Текст книги "Испытание Терний (ЛП)"
Автор книги: Стейси Тромбли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
– Я мог бы исцелиться мгновенно, если бы не был так измотан и мог бы позволить себе риск потратить весь свой резерв за раз.
– Впечатляюще.
Пожимаю плечами. Я бы так не сказал.
– Почему они обернулись против меня? – спрашиваю я, запустив пальцы в волосы. Песок сыпется на штаны.
Кейлин медлит, бросая взгляд на гнома… Тьядина.
– Похоже, кто-то хочет твоей смерти.
– Дрейк?
Логичное предположение, но это не объясняет предательство Бриэлль.
Она снова молчит несколько секунд, разглядывая свои руки.
– Нет. Кое-кто намного более влиятельный. Видный политик, способный щедро заплатить за услугу. Мне предложили помилование в обмен на содействие.
Сужаю глаза.
– Есть только два фейри, которые могут выполнить это обещание. Королева и мой отец.
Поскольку преступление было совершено против нашего двора, то у нас есть право решать, простить ли преступника. Сейчас во главе двора стоит мой отец, поэтому это в его полномочиях. И, конечно же, королева тоже обладает такой властью.
– По словам Дрейка, это желание королевы, но я не уверена, что ему можно верить.
Киваю.
– Королеве не за чем меня убивать. Она может раздавить меня во всех смыслах, кроме физического. Что я мог сделать такого, чтобы она захотела моей смерти?
– Но с отцом тоже выходит неправдоподобно, – добавляет Тьядин. – Зачем ему убивать собственного ребёнка?
Делаю глубокий вдох.
– От него всё можно ожидать, – шепчу.
– А? – удивляется Кейлин.
– Он всегда меня ненавидел. Не знаю уж почему. И, наверное, никогда не узнаю.
Они больше ничего не говорят, и я снова ложусь на жёсткий камень. И как мне только удавалось так крепко спать в таких ужасных условиях? Я вглядываюсь в тёмный каменный потолок, осмысливая новую реальность, в которой неожиданно оказался. Всё кардинально изменилось.
Друзья стали врагами. Враг стал другом – или, по крайней мере, союзницей.
Почему? Зачем ей было спасать меня? Это какая-то бессмыслица.
Закрываю глаза, и в памяти всплывает картинка – юная версия девушки, сидящей передо мной. В том видении у неё была только одна просьба.
«Назови меня по имени, перед тем как убьёшь».
Мы поднимаемся на рассвете, собираемся и выходим, не говоря друг другу ни слова.
Самый странный союз в истории фейри.
Мы забираемся на самую высокую точку, до которой только можно добраться за день, потому что по подсказке, полученной у колодца, нам нужно подняться повыше и посмотреть на юг. Похоже, что в подъёме в гору и поиске следующей подсказки и заключается наше второе задание. Звучит довольно просто. Если мы успеем расшифровать подсказку до захода солнца, то этот день можно считать успешно пройденным.
Единственное, о чём нам нужно сегодня беспокоиться, это вопрос выживания. Сюда же относится избегание встречи с вражеской четвёркой, которая однозначно будет выслеживать нас весь этот день.
Мы часами поднимаемся в гору, не общаясь друг с другом, и каждый пользуется только своими припасами. Выбранная нами гора представляет собой плато с крутой, но проторенной тропой на вершину. Мы могли бы срезать путь, но с учётом большого запаса времени и ранения Рева решили всё-таки пойти более длинной, но простой дорогой. «Решили» – это сильно сказано, конечно. Скорее просто никто не высказался против.
За всё это время Рев ни разу не взглянул на меня.
Не сказал ни единого слова.
Мы держимся вместе только потому, что в одиночку против врагов не выстоит ни один из нас.
Когда мы проходим по узкому выступу, я замечаю, как с Рева градом течёт пот.
– Ты в порядке? – спокойно интересуюсь.
Он морщит нос, будто ему неприятен сам факт, что я с ним заговорила.
– Нормально, – отвечает сквозь зубы.
Я поднимаю руки, как бы сдаваясь. Он закатывает глаза. Да, этого следовало ожидать. А чего я хотела? Чтобы он внезапно потерял из-за меня голову, раз я спасла его задницу?
Нет, для него я всё ещё убийца его брата. Мне нельзя забывать, кто я такая – для него, для других чемпионов, для всех жителей мира фейри, даже для Тьядина.
Когда-нибудь я умру и стану призраком, приговорённым вечно блуждать по Выжженным землям – и всё из-за одного проступка. Из-за одного решения, принятого мной много лет назад, которое невозможно исправить.
Я смирилась со своим прошлым и своим будущим, раз уж его не изменить. Даже если бы Рев относился ко мне как к равной. Даже если бы он смог простить меня – чего никогда не случится, – это всё равно ничего не изменит.
Чтобы оставить другой след в истории, я должна победить, но моё будущее останется таким, какое есть.
Над нами летит ворона, что-то каркая по пути.
– Да что не так с этой птицей? – раздражённо восклицает Рев.
– Птица как птица, ничего особенного.
– Да, конечно, – саркастично отвечает Рев, всем своим видом говоря, что не верит мне.
Нервно сглатываю.
Нога Рева соскальзывает, и несколько мелких камней падают с горы. Без задней мысли подаюсь вперёд и хватаю его за предплечье, помогая вернуть равновесие. Он вырывает руку с рыком:
– Не трогай меня!
Морщусь. Встречаюсь взглядом с Тьядином, но тот быстро отводит глаза.
– Тогда пошевеливайся, – огрызаюсь я.
– Уже, – он делает следующий осторожный шаг. Во мне поднимается раздражение.
– Другие могли заметить падающие камни, – продолжаю я, закипая. Вполне возможно, что фейри, которых я вчера вырубила, очнулись и теперь жаждут мести, озверев, как никогда раньше. – Ещё не хватало, чтобы они нас заметили.
– Знаю, не идиот, – шипит он.
– Нет, ты просто задерживаешь нас своим упрямством.
– Никого я не задерживаю, – он ускоряется, шаркая по краю утёса.
Наконец, узкий участок дороги заканчивается, и мы продолжаем подниматься в гору нормально. Рев всё ещё ворчит что-то себе под нос.
Я обгоняю его и начинаю взбираться напрямую по отвесной скале. Тропа слишком длинная и петляющая, а у меня закончилось терпение. Рев и Тьядин могут идти дальше, как шли. Встретимся на вершине.
Тьядин останавливается, кладя руки на пояс, и наблюдает за тем, как я взбираюсь наверх.
– Не уверен, что это хорошая идея, Кей.
– Почему нет? Рев думает, ему по плечу всё то же, что и мне, хоть с раной, хоть без.
Я слышу рычание внизу. Не знаю, насколько он успел подлечиться за это время. Его рана без медицинской помощи могла привести к летальному исходу. Зелье, которое мы ему дали, было просто временной поддержкой. Некоторые целители могут исцелять даже смертельные раны за считанные мгновения, но только самые талантливые из них с многолетним опытом за плечами. И я могу однозначно сказать, что он мне не доверяет. Рев экономит магические силы, чтобы в любой момент быть готовым к бою.
И судя по его тяжёлой походке, он пока только на полпути к восстановлению.
Где-то через тридцать-сорок метров вверх по скале я добираюсь до следующего витка тропы и, забравшись на выступ, оглядываюсь вниз на своих спутников.
Отсюда видно, что три четверти горы я уже покорила. Если они поднимутся вслед за мной, до вершины мы доберёмся очень быстро.
Рев и Тьядин спорят где-то минуту-две, пока я сижу на выступе скалы, свесив ноги, и затем вижу, как Рев начинает карабкаться следом. Увлекательное зрелище. Только попкорна не хватает.
Первые метров десять он преодолевает без проблем. С лёгкостью подтягивается, спокойно и технично. Но на середине пути его темп заметно замедляется. До меня остаётся ещё двадцать пять метров.
Тьядин терпеливо следует за ним, внимательно наблюдая за Ревом.
– У него вся повязка в крови, – кричит мне Тьядин.
Пожимаю плечами. Мне-то что?
– Это всё из-за тебя, ты же это понимаешь? – добавляет он, в его глазах отражается одновременно и негодование, и интерес.
Рев ничего не отвечает, просто продолжает взбираться. Движения рук становятся всё более дёргаными, и при каждом рывке он издаёт стон. Он уже достаточно близко ко мне, и я хорошо вижу его напряжённую челюсть, пульсирующую венку на виске и пот, стекающий по лицу и шее. Упрямый идиот.
Да-да, я сама поступила бы так же.
– Давай, ты сможешь, – подбадриваю я, жадно наблюдая за его усилиями. – Осталось всего пару метров.
Видно, что ему больно, но он не останавливается, продолжает подтягиваться. Его мышцы спины так напряжены, что это видно даже через рубашку. Прикусываю губу.
Да, он идиот, потому что зашёл так далеко, вышел за пределы своих физических способностей в нынешнем состоянии. А я дура, потому что раздразнила его.
Но наблюдая за тем, как он превозмогает себя и совершает невозможное, я прихожу в себя и надеюсь, что Рев справится. Он живое воплощение выносливости и упорства.
– Вот так, продолжай в том же духе! – громче поддерживаю я.
Он стонет и рычит, его пальцы трясутся. Осталось полметра. Один рывок, и он поднимется ко мне.
– Давай же, – шепчу я. Всё внутри сжимается от неожиданного предвкушения. Я впечатлена. Он сильнее, чем я думала.
– Заткнись, – выплёвывает он между рваными вдохами.
Усмехаюсь.
Его нога находит выступ, но стоит ему перенести на неё свой вес, как кусок скалы откалывается и падает в пропасть. У меня перехватывает дыхание, когда он вскрикивает от боли, держась одной правой рукой, его рана на спине растягивается. На рубашке проступает огромное тёмно-красное пятно.
Я ложусь на живот и протягиваю ему руку. Он достаточно близко, чтобы ухватиться. Я могла бы его поднять.
– Сказал же, не трогай меня! – кричит он сквозь стиснутые зубы и раскачивается, чтобы дотянуться до другого камня левой рукой. Он отталкивает мою всё ещё протянутую руку и, обнаружив последний выступ, чтобы опереться ногой, с рыком подтягивается наверх. Забирается на ровное пространство рядом со мной и падает на живот.
Я сажусь, с восхищением наблюдая, как он встаёт, даже не глядя в мою сторону, отряхивает штаны и идёт дальше, заметно хромая, но с уверенностью в каждом шаге.
Сразу за ним поднимается Тьядин, внимательно следящий за моей реакцией, пока я всё ещё смотрю Реву вслед с сжавшимся сердцем.
Полугном подставляет два пальца под мой подбородок и поднимает мне челюсть. Я даже не заметила, что сидела с раскрытым ртом.
Он наклоняется и шепчет мне:
– Могла бы хоть притвориться не такой возбуждённой.
Прожигаю его злым взглядом, но он только смеётся в ответ и разворачивается за Ревом, который уже скрылся за поворотом.
– Я вас догоню, – кричу ему. Знаю, я спровоцировала Рева, когда этого делать не стоило, когда он был не в том состоянии, чтобы совершать подвиги. Так что мне нужно как-то загладить свою вину. Реву сейчас понадобится немного помощи, раз уж его рана вновь раскрылась.
Я ещё снизу приметила алые цветы – это была одна из причин, почему я вообще предложила подняться именно на эту гору. Да, она и так была отличным вариантом: золотой серединой между лёгким подъёмом и достаточно высоким пиком, но ещё немаловажно то, что на её вершине растут чрезвычайно эффективные целебные травы.
Пусть эти дурацкие красные цветочки будут моей оливковой веткой – символом мира.
Он всё ещё ненавидит меня. Я всё ещё ненавижу себя. Но по крайней мере, ему будет не так больно.
Боль пронизывает моё тело на каждом шагу. Перед глазами то темнеет, то проясняется. Я на грани обморока. Всё намного хуже, чем я готов признать вслух, но у меня высокий болевой порог, а вот уровень терпимости к провокациям куда ниже.
Я не дам ей выиграть этот раунд. Пройду остаток пути до вершины, не выказывая слабости перед ней.
Рана горит, мышцы дрожат, но я напрягаю свою силу воли и заставляю себя делать шаг за шагом.
Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть.
Я справлюсь сам, без неё. Обойдусь.
Мне не нужна её помощь.
Мне не нужна она.
Я так сосредоточен на каждом своём шаге, что не замечаю, как добираюсь до пункта назначения, пока Тьядин не кладёт руку мне на плечо, останавливая. Мы на ровном пространстве на одной из самых высоких вершин в этой местности.
Моргаю, окидывая взглядом потрясающий вид – леса внизу протягиваются на многие мили вперёд. Колени подкашиваются, и я падаю на задницу под синим клёном.
Откидываю голову к стволу, тяжело дыша. Тьядин протягивает мне бутылку воды, и я жадно пью из неё, морщась от каждого глотка.
Кейлин нигде не видно, поэтому я решаюсь задать вопрос, из-за которого рискую показаться слабаком:
– Мы можем разбить лагерь на ночь здесь?
Тьядин отвечает не сразу.
– Наверное. Хотя будет лучше, если мы немного спустимся. Меньше шансов, что нас заметят, и завтра путь обратно будет короче. Я помогу тебе, если понадобится.
Киваю. Голова кружится.
– Где она?
– Сказала, что подойдёт позже. Может, хочет дать тебе немного личного пространства.
– Хорошо, – закрываю глаза, меня всего потряхивает.
– Похоже, ты задел её гордость. Она не ожидала, что ты сделаешь это.
– Хорошо, – повторяю я.
– Она была явно под впечатлением. Видел бы ты её лицо. Рот раскрыт, щёки горят. Забавное зрелище.
С трудом сглатываю, но не отвечаю. Я не пытался её впечатлить. Просто не хотел, чтобы она считала меня слабаком.
Рядом раздаются тихие шаги, и Тьядин встаёт, но я не могу поднять отяжелевшие веки. Моё дыхание всё также тяжелое, оставаться в сознании становится всё сложнее.
Голова кружится при попытке подняться, но в итоге я сдаюсь и проваливаюсь в темноту.
– Можешь уговорить его съесть немного этого? – спрашиваю Тьядина, закончив растирать целебные семена в порошок. – И приложить к ране вот это?
Протягиваю красные лепестки.
– Я?
– От меня он ничего не примет, – пожимаю плечами.
– Сейчас он без сознания, – Тьядин кивает в сторону Рева, привалившегося к клёну. – Он даже ничего не заметит.
– Хорошо, я сама поменяю повязку, но ты потом убедишь его поесть.
Он соглашается на такой расклад, и затем мы обсуждаем задание на следующий день, сообща помогая Реву. Тьядин поднимает бессознательное тело, чтобы я могла поменять повязку.
Стоило посмотреть на юг, и подсказка стала очевидной: три слова, выложенных голубыми камнями на равнине внизу. Чем выше забраться, тем легче их прочитать. На меньшей высоте буквы тоже видно, но под неверным углом можно неправильно прочитать сообщение. Хотя, возможно, не было необходимости подниматься так высоко.
ЮВ ЧЕРНЫЕ ВРАТА
– Это в восьмистах километрах отсюда, – задумчиво бормочет Тьядин.
Я поджимаю губы, размышляя. Чёрные врата находятся на северной границе земель Теневого двора, моей родины. И он прав, это слишком далеко, чтобы добраться за один день.
Медленно обхожу плато на вершине горы по краю, изучая местность вокруг. Всё кажется нормальным. Вот только…
Мы двигались на запад к горам, и здесь мы прошли всего пару километров, если не считать подъём вверх. Отсюда должно быть хорошо видно Огненные пески… Но нет, никакой пустыни в обозримом пространстве.
Мне кажется, или лес у подножия гор намного больше, чем тот, через который мы прошли?
– Думаю, мы преодолели намного большее расстояние, чем думали, – делюсь выводами с Тьядином. – Это не Ветряные горы.
Он оглядывается вокруг.
– У меня была мысль, что эти горы не похожи на те, что находятся на территории Двора Ветров. Слишком крутые склоны.
Кто бы сомневался, что наш гном хорошо разбирается в видах гор.
– Больше похоже на Синие горы. Те, что на границе Сверкающего и Вихрящегося дворов.
– И что это значит? Вся арена – ненастоящая? Они просто сделали подобие реальных мест? Тогда Чёрные врата могут быть всего в нескольких километрах отсюда.
Пожимаю плечами.
– Может быть. Но… если арена на самом деле такая маленькая, то мы бы точно увидели отсюда пустыню.
Он поджимает губы, окидывая взглядом местность.
– Возможно, мы прошли через портал и не заметили этого? – фейри тысячелетиями используют магию для создания порталов. Есть несколько общественных, всем известных переходов. Некоторые фейри обладают способностью создавать и разрушать их. Но я никогда не слышала, чтобы порталы использовали таким образом. Пройти через один из них и даже не понять этого… Дико.
– Интересная мысль. Думаю, ты вполне можешь оказаться прав.
– В общем, пойдём в юго-восточном направлении искать Чёрные врата. Сможешь узнать их, если увидишь? – спрашивает Тьядин. – Это ведь на территории твоего двора.
– Смогу. Я легко найду их, как только мы окажемся там. Если здесь действительно используются скрытые порталы, то даже не знаю, сколько времени займёт дорога… Нужно будет внимательно смотреть по сторонам. Если это правда, то наверняка важно для прохождения испытания.
Он кивает.
Рейвен садится на ветку над нами, тихонько каркая. Тьядин поднимает глаза на птицу, а затем смотрит на меня:
– Твой друг?
Вздыхаю.
– Можно сказать и так.
Он пожимает плечами.
– Главное, чтоб не вражеский шпион.
Нельзя, чтобы Рейвен ассоциировали со мной. Это опасно для неё, кто бы об этом ни узнал.
Любой, кто захочет добраться до меня (то есть в принципе все), постарается избавиться от любых моих сторонников: хоть от питомца, хоть от человека – разницы никакой.
Не хочу, чтобы кто-либо знал о ней. Если только Тьядин догадался, то пока что можно рискнуть. Но если кто-нибудь ещё прознает, я отошлю её прочь или превращу в чёртову лягушку, чтобы она не могла последовать за мной. Но если Рев поймёт, кто она…
Рейвен снова каркает и облетает плато, ныряя за поворотом.
– Я сейчас вернусь, – вздыхаю и следую за ней.
Спустившись на полсотни метров, я нахожу Рейвен на траве рядом с тропой, взволнованно размахивающую крыльями. Закатываю глаза и взмахиваю рукой. Она снова превращается в человека, тяжело дыша.
– Вау! – восклицает она, как только у неё появляется такая возможность. – Это было… мощно!
Смотрю на её радостный вид и не могу сдержать улыбку.
– А говорила, что не настолько сильна.
Вздыхаю, прислоняясь к склону горы со скрещенными руками на груди.
– Просто повезло.
– Ты невероятная, – её глаза блестят, а у меня сжимается сердце. – Это было далеко не просто везение.
Пожимаю плечами. Я могла бы сказать ей, что если бы хоть что-то пошло не так, то я бы уже была мертва, но не хочу ничего доказывать.
– Я боялась, что потеряла тебя, – признаюсь ей. Я уже была готова пожертвовать всем ради неё. Может, она права, и нам надо было просто сбежать вместе. Но ведь тогда Рев был бы мёртв…
Часть меня верит, что вчера судьба была на моей стороне. Словно мне было предначертано оказаться здесь и спасти его.
Глупая мысль, но ободряющая.
– Я тоже, – шепчет Рейвен в ответ и берёт меня за руку, переплетая наши пальцы. А затем внезапно хихикает. – Видела бы ты их лица, когда они очнулись.
Резко вскидываю голову.
– Что?
– Эти гниды, пытавшиеся заставить тебя убить твоего горячего дружка.
Закатываю глаза, пропуская мимо ушей комментарий про Рева.
– Ты ждала, когда они очнутся? Совсем из ума выжила? Да ты хоть понимаешь, в какой опасности была, находясь так близко к ним?
– Да ладно тебе, я же просто птица. Всем плевать.
Сделав шаг к ней, хватаю её за предплечье.
– Нет, Рейвен. Рев обратил внимание на тебя буквально час назад. Он считает, что ты чей-то шпион.
Она пожимает плечами.
– Так и есть. Я твоя шпионка, – и с гордостью улыбается.
– Да, но в этом-то и проблема. Если он начал что-то подозревать, они тоже могут. И они не станут раздумывать дважды, искать доказательства или ещё что, а просто убьют прямо в полёте.
Её энтузиазм немного сбавляется.
– Я буду осторожнее.
Морщу нос.
– Ладно, но ещё один тревожный звоночек, и я отправлю тебя домой, – приседаю на большой камень рядом и недовольно добавляю: – Так на что были похожи их лица?
Каюсь, мне любопытно.
Её глаза загораются.
– О, они были в такоооом бешенстве. Смешно было смотреть. Дрейк матерился, как сапожник. А та заносчивая девчонка…
– Кари?
– Нет, которая была раньше с Ревом. Рыжая такая.
– Бриэлль.
– Точно! У Бриэлль прям волосы дыбом встали, когда она очнулась и поняла, что произошло. Ну, не в буквальном смысле, её причёска выглядела, как всегда, безупречно (прям бесит!), но всё равно смешно было наблюдать за её реакцией.
Не могу сдержать улыбку.
– Они потом бурно обсуждали, как ты это сделала. Говорили, что ты, видимо, намного сильнее, чем они думали. Дрейк отказывался в это верить… Напыщенный индюк. Но Кари оказалась умнее всех и смогла убедить его, что ты всё это время скрывала свою силу.
Поджимаю губы. Вот мой секрет и раскрыт.
– И где они сейчас?
– Они едва успели добраться до гор до заката, так что поднялись на ту, что была ближе всего к пустыне. Сейчас они примерно в полутора километрах к востоку от вас.
Киваю.
– Спасибо за информацию, но я серьёзно, – говорю ей, пригрозив пальцем. – Не подлетай к ним слишком близко. И перестань каркать в полёте. Не поднимайся высоко, держись ближе к деревьям. Как можно тише и как можно дальше. Поняла?
Она нервно сглатывает.
– Я не шучу. Если понадобится, я превращу тебя в чёртову древесную лягушку и вернусь за тобой уже после испытаний.
– Ой, фу!
– Следуй правилам, которые я назвала. Будь осторожна, не вынуждай меня идти на крайние меры.
Рейвен кивает с удручённым видом. Я приобнимаю её сзади и целую в щёку, после чего быстро разворачиваюсь и шагаю обратно к вершине горы. Взмахиваю рукой, превращая её на этот раз в чёрную сову с синими глазами. Надеюсь, это хоть немного поможет.
Если она будет послушно выполнять мои указания, то через несколько дней я, может быть, в награду снова превращу её в ворона.
Мне страшно за неё, потому что если она умрёт здесь…
Я потеряю то единственное хорошее, что у меня осталось.
Когда я просыпаюсь, солнце уже село и тьма опустилась на верхушки деревьев. Каждое движение вызывает стон, хотя боль даже близко не так сильна, как было до этого.
Я замечаю небольшой костёр. Тьядин и Кейлин сидят у него, грея руки.
– А здесь неожиданно холодно ночью, согласитесь?
Дин подскакивает при звуке моего голоса.
– С возвращением, – улыбается он. – И да, соглашусь. Но есть у нас одна теория на этот счёт.
– Даже так? – спрашиваю, стараясь не смотреть на девушку рядом с ним. Я бы мог поладить с Дином. И делать вид, что её здесь нет. Это значительно упрощает мою жизнь.
– Это не Ветряные горы, – отвечает она как ни в чём ни бывало.
– Сейчас темно, – поясняет Дин, – но мы изучали местность днём, и на много километров вперёд нет никакой пустыни.
Свожу брови.
– Как так?
– Мы предполагаем, что дело в пространственной магии. Они хотят, чтобы мы побывали в разных уголках мира фейри. Между некоторыми из них сотни километров, тогда как мы, по ощущениям, проходим всего пару десятков.
Прикусываю губу. Звучит сложно и запутанно.
– На горизонте есть какая-то подсказка. Я успел заметить только ЮВ. Что ещё там было?
– Чёрные врата.
– Настоящие Чёрные врата?
Дин кивает.
– Подозреваем, что да.
– Хорошо для неё, – кивком указываю на блондинку, всё ещё не глядя на неё.
– Да, я хороши ориентируюсь в той местности, – соглашается она.
– Однако там уже распространилась чума. Возможно, завтра нам придётся столкнуться с последствиями.
– Что? – шепчет она.
Не знала?
– Где именно прошла чума?
– Только по краю Шепчущего леса. Затронула небольшой шахтёрский городок.
Она закусывает губу, глядя вниз, на свои колени. Неужели её волнует судьба соотечественников? Насколько мне известно, она не появлялась там вот уже десять лет. Мне вообще сложно представить, чтобы она испытывала какие-то чувства.
Она не поднимает глаз, поэтому я пользуюсь моментом внимательно присмотреться к своему главному врагу. Её глаза стали темнее, пока она смотрит на пламя костра, а брови изящно сведены вместе. Ничем больше она не выдаёт свою боль.
Это помогало ей скрыть свою силу? Боль? Если представить кого-то, полного боли и ярости, то в её образ это легко вписывается. Она так разрушена изнутри, что её почерневшая душа скрывает истинный цвет радужек. Её сущность.
Гоню из головы воспоминание о девушке с золотыми глазами из видения.
Нельзя ей сочувствовать. Даже если её голос, умоляющий моего брата остановиться, эхом звучит в голове.
Внезапно встаю.
– Пойду прогуляюсь.
Они не останавливают меня. Ничего не говорят, а я и не спрашиваю, как им удалось снять боль в моём боку. Мои мышцы по-прежнему ноют, но рана на животе не болит.
Обхожу плато на вершине горы по краю и вглядываюсь в усеянное звёздами небо несколько долгих минут. Линия горизонта едва различима в свете луны. Хотел бы я рассмотреть долину днём, пока солнце ещё освещало местность. Но, увы, я был упёртым глупцом и довёл себя до обморока, лишь бы доказать ненавистной девчонке, что я не слабак.
Ну не дурак ли?
Их теория – мол, мы прошли через порталы, переместившись на сотни километров, и даже не заметили этого, – весьма занимательна, но может оказаться полной нелепицей. К счастью, подсказка довольно прозрачна. Неважно, так ли проста арена, как кажется на первый взгляд, или намного сложнее (они говорили что-то про лабиринт): так или иначе, отправившись на юго-запад, мы попадём туда, куда надо.
Но что-то мне подсказывает, главной задачей будет, при определённой внимательности к окружающей обстановке, вернуться назад до конца недели. Если здесь есть порталы, они могут показывать нам путь через лабиринт, а мы даже не обращаем на это внимания, и потом, вполне возможно, нам надо будет искать путь обратно, чтобы успешно завершить это испытание.
Я обдумываю этот вариант, взвешивая и оценивая вероятность такого развития событий, наедине с ветром и умиротворяющим светом звёзд. Закрываю глаза и прокручиваю в голове всё, что мне удалось узнать. Хотя каждое задание само по себе поверяет наши физические, психические, эмоциональные качества, конкретно это испытание в целом кажется подозрительно простым. Чем больше я думаю об этом, тем сильнее укрепляюсь во мнении, что теория верна или близка к правде. Мы должны видеть дальше своего носа, обращать внимание на то, что нас окружает, и научиться отличать настоящее от фальшивки. Замечать изменения в том, что, казалось бы, осталось позади. Понимать, что дорога в какой-то момент изменилась.
Лабиринт, который не кажется лабиринтом.
Если мы реально перемещаемся из одного конца мира в другой, значит, они сделали так, чтобы путешествие на сотни километров можно было осуществить за пять дней. Теперь уж я точно буду смотреть в оба, чтобы понять, как им это удалось. Они направляют нас через маленькие порталы? Вспоминаю мост через реку, где могли быть какие-то подсказки. Или эти порталы тянутся на многие километры, чтобы мы точно не прошли мимо? Такое вообще возможно? Здесь должен быть либо один-единственный путь, который нам предстоит запомнить, либо закономерность, которую нужно выявить.
Ещё в самом начале нам сказали, что в ходе испытания мы побываем во всех уголках арены, и тут напрашивается сама собой мысль, что мы двигаемся к её юго-западному углу. Мы прошли не меньше пятнадцати километров, чтобы добраться до Рубинового колодца, где, судя по всему, находится северо-восточный угол. Если нам нужно побывать во всех четырёх углах за пять дней, а мы уже пропустили один из них, то другого выбора нет.
Веки снова тяжелеют, а мозг доволен информационной подпиткой. Мне будет очень интересно, как пойдёт наше путешествие завтра. Не только конечный пункт, но и всё, что ждёт по пути, на каждом повороте.
Это испытание, как и всё соревнование в целом, становится всё сложнее и запутаннее с каждым часом.
Проснувшись, я вижу Рева, глядящего вдаль, на горизонт.
– Не спится? – спрашиваю, садясь.
– Выспался уже. Просто изучаю местность.
Киваю.
– Выяснил что-нибудь?
– Пустыня должна быть там, – он указывает за собой. – Но её нет.
Снова киваю. Мы ему так и сказали ночью.
– Отсюда сложно делать выводы. Кроме того, что место, откуда мы пришли, исчезло, ничего больше не вызывает подозрений. Ни единого признака теневых тварей на юго-западе. Лес выглядит однородным. Всё кажется… нормальным.
– Ты пытался найти доказательства наличия порталов?
– Да, – подтверждает он. – Но, стоя здесь, ничего не заметил.
– Думаю, они не хотели, чтобы это было слишком просто. Посмотрим, что удастся заметить по пути на юг. Сейчас разбужу Тьядина, и отправимся в путь. Один только спуск с горы займёт пару часов, и кто знает, сколько нам нужно будет пройти сегодня.
– Два часа спуска, а затем ещё несколько часов бега, и мы без проблем сможем пересечь от тридцати до пятидесяти километров, если, конечно, будем бежать по прямой и не встретим никаких препятствий. Гном может бежать часами без остановки?
– Мы спокойно прошли первое испытание.
– Если не считать, что полпути вы пролетели на виверне, – тихо и резко добавляет он. Злость вспыхивает в груди, хотя это камень даже не в мой огород. Я-то думала, что он нормально относится к Тьядину.
– Не полпути, а десятую часть. И эту часть, если ты забыл, мы пересекли под землёй. Через туннель, которого там не было, пока Тьядин не пробил дорогу. Я уж молчу о том, что летать на теневиверне – тоже непростая задачка.
– У меня в союзниках два слабейших участника испытаний.
В моей голове мелькают несколько готовых возражений и ответных нападений, особенно тот факт, что мне хватило сил спасти его задницу, но я их проглатываю и просто бросаю на него злой взгляд.
– С таким отношением, тебе никогда не победить, – говорю без капельки яда в голосе. Это просто факт.
Если он не видит ничего, кроме своих предвзятых представлений, и не понимает, что творится у него под самым носом, то он будет проигрывать раз за разом.
Рев кривит губы, его глаза темнеют и вспыхивают яростью.
– Как и тебе, – шипит он с неприкрытой ненавистью. Готова спорить, он мысленно представляет всевозможные способы убить меня. Я буквально вижу их все: как его пальцы сдавливают мою шею, как я судорожно хватаю ртом воздух. Он бы хотел услышать, как я молю его о пощаде.
Но я проглатываю боль, которую вызывают эти мысли.
– Тогда смотри внимательно.
После завтрака и ещё одного восстанавливающего зелья я чувствую себя намного лучше, и мы спускаемся вниз, к долине, даже быстрее, чем предполагали.
Начинаем бежать через лес, двигаясь строго на юго-запад, как и было указано в подсказке. Мы обсуждали вариант направиться сначала на запад, а потом свернуть на юг, чтобы избежать встречи с соперниками, но в итоге решили, что риск пропустить портал слишком велик, и отказались от этой идеи.
Мы пересекаем ту же самую реку, что была по пути к горе вчера, и я останавливаюсь. Кейлин и Дин замечают мою задержку и тоже тормозят.
Течение спокойное, мост находится там же, где и был, не вижу ничего подозрительного. Мы бы не могли никак обойти эту реку, кроме как по этому или ещё какому мосту дальше по течению.
– Что? – спрашивает Дин, заметив, что я уставился на мост как идиот.
Кейлин прослеживает мой взгляд.
– Мы уже переходили этот мост по пути сюда.
– Ну да, и? – не понимает Дин.
– Давай попробуем, – предлагает мне Кейлин.
Киваю, разгоняюсь и перебегаю мост в одно мгновение. На другом берегу останавливаюсь и оглядываюсь вокруг. Птицы всё ещё щебечут, деревья остались прежними и небо никак не отличается. Но стоит обернуться, как я обнаруживаю, что Тьядина и Кейлин нигде нет. Наклоняю голову, внимательно рассматривая берег, на котором был минуту назад. Тишина. Никого и ничего.
