Текст книги "Беги домой"
Автор книги: Шейла Куигли
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
ВТОРНИК
Глава седьмаяЕе разбудила шумная ссора Даррена с Эммой. Все тело затекло, Керри не сразу сообразила, где находится. Потягиваясь, она вдруг вспомнила, почему заснула у окна, тут же развернулась и посмотрела на кровать – та была пуста.
– Черт!
У нее не было сил никуда идти, поэтому она на пару минут решила прилечь. Скорее всего, она спала всего несколько часов, и последнее, что она слышала, перед тем как уснуть, – что Робби кричал во сне. У него всегда был один повторяющийся кошмар – как будто за ним погоня, его окружили и пистолеты целятся ему в голову, – но в последнее время ночи проходили спокойно, и вот кошмар вернулся. Керри это не удивило. На него столько сразу свалилось – болезнь матери, теперь Клер.
Она встала и отправилась в ванную комнату, где Даррен и Эмма все еще спорили, кому мыться первым.
Керри постучала в дверь, как будто не слышала их:
– Поторопись, Сьюзи.
Ручка повернулась, и Сьюзи открыла дверь, улыбаясь, хотя и не так безмятежно, как всегда. Керри схватила Даррена и Эмму и оттащила назад, очистив территорию для себя, и быстро вбежала в ванную.
– Нечестно! – закричала Эмма, а Даррен, нахмурившись, замолчал, прислонился спиной к стене и сложил руки на груди.
Внизу Робби, который тоже практически не спал, готовил завтрак.
Сьюзи первая спустилась вниз, за ней следовала Керри, затем Эмма, которая умудрилась оцарапать лицо Даррена в стычке у входа в ванную.
Такого тихого утра в этой семье еще не было. Все молча жевали свои тосты, затем один за другим пошли наверх одеваться. Робби сидел перед телевизором, не осмеливаясь включить его – вдруг в новостях уже говорят об исчезновении Клер. Или, что еще хуже, о том, что ее нашли.
Он попрощался со всеми, когда Керри вывела детей из дома, но та велела им подождать ее у ворот и вернулась в дом.
– Робби, я не пойду сегодня в школу. Вернусь, когда отведу их. Какая еще школа, когда Клер пропала, да еще мать в больнице. Хорошо?
Робби кивнул. Керри всегда делала что хотела, и он не мог заставить ее поступить иначе. Хотя он попытался однажды, пару лет назад. С тех пор на нем как напоминание красовался шрам.
Керри и Даррен отвели девочек в школьный корпус для младших, несмотря на ярые протесты Эммы.
– Дальше я пойду сам, – сказал Даррен. – А то подумают, что ты нянчишься со мной. – Керри кивнула, но он не уходил, стоял и молча смотрел на сестру.
– Ну что?
– Ничего. – Даррен покачал головой, потом повернулся и пошел в сторону холма.
Керри озадаченно поглядела на него. Даррена явно беспокоили не только домашние проблемы, а что-то еще. Она медленно пошла за братом. Как-нибудь отвертится, если он ее заметит.
Уже у самых ворот Даррен вдруг занервничал, огляделся по сторонам и остановился. Керри проследила за его взглядом. У ворот стояли, поджидая, Стиви с Мартином и злобно глядели на Даррена.
Мартин чувствовал себя не в своей тарелке. Он не хотел никуда идти со Стиви, но тот колотил в его дверь все утро, и Мартин наконец не выдержал и вышел из дома. Вряд ли Стиви догадывался, почему его приятель согласился идти с ним. Мартин сегодня вечером переезжал с отцом в Ньюкасл, подальше от дружка. Он не хотел становиться наркоманом, но рано или поздно Стиви бы его сломал.
– Черт, не могу поверить, – пробормотала Керри.
Даррен остолбенел. Вот чего ему сейчас не хватало, так это разборок со Стиви и Мартином. А тут еще сестра увязалась за ним. От нее только хуже.
Стиви выпрямился и прошептал:
– Вот это да! Кажется, эти двое еще и родственники.
Мартин знал, что Керри и Даррен родные брат и сестра, но решил, что об этом лучше помалкивать, чтобы Стиви не сорвал на нем злобу:
– Да ты что! Он же смуглый.
– Ну ты и тупой! Что с того, что смуглый. Так бывает.
– Иди в школу, Даррен. – Керри подтолкнула брата.
Даррен рад был убежать, оказаться как можно дальше от своих мучителей, хоть на Луне. Но он не мог оставить Керри одну, хотя она нисколько не боялась этих отморозков.
– Нет, – сказал он, чувствуя себя рыцарем. – А что, если они увяжутся за тобой?
– Ну да, – она засмеялась, – можно подумать, они догонят меня. – Керри посмотрела на них, потом снова на Даррена: – Они приставали к тебе?
– Нет. – Даррен опустил голову вниз.
– Это точно?
Даррен кивнул, все еще смотря в землю.
Керри подумала, потом решила оставить разборки на вечер.
– Ладно, давай иди в школу.
– Они не поймают тебя, да, Керри?
– Да никогда в жизни. – Она улыбнулась брату.
Успокоившись, Даррен улыбнулся ей в ответ и сказал:
– Хорошо, но…
– Просто иди в школу, Даррен, ты начинаешь меня нервировать.
– Ладно, уже ушел. – Он быстро зашагал в школу.
Керри следила, пока он не скрылся за дверьми, а потом повернулась к Стиви и Мартину, сжав кулак, и закричала:
– Только посмейте тронуть его хоть пальцем, недоноски, уж и не знаю, кто сможет вам помочь!
– Да? И что ты нам, дура недобитая, сделаешь? – прокричал Стиви в ответ. – Не думай, что тебе всегда удастся удрать, ты, доска! – Он как-то визгливо захохотал, Мартин посмотрел на него с удивлением.
Керри показала им средний палец и медленно побежала в сторону дома.
– И что теперь, Стиви? – спросил Мартин, пока Керри становилась все меньше и меньше, сравнявшись с мизинцем Мартина, когда добежала до Сихиллса.
– Не дергайся, Пердун. Я разберусь с ними. Ты, может, боишься девчонок, я-то нет. А этого чертового Микки-Мауса точно придушу, хоть бы это стоило мне жизни. И его, и всю семейку выродков, сколько там их.
– А что с миссис Арчер? Ты говорил…
– Да пошла она!..
Мартин побледнел. Стиви конченый человек, и любой, кто водится с ним, тоже. Мартин с нетерпением ждал сегодняшнего вечера, когда он наконец уедет из города и начнет все с чистого листа.
Лоррейн торопливо оделась. Надевая нижнее белье, она зацепилась потрескавшимся ногтем и выругалась. Потом опять выругалась, увидев, что ноготь не треснул, а обгрызен.
– Где же ты, Джон, черт тебя подери? – Она посмотрела на несмятую половину постели. Когда Лоррейн заснула, было уже четыре ночи, а проснувшись в половине девятого, поняла, что спала сегодня одна.
Это уже был не первый раз за их двухлетнюю совместную жизнь. Он частенько отсутствовал дома и каждый раз придумывал оправдания, чертовски неубедительные. Лучше всего был умирающий дядюшка, которого даже не существовало. На прошлой неделе тоже неплохо – матушка позвонила ему, так как не могла уснуть, очередной ночной кошмар. И наш мамочкин сынок не мог не поехать к ней.
– В этот раз я устрою ему настоящий кошмар, – сказала Лоррейн вслух, вешая черную юбку обратно на вешалку. Она достала красно-коричневый брючный костюм и белую хлопковую блузку, потом начала рыться по ящикам в поисках нового белого лифчика.
Господи, почему у нас не может быть нормальной семьи, думала она, и почему он постоянно роется в моем нижнем белье?
Наконец она нашла старый лифчик, посетовала, что не постирала его вечером, оделась, причесалась и завязала волосы в аккуратный пучок на затылке.
Спустившись на первый этаж, Лоррейн проверила автоответчик. Новых сообщений не было. Чертов автоответчик. Она злобно смотрела на аппарат, как будто именно он был виноват во всех ее неприятностях. Потом, вздохнув, пошла на кухню и наскоро позавтракала тостом с кофе, а затем отправилась на работу.
В половине десятого она была в своем кабинете. И, как обычно, у дверей уже стояла очередь.
Первым был Люк, и хороших новостей он не принес.
– Итак, – сказала Лоррейн, дослушав его отчет до конца. – Хоть какая-нибудь девочка объявилась?
Люк не стал отвечать, это был риторический вопрос.
– Есть основания считать, что все они просто сбежали из дома?
– Скорее всего, нет. Никто из них не похож на тех, которые сбегают.
– Мать Клер Лэмсдон знает о пропаже дочери?
Люк оперся на батарею, стоя спиной к окну.
– Нет. – Он покачал головой. – Ее сын собирается рассказать ей все после обеда.
– Да, я ему не завидую. Пошли кого-нибудь из дежурных к больнице попозже, возможно, мать знает больше, чем братья и сестры.
Лоррейн вздохнула. Больше всего она ненавидела, когда пропадали дети. И что у нее сейчас было? Не один пропавший ребенок, а трое. Формально говоря, двое вообще ее не касались, так как их районы не входили в ее юрисдикцию, но она чувствовала, что между ними была связь. Кстати, не стоит забывать и о пропавшем муже. Хорошенькое начало дня.
Она швырнула вконец изжеванный карандаш в корзину, где уже лежала целая куча таких же. Хорошо бы сигарету сейчас.
– Притащи сюда всяких придурков. Всех, кто у нас есть по списку. Разогрей их, пока они не будут готовы говорить, потом зови меня.
– Они начнут заявлять о своих правах, – предупредил Люк.
– А кому какое дело? Я знаю, что у них нет никаких прав. Они их никогда не имели и не будут иметь. И пошли бы к черту все эти защитники человечества. Им надо хоть один день попробовать побыть в нашей шкуре, чтобы понять, какое дерьмо нам приходится соскребать с улиц. – Люк ухмыльнулся, а Лоррейн продолжила: – Как вообще дела?
– У Картера больше информации. Лучше он сам расскажет.
– Ладно, пускай войдет.
Люк не успел выйти, как в кабинет вошел Картер.
– Ну, что у тебя есть?
Картер лопался от информации.
– Недавно звонил Скотти, он почти не сомневается, что тело принадлежит Джеку Холланду.
– Хорошо. – Наконец хоть какой-то прогресс. – Есть что-нибудь на других? – Она знала, что Скотти работал допоздна и вышел на работу очень рано.
Картер покачал головой:
– Простите, босс. Но он уверен, что нож – ключ к разгадке тайны. Найдите нож, и убийца будет у вас в кармане.
Лоррейн посмотрела на карандаши, как будто они собирались вот-вот встать по стойке «смирно», и сказала, вздохнув:
– Ладно, Картер. Пригласи, пожалуйста, снова Люка. Он знаком с миссис Холланд, хочу послать его к ней.
– Хорошо, босс. – Картер молодцевато развернулся и пошел искать Люка.
Мысли ее снова вернулись к Джону. Она же станет посмешищем всего участка, если сообщит о пропаже мужа. Лоррейн сломала карандаш и швырнула обломки в стену.
– Где ты, черт тебя подери? Ублюдок!
– Босс? – Лоррейн вздрогнула, услышав голос вошедшего Люка. – Лоррейн, с тобой все в порядке?
– Естественно, – раздраженно ответила она. Люк отступил от ее стола. – С какой стати что-то должно быть не в порядке? И сколько раз я просила тебя не называть меня Лоррейн в моем кабинете? – Она едва сдерживала ярость.
Люк опешил. Лоррейн была на редкость уравновешенная женщина, и уж тем более не повышала голос на подчиненных без крайней нужды.
Взяв себя в руки, она извинилась.
– Прости Люк, ты тут ни при чем. Это все личное.
Она улыбнулась немного виновато. Люк тоже улыбнулся в ответ, хотя и с опаской.
– Прежде чем начнешь трясти придурков на улицах, не мог бы ты заехать и поговорить с миссис Холланд? Я знаю, у нее маразм, но ей надо сообщить, что ее сын объявился после пятнадцатилетнего отсутствия. Правда, она так и не поняла, что сын исчез… Скажешь ей? Вы ведь знакомы…
– Да, без проблем. Хотя она забудет об этом в ту же самую секунду, как я уйду.
– Так плохо с памятью? – удивилась Лоррейн.
– Ну, она иногда вспоминает о прошлом.
– Прекрасно, введи ее в курс дел. Кто знает, как она отреагирует.
Люк ушел, а Лоррейн уставилась на телефон. Потом сняла трубку и нажала несколько кнопок. После трех гудков ей ответили.
– Привет, это ты, Гарри?
– Конечно, я, Лорри. Твой голос я узнаю всегда. Как дела?
Она не могла не улыбнуться.
– Нормально. Я просто думала… в общем, ты Джона не видел?
Гарри и не пытался подавить вздох.
– С прошлой недели не видел, милая. Слава богу, добавлю. Знаю, что Питеру пришлось замещать его вчера вечером. Что случилось? Этот гад заболел или что-то еще?
Лоррейн соображала, что сказать в ответ, но Гарри не дал ей подумать:
– Только не говори, что он пропал.
– Он не пришел домой вчера ночью, Гарри. И я не знаю, что делать. – Гарри, двоюродный брат ее матери, был ей вторым отцом. Он был сэнсеем, наставником. Лоррейн доверяла ему как родному. Это благодаря ему она впервые попала на карате и встретила Джона. Тот дружил с одним из учителей Гарри.
Гарри скрипнул зубами.
– Я пытался сказать тебе, что не стоит доверять ему, когда ты выходила замуж. Но ты была вне себя от счастья. Мне кажется, он ушел без предупреждения не в первый раз, не так ли, милая?
– Нет. – Она колебалась, потом решила сказать все. – Пару месяцев назад он сказал, что его дядюшка умер и его не будет три дня дома, из-за похорон. У нас на работе было много проблем, и я не могла поехать с ним на целых три дня.
– Где были похороны? У черта на куличках?
– В Ирландии.
– А, в Ирландии. Всего лишь переплыть канал. И, насколько я знаю, у него нет никаких дядюшек. По крайней мере, не припомню, чтобы видел хотя бы одного на свадьбе, а ты?
Лоррейн покачала головой, потом сообразила, что Гарри не видит ее.
– Нет, Гарри. Я тоже не помню ни одного дяди.
– Послушай. Лорри. Найди его и сделай так, чтобы он это надолго запомнил. Иначе я просто прикончу его. Я тебе это обещаю.
Он красочно расписал, как это произойдет.
Положив трубку, Лоррейн все еще смотрела на телефон. Потом взглянула на часы. Было уже одиннадцать тридцать. Можно и передохнуть. Лучше всего уйти из участка, чтобы прогуляться и подумать наедине. Может, вдали от Люка, Картера, бумажной волокиты и телефона легче будет разобраться в проблемах. Кстати, надо бы съездить и еще раз осмотреть место убийства Джека Холланда. Хотя ищейки и прочесали все вокруг.
Отодвинув стул, она покинула комнату, задвинув мысли о муже в самые глубокие тайники подсознания.
Глава восьмаяРобби и Керри стояли у дверей палаты. Керри взглянула на брата, и он вдруг показался ей совсем взрослым. Она не решилась рассказывать ему о проблемах Даррена, хотя и чувствовала, что Стиви с Мартином не зря дожидались у ворот.
Она открыла дверь палаты, а Робби словно застыл. Он что, так и собирается стоять тут вечно? Отключился на недельку?
Мать лежала в дальнем углу палаты, и даже от дверей было видно, что она выглядит гораздо более здоровой физически, но сильно обеспокоена. Господи, она не знает еще и половины наших проблем, подумала Керри.
– Привет, мам, – сказала она, приблизившись к койке.
Ванесса подняла на дочь глаза и вяло улыбнулась.
– Я могу выписаться во второй половине дня, – сказала она, вздохнув. – Робби, не попросишь Тревора приехать за мной? Он живет через дорогу от нас. Тревор возьмет всего пару фунтов, а если поехать на такси, придется неделю голодать.
Хотя Ванесса и завела разговор о возвращении домой, Керри почувствовала, что ей вовсе не хотелось выписываться. А интересно, как она заговорит, когда узнает о нашей Клер?
Керри толкнула брата локтем, потому что не собиралась торчать здесь и слушать их болтовню. Робби вдруг взял мать за руку.
– Мам, я должен тебе кое-что рассказать. – Он остановился и сделал глубокий вдох. – Я никак не мог решиться, но ты должна знать. Клер пропала.
Повисло гробовое молчание, потом Ванесса сказала:
– Пропала? – причем так тихо, что детям пришлось наклониться, чтобы расслышать.
– Мам, она не пришла вчера ночью домой, – так же тихо сказал Робби. – И ее не было в школе весь день вчера.
Керри увидела, что цвет лица матери стал белее простыней, на которых она лежала. Робби положил руку на плечо Ванессы, а она молча раскачивалась взад и вперед. Керри казалось, что слезы капают на руку Ванессы, но у матери были сухие глаза, а вот у Робби лицо было мокрым.
Внезапно Ванесса закричала страшным тонким голосом, который как будто врезался в мозг Керри. Она никогда в жизни не слышала, чтобы кто-то так кричал. Керри зажала уши ладонями, но не смогла заглушить вопли. Мать выла так, словно ее пытали в аду. А между вскриками Ванесса снова и снова повторяла одни и те же четыре слова:
– Он добрался до нее! Он добрался до нее!
Керри в ужасе, оттолкнув Робби, обхватила мать, пытаясь ее успокоить:
– Прекрати, мама, пожалуйста, прекрати! О чем ты говоришь? Кто добрался до нее? О чем ты?
Ванессу трясло, но она затихла на секунду и посмотрела на старшую дочь.
– Хозяин, – сказала она, выпучив глаза так, что казалось, что они вот-вот выпрыгнут из глазниц. – Хозяин добрался до нее! – И она снова стала жутко кричать.
Наконец в палату вошла сестра, оттолкнула Робби с Керри и задернула розовую штору вокруг кровати, указав детям на бокс, расположенный неподалеку от палаты.
Керри с Робби сели и молча смотрели друг на друга. Хотя двери были закрыты, крики матери все еще были слышны.
– О чем это она? – спросила Керри. – Какого…
– Не знаю. – Робби медленно покачал головой, все еще в шоке.
– Ты думаешь… ты думаешь… может, она знает, кто мог украсть нашу Клер? – Керри просто не могла в такое поверить.
Они сидели в оглушающей тишине, пока спустя несколько минут не вошел доктор в таких больших очках, каких Керри еще не доводилось видеть.
– И чем же это вызвано? – резко спросил он, и после каждого слова его очки подпрыгивали на переносице. Он продолжил, не дождавшись их ответа: – Что же вы такое решили рассказать своей матери, из-за чего все лечение пошло насмарку? Ее выписку придется отложить на много дней.
Лицо Робби стало мертвенно-бледного цвета, когда он заговорил:
– Простите доктор, я думал, что копы… Я имею в виду полицейские… сказали вам.
– Сказали мне что?
Робби рассказал все о Клер и о том, что им велели сделать полицейские. Выражение лица доктора смягчилось, и он положил руку на плечо Робби:
– Послушай, к сожалению, никто не говорил нам ничего о вашей сестре. Лучше бы вы сначала рассказали все одной из сестер.
Робби кивнул. Доктор абсолютно прав. Они сильно напортачили.
– Вроде бы полисмены собирались прийти сегодня в больницу.
Доктор вздернул брови, ожидая продолжения, и его очки поднялись даже выше бровей.
– Да, где-то во второй половине дня, – сказала Керри.
При других обстоятельствах она бы умерла со смеху, глядя на эти очки, но сейчас было очень даже не смешно.
– Боюсь, они зря потратят время. Я дал ей большую дозу антидепрессанта. И она вряд ли придет в себя до завтрашнего дня.
– Простите, – жалобно промямлил Робби.
Доктор улыбнулся ему:
– Это не ваша вина. Полицейские должны были сначала проинформировать нас… Вам, наверное, пора домой. Я уверен, в конце концов ваша сестра объявится. Приходите завтра, но только с хорошими новостями, ладно? – Его очкам грозило полное исчезновение в шевелюре. – И на будущее: старайтесь сначала информировать нас о новостях.
«Да уж, – подумала Керри, не в силах оторвать взгляд от его очков, – беда в том, что мы сами не знаем, что с нами происходит». Пообещав доктору в следующий раз рассказывать все сначала медсестре, они ушли из больницы.
Когда они дошли до автобусной остановки, их автобус только что ушел.
– Этого только не хватало! – Керри изучала расписание, уперев кулаки в бедра. – Тут написано, что этот дурацкий автобус придет теперь только через двадцать пять минут. – Она посмотрела на небо: – Могу поспорить, вот-вот пойдет дождь.
Робби ее не слушал, пересчитывая мелочь. Скорчив гримасу, он сунул деньги в карман, посмотрел на Керри и сказал:
– Если пройдем пешком до следующей остановки, мы сможем купить пакет чипсов. Ты есть хочешь?
– Есть? – Керри топнула ногой. Беспокойство за мать, страх за сестру, давно копившееся отчаяние оттого, что невозможно никуда деться от этого Сихиллса, выплеснулось наружу. Голос ее звенел и с каждым новым словом все больше срывался на крик. – Еще как хочу! Помнишь, я не успела разнести газеты утром? Поэтому не удалось стянуть молока. И все, что ты можешь предложить, – это пакет чертовых чипсов? Чего уставились? – обрушилась она на несчастную парочку средних лет, которая проходила мимо и что-то неодобрительно бормотала. Она резко развернулась к Робби: – Слушай, а если пройти пешком до самого дома? Тогда мы сможем позволить себе купить еще и рыбки, а не только эти вонючие чипсы. Неплохая идея, а, что ты думаешь? Разве не так?
Робби поднял руки:
– Прости Керри, но это все, что я могу сделать.
Керри так и хотелось сказать ему, что он может сделать. Любому другому она бы ответила как надо. Но это был Робби, и ему было ничуть не легче, чем ей. С чего это она наорала на брата? Сердце ее сжалось от жалости и стыда.
Тронув его за локоть, Керри сказала с еле заметной улыбкой:
– Прости, Робби. Я знаю, что ты делаешь все, что только возможно. Тянешь лямку, пока я думаю о своем беге… Но должен же быть выход? Нельзя жить дальше так, как мы живем. У нас каждый следующий день хуже, чем предыдущий. Да еще мать в больнице, а Клер там… – Она махнула рукой в неопределенном направлении. Робби отскочил, как будто она на него замахнулась, чего у Керри и в мыслях не было. Она, сгорбившись, прислонилась спиной к автобусной остановке.
Робби шагнул к сестре, чтобы ее успокоить, но в этот момент Керри подняла голову:
– Да она может быть где угодно… Ты это понимаешь? Что нам делать, Робби? Что нам делать?
Слезы, которые она пыталась сдержать, хлынули из глаз. Робби хотел обнять ее, но Керри лишь оттолкнула его.
– Копам наплевать на нее, понимаешь? Возьми хоть то, что было в больнице. Ты тут ни при чем, этот доктор в дурацких очках прав. Копы должны были сказать им все еще до того, как мы пришли туда, но мы не знали адреса этой чертовой больницы, а им было наплевать. Уроды, вот они кто. Раз мы живем в развалюхе, на которую ни один нормальный человек и смотреть не станет, значит, о нас подумают в самую последнюю очередь. Ну уж нет, с нашей Клер я такого не допущу. – Она посмотрела Робби в глаза, и он увидел в ее посуровевшем взгляде готовность пойти на все ради сестры. – Я найду Клер. Ты уж поверь мне, Робби Лэмсдон, я узнаю, о чем говорила наша мама в больнице. Это не просто так. Она забилась в угол от испуга, но я найду этого урода, кто бы он ни был.
Робби стоял, опустив руки в карманы, и просто смотрел на нее. Обсуждать тут было нечего. Он знал сестру. Она сделает то, что решила, чего бы это ей ни стоило.
Лоррейн вошла в кухню матери через заднюю дверь. Визит в Фетфилд не дал ей ничего нового в расследовании дела Холланда. Надо было быть через полчаса в участке, но, проезжая мимо дома матери, она решила заглянуть. Мевис жила в этом городишке всю свою сознательную жизнь и наверняка помнила сплетни об исчезновении Холланда лет пятнадцать-шестнадцать назад.
Мать стояла у раковины и мыла посуду. Услышав Лоррейн, она повернулась. Волосы у Мевис были заплетены в две косы, лежавшие на плечах. Она была одета в крохотный топ и черные леггинсы, между которыми виднелась двухдюймовая полоска загорелой кожи – результат ее недавнего визита за границу.
Лоррейн сморгнула и приказала себе перестать пялиться. Нет, думала она. Этого просто не может быть – в пупке у моей матери не может быть кольца. Никогда.
Мевис улыбнулась ей, и тут кольцо озарилось лучом солнца, как раз проглянувшего между облаков.
– Нравится? – Она выпятила живот вперед и, не ожидая реакции Лоррейн, продолжила: – Я сделала это во время последней поездки. Сейчас все носят. – Она стала теребить кольцо пальцами.
Лоррейн смотрела скорее с недоверим, чем с осуждением. Медленно она покачала головой:
– Мам, должна тебе сказать, что ты никогда не перестаешь удивлять меня.
Мевис приняла это за отрицательный ответ.
– Тебе оно не нравится? Ну и пусть. Хочешь поесть?
– Выпью чашку кофе, мне надо вернуться на работу. Я как раз ехала в участок, но задумалась и просто ехала куда глаза глядят.
– Ты хоть думаешь, что делаешь? Я ведь говорила тебе раньше, что лучше всего ты выполняешь только свою работу. Всех проблем не решить, и мало хорошего, если ты закончишь заворотом кишок. А теперь сядь, я сделаю тебе сандвич с ветчиной, ты должна поесть.
Лоррейн знала, что не стоило даже сопротивляться. Если понадобится, Мевис поедет за ней в участок, чтобы проверить, съела ли она свой сандвич.
– Вот и славно, – сказала она через пару минут, ставя еду перед Лоррейн. – Что тебя беспокоит?
Лоррейн посмотрела на мать. О найденном теле с шестью пальцами на каждой ноге было известно всем, как и о пропаже трех девочек.
– Ты когда-нибудь слышала о Джеке Холланде?
– Конечно. Сын старой миссис Холланд. Немного грубоватый, но не такой уж плохой. Не видела, чтобы он обижал кого-нибудь здесь, в округе, по крайней мере тех, кого я знала. – Внезапно ее глаза расширились. – Постой, это же он, разве нет? У него было по шесть пальцев на ногах, это все знали. Когда он родился, все только о том и толковали. Ему было бы сейчас около сорока.
Лоррейн кивнула:
– Люк тоже знал его.
– Хороший он малый, этот Люк. Такой милый.
Проигнорировав тонкий намек матери, Лоррейн продолжила:
– Никак не докопаемся, за что его убили и кому принадлежат три остальных трупа.
– Что? – Мевис чуть не подавилась. – Еще три тела? Вот оно что! Не удивительно, что ты такая измученная.
– Ладно. Они умерли уже давно, поэтому не надо паниковать. Но я пытаюсь ухватиться за соломинку. Я рассказываю тебе на тот случай, если ты знаешь еще кого-нибудь из местных, кто внезапно исчез. Мы пока не объявляли о трех остальных.
Мевис немного подумала.
– Не могу никого припомнить. А о Джеке Холланде говорили, что он уехал с какой-то женщиной. Не могу поверить, что он мертв.
– Не стоит переживать. Он получил то, чего заслуживал.
– Да, наверно, они были плохими парнями.
Лоррейн покачала головой:
– Пока нельзя ничего утверждать. Тем более что мы не знаем, кому принадлежат три остальных трупа.
– Погоди-погоди. Здесь есть какая-то связь. Кажется, что над ними совершили жертвоприношение, так что со мной не пытайся осторожничать. Мы не в суде. И Джек Холланд не был ангелом, я тебе уже сказала. Во всяком случае, если судить по Интернету.
– Ну, если между нами… Но все не так просто. Можно выудить из Интернета море информации. Но вряд ли мы оттуда узнаем, кто остальные трое.
Мевис пожала плечами:
– Ну, а что известно о девочках?
Лоррейн вздохнула.
– Там тоже особо ничего не известно, – Она отпила немного кофе. – Все мы знаем, что они встречались с парнями в течение последнего месяца или где-то около того… Вот малость передохну, и мы притащим кучу отморозков в участок. Похоже, их парни просто испарились.
– Разве это не странно? Что сразу трое исчезли? Ты не думаешь, что между этими исчезновениями есть связь?
Лоррейн пожала плечами:
– В этом мире очень сложно понять, что странно, а что нет.
– Ну и как их зовут?
– Клер Лэмсд…
– Нет, – прервала ее Мевис. – Парней. Может, я знаю их.
– А-а… пока мы узнали от подружек этих девочек только имена. – Она нахмурилась. – Брэд, Брент и Билл. – Потом она повторила имена еще два раза. Захлопала в ладоши и поцеловала Мевис: – Мам, ты гений.
– А что такого я сказала? – Мевис выглядела сбитой с толку.
– Есть такой факт, что люди, когда изменяют имена, как правило, выбирают их на ту же букву, что настоящее имя. Так легче запомнить, понимаешь?
– Ах, вот как?
– Могу держать пари, что наши Брэд, Брент и Билл – один и тот же человек.
Лоррейн полезла в ящик, но быстрые руки Мевис опередили ее. Она достала карандаш и дала его дочери.
Лоррейн улыбнулась:
– Мам, существует хоть что-то, чего ты не знаешь обо мне?
– Нет, – ответила Мевис с довольной улыбкой. – О, есть одна вещь. Что ты нашла в этом, как бишь его?
– Мама… – предостерегающе сказала Лоррейн, сунув кончик карандаша в рот, и задумалась.
Брэд, Брент и Билл. Предположим, что это один и тот же человек. Какой-нибудь смазливый пацан, сводящий девчонок с ума. Чего он хотел? Допустим, он – ее сердце забилось чаще – серийный убийца. Но если он убивал девушек, зачем ему менять свое имя? Свидетели в живых не остаются. Может, он сутенер? Но тогда те сутенеры, которые работали на Лоррейн, сказали бы ей о новых девочках на рынке. Она нахмурилась:
– Похоже, у нас тут орудует какая-то культовая группировка.
Мевис пристально посмотрела на нее, затем сказала:
– Да ладно тебе… Это же Хоктон Ле Спринг. А не третьесортная страна. Такие вещи здесь не происходят.
– О боже, такие вещи могут происходить где угодно.
– Упаси господи бедных деток… – Она посмотрела на свой пупок: – Теперь это не кажется таким забавным. – Она просунула палец в кольцо на пупке и резко рванула.
– Боже! – закричала Лоррейн. – Что ты делаешь? – Она застыла, ожидая, что польется кровь – и много крови – на кухонную стойку. Но когда Мевис кинула ей кольцо, увидела лишь пластырь телесного цвета.
Взяв кольцо, Лоррейн сузила глаза и со злостью посмотрела на мать.
Мевис рассмеялась, увидев выражение лица дочери.
– Дорогая, я просто пошутила. У тебя была депрессия, когда ты позвонила. Мне захотелось немного развеселить тебя.
– И это лучшее, что ты смогла придумать?
– Знаешь, милая, если бы ты видела свое лицо, когда вошла в дверь… – Она засмеялась и Лоррейн тоже выдавила из себя улыбку. – Я все равно бы призналась. Но эти чертовы леггинсы… Наверняка они перекрыли нормальный ток крови.
Она ушла в спальню и вернулась спустя пару минут, одетая в своем обычном стиле. Лоррейн заметила, что сегодняшнее платье было менее кричащей расцветки – простое коричневое, с оторочкой на груди, но в остальном не отличалось от ее других платьев.
– Мам, я все-таки скажу. То, что ты сделала пару секунд назад, просто ужасно. Но я, возможно, прощу тебя.
– Очень мило с твоей стороны. – Мевис села, поставила локти на стол и стала смотреть на Лоррейн. – А теперь скажи мне, что еще, кроме работы, беспокоит тебя?
– О чем ты? Больше ничего меня не беспокоит, – запротестовала Лоррейн.
– Лорри, не ври мне. Я твоя мать и вижу, что тебя что-то беспокоит, поэтому расскажи-ка мне все. – Склонив голову набок, она ткнула в Лоррейн ногтем, выкрашенным в алый цвет. – И я более чем уверена, что причина беспокойств – твой муженек.
Лоррейн вздохнула, и Мевис поняла, что угадала.
– Ты права, мам, он не пришел ночевать домой. Я не знаю, где он, и не знаю, где начать поиски.
– Неплохо поискать в мутных водах реки Вейр.
– Мама!!!
– Ну, это же не в первый раз, правда? Я не знаю, почему ты живешь с этим… Ты могла бы заполучить любого мужчину, какого только захочешь. Не сомневаюсь, что Люк…
– Мама!
– Ладно, ладно. Но ты должна признать, что он просто чертовски хорош.
Лоррейн покачала головой, потом опустила голову на руки.
– Что мне делать? Если я сообщу о его исчезновении, надо мной будет смеяться весь участок. Ты вообще можешь представить шуточки, которые они будут откалывать?
Мевис подошла к Лоррейн и, прижала ее голову, к своей груди:
– Ты не можешь отвечать за все, он же взрослый человек.
– Но что, если он лежит где-то раненый?
– Вот еще! Он же не беспомощный ребенок, который пропадет без твоей заботы. А тебе не кажется, что у него есть другая женщина?
