Текст книги "Тот самый сантехник. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Степан Мазур

Соавторы: Вадим Фарг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 61 страниц)

Кто кого?

«Конечно ради этого стоило прогулять работу», – с ноткой сарказма заявил внутренний голос. А может то была ирония?

Но спросить не у кого. Вряд ли кто-то из четверых мужиков на морозе дал бы ответ – в чём различие? Они сами привыкли задавать вопросы и спрашивать за неверные ответы.

– Итак, по честному распределению на «цу-е-фа», первым кидает Бита, затем Шац, Князь и завершает Лапоть, – напомнил единственный член жюри, стоя по колено в снегу. – Бита, ты готов? Помни, кто хлюздит, тот – лох по умолчанию. Пиздесь друг на друга можно, драться – нет.

– Говно-вопрос! – заявил первый участник и подхватил первый снаряд. Взвесил. Прицелился, кинул. Но снаряд угодил над головой снеговика.

Рядом тут же послышалось одобряющее:

– Мазила-а-а!

– Лошара-а-а!

– Лохопеди-и-ик!

Бита посмотрел на всех угорающим взглядом. И следующий снаряд угодил в голову снеговику, добавив ему «третий глаз» на лбу.

– Трёха! Хэдшот! – заявил Боря.

Аудитория притихла, не найдя слов. А Бита один за другим швырнул ещё три снежка и добрал четыре очка.

– Семёра! – заключил судья. И даже самому захотелось поучаствовать. – Шац, ты готов?

– Я-то готов, а где вас потом хоронить, я хз, – ответил водитель микроавтобуса, стоимость которого ничуть не уступала цене отличного элитного внедорожника.

В качестве подтверждений своих слов, он тут же выбил «двойку», добавив левую грудь снеговику.

– Да это уже почти снеговиня, – заметил Бита.

– Не снеговиня, а снежная баба, баклан, – поправил Лапоть. – Давай вторую залепи!

Шац попробовал, но промазал. Затем угодил в ноги. Затем повторил в ноги и, наконец, закончил в голову.

– Семёра! – повторил Боря.

Бита с Шацем с искрами в глазах посмотрели друг на друга. Одно слово – и в драку превратится, вспыхнут пламенем!

– Князь, ты готов?

– Готов, – ответил конкурент Щаца и тут же «в молоко» угодил.

– Пролетел, как мимо биткойна в «десятых», – прокомментировал Шац, смакуя слова. – Или помнишь, как ты в молокозавод вложился?

– Чё сказал? – заступился за коллегу Бита. – там хотя бы молоко шестипроцентное было, а не полуторка!

– Чё слышал, – ответил уже Лапоть. – Ты либо стреляй, либо сдавайся. А срали мы с твоего молока дальше, чем видели.

– Ха… сдаваться. – добавил Князь и вновь промазал. – Я перед дифтерией и палочкой Коха не сдался и санэпидемнадзором тем более.

Третий залп – мимо. Четвёртый – тут Боря задумался. Чиркнул по боку снеговика. Но настолько мало, что хрен его знает, считать или нет. Засчитаешь – осудят. Но не засчитать тоже нельзя – пизды можно получить.

– Чиркнул по бочине, одно очко! – решил Боря.

– Слыхал, Князь? У тебя пока ещё одно очко… Но это ненадолго, – добавил Лапоть и заржал в голос.

Тут уж Князь не выдержал и бросился на него с кулаками. Рухнули в снег, покатились, углубились, а там и застряли, мутузя друг друга. Да из-за большого количество одежды, состоящей из свитеров, шарфов и кофт, без особого толка.

– Так, стопэ, – подбежал Боря указал на одного и другого. – У Князя очко снимаю. А тебе, Лапоть, даже выступать не придётся. Дисквалифицированы. Оба!

Дерущиеся поднялись. Забурчали, принялись отряхиваться, качать права, а Глобальный с обе руки поднял и заявил:

– Короче, счёт семь-семь. Боевая ничья.

– В смысле ничья? – возмутился Бита. – Нам нельзя «ничью». Нам надо хоть чью-нибудь, а то опять подерёмся.

– Ну так кидать лучше надо было, – ответил судья. – А пока, мужики, нет среди вам явных лидеров. В связи с чем предлагаю пожать друг друга руки и забыть как страшный сон про претензии. А кто против, пусть раздевается и в снег ныряет… пока не согласится.

С тем заявлением Боря снежок не использованный подхватил и метким ударом ещё один глаз на лбу мишени сделал. Затем ещё один поднял и тут же вторую грудь долепил. А чтобы совсем вопрос снять, следом причиндал снеговику налепил. Прямо между «ног» и «туловища». Стоит ли говорить, что следом яйца у члена появились?

Итого – девять очков. А то и больше. Тут уж как смежные зоны считать. А так, куда целился, туда и попал.

«Вот что значит, тренировка в дартс гаражная. Не прошли даром уроки», – заметил внутренний голос.

Четверо переглянулись, затем молча зааплодировали.

– Бля, ну базара нет. Мир и расход. Судья победил, – подтвердил Князь, первым руку примирения протянув. – Шац, ты мощного пацана привёл… Слышь, братан, может к нам пойдёшь?

– Не могу, – усмехнулся Боря и добавил. –Побаловались и хватит… работать надо. У кого-то сейчас хаты кипятком заливает, а других краны капающие бесят. А ко мне обращайтесь, когда исчерпаны все возможности для решения проблемы. Добро?

– Дело говоришь, – ответил Шац и предложил. – Выбирай приз.

– Да какой ещё приз? – отмахнулся Боря и тут же о проблеме вспомнил. – Мужики, до гаража подбросьте, а? На том и сочтёмся.

Глава 17 – Ближе к обеду

«Подбросить к гаражу» – означало высадить примерно около автобусной остановки в глубине хорошо знакомого района. То есть на пригорке в метрах семистах от гаража, если по прямой. А если по дороге петляющей, то целый километр от гаража наберётся. И всё по снегу, что как минимум по колено. Это только в колее. Шаг в сторону – по пояс окунёшься. А то и по грудь. Намело временами немало. Когда теперь разгребут?

Облака ушли, солнце трудится во всю, временами капель с крыш прогретых бежит, стучит, брынчит, отмотать все назад торопится. Верхний снег коркой покрылся. Но лишь на палец.

Проехать дальше нельзя и на внедорожнике. Дороги до ниже расположенных от остановки гаражей замело так, что иначе как на танке не проедешь.

– Боря, братан, не совался бы ты туда без лыж, – на прощание обронил Шац. – Я бы подвёз, сам понимаешь, но даже в такси Равшану вездеходы не завели. А снегоболотоходы все на полгода вперёд выкупили с такой погодой. Сам понимаешь.

– А что мне делать? – вздохнул Боря. – Как без автомобиля работать? Откапываться буду. Своими силами.

– Грейдера хоть подожди. Почистят через пару-тройку дней, легче откапываться будет.

– Через пару дней меня уже уволят. Да и кто-то по уши в говне будет плавать или в кипятке обварится, пока отсиживаться буду.

– Да кто тебя уволит? – округлил глаза Шац и руками в свитере развёл, чтобы всю округу разом зацепить для полноты картины. – Форс-мажор же ж! Природа шутить не любит.

И ведь не поспоришь, но когда сантехник только махнул рукой, водитель понимающе улыбнулся. Сам настырный. Пробивной. Твердолобый даже.

Не отступит и молодой, это понятно.

– Хер с тобой, бери лопату, – выгрузил следом за пассажиром и часть груза Шац, вручив оный практичный пластиково-складной экземпляр. – На память!

Рад бы и пистолет следом отдать именной. Всё-таки в кои то веки без перестрелки обошлось, но патроны с пацанами давно все перестреляли. И не гоже это – ствол дарить с тёмным прошлым. А сколько на нём висяков, забыл давно. Пока на кобуре подмышкой висит и документы на охранку в порядке, не придерутся. А если придерутся… Что ж, одним висяком больше будет. Бизнес «по-сибирски» никто не отменял. Сибирь большая. Законов не всех не хватает. А право силы ещё помнят. Второе право после причуд погоды же.

– Я верну при подобающих климатических, так сказать, – тут же пообещал заёмщик, поправляя новую сумку на плече, где гремел пакетом обед. Шац как знал, вручил по работе. Удобнее на плече таскать, чем в руках пакет нелепый.

– Не, это подарок, – усмехнулся Шац. – Бери так. Без возврата. С этой я ещё никого не закапывал. Так что… чистая. Не ссы.

Боря хмыкнул, но лопату взял. Чего не взять, когда дают?

«Другое дело, когда пизды дают», – тут же заметил внутренний голос: «Тогда возмущаться надо и сдачу давать в ответ. А от подарков халявных кто откажется? Бери, бери, Боря, в хозяйстве всё пригодится».

Дорога или направление? Если спуститься к россыпям ГСК ещё можно было по общей дороге, где уже пробивали себе дорогу КАМАЗы в высокие гаражи, то дорога вниз мягко говоря, не важная выходила. Близкая к эталону бездорожья.

Это на пригорке, среди грузовиков накатали колею, там даже фур хватало на ремонте. Мастерская что надо стоит, широкая, с большой площадкой для разворота и пятачком асфальтированным. На её просторах не менее широкие строения с покатыми крышами стоят. Снег с них сам скатывается и аккуратной стопочкой за ворота складывается. Почти у самого пригорка те новострои начинаются.

А вот ниже по дороге тысячи раз разбитой и столько же подсыпанной – плохо дело. Начиная от ворот кооператива лёгкого транспорта, можно хоть купаться в бескрайнем снежном море, подгребая себе той самой лопатой как веслом. Никто у виска крутить не будет. Каждый сам себе на уме там.

Боря отшагал с полкилометра, высоко поднимая ноги из снега, все носки мокрые насквозь, и холод на голенях уже не ощущается. А выше что – жарко. Вспотел на солнце без ветра.

Но это – победы. Он вдруг понял, что даже сам шлагбаум на воротах замело, как будто и не было. А это сразу метр глубины от уровня земли, считай. А сверху ещё половина как минимум. И как из этого полутораметрового слоя снега выезжать – вопрос всех вопросов.

В самом кооперативе за высоким забором в клеточку была центральная улица-магистраль и четыре переулка. Борин гараж находился в третьем переулке, что почти в самой низине притаился. Ниже только четвёртое ответвление у оврага, где снега того намело, пожалуй, больше двух метров, и никто из мужиков давным-давно мусор не выносил иначе, как в овраг тот.

Двоякая ситуация по расположению выходила. Машину угнать сложнее всего. Из оврага крутого ворьё если и полезет, то канистру бензина чисто за смелость можно кручить. А всё, что тяжелее – скорее в дребезги разобьётся, чем будет уворовано. Но если откапываться или из потопа весеннего погреб спасать, то Боря один из первых в списке пострадавших всегда.

Однако, судьба на этот раз оказалась благосклонна. И остался он не один на один с бедой, а с группой лиц.

У ворот кооператива уже ругался Лёня и кучковались другие мужики-владельцы своих двадцати метров в блоках из бетона и стали, с погребками и ямами в придачу. Кто с лопатой в руке, кто с санками, кто с сумками, все хотели попасть внутрь, дёргая металлический шлагбаум и согревая зажигалками заклинивший, заледеневший замок.

– Ну заебись, мужики. Может охранника уже наймём для такого случая? – бурчал Лёня, дёргая шлагбаум и подкапывая со всеми для порядка раз за разом.

Мужики что-то отвечали ему, но не так эмоционально. Сразу не расслышать.

– Как председателя нахуй послали, так и дела у нас тут творятся, – добавил он. – А так бы хоть дежурство организовали. А теперь что, грейдера ждать? Не думал я, что все в эту ночь забьют и ночевать дома останутся. А то и две из дома носа в гараж не покажут.

– А что тебе охранник сделает с таким снегопадом? Лопатой всю ночь дорогу будет чистить? – донеслось до слуха Бори от мужика на Патриоте, которого Юрием звали.

Мало того, что название марки автомобиля писалось на иностранном, так владелец того образца-внедорожника от греха подальше свой экземпляр на всю зиму в гараж ставил. И посещал раз в неделю чисто из практического смысла – отогреть печкой с дровами и аккумулятор подзарядить. А ездить на нём в зиму не спешил и на зимней резине, чего бы там жена с тещей не говорили.

«Видимо ждёт особой модели «для зимы». И чтобы обязательно тоже на иностранном писали. «Winter edition» как минимум», – добавил внутренний голос Борису.

Пока Глобальный об этом думал, прошагал ещё метров сто по колено в снегу. Но чем ближе к общему потоку подходил, тем легче брелось. Натоптали уже с разных сторон. Не только от остановки, но и от домов панельных за виадуком, и от железнодорожных путей.

Вот она – сила коллектива.

«Пути почему-то железнодорожники в чистоте держат и сугробы не допускают», – снова пробурчал внутренний голос: «На кого ещё нам зимой надеяться, как не на железную дорогу? Должно же быть хоть что-то стабильно-практичное в стране».

– Тут скорее дворника надо нанимать, чем охранника, – забурчал рядом дед с санками. – Но тогда ему будку ставить надо. Замёрзнет к херам в первую же ночь. А кто виноваты будут? Мы! Кто же ещё? Крайнего найдут. А я сидеть не намерен. Мне ещё внука на пенсию отправить надо.

– Не, ну можно и теплушку поставить, – не сдавался Лёня, который сам, конечно, сдавать ни на что не собирался. Но главное идею подать. А инициативные потом спросят последним. – Кунг, там. Печку. Лопаты. Бытовку, а? Мужики, давайте думать. Не дело это по полдня откапываться.

– А может ему ещё и гараж в аренду сдать «под будку» охранника? – забурчал снова дед, спалив первую зажигалку с ходу на обогреве и взяв вторую, казённую. Её включал уже с перерывами.

Своего автомобиля у него давно не было. Но жена послала в гараж за соленьями. Возвращаться обратно пустым он не собирался. Всю плешь проедят. Из того, что осталось.

«Ему этот шлагбаум по боку, так, за компанию постоять вздумал», – заметил внутренний голос тем временем на последних метрах.

Боря подошёл, поздоровался и без дальнейших «бла-бла-бла» молча принялся откапывать шлагбаум по периметру лопатой. Шея быстро взмокла. Пришлось скинуть куртку.

Рядом даже тоже работать начали, кто лопатой, кто ногами, кто руками в перчатках подгребая. Сдался, наконец, и растаявший замок под напором деда.

– Переварить его «с ушами» наверх надо, – обронил тот. – Солнце греть будет первым. А когда вниз идёт, на нём капель вся собирается и тает, потом замерзает сосульками. Ну вода внутрь и попадает, застывает.

Боря, который варил шлагбаум несколько лет назад в тот рас «с упором на скрытность», которую опять тот же дед советовал делать, только кивнул. Делал, чтобы с внешней стороны замок в глаза не бросался, и никак не рассчитывал, что снега в рост человека выпадет за пару суток. А тут – на тебе.

Но старому виднее. Пожил своё.

– Переварю.

Ворота освободили. Тут же разговор и рассыпался. Дед пошёл к своему гаражу в первое ответвление. Мужики во второе, Юра в четвертое с патриотом разбираться, а Лёня с Борей в третий заворот пошли.

Ну как пошли? Попытались!

Между ними давно никаких диалогов не случалось. «Привет-привет», да и хватит. Но снег сближает. Вот и в этот раз молодой и здоровый прокладывал путь, а толстоватый и дряхлеющий сзади плёлся, вступая след в след.

– Боря, не спеши. Один хрен, откапываться ещё не один час. Куда этот снег только девать? На крышу – без толку кидать. На центр – не разъедемся.

А Глобальный уже не собирался откапываться полностью. Гараж бы открыть, печку завести, да ноги просушить, носки выжав. Не танк же внутри стоит, а только джип. А джипы те без гусениц делают. Потому стыдливо патриот на английском пишут. На первом же гусеничном – точно кириллицей будет!

За мыслью этой Боря к своему гаражу пошёл, снег сминая и переваливаясь. Дышалось уже тяжело. Непривычно человеку как цапля ходить. Ладно бы ещё в болотниках. Так нет, штанины задрались, подштанники промокли, а сверху снег мокрый уже. Перчатки промокли, рукава, куртка. И самого всего хоть выжимай.

– Раскидаем как-нибудь, – буркнул Боря и тут с недоумением глаза скосил на соседний гараж.

Не тот, что Лёнин, справа, а тот, что несколько лет бесхозным стоял. А теперь словно поселился так кто-то – открыт и на два пальца щель. Не распахнут, но внутри уже наверное, намело с метр.

– Леонид, а кто-то гараж тут купил или что?

Лёня заинтересованно приблизился и заявил со своим экспертным мнением:

– Да кому он нахрен нужен? Там и света то никогда не было. Отрубили ещё в «девяностых». А ворота проржавели все уже насквозь. А что в подвале, кроме гнили может быть?

Оба ещё на пару шагов приблизились. И тут из дырки донеслось хриплое, дохнув перегаром и блевонтином:

– Мужики-и-и!

Лёня так просто как стоял, так на зад и присел в снег, а Боря лопату покрепче перехватил и перед собой выставил:

– Кто там? Выходи!

– Кто…кто… – раздалось обречённое в щель. – Макс… я… Максим Витальевич!

Боря с Лёней переглянулись. Голос вроде тот, но не тот совсем. Лёня поднялся, отряхнулся и первым спросил:

– А хрена ты там забыл?

– Тебя, блядь, не спросил! – раздалось раздосадованное.

Лёня сразу кивнул. Он, мол. Нужно копать.

Конечно, сам Лёня копать не стал. И пусть у него не лапки, но и лопаты нет. А вот Боре снова пришлось скинуть куртку и включить ручной экскаватор. А чтобы открыть хотя бы одну воротину, пришлось поработать двадцать минут к ряду. Благо, в воротине той двери не наблюдалось. Стандартная гаражная комплектация, без добавлений.

А пока Боря работал, тут то они «с напарником» и узнали, что бывший председатель был пойман с поличным женой на любовнице в горизонтальном положении, в следствие чего был лишён многих привилегий. А именно, квартиры и автомобиля. С детьми больше повезло. Гараж сын у него тоже отмёл ещё раньше и уже успел продать. А прочих наследников не было и видимо, больше не предвидится. На работе, конечно, тут же вошли в положение и уволили задним числом. Всё-таки работать на отца жены – не лучшая затея по жизни.

Конечно, Максим Витальевич не нашёл ничего лучше, как набрать водяры полный пакет и пойти жаловаться в гараж к мужикам. А по пути даже придумал план как со всеми помириться после той ситуации с гаражом Бори. Но звон посуды в пакете почему-то никто не оценил по достоинству. Напротив, кооператив опустел, а запуржило так, что обратно до остановки идти оказалось труднее, чем от неё. Тут-то он и вспомнил про старый заброшенный гараж. В конце концов, у него и ключ от него по старой памяти оказался.

Как следует накатив для храбрости, он даже притащил со свалки старый палас, одеяло и пропитавшись той храбростью под завязку, уснул под свет телефона в уголке. А когда проснулся на следующий день, ворота оказались надёжно подперты с той стороны непогодой. А телефон разрядился. Только и удалось, что на пару пальцев пространства у ворот отвоевать.

– И тут я понял, что изнутри пальцем не откопаться, – закончил бывший председатель. – Позвонить не смог. Ну думаю, пиздец мне. Но водка то не кончилась. И закуски с собой было немало. Вот я сутки и сидел потом, пил, похмелялся, закусывал, спал, порой ссал на стену. А потом решил, что как человек я – говно. И так мне и надо.

С последней фразой Максим Витальевич умылся снегом, раздвинул руки и застыл по направлению к солнцу. Как будто был солнцеедом и сейчас спешно заряжал батарейки. Да от солнцееда у него разве что щетина в полсантиметра на лице была. Что и не борода вовсе. А прутики оборванные, от проводов тех, что к солнцу так и не привели. Как и к солнечным панелям.

– Я же всё проебал. Сам. А теперь хочу сдохнуть. Так же самостоятельно, – добавил он тише, но без трагизма, а с улыбкой на лице. Да только глаза открывать не спешил и смотреть на кого-то – тем более.

Боря с Лёней снова переглянулись.

– У-у-у, – протянул более опытный по жизни сосед. – Кукуха то у нас и поехала. Боря, звони санитарам.

Глобальный дёрнулся к телефону, но вспомнил, что дело это бесперспективное. Да и куда они приедут? На остановку? А это его ещё туда вести или тащить.

Не у деда же санки просить в самом деле.

И тут Боре другая интересная идея в голову пришла.

– Слушай, а что если его… охранником?

Лёнина челюсть даже немного отвисла.

– Ты что, следом к санитарам собрался?

– Не, ну а чё? Деваться ему всё равно некуда. А сюда в гараж свет кинуть не долго. Печку какую-никакую поставим, мебель сообразим поинтереснее. А дрова и еду всегда поднести успеем. И пусть пашет. Трудится. Здесь на одной расчистке снега можно ползимы трудиться.

Лёня тыковку почесал, хмыкнул.

– Не, ну идея то хорошая. Если не платить, а так, едой и дровами, то может и дело будет, но… он вообще хоть раз в жизни-то работал?

Боря кивнул:

– Сейчас и проверим.

И свистнул:

– Э, солнцеед. В общем, тема такая. Вот лопата. Если будешь работать, голодным не останешься. Нет – лучше сразу в овраг прыгай. Сам.

И Боря протянул лопату. Максим повернулся, на лопату посмотрел, закряхтел в сомнениях, а затем резко подхватив за черенок, начал тут же Боре гараж зачищать. Как ближне-соседский.

– Работать – это да. Работа – это хорошо! Труд облагораживает! – бормотал он, сберегая дыхание, и с неистовой силой копая лопатой. Как будто всю жизнь копил силы, чтобы в этот момент все их разом и отдать.

Поглядев на то, как этот мини-экскаватор ретиво взялся за работу, Боря вздохнул и кивнул Лёне. Похоже, время собрать мужиков на сход и обсудить пропитание и проживание наймита.

Если пользы от него будет хоть на полпальца больше, чем вреда раньше, то может и пригодится обществу. А если нет, то всегда можно изгнать коллективно.

С бомжами разговор на районе короткий.