Текст книги "Испытание Терний (ЛП)"
Автор книги: Стейси Тромбли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– А, – шепчу я, всё ещё не рискуя говорить вслух. Кейлин прокручивает пальцем у уха, разгоняя тьму, и я вижу тусклый свет, а вместе с ним возникает приглушённый звук.
– Добро пожаловать, Дрейк из Вихревого двора. Ты третий, кто добрался до меня.
«Ну, спасибо», – мысленно говорю Сфинксу. Теперь Дрейк и Бриэлль знают, что мы здесь были и что, скорее всего, всё ещё находимся где-то неподалёку.
Качаю головой.
– Возможно, нам придётся остаться здесь на ночь, – предполагает Кейлин.
– Прям здесь? – отвечаю с улыбкой и смотрю вниз, где наши тела почти соприкасаются.
Она закатывает глаза.
– В пещерах. Если они будут искать нас, то мы можем переждать где-нибудь здесь, а тени помогут нам спрятаться.
– Желательно где-нибудь, где не так тесно.
Румянец окрашивает её щёки, и внезапно я ловлю себя на том, что остро ощущаю все точки, где мы касаемся друг друга. Я рассматриваю её. Она прикусывает нижнюю губу, откинув голову назад, к стене, её глаза прикрыты, а всё тело выдаёт напряжение.
Она хочет меня.
В мыслях начинается ураган, перед глазами всё плывёт, тело непроизвольно реагирует.
Она резко втягивает воздух и ёрзает на месте, но в таком узком пространстве это приводит к тому, что её бёдра сильнее прижимаются ко мне.
– Чёрт, – ругается она, крепко сжимая мои плечи.
Опираясь ладонями о стену по обе стороны от её головы, я быстро взвешиваю свои варианты. Я мог бы взять её прямо сейчас… Почему бы и нет? Она хочет этого. Я хочу этого. Никто никогда не узнает. Да всем будет плевать, если она так или иначе скоро умрёт. Ладно, это уже какие-то нездоровые мысли.
Я веду к тому, что в этом же нет ничего такого. Разве я не могу хоть разочек пойти на поводу у своих желаний?
К тому же мне дико нравится выражение муки на её лице. Она знает, что ей не стоит хотеть меня, что это плохо кончится для неё, но всё равно не может ничего с собой поделать.
Облизываю губы, пока все эти мысли проносятся в моей голове, и непроизвольно прижимаюсь к ней сильнее. Чёрт, как же она хороша. Наши враги стоят в нескольких шагах от нас. А вдруг тени перестанут нас скрывать? Это будет весьма шокирующая сцена – и опасная – если мы, чёрт побери, пойдём на поводу у влечения. Встряхиваю головой.
Чёрт, я хочу этого. Хочу её. Так сильно, что не могу мыслить здраво.
Но я уже говорил себе: чем больше времени мы проводим рядом, тем сложнее будет потом сделать то, что нужно. Я тысячу раз при свидетелях обещал, что покончу с ней.
А если я сейчас поцелую её, смогу ли потом по-прежнему ненавидеть? Сумею ли вонзить нож в её сердце?
Если я поддамся этому порыву, то кто даст гарантии, что я не пойду на поводу у этой дурацкой потребности защищать её?
У меня сводит живот, тяжесть в груди не даёт дышать.
– Ты убила моего брата, – напоминаю нам обоим, принимая решение. Выбор сделан. Иллюзия треснула, чары развеялись. Это как холодный душ, который спасает от растущего жара желания.
Её глаза смотрят на меня мягко. В них видна печаль, какой я ещё не видел.
– Да, – шепчет Кейлин.
– Ты хоть немного жалеешь? – спрашиваю по большей части потому, что выражение её лица в этот момент говорит мне, что да. И это потрясает меня.
Она открывает рот, чтобы ответить, но затем закрывает, обдумывая ответ.
– Да, – она делает паузу, и я жду, глядя на неприкрытую боль, исказившую её черты. – Если ты думаешь, что ненавидишь меня больше, чем я сама себя, то ты ошибаешься.
Я делаю небольшой вдох.
– Почему ты скрываешь это?
К чему эта маска равнодушия?
– Потому что это ничего не изменит.
Я сглатываю. Она убила моего брата. Сознательно и хладнокровно. Даже если он и вправду относился к ней так, как мне показала сфера ужасов… Он всё равно был моим братом.
– Почему? – слово срывается с моих губ прежде, чем я успеваю его остановить. Я не уверен, что хочу это знать. Мне не хочется, чтобы образ моего брата – сильного, смелого, доброго – разлетелся на осколки. А образ Кейлин – жестокой, расчётливой, коварной – стал чем-то хорошим.
Она качает головой.
– Ты не хочешь знать ответ на этот вопрос.
Вздыхаю. Она права. И я благодарен ей за то, что она это понимает.
Кейлин
Чёрт подери, я вся горю. Мне с трудом удаётся стоять неподвижно, не позволяя рукам скользить по его рельефному прессу. Я чувствую, как он прижался ко мне всем телом. Нас разделяет всего пара слоёв одежды.
Нет, между Ревом и мной гигантская пропасть. Физически мы, конечно, можем сорвать одежду и дать телам желаемое, но чем хорошим это обернётся? Мне будет только хотеться большего. Я буду тешить себя ложными надеждами.
И всё же напряжение в его теле говорит мне, что он вот-вот сорвётся и набросится на меня. Одно его движение – и я сдамся. Это плохая идея, очень плохая, просто отвратительная. Однако если он решится, я не смогу устоять.
Но вместо этого он напоминает нам обоим, почему мы двое никогда не будем вместе. Он напоминает мне, от чего я отказалась десять лет назад. Моё сердце ухает вниз, кровь в жилах застывает, а на душе остаётся лишь тяжесть.
«Они ушли», – сообщают мне тени.
Спрятав сердце за глухой бронёй, я делаю глубокий вдох.
– Мы можем выйти, – хоть я и шепчу, мой голос всё равно надламывается. Он покидает нишу первым, не сводя с меня глаз, но я избегаю его взгляда.
– Это то, что ты делаешь прямо сейчас, – тихо произносит он.
Я свожу брови в недоумении.
– Что я делаю?
Он оглядывается через плечо на стену за собой. Стену, где были написаны наши загадки. Он глубоко вдыхает и смотрит на меня многозначительно. Загадка? Моя загадка?
То, что я делаю прямо сейчас. А что я делаю? Прячусь. Притворяюсь. Но ответ должен быть существительным, а не глаголом. В этом я уверена. Так как же я могу это делать?
Обдумываю свою загадку, прокручивая строки в голове.
«Война – моё предназначенье, но воевать я не умею.
Терплю побои и выношу боль ради блага других.
Всегда верная своей цели, я жду новых ударов.
Я могу накрыть рану, но под моей защитой она не заживёт».
Под моей защитой… Я закрываю глаза, когда до меня доходит разгадка. Ответ теперь кажется очевидным. Не думаю, что я готова к той боли, что ждёт меня, если только я сниму броню со своего сердца.
– Сфинкс, мой ответ – броня, – говорю вслух.
– Задание выполнено, – объявляет Сфинкс. Я выдыхаю с облегчением.
Рев пожимает плечами.
– А мне нужно ещё немного подумать над своей.
Улыбаюсь. Я знаю ответ на его загадку. Она даже очевиднее моего, но позволит ли мне Сфинкс дать ему подсказку?
– Помнишь, что ты загадал у Рубинового колодца?
Его брови взлетают, соотнося ответ с загадкой.
– Кажется, я понимаю, – в его улыбке больше горечи, чем радости. Интересно, о чём он думает прямо сейчас?
– Если бы я только знал… – бормочет он.
Я поджимаю губы. К чему это он?
– Сфинкс, мне была загадана правда, – объявляет Рев.
– Верно, – отвечает Сфинкс.
Теперь, когда мы оба выполнили задание, мы можем покинуть пещеры, пока Дрейк и Бриэлль всё ещё обдумывают свои загадки. Хотя, возможно, они дали ответ сразу – мы были так увлечены друг другом, что всё пропустили.
В любом случае, защита теней – это преимущество, от которого я не собираюсь отказываться. Мы решаем найти место для ночёвки недалеко от входа в пещеру и попытаться поспать как можно больше.
Рев
– Ревелн, – манящий голос пробуждает меня из глубокого сна. Тьма обволакивает и тело, и душу. – Иди сюда, – зовёт голос. Он кажется знакомым, но очень далёким.
– Если хочешь знать правду… – рокочет он, всё более узнаваемый. – Если хочешь знать, как я умер… Если хочешь знать почему…
Я распахиваю глаза, внезапно понимая, почему голос звучит так знакомо.
– Рихган? – спрашиваю шёпотом.
– Даааа.
Мой мозг не может понять, что происходит. Страх сковывает мои руки и ноги. Страх и в то же время удивительное спокойствие. Моё тело движется само по себе, можно даже сказать без разрешения. Но я хочу этого. Да, я помню. Мне нужно узнать правду.
Мои ноги шаркают по неровной каменистой дороге, ведя меня в темноте, словно они знают дорогу, тогда как глаза не могут ни на чём сфокусироваться. Я бреду по лабиринту незнакомых пещер, по узкому тоннелю, где мне приходится нагибаться, чтоб пройти. И смутное беспокойство нарастает в груди – мне нельзя туда идти.
– Рев? – зовёт ласковый голос, но я едва его слышу.
Мне известно только, что Рихган здесь и зовёт меня, и я должен встретиться с ним. Где-то там, в глубине этих пещер, брат ждёт меня…
Внезапно останавливаюсь, когда кто-то хватает меня за предплечье и крепко держит.
– Нет, – говорит она, и в её голосе страх переплетается с решимостью. Я моргаю, замерев на мгновение.
– Ты его не получишь, – обращается Кейлин ко тьме вокруг нас дрожащим голосом. – Я тебе не позволю.
В ответ разносится рокочущий смех из глубины тёмной пещеры впереди.
– Хочешь знать, почему Кейлин так сильна? – спрашивает меня голос, став каким-то зловещим. Я моргаю и встряхиваю головой. Это не Рихган.
Сердце колотится в груди, пока разум проясняется, и ко мне приходит осознание. Я был под чарами. Отступаю на шаг, и Кейлин оттягивает меня за руку подальше от тоннеля. Не знаю, что это за тёмная тварь, но она заманивала меня к себе, используя мою тоску по брату против меня же.
– Я дал ей силу, – рассказывает нечто, всё также смеясь, но злость пронизывает этот нечеловеческий голос. – Мы заключили сделку. Спроси её. Спроси, чего ей это стоило.
Вернувшись в наш лагерь, я приземляюсь на задницу, чувствуя себя выжатым как лимон.
– Так ты получила эту свою силу? – в горле пересохло, и голос звучит хрипло. – Это существо… чем бы оно ни было… Ты… – я тру глаза кулаком. – Как?..
Я знаю, что этот монстр пытался меня одурачить. Навеял чары, чтобы я пошёл прямо в его ловушку. Но его слова почему-то застряли в моей голове, и я теперь не могу перестать об этом думать.
Он сказал правду. Я знаю это. Глубоко внутри я верю, что так оно и было.
Если бы я знал. Если бы я только знал.
Мои собственные слова. Отчаянная мольба, которую столь великодушно показали мне Чёрные врата. Умирая – жестокой, насильственной, полной чувства вины и сожалений смертью, – я повторял снова и снова: «Если бы я только знал».
Рубиновый колодец намекал на это.
Загадка Сфинкса намекала на это.
Чёрные врата намекали на это.
Я упускаю из виду нечто очень важное – то, что я должен знать, иначе это меня погубит. И вот я смотрю в тусклые глаза Кейлин, неожиданно засиявшие силой, которую никто от неё не ожидал, и знаю, что у неё есть ответ.
– Расскажи мне, – рычу я.
– Нет.
– Клянусь, Кейлин, я… – сжимаю кулаки, готовый к нападению, готовый сделать всё, что в моих силах, чтобы выбить из неё эту информацию. Потому что всё внутри меня кричит о том, что моя жизнь зависит от этой правды.
Она резко, почти отчаянно, втягивает воздух, её рот раскрывается, а глаза распахиваются от шока. Моргаю, сбитый с толку её реакцией. Что такого я…
– Ой, – вся ярость испаряется, как воздух из сдувшегося шарика.
Я сказал её имя вслух.
Назови меня по имени, перед тем как убьёшь.
Волна сожаления обрушивается на меня, вся решимость рассеивается в одно мгновение. Я снова падаю на задницу, не имея ни сил, ни желания удерживать даже свой собственный вес. Она ничего не говорит и вообще не двигается. Готов поклясться, её тени блокируют звуки даже от нас самих.
Делаю глубокий вдох. Это всё ещё очень важно. Я не могу позволить ей отвлечь меня, переключить на другую тему.
– Ты заключила сделку с той тварью в пещере, чтобы получить силу, – это всё, что мне известно наверняка. Я мог бы выстроить ещё несколько предположений, но лучше не буду. Я хочу знать правду.
– Рев, поверь мне, ты не хочешь этого знать.
Стискиваю зубы.
– Знаешь, что показали мне Чёрные врата?
– Тебе не нужно…
– Плевать, – перебиваю её. – Моя смерть была хаотичной и болезненной. Но мне плевать на это. Я всё время слышал одну и ту же фразу. Собственные мысли на пороге смерти, так ты вроде говорила, да?
Она садится на камень, лицом ко мне, и медленно кивает.
– «Если бы я только знал», – делаю паузу, глядя на свои руки. – Вот что я слышал. Вот, о чём я думал, умирая. «Если бы я только знал». Но это не было просто случайной фразой, напевом или скандированием. Это был крик, мощный и… отчаянный. Это был ор, повторяющийся снова и снова. Чёрные врата очень чётко обозначили, насколько важны эти слова. Вопрос жизни и смерти. Так что можешь сколько угодно повторять, что я не хочу этого знать, но само испытание говорит мне обратное. Рубиновый колодец каким-то образом залез мне в голову, чтобы я загадал правду. Чёрные врата показали мне, как я пожалею, если не узнаю чего-то перед своей смертью. Даже ответом на загадку была правда. И я уверен, больше, чем в чём-либо ещё, что та самая правда, которая мне нужна, есть у тебя. Ты хранишь её. Я знаю, что это так.
Тяжело выдыхаю и снова набираю воздух в лёгкие.
Она смотрит на меня, не моргая.
– Я храню много правды, – шепчет она. – Правды, которую никто в мире не должен знать.
– Кейлин, – давлю я.
Она закрывает глаза, и я вздрагиваю при виде блаженства на её лице. Ей нравится, когда я зову её по имени.
И снова возникает это головокружительное чувство. Нет. Нет, между нами ничего нет и быть не может. Мы союзники до тех пор, пока снова не станем врагами. Большего я не допущу.
– Пожалуйста.
Она качает головой. По её правой щеке бежит слеза.
– Что ты хочешь знать?
Я втягиваю носом воздух, зная, что ответ мне не понравится. Зная, что возненавижу её ещё сильнее, чем раньше… И, может, это даже хорошо. Да, это не должно причинить больше боли, чем уже причинило.
– Что это была за сделка? Чего стоила тебе сила, которую он тебе дал?
При Дворе Теней уже несколько веков не было столь могущественных фейри. Так почему же сейчас? Почему она? Всё из-за того, что она заключила некий договор с тёмной тварью. Это всё объясняет, но мне нужно знать, что она отдала взамен.
Она задумывается, не отрывая глаз от земли. Между нами расстояние в несколько шагов.
– Изгнание.
Я вздрагиваю.
– Ты убила моего брата, – сам озвучиваю свою версию, поскольку она, очевидно, не собирается говорить этого вслух. – Ты пошла на сделку с древним монстром, и его условием было убить Рихгана.
Мой голос срывается под конец предложения. Прямо сейчас я хочу убить её сильнее, чем когда-либо до этого, а это уже немало. Мне хочется задушить её – ту, что с чего-то вдруг решила, что жизнь моего брата может быть предметом для торга. Что какая-то сила стоит того, чтобы стать убийцей и разрушить жизни нескольких фейри.
Эгоистичная. Корыстная. Жадная. Хладнокровная. Слабая. Злая. Мерзкая.
Мёртвая.
Меня всего трясёт. Так сильно, что мне едва удаётся расслышать её шёпот: «Не совсем». Она внезапно поднимается на ноги и отходит на несколько шагов. Её учащённое дыхание – единственный звук, что я слышу.
– Расскажи мне, – требую ответа. Прежде чем я взорвусь. Прежде чем совершу непоправимое, не узнав всей правды.
Если бы я только знал.
– Не то, чтобы я пошла к нему, желая получить силу. Он сам нашёл меня… Заманил в ловушку. Я торговалась за свою жизнь, но ему нравится считать себя сильным и щедрым, так что он поделился со мной своей силой в качестве бонуса. И он не хотел, чтобы я… ну, условия были нечёткими. Я интерпретировала их в свою пользу.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Он не говорил мне убивать Рихгана. У него вовсе не было намерения избавляться от Рихгана. Он велел мне убить младшего сына короля Светящегося двора.
Что?
– Но это же… я.
– Да, – едва слышным шёпотом подтверждает она.
– Так, значит, ты нарушила условия сделки? И отделалась одним изгнанием?
– Нет. Изгнание было моим наказанием за то, что перехитрила его. Он недооценил меня. Если бы я сделала так, как он сказал, никто бы никогда не узнал, что это я тебя убила. Он так обещал. Но поскольку я убила «не того» наследника, но всё же технически выполнила свою часть сделки, он позаботился о том, чтобы меня поймали и мне пришлось иметь дело с последствиями. Скорее всего, он рассчитывал, что меня приговорят к смерти. Мне невероятно повезло, что я была ещё подростком, даже обряд посвящения ещё не успела пройти. Ему пришлось поделиться со мной обещанной силой, потому что сделка есть сделка.
– Но как? Как тебе удалось перехитрить его? И зачем? Почему убить Рихгана можно было, а меня нельзя?
Я сверлил взглядом её спину, на которую спадали её струящиеся серебристые волосы. Она медлила с ответом.
– Я не знаю, знал ли он это, когда выдвигал условия, и было ли это причиной, почему на роль убийцы он выбрал именно меня… Потому что невозможно представить худшей пытки, чем заставить меня убить моего…
Она не договаривает, но я уже вскакиваю на ноги. По-хорошему, надо спросить, чтобы убедиться. Но у меня язык не поворачивается.
Нет.
Мотаю головой. Я не хочу этого знать. Я… не готов к такой правде. Да, мне нужно узнать всю правду, но это… Это может сломать меня. Поэтому я не спрашиваю.
– Узнав это, я растерялась. Да ещё и Рихган оказался настоящим мерзавцем… – она качает головой, одёргивая себя. – А затем мне снова повезло, если можно так сказать: я узнала кое-что, что могло помочь мне избежать навязанной судьбы. Не сказать, что альтернатива была намного лучше: я понимала, что убийство твоего брата – это непростительное преступление. Но всё же иногда, когда моя тёмная сторона берёт верх, я горжусь тем, как мне удалось перевернуть игру и победить. Технически. Во многих отношениях я проиграла. Но его я перехитрила.
– Что же это была за лазейка?
– Наверное, та же самая, из-за которой твой отец пытается тебя убить. Он не хочет, чтобы ты был его наследником, потому что на самом деле ты не его сын.
Рев
У меня падает челюсть.
Это совсем не то, что я ожидал услышать.
– Так вот оно что, – подвожу итог услышанному. – Он попросил тебя убить младшего сына. А я ему вовсе не сын, значит, младшим был Рихган.
Она садится обратно на камень.
– Я знаю, что ты меня ненавидишь, и ни в чём не виню.
Моё сердце сжимается. Чёрт. И как же так вышло, что в результате всех этих признаний я не стал ненавидеть её сильнее, а наоборот? Я уже не знаю, что думать и чувствовать.
Теперь я даже не знаю, кто я такой.
– И кто же тогда мой отец?
Она пожимает плечами.
– Кто-то высокопоставленный из вашего двора. Точно не знаю.
Мне страшно задавать следующий вопрос, но не могу удержаться.
– А почему… то существо хотело от меня избавиться?
– Он говорил что-то про твою судьбу, но ничего конкретного. И это было хуже всего. Я годами мучилась этим вопросом. Почему? Если бы я знала причину, почему ему была выгодна твоя смерть, может, мне стало бы легче. Может, я не чувствовала бы себя такой виноватой. Но опять же, зная этого монстра, я полагаю, что его цель – устроить конец света. Как я понимаю, он хочет тебя убить, потому что именно тебе предназначено спасти наш мир от чумы.
Она прикусывает губу после этой фразы, и я сужаю глаза.
– Кажется, на сегодня достаточно правды.
Кейлин издаёт горький смешок.
– А я тебя предупреждала.
– Ты, случайно, не взяла с собой алкоголь? Мне бы не помешало снять напряжение.
– Прости, – тихо отвечает она, и я не уверен, за что именно она извиняется. – Давай попробуем немного поспать. У нас впереди ещё целый день всей этой хрени.
Я качаю головой. Чёрт бы подрал это испытание.
Кейлин
Весь следующий день мы с Ревом проводим в молчании. Не знаю, что он думает обо всём, что я ему рассказала вчера вечером, о твари в недрах этих пещер.
Не знаю, что ещё сказать ему, и поэтому молчу. Сердце вновь закрыла бронёй, на лицо надела маску равнодушия. Я просто сосредоточена на текущем задании. Подсказки на этот раз не было, но я подозреваю, что так оно и было задумано. Мы знаем, что это последний день испытания, и нам всё ещё нужно добраться до северо-западного угла арены, туда-то мы и направляемся, внимательно глядя по сторонам в поисках порталов по пути.
Спустя несколько часов, когда никаких очевидных порталов так и не было обнаружено, я начинаю гадать, а не упустили ли мы что-то. Мы прошли через теневые земли и попали в Сверкающий двор. Отсутствие каких-либо наводок в испытании напрягает, но мы продолжаем идти дальше, не озвучивая собственные тревоги.
Потому что слишком боимся заговорить друг с другом.
А ещё мы так и не нашли Тьядина. Разгадав свои загадки, мы несколько часов прятались в пещерах от Дрейка и Бриэлль, так что вполне возможно, что мы не заметили, как он заходил и разговаривал со Сфинксом.
Я лелею надежду, что он всё ещё жив, но не знаю наверняка.
Перехожу на шаг, заметив нечто странное. Сверкающий двор должен был быть полон цветущей растительности и прекрасных извилистых ручьёв с целебными свойствами, протекающих по всей территории. Но течение местных вод тёмное, а растительность редкая. Неужели мы прошли через портал и не заметили этого?
– Мы идём правильным путём, – ровно замечает Рев, продолжая идти вперёд.
– Откуда такая уверенность?
Мы поднимаемся на невысокий холм, и он останавливается на вершине. Я догоняю его и забываю как дышать.
– Они хотят, чтобы мы увидели чуму.
Растерянно смотрю перед собой. Я не раз была на землях Сверкающего двора, поскольку они наши ближайшие соседи. Я хорошо помню, как выглядело это место. Точно не так, как сейчас.
На много миль вперёд лишь чернота и гниение.
Я сглатываю и делаю шаг к пострадавшим территориям. С растений вдоль дороги капает чёрная слизь. Всё замерло, погибнув и теперь разлагаясь.
Резкий запах ударяет в нос, гниющая плоть и отравленная магия. Я накрываю нос рукой. Впервые я вижу воочию последствия пресловутой чумы. Мне уже рассказывали о ней, это не должно было стать сюрпризом.
Но видеть и слышать – это разные вещи.
Огромная территория – и на ней ничего, кроме смерти.
– Это одно из первых мест, которые поразила чума, – поясняет Рев. – Оно больше не заразно, но здесь хорошо видно, насколько это ужасно.
Деревья погнулись, искривились, словно корчились от боли перед своей гибелью. Почерневшие листья низко свисают.
Волоски на моих руках и шее встают дыбом, пока мы медленно проходим мимо всего этого кошмара.
– Что происходит с фейри, который заразился?
Я помню, что большинство жертв – старики и дети.
– Болезнь пожирает их заживо, – отвечает Рев. – Всё начинается с лихорадки, боли в груди. А затем на теле начинают появляться раны – чёрные пятна. Плоть гниёт от болезни.
Меня передёргивает.
– И это происходит с детьми?
Он кивает.
– Чума идёт странной тропой. Вместо того, чтобы распространяться во все стороны, она движется узкой полосой – шириной всего в несколько километров. На юг, затем на север, после чего на восток, а потом на запад, почти зигзагом, будто бы ищет что-то. Или просто дразнит нас. Бьёт там, где мы меньше всего этого ожидаем, и методично продвигается дальше.
– Словно она живая.
Я наклоняюсь, чтобы осмотреть куст папоротника с отвалившимися листьями. Если это место было одним из первых, то сколько уже прошло? Два года? Почему тогда эти растения всё ещё здесь?
– Это проклятье. Кто-то управляет им, так что в некотором роде оно разумно.
– Но кто?
– Верховный двор вроде как знает, но они не сообщают это широким массам. Мой отец… – он запинается, будто внезапно вспомнил, что тот фейри ему никакой не отец. Сглатывает. – Он ничего мне не говорит. Виновный, скорее всего, находится в Выжженных землях.
– Так, значит, победителю испытаний нужно будет одолеть его, чтобы остановить чуму.
– Вполне вероятно. Они говорят, что «лекарство» находится там. Возможно, нам нужно сделать две вещи: отменить заклинание и убить мага, чтобы он не смог возобновить проклятье.
– Так какова же конечная цель? Если Верховному двору что-то известно, было бы неплохо, если бы они поделились этим с нами.
– Может, они собираются рассказать победителю.
Я поднимаю брови.
– Может.
Но интуиция мне подсказывает, что они знают меньше, чем пытаются показать.
Рев
Пройдя несколько километров по пустоши, оставшейся после чумы, мы замечаем дым вдалеке. Наконец-то хоть какая-то подсказка.
Этот дым собирает всех чемпионов в одном месте, так что битва, можно сказать, неизбежна.
– Как твой резерв? – спрашиваю её.
– Полностью восстановлен.
– А рана?
– Зажила.
Киваю. Это хорошо.
Дрейк с Бриэлль против меня и Кейлин – они достойные соперники, но я уверен, что победа будет за нами. Немного странно осознавать, что у Кейлин может быть больше всех магии, когда всего пару недель назад я считал, что у неё вообще нет никаких способностей.
Она нас мастерски обвела вокруг пальца.
– Полагаешь, сегодня мы снова столкнёмся с Дрейком и Бриэлль?
– Скорее всего. С другой стороны, возможно, они постараются избегать нас вплоть до финального испытания.
Если они смогут устроить засаду или какую-нибудь ловушку, то нападут здесь. Если же нет, то скорее предпочтут сразиться в ближнем бою – нашем последнем испытании.
– Надо быть готовыми ко всему, – поддерживает Кейлин. – При этом я не думаю, что нам нужно выслеживать их.
– Согласен.
Есть ещё один вариант, который я мог бы обдумать, хотя от одной только мысли мне становится нехорошо. Возвращаются боль и чувство вины, за которые я винил себя буквально ещё день назад.
Бриэлль пошла против меня, потому что поверила, что между мной и Кейлин что-то есть. Если я сейчас убью Кейлин, воспользовавшись тем, что она не ожидает этого, Бриэлль с большой долей вероятности снова переметнётся ко мне.
Тогда мы будем вдвоём против Дрейка. Победа, считай, у меня в руках.
Но кошки скребутся на душе. Прошлой ночью всё изменилось. Я не знаю, как относиться к Кейлин после её признания. Она убила моего брата, чтобы спасти мне жизнь. А я в ответ прикончу её.
Это будет логичный итог.
«Если ты думаешь, что ненавидишь меня больше, чем я сама себя, то ты ошибаешься».
Мы стоим на берегу сверкающего озера. Посреди него небольшой островок, где горит голубое пламя. Наша подсказка.
– Поплывём? – предлагает Кейлин.
– Можно, но я бы предпочёл другой путь.
Кто знает, что там на глубине. Водоёмы, где я не вижу дна, напрягают. И хотя вода здесь приятного голубого оттенка, она слишком мутная, чтобы я спокойно в неё зашёл. Мы решаем пройтись вдоль берега, изучая местность, в надежде найти способ добраться до острова сухими.
Мы просто идём, не разговаривая, пока в итоге перед нами не оказываются две небольшие лодки.
Кейлин пожимает плечами. Вместе мы толкаем одну из лодок в воду и садимся в неё. До острова расстояние немаленькое.
– Если они уже там, то заметят нас издалека.
– Мы полностью восстановили свои силы. Надо просто быть начеку, и тогда я не вижу поводов для беспокойства.
Пока мы медленно плывём в сторону сигнального дыма, я кладу руку в карман и нащупываю кожаную поверхность рукояти обсидианового клинка.
– Подумываешь избавиться от меня? – голос Кейлин звучит мягко и тихо. Ни страха, ни обвинений.
Я застываю, сердце ухает в пятки.
– Что?
Её лицо, как ни странно, ничего не выражает, пока она просто продолжает грести. Её броня впечатляюще крепка.
– Я всё понимаю, если что.
Моргаю растерянно. А затем сжимаю челюсть. Я верю ей. Она бы не удивилась, если бы я вогнал ей в спину тот самый кинжал, которым она убила моего брата. Это было бы справедливо.
– И от этого мне только тяжелей это сделать.
«Назови меня по имени, прежде чем убьёшь».
Она прикусывает губу, но избегает моего взгляда. Я смотрю на неё с большим интересом, чем должен.
– А это уже решать тебе, – она пожимает плечами. – Я свой выбор сделала много лет назад.
Кейлин
Я не позволяю себе зацикливаться на разговоре с Ревом.
Я готова к смерти. Это не то, чего я хочу, но я приму такую судьбу. И не буду винить его, ни на секунду, если он всё-таки решит осуществить своё не раз озвученное обещание. До этого испытания он не знал меня. Не знал, почему я причинила ему столько боли. А теперь знает, и почему-то мысль, что он может убить меня, стала восприниматься легче. Для меня, по крайней мере.
Карты раскрыты, и теперь он может выбирать, зная всю правду.
Чёрная сова пролетает над головой, ухая. Чёрт. Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, то это было предупреждение.
– Они уже ждут нас там, – сообщаю Реву.
Он следит за птицей, ухающей над нашими головами, и я понимаю, что ещё один секрет раскрыт. Он не знает, кто она, но Рейвен выдала, что она на моей стороне. Полагаю, что остальные тоже догадались, а значит, Рейвен тоже в опасности.
Моё сердцебиение набирает скорость.
Я разворачиваюсь лицом к Реву. Мои глаза распахнуты, неприкрытый страх на лице.
– Я приму смерть без страха и злости. Я была готова к этому уже давно. Но после всего, что ты обо мне узнал, надеюсь, я могу попросить тебя кое о чём.
Он сдвигает брови.
– Присмотри за птицей, ладно? Убереги её от них. Уведи из мира фейри и выпусти на свободу. Если ты чувствуешь себя обязанным мне, то так мы будем квиты, независимо от того, как я умру.
Его губы приоткрываются, но он ничего не говорит. Спустя пару секунд Рев кивает.
Рейвен благоразумно улетает от нас в сторону берега, и я с облегчением выдыхаю. Она пока что в безопасности. Если не сделает какой-нибудь глупости.
Мы с Ревом оба достаём оружие, я обращаюсь к своей магии, готовая к бою.
Остров кажется мирным местом, но я знаю, как обманчиво это впечатление. Он размером всего метров тридцать на пятнадцать. Покрыт остров дикой растительностью, разросшимися кустами и редкими деревьями.
Лёгкий ветерок ласкает нашу кожу.
Я ступаю в прозрачную воду с песчаным дном.
Сердце колотится, пока мы медленно подходим к берегу острова с полыхающим пламенем в самом центре. Только сейчас у меня возникает подозрение, а действительно ли это подсказка от организаторов. Вдруг это просто отвлекающий манёвр Бриэлль?
– Деревья, – шепчет Рев, когда мы пересекаем пляж.
Я разглядываю ветви. Ничего очевидного, но он прав – это единственное место, где они могут прятаться. Перевожу взгляд на валун, скрытый под песком, в четырёх метрах от огня.
Без Кари они не могут создать каменное укрытие, как и самостоятельно забраться под уже существующий, так что деревья – наиболее вероятный вариант.
Если только…
Сглатываю, надеясь, что я не права. Не только потому, что это склонит чашу весов не в нашу пользу, но и потому, что я не уверена, выдержит ли моё сердце новое предательство. Да, знаю, это глупо, в этом же вся суть игры. Но, боюсь, до этого момента я просто не осознавала, как отчаянно мне нужен был друг.
– Рев, – шепчу я. Он останавливается, сжимая рукоятку кинжала.
Я принюхиваюсь. Ветер приносит запахи дыма, мха и водорослей. А ещё едва уловимые металлические нотки.
Чёрт подери.
– Тьядин здесь, – шепчу одними губами, надеясь, что враги в засаде не услышат. Но даже если и заметят, это оправданный риск.
Рев весь напрягается, его дыхание внезапно становится тяжёлым.