Текст книги "Тот самый сантехник. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Степан Мазур

Соавторы: Вадим Фарг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 61 страниц)

– Так, а это что за мелкий поц с вами?

– Помощник, – буркнул Боря.

– Так с вами же Станислав был.

«Был… посадили», – ответил уже внутренний голос, но этот диалог остался внутри, чтобы сильно людей не расстраивать.

А Боря тут же добавил:

– Да вы не переживайте. Сейчас всё наверстаем. С меня доля за сдачу металлолома в качестве… компенсации.

– Другое дело, Борис. Совсем другое дело, – ответил старик и исчез в подъезде.

Боря дождался торчащего из форточки удлинителя, подключил Болгарку, напялил авиационные наушники и за мгновение спилил замок. Вставив новый в одну из дужек на двери, включил фонарик, пробрался внутрь и перекрыл все стояки по подъезду. Ужаснувшись состоянию труб в подвале, едва не спилил половину тут же, но работу следовало начинать сверху. К тому же, за суету в подвале собственники не заплатят. Это уже свою УК надо трясти. А оно им надо?

Авиационные наушники как будто в мир глухоты погрузили. Как оказалось, звук работающей болгарки для многострадального слуха терпим. И чтобы не терять времени, Боря, забрав удлинитель, с болгаркой наперевес ворвался на пятый этаж и тут же застучал по всем дверям.

– Не закрывайтесь, пожалуйста. Я сейчас трубы буду спиливать, – заявил он и действительно начал спиливать всё, что видел, включая трубы холодной и горячей воды и радиаторного отопления в квартирах номер 15, 14 и 13. От пола вверх остались торчать лишь сантиметров пять для насечек.

Трубы в плите выглядели достойно. И мастер-сантехник решил оставить их как есть, чтобы не пришлось ещё возиться и дощатым полом, на котором в ряде случаев покоился линолеум, а в ряде плитка или паркет. Если менять трубу насквозь от соседа к соседу, много дополнительной суеты: запенивание, как минимум, не считая обдалбливания бетонного пола вокруг трубы перфоратором, чтобы её извлечь.

Так что пока не прорвёт – ни-ни.

Глава 22 – Как пройти медные трубы и не замочиться

Работа спорилась. В пластиковых очках для защиты глаз и в авиационных наушниках для защиты барабанных перепонках, Боря быстро посрезал ржавые, старо– или иногда ново-покрашенные трубы, батареи и пыльные, почерневшие от времени держатели, что часто просто не подходят под новый формат.

Напилив трубы по метру-полтора, чтобы легче было таскать и складировать, Боря разъяснил Роману, что лучше складывать металлолом из батарей и сочленений прямо на площадке.

– А почему не сразу на улицу у подъезда? – тут же спросил новичок, который никогда не дрался с бомжами или ушлыми мужичками на грузовичках за право первым сдать бесхозный металлолом.

– Да потому что тогда туда придётся поставить постового, – ответил Боря, на минутку сняв наушники. – А ты мне нужен тут. Долбить и сверлить сейчас будешь. Ты же хотел хардкор. Самое время проникнуться рабоче-адовой музыкой.

– Долбить я оказывается, люблю, – хихикнул рыжий и с довольной рожей взялся за перфоратор. – Сейчас устрою сатисфекшн. Жаль, шорты не одел. Так бы жопой потряс… на радость старушке.

И Ромка улыбнулся Сарочке, которая порой поглядывала на него из кухни с намёком заманить на чай.

– Это уж как во что попадёшь, так и потрахаешься, – даже не слушал его Боря, и тем более не смотрел на старушек с вареньем, полностью сконцентрировавшись на нехватке времени при большом обилии работы. – Бывает, сверло мягко в бетон входит. Идёт как по накатанной. Раз-два-готово. Бывает, провалишься в пустоты. Раз и всё, пересверлил с запасом. А бывает, в металлические пластины или штыри попадёшь, или камень какой и стоишь засверливаешься по миллиметру, материшься, а дальше не идёт. Тогда сверло по бетону надо менять на сверло по металлу, как минимум.

– Серьёзно? Я думал, раз долбит и сверлит сразу, то как-нибудь само пройдёт. Ну, трение же, всё такое.

Боря вздохнул, разъясняя как отец должен объяснять сыну:

– С перфоратором, братан, как и с женщинами, не так просто. Никогда не сверли по диагонали от розетки или от выключателя. Провода чаще всего скрыты. Хрен его знает, как он там проложен. Сканеров нет. Но чаще всего идёт вверх или в бок. А какой бок – вот вопрос. Не думай, наискось иди. Целее будешь.

– А, так это техника безопасности?

– Ты вообще на пары то ходил?

– Конечно… спать. После репы, – ответил Рома и подмигнул старушке, от чего та сразу покраснела и принялась соображать чай на работников, игнорируя термос у входа.

– Ладно ещё сам убьёшься, людей электричества лишишь, – добавил Боря. – Вскрывай потом стену, меняй провод, замазывай. Нельзя так. Понял?

– Понял, – ответил рыжий и собрал волосы в пучок, чтобы лишний раз хэйром не махать.

– Тогда переходим к практике. Тащи инструменты. Всё, что осталось в багажнике, сюда.

Рома притащил инструменты, Боря разложился на площадке рядом с горой металлолома и пошёл вдоль стены под крепления намечать запилы, орудуя чёрным маркером на стене поверх обоев. Вместо стремянки, заботливо угнанной в микроавтобусе, приходилось использовать гостевой стул, так как даже среднего размера стремянка во внедорожник не влезала. А возить её на крыше рядом с лопатой – себе дороже. Бегай потом, проверяй сигнализацию, когда первый же подвыпивший интеллектуал вздумает забрать себе. Ему в хозяйстве нужнее.

– Короче слушай меня. В Германии пригодится, – продолжил разъяснительную работу Боря младшему сотруднику. – Чтобы напрочь всё не просверлил, а тут всё-таки некоторые межкомнатные стены не больше десятка сантиметров, я тебе на сверло изолентой метку глубины поставлю для верности к ограничителю. Это вот эта торчащая хрень из перфоратора, что упирается в стену, и есть ограничитель, он же дозиметр, палка и «хватит». Называй как хочешь, всё равно никто не знает, как правильно.

– Ага.

– Дозиметры нам до пизды, ориентируйся на изоленту. Так надёжнее, – продолжил Боря. – А дальше неё не лезь.

– А если залезу? – на всякий случай спросил рыжий подмастерье.

– Тогда дюбель утонет и шурупа или крепления может не хватить.

– А если не долезу? – тут же уточнил Рома.

– Пока до неё не досверлишь, дюбель в стену весь не влезет, – терпеливо объяснял наставник, понятия не имея как Василий Степаныч их всех не придушил в ПТУ имени Артёмия Тапочкина за подобные вопросы в своё время. – Так что оставлять работу на полпути тоже нельзя. Стой потом стучи молотком как дурак, а по итогу лишь сломаешь дюбель. Не обманывай сам себя. Не пытайся филонить. Всё равно доставать и дальше сверлить придётся, чтобы по-людски подучилось. Понял?

– Понял.

Оставив рыжего с перфоратором наперевес прокладывать путь для трубы для горячей воды, что в хрущёвке на пятом этаже имеет самый длинный путь, чтобы горячая вода постоянно циркулировала, Боря подхватил пачку заявлений и поманил Кобу из зала на балкон, чтобы перфоратора грохот вблизи не слушать.

– Моисей Лазаревич, я первую заявку по вашей квартире заполню, а вы дальше по соседям пройдетесь и точно такие же составите.

– Бумаги, значит?

– Вы не переживайте, все заявленные работы, я выполню… Если есть материалы. А если нет, то хотя бы проверю, подтяну, заменю по расходной мелочи. Всё есть под рукой.

– Так а… может Роман сбегает? Колени мои уже не те, – тут же попытался отвертеться хозяин, но рыжий тут же начал сверлить со злодейским смехом в перерывах.

– Так а… может вы сами? – снова сделал попытку увильнуть человек в очках с умным видом.

– Дело не лёгкое, понимаю, – улыбнулся Боря. – Но в этом случае весь кэш с металлолома вы надвое с этим рыжим делите. Я откажусь, только машину на приём вызову.

– Так это другое дело, Борис, – тут же расположился на стульчике человек в очках, и попытался вникнуть в бумаги. – Говорите.

– Да что говорить? там всё просто: демонтаж и замена труб горячей воды на кухне/в коридоре/в ванной, замена труб холодной воды в ванной и кухне, прочистка канализации в ванной и кухне, смена/ремонт крана или подведение к нему гибких шлангов в кухне и ванной, замена батарей отопления в кухне, спальне, зале (в зависимости от количества комнат), замена полотенце-сушителя в ванной комнате…

Боря перечислил ещё три десятка подходящих позиций. Учитывая все локации и типы работ вместе с выделяемыми на них человеко-часами, убрал верхнюю границу работ и определил по двадцать заявок на одну квартиру. На подъезд выходило триста заявок.

– Так а… не многовато ли? – начал было Коба, силясь сказать свое решительное «но», но причин не мог найти, так как ни за одну из «дополнительных работ» ни он, ни соседи не платили.

– Ну нас же двое, то есть по 150 на каждого, – тут же объяснил Боря. – И по одной заявке в день. Просто надо раскидать на весь месяц. А расписаться заранее, чтобы мне не пришлось объяснять почему я всё сделал сразу.

– А-а-а, – тут же протянул соучастник. – Так вот откуда у вас внедорожник.

– Не-не-не, – заспорил Боря. – Работу то я всё равно всю сделаю. Просто сразу, а не бегая туда-сюда по одной заявке в день. Я не могу сидеть в ЖЭКе, ждать сломанного крана и потом ходить три раза на объект: посмотреть, сходить купить самый дешевый по завету хозяина, поставить, подождать полчаса, дождаться нового вызова, сходить купить нормальный по завету того же клиента после пистонов от жены, и уже сделать всё как полагается. Я сразу делаю всё как надо. А как не надо чаще сделали до меня.

– Понял, понял, молодой человек, – кивнул Коба, перебирая бумаги. – Это просто прибавка к показателям, исходя из зарплатной части… хитро. Эх, где то время, когда сразу делали на совесть? И никаких комплектующих в магазинах не было, а только в ЖЭКе на складе.

Боря, не смея горевать по временам, в которых не жил, лишь улыбнулся, вручил ему пачку бланков, подмигнул и пошёл чистить сливы в ванной. Затем углубился в работу на кухне. Плотность застроек кухонного гарнитура высокая, и чтобы поменять трубы воды, требовалось его отодвигать. Но всему мешала газовая плита с часто безумно-коротким шлангом, которую газовщик один, экономя копеечку и менял на месте. Что мешало ему добавить хотя бы полметра-метр гибкому газовому проводу, кроме экономии, представить было сложно. Так что прежде, чем добраться до труб воды, требовалось перекрыть газ, выдвинуть плиту в режиме «вот-вот порвётся», и лишь потом браться за кухонные гарнитур, устраивая на кухне игру в тетрис.

Это если обычная планировка. При дизайнерской можно было потратить ещё больше времени, чтобы добраться до демонтажа и монтажа труб у стены.

Отодвинув мебель, Боря выглянул в коридор, где Рома только закончил сверлить дырки под держатели трубы горячей воды. Сама по себе она весила мало, но ощутимая длина трубы при наполненности водой увеличивала вес многократно и требовала крюков в стене. К тому же за неё всегда могла зацепиться хозяйка, что вздумает убрать паутину из углов, встанет на стульчик, а затем падая, ухватится на трубу. Исходя из техники безопасности, труба должна держать не только свой вес, но и такие вот экстремальные немотивированные нагрузки. Проблема лишь в том, что сами они держатся часто за стены в десяток сантиметров глубины и просто не рассчитаны на такие нагрузки.

Но самое гнусное, что трубы в коридоре приходилось изгибать, так как коридор даже не думал быть строго-ровным. И плутая из кухни в коридор через стену, по той же стене, что делала изгиб под дверь в зал в сорок пять градусов, вновь выравнивалась при завершении в туалет, где снова делал изгиб у потолка, но уже под девяносто градусов.

– Так, иди на кухню запилы под батарею делай, – тут же перенаправил сотрудника Боря, прикидывая как удобнее справиться с этой задачей при прокладке труб.

Рома, что предпочитал тяжелую музыку, словно испытывал особое удовольствие от громкого звука перфоратора. А чтобы не было скучно, перерывы между сверлением дополнял распевкой гроулингом и кашляя, пил чай с ромашкой, заботливо предоставленный старушкой, которая вилась за ним хвостиком.

Только он не учёл, что тело после утренней «работы» уже подустало, да в обед юноша измотался «в конец». Поэтому, когда рыжий сделал все дырки в квартире номер 15, ощущал себя медузой, распластавшись в любимом кресле Кобы. Но рядом с ним вновь образовалась бабушка с блинчиками. Она же смахивала ему пот платком и засовывала один за другим в рот, чтобы руки не пачкал.

– Сарочка, но что же это получается? – заметил эту несправедливость Коба, вскоре вернувшийся по заявкам с пачкой бумажек в большой папке. – Им и наши деньги, и еда, и забота?

– Мося, я тебя умоляю, – отмахнулась от него старушка. – Он же такой худенький. Смотри сам – ручки дрожат.

Рома показательно поднял руку. Дрожала она и пальцы. Даже добавил:

– Во, во, а мне ими ещё партию играть.

– Сара, ну ты бы отошла от молодого человека. Таки неизвестно что он этими руками до тебя делал. И что там ещё за партия. Вдруг у тебя от неё появится сыпь?

– Мося, а что, если я не против поиграть? Сыпь – не худшее, что с нами было.

– Сара, побойся бога. Какие наши годы? Какие игры?

– Я ещё молода, это ты постоянно бурчишь. Говори за себя. А за молодого не говори и не наговаривай. Он же такой красивый. Не то что… некоторые… Кушай, рома, кушай.

– Борис, вы теперь будьте поаккуратнее, – тут же заметил Коба, вручив пачку бумаг. – У Сарочки новый фаворит. А значит, вам свадьба уже не светит.

Посмеиваясь, Глобальный провёл трубы горячего отопления, быстро разобрался с холодным водотоком, что в отличие от горячего кругового, подавался независимо на кухню и в ванную с туалетом просто вдоль стояка. Подводя к старым кранам новую подводку воды вместе с установкой новых фитингов на причинное место, Боря вскоре взялся за батареи.

Когда комплекс работ в двухкомнатной квартире был окончен, время близилось к ужину. Шестой час.

– Твою мать. Не успеваем ничего, – буркнул Глобальный, опустошая чай из термоса, строго посмотрел на Рому. – Хватит блины жрать, ускоряемся!

– Но они же с клубничным вареньем! – запихал в себя последний блин Рома и снова взялся за перфоратор. – Всё, второе дыхание открылось! Где сверлить?

Повторить комплекс работ в квартире номер 14 удалось к восьми вечера, так как квартира там была всего лишь одна, и жившая там старушка с котом попыток накормить рыжего не делала, только придирчиво ходила вокруг да около, чтобы гречка ни один пакет не пропал без присмотра. Кота Рома правда умудрялся украдкой гладить. Правда шерсть кошачью не одобрял. Но дискомфорт отлично разбавлял запах лекарств по всей квартире. А когда бабка начала натирать колени чем-то вроде звёздочки, Боря пожалел, что не взял из инструментов и затычки для носа.

Однако, и тут работа спорилась. Рома потел, разделся по пояс, но сверлил до последнего.

А вот работа в 13 квартире, где было уже три комнаты, дотянулась до одиннадцати часов, после которых работники шуметь уже не имели право. И последний крюк под батарею Боря воткнул в 22.48.

Не ощущая ни рук, ни ног, Рома сел поверх груды металлолома на площадке и просто хотел уснуть или умереть, тут уж что получится. А Боря сходил в подвал и вернул подачу горячей и холодной воды по всем трубам на радость всем жителям подъезда.

Проверив каждое сочленение, Боря получил расчёт от трёх квартир. Но остальным 12 квартирам пришлось ждать своей очереди на ремонт на следующие дни.

– Да вы не переживайте, за завтра-послезавтра всё сделаем, – уверил он людей и каждый разошёлся по квартирам.

Скосив взгляд на груду металлолома на площадке, Боря прикинул, что сдать его можно и завтра, а то и послезавтра. А вот видеокарту Коба вынес на ту же площадку вовремя, с лёгком помпезностью вручая бонус к работе с пакетиком блинчиков в придачу.

– Другое дело, Борис. Совсем другое дело. Вот сейчас как помоюсь и… спать. А если Сарочку больше волнуют рыжие сорвиголовы, то пусть сама себе пятки пемзой трёт. Я умываю руки.

Боря усмехнулся и отдал коробку Роману.

– О, а у меня такая же, – тут же заявил рыжий, рассмотрев коробку. – Зачем мне две?

– Рот свой замолчи уже, – устало добавил Боря и снова забрал видеокарту, взамен вручил пятитысячную. – Держи, аванс. С металлоломом завтра порешаете. Оставим пока… Ничего, Моисей Лазаревич? Покарулите?

Коба кивнул.

– До завтра потерпит, большинство злоумышленников домофон выдержит, а от прочих ночных, так уж и быть, отобьёмся… отдыхайте.

Рома с кряхтением поднялся от груды металла. И оба сантехника, едва переставляя ноги, поплелись вниз по лестнице, не забывая тащить инструментарий. Дико голодные, не чувствуя ни рук, ни ног, они едва нашли в себе силы на новый разговор:

– Раньше не мог сказать, что у тебя есть компьютер? – обронил Глобальный, припоминая что под эту авантюру с переработкой он в основном подписался из-за одного рыжего юноши, а тот вместо того, чтобы вокальные данные показывать возможному продюсеру, скорее взбесил его и покусился на святое – сидел пыльный в хозяйском кресле.

– А ты что, так ни разу и не заходил в мою комнату? – ответил напарник, не замечая таких мелочей по жизни. – Ты же в курсе, что у Новокуровых больше, чем одна комната. Или тебе за пределы спальни не очень-то и надо было?

Боря насупился, снял автомобиль с сигнализации, убрал инструменты и буркнул:

– Вообще, это Лёхе карта, чтобы тебе, дурню, клип сделать. Мог бы и спасибо сказать.

– Ага, спасибо. С Оксанкой клёво получилось, – только и ответил подоглохший рыжий. – Теперь женюсь.

– Чего?

– А что? Пятёрку на свадьбу уже можно отложить. А мы ведь только начали, да?

Боря смолчал. Понятно, что утром вообще с кровати не поднимется. Еще и у мамки будет банки просить или массажик. Присев рядом с пассажирским, Рома в довесок к этой теории, даже зевнул так, что едва рот не порвался. А затем просто отключился, как будто отслужил хотя бы один день. И только руки с непривычки от тяжелой работы слегка подрагивали в свете фонарей. Как ноги женщины, отвыкшей от оргазмов.

«Силы кончились. День насыщенный. Давай в кому, а?», – устало добавил и внутренний голос Бориса.

Но водитель, сражаясь со сном, упрямо вёл автомобиль к дому Натальи. Ужин они пропустили, так хоть мелкого домой доставить. Там и отец уже, наверное. А с ним ещё разговор предстоит. Но только не сегодня. Сегодня его и муха победит.

Подхватив оставленный в автомобиле телефон, Глобальный ужаснулся: два десятка пропущенных. В том числе от Дашки, трубы отопления которой так и не провёл, отца, которого бросил в поле пьяным, помимо всего прочего, сестры, что видимо хотела поделиться подробностями насчёт аэропорта и встречи матери, Леси, которой следовало сдать отчёт по проделанной работе ещё к ужину, Степаныча, про которого вообще забыл на пару дней, а также от следователя, что вёл дело с перспективой на повышение и… Стасяна.

– Бля-я-я, – протянул Боря, хлопая себя по лбу. – Забрать то я его забыл!

Глава 23 – Шац предлагает сдаться

Двенадцать часов до этого.

Если день Бориса Глобального прошёл на суете, то для Игоря Ивановича Иван-Чая, (он же просто по жизни – Шац для краткости, так как не многие любят двойные фамилии), тот не задался с самого утра.

Проснувшись с жуткого похмелья в одиннадцать часов совсем не утра, он долго смотрел в потолок без движений. Если сначала лампочки вели себя смирно, то стоило пошевелиться, как начали двоиться.

Жизнь началась по принципу: лежишь смирно – нормально, движение – удвоение. Кривя глазами, дёргая бровями и отчаянно хмурясь, Шац решил бороться, но количество выпитого за пару дней превышало количество крови в организме и организм решил проиграть заранее.

Тогда Шац решил, что само пройдёт и попытался уснуть. Да куда там? Сна ни в одном глазу. Выспался на пару дней вперёд.

От нечего делать, но отчаянно ища выход в ситуации, Шац решил вспомнить что-нибудь полезное, чтобы убить время. В голове почему-то были одни девизы. Так он вспомнил, что девиз танкистов это «Броня крепка и танки наши быстры!», а лётчики напевают «Всё выше и выше!». И если добавить к ним ещё одно выше, то это уже строители небоскрёбов какие-то получаются. Девиз войск связи вот, к примеру: "Чем громче крикнешь, тем дальше слышно!». Но это не точно. А девиз ПВО это точно: «Сами не летаем и другим не даем!». У ВДВ, конечно «Никто кроме нас». Помнил он даже, что у МП слова простые: «Там где мы, там победа». СпН ГРУ, это, конечно: «Выше нас только звёзды». Ракетчики, вот, шутники опять же, но говорят верно: «После нас только тишина». Артиллеристы поскромнее будут со своим «Артиллерия – Бог войны». Сапёры ещё есть и их знаменитое «Без права на ошибку». МЧС говорит что-то вроде: «Предотвращение, Спасение, Помощь». ПП скажут: «Верность, Честь, Долг». У 83 оВДБр, если подумать, так звучит «Честь Дороже Жизни». ОДОН скажет гордо: «Любая задача, в любом месте, в любое время». ВВ скажет: «Честь, Отвага, Мужество». А 106 Гв. ВДД добавит гордо: «Нет Задач Невыполнимых».

И тут Шацу по-настоящему стало страшно. Аж холодным потом обдало. Он вдруг понял, что не помнит, что говорят морпехи.

– Как же так? – пробормотал он. – Этого не может быть. Я же… я же… морпех!

Рядом заворочалось какое-то тело. Повернул к нему голову. Скосил глаза. Но едва Открыл оба глаза, как помутнело. Тогда открыл один. А вот так можно оказалось.

Тело же оказалось блондинистым. Женским. С явными признаками раздетости. И едва начало приходить в себя, как тут же начало блевать, как будто заставили выпить стакан солёной воды при посвящении в моряки.

К счастью, не на него, а рядом, на пол. И слушая эти звуки Шах улыбнулся, тут же вспомнив, что у СпН ВМФ «Долг, Честь, Отвага», а у ВМФ всё просто: «С нами Бог и Андреевский флаг!». И только после этого озарило. Вспомнил. Видимо в голове включилось самое важное, прошептав на ушко: «Там, где мы, там победа!».

Шац тут же поднялся, насколько смог на локте, но тело не простило. И тогда он тоже принялся блевать. Но края кровати почему-то не было. Кровать упиралась в стену. Выхода не было. Пришлось выдать залп прямо на проститутку, потому что сил переползти её не было никаких. И тем более, использовать по назначению. Всё-таки это дополнительная услуга, которые он обычно избегал, когда брал на полную ночь, день, а то и неделю.

Мог ли он пойти дальше и арендовать подобную на всю жизнь? Пожалуй.

Но едва попытался поделиться этой мыслью, как проститутка почему-то обиделась и с криком «козёл!», продолжила блевать ещё интенсивнее.

Тут Шац и решил для себя, что в жизни пора что-то менять.

До чего он докатился? Хотел же просто отдохнуть, а как начал, так пришлось продолжить, так как откинулся Пахом.

«И от чего? От грёбанного алкоголя, который уничтожить во всём городе почему-то залпом не удалось», – подумал морпех и уже хотел пожалеть проститутку, но та первой умчалась в душ, скользя, матерясь и обещая, что это её последний вызов.

Вытерев губы, Шац некоторое время сидел на кровати и прикидывал, как дальше быть. Конечно, в себя надо прийти. Потерял друга, но работу и связи пока не потерял. Да и дом – полная чаша. Жить можно. Правда не с проститутками, что уходят из профессии и знают много матерных, а с нормальной русской женщиной, которую конечно надо найти. Это галочка в новом списке дел на день. Да и собутыльников лучше всех выгнать к чёртовой матери. Ладно бы водку пили, так не же, опустошают его коллекционный коньяк и ликёр.

Поднявшись и пошатываясь, Шац вытянулся по стойке смирно и приказал себе идти прямо. Но тело видимо подсознательно постаралось избежать попадания в лужу и пол вдруг со всей дури ударил его по лицу. Смысла бить в ответ лежачий не увидел. Зато увидел телефон на полу. Среди разбросанной одежды тот лежал, торча из кармана джинсов.

«Я же кому-то звонил… кому?» – попытался припомнить Шац, и тут же поправился: «А может мне кто-то звонил? Кто?».

В голове промелькнул список звонивших. Поморщился. Не, не то.

Тогда в голове прокрутился список исходящих, и тут край сознания зацепился за человека, что всё-таки спас ему жизнь на днях. А вместе бы рядом с Пахомом на облачке сидели.

– А я чего? В луже лежу? Ну что я за человек? У меня же… дело! – возмутился Шац, поднял голову и пополз по-пластунски выполнять основные поручения дня.

В порядке очерёдности они звучали так: добраться до душа, высказать всё, что думает о проститутке, пожалеть нормальную отмытую девушку, попросить отмыть его, вместе выпить кофе, попросить порекомендовать подругу, но только чтобы сразу – о-го-го.

Дальше мыслительный процесс на эту тему разнился. Так подсознание говорило о приоритете борща, тогда как тело при мыслях о еде передёргивало. И что-то тихо шептало изнутри – душа-а-а. С душо-о-ой бери-и-и!

Употребив рассол, выгнав из загородного дома всех, кого увидел и немного прибравшись, к обеду Игорь Иванович был немного похож на человека. С этой мыслью он зашёл к себе в кабинет, взял фломастер и написал на доске для планирования три имени: Бита, Князь и Лапоть. Подумав немного, последнее имя сначала зачеркнул, а потом поставил вопросик.

– Лапоть, Лапоть, конь педальный, – пробубнил Шац и взяв телефон, решил действовать наверняка. Отчего набрал хорошо знакомые цифры и спросил прямо. – Лапоть, ты мне в суп не ссал в последние пару дней?

На той стороне динамика закашлялись, поперхнулись.

– Шац, ну ты совсем дурак что ли? Я же обедаю!

– Так ты толком скажи! – тут же потребовал у бывшего подчинённого вышестоящий чин.

– Да нужен ты мне больно, – вздохнул печально собеседник. – Я от Князя ушёл. Всё, в свободном полёте. Вакансии вот, смотрю. Список большой, а по сути… нет.

– А, ну раз ты ушёл, – тут же переориентировался Шац. – То есть одно дельце. Пойдёшь на подработку?

Лапоть думал не долго. И всё не туда. Мысли понесли его в сторону жены.

– А Настю забудем, как страшный сон?

– Ну как сон, – вздохнул теперь уже Шац. – Я до сих пор блондинок подбираю. Но твоя жена была лучшая… Жаль, что так думал не только я.

Раздался крик, звон посуды. Связь отключилась. Но через минуту Лапоть снова перезвонил и сообщил:

– Ладно, чёрт с ней. Все равно не с одним тобой спала.

– Отлично… грузовики водить умеешь?

– На у чего там водить? – прикинув, ответил Лапоть и на всякий случай спросил. – А тебе зачем?

– Ну как зачем… Зная Пахома, чую, пригодится, – ответил Шац, назвал адрес и повесил трубку.

Решительно перечеркнув имя на доске, он обвёл два других и пошёл в гараж за дизель-генератором и канистрой.

* * *

Семь часов до этого.

Батя открыл глаза, зевнул, попытался подтянуться, но не удалось. Руки упёрлись в дверь, а ноги вообще торчали из автомобиля. Причём одна в окно, другая в открытую дверь. И обе порядком затекли.

Тогда он попытался скрючиться в позе эмбриона, чтобы немного согреться, но тут на улице послышался грохот. Поднявшись, батя решительно зевнул, почавкал и увидел едущий по гравийной дороге грузовик с крытым прицепом-фурой. Что тот делал посреди полей под сельское хозяйство? Одному богу известно.

Решив, что проедет мимо, батя поссал на колесо легковушки и уже собирался залезть обратно, включить двигатель и доспать. Но тут грузовик смело заехал на участок, но остановился у груды брёвен и досок, как танк у противотанковых ежей.

Оттуда в окно вылез недовольный мужик и крикнул:

– Это что ещё за хрень?

– Сам ты хрень! – ответил ему батя, стряхнул и повернулся. – Чего надо?

Тогда мужик вылез уже весь. Тут то выяснилось, что он в тельняшке и в камуфляже. А на ногах берцы чёрные. Разве что берета нет. Вместо него кепка на глаза натянула. Подошёл быстро и почти потребовал ответить:

– Ты кто такой?

– Кто, кто, электрик в пальто! – ответил батя, ощущая сухость во рту, но не имея никакого желания общаться с диверсантами. Однако, жажда была выше его сил и пришлось наводить новые мосты с социумом. – Мужики, водички не будет?

Шац сначала нахмурил брови, но перед ним был человек постарше и признаков враждебности не помышлял. А морпех и сам страдал сушняком весь день. Оттого отнёсся с пониманием, вернулся в кабину и вернулся с бутылкой минералки из упаковки.

Батя пил, наверное, целую минуту, присосавшись как клещ. А когда всосал в себя половину бутылки, рыгнул так, что новоприбывший невольно улыбнулся. С таким простаком всегда можно договориться.

– Отец, ты чего тут забыл?

– Да вот… сплю, уработался, – ответил батя, посмотрел на один единственный столб, врытый по утру, но уже в обед покосившийся, а в ночи обещая рухнуть. И тут же спросил. – Мужики, а чё хотели то?

– По делу мы. До контейнера.

– Не пойдёт. Борины контейнеры. А я значит, тут за главного. И пока так, хода до контейнера нет. Пока он другое не скажет.

Шац почесал шею, набрал номер Глобального. Но тот молчал. Тяжко вздохнув, пришилось заходить с другого хода:

– А ты, отец, Боре кто?

– Родитель, – ответил тот, и тоже номер сына набрал, да тот снова не брал трубку.

– О, отец, так ты…отец! – обрадовался Шац, протянул пачку сигарет и обнял по– свойски. – Слушай, так и мы не враги. Друг он нам. Видишь мою фуру?

– Ну, вижу.

– Это, чтобы микроавтобус обратно вернуть… не привлекая внимания.

– Какой микроавтобус? Он на джипе ездит, – ответил батя и прищурился. – А ты про моего ли борю?

– Да? – удивился морпех и под кепкой почесал. – Шустрый малый. Ну да дело не в этом, а в том, что забрать нам надо из контейнера кой чего прежде, чем вернуть микроавтобус.

– Чего забрать? – переспросил батя, закурил и добавил. – И не видел я никаких микроавтобусов. Может, другой какой Боря-то?

– Так то и не видел, что угнали. А проблемами Боря не грузит никого, походу, – сказал уже Шац, и видя, что разговор в тупик заходит, тоже закурил. – Добро мне Боря сделал. Вот ровно на этом поле жизнь спас намедни. Веришь?

– Верю… Боря мог, – ответил батя и снова затянулся. А затем кашлянул. – Но контейнер не отдам. Не ты ставил, не тебе забирать.

Безысходность ощущалась в воздухе. Даже Лапоть из кабины вылез, закурил за пару.

– Эти как раз я ставил, отец, – улыбнулся Шац и подвёл батю поближе к ним, завёл за угол и на жопу контейнера показал, что тыльной стороной интеллигентами зовётся. – Ты пойми, не нужны нам контейнеры. Эти сорокофутовые пока разгрузишь, замаешься. А там евро паллеты. Не вдвоём же их разгружать в поле. Техника нужна.

– А что вам нужно от них?

Тут Шац к жопе контейнера на прицепе подошёл, залез и по ней постучал.

– Что нам нужно, где-то тут хранится.

– Так ты даже не знаешь где?

– Отец… Фура полна продукции из секс-шопа. Буквально от пола до пола. Я ведь раньше думал, что присказка «хуёв горку» это что-то из сказки. А нет, вот тут живое воплощение, только резиновое… прямо перед тобой. Да ключ у Бори. Я сам его ему на шею повесил. А Боря не на связи. Войди в положение, а? А я в долгу не останусь. Баш на баш.

Отец докурил. Подумал. Кивнул.

– Ну допустим, ты фуру пригнал, бросил, ключ отдал. А кое-что забыл в контейнере. Что нужно тебе позарез. И что?