Текст книги "Феечка с сердцем дракона (СИ)"

Автор книги: Софья Дашкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Значит, это был огненный владыка? – вмешался Нарт.

– Фламиандр?.. – переспросила Эвтерпа. – Ну, возможно… Да, скорее всего, он. Обратитесь к нему!

– Как?! – не выдержала я. – Позовите его! Пожалуйста! Через Терпсихору или как-нибудь…

– Я что вам, посыльная?! – возмутилась муза.

– Обещаю, что принесу вам кучу цветов!

– Тысячу! – поддержала меня мама. – Тысячу пионов, роз… Я выращиваю новые сорта!

– Те с земляничным запахом? И коралловыми бутонами?! – Эвтерпа жадно подалась вперед, но вовремя вспомнила, что она вообще-то божество, и приняла напускной равнодушный вид. – Ладно уж… Тер-пи! Тер-пи!

– Что терпеть?! – не поняла я.

– Да я не тебе! Терпсихора-а-а!

И в шаге от Эвтерпы ударила еще одна молния. Полотно вечернего небо будто вспороли кривым ножом, обнажив мерцающую изнанку, и к нам, как из-за кулис, вышла другая муза. С густыми каштановыми локонами и янтарными глазами олененка.

– Пресвятая Терпсихора! – выпалила Соль.

Она и без того уже стояла на коленях, а теперь еще и лбом в траву уткнулась от переизбытка религиозности.

– Твоего Фламиандра тут хотят видеть! – нехотя сообщила музе танца Эвтерпа. – Только скажи ему: если возле моей статуи будет хоть одна подпалина…

В отличие от своей сестры, Терпсихора была ко мне расположена более благодушна. Во всяком случае, она сразу меня узнала и заулыбалась, словно встретила старую знакомую.

– Ах, это ты! Флами много мне говорил про тебя… А зачем ты пришла? Он же ниспослал тебе пророчество!

– Ничему тебя жизнь не учит. – Эвтерпа качнула головой. – Ну, где смертные – и где пророчества?! Чтоб хоть раз кто-то разгадал наш божественный замысел…

– Прошу вас, объясните мне! – взмолилась я, сложив ладони лодочкой.

– Я не могу, дитя. – Терпсихора, казалось, искренне огорчилась. – Это замысел Фламиандра… А он не придет, здесь даже крошечного костра нет! И вообще, между нами, он не любитель светских раутов!

Шасть выскочила из рук Нарта, словно все это время только и ждала своего часа. Юркнула в траву и бешено завертелась вокруг своей оси, испуская фонтаны искр.

– Моя клумба! – ужаснулась Эвтерпа, но было поздно.

Цветник перед статуей весело запылал, как будто целиком состоял из сухого хвороста. Прямо на наших глазах пышные соцветия роз чернели и загибались, охваченные огнем Шасти. Музы отшатнулись от пламени, мы с мамой и Нартом тоже невольно сделали шаг назад, и только Соль немного замешкалась. Одна из ее прядей-пружинок вспыхнула, и оранжевая в панике захлопала себя по волосам, чтобы не превратиться в факел.

Костер разгорался, облизывал небо и тянулся к кровавому диску луны. Саламандры уже не было видно: огонь поглотил ее целиком, поднялся выше моей головы, принимая причудливые формы. Желто-рыжие языки сплетались в человеческий силуэт: сначала показался шар, напоминающий череп, затем проступили широкие плечи, крепкие огненные мускулы, руки, и, наконец, ноги.

– Флами, милый, ты бы хоть прикрылся, – смутилась Терпсихора.

Зря она беспокоилась: разглядеть что-то в слепящей фигуре, сотканной из пламени, было невозможно. Разве что угольно-черные глаза и прорезь рта.

– Приветствую тебя, Эренида! – Огненный владыка обдал меня дымом с отчетливым запахом сандала и сосновой смолы.

Мне полагалось что-то ответить, но у меня язык приклеился к зубам. Сразу три божества явились ко мне, – тут кто угодно бы утратил дар речи!

– Не бойся, – снисходительно произнес Фламиандр, протянув ко мне руку и потрепав по щеке.

Странно, но его огонь не обжигал, а вселял силы, дарил живительное тепло.

– Я знаю, зачем ты пришла, девочка моя. Ты хочешь обрести своего дракона? Ну что ж, твое время настало.

Глава 22

Фабиан Магнолли

– Ты был прав.

Такой фразой встретила брата королева. И если раньше Фабиан дорого бы заплатил, чтобы услышать подобное признание от сестры, то сейчас что-то в тоне Аэды заставляло напрячься.

Она сидела в своей любимой лавандовой гостиной, мерно покачиваясь в кресле-качалке, и скрип полозьев потихоньку сводил Фабиана с ума. А как Аэда барабанила пальцем по гнутому подлокотнику… Королева отбивала не простой ритм, а увертюру к симфонии возмездия. До диез минор. Ох, дурной знак, на редкость дурной!

– Поясните, ваше величество? – Фабиан прошел к софе и сел у ног сестры.

Аэда специально приказала сделать всю мебель ниже своей, чтобы собеседник ни на минуту не забывал о подчиненном положении и о том, с кем вообще разговаривает.

– Брось, Фаби, мы же одни! – Аэда потерла виски, словно у нее начинался приступ мигрени. – Я все поняла, можешь прекращать свой спектакль.

Кронфей замер. Грешно, конечно, сомневаться в проницательности своей королевы, но чтобы Аэда так быстро раскусила его? Тем более, что и до спектакля дело толком не дошло…

– Не понимаю, о чем ты…

– Серьезно?! – Аэда качнулась вперед и оперлась на ноги, заставив кресло остановиться. – Я знаю, со мной порой бывает сложно. И мне не следовало навязывать тебе студентов от смешанных браков. Теперь я отчетливо вижу, как сильно заблуждалась. Это же сущий кошмар! Им не место в академии. Решай на свое усмотрение, Фаби. Можешь отчислить их сразу, можешь после зимней сессии… Я умываю руки. Эксперимент, очевидно, провалился.

– Я не хочу никого отчислять. Ни Нарта, ни, тем более, Эри! Они оба талантливые, умные…

– Не можешь себе отказать в удовольствии поиздеваться надо мной, да? – королева цокнула и вновь откинулась на спинку. – Пресвятые музы, Фабиан! Ведешь себя, как ребенок! Помолвка с дочерью Янброка… Признайся уже: ты просто хотел меня напугать!

Фабиан скрипнул зубами, подбирая правильные слова. Аэда с легкостью переключалась с роли сестры на роль королевы и обратно, всем остальным от этого следовало воздержаться. Дерзить в открытую Фабиан ей не мог, но… Неужто она свято верит, что весь мир вращается вокруг ее монаршей персоны?!

– Мои отношения с Эри никак не связаны с тобой, – как можно мягче произнес Фабиан. – Но насчет свадьбы действительно…

– Хватит! Эта девушка тебе совершенно не подходит. А ее родители?! А остальные драконы? Ты же не хочешь, чтобы твоих детей воспитывали в том же духе?! Ладно бы только саламандра, ее я готова простить. Неадекватную реакцию на известие о братике тоже… Я сама через это прошла – и правда тяжело. Но ложь! Фаби, она солгала родному отцу, подставила однокурсников, чуть не довела двух гердов до поединка… На моем званом ужине! – Аэда презрительно фыркнула. – Я думала, она воспитана, как воин, а она просто невоспитанная избалованная девчонка. Еще скажи, что любишь ее!

– Люблю, – искренне ответил Фабиан.

Впервые он произнес это вслух, и у него будто камень с души свалился. Да, он не признался в чувствах Эри, но все же признался! Какое удивительное ощущение легкости, почти невесомости…

– Не-е-ет… – Аэда упрямо мотнула головой.

– Да.

– Ты не женишься на ней! Слышишь?! Я запрещаю! – Она стукнула по подлокотнику и тут же сморщилась и потерла ушибленный кулак. – И зачем было доводить до этого?!

Вроде бы все шло, как задумано. План сработал без лишних усилий, свадьба, нависшая над Фабианом и Эри грозовой тучей, отменилась… Однако тот, кто распробовал сладость правды, уже не может остановиться.

– Я не женюсь на ней, но по другой причине. – Фабиан встал и одернул сюртук. – Она слишком молода и слишком хороша для меня. У Эри впереди вся жизнь, Аэда, и брак с занудой-ректором – меньшее, что ей сейчас нужно. Ты хочешь честности? Хорошо. Пусть все остальные думают, что свадьбу запретила ты, но тебе я скажу, как есть: Эри никогда не собиралась за меня замуж. Это была ложь.

– Еще одна?! – обомлела Аэда.

– Моя ложь. Бургунди застукал нас за случайным поцелуем, мне пришлось соврать, чтобы сберечь карьеру. А дальше – как снежный ком. Видишь? Твой брат, оказывается, тоже дурно воспитан. И сюда мы с Эри прилетели именно ради этого. – Он обвел лавандовую гостиную неопределенным жестом.

– Ради чего?

– Услышать то, что ты сейчас сказала. И ты можешь разжаловать меня, если сочтешь это правильным, Аэда. Мне все равно. Об одном тебя прошу: не трогай Эри. Позволь ей учиться, она и впрямь талантлива. Не веришь мне – спроси Бургунди или Аконитти.

В гостиной повисло молчание, лишь проклятое кресло продолжало противно поскрипывать.

– Я спрашивала… – нехотя призналась Аэда после долгой паузы. – Оба в ней души не чают… Неужели я бы не проверила нового члена семьи?! И этот ужин я созвала специально, чтобы проверить ее. Никто в здравом уме не станет приглашать Тарвина и Рондара на одно мероприятие просто так! Я думала, если твоя Эренида сможет примирить заклятых врагов… Да хотя бы удержать в рамках приличий! Тогда бы я сочла ее достойной продолжить род Магнолли. А она только подливала масла в огонь!

– Во-первых, дуэли не было. А во-вторых… Говорю же: это был мой план. Хочешь кого-то наказать – наказывай меня. Только сначала скажи герду Рондару, что не дашь разрешения на помолвку.

– Нет, ну если ты любишь ее… – В Аэде моментально разгорелся дух противоречия. – Я могу дать Эрениде еще шанс…

– Тогда я сам скажу! – И Фабиан уже шагнул к двери, как в спину ударило заветное: «Погоди».

Следующие полчаса пролетели, как в тумане. Фабиан лишь повторял про себя, как молитву: «Хвала музам, здесь нет Эри!» Он надеялся, что она успела долететь до академии, закрылась в общежитии, и гнев отца обойдет розовую стороной.

А гнев, надо сказать, был силен. Эйлин куда-то запропастилась, а кроме нее никто не мог удержать Рондара Янброка в узде. Он бушевал, как тайфун, угрожал, что всем своим воинам запретит браки с феями, ибо не ожидал от королевы такого неуважения.

– Это не просто пощечина моей дочери, это плевок на эмблему железного клана! – надрывался дракон. – Я готов был отдать вам самое ценное, самое дорогое… А кто ответит за поруганную честь Эрениды?! Это что ж получается: всякий прохожий кронфей может совратить ее?

– Герд Янброк, ваши обвинения лишены основания, – мягко взывала к свирепому дракону королева. – Фабиан никогда бы так не поступил!

– А вы видели, как они целуются?! Вот хотел я испепелить его еще тогда, надо было доверять своему дракону! – На этих словах амулет железного опасно замерцал, предвещая скорое перевоплощение.

Фабиану и Аэде стоило немалых усилий утихомирить Рондара. И пообещать, что ректорская карьера Фабиана окончена, и поклясться, что честь Эри не пострадала… И дракон уже почти успокоился, но тут на горизонте нарисовался Тарвин.

О, этот позолоченный гад даже не пытался скрыть злорадства! Фабиан честно терпел его фальшивые соболезнования по поводу отмененной свадьбы. Терпел эту наглую усмешку, но ровно до тех пор, пока Тарвин не выдал роковую фразу.

– А насчет чести Эри я бы и не переживал, – заявил он. – Все ж таки она росла среди воинов, почти в казармах… Там всякое бывает. Может, свадьбу-то отменили вовсе не из-за тебя, Фабиан, а? Не на каждую девицу можно надеть белое плать-тьфу!

Последнее слово Тарвин выплюнул вместе с кровью и осколком зуба: кулак Фабиана обрушился на его челюсть очень вовремя. И ректор бы с радостью затолкал в глотку золотого и предыдущие высказывания, но лежачих не бьют.

Золотой пыльным мешком обвалился на мраморные полы, распластался, взывая к сатисфакции, но никто его уже не слышал и не слушал. Подоспели фейгвардейцы во главе с Дерриком Сольвброком. Серебряный дракон лично заломил руки Тарвину, невзирая на протесты последнего, и повел остывать в специальные покои. Ну в те, что с решетками на окнах.

Не помог золотому даже собственный брат: король Лейгард что-то тихо прошептал Тарвину на ухо, и тот мигом побледнел до такой степени, что при желании мог бы прятаться среди статуй в саду, – настолько мертвенно белым стало его лицо.

Зато железный герд смягчился: вид поверженного врага способен успокоить даже дракона. Амулет на груди Рондара погас, герд вздохнул и положил руку на плечо Фабиана.

– Мне правда жаль, что так вышло, – вполголоса признался отец Эри. – Я думал, что никому не смогу отдать свою девочку… Мне хотелось убить всякого, кто к ней прикоснется. Но ты… Рядом с тобой она повзрослела, Фабиан. Если однажды твоя сестра передумает, знай: тебе всегда найдется место в Фервире. Но пока лучше не трави душу моей дочери. Мы с Эйлин на пару дней заберем ее домой, чтобы ты успел закончить с делами в академии…

С этим возникла заминка. В смысле, Фабиан догадывался, что забрать Эри домой будет затруднительно, потому что она уже улетела, но вот исчезновение ее матери стало сюрпризом.

Фейгвардейцы и слуги обошли весь дворец, но Эйлин нигде не было. Железный герд, который едва смирился с отменой свадьбы, вновь начал закипать.

– А если ей стало плохо?! – суетился он, наворачивая круги по коридорам и врываясь в каждую дверь вне зависимости от того, заперта она была или нет. – Она так перенервничала за столом из-за проклятого Тарвина…

– Прости его, Рон, – умоляла подоспевшая Найла. – Он перегнул палку…

– Палку?! – возмутился Тарвин. – Вообще-то речь о моей семье! А если Эйлин полетела домой одна?! В ее-то состоянии!..

– Я попрошу Нарта взять Понса и проверить… Он догонит ее в два счета!

Но нет, Нарт никого не догнал. Он и сам как сквозь землю провалился. Поиски привели гостей к строго противоположному результату: вместо того, чтобы найти Эйлин, они обнаружили очередные пропажи. Из дворца испарились не только жена герда и его дочь, но и лучше друзья последней. Ни Нарта, ни Соль, ни вздорной огненной саламандры.

Что-то явно стряслось, пока Фабиан откровенничал с сестрой, и все ниточки вели к Эри. А учитывая, что розовая была на взводе, ректор имел все основания беспокоиться. В таком состоянии его любимая драконица могла совершить любую глупость!

К ядовитым подколкам Тарвина она еще как-то привыкла, но архимаг влез со своими черными стеклышками и окончательно выбил почву у Эри из-под ног…

Фабиан замер, пораженный внезапной догадкой. Верховный! Вот, кто может быть замешан в этом массовом побеге из дворца! На свою беду, Ставрис Нериус никуда слинять не успел. Он вообще не участвовал во всеобщей суматохе, а мирно качал ногой на садовых качелях, потягивая игристое и любуясь вечерним небом.

– Вы обратили внимание, что сегодня кровавая луна? – светским тоном произнес он, когда к нему подбежали Фабиан, Рондар, Аэда и Найла. – В это время ткани между мирами особенно тонкие…

И если фейская часть компании кое-как держала себя в руках, то для дракона беседа о мироздании стала последней каплей.

– Где моя жена?! – прорычал Рондар, схватив архимага за грудки. – Где моя дочь?

– И мой сын! – выглянула из-за спины железного Найла.

Стоит отдать Ставрису должное, он не то что не рыпнулся – даже бровью не повел.

– Разве у ее величества нет сторожей для присмотра для гостями?

– Отпустите, его прошу вас! – вмешалась королева. – Давайте без насилия. Мессир Нериус, если вы хоть что-то знаете или случайно увидели…

– Что значит – случайно?! – возмутился Рондар, хотя хватку все же ослабил. – Это он наплел Эри про внутреннего дракона!

– Плетут, герд, корзинки из ивовой лозы, – сухо заметил верховный. – Я констатировал факт. И смею напомнить, что я мог бы одним коротким заклинанием размагичить ваш амулет двуединости… Но из уважения к ее величеству, не стану этого делать.

Он поставил бокал на бортик качелей, поднялся и неторопливо пригладил угольные волосы.

– Эренида вместе с друзьями улетела туда. – Он указал на восток. – И кто-то потом присоединился к ним… Издалека было плохо видно, но, вполне вероятно, это была ваша жена, герд.

Восток… Академия расположена южнее, Фервир – севернее. Куда понесло Эри так внезапно, на ночь глядя?! На востоке только храм муз, а дальше – небольшие сельские островки…

– А она могла отправиться в храм? – поинтересовалась у брата королева Аэда.

– Моя дочь верит в огненного владыку, – ответил за Фабиана Рондар. – Вот Эйлин могла бы, но если она только догоняла Эри…

– Нарт очень любит храм! – воскликнула Найла. – Он обожает всем рассказывать про явление Терпсихоры, может, решил покрасоваться перед девочками и устроить экскурсию?

– Ну, это легко проверить… – Аэда материализовала перламутровые крылья.

Фабиан опешил. Королева редко покидала дворец, а уж после заката солнца – так вообще никогда. Какая муха ее укусила, что за внезапная страсть к приключениям?!

– Я лучше прогуляюсь с вами, чем вернусь за стол. Сегодня я уже наелась досыта, – ответила ее величество на немой вопрос брата, а потом выразительно взглянула на Рондара. – Надеюсь, это был последний скандальный ужин в истории Тайфо.

– Но ты же не можешь одна… – напрягся Фабиан. – Тогда надо вызывать твоих стражников, а это долго…

– Во-первых, я не одна, а во-вторых, какой смысл быть королевой, если не можешь позволить себе маленькие слабости? – Аэда загадочно улыбнулась, взяла Фабиана за локоть и добавила шепотом: – Я хочу своими глазами увидеть, чем закончится эта история.

– Я, пожалуй, составлю вам компанию, – изрек верховный. – И проверю, нет ли в храме муз никакой опасности… – Он посмотрел в небо, считывая расположение звезд, и взялся за один из перстней, коими были унизаны его пальцы. – Экхвиратис таминис левистициум… – И с тихим хлопком исчез.

– Он что, просто взял и переместился?! – растерялась Найла. – Как-то это… Ну, невежливо, что ли…

– Ну и орк с ним! – проворчал Рондар. – Надеюсь, он промахнется и попадет куда-нибудь между островами! Посмотрим, как его спасет пророчество!

Железный шагнул в сторону, чтобы перевоплотиться, но чуть не упал, споткнувшись все о того же архимага.

– Огненный владыка, да что ж такое! – воскликнул дракон. – Ваша магия дальше забора не дотягивается?!

– Дотягивается. – Архимаг сглотнул, а Фабиан учуял горьковатый запах дыма с нотками сандала и хвои.

Костер в храме муз?! Эри точно там, в отдел пророчеств не ходи. Либо Шасть уже спалила все, либо есть еще шанс спасти хотя бы фундамент.

– Я к ней! – Фабиан вызвал крылья.

– Нет! – крикнул верховный, впервые сбросив маску холодного равнодушия. – Никому не стоит туда… – Он осекся, облизнул пересохшие губы и отер лоб. На его смугловатой коже остались четкие следы сажи. – Там музы!

– Разумеется, это же их храм! – снисходительно произнесла королева, но что-то подсказывало Фабиану: верховный толкует не просто о статуях.

И ректор не ошибся.

– Нет, настоящие музы! Во плоти! И ваш огненный демон… В смысле, владыка! – поспешно исправился Ставрис, поймав колючий взгляд Рондара. – Он требует у Эри каких-то жертв, и лучше не вставать у него на пути. Это опасно!

Опасность Фабиана не пугала, – это, как-никак, второе имя Эрениды Янброк. Оставить ее наедине с божеством, которое прежде никому не показывалось?! Жертв он захотел… Пусть держит шире свой огненный карман! Если с головы Эри упадет хоть один волосок, Фабиан себе не простит. Ни себе, ни музам, ни этому владыке.

Не обращая внимания на встревоженное бормотание сестры и полуобморочные ахи Найлы, кронфей стрелой взмыл в небо. Лишь спустя мгновение за спиной что-то вспыхнуло, и воздух содрогнулся от рева железного дракона.

Глава 23

Эренида Янброк

Огненный владыка никогда не славился особой щедростью. В конце концов, это покровитель драконов, а драконы редко делятся своими сокровищами. Поэтому я почти не сомневалась: будет подвох. И угадала!

– Я ниспошлю тебе в дар вторую ипостась, – торжественно объявил Фламиандр, – но взамен ты принесешь мне в жертву самое ценное.

Время словно остановилось, – все замерли, и, если бы не языки пламени, подобострастно облизывающие фигуру владыки, я б решила, что застряла в дурном сне.

– Простите, владыка, – вмешалась мама, – а разве дар – это не что-то безвозмездное?

– Да, Флами! – Терпсихора ревниво покосилась на супруга. – Что тебе может дать обычная смертная? Просто выдай ей дракона и вознесемся обратно, наша трапеза стынет!

– Такова моя воля! – рявкнул огненный, и костер у его ног опасно затрещал.

– Но что я могу дать?! – растерялась я. – У меня ничего такого нет…

– Совсем?! – Сквозь слепящую пелену огня трудно было разглядеть выражение лица Фламиандра, но в его голосе мне послышалось отчетливое разочарование.

И в этот момент кто-то дернул меня за штанину. Соль, которая все еще стояла на коленях, выразительно подмигнула и подманила жестом.

– Я думаю, он говорит об этом самом, – зашептала она.

– О чем?

– Ну, этом! – оранжевая округлила глаза и зачем-то похлопала себя по кулаку. – Он же владыка драконов, так? А драконы обожают девственниц…

– Что?! – рассвирепела Терпсихора, и воздух над нашими голосами зазвенел и завибрировал. – Целомудрия ты ее захотел?!

– А я тебе говорила: не связывайся с ним, – не преминула вставить Эвтерпа. – Божество он или нет, мужчины все одинаковы. Наполовину состоят из жажды крови, на вторую половину – из грязной похоти…

– Да не нужно мне ее целомудрие! – Фламиандр вспыхнул до того ярко, что нам пришлось зажмуриться, а у Нарта задымилась бровь.

– Тогда что ты требуешь от этой девицы?! – Терпсихора скрестила руки на груди.

– Важен сам жест, дорогая, – пояснил огненный владыка. – Как она будет беречь мой дар, если ничем за него не заплатит?! Цена должна быть высока, очень высока. А иначе все подряд побегут ко мне на раздачу драконов!

Терпсихора на мгновение задумалась, а затем медленно кивнула.

– Ты прав, милый. Моя фея танца приняла талант через страдания, так что решение справедливое. – Муза повернулась ко мне. – Так что, Эренида? Чем ты готова пожертвовать ради даров своего владыки?

Сразу три божества уставились на меня сверху вниз. Никогда еще я не ощущала себя настолько крошечной и ничтожной. Разумеется, я мечтала обрести дракона! Как бы гордился тогда мной отец… А Тарвин?! О, он бы умер от зависти! Я бы подала пример будущему братику, он бы верил в то, что любых целей можно достигнуть, если очень постараться. Стать первой драконицей в мире – вот она, великая участь, о которой говорилось в пророчестве! Но чем, во имя огненного владыки, мне этого самого владыку умаслить?!

– Ты не обязана что-то ему отдавать, – неожиданно произнесла Эвтерпа. – У тебя есть музыкальный талант. Драконов переоценивают, дитя мое.

Забавно… Не так давно она мне вообще помогать отказывалась, но стоило Фламиандру сделать меня избранной, как муза тоже заинтересовалась! И если это не банальная вредность, то я – архимаг!

На долю секунды мне померещилось, что пресловутый архимаг возник в воздухе в шаге от меня, но тут же пропал снова. Наверное, это была игра разума – или подсознание напомнило о пророчестве.

– Я с-с-стану твоей ж-ж-жертвой! – послышалось из костра, в котором стоял Фламиандр.

– Шасть, нет! – спохватилась я, но ящерка вынырнула из-под ног владыки и вскарабкалась по нему.

Огненный перехватил саламандру и усадил на ладонь.

– И что ты такое?! – Угольные глаза сузились.

– Я ее лучш-ш-ший и единс-с-ственный друг! – гордо представилась Шасть.

– Эй! – возмутился Нарт. – А я?!

– Ус-с-спокойся, лаз-з-зурный, ты ее только бес-с-сиш-ш-шь! А я с Эри с-с-с с-с-самого детс-с-ства! Она з-з-заботилас-с-сь обо мне, и я позабочус-с-сь о ней! З-з-забери меня, владыка!

Наверное, если бы я сумела успокоиться и остыть, то уроки Фабиана не вылетели бы у меня из головы. Он ведь учил просчитывать все на несколько шагов вперед, учил искусству манипуляций. Нельзя было показывать Фламиандру, что Шасть дорога мне, ни в коем случае! Он бы забыл о ящерке, отшвырнул в сторону, и никто бы не пострадал. Однако я волновалась. Даже слишком. А потому совершила роковую ошибку: бросилась к огненному владыке и попыталась отобрать Шасть.

– Она не нужна вам! И вообще ни капли мне не дорога! – выпалила я.

Фламиандр преспокойно поднял руку, чтобы я не смогла дотянуться до Шасти. Я беспомощно подпрыгивала, чувствуя себя ребенком, у которого отобрали его первый меч.

– Не дорога, значит? – лениво усмехнулся владыка. – Ты поэтому, рискуя человеческой кожей, лезешь в самое пекло?..

– Прошу вас, не надо…

– Твоя жертва принята, дитя мое. Кое-кому пора просыпаться!

Я не успела ни возразить, ни дернуться, как Фламиандр толкнул меня ладонью в грудь, и я отлетела в сторону, неуклюже завалившись на траву и больно ударившись о постамент какой-то музы.

Впрочем, боль от удара ни шла ни в какое сравнение с сильным жжением в сердце. Я, дочь дракона, фактически дитя огня, словно горела заживо! Припекало нестерпимо. Мне хотелось закричать, но во рту все пересохло, и с губ срывались лишь слабые розоватые язычки пламени вперемешку с дымом.

Вот тогда-то я и услышала ее снова.

– Ты не пожалеешь, не терзай себя! – прозвучал тот самый голос из снов. – Выпусти меня!

– Нет! – прохрипела через силу. – Я не могу… Шасть…

– Не так давно ты сама готова была убить ее, чтобы обрести меня! Помнишь? Ну же, Эри! Мы созданы друг для друга! Мы – половинки единого целого.

– Не… Такой… Ценой…

– Вот как?! Ты правда променяешь меня на саламандру?! Не глупи. Ей будет лучше с самим владыкой! Она сама вызвалась…

Драконица злилась, вертелась в моей груди, била хвостом. Чувство было такое, что все ребра уже смяты и переломаны, но что-то удерживало меня, не давало покоя. Перед глазами замелькали страшные картинки из ночных кошмаров: кровавая луна, безжизненное тело Фабиана…

А вдруг сны были предупреждением? Вдруг я не справлюсь с драконицей и натворю что-то ужасное? Не зря ведь раньше драконами становились только мужчины! Вот мой папа – он же кремень, он крепче и суровее фервирской стали. Он совладал со своей второй сущностью. А я?

– Ты ничуть не хуже его, Эренида. Вместе мы станем непобедимым воином! О нас будут слагать легенды!

– Но Фабиан…

– Он сам отрекся от тебя! – взревела драконица.

Ее слова ударили оплеухой, и силы покинули меня. Я закрыла глаза всего на мгновение, а когда открыла снова, все вокруг было в густом дыму.

Тело будто выворачивало наизнанку, жар охватил меня от макушки до ступней. Из лопаток прорезались крылья, но уже не те, старые, – скромная пародия на драконьи, – а огромные, как у отца.  Металлические чешуйки с розоватым отливом, будто на лезвие клинка падает свет заходящего солнца, проступали на коже, покрывая меня непробиваемой броней.

А потом боль исчезла. И сразу стало так легко, так приятно! Мощь переполняла меня, мелкие неприятности потеряли всякий смысл. Я оторвалась от земли, расправила крылья, испустив победный клич. О, вы бы слышали его! Ни одна музыка не может сравниться с ревом дракона, особенно если этот дракон – ты сама.

Я кружила над островом, над пиками храма, статуями. Фигурки мамы, Нарта и Солианны стали совсем крошечными, даже музы уже не внушали благоговейного трепета. Подумаешь, музы! Разве они умеют вот так извергать пламя?! Полноценные струи огня, способные спалить целые созвездия!

Снизу доносились крики: восторженные возгласы Нарта, испуганные визги Солианны. Кажется, мама звала меня вниз, но я получила большее, чем просто драконью ипостась: я взяла контроль над жизнью в свои руки.

Никто не смеет указывать мне, Эрениде Янброк, первой драконице железного клана!

Кувыркаясь в воздухе, совершая безумные кульбиты, о которых раньше не могла и помыслить, – потоки ветра будто сами удерживали меня на своих мягких невидимых качелях, – я неслась вперед. Только вперед!

Уже замаячили на горизонте крыши кронфейского дворца. Ха! Всего лишь разноцветная девичья игрушка! Вот захочу – снесу ту башню одним взмахом крыла, а эту превращу в груду радужных крошек…

Нет, конечно, этого делать я не собиралась. Пусть королева фей наслаждается своим потешным домиком. Но сам факт того, что мне по силам уничтожить все вокруг, дарил ни с чем не сравнимую радость.

Я снизилась, заприметив блеск золотых эполетов. Лейгард и Тарвин, два брата. Ну, давайте, поглядите, какова дочка Рондара Янброка! Недостойная наследница? Феечка?! Ш-ш-шух! – и огонь, словно бритва, выжигает в шаге от Тарвина длинную полосу травы. Как вытягивается его лицо! Что, герд Гульброк, никогда не видели розовых драконов? Что ж, поглядите поближе! Ш-ш-шух! – еще одна полоса. Резво, однако, умеют прыгать золотые драконы! Потанцуем еще?! Не вопрос! Ш-ш-шух!

– Эри!!! Эри, остановись!

Оклик Фабиана застиг меня врасплох: я поперхнулась новой порцией пламени и закашлялась.

Кронфей подлетел ближе и коснулся моей чешуи, заглянув в глаза. Странно, но во взгляде Фабиана не было ни страха, ни отторжения, как в проклятом сне. Ректор смотрел на меня… с восхищением?!

– Ты прекрасна, – выдохнул он с полуулыбкой. – Об этом же ты мечтала?

Я бы ответила, но драконья ипостась не располагает к беседам, а потому я просто кивнула.

– Нет, ты подумай! – возмутилась внутренняя ящерица. – Сразу полез подмазываться! Решил стать мужем будущей главы клана. Может, убьем его? Все равно фейская академия тебе больше не нужна!

Я дернулась, сопротивляясь мерзкому голосу в голове. Но Фабиан, видно, истолковал мое движение иначе.

– Не нападай на Тарвина! Ты нарушишь пакт драконов, развяжешь войну. Он этого не стоит!

– Какую жертву у тебя потребовал огненный? – влез в разговор верховный маг.

Лишь тогда я обнаружила, что Фабиан не один. По мою душу явилась целая процессия: королева Аэда, архимаг и отец. И если фейская правительница с магом меня интересовали мало, то при виде папиного дракона в груди все сжалось.

Великий Рондар Янброк парил надо мной, как ястреб. Не ревел, не изрыгал пламя… И как тут понять, о чем он думает? Гордится или снова сердится за то, что я чуть не испепелила Тарвина? А главное – горжусь ли собой я сама?

– Эри, ты слышишь меня? – Фабиан выдернул меня из клубка сомнений. – Что ты пожертвовала владыке?

И внезапно все прояснилось, будто ночь сменилась ярким солнечным днем. Я так гналась за мечтой, что забыла о более важных вещах. Поддалась амбициям, гордыне, а тем временем моя Шасть, маленькая, невыносимая, но такая родная заплатила свободой за мои клыки и чешую. И что я сделала?! Поступила, как неразумный ребенок. Полетела крушить, метать огонь, устраивать разруху…

Нет, это был не мой план – и не мой путь. Не я обрела драконицу, а она подчинила меня, подмяла под себя, использовала, как сосуд, чтобы прорваться в мир.

Никогда еще решения не давались мне так легко. Я резко развернулась и направилась обратно к храму муз. Только бы Фламиандр еще не ушел, только бы остался там! Пусть забирает драконицу и делает с ней, что угодно, мне она не нужна. Я хочу снова стать собой, обычной полукровкой, которая дружит с невоспитанной злючкой-саламандрой и учится среди фей!

– Постой, ты куда?! – кричали сзади.

Ветер давил на уши, я не могла толком разобрать, кто зовет меня, но боялась медлить. Рык дракона, женский возглас, хлопок магической вспышки… Я все оставила за спиной, торопясь к храму муз.