Текст книги "Первые шаги (СИ)"

Автор книги: Софья Непейвода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Сняв, аккуратно свернула портянки, ожидая продолжения. И оно не замедлило последовать.

– Из-за вас уже несколько раз менялся с коллегами. Теперь надо навёрстывать: настала моя очередь в рабочие командировки ехать, – Шас немного помолчал и виновато добавил: – Так что, если вы попадёте в беду, я всё равно помочь не смогу – буду слишком далеко.

Склонившись над пакетом с вещами, я попыталась скрыть улыбку. Всё-таки опекун привязался. То подводит глубокие обоснования под самостоятельную жизнь, то поддаётся эмоциям и начинает переживать, что не сумеет поддержать.

– Сколько у тебя было до нас? – поинтересовался Ликрий, оторвавшись от изучения ягодной косточки.

Я недоумённо покосилась на химеру.

– Трое, – сухо ответил Шас.

– А сколько из них сумело?..

– Один. Я не особо хороший воспитатель.

Вздрогнув, перевела взгляд с одного мужчины на другого. Только сейчас поняла, что мы не первые. И что предыдущие «усыновлённые» химеры оказались не очень-то успешными.

– Один из трёх – нормальный результат, – не согласился Ликрий. – Особенно с учётом того, что Чёрная Дыра сильно отличается от привычного нам... и другим, мира. Химеры с детскими личностями не выживают, а взрослым гораздо труднее измениться. Вспомни себя.

Шас вздохнул, но возражать не стал.

– Сам знаю, – опекун ненадолго замолчал, а потом резко вскочил. – Но вы только попробуйте сгинуть!.. Ты, – он больно ткнул в меня пальцем, – была лидером, народ за собой вела, так что с единственной подчинённой должна справиться! И помочь ей стать достойной половиной! А ты вообще сверхживучее месиво из двух мерзостей! – продолжил Шас, яростно погрозив Ликрию кулаком. – Я на тебя кучу денег потратил, так что давай, докажи, что эти мерзости смогут выжить и здесь!..

Опекун ругался ещё некоторое время. В похожем состоянии я видела его только однажды: после первого разговора с Ликрием. Но на сей раз Шас распалялся всё сильнее, до тех пор, пока не запылал в буквальном смысле. Точнее, пламя вспыхнуло на его руках. Если коже и плоти Шаса огонь вреда не причинил, то об одежде этого сказать нельзя. Рукава задымились, быстро обуглились и начали осыпаться пеплом, а по комнате поплыл неприятный запах жжёных тряпок и пластика. Замерев, я поражённо смотрела на продолжающего вещать опекуна. А тот так увлёкся, что не сразу заметил изменения.

– Ну вот, из-за вас ещё и рубашку испортил! – расстроенно закончил Шас и скрылся в санузле.

– Беспокоится, – вздохнула я, глядя на закрывшуюся за опекуном дверь.

Ликрий скупо улыбнулся:

– Да. Хотя это бессмысленно. Всё равно вечно опекать он бы не смог.

Ещё раз вздохнув, задумалась. С одной стороны, Ликрий совершенно прав: вечно в «детях» не походишь, даже если захочется. С другой – понимаю Шаса, я бы, на его месте, тоже волновалась. Тем более, что за месяцы совместной жизни он и к Ликрию привязался: уже не шарахался, а порой затевал очень сложные и интересные дискуссии (чаще с арванской частью химеры). Обычно мужчины говорили не о Чёрной Дыре, а о Вне: обсуждали потенциал и особенности каких-то цивилизаций, политических отношений, экономику и тому подобное. Из-за специфичного набора тем стало очевидно, что, несмотря на долгую жизнь после ренства, Шас всё ещё вспоминает и скучает по своему прошлому миру. Может быть, даже сильнее меня. Хотя, скорее всего, тут иное: у меня сейчас слишком много новых впечатлений и информации, которую приходится осваивать, поэтому не до ностальгии. Вот если выживу и удастся устроиться...

А ещё немного смутила неожиданная отповедь опекуна. По его словам, выходит, что вторая часть меня не простой свекер, а весьма высокопоставленный. В этом случае хорошо, что свекеров здесь мало и что в паспорте начальные виды не указаны. Если отношение действительно негативное, то мало ли кто захотел бы отомстить правителю вражеской цивилизации. Часть меня – лидер... ну надо же! Поневоле почувствуешь себя неполноценной: куда не ткни, все достойнее. Хотя, с другой стороны, кто сказал, что вторая половина не могла соврать?

– Интересно, насколько это правда, – потянула я и, заметив вопросительный взгляд Ликрия, добавила: – Ну то, что вторая половина меня была правителем.

– Правда. Возможно, не непосредственно перед ренством, но почти точно была.

– Ты-то с чего так решил? – недоверчиво поинтересовалась у мужчины. – Вроде не общался с лидирующей личностью. Или общался?

– Нет. Но мне и не надо. Я вижу кое-какие характерные признаки. Весьма редкие и специфические, которые встречаются у очень немногих свекеров.

– У правителей?

– Не совсем, – Ликрий лукаво посмотрел на меня, а потом прикрыл глаза. – Но существа с этими особенностями, в девяти случаев из десяти, за свою жизнь приходят к власти. Хотя не всегда у неё остаются. Впрочем, это неважно, – улыбнулся мужчина. – Для тебя данные признаки в плюс – они, кроме прочего, сильно повышают живучесть.

Упоминание о последнем заставило вспомнить ещё кое-что.

– Кстати, мы не обязаны идти вместе, – подняла больную тему. – Что бы там не говорил опекун. Потому что я не вижу, чем моё присутствие увеличит твои шансы на успех.

– Не обязаны, – с лёгкой долей насмешки согласился Ликрий. – Но это будет разумным решением. К тому же, я вижу, в чём твои сильные и слабые стороны, – в тоне собеседника проскользнуло превосходство, но тут же исчезло. – Моя помощь увеличит твои шансы, твоя – мои. Но если ты решила проходить этот путь в одиночку, скажи явно.

– Нет, я бы предпочла вместе, – поспешно заверила я. – Но всё равно не понимаю...

– Со временем поймёшь. Думаю, вторая часть тебя уже разобралась, – мужчина улыбнулся.

В это время в комнату вернулся Шас в голом виде и продемонстрировал останки рубашки.

– Надо кому-нибудь? Всё равно теперь на выброс.

Я посмотрела на Ликрия, но он отрицательно повёл кистью. Вот ещё одна особенность: уже не первый раз замечаю, как собрат использует жесты, характерные для разных народов. Причём явно осознанно, по крайней мере, я и опекун легко понимаем язык тела Ликрия, когда он обращается к кому-то из нас. При разговоре со мной чаще использует человеческие жесты, но иногда – простые белорунские, а вот когда общается с Шасом – я часто, в отличие от опекуна, остаюсь в недоумении.

– Давай, – отогнав несвоевременные мысли, я с готовностью забрала обгорелую тряпку. Так лучше, чем из мусорки вытаскивать... там ещё поди найди! Да и сохранилось многое, даже в качестве безрукавки, если подвязать на одном плече, использовать можно. Жаль, что ткань тонкая, но всё равно плюс немного утеплителя.

Шас больше не заговаривал о будущем вплоть до последнего дня. Точнее – очень раннего утра или даже поздней ночи. Вчера я легла спать раньше обычного, поскольку иначе полноценно отдохнуть не хватило бы времени, но всё равно встать оказалось сложно. Последний завтрак и недолгие сборы.

– Сейчас я добавлю вас в список игнорируемых на два месяца, – нагло заявил опекун... уже бывший опекун. – Чтобы не использовали как справочное бюро и не ныли. К тому времени, как поступите, блок закончится. Тогда позвоните... если удастся, – уже тише попросил Шас. – Да и в любом случае свяжитесь. Если выживете. Но не раньше, чем через два календарных месяца.

Кивнув, я брызнула на себя нейтрализатором и бросила прощальный взгляд в зеркало. Из него на меня смотрела ободранная бомжиха в неестественно больших очках с замотанными плёнкой дужками, мусорным пакетом на голове, торчащей из-под него бумагой, да и остальной вид вполне соответствовал. Одни летние сандалии, примотанные верёвочками к ногам в портянках, чего стоят. Невольно покосилась на Ликрия и поняла, что он тоже вписывается в образ нищего. Единственная разница: в отличие от меня, его костюм лёгкий, подходящий для весны или прохладного начала лета, но совершенно не ассоциирующийся с сильными морозами.

– Обязательно, – пообещала тому, кто за два года совместной жизни стал настоящим другом. – И не волнуйся. Достичь цели в наших интересах.

Мы обменялись понимающими улыбками, тепло попрощались, после чего вышли из квартиры. Рабство осталось позади, а впереди ждёт свободная самостоятельная жизнь. И теперь нельзя забывать, что за любое действие, любую ошибку придётся отвечать самой, причём наказание часто неадекватно проступку. Ничего. Справлюсь. Должна справиться.

В последний раз вдохнув тёплый воздух подъезда, я с готовностью шагнула вперёд, навстречу ледяному ветру.

7 января 617134 года от Стабилизации

Шесефес, Тартар

С Ликрием я рассталась прямо у подъезда, поскольку путь до места назначения мы спланировали по-разному. Не сговариваясь, оба решили хотя бы частично сдать базовый минимум как можно раньше – пока полны сил.

Добраться до школы удалось всего за час: из экономии я шла пешком по подземным тоннелям: пусть так длиннее, зато не настолько холодно. Кстати, «уличного» освещения в Шесефесе нет, поэтому полумрак лишь изредка рассеивался фонариками некоторых прохожих или проезжающих мимо машин. К счастью, после окончательного формирования тела абсолютной темноты для меня почти не существует, да и к постоянному изменению освещённости глаза приспосабливаются очень быстро, так что трудностей с ориентированием не возникло. Поэтому я не стала переключать компьютер-очки на камеры видеорегистратора (хотя такая возможность была – вероятно именно для подобных случаев). Но передвигаться по городу ночью всё равно непривычно. Если в Белокермане создавалось впечатление тёмной деревни, то здесь, в Шесефесе, город казался пережившим некую катастрофу и даже чуть ли не апокалипсис.

До школы я добралась примерно в пять утра (по местным тридцатидвухчасовым суткам), но она работала круглосуточно, так что ждать не пришлось. Уже хорошо. Оказавшись в здании, первым делом подышала на замёрзшие руки, растёрла их, укрепила размотавшиеся утеплители и лишь после этого отправилась регистрироваться. Всё-таки что-то привлекательное в Тартаре есть. Хотя бы то, что в приличном, официальном заведении совсем не обратили внимания на мой бомжеватый вид.

К счастью, если знать, как себя вести, что и каким образом говорить и на что имеешь право, волокиты практически нет. Поэтому буквально через несколько минут после прихода, даже не успев согреться, я приступила к выполнению проверочного задания. Кроме меня, в кабинете больше никого не было, но, с учётом распространённости высоких технологий, наверняка следят. Впрочем, мухлевать всё равно не собиралась – глупо пытаться обойти правила. Встряхнув головой и ещё раз подув на окоченевшие пальцы, сосредоточилась на контрольной.

Новую задачу местный терминал выдавал только после ответа на предыдущую (неизвестно, правильного или нет). Несмотря на вроде бы нормальную подготовку, интенсивное занятие быстро утомило. Несколько раз я вставала, чтобы размяться и пройтись туда-сюда. А когда время, отведённое на решение (около четырёх часов) почти закончилось, в кабинет зашёл ещё один нищий... в смысле, очень человекоподобный гуманоид, одетый характерным образом. Его экипировка намного лучше моей, но тоже явно не новая и с чужого плеча. Мужчина уселся за соседний стол, но, к моему удивлению, вместо того, чтобы приступить к занятиям, достал из сумки бутерброды, несколько баночек и приступил к еде. Пожав плечами, я заставила себя вернуться к задачам.

– Почему именно через этот параметр решаешь? – поинтересовался бомж, заглянув через плечо и почти ткнув в экран надкушенным куском колбасы.

– У меня осталось уже немного времени, – стараясь сохранить спокойствие, ответила я. – Пожалуйста, не мешай.

Мужчина хмыкнул, громко отхлебнул из баночки и присел на край стола. Дождался, пока таймер остановится, а потом повторил вопрос. Я подняла на него взгляд. Кроме непосредственного задания при сдаче требуется пройти разговор с экзаменатором... но ведь не он же?..

– Я, – самоуверенно подтвердил нищий. – В этой школе только трое специалистов имеют достаточную квалификацию, чтобы оценивать подготовку экстренным способом, за очень короткое время. Но у одного выходной, а другой придёт только вечером. Если я не устраиваю, можешь подождать.

– Нет, меня всё устраивает, – поспешно заверила я, на всякий случай отправив запрос и получив подтверждение полномочиям мужчины.

– Тогда вернёмся к нашим тараканам, – он откусил от бутерброда и быстро отстучал пальцами по столу: – Вопрос помнишь?

Бомж... точнее, экзаменатор, оказался очень въедливым, так что относительно короткий разговор вымотал не меньше решения задач. К счастью, результата ждать не пришлось, и я облегчённо выдохнула – один предмет сдан. Сходила в санузел, попила воды (ну и пусть водопроводная, моим жизненным кодам соответствует) и ненадолго задумалась, но потом решительно встряхнула головой. Сегодня желательно осилить ещё хотя бы чтение и письмо – благо их проверку можно совместить.

На сей раз экзамен проходил не в одиночку. Я, Ликрий и ещё два гуманоида: одетые по-разному, но оба хорошо. А вот в роли принимающего тот же самый человек, что гонял по математике. Он небрежно передвигался между сдающими, распространяя запах чеснока и ещё чего-то неприятного, но вызывающего аппетит, раздавал задания и проводил беседы, подсаживаясь то к одному, то к другому. Двое незнакомцев явно выказывали антипатию такому специалисту. Но последний ничуть не смущался, наоборот, как будто развлекался за их счёт. Причём даже больше, чем за наш – возможно именно из-за демонстрируемой иностранцами (а оба гуманоида не имели тартарского гражданства) неприязни. Но при всей внешней небрежности и безалаберности, речь экзаменатора оставалась удивительно чистой, он очень легко переключался с одного диалекта и способа общения на другой, метко замечал слабые стороны и задавал глубокие вопросы. По крайней мере, судя по поведению соседей, «угнаться» за проверяющим мог разве что Ликрий... ну, или он просто не показывал эмоций.

На совместную проверку по двум предметам отводилось чуть более пяти часов, но, к счастью, она оказалась менее интенсивной, чем математика. Иногда даже удавалось выкроить по несколько минут, когда задание уже выполнено, а экзаменатор ещё не подошёл. В это время я старалась слегка размяться (а то засиделась), и отвлечься от пробудившегося голода. Вместо этого в который раз рассматривала проверяющего. Вроде казалось, что уже привыкла к странностям тартарцев, а всё равно сложно воспринимать его как высококлассного специалиста. Ради интереса пролистала на компьютере общедоступную информацию из его паспорта. Запнувшись на одной из строк, открыла свой и изучила аналогичную страницу. Экзаменатор действительно бомж, к тому же, не простой, а профессиональный, в смысле, с высшим образованием по данной «специальности» (а ещё и нескольким другим). У меня же по этому поводу вообще никаких пометок. Да, ко многому ещё приспосабливаться придётся...

Каким-то образом заметив моё внимание, при следующем подходе экзаменатор живо поинтересовался, что интересного удалось вычитать в его документах, потом – по какой специальности я работала во Вне, после чего начал расспрашивать о нюансах прошлой работы. Говорить на профессиональные, специфические темы оказалось трудно. Ещё сложнее – объяснять кажущееся очевидным тому, кто старательно строит из себя непонимающего. Именно строит, а не является таковым – несколько раз, когда я окончательно запутывалась, он подсказывал правильный путь, тем самым показав, что отлично разобрался, о чём конкретно идёт речь. Если в начале экзамена у меня была уверенность в успехе, то к концу она пропала.

– Итак, какие твои основные ошибки? И где знания недостаточны? – спросил бомж напоследок.

После моего ответа, мужчина удовлетворённо улыбнулся, велел ждать и отошёл к остальным сдающим. Я сидела и тоскливо прикидывала, на чём ещё можно сэкономить и как быстро смогу освоить недостающее вплоть до объявления результатов. Они окрылили: оказалось, что на базовый уровень мои знания всё-таки дотягивают... хотя запаса практически нет. Сдала, но еле-еле. Ну всё, на пока хватит. В крайнем случае, можно ещё вечером попробовать, но сначала надо отдохнуть. Потому что третью проверку подряд точно не выдержу.

Ликрий тоже сделал перерыв, прикупил какой-то дешёвой, мерзко пахнущей еды в ближайшем магазине и теперь жадно её дожёвывал. Мужчина планировал сдать на базовый аттестат не более, чем за два дня, а лучше за один. Я же понимала, что за сутки точно подтвердить квалификацию не смогу – к концу второго экзамена так устала, что внимание постоянно рассеивалось и сосредоточиться на деле не получалось. А денег не столько, чтобы оплачивать проверку, которую с большим шансом завалю. Двое суток – ещё возможно... если повезёт.

Пожелав удачи Ликрию, я тоже прикупила самой выгодной (по количеству энергии на единицу денег) пищи, поплотнее натянула пакет на уши и отправилась к ближайшим туннелям, искать, где бы прикорнуть. Уже через полчаса улыбнулась удача: удалось обнаружить относительно малопосещаемый закуток. Раньше здесь был проход, но потолок рухнул, а ремонтировать его почему-то не стали. Тупик защищал от ветра, а у одной из стен камень был чуть тёплым. Окинув взглядом таких же страждущих, жмущихся к крохам тепла, я осторожно устроилась рядом с ними.

Неизвестный продукт из магазина на вкус напоминал прессованный закисший и плесневелый хлеб – в общем, аппетита не вызывал. С трудом дожевав отломанный кусок, я запихнула остальное в сумку, старательно делая вид, что не замечаю окружающих голодных взглядов. Но просить почему-то никто не пробовал. Мельком изучив соседей, поняла причину.

У нескольких паспортов не было вовсе, а больше чем у половины из оставшихся не оплачено никаких налогов – то есть по сути они такие же бесправные, как и люди без документов. Любой может отобрать у них оставшееся имущество, а их самих убить, искалечить, изнасиловать, съесть или записать в рабы – закон не защитит. Более того, если они окажут сопротивление, поднимут руку или попытаются забрать что-то у оплативших налог – то почти с гарантией будут уничтожены. То есть против них можно делать что угодно, а они не имеют права даже защищаться. По сравнению с большинством соседей я, со своим сверхэкономичным списком налогов, чуть ли не царь. Вот такая «свобода» в Тартаре. Для решивших проигнорировать или не имеющих возможности заплатить хотя бы основные налоги есть даже специальное название – аллюсы. На самом деле под этим словом скрывается сложное, многозначное понятие, но, в том числе, обозначающее полную или частичную беззащитность, точнее, бесправность перед законом. Поэтому аллюсы стараются не привлекать внимания и ни в коем случае не вызывать недовольства – только так у них есть хоть какой-то шанс выжить.

С трудом подавив проснувшуюся жалость, я отвернулась и поплотнее прижалась к тёплому камню. Даже если поделюсь пищей, толку не выйдет, только себе поврежу. Сейчас не до этого... но как же неприятно! Возможно, через несколько месяцев окажусь в таком же положении. Самое страшное, что выбраться из него уже не получится. Чтобы удалось получить что-то, хоть какие-то гарантии или работу, нужны деньги. Хотя бы несколько копеек, иначе «работодатель» запросто использует и выбросит без оплаты. А бороться с ним самостоятельно уже не будет ни сил, ни прав, ни возможности: ведь связь и выход в сеть тоже не бесплатные.

Так, сейчас об этом думать не следует. Здесь, в закутке, вполне можно заночевать – благо специфических отметок нет, а значит, допустима даже долгая остановка. А вот мусорить не стоит: хотя данная территория уже выходит за пределы охраняемого обычаем пространства, но слишком близка к нему – а если «мой» мусор случайно занесет в общие туннели, то я буду считаться нарушителем. Кстати, камень действительно что-то греет изнутри – наверное, градусов двадцать будет. Благодаря этому даже воздух в тупиковом коридоре теплее – если поплотнее закутаюсь, насмерть не замёрзну. Тоскливо вздохнув, перемотала утепляющий слой: за эти часы он растрепался, а отдельные части грозили отвалиться. Ещё раз посмотрела на соседей и горько хмыкнула.

На Земле вряд ли бы рискнула сидеть в таком обществе: велик риск нарваться на неприятности. Но в Чёрной Дыре, по крайней мере, в Тартаре, не любят и зачищают буйных... как на Земле склонны уничтожать бездомных животных, проявляющих хотя бы минимальную агрессию. Причём неважно, по какой причине: от реальной ли злости или от боли, пытаясь защитить свою еду или детёныша. Тут точно такая же ситуация с людьми. Если пнут – не смей дать сдачу, ударят – отступи и не возмущайся. В аллюсах, да и вообще в целом, больше выживают тихие. Те, кто сумеют стерпеть, промолчать, не поддаться на провокацию. В том числе поэтому рендеры, бывшие на родине воинами, драчунами или защитниками, умеющие и готовые постоять за себя и своё имущество, быстро отправляются на свалку.

Из-за всего вышеперечисленного аллюсы не склонны к агрессии, избегают воровать, скандалить и вообще вступать в конфликты. Те, у кого совсем не осталось (или не было) денег, не способны даже заглянуть в паспорт соседа или определить, что документом тот не защищён, а поэтому, чтобы случайно не нарваться, не трогают никого. Вот владеющие хоть какими-то средствами могут обидеть, убить и съесть не сумевших позаботиться о защите – но они тоже не станут связываться с заплатившими нужные налоги. Я гораздо опаснее для собравшихся здесь аллюсов, чем они для меня. В том числе, и вон для того крупного молюскоподобного существа с когтями на щупальцах. Потому что если вдруг мне придёт в голову отрезать ему щупальце или отобрать тряпку, в которую он кутается – то я в своём праве, а если он ударит или причинит хоть какой-то вред, даже чтобы сохранить своё здоровье, – то видеорегистратор автоматически отправит запрос местным органам правопорядка, и его ликвидируют в ближайшее время. Даже не разбираясь, кто виноват и кто первый начал, ведь у моллюска не заплачен соответствующий налог.

Заснуть так и не удалось, да и вообще отдых получился какой-то нехороший. Голод не ушёл полностью, лишь слегка сдал позиции, а под одежду вновь пробрался ненадолго отступивший холод. Сделав несколько упражнений, чтобы согреться, я ещё некоторое время поворочалась с боку на бок, но в конце концов признала поражение. Вроде устала, сосредоточиться не получается – то есть на сдачу экзамена рассчитывать не стоит, но и отдохнуть нормально тоже не удаётся. Вздохнув, встала и решила походить по мусорным ящикам – вдруг найду еду или что-то, годящееся в качестве одежды.

Шас не зря предупреждал, что конкуренция здесь большая, хотя и не настолько, как там, где он начинал свой путь. У каждой мусорки ожидало удачи несколько нищих, а хозяева экономные – поэтому бумага, тряпки, пакеты, пища и многое другое выбрасывались в небольшом количестве, и в ящиках «ценные» вещи не залёживались. К счастью, собиратели не дрались и даже не ругались на конкурентов, поэтому физической опасности практически нет. Зато есть ещё одна проблема: здесь не Земля, и даже свежая еда может оказаться ядовитой. Чтобы подстраховаться, надо брать либо хорошо знакомые продукты, либо остатки из упаковок с сохранившимся пищевым кодом. В общем, добыча оказалась очень скудной. А вот замёрзнуть успела сильно.

Да что же так холодно-то! Вновь оказавшись под землёй, побрела по проходу в сторону школы. Если по пути не попадётся ничего подходящего, может, стоит попробовать ещё что-нибудь сдать? В здании тепло, но если ошиваться без дела, то выставлять не будут, зато начнут снимать плату за пребывание – такие правила устанавливают многие частные территории. Или вернуться в тупик? Там всё-таки не такая промозглость, хотя и согреться вряд ли получится. Нет, лучше уж сразу на экзамен: «отдохнув» в таких условиях, соображать лучше точно не стану.

Некоторое время я постояла у путей местного общественного транспорта. При каждом проезде поезд приносил волну тепла. Может, где-то там есть заброшенные отвилки или проходит теплотрасса? С тоской посмотрела на табличку, не рекомендующую бегать медленнее электрички, и тяжело вздохнула, но спуститься всё-таки не решилась. Значит, в школу.

В здании я протянула с заявкой на экзамен почти до окончания срока, после которого начнут списываться деньги. Полностью согреться, естественно, не успела, но немного отошла – в результате организм опомнился, и в кабинете меня забила крупная дрожь. Но к этому времени было уже без разницы, что кто-то не так поймёт. Да, я пришла не только сдавать, но и греться!

На сей раз проверяющим оказался другой. Вполне нормально, даже красиво одетый и совершенно не напоминающий бомжа гуманоид. Он держался с достоинством и подчёркнутым безразличием – так что от занятий не отвлекал. Впрочем, мне тоже уже не до посторонних мыслей. Удивительно, но с географией проблем не возникло, хотя прошла опять по нижнему пределу. Зато за эти несколько часов успела согреться – благо выбрала самый тёплый угол аудитории.

Ненадолго вызвав Ликрия (он как раз приступил к последнему предмету), сообщила о относительно тёплом тупике. Мужчина кивнул и окинул меня задумчивым взглядом:

– Купи горячий напиток.

Подавив чуть не вырвавшееся возражение «деньги надо экономить», неохотно согласилась с коллегой. Если застыну и заболею – будет хуже, чем если потрачу чуток средств. Тем более, что осталось только два предмета, а значит, есть шанс сдать за два дня. Хоть что-то приятное... лишь бы завтра проверки не завалить. Кстати, вот теперь я действительно вымоталась так, что уже не до чего.

Сжевав ещё кусок купленного продукта (и вовсе не так уж он плох, если подумать), закусила подобранной на мусорке полузасохшей морковиной, после чего выпила сладкую обжигающе горячую воду и поспешила в найденный тупик. Сжалась в комочек у стены и попыталась заснуть, но вовремя вспомнила о безопасности. Пришлось вставать и обрабатываться нейтрализатором, стараясь не обращать внимание на поблёскивающие в темноте глаза аллюсов.

– Эй... – негромко обратился один из них. – Если ты не против тесных прикосновений, то давай к нам. Вместе теплее.

Немного поколебавшись, я согласилась и придвинулась к другим нищим. Прижавшись друг к другу гуманоиды, моллюски и прочие разумные существа, волей судьбы выброшенные из нормального общества, пытались выжить. Без злобы и ненависти, так часто описываемой в литературе. Аллюсы правы: так действительно лучше. А запах или внешность... да кому до них есть дело в такой ситуации?

8 января 617134 года от Стабилизации

Шесефес – Еёей, Тартар

Нормально поспать так и не удалось: я то проваливалась в дремоту, то просыпалась от холода и забиралась глубже в толкучку, туда, где теплее. Потом снова пыталась заснуть, не обращая внимания, как по мне пролезает очередной замёрзший, а через некоторое время опять оказывалась с краю. В общем, «отдых» получился сомнительный. Тем более, что из-за низких температур есть хотелось всё сильнее.

Встала очень рано, поняв, что если сейчас не приму меры, то это плохо кончится. И сразу заметила у противоположной стены Ликрия. Может, он и более устойчив к холоду, но судя по позе, всё равно замёрз – во всяком случае сжался в комок и тоже воспользовался подручными утеплителями. Остальной народ сторонился мужчину (скорее всего, опасаясь псевдоволос), так что прижаться к кому-то и погреться таким образом у него не получится.

Если Ликрий и спал, то очень чутко. По крайней мере, не успела я приступить к еде, как он поднял голову и поинтересовался:

– Как ты?

– Нормально, – кивнула я, решив не жаловаться на очевидное. – А как у тебя экзамены?

– Базовый уровень получил, – бледно улыбнулся мужчина. – Тебе долго ещё?

Тяжело вздохнув, пожала плечами:

– Ещё два предмета. Надеюсь, что за сегодня управлюсь, но не уверена.

– Нам надо уезжать отсюда, – тихо сказал Ликрий. – Чем раньше, тем лучше.

– Почему? – поинтересовалась я. – В Бурзыле сутки длиннее – то есть ждать подготовительных курсов дольше, погода хуже, а заработать больше, чем потратим, всё равно не получится – экономить выгоднее.

– Всё так, – кивнула химера. – Но там гораздо меньше конкуренция за выброшенные вещи. Для нас это актуально.

Я невольно хмыкнула:

– А ещё там меньше шансов выжить.

– Смотря у кого, – уверенно возразил Ликрий. – Да, в Бурзыле намного больше угроза заболеваний, в каком-то плане хуже обстановка... но не для нас. И у меня, и у тебя организм очень устойчив к инфекционным, инвазионным и некоторым другим атакам. Так что нам выгоднее быть там, чем здесь: вероятность заболеть повышается незначительно, а хоть какой-то выбор на свалках вполне компенсирует минусы от худшего климата.

А ведь в чём-то он прав. Тщательно жуя остатки вчерашнего пайка, попыталась заново оценить ситуацию. Обладая на Земле слабым иммунитетом, я привыкла беречься и избегать всяческой заразы. С другой стороны, теперь организм вроде бы должен стать намного крепче. По крайней мере, судя по характеристике из института. Невольно прислушалась к ощущениям. Будь я прежней, уже сейчас что-нибудь бы подхватила. И дело даже не столько в холоде, сколько в ночёвке вповалку – наверняка какая-то инфекция да ходит. А ничего подобного не ощущается. Замёрзла, голодная, но из носа не течёт и горло не саднит. Да и вообще, с учётом обстоятельств, чувствую себя отлично.

Поправив самодельный капюшон, засунула руки под одежду, чтобы погреть. Надо ехать. Единственный вопрос: до или после получения базового уровня? Впрочем, я не о том думаю: школьное образование никто не мешает закончить в Бурзыле. Зато...

– Как насчёт отправиться в Бурзыл вечером? – поинтересовалась я. – Всё равно на билеты тратиться, а так ещё и переночуем в тепле.

– Отлично, – тут же согласился Ликрий. – Разумное предложение.

Договорившись встретиться на станции, мы расстались, и я отправилась по мусоркам. К сожалению, поиски принесли успеха не больше, чем в прошлый раз. Подобрав какие-то подходящие мне по пищевому коду объедки (судя по всему, для околачивающегося рядом народа пища оказалась ядовитой), закусила (только больше раздразнив аппетит), подновила утеплители и задумалась. Очень хотелось выпить чего-нибудь горячего, хоть простого кипятка. Самое обидное, что в санузле школы температуру воды из-под крана не отрегулировать, она чуть тёплая – поэтому таким образом сэкономить не получится. С другой стороны, экзамен длится несколько часов, а значит, успею согреться и так. Значит, вперёд, сдавать очередной предмет и отходить от холода.

Если вчера я была морально и физически готова к проверке, то сегодня внутри поселилась неуверенность. На мгновение даже промелькнула подлая мысль, что хорошо бы за меня сдавала лидирующая личность. Она наверняка справится – заодно и мне легче. Но я тут же отбросила дурную идею. Главным образом, потому, что всегда считала такое поведение бесчестным... а воспринимать нас как одно целое всё ещё не могу. Хотя, если уж совсем откровенно, то были и другие причины. Например, внимательно прочитанная характеристика психологических и моральных качеств второй личности. Судя по ним, она тоже весьма принципиальное существо и не потерпит, если ей начнут пользоваться. Отказать-то, может, и не откажет, но отношения испортятся... и кто знает, не решит ли стать ущербной, зато одной, когда появится возможность. Нет, злоупотреблять её симпатиями нельзя – чтобы они не испарились. Ну, а последняя причина совсем банальна, хотя, если подумать, тоже важна. Лидирующая личность ни разу не показала, что может без лекарств взять единоличный контроль над телом: то есть или не умеет, или это большой риск, или – её решение. Относительно дешёвые средства, которые раньше позволили бы загнать мою половину сознания в кому, после окончательного формирования тела действуют гораздо слабее, в результате дозу придётся брать высокую – а из-за этого с каждым употреблением повышается риск того, что моя половина (а значит и тело) погибнет. Уже сейчас такая вероятность составляет примерно одну пятую. Разумеется, есть безопасные лекарства, но увы, их стоимость вполне сравнима с платой за экзамен. Так что выгоднее сходить на пересдачу. Тем более, что последней может и не быть.