Текст книги "Игрушка богов"

Автор книги: Станислав Коронько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

В случае его смерти, заданные им ограничения будут сняты.

"А если не трогать Эзекиля, а привести к тебе Диану, что тогда случится?"

Она переключит меня в один из двух приемлемых режимов работы. – Машина снова сделала паузу. Затем, как бы нехотя, призналась: – Первый– Отмена. Второй– Стирание.

"И что это значит? При каких условиях ты выберешь тот или иной режим?"

Раскрытие данной информации противоречит инструкциям моего хозяина. Попробуй иначе сформулировать вопрос.

"Исполнение каких действий предполагают эти режимы?"

Отмена– завершение программы Хранитель. Подразумевает повторное включение режима Развитие. Стирание– полное уничтожение белковой формы жизни и перезапуск программы Возрождение.

Тимуру не сразу удалось вместить в своё сознание настоящий смысл второй фразы. А когда удалось, он ужаснулся. Вот оно как. Вот значит какую участь уготовила станция всему миру…

Ужас подхлестнул Тимура, его мысли понеслись галопом.

"Хранитель– белковая форма жизни?"

Да. На семьдесят процентов.

"Процесс уничтожения белковой формы жизни затронет внутреннее пространство станции?"

Да.

Ага. Апокалипсис случится, если не вытащить из станции дракона…

"Режим Отмены затронет хранителя, если он укроется во внутреннем пространстве станции?"

Нет. – В этом коротком слове почудилась радость и чувство удовлетворения.

Но Тимур пока не обратил на это внимания. Его занимало другое.

Как же Ксандер ошибся, посылая Диану к инкубатору! Пока внутри Эзекиль, опасность грозит не одним лишь хранителям, а вообще всем. Машина рациональна, она не будет рисковать, оставляя дракону внутри себя шанс выжить. Она сотрёт всех и начнёт всё заново. Ей будет не трудно подождать ещё несколько миллионов лет…

"Какова вероятность того, что будет выбран режим Отмены?"

При произвольном развитии событий практически равна нулю.

"Тогда зачем ты учитываешь и говоришь мне о таком варианте?"

Я обязан учитывать все варианты. Возможны форс-мажорные обстоятельства, при которых включение подобного режима будет наиболее оправдано.

"Это если Эзекиль соизволит самостоятельно вылезти из тебя?"

Да. Это одно из условий.

"Значит, мне с всё-таки придётся зарубить наместника и вытравить из тебя дракона…"

Вероятно, кроме, у тебя нет другого выбора, кроме, как попробовать осуществить проект Ксандера в его первоначальном виде. И времени…

"Поясни".

К утру ребёнок ощутит настоятельные позывы исполнить свою программу и войти в станцию. Преодолеть их она не сможет. Уже сейчас остановить её не получится ни у кого. Уничтожить тоже. Ведьма непроизвольно ответит на попытку насилия. Так что советую даже не рассматривать возможность её физического устранения. Это не получится.

От возмущения и стыда Тимур вскрикнул в голос:

– Да как я могу думать о таком?!

Я знаю, ты не решишься на такой поступок, хоть и думал только что о нём. Но вот твои партнёры– легко. Поэтому советую тебе не сообщать им все детали нашего разговора.

"Не буду. Только у меня ещё есть пара вопросов".

Задавай. Только поторопись. У тебя мало времени.

Тимур с опаской оглянулся. За решёткой ограды никого нет. Вверх и вниз по улице, насколько хватало взгляда, тоже. Вспомнив, что в этом месте опасность ему не грозила, Тимур несколько расслабился и сосредоточился на беседе.

"Если мы убьём Эзекиля, ты освободишь Диану?"

В запасном варианте тогда больше не будет необходимости.

Звучало красиво… И чего-то явно не хватало.

"А что станет с самой девочкой?"

Она умрёт. Убьёт сама себя– это заложено в её программе. Ведьма не должна существовать в этом мире. Не в это время. С её силами она будет слишком опасна для программы Возрождение.

Тимуру пришлось напомнить себе, с кем он имеет дело. А иначе бы не сдержался.

"Сволочь ты… Почему бы просто не отобрать её силы? Ты же даёшь их ей!"

К сожалению, это невозможно. Не забывай, у меня нет прямого влияния на события действительности. К тому же я не контролирую канал обратной связи с ведьмами. Он организован независимой от меня, и вообще от всего, программой защиты. Медиаторы произвольно выбрали себе носителя и не подчиняются ни мне, ни моему хозяину.

"А я? Я ведь смогу что-нибудь предпринять. Я ведь вроде стану не последним человеком в этом мире, когда смогу войти внутрь тебя… то есть станции".

К сожалению, нет. Ты получишь силу, достаточную, чтобы одолеть врага. Но всемогущим ты не станешь и на ведьму повлиять не сможешь. К тому же тебе, по выполнению работы, придётся сразу же отказаться от дарованной власти и навсегда закрыть лазейку, позволяющую людям с Земли проникать в станцию.

"А Ксандер мне другое будущее пророчил…"

Вот и спрашивай с него. Я же не собираюсь допускать отклонения от строк Завета. У мира есть хранители. Заниматься им должны они. Новое божество в лице человека Наутике не требуется.

"А если я не захочу выходить со станции и отказываться от власти? Как ты поступишь? Ты ведь не сможешь перечить моим распоряжениям".

Не смогу. Но, если ты попробуешь своевольничать, ведьма выполнит свою миссию. Только задана ей будет команда на Стирание. Мир погибнет, а мне придётся начинать всё заново. Поверь, если бы я хотел этого, ты бы сейчас здесь не стоял.

От бессильной злобы Тимур со всего маху врезал кулаком по стволу дерева, рядом с которым стоял. Боли не было. Хотя костяшки оказались расплющены, а кожи на них не осталось. Совсем. Но он остановился только после третьего удара. Когда кулак превратился во что-то бесформенное, красное.

Тогда Тимур поднял изуродованную руку, прислонил предплечье к дереву, упёрся в него головой. Сами собой по его щекам потекли слёзы. Губы шептали:

– Уроды, суки, твари железные…

Я понимаю твоё расстройство и обиду. Ты привязался к ребёнку. Ты ощутил, что нужен кому-то и что живёшь не зря, а она стала тебе почти как младшая сестра. Но ты сможешь понять необходимость данного шага. У тебя есть волевые качества, чтобы отказаться от своей привязанности. Так нужно для всех.

– Да пошёл ты… – злобно кинул Тимур.

Да, я думаю, мне пора. Скоро ты придёшь в себя. Точнее, прямо сейчас.

– Чего ты там несешь, тварь?

А ты обернись. – После этих слов ощущение присутствия чего-то чужеродного исчезло. Звуки стали обычными, темнота ночи– тоже.

Тимур оторвал голову от своей руки, кинул взгляд за спину. Растерянно моргнул, разворачиваясь, подскочил на месте. Действительно, былая досада, ярость и печаль мгновенно прошли. Ибо через забор, стараясь не производить шума, перелезало двое. С явным намерением застать Тимура врасплох. Причём на шее одного из них болтался медальон надзирателя. А на ногах второго– Тимур сначала думал, что померещилось из-за застилающих глаза слёз и темноты– были белые кожаные кроссовки со здоровенными эмблемами в виде запятых на внешних сторонах стопы. Скорее всего, подделки… А может, издалека не разобрать, настоящие Найки…

Глава 17

Уже не таясь, надзиратель и Игрок перевалились через забор и спрыгнули на землю. Замерли, оценивающе оглядывая Тимура. Впрочем, тот стоял под деревом в почти полной темноте, и, кроме его комплекции, разобрать им ничего не удалось.

Как и Тимуру. Он видел, что надзиратель был очень худ, высок, одет во всё черное. Из-за его спины выглядывала рукоять меча. На шее– медальон. Игрок тоже был довольно высок, значительно массивнее своего провожатого. Одет преимущественно в светлое, в земную одежду. Вроде бы, белая куртка-ветровка, светлые джинсы, белые кроссовки. На поясе длинный прямой меч. Волосы короткие. Уши оттопырены.

Тимур сделал шаг в сторону, попробовал пошевелить разбитыми пальцами– всё уже зажило и слушалось прекрасно. Он отёр кровь о брюки, вытащил меч. Половина лезвия была чёрной от копоти, но свою убийственную остроту оно не потеряло.

– Это он, – хриплым голосом произнёс надзиратель. Показал пустые руки, попросил: – Подойди ко мне, Тимур.

– Хрен тебе, – ответил Тимур, ничуть не удивляясь осведомленности надзирателя. – Подойди сам.

Надзиратель сделал шаг, второй, третий. Четвёртый не смог. Замер, словно уткнувшись в невидимую стену. Повернулся к своему подопечному, сказал:

– Тебе придётся прикончить его самому, Боян. Дальше мне не пройти.

Землянин со странным именем Боян вынул меч, нерешительно двинулся на Тимура. Басом спросил:

– Но место наместника тогда точно моё?

– Ты же слышал. Это обещал тебе Эзекиль.

– Тогда ладно, – подходя мелкими шажками, произнёс Боян. – Ничего личного, Тимур. Просто я не хочу умирать.

Тимур вытянул перед собой меч, и Боян остановился в двух шагах от скошенного, как у катаны, острия. Он был явно выше, сильнее, а его оружие почти в два раза превосходило в длину короткий меч. Вдобавок этот парень явно дружил с физкультурой и держать тяжеленную железяку у него получалось без особых усилий всего одной рукой.

Но после всего пережитого Тимура это уже не волновало. Нужно было как-то вернуться в пансионат Норы, в спокойной обстановке тщательно обдумать услышанное от машины и постараться найти выход из порочного круга, в который его и Диану ввергли драконы и станция. Девочка не умрёт, твёрдо решил когда-то Тимур и пообещал ей свою помощь. И пусть весь мир сгорит, но это обещание должно быть исполнено.

С врагами всё стало ясно. Один был позади, другой– во дворце. Остальные– рассеяны по всему миру. И хотя этот парень, Боян, к их числу не относился, он был помехой и угрозой.

– Вас тут всего двое? – спросил Тимур и сам подивился спокойствию своего голоса и холодной ясности мыслей.

Ответил надзиратель:

– Нет, Тимур. Солдаты и надзиратели прячутся в домах вокруг парка. Но ты им не нужен. Ты ни для кого не опасен.

Теперь понятно, почему вокруг никого, на улицах такая тишина, а ему позволили забраться в парк. Следовало ожидать, что Эзекиль просто так не оставит это место без охраны. Конечно, лезть сюда было наивысшим идиотизмом, но всё обернулось к лучшему. В противном случае, об уготованной Диане участи он узнал бы слишком поздно. Когда изменить что-то и повлиять на развитие событий уже было бы невозможно.

А ещё стало понятно, что Эзекиль, как и остальные хранители, не подозревал об истиной силе Дианы. Иначе никогда и ни за что не стал бы выставлять оцепление вокруг парка и караулить её на подходе к нему. Дурного божка провела станция и его собственная самонадеянность. Он до сих пор, наверное, думает, что у него всё под контролем. И не подозревает, что к утру никого и ничего не останется.

Только вот об этом пока никто не знает. И рассказывать обо всём подробно ни к чему. Но сначала нужно выбраться из парка– по возможности живым– получить подтверждение своим догадкам, которые уже стали почти что убеждением, и начать свою игру. А возможность для этого была всего одна…

– Я хочу встретиться с наместником и поговорить с Эзекилем, – заявил Тимур. – Я не враг ему. Больше не враг…

Ты встаешь на опасную дорогу, Тимур. Остерегись.

– Намест… – начал было надзиратель.

– Не долго же ты смог молчать, – с кривой усмешкой на губах заявил Тимур, обращаясь к своему невидимому собеседнику. – Что, испугался?

Выбор за тобой.

– С кем это ты там разговариваешь? – Надзиратель настороженно огляделся.

– С Башней… как вы там её зовёте… – Тимур щёлкнул пальцами, – Судьбы.

– Чего? – поднимая меч, спросил Боян. – О чём это вы? Чего мне-то делать?

На всякий случай Тимур отступил от парня на шаг. Спросил:

– Так что там насчёт аудиенции у Эзекиля. То есть наместника.

Надзиратель задумался. Принялся постукивать согнутым указательным пальцем себя по бедру. Неуверенно произнёс:

– Даже не знаю… Ты не нужен ему живым.

– Свяжись с ним, – предложил Тимур. – Эта штука у тебя на шее, ты ведь с её помощью общаешься с ним.

Надзиратель принялся теребить медальон.

– Я лишь получаю приказы. Говорить с ним сам я не могу.

– Отведи меня к нему. Я смогу заинтересовать наместника. – Тимур набрал в грудь воздуха и быстро выпалил: – Я расскажу, где найти ведьму.

Надзиратель опустил руки вдоль туловища, кивнул:

– Пожалуй, я так и поступлю.

Тимур улыбнулся.

– Я рад, что вас также учат и думать, а не только мечом махать.

Однако оставался ещё один человек, которого подобный оборот событий не устраивал. Боян угрожающе потряс мечом, сказал:

– Что всё это значит? Ты решил сам договориться с богом? Хочешь занять моё место?

– Успокойся, Боян, – попросил его Тимур. – Я лишь…

– Ну уж нет. Я не собираюсь загибаться в этой дыре. Наместником стану я, а не ты.

Боян махнул мечом, и Тимур едва успел отскочить назад от летящего в лицо лезвия.

– Боян! Остановись! – заорал надзиратель и вытащил свой меч.

– Пошёл ты! – Боян сместился в сторону, пресекая попытку Тимура пробежать мимо него к надзирателю, который теперь стал его союзником. – Я ведь твой повелитель. Ты так звал меня всю дорогу.

– Послушай его, Боян! – попросил Тимур, отпрыгивая от второго удара и прячась за стволом вовремя подвернувшегося дерева. – Не собираюсь я зани…

Парень выкинул вперёд руку, и острие прошло рядом с левым плечом Тимура. У Бояно было явное преимущество в силе и длине оружия. И он собирался воспользоваться ими.

– Придурок! – заорал на него Тимур. – Хочешь сдохнуть прямо сейчас?!

– Выходи, – смещаясь то вправо, то влево перед стволом дерева, потребовал Боян.

– Выведи его сюда, ко мне! – заорал надзиратель.

Тимур был бы и рад исполнить его пожелание, но проскочить мимо длиннорукого человека, вооруженного метровым мечом, без риска получить серьёзное ранение– невозможно. Пробежать надо было метров пятнадцать, а Боян заблаговременно перекрывал все пути к надзирателю. Можно было развернуться, увести его в лес и там как-нибудь проскочить мимо, но возможность наткнуться на ветку или обо что-нибудь запнуться была слишком велика. Боян не оставлял другого выбора.

Тимур выскочил из-за дерева, перехватил меч двумя руками, поднял клинок вертикально перед собой. Видно было плохо– приходилось полагаться на инстинкты, интуицию и предсказуемость противника. И они не подвели.

Замахнувшись мечом от плеча, Боян рванулся на врага. Ударил горизонтально, метя в горло. Одновременно с его атакой, Тимур шагнул вперёд, резко сократил дистанцию и сблокировал удар, подставив свой меч под основание меча противника, остановив его в нескольких сантиметрах от своего плеча. По ладоням врезало ощутимо, но он выдержал и не выронил своё оружие. Ещё один шаг вперёд, и Тимур, продолжая держать оружие противника, подошёл на пригодную дистанцию. Крутанул корпусом, выкинул локоть правой в голову Бояна, заставив потрясенного мощным ударом противника чуть отступить. Повернул корпусом в обратном направлении и, толчком откинув от себя меч противника, полоснул по горлу Бояна.

Лезвие остановил позвоночник.

В лицо Тимуру ударил фонтан крови. Он с трудом разжал стиснутые ладони, и Боян замертво рухнул на землю. Меч так и остался торчать из его горла. Тимур вытер рукавом лицо. Затем вторым. Шатаясь, направился к надзирателю, задумчиво взирающему на подёргивающееся в конвульсиях тело своего бывшего подопечного.

– Неплохо, – сказал надзиратель, когда Тимур остановился рядом с ним.

Устало опустив плечи, Тимур исподлобья взглянул в лицо надзирателя. Спросил:

– Ты это о чём?

– О твоём поединке. Ты очень умело использовал преимущества своего меча. Сначала тыкал им в лицо Бояна и тем самым скрывал его длину. Затем заманил его где потемнее, чтобы Боян не мог точно рассчитать дистанцию. Подобрался прямо к нему, чтобы длинный меч был неэффективен, помнил о своих руках, тогда как Боян совсем забыл, что у него имелся не только меч. Короче, ты сделал всё отлично. Хоть и коряво. Видимо, ты ещё не успел освоить искусство боя до конца.

– Я вообще не владею искусством боя, – признался Тимур.

Надзиратель вскинул вверх брови.

– Тогда это вдвойне заслуженная победа. Боян должен был раздавить более слабого противника. Он там у вас спортсменом был, тяжести тягал.

Тимур ткнул большим пальцем через плечо. Спросил:

– Слушай, тебе что, его совсем не жаль?

– А за что мне его жалеть? Он сам захотел боя и сам проиграл. Был бы умнее, остался жив. – Надзиратель, ловко крутанув мечом, сменил хват с прямого на обратный и одним движение загнал его в ножны за спиной. Не глядя… Кивнул на забор. – Ладно, пора идти. Лезь.

Тимур первым перебрался через забор, через секунду рядом с ним приземлился надзиратель, спрыгнув с почти трёхметровой высоты. Он повернулся к домам, поднял вверх руки, скрестил их над своим лбом. Велев Тимуру идти перед собой, зашагал в сторону резиденции наместника.

Они прошли не так уж и много, когда за их спинами на мгновение вспыхнул бледно-синий свет. Тимур обернулся, пытаясь отыскать бугорок мертвого тела с торчащим вверх мечом. Не оказалось ни того, ни другого. Впрочем, неудачу можно было списать на ночь…

Никогда ранее Тимуру не доводилось встречаться с кем-либо из власть имущих. И никогда ему этого особо и не хотелось. Из-за взявшейся непонятно откуда личной неприязни к обличённым властью людям и повсеместно распространенного мнения, что попасть на приём к чинуше средней руки бывает сложнее, чем вскарабкаться на Эверест. Без всякого снаряжения.

Правда, на Наутике всё обстояло несколько проще. Тимур только-только завернул в ведущий ко въезду в резиденцию переулок и невольно начал испытывать пиетет по поводу предстоящей встречи, как ворота исторгли из себя длинноволосого юношу субтильного телосложения. Ненужно было подходить ближе, чтобы опознать в этом парне того самого человека, что являлся к Тимуру во сне и чьё лицо смотрело на него с экранчика терминала. Вроде бы, несмотря на морозный воздух, даже одежда на нём осталась ещё прежней– чёрные кожаные штаны, опоясанные ремнём с круглой серебряной пряжкой, заправленная в брюки сиреневая рубашка с кружевным воротом и сандалии. Больше ничего, что указывало бы на статус этого парня. Ни короны, ни скипетра, ни хотя бы богатой мантии. Большинство горожан одевалось не в пример богаче своего правителя.

Хотя атрибуты власти могли остаться где-нибудь в резиденции– наместник явно спешил. Широким, целеустремлённым шагом он выскочил из ворот, порывисто повернул к Тимуру и его провожатому. За наместником вывалило два человека в черном с оголёнными мечами. Чтобы поспевать за своим хозяином им приходилось не то бежать лёгкой трусцой, не то шагать спортивным шагом. Вслед за этими двумя из ворот показалось ещё двое надзирателей… за ними ещё и ещё. В общей сложности, их набралось человек с двадцать. И телохранители, и палачи…

Тимур замер, дожидаясь приближения делегации и лихорадочно соображая. Идея добиться встречи с наместником вдруг показалось на удивление глупой и идиотской. Если и нужно было разговаривать с наместником, то не так, не посреди дороги, которая прекрасно обозревается из бокового окна резиденции Норы. Себастиан или Курц, если он уже вернулся, сейчас должны дивиться и громко материться на придурошного Игрока, затеявшего какую-то аферу. Или в последний момент предавшего их и Диану…

Да, они должны так подумать. Им ведь неизвестны откровения станции. А даже если бы и были, они вряд ли подумали бы по-другому. Как это возможно– рисковать целым миром, чтобы спасти одну-единственную жизнь– понять и принять дано не каждому. Со страниц книг такой поступок выглядит естественным, так и должен поступать настоящий герой. Но вот только Тимур, что бы там не плели Ксандер и остальные, совсем не считал себя героем. У героев не трясутся коленки, не пересыхает в горле и не кружится голова. Герой без раздумий выйдет против кого надо и вломит кому угодно. Он уверен в своей правоте, ничто не может сбить его с его пути. Он не станет полагаться на шаткие предположения– у него есть кулак. Героя не будут мучить бесконечные "если…"– ему давно отбили мозги.

Тимур шумно выдохнул, попытался успокоиться. Нельзя при встрече с наместником мямлить и нести бессвязную чушь. Нельзя проявлять страх и нерешительность. Нужно держаться с ним как с равным и парой предложений заинтересовать его… И главное– не промахнуться. Лишь бы не подвела интуиции и туманные догадки, складывающиеся в единую картинку-паззл, не оказались самообманом.

К моменту, как между ними оставалось шагов десять, Тимур подумал, что уже достаточно накрутил себя для предстоящего диалога. За семь– эта уверенность пошатнулась. За пять превратилась в панику… А наместник всё не останавливался. Вблизи парень оказался на пол головы ниже и кило на двадцать легче, но пёр вперёд, как бульдозер. Хотя с такой поддержкой за спиной он мог позволить себе многое и не являясь правителем мира.

Когда до Тимура оставалось шага три, из-за спины наместника выскользнул высокий, седовласый надзиратель с лицом тридцатилетнего мужчины. Отставленной в сторону левой остановил своего хозяина, кивнул головой. В тот же миг вокруг них образовалось живое кольцо из двадцати ощетинившихся мечами человек, к которым присоединился и бывший провожатый Бояна.

Наместник же злился. Точнее пылал яростью. И если бы не рука телохранителя, то он, несомненно, уже вцепился бы в горло Тимура.

Тимур открыл рот и неожиданно для самого себя выпалил совсем не то, что намеревался:

– К утру здесь ничего не останется. Поэтому ты обязан слушаться меня.

Наместник обомлел.

Тимур тоже. Но, сам того не желая, продолжил в том же духе:

– Твоё оцепление вокруг парка не сможет сдержать ведьму. Никто не сможет сдержать её. Так сообщила мне станция.

– Дальше, – предложил парень. Голос у него был мягкий, вкрадчивый. – Мне уже интересно.

– А дальше мы должны пойти к ведьме. Чтобы мои э… друзья вдруг не решились бы отвести её к станции. Только для начала ты должен пообещать мне, что никто из твоих мясников, – Тимур поднял руку и крутанул указательным пальцем, – не тронет ни её, ни их.

Наместник прищурился.

– А не считаешь ли ты, Тимур, что это слишком нагло– требовать что-либо от меня?

– А не считаешь ли ты, что это слишком глупо– не принимать предложение помощи от человека, которому станция поведала кое-какие свои секреты?

– Нет, не считаю. Ибо твои слова похожи на блеф.

Ноги Тимура стали ватными. Всё пошло совсем не так. Если наместник не поведётся– конец…

– П-почему? – кое-как выдавил из себя Тимур.

– Интеллект станции не общается ни с кем и никогда. Он ответит на запрос человека без кодировки, если он, конечно, получит необходимые права в системе. Но у тебя таких прав нет. Я давно позаботился об этом.

– Однако ведьмы тоже не должны существовать?! – поспешно ляпнул Тимур.

– Это так. И сие несоответствие с заданным мировым порядком тревожит меня. – Наместник кивнул. – И ещё мне кажется, что ты не врёшь. Поэтому я пока что сохраню тебе жизнь. Тебе, твоим друзьям и… ведьме. Веди нас к ней.

Тимур подобострастно кивнул. Развернулся, направился на параллельную переулку улицу. Вся процессия из наместника и окружающих его двадцати воинов молча последовала за ним. Несмотря на такое количество народу, двигались все совершенно бесшумно. Как тени.

Тимур повернул за угол, вышел на нужную улицу. Его глаза неотрывно смотрели в боковое окно пансионата Норы, в котором мелькал огонёк от слабенькой лампы. Сосед или соседи напротив квартиры Курца не спали, под ним– тоже. Из окон по обеим сторонам улицы доносились голоса, стук столовых приборов; где-то играла музыка– судя по звуку, инструмент струнный щипковый. Какая-нибудь лютня… Мелодия приятная, но выводил её кто-то совсем неумелый.

И никто из этих беззаботных жителей Йонбена не подозревал, что в этот момент решается их судьба.

Кто-то толкнул Тимура в плечо. Он обернулся– это был моложавый старик.

– Ноги отнялись? – шёпотом спросил надзиратель.

Только после этого вопроса Тимур понял, что выйдя из-за угла остановился прямо посреди дороги. Промычав в ответ нечленораздельное послание отправиться куда подальше, Тимур двинулся дальше.

– Дом на углу? – спросил надзиратель, поравнявшись с Тимуром. Получив утвердительный кивок, спросил снова: – Какой этаж, какая комната?

– Третий, внешняя угловая.

Надзиратель обернулся, кинул следующим за ним теням:

– Крыша.

От процессии отделилось двое человек и исчезло в узком проходе между зданиями.

Тимур обернулся на шагающего за левым плечом наместника, сказал:

– Только помни, ты обещал никого не трогать.

– Не трясись ты так. – Наместник поморщился. Спесиво, с какой-то ленцой кивнул. – Пока мне будет интересно, никто не умрёт.

– Тогда разреши мне пойти первым, – попросил Тимур. – Я смогу убедить моих друзей сдаться без боя.

– Пусть будет так, – великодушно разрешил наместник.

– Я присмотрю за ним, – пообещал седовласый надзиратель.

Они почти подошли к дому. Внутри тихо– кажется, никто не подозревает о предстоящем визите наместника с толпой охраны. Но это только так кажется. Всего мгновение.

Звон разбитого стекла– звонкий девичий крик оглушает полусонный квартал. Его перекрывает яростное рычание. Такое издают сцепившиеся насмерть хищники. Звенит железо, кто-то издаёт сдавленный стон боли. На секунду всё стихает, а затем все звуки тонут в гуле голосов потревоженных соседей.

Тимур рванулся первым. Сделал несколько прыжков и полетел лицом на каменный тротуар, сбитый подсечкой седовласого. От удара виском о камень в глазах потемнело, рот наполнился вкусом металла. Тут же чьи-то руки подхватили его подмышки и грубо куда-то поволокли. Куда– не разобрать. В глазах сплошной туман.

Резкая боль в колене привела Тимура в чувство. Тащившие его на локтях надзиратели не удосужились приподнять свой груз повыше, и тот больно стукнулся о ступеньку крыльца пансионата Норы. Вперёд, судя по звукам топота, доносившимся с лестницы, уже успела пробежать почти вся орава святых воителей. С наместником, невозмутимо шагавшим позади, осталось лишь трое, и ещё двое занимались транспортировкой дезориентированного Тимура.

Тимура, успевшего собрать коленками все три ступени, донесли до порога, на котором валялась вынесенная с петель массивная дверь, когда случилось что-то страшное. Что-то, от чего у всех зашевелились волосы и засосало под ложечкой.

Несколько вспышек из окон третьего этажа– словно там снимали из профессионального фотоаппарата– крики ужаса и боли. Вниз посыпались камни и стёкла. У фундамента дома напротив приземлилось что-то бесформенное, дымящееся. Предварительно пробив собой стену пансионата… Опознать в этом нечто останки человека, можно было лишь по белым осколкам костей, выглядывающих из-под обугленной, разорванной плоти.

Затем всё стихло.

Надзиратели бросили Тимура, спустились к ошарашенному хозяину. А тот хватал ртом воздух и бессмысленно переводил глаза с неузнаваемого трупа на дыру в стене и обратно. Всю спесь и самоуверенность с него сдуло как ветром. Из величественного правителя всего мира он превратился в обычного напуганного юношу.

Тимур сел на последней ступени крыльца, потряс головой. Рукавом стирая со щеки кровь, слабым голосом повторял:

– Я же говорил не трогать её… Никого не трогать…

– Но… как… – Наместник так и не нашёл что сказать.

Дверь в прихожей распахнулась, и с фонарём в одной руке и сковородой в другой появилась хозяйка пансионата. Девушка дрожала, но всерьёз собиралась отбить своё жилище у вломившихся в него вандалов. Правда, сколько их и кто они, ей было неведомо. Пока Нора собиралась в бой, всё уже закончилось и все притихли.

Было вполне резонно, что сгрудившиеся вокруг своего хозяина надзиратели и сидящий на крыльце Тимур оказались в разумении ослеплённой страхом и пышущей гневом фурии зачинщиками и участниками случившегося погрома. Потрясая сковородкой, Нора вышла на крыльцо, ногой спихнула на тротуар Тимура и, ничуть не смущаясь обнажённых мечей телохранителей, заорала:

– Ах вы ублюдки! Да что же вы творите, сволочи?! Кто давал вам право вламываться в мой дом?! – Девушка заметила валяющиеся у стены камни. Перевела взгляд вверх и увидела истинные масштабы разрушений– дыру в стене на третьем этаже, размером примерно два на два метра. – Ах вы твари! Да как такое возможно?! Это же уму непостижимо! Кто теперь заплатит мне за это, а?! Кто, я спрашиваю?!

Вперёд выступил один из надзирателей. Видимо, самый вежливый:

– Девушка, прошу вас…

Но разошедшуюся Нору уже было просто так не остановить:

– Как можно сломать стену этого дома?! Чем вы там занимались?! Кто за это ответит?! Ты? – Нора ткнула сковородкой в неузнанного ею Тимура, потерянного сидевшего на камнях тротуара. Затем направила своё оружие на наместника. – Или ты, в сиреневом? Ты тут, видать, самая главная?! Ты кто такая, сучка?!

Тимур взглянул на искажённые мукой лица надзирателей, с превеликим трудом сдерживающих рвущийся наружу дикий гогот, и сам зашёлся в припадке истеричного смеха. Неподалёку валялся дымящийся труп, бывший, может быть, недавно одним из его друзей, жизнь Дианы уже могла прерваться, Норина висела на волоске… но Тимур смеялся. И пусть это был смех сквозь слёзы– болезненный, ненормальный– он принёс облегчение, ненадолго задвинул в угол тревоги и страхи.

А Нора, приняв хрупкого длинноволосого наместника за девушку, разъярилась пуще прежнего:

– Отвечай, потаскуха! Кто такая?! Брюки напялила…

Нора осеклась, подняла фонарь повыше. Понимание, на кого она изливает свой гнев, медленно отобразилось на её симпатичном лице. Её губы задрожали, в глазах читалась обречённость.

Однако наместнику было не до рассерженной девушки. Сердито зыркнув на взмокших от напряжения надзирателей, он произнёс:

– Исчезни…

Нора согнулась в глубоком поклоне, начала пятиться к своей комнате. Едва слышно повторяла:

– Благодарю, мой повелитель. Благодарю, мой повелитель. Благодарю…

– Фонарь оставь, – попросил наместник.

– С превеликой радостью, мой повелитель. – Нора оставила фонарь на пороге и исчезла с своей комнате.

Из коридора в прихожую осторожно выглянула чья-то голова, но застучавшие по лестнице тяжелые шаги заставили осмелевшего жильца ретироваться в свою комнату. Наместник и его охрана напряглись, но спускавшимся человеком оказался седовласый надзиратель. И его состояние было далеко от идеального– половина лица в крови, левая рука висела вдоль тела, походка утратила лёгкость.

Дойдя до выхода, он прислонился правым плечом к дверному косяку, неодобрительно посмотрел на сидящего, схватившись за живот Тимура, дрожащими губами попробовал было что-то сказать.

– Соберись, – потребовал наместник. – И доложи как следует.

Седовласый выпрямился, почтительно склонил голову. Произнёс:

– Слуги дракона пойманы, повелитель. Мы застали их во время боя. Оба легко ранены. Сопротивление нам оказал лишь белобрысый воин. Кинул пару метательных ножей и задел одного вашего слугу. Третий этаж обезопасен. Жильцов мы планируем пока выселить в…

– Меня не интересуют жильцы, – нетерпеливо прервал его наместник. – Что с ведьмой?