Текст книги "Феечка с сердцем дракона (СИ)"

Автор книги: Софья Дашкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

Фабиан Магнолли

Нет ничего обманчивее затишья перед бурей. Бывает так, что природа будто замирает: ни дуновения ветерка, ни облачка на ясном небе. Вот только отчего-то смолкают птицы, исчезают насекомые, словно предчувствуя беду. Один миг – и угольные грозовые тучи наваливаются с горизонта, обрушиваются градом и молниями. И счастлив тот, кто прислушался к интуиции и успел найти укрытие от стихии.

Фабиан своей интуиции доверял всегда. Когда на следующей день после поединка он встретил в главном зале Фервира Эрениду Янброк, то сразу ощутил легкий укол в груди. Тревожный звоночек! Дело было явно не чисто.

Во-первых, дочь герда вела себя не то что спокойно, она казалась прямо-таки образцом покорности. Слуги вынесли ее сундуки, а она безропотно прошествовала за ними. Пышное платье, туфельки… Не видел бы Фабиан ее на дуэльном поле, извергающую розовое пламя, решил бы, что Эри – послушна, как агнец.

Во-вторых, при ней не было ни меча, ни Шасти. И юная драконица даже не возмущалась по этому поводу!

– Я готова, – сообщила она родителям, а потом повернулась к ректору и почтительно кивнула. – Доброе утро, Фабиан-тэй.

И интуиция мгновенно взвыла сигнальным горном.

Ректор слышал немало вранья от своих студенток, видел множество примеров ужасной актерской игры. Когда дело касается доклада или экзамена, непутевые феечки забывают о честности и пускаются во все тяжкие. Обмороки, приступы мигрени, фальшивые слезы, – с чем только ни сталкиваются профессора академии! Но театр, который устроила Эренида, был самым неправдоподобным.

Фабиан-тэй? Серьезно? Эти слова вылетели из того же ротика, откуда еще вчера сыпались угрозы и проклятия? Меч и ложь – слишком разное оружие. И если ты умеешь пользоваться первым, то еще не факт, что тебе по зубам второе.

Да, Эри удалось провести отца и мать. Но Фабиана родительская любовь не ослепляла, а потому он решил не ослаблять бдительность ни на секунду.

– Будьте с ней построже, – предупредил его накануне Рондар Янброк. – Для Эйлин очень важно, чтобы Эри почувствовала себя феей. Если честно, я сомневаюсь, что из этого что-то выйдет, но… Попытаться надо, верно? Жена думает, что я слишком много позволяю Эри, балую… – Железный дракон нахмурился. – Это не так. Я с детства держу ее в строгости. Она привыкла к твердой руке. Так что не дайте ей расслабиться.

Только вежливость не позволила Фабиану расхохотаться герду в лицо. Твердая рука, о которой говорил Рондар, постоянно гладила Эри по розовым вихрам и одаривала клинками, щитами, доспехами и прочими атрибутами насилия. Если это не поощрение, то что тогда?

Вот и сейчас Фабиан наблюдал, с каким трепетом Рондар обещает дочери присматривать за ее любимым мечом, и изо всех сил старался не осуждать дракона. Выходило не очень. А уж когда грозный предводитель сам потащил к воротам сундуки Эри и шепотом посулил алебарду за успехи в учебе, Фабиан понял: его новую подопечную надо не перевоспитывать, а спасать.

Всю дорогу он не спускал с Эрениды глаз. Стражник-дракон с поклажей летел впереди, а Фабиан держался рядом с Эри. Ждал подвоха. Боялся, что она выкинет какой-то финт: нападет на него в воздухе, опалит, развернется и исчезнет за горизонтом. И ищи ее потом по всей империи!

Однако Эри была тиха, с курса не сбилась, с невинной улыбкой опустилась на остров академии и выжидательно посмотрела на Фабиана:

– Покажите мне, где общежитие, а дальше я сама.

Какие-то странные нотки прозвучали в ее голосе. Музыкальный слух еще не подводил ректора! Эри будто нервничала или торопилась… Вопрос – куда? Что ж, у Фабиана было предостаточно времени, чтобы это выяснить. И тот факт, что она перешла на вы, только укреплял кронфея в его подозрениях.

– Я провожу, – любезно предложил он, и, не обращая внимания на недовольную мину Эри, повел ее к музыкальному корпусу.

Ректор специально шел сзади, разглядывая смутьянку, словно через увеличительное стекло. Эри держалась очень необычно. Слишком прямая спина и походка суетливая. Воины так не шагают! Там, в Фервире, Эри топала размашистым шагом, а здесь семенила, периодически останавливаясь, и делала вид, что любуется на цветы.

Возможно, ей натирали туфли, но будь это так, прежняя Эри давно бы сбросила их и пошла босиком. Но она упрямо продолжала понятное только ей представление. Еще и руки по швам прижимала… Уж не припрятала ли эта «воспитанная в строгости» девица что-нибудь под одеждой?

Внезапная догадка заставила Фабиана замереть. И как он сразу не додумался? А Эри хитра! Наверняка протащила с собой какой-нибудь нож. Привязала к бедру и теперь придерживает ладонью, чтобы не выронить.

План коварной негодницы высветился перед ректором, будто фея живописи нарисовала магической кистью: Эри хочет устроить разгром на виду у других профессоров. Или просто выложит клинок в своей комнате, чтобы комендантша, Нала-тэй закатила скандал, или пойдет еще дальше. Возьмет с собой на занятие, спровоцирует студенток на драку, и тогда уже авторитет кронфея не поможет. Совет профессоров отчислит Эри по щелчку пальцев.

– Вы идете? – она обернулась к Фабиану, и он отметил, что на ее лбу проступила испарина. Колется поди клинок-то! – Я немного устала с дороги…

– Ты какая-то бледная. Тебе надо пообедать. – Он сделал паузу и дал ей последний шанс во всем признаться: – Может, тебя что-то беспокоит? Болит или колет? Если скажешь честно…

– Нет! – резко выпалила она. – Просто дайте мне побыть одной!

Если даме угодно продолжать игру, играть придется до конца.

– Хорошо, – согласился Фабиан. – Но сначала мы пообедаем.

В глазах Эри промелькнул гнев: невозможно долго скрывать истинное лицо.

– Где столовая? – процедила она сквозь зубы.

– Столовая уже закрыта, – неспешно пояснил Фабиан и взял Эри под локоть. – Обедать мы будем у меня в кабинете.

Фабиан пока не понимал, что с ней делать. По идее, ее бы стоило обыскать. Отобрать контрабанду и показать: в академии подобные фокусы не работают. Но едва Фабиан представил, как ощупывает упругое тело Эри, как она снимает платье, и интуиция снова проснулась.

Плохая идея! Картинка получилась слишком пикантной и откровенной. Уж на что кронфей не любил холодное оружие, Эри оно шло. Было что-то манящее в сочетании молочной девичьей кожи с суровой фервирской сталью. Ректор почти наяву увидел бедро Эри, привязанный к нему клинок, и мышцы окаменели, налились тяжестью.

Нет, самому обыск проводить нельзя. Но и Налу-тэй просить будет ошибкой: комендантша склонна впадать в панику по поводу и без. Как-то она обнаружила у третьекурсницы пакетик с перламутровым порошком и, минуя ректора, обратилась прямиком в фейгвардию. И что? Отряд гвардейцев нагрянул в академию посреди ночи, студентов подняли на уши, двое со страху сбежали домой… В итоге порошок оказался не фейской пылью, а украшением для картины. Обыкновенный толченый жемчуг. Страшно вообразить, кого вызовет Нала-тэй, увидев смертоносный клинок!

Педагогический опыт подсказывал Фабиану, что полезнее всего будет преподать Эри урок честности. Заставить ее саму сдать оружие. Способ, конечно, сложный, но разве настоящий ректор боится трудностей?

Он специально усадил Эри в мягкое глубокое кресло. На вид – бархатное блаженство, но по факту – ловушка, которая затягивает похлеще болотной трясины.

Девушка провалилась в сиденье, беспомощно уцепилась за подлокотники и отчаянно ерзала и пыталась выпрямить спину, пока Фабиан принимал у поварихи обед и накладывал Эри нежнейшее овощное суфле под сливочным соусом.

Впервые ректор наблюдал, чтобы кто-то ел так быстро. Эренида буквально заглатывала суфле, активно орудуя вилкой. До того торопилась, что испачкала подбородок, но даже не обратила на это внимания. Фабиан только лимонада успел глотнуть, а Эри уже выкарабкалась из кресла и встала, как на параде.

– Все! – отрапортовала она. – Где моя комната?!

– Ну, не в моем особняке – это уж точно, – усмехнулся Фабиан, вальяжно откинувшись на спинку. – Присядь. Я закончу – и сразу тебя провожу.

– Да сколько можно?! – не выдержала Эри. – Чего вы от меня добиваетесь?

На ее шее проступили красные пятна, с ключицы поползла вниз капелька пота – и скрылась в ложбинке декольте.

Фабиан сглотнул. Аппетит куда-то пропал. Точнее, сменился другим аппетитом – не гастрономическим и не совсем приличным. А ведь он почти ее дожал! Она нервничала, потела, потому что проклятый клинок – или что там она скрывала под платьем – доставлял ей неудобства. Пять минут, полчаса, – и она сдастся, не вытерпит пытки, которую сама себе устроила. И почему так некстати в голову полезли ненужные фантазии?

Ректор закинул ногу на ногу, отхлебнул прохладного лимонада. Жар Эри будто перекинулся на него. Не было печали…

– Сядь! – приказал Фабиан жестче, чем хотелось бы, а потом протянул Эри салфетку. – И будь добра, вытрись. Торопиться совершенно некуда.

Эри демонстративно утерла лицо и швырнула салфетку ректору под ноги.

– Не сяду, пока ты мне не объяснишь, – объявила она, подбоченившись. – Я выполнила условие сделки? Выполнила. Даже гадость эту съела! Что еще?!

Фабиан чувствовал, что находится на верном пути. Перескочила на ты, разозлилась… Ох, Эри! Неужто отец не научил тебя, что настоящий воин должен сохранять разум холодным? Вот бы еще сам ректор смог следовать этому правилу…

– Хочешь начистоту? – уточнил он. – Ладно. У меня одна задача: сделать так, чтобы мои ученики вынесли из этой академии максимум. Получили все знания, какие только возможно, даже если для этого их надо за шкирку удерживать за партой.

– Занятия еще не начались! – надменно отбила Эри. – И я еще ничем не провинилась, чтобы ты меня наказывал своими обедами.

Фабиан проглотил шпильку. Да, другие студентки считали возможность разделить с ним трапезу скорее наградой, ну да ладно. Не плюнула в лимонад – и на том спасибо.

– Я вижу тебя насквозь, Эренида. Думаешь, ты здесь самая хитрая? Пронесла оружие – и тебя отчислят? Так вот тебе последние новости: этого не будет.

На мгновение Эри растерялась, и Фабиан удовлетворенно ухмыльнулся. Попал-таки в цель! Однако радость посетила ректора ненадолго: розовая драконица опомнилась, сощурилась и перешла в наступление.

– А знаешь, что делают в Фервире с клеветниками? – хищно процедила она.

– Мы не в Фервире!

– Согласна, у вас в Тайфо все скучнее. Зато я могу написать жалобу в совет профессоров, что ты превышаешь полномочия.

– Что?! – опешил Фабиан.

– Да, мама дала мне вчера свод правил, я почитала перед сном. Оказывается, если какой-нибудь преподаватель несправедливо обвиняет студентку, то она может перейти на курс к другому. И даже больше тебе скажу: профессора могут отстранить от занятий на две недели! Увлекательно, правда?

Она наклонилась почти к самому его носу, и аромат горькой полыни чуть не выбил Фабиана из колеи. Он ждал от Эри чего угодно, но обернуть правила академии против ректора?! Не то чтобы он считал девицу с мечом совсем уж безграмотной, и все же готовился скорее к дракам и грубым выходкам.

– Если ты так внимательно все прочла, – ответил он, вставая, – то заметила, наверное, одну важную деталь. Обвинение – это замечание, занесенное в личное дело. А твое дело пока еще чистое. Пока.

– Да ты не бойся, – фыркнула она, – я же никуда не иду с жалобами. Простых извинений мне будет достаточно. «Прости, Эри, вон твое общежитие, больше я тебя не побеспокою до самой сессии». Как-то так сойдет.

– Извинений?! – взвился Фабиан.

Знал ведь, знал, что нельзя вестись на ее уловки, но Эри умудрялась раз за разом высекать в нем искры гнева.

– Именно! – она вздернула подбородок.

Фабиан медленно выдохнул, призвав остатки терпения.

– Я знаю, что ты взяла нож. Либо ты сейчас же выложишь его вот сюда… – он указал на стол. – Либо к концу следующей недели ты сдашь мне все гаммы. Все до единой. Хоть ночи напролет зубри, но… Ты что творишь?!

Строго говоря, Эри не творила, а вытворяла. Глядя Фабиану прямо в глаза, эта несносная девица расстегивала платье.

– Ну, словам ты не веришь… – протянула она, высвобождая одну пуговку за другой. – Придется доказывать. И где, по-твоему, у меня нож? Здесь? – И Эри рванула лиф, оставшись в тоненькой полупрозрачной сорочке.

Остроконечные холмики грудей выглядели так же воинственно, как и сама Эренида. И пусть ткань смягчала картину, они резали взгляд, пронзали самообладание насквозь. Фабиан мог поспорить: некоторые юнцы с радостью поплатились за это зрелище жизнью.

Но не он.

Пожалуй, Эри взяла реванш. Отомстила за поединок и сделала это красиво. Может, она специально все подстроила? Изображала нервозность, чтобы вызвать подозрения… Чтобы он затеял обыск – и пал перед ее женской властью? А он-то возомнил себя знатоком… Какая-то девчонка обыграла его в два счета!

И что теперь? Взмолиться о пощаде? Крикнуть: «Хватит, я тебе верю!» – и тем самым расписаться в своем поражении? Ну, для начала неплохо бы перестать смотреть. Только вот розоватые ареолы гипнотизируют, дразнят, словно две маленькие мишени. И ведь она не остановится! Вон, пышная юбка уже сползает с бедер. Игриво темнеет впадина пупка, косые мышцы тугими канатами будто указывают вниз…

И Фабиан отвернулся. Не всякую пытку можно вынести! А девица закинула его в такое пекло, откуда выхода только два: либо в постель – и сразу вон из академии навсегда, либо сразу в лечебницу для умалишенных. Просто стоять и с научным интересом выискивать нож, которого, вполне вероятно, не существует в природе, ректор не мог физически. Он и так проявил чудеса самоконтроля, не накинувшись на эту драконицу! Показать бы ей, чем чреваты игры на раздевание, да профессорская карьера того не стоит.

Кронфей направился к выходу из комнаты, не удосужившись объясниться. Зачем? Эри уже смаковала победу. Открыто насмехалась ему в спину, издевалась!

– Я так понимаю, нож искать никто не будет? – прозвенел бесстыжий голосок. – Можно одеваться? Сказала бы «До встречи!», но, надеюсь, мы больше не встретимся.

Фабиан застыл у самой двери. Как будто на невидимую стену напоролся. Теперь, когда полуобнаженная Эри не маячила перед глазами, сминая мысли в крошево, ректор вспомнил все нестыковки.

Актерская игра? Как бы не так! Во-первых, невозможно научиться этому с первой попытки. А во-вторых… Испарина? Ну нет, выдавить из себя пот у Эри бы не получилось. В гостиной было свежо и прохладно, недаром Фабиан высадил перед окнами высокие кусты парковой розы.

Он не ошибся тогда: она точно нервничала. И раздеваться начала от отчаяния. Более того, не слишком ли медленно она избавлялась от платья? Фабиан застал ссору Эри с родителями в Фервире, и тогда девчонка содрала с себя ненавистный наряд в считанные секунды. Содрала, спалила – и преспокойно разгуливала по замку в одном белье. А тут вдруг какие-то заминки, пуговка за пуговкой… Уж не блеф ли это?

Ректор прикрыл дверь, – как будто только для того и подходил к ней, – а затем прошествовал к роялю. Сел, смахнул с крышки пыль, положил пальцы на клавиши.

– Что?.. – засуетилась Эри. – В смысле?!

Да, именно так звучат те, кого загнали в угол.

– Ты продолжай, продолжай, – бросил Фабиан, не оглядываясь. – Как снимешь платье – скажи, я проверю, нет ли ножа.

– Но зачем?..

– Темновато здесь, ты не находишь? – Он поставил левую ногу на педаль. – Эти розы загораживают весь свет. Ничего, сейчас все исправлю.

Рондо света – простейшая музыка, которую нормальные феи знают с самого детства. Мелодия без изысков, легкая, бодрящая, но такая приятная слуху! Ректор играл, и под потолком вспыхивали белые искры. Наполнялись магией, росли, заливая гостиную слепящим светом.

Обычно Фабиан не прикладывал сил к этому рондо, мог наиграть одной рукой, даже разбуди его кто-то в три часа ночи. Однако ради Эри пришлось постараться. Кронфей вкладывал душу в каждую ноту, добавлял экспрессию, чтобы вытащить правду из тени. Чтобы Эри негде и нечего было прятать.

Музыка не только осветила комнату так, будто в ней зародилось миниатюрное солнце, но и самого Фабиана привела в чувство. Возбуждение улеглось, кровь остыла, и разум, ледяной и спокойный, вновь засиял кристальной чистотой.

Убирая руки с клавиатуры, ректор уже не сомневался в своей правоте. И, обернувшись, только в ней укрепился: за все это время Эри не шелохнулась. Она не скинула платье, не сверкала наготой, горделиво выпятив грудь. Щурилась, приставив ладонь ко лбу козырьком, и изо всех сил держалась за падающие юбки.

– Тебе помочь? – Фабиан подошел к Эри вплотную.

Даже запах полыни больше не выводил его из себя.

Так и не дождавшись ответа, ректор взялся за подол сам.

– Наверное, застежка заела? Ну что ж, вместе мы справимся…

– Нет! – Она в панике шагнула назад.

– Не-е-ет? – с улыбкой переспросил Фабиан, вновь сократив расстояние. – Что же случилось, Эри? Ты ведь ни в чем не виновата! Или все-таки?..

Их дыхание смешивалось: аристократическая магнолия и дикая горькая полынь. Бешено билась жилка на девичьей шее, пухлые губы приоткрылись, готовые вот-вот выпустить наружу заветное признание…

Но громкий стук во входную дверь все испортил. Фабиан чуть не застонал от досады! Эри отскочила за кресло, а с улицы послышалось требовательное:

– Фабиан-тэй! Фабиан-тэ-э-эй!

И для кого, спрашивается, он вешал серебряный колокольчик?!

– Стой здесь! – приказал ректор Эри и кинулся в прихожую открывать.

Если студенту приспичило зайти, то делать вид, что никого нет дома, бесполезно. Только бы Эри не успела перепрятать клинок!

– Я занят! – торопливо выдал Фабиан, отперев замок, но все надежды поскорее отделаться от гостя осыпались в прах.

На пороге стоял и улыбался во весь рот не кто иной, как Нарт Гульдброк. Племянник короля драконов и по совместительству сын лазурной феи. Самый болтливый представитель обеих рас.

– Фабиан-тэй! – радостно повторил Нарт, бесцеремонно ввалившись в прихожую. – А я только услышал, как вы играете – и сразу к вам! Мама передавала привет и вот еще письмо… – Он пихнул ректору свиток с печатью короля. – Как же я соскучился! Может, чайку с вами выпьем? В драконьей академии такую бурду пьют, вы себе даже не представляете!

– Подожди, – спохватился кронфей. – У меня дела… Совещание… Гости!

Но остановить Нарта могло, пожалуй, только землетрясение. Хотя… Нет, и оно не могло.

Парень, не обращая внимания на отговорки и просьбы, буквально вломился в гостиную.

Фабиан зажмурился, готовый к неудобным вопросам, скандалам и визгу Эри. Самая настоящая катастрофа нависла над уютным особнячком ректора.

– Ну как же вам не стыдно, Фабиан-тэй! – с укором протянул Нарт.

– Послушай, я все могу объяснить…

– Да чего тут объяснять! Гостей-то никаких нет! – Парень взъерошил лазурную шевелюру и вздохнул. – А я-то думал, вы будете мне рады…

Забыв о приличиях, ректор отпихнул Нарта и ворвался в комнату. Она была пуста. Только тающие искры все еще плавали под потолком, да ветер из распахнутого окна трепал занавески.

Эренида Янброк сбежала.

Глава 5

Эренида Янброк

Раньше я думала, что никого не смогу ненавидеть сильнее Морка. Ха! Просто тогда мне еще не повстречался этот несносный белобрысый тип. Фабиан Магнолли. Как дорого я бы заплатила, чтобы собственными руками выбить это имя на каменном надгробии! Я бы даже почтительное «-тэй» добавила, по такому случаю не жалко!

И откуда у него этот уникальный дар все время выставлять меня беспомощной? Как сумел разнюхать про мой стилет? Музыкант же вроде, а не прорицатель! Я постоянно, каждую секунду с самого Фервира чувствовала на себе взгляд Фабиана, и гадкий фей читал меня, как раскрытую книгу.

Его ледяные глаза будто просвечивали насквозь, не спасали даже мамины сорочки и подъюбники. Знала бы, что эта груда тряпья настолько неудобна, ни за что бы не надела! Все равно меня не покидало ощущение, будто я расхаживаю перед ректором голышом, хотелось спрятаться или окопаться в укрытии. Не из-за стыда, нет, вот еще! Стану я стесняться! Просто Фабиан превратил меня в улитку без панциря, – куда ни глянь, одна сплошная уязвимость. И еще Шасть подкинула проблем…

Вот в моем военном мундире, к примеру, было полно карманов. На все случаи жизни: большие, маленькие, и, главное, с огнеупорной подкладкой. Хоть саламандру туда посади, хоть раскаленных углей насыпь – никаких тебе неудобств! А нести Шасть под платьем, как выяснилось, идея на редкость дурная.

Мы заранее обговорили: до самого общежития никаких искр, пламени и дыма. Но ящерка мало того, что елозила по мне без конца, обдавая жаром своего юркого тельца, так еще и в итоге забралась в панталоны.

Вам когда-нибудь казалось, что вы сидите на жерле вулкана? Мне вот в кресле ректора довелось испытать нечто очень-очень похожее. И мне еще повезло быть дочерью дракона, никто другой бы точно не вытерпел!

Я чудом удерживалась за подлокотники, переносила вес то на одно бедро, то на другое. Боялась раздавить эту мелкую огненную поганку и прожечь в себе сквозное отверстие. А Шасти хоть бы хны! Уж не знаю, уснула она там, уютно свернувшись клубочком, или приплавилась к моей заднице, но терпежу выяснять подробности у меня не осталось.

Вывалившись из окна ректора в колючие розы, – да, про них тоже стоило что-нибудь написать на надгробии, – я поспешно оценила местность и узрела Его. Фонтан. В ту секунду мне померещилось, будто я слышу пение боевых горнов отца. Чуть не всплакнула от счастья!

Фонтан был, конечно, небольшим. Так, лохань в виде морской раковины и по центру – рыбка, плюющая водой. Но мне хватило и этого. Ломанулась к заветной прохладе, перемахнула через бортик… «Пш-ш-ш!» – именно так прозвучало мое блаженство.

Пар заклубился над поверхностью воды, и я с наслаждением прислонилась к кристаллической рыбке. Будь моя воля, до вечера бы не вылезала! Впрочем, Шасть восторга от купания не разделила.

Как и всякое дитя огня из жидкостей саламандра воспринимала только лаву. Ну, и еще обожала нырять в печь рябого Грэта. Ложилась на расплавленную руду, гребла лапками и пускала вот такие же струйки, как эта рыбная статуя.

Но сейчас… Не прошло и двух секунд, как я уютно примостилась в фонтане, и Шасть очнулась, яростно завертелась, стрелой выскочила из воды и повисла на бортике. Впервые на моей памяти она шипела не ртом, а всем телом: саламандру окутал такой густой пар, что я видела только мерцающие рыжие крапинки и два свирепых глаза.

– Убить меня реш-ш-шила?! – донеслось из белесого облака.

– Была такая мысль! – призналась честно. – Тебе что там, костер приснился?! Я ж теперь недели две сидеть не смогу!

– Кос-с-стер… – эхом повторила Шасть. – Какой был с-с-сон! С-с-словно мы привязали Фабиана к с-с-столбу, набрали с-с-соломы… И та такая: Шасть, фас-с-с!

Эх, мечты, мечты! Я б тоже не отказалась от таких приятных сновидений, но вместо этого всю ночь смотрела кошмары, как Фабиан водит меня перед отцовским войском и заставляет играть на какой-то странной штуковине: длинная толстая дудка, а снизу у нее два колокольчика. И вот мне надо одновременно дуть и бренчать, дуть и бренчать… А Фабиан довольно талдычит: «Молодец, хорошая феечка…» Жуть!

– Значит, так, – вернулась я к делам насущным. – Сейчас тебе надо остыть, и мы идем искать общежитие. Ясно?!

– Зачем его искать? Вон оно, – последовал невозмутимый ответ.

Вот только исходил он вовсе не от Шасти: на дорожке перед фонтаном стояла фея с такими ярко-оранжевыми волосами, что у меня зарябило в глазах.  Целая копна мелких пружинок-кудряшек!

Как никогда я была благодарна старине Деймару за тренировки на скорость реакции. В свое время меня ужасно бесили его уроки: мы должны были пробежать по открытой местности, пока он закидывал нас яйцами. Не увернулся? Твоя проблема! Но если бы не Деймар, успела бы я так лихо смахнуть саламандру в фонтан, пока оранжевая не подняла тревогу?

– Ты – Эренида Янброк, полагаю, – утвердительно изрекла фея и сверилась с наручными часиками. – Поздно.

– Что – поздно?! – не поняла я, изо всех сил удерживая бурлящую саламандру под водой.

– Я ждала тебя до обеда. Профессор Бургунди сказал, что у ректора в три совет, значит, ты должна была прибыть раньше. И я специально выделила час двадцать, чтобы ты разобрала вещи, потому что потом мне надо заниматься. А я не люблю, когда меня отвлекают. – Оранжевая смерила меня задумчивым взглядом, а потом добавила: – И кстати, у нас для мытья есть ванная. Загрязнять фонтан было вовсе не обязательно.

Нет, я подозревала, что среди фей мне придется несладко, но чтобы настолько… Из фонтана я вылезла лишь по одной причине – Шасть. Бедняжка чуть не вскипятила всю воду, задыхалась, поди, а то бы я из принципа даже не шелохнулась.

– Кто ты вообще такая? – спросила фею, спрятав саламандру за спиной. – Хочешь заниматься – занимайся чем там тебе надо. Я-то здесь при чем?

Выглядела я в тот момент, наверное, не слишком устрашающе, потому что оранжевая только поморщила вздернутый веснушчатый носик. Еще бы! Расстегнутое платье повисло на мне, как знамя поверженного врага, к ногам прилипла тина.

– К сожалению, при чем, – отозвалась девица. – Я – Солианна Тагетти, и в этом семестре мы с тобой живем в одной комнате.

Час от часу не легче! Из всех фей мне в соседки досталась самая дотошная. И расписание ректора-то она знает, и имя мое заранее выяснила, и занимается по часам… Даже имя у нее дурацкое! Солианна… Похоже на «Соль на рану»!

Что ж, ей же лучше, если она не будет совать острый нос в мои дела и докладывать о них Фабиану. В конце концов, теперь у нас общие интересы: сделать все, чтобы наше совместное проживание было максимально коротким.

– Тогда веди, – скомандовала я Солианне. – У меня от водорослей все чешется!

– А ты… Ты разве не хочешь отжать подол… Следы же будут!..

По правде говоря, отжать подол я очень хотела. Но не могла. В правой руке извивалась мокрая Шасть, а выкручивать то, что осталось от платья, одной рукой все равно бы не вышло. Поэтому я решила играть роль дикарки до конца.

– Ничего, на солнце высохнет, – успокоила ошалевшую феечку. – У нас в Фервире все так делают. И помылся, и постирал – красота!

Тут бы еще неплохо высморкаться в траву, но Солианна и без того испытывала столь сильный культурный шок, что я сжалилась. Просто прошагала мимо, волоча за собой подол русалочьим хвостом.

Думаю, мое триумфальное пришествие скрасило день многим студентам. Разбавило унылую фейскую рутину. Если до этого из форточек еще слышались разрозненные голоса музыкальных инструментов, то, стоило мне выйти на центральную дорожку, все стихло.

Любопытные мордашки прилипли к окнам, кто-то не погнушался высунуться наружу по пояс, а две феи на скамейке округлили глаза и замерли на полуслове. Какие уж тут сплетни, когда дают эдакое представление!

– Мое почтение! – поздоровалась я, отклячив зад и приподняв подол свободной рукой.

Кажется, так здесь принято приветствовать друг друга? То ли преферанс, то ли реверанс… Мама упоминала.

Девицы только промычали что-то нечленораздельное и продолжали пялиться на меня без зазрения совести. Ну и кто здесь после этого невоспитанная дикарка?

Настроение стремительно ползло вверх. Я уже видела, какой шорох смогу устроить в академии. А я-то еще расстраивалась! Это даже не учеба, это каникулы, полные приключений! Феи так умилительно шарахались от меня, что любо-дорого. Вот бы добраться до профессоров… М-м-м, что начнется!

План мы с Шастью обсудили еще вчера. Для начала я собиралась выяснить, кто в академии самый вредный, непримиримый, злой профессор. Ну, кроме Фабиана, потому что этот уже дал понять: выпускать на свободу он меня не станет.

Далее я бы заявилась на лекцию к Зло-тэю, спровоцировала его на скандал. Феи – они ж чувствительные! Скажи им, что нотами только орков подтирать, и готово! Профессор, само собой, выйдет из себя, тут-то я выхвачу стилет и метну в стенку. «Ай-яй-яй», – завопит Зло-тэй и потащит меня на совет преподавателей. Ну, а там уже на арену выйдет Шасть. Выскочит, подпалит несколько ценных картин или ковров, – и уже через час я буду на полпути домой. Загляденье, а не план! Старина Деймар бы оценил.

Я зашла в общежитие и пропустила Солианну вперед. Она протиснулась мимо, стараясь не задеть меня даже рукавом. И ее трудно было в этом упрекнуть! От меня разило тиной, вода капала на белоснежные полированные полы, а за юбкой тянулся зеленовато-серый след. Моя копилка «На отчисление» явно пополнялась с каждым шагом.

– Это ничего, – бормотала оранжевая, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Ничего! Ты пока разберешь вещи, а я тут протру, чтобы тебе не мешать… Позаниматься можно и позже… Главное, чтобы Нала-тэй не увидела…

Та-а-ак, Налу-тэй мы боимся! Прекрасно! А моя соседка, как выяснилось, просто кладезь ценной информации!

– Нала-тэй?! – переспросила я так громко, словно Солианна страдала от глухоты. – И кто такая эта Нала-тэй?!

Оранжевая аж подпрыгнула, и ее пружинки-кудряшки взметнулись вверх.

– Тихо! – шикнула фея. – Она услышит?

Само собой, иначе зачем бы я так орала?

– Кто? – уточнила еще на пару тонов выше. – Нала-тэй?!

– Бегу-бегу! – донеслось из дальнего конца коридора, и на горизонте показалась высокая дама с темно-синим бубликом на голове.

Сбоку раздался звонкий шлепок – это Солианна обреченно закрыла лицо ладонью. И не зря.

– Пресвятые музы! – взвыла эта самая Нала, оглядев холл и схватившись за голову. – Это что же такое делается?!

–  Ну, кто знал, что у вас в фонтанах не моются! – Я пожала плечами. – Так где, говорите, моя комната? Эренида Янброк, вас наверняка предупредили.

– О, да! – с чувством выдохнула Нала-тэй. – Комната твоя на втором этаже, но прямо сейчас стой и не двигайся! Надо снять эту гадость!

– Если честно, мне это платье тоже никогда не нравилось, – согласилась, выпутываясь из мокрого тряпья и украдкой запихивая Шасть обратно в панталоны. Похоже, такова моя судьба на сегодня!

– Переоденешься и вымоешь здесь все, – продолжала Нала-тэй, вытащив из подсобки ведро. – Я лично проверю! Первое правило нашего общежития – «Чистоту соблюдай, за собой убирай!»

Ах, правило… Это как раз по мне!

– Вот еще! – фыркнула я. – Я – дочь герда Рондара Янброка и убирать ничего не стану!

– Эренида, не надо… – шепотом взмолилась Солианна, но было поздно.

Нала-тэй поджала губы, вытянула шею, будто собиралась превратиться в аиста, и произнесла размеренно:

– Чистоту. Соблюдай. За собой. Убирай.

Вроде бы вокруг ничего не изменилось, – все тот же холл, все те же разводы на полу… Вот только почему-то они вдруг показались мне настолько отвратительными! Кончики пальцев закололо от омерзения, и я поняла, что не выдержу больше ни секунды в такой грязи. Прямо так, в мокрой сорочке и панталонах я наугад бросилась в подсобку, схватила тряпку и, рухнув на четвереньки, принялась самозабвенно надраивать плитку.