Текст книги "Мы те, кто мы есть (ЛП)"

Автор книги: Шериз Синклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– Иногда эндорфины, которые отправляют тебя в эйфорию, стихают. Оставляя в

тебе дыру. Бросая тебя в яму. Однажды испытав это, дальше будешь переносить это

52

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

состояние намного легче. – Или, по крайней мере, так утверждали сабы. – Как ребенок

после праздника, одуревший от сахара, отказывающийся спать. Николь обычно в

таких ситуациях сначала приходила в бешенство, а потом рыдала у меня на коленях.

Пребывая в настоящем потрясении, когда всё заканчивалось. У тебя шок, малышка.

– Ох, замечательно. И каково лечение?

– Очень простое.

Он потер свои ладони и прижал её обратно к себе, давая понять, что она не одна.

Что есть кто-то, кто может присмотреть за ней. Больше он ничего не мог поделать.

Проклятье.

– Я рада, что ты здесь, – она похлопала его по плечу, затем сделала дрожащий

вдох. – И это того стоило. Я испытала оргазм.

Да, она будет в порядке. Он уставился в темноту, осознавая, что улыбался тому,

насколько невыносимо довольно прозвучали ее слова.

Глава 7

На следующий день, ранним утром, сидя за прилавком магазина, Линда

составляла список новых товаров для закупки и возможных ремесленников, которые

могут с этим помочь. Два покупателя, похожие на канадцев, с интересом осматривали

тихий магазинчик. Она обратила внимание на их наряд, состоящий из шорт, футболок

и шлепанцев. Они явно были с далекого севера.

В противоположность им, на Линде были надеты блузка с длинными рукавами и

темные брюки. Опал, её работница, была в джинсовом платье длиной до лодыжек,

потому что для Флориды пятнадцать градусов тепла считались прохладной погодой.

Пока Опал тащила по полу коробку с хозяйственными сумками, ее темные тугие

кудряшки подпрыгивали от каждого движения. Она заметила, что Линда наблюдает за

ней, и её карие глаза засияли.

– Ты хорошо выглядишь сегодня. Счастливее.

«У меня был оргазм».

– Я понемногу начинаю привыкать к возвращению.

Неужели она выглядела настолько несчастной?

– Я рада. Здорово, что ты вернулась. Можно было бы подумать, что это здорово,

когда босса нет рядом, но к тебе это не относится.

Когда молодая девушка направилась к полкам, Линда почувствовала себя так,

будто ее тело наполнилось искрящимся пузырьками, и она парила в невесомости,

оторвавшись от своего стула на несколько дюймов. Давление в груди исчезло. Это

болезненное зудящее чувство ушло. Она была чистой, словно песочный пляж, с

которого прохладные пенистые волны смыли прочь все грязные клубки водорослей и

весь остальной уродующий его мусор.

Неужели это только из-за того, что она получила оргазм? Подперев подбородок

рукой, она, задумавшись, неосознанно начала что-то выводить на листке со списком.

Теперь его украшала нарисованная ею грядка с тюльпанами.

До того, как её похитили, хорошая ночь секса никогда бы не закончилась таким

душевным подъемом на следующий день. Её ручка нарисовала розу... а затем

набросала линии сильной руки Сэма. Конечно, никто, даже Фредерик, не доставлял ей

таких сильных оргазмов, но что если ее настроение не имело никакого отношения к

сексу? Разве она не чувствовала себя таким же образом после того, как Сэм выпорол

её в «Тенях»? Открытой и свободной. Чистой.

53

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Она замерла. Давление внутри неё снова начало расти, не так ли? Она просто не

заметила этого, из-за всех этих сложностей в её жизни.

Но опытный садист мог мог все понять. Мог ли Сэм задать ей эту трепку и порку

ремнем по большим причинам, нежели желание заменить её воспоминания о

работорговцах? Её ручка врезалась в бумагу, вычерчивая угловатые молнии над

цветами. Он всегда так сосредоточенно за ней наблюдал. Изучал её. На листке бумаге

резкие линии, вычерчиваемые ею, приняли очертания ремня, сложенного пополам.

Да, он знал. И так как он был Домом до кончиков ногтей, он дал ей именно то, в

чем, как он считал, она нуждалась.

Но он ошибся, черт его возьми. « Я отказываюсь быть мазохисткой». Линда

прикусила губу, размышляя, не она ли была тем человеком, который заблуждается

сейчас. Может, ей была необходима боль. И, может быть, на более длительный срок,

чем последняя пара месяцев. Ощущение слабости заставило её облокотиться о

прилавок. На более, более длительный срок.

Но она найдет другой способ справиться с этими чувствами. Есть настолько

острую еду, что даже дети на неё будут жаловаться. Заниматься уборкой по дому и

работать в саду до тех пор, пока конечности не затрясутся. Проводить столько времени

в спортзале, чтобы каждый мускул в её теле ныл, словно больной зуб. Её муж называл

это «справляться с настроением» и относил такое ее поведение к тому, что она была

женщиной.

Её губы изогнулись. Хорошая порка спасла бы её от лишних усилий. Но

Фредерик никогда не желал обсуждать секс. Пару раз она попросила его о нечто

большем: шлепках, небольшой грубости, чтобы он "надавил" на неё, но у него это

вызвало лишь отвращение.

В магазин зашло еще несколько покупателей, рассматривающих отдел с

корзинками. На самом деле, Фредерик не просто испытал отвращение – он

предположил, что у неё некие психические проблемы. Её ручка начертила темные

облака вдоль края листка. После этого она больше никогда не пыталась заговорить с

ним о сексе.

Но, возможно, она и вправду была психически нестабильна. Тревога смыла прочь

её хорошее настроение, будто внезапно разразившийся ледяной дождь. Она убеждала

себя, что порка в «Царстве Теней» была последним подобным экспериментом.

Настаивала на этом. Но затем она позволила Сэму отшлепать её. Выпороть её своим

ремнем.

О чем она только думала? Нормальные люди не посещают БДСМ-клубы и уж

точно не позволяют мужчинам бить их. Небольшое разнообразие – это одно.

Позволить мужчине причинить себе боль – совершенно другое.

Это должно прекратиться. Она не собиралась позволять себе быть мазохисткой.

Но... что насчет Сэма? Она закрыла глаза, вспоминая его жесткий поцелуй,

прежде чем он оставил ее постель. Если она продолжит видеться с ним, он будет

причинять ей боль, которую она так жаждет. И она никогда не сможет остановиться.

Словно наркоторговец, он подкармливал её зависимость от боли.

Этому нужно положить конец. Неважно, как она относилась к нему, она больше

не могла продолжать с ним спать. Не сегодня. Никогда. Осознание и решимость

болезненно затронули нечто глубоко внутри неё.

– Мисс?

Линда натянула улыбку, подняв глаза на молодую покупательницу.

– Эта вещичка прелестна.

Она продала ей резные свечи и немного поболтала с канадкой и её подругой.

54

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Когда женщины ушли, Линда достала телефон. Её рука тряслась. Ей нужно было

сделать это. «Не будь трусихой». Она набрала номер Сэма.

– Дэвис.

Его глубокий, хриплый голос заставил её гормоны забурлить так, словно ее тело

насыщалось пузырьками, как при химическом процессе карбонизации.

– Это Линда. Я тут размышляла. Парни с граффити, кажется, прекратили свою

деятельность. Я не думаю, что тебе стоит тратить своё время и приезжать сюда

каждый день.

Как только она произнесла это, в ее груди что-то сжалось.

Тишина.

– Сэм?

– Ты говоришь, что больше не хочешь видеть меня?

Обескураживающе прямой вопрос резанул по ней, словно зазубренный нож, и

она задушила в себе порыв тут же ответить: «нет». Он заслуживает большего, чем

глупая отговорка. Она вела себя трусливо. Погрузив пальцы в волосы, она больно

дернула за них. « Будь честной».

– Сэм, ты очень многое для меня значишь. И я действительно, очень ценю, что ты

потратил столько времени, помогая мне. – Поддерживая ее. – Мы друзья, и я всегда

буду тебе благодарна. – Она прикрыла глаза, делая медленный вдох. – Боже, у меня

ощущение, будто я использую тебя. Я не имела это в виду.

– Но...

– Но я не хочу... не хочу делать то, что мы делали. Я не могу быть такой. Я хочу

быть нормальной.

Она обвела ручкой набросок его руки, который нарисовала, замалевывая его, и

каждая новая черная линия добавляла еще больше боли к той, что она сейчас

испытывала.

– Нормальной.

Слезы заполнили её глаза, когда она услышала отвращение в его голосе.

– Да.

– Девочка, никто не является нормальным. Даже тот, кто пытается таковым

казаться.

– Это не важно. Это...

– Я понимаю. Слишком хорошо понимаю, – он сделал паузу. – Что если я приеду,

и мы поговорим?

– В этом нет смысла.

Он посмотрит на неё своими проницательными голубыми глазами, назовет по

имени, и она попадет в ловушку. Так и будет. Чувство вины украло у нее дыхание. Она

бы сделала что угодно, чтобы не ранить Сэма – что угодно, но только бы не следовать

по той дорожке, на которую они уже вступили.

– Я понимаю, – казалось, лед звенел в его хриплом голосе. – Я думаю, ты

ошибаешься, девочка, но поймешь это и сама.

– Да. Что ж, тогда это прощ...

– Может быть. Не похоже, что ты понимаешь, что делаешь.

Она понимает, разве нет?

– Но...

Он бросил трубку. Ну. Вот и всё. Выпрямившись, она опустила взгляд на бумагу.

Черные каракули полностью зарисовали цветы и весь составленный ею список.

Восстановив дыхание, Линда принялась за новый список.

55

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

День всё тянулся и тянулся, и тянулся. Впервые она не испытывала никакого

удовольствия от пребывания в своем магазинчике и общения с покупателями. «Я хочу

отправиться домой».

– Линда, дорогая.

Она обернулась и заметила Ли на полпути к прилавку, костюм и галстук, в

которые он был одет, казались слишком броскими на фоне пляжной одежды

отдыхающих туристов. Его волосы песочного цвета были растрепаны ветром, и он

провел по ним рукой, когда ухмыльнулся ей. Покупательницы задержали на нём свой

долгий взгляд.

Линда выдавила улыбку.

– Что ты здесь делаешь?

– Я был неподалёку. – Ли оперся на прилавок и оставил быстрый поцелуй на её

щеке. – Ты уже обустроилась? Я хотел бы пригласить тебя на ужин.

– Я...

– Знаешь, с такой женщиной, как ты, невероятно сложно встречаться.

– Я не готова для... чего-либо, Ли, – она прикусила губу. – Я знаю, мы были...

близки, но я не могу...

– Никаких проблем. Мы не будем торопиться. Только ужин. Ничего более.

Вот та нормальная жизнь, которую она хотела. С хорошим мужчиной. Месяцы

назад, когда она заговорила с ним о нестандартном сексе, он не заинтересовался, но и

не стал обзывать её, как это сделал Дуэйн. И не сделал предположение, что она

психически нездорова как Фредерик.

Если она будет с ним встречаться, он удержит ее рядом с собой, полагаясь на

что-то простое и в рамках нормального, и если ей придется справляться другими

способами, она так и сделает. Эй, куча дополнительной уборки и упражнений – это не

так уж и плохо.

– Хорошо. С удовольствием.

– Я заеду за тобой в семь.

Всё в ней захотело прокричать: «нет». Пустить его в дом, который хранил

воспоминания о Сэме? Она не могла вынести этого. Не сейчас.

– Что если мы встретимся сразу в ресторане?

* * *

Можно ли это назвать преследованием? Сэм нахмурился. Ужасно похоже на это.

Он был на пути к дому Линды, надеясь, что она успокоилась, и они смогут

поговорить, когда заметил её машину на парковке ресторана.

Ему не стоило разворачиваться. Не стоило останавливаться. « Ты такой дурак,

Дэвис».

Следуя за официанткой через зал ресторана, он заметил Линду, сидящую

напротив мужчины, одетого в костюм и галстук. Черт, она была прекрасна. Она

воспользовалась этой завивающей штукой для волос. Нанесла макияж, чтобы её глаза

насыщенного карего цвета казались ещё больше. Её светло-розовый, шелковый топ

имел лишь намёк на декольте.

Официантка прошла мимо Линды и её чертового свидания.

– Подождите, мисс, – окликнул Сэм.

Официантка остановилась.

– Я сяду тут.

Он указал на пустой столик, расположенный в центре зала, всего в нескольких

столах от Линды.

– Но это не...

56

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

– Буду очень благодарен.

– Ах, – она послала ему кокетливый взгляд. – Конечно.

– Благодарю.

Он проигнорировал стул, который она выдвинула для него, и выбрал тот, с

которого у него будет лучший обзор на его добычу. « Ведешь себя как преследователь,

Дэвис». Но место было хорошим. Он не мог слышать их разговор, но она, в конце

концов, его заметит. И затем у неё будет шанс понять, действительно ли ей хотелось

нормальной жизни. Нормального мужчину.

Если она кинулась к этим отношениям, только чтобы сбежать от себя, это будет

очень глупо. Но если она всерьез хотела себе Ванильного Парнишку, Сэм сдаст назад.

Сделав заказ, он откинулся на спинку стула, попивая кофе и наслаждаясь видом.

Возможно, некоторые глупцы могли не заметить её красоты, но он считал, что она

сногсшибательная. И настоящая. После стольких лет неискренних смешков и

душераздирающих истерик Нэнси он наслаждался открытым и искренним смехом

Линды.

Его выводило из себя, что другие мужчины это также замечали.

И его чертовски возмущал тот факт, что Ванильный Парнишка смог её

рассмешить. Челюсть Сэма сжалась. У парня не было проблем с поддержанием

разговора: его слова лились потоком, будто река, переполненная водой.

Если она хотела болтливого мужчину, значит, она хотела не Сэма.

Может, она будет счастлива с этим ублюдком. Если это так... то ему стоит уйти.

Он поднял руку, подзывая официантку.

Но Линда не казалась сексуально заинтересованной в этом мужчине. Когда

Ванильный Парнишка наклонился через стол и взял её за руку, она не проявила какой-

либо реакции. Будто абсолютно замкнулась в себе.

Сэм опустил свою руку. Она определенно реагировала на него прошлой ночью.

Он никогда не чувствовал связь подобно этой, будто мог чувствовать её эмоции так же

легко, как и её запах. После всего, через что она прошла, доверие, которое Линда

оказала ему – позволила удерживать её, шлепать её, трахать её – потрясло его до самых

костей.

Черт побери. Он откинулся, устроившись поудобнее.

Наконец, Линда отвлеклась от мужчины, когда она обратила внимание на семью,

проходившую мимо. Она окинула взглядом зал. Когда её глаза встретились с Сэмом,

её рот открылся в изумлении. Она беспомощно уставилась на него, а затем отвела

взгляд. Она вернула своё внимание к свиданию, мышцы её челюсти были крайне

напряжены.

Сэм усмехнулся. Она, очевидно, умирала от желания с ненавистью посмотреть на

него, но не могла, потому что другой мужчина спросил бы, в чем дело.

Несмотря на её намерение игнорировать его, её взгляд постоянно возвращался к

Сэму. Он понимал это чувство: он также не мог отвести от неё взгляда. Он заметил,

как её губы и щеки покраснели, а в глазах появился блеск. Да, она определенно

сексуально реагировала на Сэма, так же, как и он на неё, если даже простое

нахождение в одной комнате заставляло уровень её гормонов подскочить.

Он старался не пялиться на неё, пока ел свой ужин. Пустая трата денег, он мог с

таким же успехом жевать сено вместо этой еды. Отодвинув картошку в сторону, он

нахмурился.

Он вёл себя как дурак? В конце концов, у них был секс всего лишь один раз.

С другой стороны, он встречался с Нэнси совсем недолго, всего лишь пару

свиданий, и единственный раз, когда они переспали, отрезал ему пути к отступлению.

Чутьё его не подвело, но было уже слишком поздно. «Я на таблетках» – это не было

57

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

её первой ложью, но имело самые большие последствия. Именно она заставила его

жить в аду в течении десяти лет, и единственным светлым и теплым исключением во

всем этом была его дочь. Он бы никогда не пожалел о таком подарке, как Николь.

Поэтому, когда дело касалось Линды, мог ли он полагаться на собственные

суждения? Что ж, он видел её в самые худшие для нее времена. Видел её в ужасе. В

боли. В злости на него. Даже учитывая её панические атаки, она была самым сильным

человеком из всех, кого он знал.

Нет, он не ошибался насчет неё.

Покончив с едой, он снова откинулся на стуле, лениво постукивая салфеткой по

ладони, вспоминая аукцион, и как кнут, похожий на язык дракона, щелкал по её

белоснежной коже. Её вздрагивания, её стоны, её возбуждение. Неужели она

действительно хотела прожить жизнь, не испытывая этого напряжения? Чувствуя,

будто задыхается?

В ресторане было слишком жарко, подумала Линда, делая глоток ледяной воды.

Напротив неё Ли рассуждал о конвенции отеля на следующей неделе и её

предложении, которое она обронила насчет рекламных материалов для

информационной стойки в лобби.

Он был таким приятным мужчиной. Всегда спрашивал её мнение, прежде чем

решить что-нибудь. Он не пытался ею управлять. Разве не должна она быть довольна

тем, что он воспринимает её как равную?

Её взгляд снова скользнул к Сэму. Он приоделся для нее: на нем были черные

джинсы, черные ботинки, ремень с серебряной пряжкой на поясе и ковбойская

рубашка цвета красного вина с застегивающимися карманами и обвязкой. С

вытянутыми ногами, скрещенными в лодыжках, он выглядел как человек,

наслаждающийся своим кофе после приятной трапезы. Его мускулистое тело,

серьезное выражение лица и опасная аура привлекали заинтересованные взгляды всех

женщин в зале. Включая её.

Она отвела свой взгляд, пытаясь сфокусироваться на Ли, до тех пор, пока не

услышала странный ритмичный звук. Что это было?

Лениво наблюдая за официанткой, убирающей соседний столик, Сэм стучал

концом своей льняной салфетки по собственной ладони. Шлеп, шлеп, шлеп. Это могло

показаться безобидной привычкой, как если бы человек притопывал ногой или

покручивал усы; но только это звучало и выглядело слишком похожим на то, что он

делал с ней в подземелье. Или в спальне.

Сменив положение, Линда облизнула губы, которые вдруг стали сухими, и это

привлекло его внимание. Когда его настойчивые голубые глаза встретились с её, она

мгновенно и невероятно возбудилась.

На его щеке проявилась ямочка, а затем он встал и покинул ресторан властной

походкой, присущей лишь ему.

– Линда? – Ли проследил за её взглядом. – На что ты смотришь?

Глава 8

Стоя в центре пустого стойла, Сэм замахнулся кнутом над своей головой и

ударил. Резкий звук рассек тишину. Не опуская кнут и удерживая ритм, он

замахивался и ударял снова и снова.

58

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Разогревшись, он повернулся к цели. Ему нужно было нечто такое, что помогло

бы вытеснить рыжую из мыслей, и ничто не требовало такой концентрации внимания,

как удары кнутом. В доказательство этого у него были свои собственные шрамы на

теле.

На сегодня у него стояла задача уничтожить лапшу, навешанную на уши. Резкий

звук вновь рассек тишину.

Наконец, в качестве награды для самого себя он нацелился на банки с содовой.

Смысл был в том, чтобы ударить ровно посередине и разрезать банку четко пополам.

Он ударил по первой банке, и струя ударила вверх. Нижняя часть банки осталась на

столе, всё еще наполненная жидкостью.

– Выпендриваешься.

Голос нарушил его сосредоточенность.

С довольным фырканьем Сэм остановился. Свернув кнут, он направился к месту,

где стоял Нолан, облокотившись о забор.

– В чем дело?

– Пришел сказать тебе, что на сегодня мы закончили.

Сэм окинул взглядом свою новую недостроенную конюшню. Строительная

бригада проделала неплохую работу за последнюю неделю.

– Неплохо.

– Нужно было построить её еще лет десять назад. Старая могла загореться в

любой момент.

– Не было необходимости.

Он не мог сделать этого до развода. Он с трудом мог себе представить, как

строители отреагировали бы на истерики его жены или то, как она бы накинулась на

них, чтобы выбить деньги на наркотики.

Что она и пыталась сделать с ним вчера. Его рот скривился от отвратительного

послевкусия, которое всегда оставалось после общения с ней. Ему нужно было

предупредить Николь, что её мать вернулась в Тампу. Но разведение кобыл должно

приносить своё удовольствие.

– Верно, – Нолан осмотрелся вокруг. – Это место выглядит хорошо.

– Уже намного лучше.

После того как ферма была спасена от разрушительных истерик Нэнси, он провёл

самые необходимые усовершенствования.

– Слышал, ты провёл сцену со своей приятельницей с аукциона. Ты встречаешься

с ней?

Черт бы побрал болтливых сабмиссивов.

– Нет. Она хочет быть нормальной. Нормальные женщины не проводят своё

свободное время с садистами.

– Судя по тому, что говорит Каллен, она настолько же мазохистка, насколько ты

садист.

– Нет, если она может с этим справиться.

Нолан взглянул на него.

– Но она не может. Точно так же, как Бет не может перестать быть покорной. А

она чертовски упорно пыталась это сделать.

Сэм кивнул, соглашаясь. Но люди не всегда действуют логично.

По крайней мере, Линда простила его. И у неё был его номер телефона.

Дальнейшее давление на неё уже можно будет назвать преследованием. Но, черт

побери, не видеться с ней было тяжело, словно он потерял часть себя. Мяч на её поле

в её лунке.

Пока что.

59

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

* * *

– Похоже, мне нужна практика, – заметила Линда.

Стоя на лужайке перед церковью в свете раннего заката, она улыбнулась

седовласой руководительнице хора.

– Ты быстро всё наверстаешь, – Миссис Риттер пролистала стопку музыкальных

нот. – Хорошо, что ты вернулась.

– Мне не хватало пения.

И это занятие было прекрасным. Но сейчас, когда члены церкви толпились на

выходе из церкви, её нервозность снова вернулась.

– Я видела газету с фото твоего дома, – заметила Миссис Риттер. – Негодяй

больше не появлялся?

– Нет, слава Богу.

Не за последние две недели: начиная с той самой первой ночи, когда Сэм остался

у нее дома, припарковав свой большой грузовик у обочины. Возможно, горе-художник

заметил Сэма и решил перейти на размалевывание менее рискованных полотен.

И, по всей видимости, Сэм решил перейти к менее нервозной женщине.

Последний раз она видела его в ресторане. Игнорируя тупую боль в своей груди, она

добавила: – Наверное, художнику надоело это делать.

– Это отличные новости.

Миссис Риттер передала ей выбранные мелодии, затем нахмурилась в сторону

маленькой группки женщин, столпившейся у стола с напитками. Их перешептывания

резко прекратились.

Линда напряглась. Снова сплетни. Обычные разговоры всегда казались обычным

низким гулом голосов, словно фоновый шум. Но когда люди сплетничали, их голоса

понижались, а взгляды задевали её, словно холодные брызги океана каждый раз, когда

они проверяли, не заметила ли она их и не могла ли подслушать их перешептывания.

Но ей не нужно было подслушивать. Лишь один взгляд на эту компанию показал

ей, что две женщины в возрасте около тридцати лет решили, что она шлюха. Две

женщины постарше её не осуждали.

«Я ненавижу это». А хуже всего было то, что она не могла перестать думать о

том, были ли те отвратительные слова, изуродовавшие стены ее дома, делом рук кого-

то из её знакомых.

– Вы очень поможете альтам. Им нужен сильный лидер, – женщина похлопала её

по плечу. – С возвращением.

Когда Миссис Риттер ушла, Линда уставилась ей вслед. Люди были абсолютно

непредсказуемыми. Ей казалось, что молодые женщины окажутся более

понимающими, и в её окрестностях так и было, но здесь, в церковном приходе,

старшие женщины оказались более открытыми и понимающими. Одна пара в возрасте

шестидесяти лет даже отметила, что в их книжном клубе выбором прошлого месяца

оказался популярный БДСМ-роман. Поди, разбери людские помыслы.

На самом деле почти все были рады её возвращению. Но, несмотря на это,

несколько недружелюбных сплетен отбрасывало тень на всё остальное. Она печально

покачала головой. Много лет назад она заметила, что Бренна и Чарльз могли забыть её

похвалу, но критика оставалась в их памяти навсегда. По всей видимости, ехидные

замечания создавали такой же дисбаланс.

Линда окинула взглядом общающиеся группы людей. Присоединиться к кому-

либо из них?

Нет, она и так проявила уже достаточно храбрости на сегодня. Вместо этого она

слегка повысила голос, решив попрощаться:

– Мне нужно бежать. Увидимся через пару дней.

60

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Под прощальный гул перешептываний она направилась к машине с чувством

облегчения. Когда Линда пересекла улицу, и её напряженные мышцы расслабились,

она оглянулась. Обычные люди. С очками и седыми волосами, домохозяйки,

секретари, юристы, клерки, две бизнес-леди. Кое-кто уже на пенсии, трое в колледже.

Среди них не было монстров, хотя она часто чувствовала себя, словно хомячок

Бренны, которого собака Чарли однажды загнала в угол.

Не найдя в себе силы вернуться в свой слишком тихий дом, она поехала к

длинной череде доков, омываемых водой. Уже почти стемнело, и на пирсе был лишь

пожилой рыбак. Пеликан, устроившийся на сваях, тихо наблюдал, как Линда

примостилась на выцветшую скамейку.

Вода была темной и спокойной. Легкий океанский бриз трепал её волосы и

одежду, сдувая следы отвратительных сплетен, пока она снова не почувствовала себя

чистой. Рука Линды тряслась, пока она заправляла прядь волос за ухо. С каждым днем

было всё сложнее покидать свой дом и не из-за страха быть похищенной, хотя в какой-

то степени это тревожило ее, мелькая на задворках сознания, а от страха находиться

среди людей. Ей казалось, что все осуждали её. « С каких пор ты стала параноиком,

дорогая?»

Но самым худшим, что по-настоящему ужасало ее, было то, что она начала

чувствовать дистанцию, как будто возвела вокруг себя стены и позабыла пробить в

них двери. Это снова повторялось. Её руки дрожали от отчаянья, кружившего вокруг

неё, словно неутихающая буря. Это не должно было вернуться. Черт возьми, это

чувство никогда не должно было снова вернуться.

Ей снова хотелось ощутить то чистое и ясное чувство, которым она буквально

пропитывалась рядом с Сэмом... потому что он знал, как правильно причинить ей

боль.

Многие ли испытали на себе страстное желание к чему-либо, что было намного

сильнее тяги к шоколаду или пицце? Конечно, парни постоянно жаловались, если они

не… как они это называли? Регулярно не стряхивали пепел. Марафонцы становились

капризными, если получали травму, постоянно твердя что-то вроде "мне необходимо

пробежаться".

«Мне нужна боль». Она вздрогнула. Нет, нет, нет.

К ней подлетела чайка, её маленькие блестящие черные глазки оценивали Линду

на наличие подходящей еды.

– В этот раз у меня ничего нет. – Хотя в её кармане осталось печенье с перерыва

во время репетиции. – Что ж, ладно. – Она бросила кусочек в сторону доков.

Чайка приземлилась с глухим звуком и схватила угощение. Вдруг появились еще

три крикливые птицы.

– Вот беда.

Она кинула каждой по кусочку и нахмурилась, когда самую мелкую из них

оттеснили в сторону. Хулиганы были везде, не так ли? Следующий кусочек она

кинула прямо этому малышу.

Птицы и их иерархия в стае. У людей всё было точно так же. Она вздохнула.

Боже, ведь абсолютно так же. Ладно. Пришло время подумать. Логически.

В данный момент у неё были две каким-то образом спутанные между собой

проблемы.

Первая заключалась в том, что её нынешняя известность из-за пребывания в

рабстве влияла на её жизнь в Фогги Шорс. Эта проблема, в конце концов, разрешится,

как она надеялась, когда жители всё позабудут, и сплетни утихнут.

– Хочу ли я ждать так долго?

61

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Птицы закончили с печеньем, и одна за другой чайки взмыли в небо, оставляя ее

лишь среди звуков воды, со всплеском ударявшейся о сваи, и смехом детей, играющих

на пляже. Она была счастлива в этом городе. Её брак был удачным по большей части.

Когда Фредерик умер, так неожиданно попав в автомобильную аварию, местные

жители её поддержали. Помогли ей открыть свой бизнес. Здесь она вырастила Бренну

и Чарльза.

Она уставилась на свои руки. Но сейчас... Последние из её близких друзей

переехали два года назад. Глупое мобильное сообщество. Её дети отправились в

колледж. Она была почти ничем не связана и могла уехать. Её дом больше не

ощущался как убежище – она до сих пор видела отвратительные слова на стенах,

словно их никогда не отмывали. Её дом можно легко продать.

Но ее магазин? Она любила свой маленький пляжный магазинчик, ей нравилось

быть деловой женщиной, нравилось поддерживать своих мастеров. Она не хотела

перевозить свой бизнес. Её губы сжались. И она точно не собиралась сбегать, будто

сделала что-то неправильное.

Так что каков ответ на проблему номер один? Она переждет.

Линда потерла носком своей парусиновой туфли грубую кору дерева, осознавая,

что вторая проблема влияла на первую и наоборот. Сплетни не расстраивали бы её так

сильно, если бы она была в ладах с самой собой.

Но по правде она не была. Совсем. Линда закрыла глаза и задала себе вопрос,

которого избегала. Означало ли её желание боли, что она была неуравновешенна?

Она не знала. Линда скривилась. Было бы проще судить, будь у неё больше

опыта. Но она была девственницей, когда вышла замуж за Фредерика, и у неё было

всего несколько любовников. До Сэма она озвучила свои желания трём мужчинам:

Дуэйну, Фредерику и Ли. И все они вели себя так, будто у неё проблемы.

Опять же, все они были... консервативными... мужчинами. Должна ли она

опираться на их точку зрения, оценивая себя? Возможно, нет. У неё вырвался

нерадостный смех. Почему она не провела время в том БДСМ-клубе, общаясь с

людьми? Пытаясь выяснить, что является нормальным, если такое понятие вообще

существует.

Когда ощущение грусти забило в ней ключом, она смахнула слёзы. Почему это

так сложно?

Но её решение игнорировать "проблему" не работало. Совсем. Каким-то образом

ей нужно было прийти к согласию с самой собой. Ей нужна помощь. Совет. Из глаз

потекли слёзы. Ей нужно, чтобы ее обняли очень крепко.

И вот так она нашла ответ. Линда набрала номер на своём мобильном телефоне.

– Ким? Могу я обсудить с тобой кое-что?

* * *

Наполненный запахами пиццы, чеснока и оливкового масла маленький

итальянский ресторан казался теплым и уютным на фоне холодной ночи. На местность

надвигался холодный атмосферный фронт, температура понижалась, вероятно, скоро

наступят морозы. Апельсиновые рощи были под угрозой.

Линда проследовала за Ким в маленькую угловую кабинку, где уже

расположился посетитель, рыжеволосая девушка с одной синей прядкой в волосах.

Она была одета в синюю рубашку с рукавом в три четверти, и на запястье у нее

красовались подходящие по стилю татуировки с голубыми цветами. Не скучный

человек, однозначно.

Ким указала на девушку.

62

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

– Это Габи.

Линда вежливо улыбнулась. По всей видимости, именно эта девушка вызвалась

добровольцем в ФБР, чтобы изобразить приманку в «Царстве Теней». Всё прошло

успешно, судя по тому, что её все-таки похитили члены Ассоциации Сбора Урожая.

Выпитое ранее грозилось покинуть ее желудок. Возможно это не тот человек, с

которым можно обсудить своё помешательство.

Габи усмехнулась.

– Привет, Линда.

Этот голос. Прорываясь сквозь воспоминания о рыдающих женщинах,