Текст книги "Покидая рай (ЛП)"

Автор книги: Симона Элькелес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 38. Мэгги.

У меня было все, что я хотела, но я разрушила это. Калеб любит меня, и все, что я должна была сделать, это показать ему свои шрамы, чтобы доказать ему, как сильно доверяю и люблю его. Но я не смогла. Что-то удерживает меня в своей защитной раковине.

Я сказала маме, что слишком больна, чтобы идти сегодня в школу, и вот я лежу в кровати. Платье, купленное миссис Рейнолдс, висит в шкафу, жестокое напоминание о самом романтическом вечере в моей жизни. Я получила Калеба и потеряла его слишком быстро.

Когда он отвез меня домой, и мы расстались, он наградил меня небольшой улыбкой и сказал, что мы всегда были друзьями и останемся ими.

Это ведь самое главное. Правда?

Так почему я плачу все утро? Я звоню домой к миссис Рейнолдс, чтобы выяснить, как у нее дела после вчерашнего вечера.

Мистер Рейнолдс отвечает на звонок.

– Алло? – произносит он, у него надломленный голос.

–З дравствуйте, это Мэгги… миссис Рейнолдс здесь?

Мистер Рейнолдс ничего не говорит в течении долгого времени, и в моем горле образуется огромный ком.

– Моя мама умерла этим утром, Мэгги.

– Нет, – шепчу я, как будто вся моя жизнь обрушивается на меня, – Это не может быть правдой. Прошлым вечером она танцевала и смеялась…

– Она была благодарна, что ты появилась в её жизни, – произносит он, – Она любила тебя как внучку. Больше этого, она любила тебя как друга.

– Где она? Она была одна, когда умерла?

Мистер Рейнолдс шмыгает носом.

– Они увезли её в машине скорой помощи. Она умерла во сне, без боли. У неё было плохое сердце многие годы. Это был только вопрос времени.

Слезы катятся по моим щекам, когда я вспоминаю время, которое мы провели в последние несколько месяцев.

Она научила меня столькому в жизни.

– Нарциссы.. Она никогда не увидеть, как растут нарциссы, – говорю я, сдерживая все эмоции.

– Мама любила эти нарциссы, не так ли?

Я не знаю, что ещё сказать ему. Миссис Рейнолдс была в годах, но она так много чего планировала. Пригласить меня и маму на ужин, посмотреть на то, как расцветают весной нарциссы. Есть пироги Ирины.

– Я буду скучать по ней.

– Я знаю это. Она никогда не хотела похорон. Она говорила, что они просто предлог для расстроенных людей страдать бессмысленной болтовней.

Я тоскливо улыбаюсь.

– Да, это похоже на неё.

Она вчера обвинила меня точно так же, это напоминает мне..

– Платье. Она купила платье.

– Синее, перекинутое через стул в её комнате?

– Да. Если она будет похоронена…

Я даже не могу произнести эти слова.

– Я позабочусь об этом. Послушай, если ты хочешь прийти и взять что-то из дома перед тем, как мы продадим его, ты можешь сделать это.

– Вы не можете продать дом.

Нарциссы, беседка… Все, о чем она заботилась последние два месяца, и все напрасно.

Вечером мама везет меня домой к миссис Рейнолдс в последний раз. Она держит меня за руку, когда Лу встречает нас.

– Бери все, что хочешь, Мэгги.

В ванной, все постирано и сложенно, среди этого находится комбинезон.

Я беру её и прижимаю к груди. Она была способом миссис Рейнолдс защитить меня, укрыть мою одежду, чтобы я не вымазалась.

– Могу я взять это? – спрашиваю я.

Мистер Рейнолдс кажется удивлен, что я хочу именно это, но говорит:

– Я был серьезен, когда говорил все что угодно.

Есть ещё две вещи, которые я хочу взять. Я направляюсь на кухню и открываю шкафчики, пока не нахожу, то что искала. Моя мама пожимает плечами мистеру Рейнолдсу, который так же сбит с толку, как и она.

– Это должно быть где-то здесь. Ага.

Я открываю один верхний ящик и нахожу кусок старой, покрытой пятнами и порванной бумаги с её любимым рецептом печенья.

– Что-нибудь ещё?

– Да, ещё одна вещь.

Мама и мистер Рейнолдс поднимаются со мной на чердак. Я иду к ящику и открываю его. Взяв рамку с фотографией, я говорю:

– Это последняя вещь.

Мистер Рейнолдс произносит:

– Это твое.

Я смотрю на фотографию двух людей, безумно влюбленных в день их свадьбы.

Пусть они покоятся с миром.

Глава 39. Калеб.

Мэгги не было в школе вчера, и я не видел её целое утро. Дважды сегодня я проходил у её шкафчика, но она неуловима, как призрак.

Во время третьего урока я не могу сосредоточится, поэтому прошу выйти в туалет и направляюсь к двери. Но я не иду прямо в туалет. Я поворачиваю за угол и спускаюсь в коридор, где, я знаю, находится её шкафчик. Я превратился в преследователя.

– Ищешь кого-то, Калеб, – это Кендра с собственным разрешением выйти из класса, свисающим из её пальцев, – Может Мэгги Армстронг?

– Перестань играть со мной в игры, Кенд.

У нее на лице вспыхивает злобная усмешка.

– Нет, серьезно. Я не понимаю, что ты в ней нашел.

– Ничего, – произношу я, отделываясь от своей бывшей, – Я ничего не нашел в Мэгги Армстронг. Скорее она была отвлечением, потому что ты была не со мной.

Вздор вылетает из моего рта, потому что мне нужно защитить Мэгги и Лию любой ценой.

Звук чего-то позади меня заставляет меня обернуться. Это Мэгги. Она слышала каждое лживое слово, которое вылетело из моего рта.

Кендра крадется к ней.

– Калеб, ты сказал Мэгги правду об аварии?

– Кендра. Нет, – произношу я, предупреждающим тоном, – Или я сообщу Брайену о том, что происходит между нами. У твоего папы выборы на следующей неделе?

Если бы у Кендры были ногти, она бы их выпустила с целью кого-нибудь убить.

Мэгги, прихрамывая, идет ко мне.

– Что происходит между тобой и Кендрой, Калеб?

Кендра кладет руки на бедра, готовая начать битву.

–Да, Калеб. Скажи ей, сколько раз мы с тобой были вместе после твоего возвращения.

Что я могу сказать? Мне хочется рассказать Мэгги правду, я собирался рассказать правду .Обо всем. Но не здесь, не перед Кендрой. У неё нет нечего общего со мной и Мэгги.

– Скажи что-нибудь, – приказывает Мэгги, в её глазах разгорается огонь. Когда я не произношу ничего, она бьет меня и хромает прочь.

***

Я ненавижу спортивные митинги. Это какое-то безумие, что я застрял в центре этого именно сегодня из всех дней. Но я здесь, в центре толпы спортсменов, пока группа поддержки взбадривает остальную часть школы и направляет их всех к студенческому совету .

Как будто группа борцов хотят быть “веселыми”. Но парни используют любой предлог, чтобы увильнут от уроков на час.

Майер стоит на трибуне, словно он президент США, а не директор школы в маленьком городке.

– Успокойтесь, все. Успокойтесь.

Здесь все ещё шумно, но это лучшее, что он может получить, и он знает об этом.

– В этот раз мы поздравляем студентов, которые выступали за Пантер Рая в легкой атлетике.

Толпа становиться беспокойной, и пол в спортзале вибрирует от шума.

– Успокойтесь. Успокойтесь. Мы собрались сегодня днем, чтобы почтить наших спортсменов. Тренер каждой команды выйдет и объявить своих участников. Давайте начнем с самой большой команды… Футбола!!!

Их группа поддержки приходит в безумие, они бьют ногами, делают колеса по всему тренажерному залу.

– Поднимайте свою руку, когда я называю ваше имя, – говорит тренер по футболу, – Адам Альберс, Нейт Аткинс, Макс Балински, Ти Идмондс…

Этот список продолжается и продолжается, что кажется он никогда не закончится.

Я стою рядом с Брайеном.

– Это пытка, парень.

– Рассказывай мне об этом, – произношу я.

Но когда тренер Виннер поднимается на трибуну, парни из команды Рая по борьбе никогда не остаются на заднем плане. Рев исходит позади меня.

– Ви-нер!Ви-нер!Ви-нер! [5]5
  Weener(Винер) – маленький пенис.


[Закрыть]

Парни специально произносят имя тренера неправильно. Держу пари, Веннер уже планирует, сколько дополнительных отжиманий он заставит команду сделать на тренировке, чтобы возместить им это.

Остальная толпа подхватывает это, несмотря на то, что учителя пытаются положить конец этому новому пению.

– Ви-нер! Ви-нер!

– Хорошо, ха-ха-ха, очень смешно. Вы посмеялись, сейчас давайте вернемся к списку, – произносит тренер, – Энди Абрамс, Калеб Бекер, Эдриан Чо, Дэвид Грант…

Хотя наша школа и небольшая, требуется время, чтобы прочитать все имена.

Наконец, после часа торчания в этом душном зале, Майер возвращается к микрофону и отпускает нас на шестой урок. Образовывается толпа, когда все пытаются выйти. Каждый так же жаждет убежать, как и я. Но я иду сзади.

Я рассматриваю трибуны. Моя сестра спускается вниз, не замечая ничего кроме лестницы.

Мэгги стоит рядом с остальной толпой, проталкивающейся, чтобы выйти. Она выглядит такой хрупкой, находясь там, словно птица в окружении стада слонов.

Там все толкаются и пихаются. Двое младших ребят дерутся. И прямо там, где находится Мэгги.

– Мэгги,берегись! – кричу я, но она меня не слышит. Она не замечает суматохи позади себя, но я не успеваю, и здесь слишком шумно. Парень сбивает Мэгги, которая спотыкается на втором шаге и приземляется коленями на пол.

– Мэгги! – кричу я, расталкивая людей в сторону, чтобы добраться к ней. Я, наконец, настигаю её и становлюсь на колени рядом.

– Мэгги, ты в порядке?

Она моргает, выглядит так, как будто ей больно, затем она приподнимается.

–Мэ-ги,Мэ-ги,Мэ-ги, – начинает скандировать толпа.

Я смотрю на толпу и выкрикиваю:

– Заткнитесь! – но никто не слышит. Я хватаю Мэгги за локоть. Она пытается вырваться, но я держу крепко.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, как только она встает. Большинство из ребят перестали выкрикивать её имя, но нескольким придурком до сих пор нечем заняться.

Дрю хватает меня за плечо и оттягивает назад.

– Калеб, почему ты помогаешь ей? Из-за этой стервы тебя отправили в тюрьму.

Я кулаком бью прямо в лицо Дрю. Он отвечает мне, и мы готовы перегрызть друг другу глотки. Кулаки летают до тех пор, пока Виннер и другой тренер не разнимают нас.

– Где Мэгги? – спрашиваю я.

Виннер смотри на меня, как будто я сошел с ума.

– У медсестры.

– Я должен увидеть её.

– Единственное, что ты сейчас увидишь, это кабинет директора, Бекер. Что с тобой случилось?

Меня ведут в кабинет Майерса .У меня нет выбора, так как Виннер прижал мои запястья к спине.

– Подожди здесь мистера Майерса, – приказывает тренер.

Но как только он покидает кабинет, я проскакиваю стойку регистрации и открываю дверь к медсестре. Брюки Мэгги подвернуты чуть выше коленей, и мой взгляд сосредотачивается на её шрамах.

Красные линии, где врачи, должно быть, сшили её рану, выглядят так, как будто её ногу расцарапали злые животные.

На колене, где самое большое количество отметин, я думаю пересаживали кожу, потому что там более темный оттенок, не соответствующий её остальной мягкой, цвета слоновой кости, коже.

Оторвав взгляд от её ноги, я смотрю на неё.

– Мне так жаль, Мэгги, – произношу я.

Выражение её лица холодное, глаза закрыты.

– Уходи, Калеб. Или ты хочешь сделать снимок, чтобы можно было показать Кендре? Что бы вы, оба, могли ещё над чем-нибудь смеяться.

Глава 40. Мэгги.

Калеб даже не знает, что миссис Рейнолдс умерла. Когда я увидела его утром в коридоре, то собиралась рассказать ему об этом. Но затем я застала его и Кендру вместе. До начала наших отношений, я могла это понять. Но я думала, что нравлюсь ему, и он ни в ком больше не нуждается. Я думала, что наш союз мог быть реальным.

Ух. Я не хочу думать о Кендре Грин с её идеальными светлыми волосами, совершенным дерзкими сиськами или о её безупречной походке. Но я не могу ничего с собой поделать. Потому что я не совершенна.

Я сижу в кабинете медсестры, что доказывает это. После того как Калеб стоял неподвижно, разглядывая шрамы на моей ноге, я умираю от желания выбраться отсюда.

– Могу я вернуться в класс сейчас?

Школьная медсестра наклоняется к моей ноге в резиновых перчатках, осматривая её. Она смотрит вверх.

– Так больно?

Вы имеете в виду мое сердце?

– Нет. Все в порядке, – говорю я, – На самом деле.

– Здесь очень мало крови. Я беспокоюсь, что может быть внутреннее кровотечение.

– Это просто небольшая царапина, – говорю я, когда женщина наносит антисептик на ватный тампон и стирает кровь с моего колена, – Подумаешь, столько хлопот из-за пустяка.

Я знаю, почему Калеб подбежал ко мне и действовал в интересах всех заинтересованных лиц. Это потому что он чувствует себя виноватым в том, что я нечаянно услышала детали их с Кендрой отношений. Дрю был прав, говоря, что из-за меня его отправили в тюрьму. Калеб и я никогда не должны были начать разговаривать. Мы должны были не обращать внимания друг на друга в доме миссис Рейнолдс. Потому что если бы мы не разговорили, я бы так не привязалась к нему. Если бы мы не разговорили, я бы не поцеловала его и не хотела большего. Я бы не позволила ему манипулировать собой.

Медсестра Сэндаски не выглядит счастливой, когда я слезаю со стола для обследования и осторожно опускаю штанину на ногу. Но я не собираюсь сидеть здесь и дуться весь день. Я собираюсь встать и быть храброй – перед Калебом,Дрю,Кендрой… и кто бы ещё не решил встать на моем пути.

Когда я одета, то вздыхаю с облегчением. Мои шрамы закрыты. Так почему я чувствую себя такой незащищенной? Потому что Калеб видел шрамы от травм, которые он оставил на моем теле.

Шрамы на всю жизнь, которые заставляют меня думать о нем и аварии каждый день в моей жизни.

К сожалению, я должна пройти кабинет мистера Майера, чтобы выйти. Калеб сидит перед столом секретаря, его голова упала на руки.

Он как будто бы знает, что я смотрю на него и поднимает голову. Его глаза удерживают мои, словно они ищут тепла или связи. Он думает, что я дурочка, которая хочет быть униженной?

Я отвожу взгляд, ожидая, пока медсестра напишет мне пропуск, и ухожу с кабинета так быстро, как только могу.

Словно день не может не ухудшиться, Кендра и Ханна идут по коридору. Они ещё не видели меня. Я ныряю в женский туалет… Мне уже достаточно для одного дня.

Я смотрю на себя в зеркало, висящее в туалете. Неяркие карие глаза, волосы, которые ещё не решили, они хотят быть то ли темными, то ли светлыми, и нос, слишком большой для моего лица. Вдобавок ко всем этим недостаткам я хромаю.

Как я только могла думать, что смогу конкурировать с идеальной Кендрой Грин?

Дверь туалета со скрипом открывается. Я прячусь в одной из кабинок и вскоре слышу, как Кендра говорит:

– Я не могу представить, как эти оба целуются. Ты можешь?

– Пожалуйста, Кенд, не заставляй меня испытывать отвращение. Калеб как крутой парень из Голливуда, а Мэгги – полная уродка. Она, наверное, целуется с поджатыми губами и разведя руки в стороны.

– Точно. Ты бы увидела её утром. По-моему, она собиралась расплакаться прямо в центре коридора.

Двое из них смеются.

Мне хочется умереть. Забудьте, что я собиралась быть храброй, в глубине души я на самом деле дура и трусиха. Я подглядываю через проем двери. Ханна краситься помадой, в то время как Кендра играет со своими длинными светлыми волосами.

– Он всегда будет любить тебя. У вас двоих связь, которая не может разрушиться, – произносит Ханна.

Кендра перестает играть с волосами и опирается на одну из раковин.

– Калеб говорил Брайену, что ему интересна Мэггги, потому что она сбивает его с толку.

– Почему Мэгги? Разве она не менее всего подходящий человек, чтобы встречаться с ним? Он сбил её машиной, ты ведь знаешь. И она извлекает из этого максимум выгоды.

Кендра запинается.

– Что? – спрашивает Ханна.

– Ты проверила под кабинками?

Черт. Я покойник. Сохранять равновесие на верхней части сиденья унитаза с покалеченной ногой не вариант. Дверь одной из кабинок со скрипом открывается. О нет. Я пытаюсь выглянуть через дверь, но мне не хочется споткнуться или издать какие-нибудь звуки, предупреждающие о моем шпионаже.

– Вы двое такие жалкие. Вы должны были посмотреть до того, как начать болтать про свои ничтожные жизни.

Это Сабрина, моя двоюродная сестра.

– Что ты слышала? – произносит Кендра.

– А что ты думаешь? Я слышала все.

– И ты будешь держать это при себе, не правда ли, Сабрина?

Сабрина кладет руки на бедра.

– Я не знаю. Почему бы вам не перестать распространять слухи о моей кузине? Может она и хромает, но в ней есть больше, чем можно восхищаться, чем у вас обоих вместе взятых.

Остальные девушки смотрят на Сабрину, как будто у нее выросли крылья, совершенно потрясенные тем, что “девушка на подпевках” наконец доказала, что она имеет собственное мнение.

– Держи себя в руках, Сабрина. Не забывай, что ты была неудачницей, и Мэгги занимала твое место год назад. Из-за того, что ты сейчас дружишь с Брайан и Даниэль, не означает, что ты неожиданно стала крутой.

Она права. Я не была милой к Сабрине, когда находилась на вершине, а она изо всех сил пыталась удержать друзей, не скрывающихся в библиотеке во время обеда. Думаю, слова Кендры должны были осадить пыл Сабрины, но моя двоюродная сестра и не шелохнулась.

– Кендра, я целовала землю, по которой ты ходила, потому что ты была симпатичной и популярной и у тебя был парень, про которого остальные девушки могли только мечтать, чтобы заполучить. Я хотела быть популярной, быть такой как ты. Сейчас я думаю, что ты жалкая.

– Ты лучше следи за языком, Сабрина, или можешь снова оказаться неудачницей так быстро, что не успеешь опомниться.

Глаза Кендры широко открыты и в них кипит гнев, я думаю, если бы у неё были сверхспособности, она бы с одного взгляда расплавила Сабрину. Но у неё нет сверхспособностей.

Ханна стоит позади Кендры с болшим и указательным пальцем в виде “ll”, приставленными ко лбу, адресуя это Сабрине.

В то время как Сабрина заступается за меня и ей угрожают, я прячусь, как трусиха.

Мои лодони вспотели. Я понимаю, что мой собственный страх удерживает меня. Я смотрю на кузину, заступающуюся за меня и знающую, что конечный результат не будет хорошим. Я чувствую, как душа миссис Рейнолдс прибавляет мне храбрости.

Я толкаю дверь кабинки, широко её открывая. Громкий звук предупреждает всех троих о моем присутствие. Лицо у Сабрины такое же потрясенное, как у Кендры и Ханны.

У Кендры вырывается нервный смешок, но она быстро приходит в себя.

–Это, похоже, на туалет, предназначенный неудачникам, и я никогда не получала записки об этом?

– Ты как твоя кузина, – говорит Ханна мне, – Одна из тех, кто будет идти по стопам таких девушек, как я и Кендра.

Я ,прихрамывая, иду к сестре.

–Ханна, ты и Кендра все получили сразу. И все же… Вы обе пустые оболочки, ничего не имеющие внутри. Я бы не последовала за вами, даже если бы это означало исцеление моих ног.

– Я думаю из-за аварии у тебя повредился мозг.

Кендра выплевывает слова, как дракон извергает огонь на врага.

Пораженная Сабрина смотрит на меня. Я знаю, что не была сильной после аварии. Я никогда не вступалась за себя, и сосредоточилась на своих недостатках вместо своих положительных качеств. Проведенное время с такой сильной женщиной, как миссис Рейнолдс, должно быть, отразились на мне. И проведенное время с Калебом, особенно последние несколько месяцев заставили меня почувствовать себя привлекательной и красивой. Я просто… в глубине души я верю, что он не лгал мне. Восторг, горящий в глубине его глаз. Дрожание пальцев, когда он проводил по моим губам или касался лица. Парень. как Калеб, который прячет свои эмоции, не мог подделать такие глубокие реакции, даже если бы и хотел.

Кендра качает головой и презрительно улыбается мне.

– Если Калеб и уделил тебе немного внимания, то потому что просто пожалел тебя.

Я уверена, он так и делал… Но тот путь, который мы прошли, вышел за пределы этого.

– Я бы не ухмылялась на твоем месте, – говорю я Кендре, – Это не подходит твоему лицу.

Моя сестра поворачивается ко мне.

– Калеб? Нет, это не может быть правдой. Не так ли?

Я киваю.

– Калеб Бекер. Брат Лии Бекер, Калеб Бекер?

Я наклоняю голову в сторону и киваю несколько раз.

Сабрина открывает рот и широко распахивает глаза.

Потрясенная, я понимаю, что Калеб был прав с самого начала: поездка в Испанию только отговорка, способ избегать людей и средство для меня, чтобы забыть аварию на короткое время. Но несчастный случай произошел, и нет способа забыть его. И хромату. Я должна признать то обстоятельство, что никогда не буду прежней.

Это нормально. Я в порядке. Сделав глубокий вдох, я понимаю кое-что…

Я чувствую себя сильнее и более живой,чем до аварии.

Дверь в туалет открывается. Мисси Гиббонс входит внутрь. Её брови взлетают верх, когда она замечает нашу небольшую стычку.

– Разве вы все не должны быть в классе?

Никто из нас не отвечает. Кендра смотрит на меня, взгляд Ханны бегает от Кендры ко мне и обратно к Кендре, у Сабрины до сих пор открыт рот от шока, а мой вид ничего не выражает.

– Тогда, ладно. Давайте все совершим небольшую экскурсию в кабинет мистера Майерса, чтобы он мог разобраться с этим.

– Меня это устраивает, – произношу я.

– Меня тоже, – говорит Сабрина, поддерживая меня. Я должна сильно извиниться перед ней из-за того, что была такой кретинкой до аварии. Иногда ты должен держаться подальше от толпы, чтобы оставаться хорошим человеком. Это всегда не легко, зато точно сработает. И это правда. Порой делая правильные вещи, чувствуешь себя лучше. Даже если итог экскурсия в кабинет директора.

В глазах Кендры все ещё пылает огонь.

– Наплевать.

– Да, наплевать, – произносит Ханна, смущенно подражая лучшей подруге. Мне почти жалко её.

Мы все следуем за миссис Гиббсон к администрации. Сабрина смотрит на меня широко открытыми глазами.

– Не может быть! Калеб Бекер? – тихо говорит она.

Это не вина Кендры, что она красивая и симпатичная. Это даже не вина Калеба, что он был неравнодушен к ней. Это уже не имеет значения.

Важно то, что я справилась с чувствам ненависти и предательства. Это было слишком изнурительным. Миссис Рейнолдс была права.

Я не ненавижу Кендру.

Я не ненавижу Лию.

Я не ненавижу Калеба.

Я чувствую себя сильнее, чем раньше… Ну, я даже не могу вспомнить когда.

Все, что я знаю, что чувствую себя хорошо. Нет, лучше чем хорошо. Я чувствую себя сильной.