делу, способный пойти до конца ради своих идеалов.

Домашний телефон зазвонил, и Дэвис снял трубку.

Стефани ждала. В этой гулкой квартире она могла слышать каждое слово звонившего.

– Эдвин, – сказал Дэниелс. – У меня есть их местоположение.

– Скажите мне, – попросил Дэвис.

– Ты уверен? Последний шанс. Ты можешь не вернуться оттуда.

– Просто скажите мне где.

Стефани почувствовала раздражение, посчитав, что ее напарник выказывает неуважение к президенту и слишком нетерпелив. Дэниелс был абсолютно прав. Они могут не вернуться.

Дэвис закрыл глаза и медленно повторил:

– Просто позвольте нам сделать это. – Он помедлил и добавил: – Сэр.

– Записывай.

Дэвис взял ручку и блокнот с барной стойки и быстро записал то, что диктовал ему президент.

– Осторожней, Эдвин. – Дэниелс все еще старался охладить его пыл. – Там уравнение с двумя неизвестными.

– А женщинам можно доверять?

Президент гулко захохотал в трубку.

– Я рад, что это сказал ты, а не я.

Дэвис повесил трубку и посмотрел на Стефани. В его глазах был целый калейдоскоп эмоций.

– Тебе нужно остаться здесь, – мягко проговорил он.

– Черта с два.

– Ты не должна этого делать.

Его холодное высокомерие заставило Стефани рассмеяться:

– С каких это пор? Именно ты втянул меня во все это.

– Я был не прав.

Нелл подошла ближе и мягко коснулась кончиками пальцев кровоподтека.

– Ты бы убил не того человека в Эшвилле, если бы меня там не было.

Дэвис мягко обнял ее и прижал ее голову к груди. Стефани заметила, что руки у него дрожат.

– Дэниелс прав. Сейчас все стало слишком серьезно, и мы не можем предугадать результат.

– Черт возьми, Эдвин, да у меня так всю жизнь, – сказала Стефани и легко освободилась от его объятий.