Текст книги "Прирожденный ангел (ЛП)"
Автор книги: Скотт Спир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
– Ангелы не поняли бы. Они могут упорно трудиться, но это другое для них. У них есть что-то большое, чтобы поймать их, если они упадут. Деньги. Престиж. Власть. У нас не было этого, Мэдди. Ты можешь быть полуангелом. Но по мне ты – полностью человек. По верным причинам. – Он посмотрел на нее. – Я не антиангел. Я – просто прочестность. Прочеловек.
Мэдди кивнула, думая о том, сколько времени она провела учась в средней школе, в то время как все остальные, казалось, просто лентяйничали и весело проводили время. И теперь, она будет первым получеловеком, полуангелом, который станет Хранителем. Сколько, казалось, были против нее.
– Так, я просто хотел сказать, что я могу иметь отношение, – сказал Том. – К тому, чтобы быть слабым.
– Спасибо… за то, что рассказал это, – ответила Мэдди. – Иногда я думаю, что забываю, где я. Откуда я пришла.
– Я восхищаюсь тобой, Мэдди.
Никто и никогда не говорил Мэдди, что они восхищались ею. Теперь, когда ее слава росла, все, казалось, хотели приблизиться к ней, чтобы быть рядом с ней, узнать о ней, чтобы хоть как-то быть с ней.
Но никто не сказал, что они восхищались ею.
– Спасибо… тебе. – сказала она.
– Друзья? – сказал он, отпуская руку.
– Друзья.
Они пожали друг другу руки, улыбаясь.
Мэдди наполовину покинула грузовик, когда голос Тома остановил ее.
– И Мэдди? – позвал он.
Она повернулась и посмотрела на него.
– Не позволят никому говорить тебе, что ты не знаешь, как летать. Это есть в тебе.
Мэдди вспыхнула, ее щеки покраснели в полуосвещенном куполе грузовика.
– Спасибо. – сказала она.
Мэдди наблюдала, как задние фары грузовика исчезали в тихом вечере Города Ангелов. Она считала, что просто отправится домой… было недалеко до перерыва на обед в закусочной, и в конце концов это произойдет, она также устала бороться с признанием сегодня вечером.
Именно тогда она почувствовала, что ее телефон жужжит в сумке. Она вытащила его и увидела, что у нее было много пропущенных вызовов. Все от Кевина.
– Привет? – сказала она взволнованно.
Его голос был довольно жестким.
– Ты вернулась из полета?
– Да. Что…
– Тебе лучше быть в закусочной.
И он повесил трубку. Воображение Мэдди горело. Она принялась быстро расхаживать около закусочной, размышляя, что в мире может вывести Кевина из равновесия, да так серьезно, чтобы он позвонил ей во время перерыва на обед.
Первое, что Мэдди заметила несколько мужчин, одетых в костюмы и стоящих под сияющей вывеской Закусочная Кевина. У них были темные очки и маленькие передатчики в ушах.
Это не было странно в Городе Ангелов… они могли быть из безопасности на любых мероприятиях Ангелов, и Мэдди часто сталкивалась с ними за прошлый год. Но это было не для неангельского ресторана ее дяди. И эти мужчины были другими. Они казались немного более острыми, их костюмы немного топорщились. Как будто у них там было оружие.
Они смотрели прямо вперед, когда Мэдди вошла в закусочную.
Кевин, вытирая руки о свой передник, встретил ее у входа. Ресторан казался пустым.
– Кевин, что происходит?
Ее дядя повел ее в сторону задней кабины, говоря себе под нос.
– Я не знаю, как он нас нашел, но… он ждет, – сказал Кевин.
– Кто ждет? Что случилось? – спросила Мэдди.
– Ну, в общем, увидишь, – сказал Кевин. Он привел Мэдди к самому дальнему столику в конце зала и жестом пригласил ее сесть.
Мэдди проскользнула в кабинку и столкнулась с человеком в темном костюме от Brooks Brothers, красном галстуке и с большой улыбкой. Его волосы выглядели прекрасно. С шоком она поняла, кто это был.
– Привет, Мэдди. Позволь мне представиться…
– Вы – сенатор Линден, – Мэдди прервала осторожно, ее глаза бросились к мужчинам в темных костюмах, стоящих за ними. Она оглядела сенатора. У него была сильная челюсть, но его глаза имели определенную легкость. Он был все еще красивым человеком. Она думала обо всем, что Джекс рассказал о кампании Линдена. Как ставки росли с каждым днем. Что это был один из самых больших кризисов перед Ангелами, с тех пор как они вышли из укрытия более чем сто пятьдесят лет назад.
– Да, это я. Ты можешь не знать, но мы с твоим отцом были друзьями, Мэдди.
Мэдди вспомнила дождливую ночь за год до этого, когда Джекс спас ее, и агенты ADC преследовали их. Дядя Кевин, вытаскивающий старый, секретный альбом. Она видела фотографию своего отца с молодым Тедом Линденом.
– Вы работали вместе, – сказала Мэдди, вспоминая ту беседу. – Что вы хотите от меня? Вы пытаетесь получить мое одобрение? Даже вам стоит знать этот мизерный шанс.
Сенатор не казался раздраженным его холодным приемом.
– Я приехал сюда не за твоей поддержкой Мэдди. Это незапланированная остановка. Я сегодня пришел сюда, потому что знал твоего отца, Джейкоба Годрайта. И я его очень уважаю. Он был великим Ангелом. – Линден замолчал, словно вспомнив что-то, что причиняло боль. – И поэтому я подумал, что я в долгу перед тобой. Я просто подумал, что нам надо поговорить. Я хочу, чтобы ты знала, почему я делаю то, что делаю.
– Почему? – Мэдди сказала. Она должна была признать, что ей было очень любопытно узнать, как он мог сначала работать с Ангелами, а потом перейти к их запрету.
– PR-кампания Ангелов хороша, я должен признать это. Я выгляжу фанатиком. Подстрекателем. Но я не ненавижу Бессмертных. Я любил некоторых из них. Я любил твоего отца нежно, как брата. Я ненавижу систему. Система так несправедлива и коррумпирована, она должна быть демонтирована.
– Но реформы могут произойти, – сказала Мэдди, хотя ее голос был несколько неуверенным.
Сенатор Линден был тверд. Но его голос был наполнен сожалением.
– У нас нет времени для этого. Я пробовал это раньше. Снова и снова. Но Ангелы не будут вносить свои вклады. Я не вижу никакого другого выхода. Я не хочу идти этим путем. Я – идеалист в глубине души, Мэдди. Но я должен быть прагматиком в своих действиях. Это единственный способ спасти нас: людей и Ангелов. У меня есть обязанности закрыть это. Я желаю, чтобы это было не так.
Мэдди впитала слова Линдена. Она не была уверена, что она чувствовала в них. Но она начинала видеть, как он получил такую поддержку, так быстро. Это был не просто некоторый антиангельских дух, охватывающий страну. Когда он был там, вы могли чувствовать его убеждение. Даже если вы не соглашались с ним, это было почти опьяняющим.
Молодой человек в неподходящем костюме появился за столом. Он сказал шепотом, – Сенатор, мы должны идти. Через два часа у вас обед в Palisades Riviera, и мы должны остановиться в общественном центре в Западном Городе Ангелов по пути.
Сенатор Линден кивнул.
– Просто дай мне еще чуть-чуть времени с мисс Монтгомери. Или Годрайт.
Молодой человек кивнул и исчез за углом.
– Мэдди, ты происходишь из обоих миров, Ангельского и человеческого. Я знаю, что это должно быть трудно, – сказал сенатор. – Я просто хотел, чтобы ты знала, что я понимаю это. Что бы ни случилось, это не личное. И я хотел встретиться с тобой. Я рад, что я… твой отец гордился бы тобой. – Взгляд в глазах сенатора стал далеким, как будто он вспоминал другое время, другое место.
Слова вырвались изо рта Мэдди.
– Я все еще думаю, что реформа может произойти. Что я могу помочь заставить ее произойти.
Сенатор обдумывал то, что она сказала некоторое время.
– Мэдди, я знаю, что твое сердце находится в правильном месте. – Его глаза искали ее. – Но честно, независимо от того что ты думаешь, ты никогда не будешь в состоянии преобразовать Ангелов изнутри. Они никогда не позволят тебе. Если ты будешь честна с собой, то ты будешь знать, что то, что я говорю, верно.
Острая боль прошла по Мэдди, когда она услышала эти слова.
На некотором уровне она соглашалась с тем, что сказал сенатор Линден? Что фактически невозможно вызвать изменение изнутри организации Ангелов? Она думала, что изнутри был единственный способ вызвать изменение. Но действительно ли она была полностью уверена в этом?
– Теперь я должен идти прежде, чем у моих сотрудников случиться кризис, – сказал Линден, вставая и разглаживая его пиджак. – Кто знал, что быть политиком – это главным образом нянчиться с пакетом нервозных людей?
– Отчасти это как быть Ангелом, – сказала громко Мэдди прежде, чем она смогла себя остановить.
Сенатор протянул ей руку. Мэдди мгновение колебалась. Его гладкая рука висела протянутой в пространстве между ними.
Мэдди пожала его руку. Он твердо сжал ее.
– У тебя глаза твоего отца, – сказал сенатор. – До свидания, Мэддисон. Будем надеяться, что мы снова встретимся при более благоприятных обстоятельствах.
Глава 20
Джексон и Марк сидели друг рядом с другом за сверкающим дубовым столом в конференц-зале медицинского центра. Напротив них была собрана группа из четырех докторов, одетых в свежие белые лабораторные халаты поверх рубашек и галстуков. Комната была также огромна как библиотека, и стены были облицованы красивыми книгами в кожаном переплете и журналами.
Джекс не смотрел на докторов или на что-либо еще в комнате, его пристальный взгляд был направлен через окно на солнечный день снаружи. Птицы порхали, белки носились назад и вперед с орехами, а разбрызгиватели болтались вдоль зеленых лужаек, когда поливали траву.
Высокий доктор с аккуратно подстриженной бородой, с которым отчим Джексона часто играл в гольф, откашлялся.
– Джексон?
Джекс продолжал смотреть в окно. После долгой паузы он ответил, не поворачивая головы.
– Да?
– Так, ты понимаешь… что мы сказали тебе?
Джексон повернулся на стуле и положил руку мягко на стол.
– Да, Доктор, это кажется довольно ясным.
Огорченный взгляд появился на лице Марка.
Джекс встал и протянул руку.
– Спасибо за ваше время. – Он кивнул низенькому доктору Ангелу с темно-рыжими волосами. – Доктор Либесготт, счастливого пути.
Все доктора пожали руку Джексону с могильными лицами. Улыбка Джекса, с другой стороны, была больше, чем жизнь. Это смутило их, когда они медленно пошли через боковую дверь к своим офисам.
Улыбка оставалась на лице Джекса, пока он и Марк не вышли в холл, затем она превратилась в гримасу. Джекс сделал пять быстрых шагов, а затем повернулся на пятках вправо, ударяя кулаком массивную стену. Его кулак немедленно вспыхнул болью.
– Джекс, – сказал Марк, шагая вперед. Джекс начал идти еще дальше через холл.
– Кончено, – сказала Джекс в гневе и печали. – Все кончено.
– Джексон, погоди. – Марк поймал его, хватая за плечо. – Мы еще не знаем этого. Мы можем получить третье мнение, четвертое мнение, пятое мнение. Они сами сказали, что это не на сто процентов.
– Сколько времени мы можем дурачить себя? – Джекс начал идти снова, его шаги были быстрыми и сердитыми.
– Мы не дурачим себя. В Англии есть новое лечение. Мы можем найти больше докторов, другую клинику…
Джекс остановился и повернулся к Марку, его глаза и голос наполнялись эмоциями.
– Марк, они сказали, что вероятно я никогда не буду снова летать. Какой термин он использовал? – насмешливый тон обрамил его голос. – Ах, да я думаю, что он использовал термин "чудо".
Марк посмотрел Джексу прямо в глаза.
– Они бывали раньше, Джексон. Чудеса случались.
Джекс смотрел на него почти с издевкой.
– Не в моей жизни, Марк.
Джекс повернулся и прошел остальную часть пути через зал, открыл тяжелую дубовую дверь, которая вела наружу. Марк смотрел, как свет лился в тусклый коридор, а затем исчез, дверь скрипнула и снова закрылась, когда Джекс исчез в солнечный день.
Снаружи, ослепленный солнцем, Джексон одел свои темные очки и искоса посмотрел через хорошо сделанный сад и фонтаны рядом с медицинским зданием, на что-то более абстрактное. На что-то более ужасающее. Его живот чувствовался холодным и свободным.
Перед ним его жизнь, казалось, растягивалась до бесконечности. Пустая. Ряд бессмысленных ежедневных ритуалов, ничего не составляющие в целом, ничего не означающие. Если он не мог быть Хранителем, то кем он мог быть? Он знал теперь, что вечеринки, клубы, внимание в Городе Ангелов… все это никогда не заполнит жизнь, в которой он не мог сделать то, в чем он был уверен, и для чего был рожден.
Он не мог жить на этих пустых мероприятиях. Не после того, как Мэдди показала ему более глубокую сторону жизни, которая помогала людям. Не после спасения Мэдди и не после того, как она спасла его. Он думал об истории Сильвестера, до того как тот потерял крылья, и о молодой девушке, которую детектив не смог спасти. Пенелопа. Мэдди спасла больше, чем жизнь Джексона той ночью на башне библиотеки.
Все же теперь он был обречен потерять любой шанс вообще.
Кулаки Джексона подсознательно сжались, дрожа, его ногти горько впились в ладони.
Внезапно он развернулся, ощущая кого-то позади него.
Это был Архангел Черчсон. Он улыбнулся Джексону из-за его козлиной бородки, одетый в идеально сделанный на заказ костюм Hugo Boss. По сторонам Джекс мог увидеть несколько выстроенных Ангелов в темных костюмах и тенях. Агенты в гражданской одежде? У архангелов обычно не было телохранителей.
– Привет, Хранитель Джексон Годспид, – сказал Черчсон. Он улыбался.
Джекс смотрел на него безмолвно, будучи пораженным его темными мыслями.
– Все хорошо? – спросил Черчсон, его глаза сканировали бледное лицо Джекса.
– Просто некоторые дурные вести, я думаю, что так можно сказать, – сказал Джексон.
– Ну, мне жаль слышать это, – сказал Черчсон. Он положил руку на плечо Джексона и сжал его тепло. – Нам не нравятся, что наши Хранители имеют дело с трудностями.
Джекс издал короткий, горький смешок.
– Я не думаю, что это верно, назвать меня Хранителем.
Лоб Черчсона прорезало беспокойство.
– Это не имеет ничего общего с крыльями, так, значит, Джексон? – сказал он.
Джекс не ответил. Он не мог заставить себя.
– Хорошо, так чудесно, мы просто случайно столкнулись друг с другом в этот день. Есть нечто, что я хотел рассказать тебе, – сказал Черчсон, глядя на его охрану за мгновение до того, чтобы сосредоточить свое внимание снова на Джексе. – Что бы ты сказал, если бы я рассказал тебе, что у нас есть способ для тебя, чтобы ты снова полетел…
Глава 21
День после посещения сенатора Линдена закусочной, оказалось, был последним днем, когда у Мэдди было немного свободного времени, она как и остальные кандидаты того года неумолимо рвались к итоговой аттестации по Опеке… и получению их собственного важного Божественного Кольца. То кольцо приносило высший уровень славы и богатства и шанс спасать жизни как один из легендарных и красивых Хранителей Города Ангелов. Мэдди видела, что даже более уверенные Ангелы на учебных полигонах становились немного нервными, по мере того, как дата приближалась.
Она не хотела признаваться в этом, но посещение сенатора Линдена встряхнуло Мэдди. Он показал такую странную связь с ее отцом, но помимо ее Дяди Кевина, он был теперь самым близким. Остановка в Закусочной Кевина не была в его официальной повестке дня в Городе Ангелов, и никакие папарацци не следовали за Мэдди и ее поход к дяде не был освещен СМИ вообще, что было благословением.
Она не могла даже предположить попытаться объяснить это Дарси. И сенатор, возможно, легко, так или иначе, использовал ее для некоторой гласности. Но она подозревала, что он хотел быть в газетах и в блогах так же мало, как и она.
Новостные каналы Ангелов сильно повысили освещение, и блоги изобиловали сплетнями о наступающей Неделе Инициации. Большая часть гама была об историческом Вводе в действие Мэдди. Ирония для Мэдди заключалась в том, что все просто предположили, что рекомендовать ее в Опекунство, это без проблем.
Новости и люди из блогов больше волновались по поводу модельера ее юбок и на какое событие она шла. Но она знала, что ее ни в коем случае не прогонят, даже притом, что NAS ткнул ее до этого года. Марк Годспид сказал ей, что у нее, очевидно, было достаточно голосов у Архангелов, чтобы стать Хранителем. Но, даже имея такое право, она должна быть назначена на Опекунство учебным правлением. Независимо от того, сколько поддержки от Архангелов шло, она должна быть в состоянии выступить.
В добавление ко всему этому, Джекс был, по некоторым причинам, более отдаленным, чем обычно. Это обычно обеспокоило бы ее, но у Мэдди даже не было времени, чтобы думать об этом слишком много, когда она готовилась к столкновению с Крезом и советом преподавателей, пытаясь все это уравновесить с еще большей давкой блога, телевидения и социального внимания СМИ.
Как и дни раньше, перед оцениванием, у Мэдди была своя заключительная сессия со Сьюзен Арчсон в теперь знакомой комнате частот. Сьюзен была одета в свой обычный белый лабораторный халат на классное черное платье. Мэдди встала на круглую платформу модулятора частоты. Плиточная комната, полная экранов, окружила ее, и они начали мерцать один за другим, когда они потянули частоты из Защит. Голоса всех людей выросли, пока они не стали почти невыносимым шумом.
Мэдди позволила своему уму открыться, тихо. Частоты и видения немедленно влились в это время. И в отличие от ее первого раза, это не причиняло боли. Неблагозвучие в ее уме было невероятным, но она позволила всему этому нахлынуть на нее, делая глубокие, долгие вдохи.
– Кэндис Вальдман, – сказала Сьюзен.
Ум Мэдди быстро и аккуратно подсознательно проходил через сотни Защит, перебирая частоты всех экранов, быстро гася их, пока она не изолировала одну: Кэндис. Мэдди транспортировалась, когда она увидела нудную деятельность Кэндэс, та гуляла с собакой по улице, махая соседу.
Сьюзен назвала больше имен, и каждый раз Мэдди быстро изолировала частоту снова… это стало ее второй натурой.
– Невероятно! – Сьюзен воскликнула, ставя последнюю пометку в планшете в ее руках. Она начала закрывать систему. – Твоя скорость – это лучшее, что я когда-либо видела, Мэдди. Твоя способность улавливать частоты опережает девяносто девять процентов Хранителей.
Мэдди покраснела.
– Правда?
– Правда, – сказала Сьюзен, тепло улыбаясь. – Ты сделала такие успехи. Ты – особенная, Мэдди, как я и говорила.
Мэдди возвратилась в прошлое к своему первому дню обучения, когда она чувствовала полностью… что она чувствовала? Разоблачение. Это было нужное слово. Она не знала это в то время. Но встреча с Крезом и ощущение превосходящего отношения ее поддерживающих Хранителей, когда они пренебрегли ею, когда она прошла… она чувствовала себя отвергнутой.
Она боялась… боялась того, чем ее способности не были, а если точнее, каковы ее способности были. Она чувствовала себя медленным ребенком, попавшим в класс полный гениев. Вместо того, чтобы быть тормозными, эти гении были красивыми, прекрасными Ангелами.
Но Сьюзен была рядом с ней.
– Я горжусь тобой, – сказала Сьюзен, положив руку на плечо Мэдди. Ее глаза стали серьезными. – Мы, я имею в виду, у меня большие надежды на тебя. Больше, чем ты можешь себе представить.
– Спасибо, – сказала Мэдди, начиная чувствовать себя немного эмоциональной. Она чувствовала связь с Сьюзен. Из всех Ангелов, кроме Джекса, конечно, Сьюзен понимала ее больше всех.
– Мне жаль, что ты уходишь, – сказала Сьюзен, ее глаза блестели. – Но ты должна спасти столько жизней.
Последняя полетная сессия Мэдди была на следующий день. После ее полета на самолете с Томом, Мэдди практиковала полет с препятствиями в нерабочее время, используя в своих интересах дополнительный набор ключей, которые Сьюзен стащила для нее.
Мэдди использовала принципы, которыми Том научил ее, и она находила, что становилась лучше с каждым разом… Он был прав: она должна была изучить полет так, как это делает пилот. Она могла быть ангелом отчасти, у нее могли быть крылья, но это не было для нее естественно. Она должна была учиться ставить одно крыло перед другим.
Инструктор Трувей ждал ее внутри ангара № 7 для их последней полетной сессии. Ослепляющие верхние огни образовали дугу по внутреннему курсу, который простирался далеко. Эмили и Мич уже уходили, когда Мэдди прибыла. Мэдди смотрела и видела, что курс проворства был установлен на отметке "Трудный".
– Эй, Мэдди! – Митч сказал, он казался дружелюбнее, чем на прошлой неделе. – Готова для тестирования? Почти столь же отвратительно, как в самом первом интервью с Тарой Ривз после Инициации.
Мэдди рассмеялась, пытаясь скрыть свою нервозность. Она должна была не показывать ее Митчу, не смотря на то, что он выглядел неловко, потому что Мэдди выдвигают к опеке так быстро, по крайней мере, он пытался быть хорошим. Лучше, чем некоторые другие ангелы, и одного она видела прямо рядом с ними.
– Мы просто тренировались. Ты знаешь, необходимо оттачивать наши навыки, как мы и делали в течение многих лет обучения, – задиристо сказала Эмили, оглядываясь на ходу. – Не волнуйся, для тебя он установит его обратно до уровня начинающего.
Она подошла поближе к Мэдди и выплюнула под нос, – То, что ты делаешь – это позор. Ты – мошенница. Я просто хотела сказать это тебе. И мы не собираемся лгать.
Эмили отступила подальше и повернулась к Митчу, снова говоря нормальным голосом.
– Пошли, Митч, у меня есть четыре часа с Валери.
– Спасибо, что дала мне знать, Эмили! – сказала Мэдди, сияя ей большой фальшивой улыбкой.
Митч, который не понял о том, что только что произошло между двумя девушками, просто улыбнулся и помахал на прощание.
Мэдди повернулась к Трувею. Он собирался за конспектами в буфер обмена. Он посмотрел на нее с серьезным видом.
– Мэдди, как вы знаете, у нас были некоторые. . трудности в оттачивании ваших летных навыков. Существуют проблемы, с которыми нам никогда не приходилось сталкиваться на тренировках перед одним из наших номинантов. А теперь есть эта… беспрецедентная… потенциального продвижения. Сейчас я не говорю, что я абсолютно не могу рекомендовать вам Опекуна, но это, конечно, вопрос прямо сейчас.
Доза адреналина побежала через Мэдди. Настало время применить все, что она узнала. Сейчас или никогда.
– Я понимаю. Я готова.
Инструктор начал корректировать ход перед ними.
– И мы можем это сделать на промежуточных?
Трувей поднял бровь. – Вы уверены?
Мэдди кивнула.
– Да.
Огромные платформы вдоль пола и потолка начали вращаться, разработанные Ангелами при использовании комплекса гидравлической системы.
Крутые стены, длинный туннель трубы, которая приняла ряд поворотов, узкий овраг, который быстро поднялся вверх к потолку, а также ряд блестящих обручей в ярком свете – все это появилось, поскольку курс поставили перед собой промежуточный.
Взрыв воздуха взъерошил ее хвост сбоку, так же быстро как Медди расправила крылья. Она только слегка поморщилась на этот раз – боль уменьшилась с каждым разворотом.
"В тебе есть это", – сказала себе Мэдди.
Инструктор Трувей посмотрел на нее.
– Приготовься.
Наклонившись вперед – крылья взмахнули один раз, два раза – тогда Мэдди ловко влетела. Пол оказался размытым под ней, когда она подошла к первому препятствию. Это было самое быстрое направление, которое она когда-нибудь проходила, но она должна была произвести впечатление. Первые несколько сегментов легкого обруча, что Мэдди пролетела, становились в круг, чтобы пройти через каждый из них.
Вроде как разминка. Впереди была серия стенки, проходящие с обеих сторон пол и потолок, где она должна была лететь между ними. Сосредоточившись, Мэдди снизила скорость и использовала твердые, острые удары крыльев для маневра через стены. Оказавшись на другой стороне, она была в состоянии набрать некоторую скорость, двигаясь в направлении дальнего конца курса.
Она должна была лететь вниз в овраг, который был настолько узким, что она должна была притянуть ее крылья как можно ближе к бокам, как только могла, поскольку ее крылья были меньшими активами, а не помехой. Овраг поднялся к потолку и начал кружить. Делая перестановку, Мэдди перевернулась возле потолка и полетела вниз к следующему разделу, в котором она должна была пройти зигзагом назад и вперед между рядами массивных столбов, наиболее технической части курса.
Она глубоко вздохнула, начиная уставать от напряжения, когда она приблизилась к финишной прямой. Ее хвост бился из стороны в сторону, как она сама назад и вперед между полюсами и на открытом пространстве.
Появилось устье туннеля. Мэдди, установив ее крылья, нырнула прямо в него. Он был узкий, но не слишком. Освещение внутри было спиралью со светодиодами, направляющее Ангелов через повороты. Мэдди хмыкнула, концентрируясь, чтобы не врезаться в стенку, мелькающую мимо нее.
Она могла на самом деле это сделать. Она доверяла своим крыльям, и она знала, что, когда она сделает одну вещь с ними, это приведет к хорошему результату. Том показал ей константы физики и аэродинамики. Ей, конечно, это было известно, но теперь она почувствовала это.
Появился конец туннеля, и Мэдди ворвалась в яркий свет на открытом воздухе. Осталась последняя секция слева: финальная серия обручи, которые были устроены в трудный шаблон по спирали. Самая трудная часть курса.
Мэдди решила увеличить скорость.
Обручи быстро мчались на нее, и Мэдди позвала своему инстинкту пилота взять верх, устанавливая ее крылья, как у самолета. Со скоростью, она начала вращаться, затем вылетела через обручи. Она не могла в это поверить, как быстро она прошла через них! Ее рот открылся в радостной улыбкой, и она закричала от радости.
Она пролетела мимо заключительного обруча, немного огибая его, чтобы выровнять себя, а затем резко опустилась прямо перед преподавателем Трувеем. Она задыхалась, пытаясь отдышаться. Мэдди не могла поверить, как хорошо она все сделала. Это превосходило что-либо, что она когда-либо делала на курсе.
– Хорошо, – сказал Трувей, делая заметки на своем iPad.
Хорошо? Что это было? Мэдди хотела услышать, что она была молодец, что она сделала это, что ее рекомендуют. Огромное “Поздравляю!” Но если она думала, что это скажет ей Трувей, она ошиблась. Лицо инструктора было пустым, когда он убрал свой iPad.
– Увидимся в пятницу, – сказал он, выходя из ангара.
День оценивания, наконец, наступил. Мэдди попыталась заснуть, но она, в основном, только ворочалась с боку на бок весь вечер. Она уже поставила свой будильник так рано, почти, как когда она просыпалась на смену в закусочной.
Она зевала, когда наматывала круги по квартире, она была удивлена, поняв, что она отчасти пропускала чувства рано утром. Ее тело чувствовало себя так, как чувствовал мир. Солнце поднялось над Холмами Города Ангелов. Теплый бриз прошел через пальмы. Еще один прекрасный день в Бессмертном Городе.
Хотя папарацци и СМИ становились еще более бешеными, и были тонны мероприятий и событий, которые Дарси пыталась организовать, Мэдди попыталась успокоиться на той неделе, пойдя только на одно событие, запуск коллекции одного из ее дизайнеров. Она и Джекс виделись только однажды в течение недели, но потом она была очень занята.
Она приняла душ и надела черную юбку-карандаш и серый топ, который она купила в Fred Segal всего день назад.
Надев туфли, Мэдди встала перед зеркалом. Она улыбнулась своему изображению. По крайней мере, она частично походила на Хранителя. В некоторые дни это потрясло ее, что фактически это была она, Мэдди, глядящая в зеркало.
Именно тогда она получила сообщение. Она удивилась, что оно было от Тома. Он вспомнил, какой сегодня был день.
– Помни: ты – естественная. Сделай прорыв!
Охранник у ворот тренировочной площадки весело поприветствовал Мэдди, когда она прошла.
– Большой день, хм, Мисс Годрайт?
– Да, – сказала Мэдди, стараясь быть веселой, хотя она чувствовала, как тысячи бабочек петляли в ее желудке в тот момент.
Когда Мэдди вышла из своего Ауди на Автостоянке, она посмотрела вверх, в безоблачное небо.
По совершенно голубому небу, далеко, далеко, два реактивных истребителя летели, оставляя два белоснежных следа за собой. Мэдди лениво подумала, что один из них был Том.
Сэйли почти бесшумно подкатила на ее гольф-каре.
– Они готовы, – сказала Сэйди, ее безупречные белые зубы сверкали в лучах утреннего солнца.
– Отлично, – ответила Мэдди, улыбаясь через силу. Оглядываясь, она была в замешательстве. – Подожди, а где Джекс? Он сказал, что собирается встретиться со мной здесь.
– Да, да, – сказала Сэди, потянув букет цветов с сидения гольф-кары. – Это для вас. Джексон чувствует себя нехорошо и не смог остаться. – Сэди посмотрела на часы. – Мы должны идти. Они ждут.
– О. – Мэдди взяла букет различных цветов в руку, когда она поднималась в гольф-кару, пытаясь скрыть смущение и боль. Она посмотрела на карточку.
УДАЧИ СЕГОДНЯ, МЭДС. С ЛЮБОВЬЮ, ДЖЕКС.
Разочарование захлестнуло Мэдди… он действительно был болен? Почему же он не сказал ей прямо? Он должен был быть там!
У Мэдди не было времени думать об этом. Прежде, чем она поняла, что это, они прибыли и Сэди завела ее в небольшой зрительный зал, построенный в конце офиса. Помещение также служило для проведения мероприятий, которые учебный центр проводил в некоторых случаях или приема гостей или состоялась презентация от эксперта ангела.
Среди сидящих за длинным деревянным столом, который был установлен в передней части комнаты, были Луи Креуз, Сьюзен, Трувей и Филипп, преподаватель в твидовом костюме, которого она встретила, когда начала обучаться на хранителя в первый день обучения. Все смотрели на ее, когда она вошла, Мэдди была удивлена, увидев отчима Джексона, Марка, сидя в зрительном зале чуть дальше. Он посмотрел на нее и поднял большой палец вверх.
Сэди пригласила Мэдди за меньший стол перед Советом инструкторов. На столе стояла бутылка с водой и пустой стакан. Мэдди не думала, что она была тут нужна: она знала, что здесь проходили более подробные обсуждения. Решение, которые должны были быть просто приняты.
– Мы сегодня здесь, чтобы или рекомендовать или опровергнуть номинацию Мэдисон Монтгомери Гудрайт к опеке, – сказал Луи Креуз. – Как вы знаете, Мэдди пришла к нам гораздо, гораздо позже, чем обычно для обучения. А ее уникальная ситуация вызывает другие соображения.
Мэдди с тревогой взглянула на Марка, но в его взгляде читалась чистая уверенность.
– У нас были дискуссии. Теперь, когда потенциальный кандидат здесь, пришло время, чтобы рекомендовать или запрещать. Решение должно быть единогласным. Совет готов?
Все трое других инструкторов кивнули.
– Мы начнем с Архангела Арчсон, – сказал Крез.
– Рекомендую, – сказала Сьюзен, ярко улыбаясь Мэдди.
– Фил?
– Рекомендую, – сказал Филипп, откашливаясь в руку.
– Трувей? – сказал Крез, сужая глаза.
Мэдди посмотрела на летчика-инструктора, бывшего агента Трувей. Он посмотрел на нее без эмоций. Сердце Мэдди билось через ее горло, когда она ждала, когда он заговорит.
– Рекомендую, – сказал он.
В комнате повисла тишина, Мэдди посмотрела на Луиса Креуза, у которого на этот раз не было в руке сигары. Решение должно быть единогласным для нее, чтобы перейти к вводу в эксплуатацию.
