Текст книги "Нелегкий выбор"

Автор книги: Синтия Виктор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 29

Пенн оставил чемоданы в летнем домике и шел через сад, насвистывая, перебросив легкую куртку через плечо. Он соскучился по детям и очень надеялся застать их одних, без Лэйни. После дня рождения Тима она держалась с ним с ледяной вежливостью, и он отвечал ей тем же. Когда представилась возможность отправиться в командировку в Санта-Фе, Пенн с радостью ухватился за нее. Конечно, совсем не встречаться с Лэйни было невозможно, но он собирался по возвращении держаться от нее как можно дальше. До ее отъезда оставалось совсем немного времени, он мог даже наткнуться в холле на собранные чемоданы.

Полет был утомительным, и очередная стычка с Лэйни была бы последним из того, в чем он сейчас нуждался. Пенн помассировал усталые веки и прислушался. Из дома не доносилось ни звука. Это означало, что встреча с детьми откладывается. Скорее всего не было и Лэйни. Можно было расслабиться.

Пенн бодро прошел в дом и заглянул в гостиную. Лэйни сидела в кресле, нахмурившись и постукивая по открытому блокноту кончиком ручки. В выцветших джинсах и белой майке, она была возмутительно красива. Пенн скрипнул зубами от возмущения. Сидит себе, эдакая скромница на вид, и человеку постороннему в голову не придет, что она способна на гнусности вроде бегства в Лос-Анджелес!

Лэйни подняла голову на звук шагов. На ее лице появилось выражение настороженности.

– Где дети? – спросил Пенн, не утруждая себя приветствием.

– Я вижу, ты отвык даже от элементарной вежливости! – возмутилась Лэйни. – А детей Меган Берк взяла в кино вместе со своими. На случай, если тебе интересно: мы здесь прекрасно обходились без твоего общества.

– Последнее слово должно оставаться за тобой, да? – криво усмехнулся Пенн. – Ладно, прости неотесанного болвана и получи порцию элементарной вежливости. Сегодня прекрасная погода, не правда ли? А в Лос-Анджелесе, наверное, погода еще лучше.

– Вполне вероятно, – сухо подтвердила Лэйни, не понимая, к чему он клонит. – Это тонкий намек на то, что следующая твоя командировка будет в Лос-Анжелес? Уж и не знаю, как мы переживем очередное длительное отсутствие дяди Пенна!

Пенн раздраженно швырнул куртку в угол дивана и присел на подлокотник.

– Не угадали, мисс Проницательность. Пару месяцев я собираюсь провести в Медоувью, и уже получил «добро» на это. Ты удивлена? Ну конечно! Тебе и в голову не приходило, что детям будет лучше остаться под моим присмотром, чем в обществе дедушки и бабушки.

– Извини, Пенн, – сказала Лэйни устало, – но я сейчас не в настроении для обмена любезностями. К тому же мне некогда.

– Ну разумеется!

В его голосе прозвучал такой ядовитый сарказм, что Лэйни невольно сжалась. Пенн попробовал прикусить язык, но понял, что не сумеет. По непонятной причине он просто не способен был остановиться.

– Как я тебя понимаю! Не так-то просто составить список вещей, которые потребуются на новом месте! Модные шмотки, косметика и побрякушки, бельишко подороже! Ты уже решила, какие злачные заведения посетишь там в первую очередь?

– Где это «там»?

– Не строй из себя святую невинность! – крикнул Пенн. Он давно уже беспокойно расхаживал по комнате и сейчас остановился перед Лэйни, зло усмехаясь. – Или ты будешь отрицать, что готовишься к карьере голливудской звезды? Правда, не звезды экрана, ну и что? Для нас, провинциалов, это небольшая разница! Мы будем гордиться тем, что делили кров с личностью, которая потрясет мир, изменит историю и прочее и прочее! Мы никому не скажем, что ради карьеры ты переступила через двух сироток!

– Откуда ты взял все это? – спросила Лэйни, пораженная таким напором.

– Как «откуда»? В каждом коллективе есть хоть один болтливый язык.

– Ты хочешь сказать, что шпионишь за мной? Звонишь мне на работу и наводишь справки? Пенн, это бессовестно! Не хватало мне только доморощенного сыщика!

– Очень нужно наводить справки о человеке вроде тебя! – презрительно хмыкнул тот. – Помнишь, перед отъездом я оставил тебе записку, что звонила Фрэн… не то Моррис, не то Морган? Так вот, я ее за язык не тянул. Она сама вывалила на меня целый ворох информации: какая, мол, ты счастливица и как она рада за тебя.

– Не тянул за язык? Как, даже не попытался прикинуться очаровашкой? Я этому ни за что не поверю!

– Так или иначе, она совсем заболтала меня. Сказала, что вся «Карпатия» ждет твоего решения затаив дыхание. Если не ошибаюсь, ты должна дать ответ десятого июня? Так вот, эта Фрэн поинтересовалась, не посвятила ли ты меня в свои планы. Я ответил, что ты не делишься планами с такой мелкой сошкой, как я. Да и зачем? Твой ответ нетрудно предугадать: ты с самого начала только и мечтала, что о бегстве! Но я тебя не виню: нельзя было взваливать непосильную ношу на такие хрупкие плечи! Уж и не знаю, как дело не дошло до нервного срыва… впрочем, я не удивлюсь, если в Лос-Анджелесе тебе придется посещать психоаналитика. Бедняжка, скоро ты отдохнешь и забудешь весь ужас жизни в этом доме! Можно спросить: ты будешь звонить детям раз в полгода или посылать им открытку к Рождеству?

Расходившийся Пенн был более чем удивлен, когда Лэйни вдруг засмеялась.

– Твой благородный гнев трогателен, но ты глубоко ошибаешься. Впрочем, это не единственная твоя ошибка, Пенн.

– Ошибаюсь, вот как? Разве не правда, что тебе предложили перспективную работу в Лос-Анджелесе?

– Это чистая правда, – кивнула она, поднимаясь и направляясь к двери.

Раздраженный сверх всякого терпения, Пенн поймал ее за запястье и рывком развернул. Он собирался крикнуть ей в лицо еще что-нибудь оскорбительное, но, оказавшись так близко, забыл обо всем, кроме желания немедленно опрокинуть Лэйни на диван. Господи, как он хотел ее!

Потрясенный, он отдернул руку, словно обжегся. Лэйни постояла в ожидании, но, так как он молчал, сказала негромко:

– Я отказалась от этого предложения, Пенн. Я не только не еду в Лос-Анджелес, но даже не работаю больше в «Карпатии»: Патрик Фучард уволил меня, избавив от необходимости пять раз в неделю таскаться в Нью-Йорк. Хорошо, что так получилось. Теперь я знаю, что никогда не оставлю детей. Больше того, никто не заставит меня сделать это, даже если на его стороне будут все адвокаты Америки.

Пенн невольно сделал шаг назад. Она, что же, разыгрывает его? Он настолько привык к мысли, что Лэйни вот-вот исчезнет из его жизни, что совершенно растерялся.

– Значит, ты… ты остаешься?

– Наконец-то смутная догадка забрезжила в твоем недюжинном уме!

– Будь я проклят! – пробормотал Пенн, все еще не веря. – Будь я проклят! Это самый приятный сюрприз за все последние месяцы…

Он протянул руку, но Лэйни поспешно отступила.

– Ты так удивлен, словно я совершила нечто из ряда вон выходящее, – заметила она с вызовом.

– Да уж, чему тут удивляться? – широко улыбнулся Пенн. – Это кто-то другой – не ты – собирался оставить детей на попечение моих родителей.

Ему расхотелось язвить, и ирония была мягкой, почти ласковой. Тем не менее Лэйни передернуло.

– Зато у тебя будет повод при каждом удобном случае припоминать мне это. Только на сегодня, пожалуй, хватит. Можешь отправляться к себе, но не забудь позвонить на работу и предупредить, что снова свободен и готов таскаться по всему миру. Наверняка есть еще страны, где ты не был, и экзотические красотки, с которыми ты не переспал. Я бы не простила себе, если бы ты лишился всего этого хотя бы на время.

Пенн промолчал. Лэйни некоторое время буравила его взглядом, судорожно сжимая в руке блокнот. Выскользнувшая ручка валялась на ковре у ног. Наконец Лэйни наклонилась ее поднять.

– Наверное, настало время тебе узнать кое-что, – сказала она, вспомнив, чем занималась до появления Пенна. – Я собиралась в одиночку этим заниматься, но дело движется слишком медленно. Мне понадобится твоя помощь.

– Я слушаю.

Они сели рядом на диван. Теперь, когда с выяснением отношений было покончено, выражение лица Лэйни смягчилось. Она помолчала, подыскивая слова.

– Так о чем идет речь? – поторопил ее Пенн.

– Ты, конечно, читал газету, в которой была та отвратительная статья, и знаешь, что Джона обвиняют в убийстве?

– Это слишком сильно сказано. Газетная сплетня не может считаться обвинением, разве не так? Мало ли, кому и что взбредет в голову написать, особенно если человек мертв и не может постоять за себя. Каждый, кто знал Джона, уверен…

– Да, да, конечно, – перебила Лэйни, – но речь идет о детях, Пенн. Подумай о том, какой вред нанесла им эта писанина.

– Я думал об этом. Школа, конечно, не осталась в стороне, черт бы ее побрал!

– Я собираюсь доказать, что Джон ни в чем не виноват. Ради детей надо положить конец слухам.

– Доказывать тут нечего! Дело закрыто. Полиция считает, что это был несчастный случай…

– Пенн, дай же мне сказать! Дело не в репутации Джона. Я верю, что он невиновен, потому что знаю: они оба были убиты.

Пенн проглотил все заготовленные доводы и долго молча смотрел на Лэйни.

– Не понял, – сказал он наконец.

– Я и сама до конца не понимаю… и даже то, что понимаю, не так-то легко высказать. Понимаешь, Пенн, Фэрил влипла в некрасивую историю. Боюсь, это кончилось плохо не только для нее, но и для Джона.

– Говори прямо, о какой «некрасивой истории» идет речь, – нахмурился он.

– Я нашла ключ среди вещей Фэрил, ключ от номера в отеле, – уныло объяснила Лэйни. – Мне пришлось провести пару часов, занимаясь слежкой. В этот номер приходили пары. Несколько пар.

– Ну, и что из этого следует?

– Кроме того, – продолжала Лэйни, намереваясь высказать все до конца, – Джон и Фэрил ссорились накануне смерти. Тим подслушал по крайней мере одну из таких ссор. Джон кричал что-то насчет номера в отеле – номера «люкс» и как раз от «люкса» был ключ, который я нашла.

– Я все равно ни черта не понимаю! На что ты намекаешь?

– В этом номере «девочки по вызову» обслуживают клиентов. Не знаю, как именно, но только Фэрил тоже была замешана в это.

Лэйни опустила глаза под возмущенным взглядом Пенна.

– Ты что, с ума сошла? Зачем Фэрил было заниматься такой гадостью? Можно подумать, Джон бил ее или отказывал в деньгах. Да у них был самый счастливый брак из всех, о каких я слышал!

– Речь идет не о той Фэрил, которая была счастливой женой и матерью, – тихо возразила Лэйни. – На такое могла пойти прежняя Фэрил – та, которую мы оба хорошо знали.

Пенн почувствовал легкий укол страха. То, о чем сказала Лэйни, было достаточно вероятным. Вся его воинственность исчезла.

– Продолжай.

– Я пока не знаю, как все это взаимосвязано, но связь существует. То, что произошло в ту ночь, не было случайностью. Я думаю, Джон и Фэрил были убиты намеренно. Кто-то проник в дом и испортил вытяжку, а остальное было всего лишь вопросом времени.

Невольно зажмурившись, Пенн припомнил первые дни после смерти сестры и ее мужа. В свете версии убийства тогдашние события казались еще более угнетающими, еще более зловещими. Лэйни поняла, что с ним происходит.

– Я тоже стараюсь вспомнить все, что было, день за днем, – она подняла наполовину исписанный блокнот. – Может быть, какие-нибудь мелочи, казавшиеся тогда незначительными, получат новый смысл… Например, кто и зачем стер февральский файл из дневника Джона? И еще: пока тебя не было, мне звонили, чтобы сказать, что Джон не виноват в смерти жены, что это было убийство.

– Что? – вырвалось у Пенна. – Ты шутишь?

– Какие уж тут шутки! Благодаря этому звонку я и начала свое расследование.

– Но кто, черт возьми, мог их убить? Есть у тебя хоть один подозреваемый?

– То-то и оно, что нет.

– Но ты, конечно, сразу пошла с этим в полицию? Что они сказали?

– Я была в полиции еще до того, как узнала, что происходит в отеле. У меня уже тогда были подозрения, что не все так гладко, как написано в полицейских бумагах. И знаешь, чем это кончилось? Газетной статьей.

Пенн попробовал собраться с мыслями и в конце концов кивнул:

– Я помогу тебе. Если дело идет об убийстве, виновному недолго осталась расхаживать на свободе.

Едва Лэйни успела посвятить Пенна в подробности, как у двери послышались голоса вернувшихся детей. Меган заглянула в дом, чтобы поздороваться и заверить, что все в порядке, и тут же унеслась как вихрь. Продолжить разговор удалось не раньше чем дети уснули у себя в комнатах. Лэйни и Пенн встретились в гостиной, чтобы обсудить, как действовать дальше.

– Ты больше не считаешь, что я сошла с ума? – не без упрека спросила Лэйни. – Впрочем, сама я уверена далеко не во всех своих выводах. Эти мелочи: неожиданные встречи с Кэрол Энн и Шугар в «Сен-Тропезе» и прочее – вдруг они не имеют никакого отношения к делу?

– Конечно, в жизни случаются и более странные совпадения. Гадать ни к чему. Не только полицейские, но и репортеры зарабатывают на жизнь расследованиями, так что тебе повезло, что я оказался под рукой. Рано или поздно мы выясним все детали.

– Порой неведение куда легче, – вздохнула Лэйни.

Пенн пропустил ее замечание мимо ушей.

– Начать можно по-разному, но все равно придется выяснить самое главное: кто служил мишенью убийце, Фэрил или Джон.

– Или они оба.

– Правильно.

Соглашаясь, Пенн как бы в задумчивости накрыл ладонью руку Лэйни. Та едва удержалась, чтобы ее не отдернуть, подумав: сейчас не время для сантиментов. К тому же глупо так реагировать на прикосновения человека, который даже не замечает, где находится его рука.

«Ну же, убери ее! А еще лучше, оставь!»

– Нужно тщательно осмотреть их вещи, – сказал Пенн, убирая руку естественным жестом человека, не сделавшего ничего из ряда вон выходящего.

Лэйни разозлилась на себя.

«Ну что ты за дура! Он играет с тобой, как играл всегда! Не забывай, что это Пенн Бекли, красавчик Пенн, который собаку съел на том, как вскружить голову любой простушке, на которую упадет его взгляд».

Она вспомнила единственную ночь – проклятую, сладкую ночь, проведенную с ним, – и вспыхнула от смущения. Диван, на котором они сидели сейчас, был тот самый! Ласки… нежные слова… он, наверное, даже не помнил, что когда-то занимался с ней любовью!

Но если для Пенна Бекли ничего не значило переспать с подвернувшейся под руку женщиной, то для нее, Лэйни, та ночь значила много, очень много. Она старалась отодвинуть подальше все мысли на эту тему, безжалостно подавляла всякий намек на воспоминания и до сих пор не признавалась себе, что все ночи с Джулианом, вместе взятые, не стоили этой единственной ночи с Пенном.

Теперь она поняла это – и что же дальше? Ничего, кроме одиночества, ставшего за последние недели привычным. Впрочем, у нее теперь есть Тим и Райли, а значит, одиночеству с ней не справиться.

Лэйни тряхнула головой, отгоняя несвоевременные раздумья, и приказала себе сосредоточиться на деле. Надо было разобраться в деталях, которые до сих пор ускользали от ее внимания.

– Вещи, ты говоришь? – она повернулась к Пенну, приняв деловой вид. – Я почти все их просмотрела, в том числе бумаги, и не заметила ничего заслуживающего особого внимания. Правда, я их всего лишь пролистала, и ты можешь сам в них заглянуть.

– Пожалуй, я так и сделаю.

В кабинете Джона они выложили на пол содержимое ящиков стола и стоявших на полках папок. Вскоре в помещении наступила полная тишина, нарушаемая только шелестом переворачиваемых страниц.

Лэйни старалась не пропустить ничего мало-мальски любопытного, ни строчки, которая могла бы послужить намеком, но все было тщетно. Пенн выстроил перед собой башню из набитых листами скоросшивателей и методично обследовал их один за другим.

Часа через два Лэйни заметила, что строчки двоятся перед глазами. Она уже решила сделать перерыв, как вдруг Пенн присвистнул. Он держал в руке лист бумаги с машинописным текстом.

– В чем дело?

– Список, – пояснил он, передавая листок ей. – Оказывается, Джон был адвокатом некой Марины Паульсен, полицейского. Не могу понять, в чем дело, но в этом списке есть что-то странное.

Лэйни пробежала глазами столбик имен, ни одно из которых не казалось знакомым. Это был просто ничего не значащий перечень людей, по крайней мере для нее. Она уже собралась вернуть лист Пенну, когда взгляд упал на четвертое имя снизу.

Шугар Тэплинжер.

Лэйни ощутила болезненный спазм в желудке.

– Шугар… – прошептала она. – Выходит, мы не случайно столкнулись в отеле.

– Но если не случайно, то как она замешана в этом? – спросил Пенн, забирая список.

– Возможно… возможно, она как-то участвует в том, что происходит в «люксе». Не пойму только, как ее имя попало в бумаги Джона.

– Этот список составила Марина Паульсен, а она служила в полиции. Значит, она знала про то, чем занимается Шугар. – Пенн задумчиво покрутил список в руках. – Интересно, какие отношения их связывали?

– А если это список потенциальных жертв? Вдруг кто-то собирается расправиться с каждой из «девочек по вызову»? – встревожилась Лэйни.

Пенн поднялся с пола и потянулся, разминаясь.

– Вот что мы сделаем, Лэйни: с утра пораньше я отпрошусь с работы, и каждый из нас займется своей частью расследования.

– Я займусь Шугар, – предложила Лэйни. – Подумать только, Фэрил жила с ней совсем рядом! Я думала, она безобидная домохозяйка, которая печет такие кексы и пироги – пальчики оближешь… – Неожиданно пришедшая мысль заставила Лэйни содрогнуться: – Пенн, ведь она бывала у нас чуть не каждый день! Если бы не она, я бы поначалу просто рехнулась. Она не раз и не два выручала меня. И вот теперь выясняется, что эта добрейшая душа замешана черт знает в чем! А вдруг дело обстоит даже хуже? Вдруг это она убила Фэрил и Джона?

Лэйни затрясло, и Пенн поспешил к ней, чтобы успокоить.

– Не волнуйся, я с тобой, – сказал он мягко, касаясь ее лба мимолетным поцелуем. – А правду мы выясним – и скоро.

Как ей хотелось бы стоять так долго-предолго – всю жизнь! В объятиях Пенна было так спокойно и безопасно, как никогда не бывало с Джулианом. Но когда она подняла голову, оказалось, что он болезненно хмурится. Эгоистка! Она совсем забыла, что Фэрил была младшей сестрой Пенна. К тому же у нее самой было время поразмыслить над этим делом, над каждым новым зерном информации, принять его как должное, приспособиться к нему, а Пенн получил все это разом. Он вынужден был осмыслить и тот факт, что Фэрил совершила отвратительный поступок, и то, что она, возможно, была убита. Нелегко было переварить новости такого рода.

– Я думаю, что мы на верном пути, – сказала она с неуверенной улыбкой, не зная, как утешить его, не выдавая своих чувств.

В молчании они разложили бумаги по ящикам и полкам, стараясь придать кабинету привычный вид. Ни Тим, ни Райли не должны были заподозрить, что здесь происходило. Когда чуть позже Пенн пожелал Лэйни спокойной ночи, ее поразило выражение угрюмой решимости, застывшее на его лице. Как она понимала его! И как жалела о том, что не может высказать все слова любви и сочувствия, приготовленные для него.

Глава 30

Лэйни думала, что сойдет с ума от нетерпения, дожидаясь возвращения Пенна. Большую часть дня она просидела в библиотеке Медоувью и так переволновалась, что к вечеру начала подскакивать от каждого шороха.

Миссис Майлз приветствовала ее известием, что Райли осталась в школе на слет любителей информатики, а Тим – на внеочередной матч по бейсболу. Это было как нельзя более кстати. Лэйни попрощалась с экономкой и принялась беспокойно бродить по гостиной, спрашивая себя, где это черти носят Пенна.

Она многое выяснила за то время, которое посвятила поискам, и теперь жаждала поделиться новостями. Чтобы не изнывать от безделья, она собрала накопившиеся неоплаченные счета, достала чековую книжку и принялась было выписывать чек, но никак не могла сосредоточиться. Лицо Фэрил всплыло в ее памяти. Никогда еще это прекрасное видение не вызывало в Лэйни такого раздражения.

«Зачем ты пошла на это, Фэрил? Если бы я только могла узнать, что тебя толкнуло! Встречалась ты с одним и тем же мужчиной или с разными? Как часто? Тебе было плохо в постели с Джоном? Или мало его одного? Почему, ну почему ты не рассказала мне все?!»

Ей было больно от мысли, что лучшая подруга не сочла нужным поделиться с ней таким важным, таким необычным секретом. Раньше такого никогда не случалось. Лэйни спросила себя, как отреагировала бы она на исповедь Фэрил. Уж конечно, не с восторгом.

В конце концов она отбросила чековую книжку и встала из-за стола. Как раз в это время снаружи послышался шум подъезжающей машины.

– Ты даже не представляешь, что мне удалось выяснить! – воскликнула она, стоило Пенну появиться в дверях, и бросилась навстречу. – Не могу дождаться, когда расскажу тебе все!

Пенн опустил взгляд на ее руки, сжавшие ему запястья, и улыбнулся. Лэйни тотчас спрятала руки за спину.

– А ты? Ты выяснил что-нибудь?

– Выяснил, конечно. Но начать лучше тебе.

Все с той же непонятной улыбкой он обнял ее за талию и повел в гостиную.

– Я сделала то, что ты велел: просмотрела подшивку «Вестника Медоувью» за шесть месяцев, вплоть до февраля, – заторопилась Лэйни, едва они уселись. – Там мне не удалось ничего обнаружить… поначалу. За несколько недель до смерти Джона и Фэрил в газете была статья. Большущая, с фотографией!

– О чем же?

– О Марине Паульсен, бумаги которой ты просматривал вчера. Оказывается, она умерла незадолго до них. В статье сказано, что ее машина попала в аварию. Она и правда служила в полиции, и Джон вел все ее дела. Тебе не кажется, что два несчастных случая с людьми, хорошо знавшими друг друга, – это не простое совпадение?

– Ее смерть тоже признана несчастным случаем? Наверное, полиция Медоувью выносит иное заключение, только если убийца сам приходит с повинной.

– Еще я выяснила кое-что про Шугар. Ее девичья фамилия – Лоусон, а настоящее имя – Беатриса.

– Беатриса? – переспросил Пенн взволнованно.

– Да, – подтвердила Лэйни и подождала, не добавит ли он чего-нибудь, но Пенн промолчал. – На рождественской вечеринке у Фэрил Шугар вскользь упомянула, что встречалась с одним парнем в Пен-Стэйте. Она сравнила его с Чарли, и фраза врезалась мне в память. Я навела справки. Ни о какой Беатрисе Лоусон в Пен-Стэйте слыхом не слыхивали, так же как и о Шугар Тэплинжер. Я вышла прямо на старожила, который знает чуть ли не всех в округе. Так вот: там никогда не жила особа столь заметных габаритов.

– Не скажу, что удивлен этим, – вставил Пенн.

– Еще Шугар рассказывала, что одно время работала в адвокатской конторе, в Нью-Йорке. Это было до того, как она встретила Хельмута. Мне запомнилось название фирмы, а с ним и сам рассказ. «Бернет, Престон…» и еще кто-то.

– Как ты могла запомнить такой случайный набор имен?

– Уильям Роберт Бернет – автор книги «Тайное пристанище», которую я в детстве просто обожала, – улыбнулась Лэйни. – Так что я не могла не запомнить имя Вернет. И еще: пристанище – Престон, понимаешь? С забывчивыми людьми такое порой случается: они не могут запомнить собственный телефонный номер, но какая-нибудь ерунда так врезается им в память, что они без запинки назовут ее и через десять лет. Когда Шугар обмолвилась о своей работе в Нью-Йорке, я подумала: какое забавное совпадение. Ей я, конечно, ничего не сказала.

– Я помню, что Фэрил раз сто, не меньше, прочла в детстве книгу Бернета, – рассеянно заметил Пенн.

– Я навела справки и об адвокатской конторе «Вернет, Престон и т. д.». В Нью-Йорке нет ничего даже отдаленно похожего.

– Что ж, для одного дня неплохо, – похвалил Пенн.

Лэйни почувствовала, что краснеет от удовольствия, и, чтобы скрыть это, старательно прокашлялась.

– Ну, а какой улов у тебя?

– Вчера ты сказала, что дети странным образом оказались в гостях как раз в ночь смерти родителей. Я никогда не задумывался над тем, насколько счастливым было это совпадение, но после нашего разговора признал, что ты права. У меня есть знакомый в телефонной компании – я как-то раз, довольно давно, брал у него интервью. Сегодня я с ним созвонился. Угадай, что удалось выяснить? Фэрил и не думала звонить Жизонди с просьбой взять детей на ночь. Наоборот, звонок был из их квартиры. Эта штучка Кэрол Энн сама позвонила Фэрил.

– Я так и знала! – воскликнула Лэйни. – Она так неумело врала! И дети уверяли, что терпеть не могут отпрысков Жизонди… Тогда что же получается? Кэрол Энн потому и попалась мне на глаза в «Сен-Тропезе», что она бывает там часто… что она – одна из проституток!

– Похоже, так оно и есть.

– Поверить не могу! Чтобы эта серая мышка с невинными глазами!.. У меня теперь такое чувство, словно я за всю жизнь не знала по-настоящему ни одного человека.

– Посмотрим, что ты почувствуешь, когда узнаешь все. Я ездил в Гленвэйл, в «Сен-Тропез». Поначалу все держали рот на замке, поэтому пришлось добраться до одного из управляющих. Он-то и дал мне сведения о номере 1012, но не раньше чем получил взятку в пятьсот долларов и выслушал угрозу натравить на отель полицию. «Сен-Тропез» – отель респектабельный, и шум им совсем ни к чему.

– Рассказывай, не томи! – взмолилась Лэйни.

– Так вот, номер снимает некая Джэнет Беатриса. Как раз поэтому я так отреагировал на твое упоминание имени Беатриса. Непонятно, правда, откуда взялось имя Джэнет, ну да Бог с ним!

– Ты думаешь, это Шугар назвалась так, чтобы снять номер, не вызывая подозрений?

– Не думаю, а знаю. Шугар никогда не встречалась с администрацией отеля, но она оплачивала счета, и было нетрудно выяснить ее настоящее имя. Тот тип, с которым я побеседовал, лично этим занимался как заинтересованное лицо. Он признал, что отелю было выгодно принять под крылышко такой сомнительный бизнес. Они получали хорошие комиссионные и на все закрывали глаза. Единственным условием было – поддерживать внешние приличия.

– Подумать только, Шугар Тэплинжер – хозяйка борделя! Сказать по правде, она и не похожа на «девочку по вызову», даже если учесть, что вкусы у мужчин разные.

– А теперь вернемся к бумагам Марины Паульсен, – спокойно продолжал Пенн. Только пальцы, постукивающие по сиденью дивана, выдавали его волнение. – Интересная получается цепочка! Полицейский, составивший список, погибает. В списке есть имя Шугар, и он попадает в руки Джона. Фэрил связывают с Шугар отношения «девочка по вызову – хозяйка».

Произнося последнюю фразу, Пенн передернулся и на секунду сжал руки в кулаки. Помолчав, он добавил мрачно:

– Пока не знаю, по какому сценарию развивались события, но взаимосвязь налицо.

– Что же нам теперь делать? То, что мы узнали, еще не доказывает причастность Шугар к убийству.

– Ты права: не стоит делать поспешных выводов. Вот когда мы будем знать наверняка… но как выяснить недостающие факты? Правда, одна идея у меня есть.

– Какая?

– Я собираюсь поговорить с Хельмутом Тэплинжером.

– Уж не думаешь ли ты, – удивилась Лэйни, – что он выдаст собственную жену?

– Кто знает? Возможно, он и понятия не имеет о том, чем занимается Шугар. Такое случается сплошь и рядом. Как по-твоему, она из тех жен, которые все рассказывают мужьям?

Лэйни только пожала плечами.

– Зато Хельмут вполне предсказуем, – усмехнулся Пенн. – Больше всего на свете он обожает звук собственного голоса. Даже если он не в курсе событий, он может случайно знать что-либо интересное для нас. К тому же у нас нет другого осведомителя. Такая истеричка, как Кэрол Энн, проболталась бы с первого же захода. Если этого не случилось, значит, ее держит в ежовых рукавицах человек с сильным характером. Нет смысла пытаться что-то вытянуть из нее.

Лэйни поднялась и начала бесцельно ходить по комнате. Некоторое время Пенн молча наблюдал за ней, не понимая, что ее снедает.

– В чем дело? – спросил он наконец.

– Все нормально, – ответила она и отвернулась к окну.

– Нет, не все, – продолжал он настаивать. – Выкладывай, что у тебя на уме.

– А вдруг Хельмут передаст Шугар ваш разговор? И потом, если Кэрол Энн так зависима от нее, она могла уже наябедничать о том, что я задавала ей вопросы!

Лэйни выглядела по-настоящему испуганной. Пенн воспользовался этим, чтобы утешительным жестом заключить ее в объятия.

– Волноваться не о чем, – сказал он легко. – Я сумею тебя защитить.

– А ты сам? Кто защитит тебя?

Лэйни вырвалась и отошла на несколько шагов, стиснув руки в тревоге.

– Шугар нас и пальцем не тронет, обещаю.

Пенн надеялся этим успокоить Лэйни, но она и не думала поддаваться на уговоры.

– Пойми, эта женщина опасна! Если это она убила всех троих, что для нее пара лишних трупов? А если ты будешь лезть с вопросами к Хельмуту, это будет то же самое, что прямая просьба поскорее тебя пристукнуть! Неужели ты сам не понимаешь этого, Пенн?

На его губах вновь появилась странная улыбка, так смущавшая Лэйни в начале разговора.

– Мне непонятно другое: чего ради ты беспокоишься? Если меня пристукнут, в доме наступит долгожданный покой. Ты останешься единственной хозяйкой, и никто больше не будет изводить тебя глупыми насмешками.

– Перестань! Это не предмет для шуток!

При мысли о том, что она и впрямь останется одна, Лэйни испытала приступ настоящего ужаса. Потерять Пенна было то же самое, что потерять все.

«Кого ты хочешь одурачить? – заговорил рассудок. – Как бы ни повернулись события, ты все равно потеряешь его. И потом, разве вы вместе сейчас? Он приходит и уходит, потому что ненавидит оседлую жизнь. Это всего лишь иллюзия, что вы живете под одной крышей. Рано или поздно он отправится на долгие годы либо в Лондон, либо в Париж, а значит, исчезнет из твоей жизни».

Лэйни живо представила себе, каким пустым покажется ей дом, какой одинокой – жизнь, и ей захотелось заплакать навзрыд.

– Ну и наплевать! – крикнула она. – Поступай как хочешь, все равно ты здесь – птица залетная!

В приступе слепой ярости она вытянула руки вперед с единственным желанием: вцепиться ногтями ему в лицо. Ей хотелось сделать ему больно, наказать за то, что он причиняет ей такие муки.

Пенн поймал ее руки и притянул Лэйни к себе. Поцелуй был таким голодным и жадным, что у нее потемнело в глазах. Желание, которое она знала до сих пор, показалось бледным подобием неистовой силы, во власти которой она вдруг оказалась. Это была атавистическая, темная и сладостная потребность немедленно ощутить его прикосновения, его запах, вкус, ощутить его внутри себя.

Они опустились на ковер очень медленно, словно происходящее было хрупким драгоценным сосудом, который мог разбиться от неосторожного движения или слова. Кончики пальцев, едва касаясь, скользнули по щеке Лэйни и вдоль шеи, все ниже, ниже и наконец под пояс джинсов. Лэйни вскрикнула, не слыша своего голоса, изумляясь тому, что с ней происходит. Вся мягкость, вся нежность, составлявшие ее основу и сущность, вдруг исчезли, сменившись лихорадочной жаждой, которая требовала немедленного утоления.

Она не замечала, с какой силой дергает за пуговицы, почти ненавидя одежду, как если бы она намеренно пыталась ей помешать.