Текст книги "Мы те, кто мы есть (ЛП)"
Автор книги: Шериз Синклер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
– Мы все еще пытаемся определить местонахождение всех пропавших женщин, -
сказал Вэнс. – Не многие из работорговцев готовы сотрудничать.
– Чертовы ублюдки, – гневно выплюнула Анна. – Позвольте мне поговорить с
ними, и они будут умолять о том, чтобы все вам рассказать.
Как только раздался смех, Линда удивленно посмотрела на Джессику.
Джессика наклонилась к ней и прошептала: – Помни о том, что она садистка. –
Она многозначительно поиграла бровями. – И любит пытки члена и яиц.
О. Оу. Но разве это не стало бы прекрасным способом для справедливого исхода?
– Теперь, когда вы в курсе, давайте поговорим о наводчике в "Царстве Теней", -
сказал Вэнс.
Он говорил о человеке, голос которого она слышала?
– О чем ты?
184
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
– Поскольку Ассоциация нацелена на женщин "в теме", БДСМ-клубы в первую
очередь являются местом их охоты за потенциальными рабынями, – ответил Гален. -
Именно наводчик несет функцию выбора женщин для похищения.
Линда поежилась.
– Вы арестовали Надзирателя, – вмешалась в разговор Оливия. – Он работал с
наводчиком. Разве он не может опознать его?
– Он не знал имя наводчика, у него был только адрес электронной почты и номер
телефона, – челюсти Вэнса напряглись. – Под внешнее описание, которое нам дал
Надзиратель, подходит половина мужчин в клубе, и так как он сейчас слеп, то не
может опознать ублюдка.
– Вы схватили многих из Ассоциации. Неужели ни один из них не может помочь?
– спросил Каллен.
– Каждый раз Ассоциация набирает абсолютно разных людей для каждого этапа
похищения, – ответил Гален. – Наводчик, который выбирает женщин; эксперт, который
выявляет наиболее уязвимых среди них; и есть еще тот, кто похищает их, другие –
переправляли жертв на склад до аукциона. Каждый из этих людей в цепочке очень
мало знает о других.
Вэнс кивнул на Сэма и Рауля.
– Без вас двоих этот сектор до сих пор был бы только в разработке.
– Но ублюдок, который охотится на сабмиссивов "Царства Теней", все еще на
свободе, – голос Z был тихим, но пронизан яростью.
– Удивительно, что его не смог вычислить даже такой психолог-телепат, как ты, -
сказал Каллен.
Линда подумала, что Каллен шутит, но никто не засмеялся.
– Я сам подумал об этом, – согласился Z. – Но Дом, который рассматривает сабов
для сцены, испытывает те же эмоции, что и наводчик – похоть и жадность. Я
сомневаюсь, что в процессе присутствует какое-либо чувство вины.
Гален сделал глоток своего напитка.
– Вы правы. Торговцы людьми считают, что женщины должны быть рабынями.
«Именно», – подумала Линда. Рабовладельцы заставляли ее чувствовать себя так,
словно она была пустым местом. Она с усилием разжала пальцы. « Оставайся
сосредоточенной».
– Итак, вчера вечером я, вероятно, услышала голос мужчины, который
планировал похитить Габи и Джессику.
Неудивительно, что Z был в ярости.
– Вот крыса, – пробормотала Джессика. – Если я найду его, то помогу Анне
раздавить это ссыкло.
Линда хихикнула.
– Ты находишь это смешным? – прорычал Нолан в недоумении.
– Определенно, – Линда пыталась сдержать себя, чтобы не засмеяться сильнее, -
если он выбрал Джессику и Габи на аукцион мятежных рабынь, то у него наметанный
глаз.
Спустя секунду Джессика взорвалась хохотом. Но больше никто даже не
улыбнулся.
Гален уставился на двух женщин, которые смеялись, как сумасшедшие, перед
тем как прокомментировал это для Z: – На самом деле это женщины сильный пол.
– Действительно, – Z подхватил Джессику и усадил себе на колени. – Тише,
зверушка. Давайте продолжим.
– Z сказал, ты слышала этот голос, когда находилась в плену. Ты помнишь, когда
именно это было? – Вэнс спросил Линду.
185
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Ее веселье исчезло, и она попыталась успокоить дыхание.
– Это случилось до первого аукциона. На лодке. Я-я закрыла глаза. Ни на что не
смотрела.
Гален склонил голову.
– Почему только тогда?
Казалось, в саду стало прохладнее, и она обхватила себя руками, желая, чтобы
Сэм держал ее так же, как это делал это Z с Джессикой. Но сегодня... Сегодня он был
не похож на того мужчину, которого она знала.
– Они держали нас в трюме, в клетках для собак.
Гален кивнул.
– Мы задержали ту лодку, – его пристальный взгляд встретился с ее, словно
уверяя, что сейчас это уже не могло причинить ей боль.
Тиски, сжимавшие ее грудь, немного ослабли.
– На яхте на нас пришли посмотреть элитные покупатели. Я чувствовала себя
животным. В клетке. Выставленной на обозрение. Я сворачивалась калачиком на полу
и закрывала глаза, – она сделала вдох. – Мужчина, которого я слышала в "Царстве
Теней", был в группе спорящих о достоинствах молодых рабынь и тех, что постарше.
Вэнс нахмурился.
– Z сказал, ты была уверена, что это был именно тот самый мужчина, поэтому,
наверное, он должен иметь довольно своеобразный голос. Ты можешь описать его?
Она наклонила голову, чтобы сосредоточиться на воспоминаниях. И чувство
тошноты усилилось.
– Тенор. Тонкий и слегка металлический.
Все уставились на нее.
– Что? – спросила она.
Маркус улыбнулся.
– Это не поможет его найти, дорогая. Расскажи, чем его голос отличается от
обычного?
– Обычного? Не бывает обычных голосов. Все голоса разные.
– А сейчас, – Гален одарил ее странным взглядом, – если мы завяжем тебе глаза,
ты могла бы отличить наши голоса друг от друга.
Она кивнула, чувствуя себя уродцем в цирке.
– Она аудиал ( прим.: человек, который воспринимает информацию на слух), -
пробормотал Z – Ты поешь?
Она снова кивнула.
– Получила степень бакалавра в музыке, – сказал Сэм. – Поет в хоре, была
дирижером некоторое время. Играет на пианино и гитаре.
Она подняла на него взгляд. Казалось, его мысли были далеко от этих садов,
однако он слушал. Ее чувство утраты слегла ослабло.
– Мой сын пытается дурачить меня по телефону, пробуя имитировать разные
голоса. И он всегда проигрывает. – Она остановилась, чтобы описать свои ощущения,
подыскивая слово, которое не существовало: – Резонанс? Тембр? Рисунок,
отличающий баритон от сопрано.
– У меня есть записи с прошлой ночи, и почти все члены клубы были там в тот
вечер, – мрачно сказал Z.
– Может, выстроим в линию всех членов клуба, и Линда прослушает их? -
предложила Оливия.
– Заполучить всех одновременно будет сложной задачей, даже без членов,
которые присутствовали на площадке, – сказал Z. – И, к сожалению, контактная
информации не всегда актуальна.
186
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
– Если до наводчика дойдет слух про «смотрины», он исчезнет. – Гален
повернулся к Линде: – Ты можешь выделить время для посещения "Царства Теней"?
Просто чтобы послушать? – спросил Гален. – Затем, если не сможешь распознать его
таким образом, мы попробуем прокрутить все заново.
– Я... Да. Я могу. – От этой мысли ее затошнило.
– Нет, – прорычал Сэм, впервые заговаривая за это время. – Она не хочет этого.
Линда напряглась.
– Это не тебе решать.
На нее навалились воспоминания, вызывая отвращение. « Я решаю, когда вы
мочитесь. Когда едите. И с кем трахаетесь». Руки надсмотрщика бьют ее по лицу,
боль, когда он бил ее снова и снова. « Не думай, шлюха. Просто подчиняйся». Она
проглотила подступившую к горлу желчь и попыталась распрямить плечи. Она
свободна. Никто не мог приказывать ей. Больше никогда.
Гален бросил хмурый взгляд на Сэма, а затем пристально посмотрел на Линду.
– Это может быть опасно. Несмотря на аресты его соратников, наводчик был
достаточно смелым и наглым, чтобы вернуться в "Царство Теней". Угроза
разоблачения его почти не пугает.
Вэнс кивнул.
– Клуб закрыт до следующей пятницы. Подумай.
От страха на затылке Линды волоски встали дыбом.
– Я дам вам знать.
С нее было достаточно. Хотя никто из остальных присутствующих, похоже, не
собирался расходиться, она повернулась к Сэму:
– Можешь отвезти меня домой?
* * *
Сэм остановился у дома Линды. После того как они отъехали от "Царства теней",
всю поездку он сохранял молчание. Ему нужно поговорить с ней, убедить ее
держаться подальше от "Царства Теней".
Но он ничего не говорил.
– Спасибо, что подвез, – Линда выскользнула из внедорожника и захлопнула за
собой дверь.
Дерьмо. Наблюдая, как она идет по дорожке к дому, он заметил белые пятна
краски на фасаде. Очевидно, большие пятна на стенах были недавно затерты.
"Художник" снова нанес удар. Внутри него поднимался гнев.
Он вышел из машины.
– Подожди.
Она вернулась обратно на тротуар.
– Да? – ее голос был напряженным. Вторая половина дня далась ей тяжело.
А от него не было никакой помощи. Чувство вины и беспокойство начали рушить
выстроенные стены в его заледеневшем нутре.
– Пришла твоя краска. Специально против граффити. Я заезжал на склад, для
тебя приготовили синий цвет.
– Правда? – ее взгляд посветлел. – Больше никаких глупостей на стенах моего
дома? Лучшая новость за сегодня, – она обернула руки вокруг него и крепко обняла.
– Боже, я люблю тебя, Сэм.
Он замер.
«Я люблю тебя, Сэм. Можешь подкинуть мне немного денег?».
«Если ты любишь меня, ты дашь мне денег».
Он не понял, каким образом утратил контроль над своим телом, или как
отстранился от нее.
187
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Ее большие карие глаза всматривались в его лицо, когда она задержала дыхание.
– Может быть, я действовала спешу, но, Сэм, я знаю, ты чувствуешь что-то ко
мне, даже если не выражаешь это словами.
Он снова боролся с комом в горле. Льдом внутри него.
– Сэм, – в ее голосе звучала мольба. – Я не знаю, что случилось. Это из-за того,
что я сделала?
– Нет.
– Тогда. Мне, мне нужно знать, – она закусила губу, моргая. – Я думала... То, что
было сегодня – ты отстраняешься от меня?
Она выглядела уязвимой. Травмированной.
– Линда, я... – его губы сжались в тонкую линию. Он знал, что его лицо было
отстраненным и холодным.
– Они смотрели на меня так же, – прошептала она.
Он хотел, чтобы она никогда не почувствовала этого вновь.
– Мне жаль.
Ее глаза потемнели от тоски, и она отступила.
Его охватила боль, когда он понял, что она восприняла его слова как прощание, а
не извинения.
– Мне будет не хватать тебя, – прошептала она. Линда обернулась и... не
побежала, нет... Линда спокойно зашла в свой дом и закрыла дверь.
* * *
Чувствуя себя оглушенным, как после первого минометного обстрела во
Вьетнаме, Сэм ехал через городской пляж. Он так сильно сжал свои челюсти, что
заскрежетали зубы. Что он наделал?
Внезапно какое-то черное животное пробежало прямо перед его грузовиком, и
Сэм резко надавил на тормоза. С визгом грузовик забуксовал, с силой качнувшись.
Вонь жженой резины просочилась через открытое окно, когда он заметил, как тощая
дворняга проскользнула в дыру в заборе.
Сэм чуть не сбил собаку из-за своей чертовой невнимательности. Это было так
же глупо, как и вождение в пьяном виде.
Припарковавшись у обочины, он направился в сторону пляжа, растянувшегося на
несколько кварталов. Мимо него пробежал светловолосый мальчик, догоняя
маленькую девочку.
Когда женщина, выдергивавшая сорняки, подняла на него глаза и застыла, Сэм
понял, что он, должно быть, плохо выглядел. Однажды зимой он был в Мичигане.
Тогда его лицо настолько замерзло, что губы не хотели двигаться. Так же он
чувствовал себя и сейчас.
Чувствовал так, как и с Линдой.
У самой кромки пляжа Сэм поставил ногу на низкое ограждение, оперся на свое
колено и стал наблюдать, как бурные волны накатывают на песок. Темные тучи
заволокли небо, и пальмы, растущие вдоль дороги, начали раскачиваться от холодного
ветра. Словно весь чертов мир был охвачен холодом.
Сегодня, снова и снова, Линда нуждалась в нем, а он просто стоял и молчал.
Неподвижно.
И теперь... “Боже, я люблю тебя, Сэм”. Он потер лицо, как будто пытался
стереть из памяти ту боль в ее глазах, когда он не мог заговорить с ней. Будучи Домом
в течение многих лет, он научился видеть, когда его слова или их отсутствие
причиняли боль.
Он знал. Но не мог найти в себе силы. Не мог заговорить. Она была чертовски
храброй сегодня, и он не сказал ей об этом. Также не сказал ей о том, как гордится ею.
188
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Каким надо быть ублюдком, чтобы связать себя с женщиной и не помочь ей,
когда она нуждалась в нем? Стать настолько скрученным в узел, что даже не смог
сказать ей о своих чувствах? Или взять за руку, когда она выглядела такой
потерянной?
Он выпрямился, глядя в хмурое небо, когда ударили первые капли дождя. Линда
заслуживает того, кто всегда будет рядом с ней.
И этот кто-то – не он. Он потер мокрое пятно на груди, затем направился обратно
к своему грузовику.
Когда Сэм забрался внутрь, то вспомнил про банки с краской, лежащие в
багажнике, и белые пятна на ее доме. Он взял эту задачу на себя, и она еще не
закончена. Как только это будет сделано...
* * *
Линда была не в состоянии плакать или поесть, или даже думать. Ее эмоции
ощущались разбитыми, как будто кто-то взял бейсбольную биту и основательно
прошелся по ним. Телевизор утомил ее. И она выключила его. Она пыталась читать,
но на полчаса замерла на одной странице. Корзина, на которую она просто смотрела,
выглядела катастрофически помятой. Наконец, она легла в постель и уставилась в
потолок.
Она подумает об этом завтра. « Я и Скарлет О'Хара – мы знаем, как обращаться
с жизнью. Не сомневайтесь».
Она услышала громкий крик.
Линда подскочила в кровати, резко сев, понимая, что, должно быть, задремала.
Красные цифры на дисплее часов показывали четыре утра, в ее комнате все еще было
темно. И тихо. В отличие от доносившегося шума с улицы. Что там происходит?
– Чертов сукин сын, отпусти меня! – мужской голос был пронзительный, но
знакомый.
Низкое рычание в ответ она узнала мгновенно. Сэм.
Линда подвязала халат. Ее сердце безумно стучало. В самом деле, это не самый
лучший способ пробуждения для бывшей рабыни. « Мне нужна собака».
Она достала из-под кровати старую клюшку Фредерика из гольф-клуба и
побежала в гостиную.
В тишине дома, как шум от взрыва, раздался стук.
Крепче сжимая свое оружие, Линда открыла дверь.
– Что происходит?
На пороге стоял Сэм. Она начала улыбаться, но потом увидела мужчину,
растянувшегося у его ног и извивавшегося, как червь. Его запястья были скованны
наручниками за спиной.
Когда он попытался сесть, Сэм придавил его спину ботинком.
– Ты меня раздражаешь, мудак, и я сломаю тебе позвоночник, просто, чтобы
насладиться хрустом, – он взглянул на Линду, его глаза были холоднее, чем она когда-
либо видела. – Ты ведь знаешь, что это звучит, как если зубами разгрызаешь лед?
– Полезно знать, – она сглотнула, вспомнив звук чего-то гораздо, гораздо более
страшного.
Взгляд Сэма смягчился.
– Извини, девочка, – он сильнее прижал ботинком мужчину, причиняя тому боль.
– Это твой художник граффити.
– Серьезно? – когда мужчина посмотрел на нее, ее челюсть отвисла. – Дуэйн?
Неужели это Дуэйн пишет все эти гадости на ее доме?
– Знаешь его?
– Да! – она кивнула в ответ. – Ты не удивлен этому?
189
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
– Слишком настойчивый. Слишком противный. Сомневаюсь, что он был бы
чужаком.
Дуэйн злобно посмотрел на нее.
– Отпусти меня, или я затаскаю тебя по судам. Я просто шел мимо, когда этот...
Сэм перевернул его на спину, и Дуэйн запищал.
– Идиот, – пробормотал Сэм. – Без перчаток. Твои отпечатки будут на всех
баллончиках с краской.
Глаза Дуэйна расширились.
– Почему, Дуэйн? – Линда туже затянула пояс халата, защищаясь от ночной
прохлады. На улице прошел дождь, оставив после себя свежий воздух, за
исключением стойкого запаха краски. – Что я сделала, что ты так сильно ненавидишь
меня?
Тишина. Испарина выступила на лбу журналиста, пока он продолжал бороться.
– Поговори с ней, мальчик, – голос Сэма понизился, неся в себе тихую угрозу. -
Или я заставлю тебя кричать.
Дуэйн уставился на Сэма, как мышь на ястреба. Через минуту ему удалось
оторвать свой взгляд, и он сказал Линде: – Почему? Мы трахались, и это было хорошо,
но потом ты меня бросила и стала посещать какой-то грязный клуб. Ты – шлюха.
– Следи за своим языком, мальчик, – когда Сэм сжал в кулак его волосы и дернул,
Дуэйн взвизгнул, как девчонка. Его щека была прижата ботинком, и он уставился на
нее одним карим глазом.
– Ты писал гадости на моем доме, потому что я не хочу с тобой встречаться? -
Это бессмысленно. Дуэйн был не настолько энергичен, поэтому и работал на
небольшую газету "Туманные Берега"... хотя он всегда говорил о том, чтобы взять
перерыв и написать несколько выигрышных статей.
О, небеса, вот, что это было. Ярость вспыхнула внутри нее.
– Ты просто хотел больше грязных историй. И граффити поддерживали сплетни. -
Она услышала какие-то звуки, но не смогла отпустить свой гнев.
– Как будто кто-то поверит тебе, – пробормотал Дуэйн. – Ты – шлюха. И все об
этом знают. Никто в этом городе не поверит тебе.
– Ты написал эту хрень на ее доме, чтобы заполучить чертову историю? – голос
Сэма становился все более яростным.
– Черт, да. Секс-рабыня? Каждый читает это дерьмо, – Дуэйн ухмыльнулся. -
Жаль, что ты не можешь все это нахрен доказать.
– Я думаю, этот прием сработает в суде, – сказал мужчина.
Голова Линды дернулась вверх. Офицер Джо Блаунт стоял в тени. Другой
мужчина, в униформе полицейского, быстро шел по дорожке к ее дому.
Сэм кивнул мужчине.
– Я поймал его с поличным. Баллончики с краской лежат рядом. Скорее всего, на
них его отпечатки пальцев. Вы можете сравнить следы, оставленные на земле, с
подошвой его ботинок.
– Уорд, займешься сбором доказательств? – офицер Блаунт посмотрел на Сэма: -
Я бы хотел, чтобы вы пришли в отделение и написали заявление.
– Без проблем, – Сэм кивнул в сторону Линды. – Она только проснулась, когда я
постучал в дверь.
Джо одарил ее сочувственной улыбкой. А седой полицейский обратился к ней:
– Вы будете выдвигать обвинения, не так ли?
– Буду, – твердо ответила она, игнорируя бессвязный протест Дуэйна.
– Я загляну к вам позже утром. Нет необходимости всем отказываться от сна.
190
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Наконец, понимая, что его жизнь сливалась в канализацию, Дуэйн снова начал
борьбу.
– Эй, мне нужен адвокат. Я хочу...
– Всему свое время, – Джо наклонился и провел пальцем по гладкой кривой
серебряных наручников на Дуэйне. Затем взглянул на Сэма.
– Хорошие наручники у тебя, дружище.
Сэм молча передал ему ключи.
После того как он открыл замок на наручниках, Джо вытащил лист бумами из
кармана и стал зачитывать обвиняемому официальные права.
– Вы имеете право...
Линда повернулась к Сэму. Он охранял ее. Он заботился о ней.
– Спасибо тебе, – она сделала шаг к нему. – Сэм...
Он покачал головой и отступил от нее.
– Нет. Тебе будет лучше без меня, – его взгляд был ледяным, лицо холодным. -
Всего наилучшего, Линда, – и он зашагал по дорожке, удаляясь от дома.
Забрав ее сердце с собой.
Глава 22
«Я не нуждаюсь в нем. Не нуждаюсь». На рассвете Линда, склонив голову,
наигрывала мелодию в миноре. Раньше она пыталась играть беззаботные песни, но
сейчас ее гитара хотела плакать.
В воздухе распространился запах фрезий, напоминая ей о свадьбе Джессики и Z.
Они выглядели такими счастливыми вместе. Она готова поспорить, что Z говорил с
Джессикой, делился своими чувствами. И своим прошлым.
Сэм не делал этого. Но почему?
Может быть, по той причине, что она имеет недостаточно большое значение в
его жизни.
Почему она все еще думает об этом? Линда покачала головой. Она не понимала,
что произошло, и что она сделала не так. Но он был именно тем, кто не объяснил ей,
что случилось. Их отношения – если это, то чем они были – закончились. Он сам так
сказал.
Линда нахмурилась. Она просто смотрела на то, как он уходил от нее.
Возможно, она могла бы с ним поспорить, но его холодный взгляд просто
парализовал ее. Это было слишком похоже на то, как на нее смотрели рабовладельцы.
После того как с ней обращались словно с животным, пустым местом, не
заслуживающим ответа, она не смогла сказать ему на его слова. Ее пальцы сжались,
превращая аккорд "до-минор" в уродство. Прижав рукой струны, она приглушила
звучание гитары.
Это было то, что торговцы людьми попытались сделать с ней. Лишив ее
возможности говорить, словно ее голос не должен быть услышан в этом мире.
Но у них не вышло. Нет, она была здесь, в своем собственном доме, наблюдая за
тем, как за окнами, в чарующем воздухе, в предрассветном небе исчезают звезды.
Тем не менее, они изменили ее, сделали уязвимой. Ее дыхание сбилось на
мгновение, когда она вспомнила жесткое, обветренное лицо Сэма, его сильные руки,
тяжелый взгляд, когда он собирался взять ее. Он был таким суровым, но его глаза
оказались неожиданно светлыми, с закравшимся в них весельем.
На мгновение ей захотелось, чтобы он со всем этим оказался внутри нее.
191
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Она покачала головой и сменила песню. Если ее гитара хотела плакать, то она
должна позволить ей это. Опыт прошлых лет показал ей, что гитара всегда говорила
правду – показывала истину в ее сердце. Ее пальцы скользнули в печальный ритм
мелодии Джоан Баэз «Алмазы и ржавчина».
– Да, Сэм, я действительно любила тебя… о, так нежно, – прошептала она. « Но
ты не любил меня».
Это больно, Боже, как же больно. Ее грудь ощущалась мучительно пустой,
словно зияющая пустотой могила. Первая слеза скользнула по щеке и упала на гитару,
издав постукивающий звук. За ней последовала еще одна.
* * *
Когда Линда вошла в кафе, сидящие в зале заметно притихли. Их пристальное
внимание, сосредоточенное на ней, ощущалось, словно наждачная бумага, грубо
скользящая по коже. Сью-Энн, женщина из церкви, которая всегда вела себя так,
будто у Линды вши, сидела рядом с Пэтси, продавщицей из места, расположенного на
два магазина дальше от ее, и стильной женщиной средних лет.
Тело Линды окоченело, словно ее поместили в морозильную камеру. Пэтси была
лишь сплетницей, но Сью-Энн могла быть по-настоящему злобной. Игнорируя их, она
сделала Бетти свой заказ, взглянула на печенье, а потом пожала плечами. Сегодня у
нее не было аппетита. Снова. Отличный способ сбросить лишний вес.
– Как поживаешь, Линда? – спросила Сью-Энн, ее голос был слаще, чем самый
засахаренный десерт за обедом.
– Я в порядке, – ее губы ощущались почти неподвижными, словно неохотно
выдавливая из себя слова. Разве Сэм не сказал, что так будет лучше для нее? « Я в
порядке». Разве его лицо не было таким же холодным, как и у нее сейчас, когда он
говорил ей такую же ложь?
– Как вы?
– Ох, хорошо, все хорошо. Знаешь, я слышала, ты рассталась с Ли? – лицо Сью-
Энн светилось мстительным интересом, и Линда вспомнила, как Ли говорил о том, что
Сью-Энн подкатывала к нему. – Твой новый парень любит все... эти особенные вещи...
о которых ты узнала, когда была... далеко?
«Я не в настроении для этого». Линда напряглась, сильнее вдавливая стопы в
пол, опираясь на стойку. Когда она, наконец, пришла в согласие с собой, то поняла,
что почти все в городе были благосклонны к ней. Было лишь несколько таких людей,
как Дуэйн, которые вели себя как болтливые, злобные девочки-подростки. Она
пыталась игнорировать их, но, очевидно, это не работает.
Ей было жаль, что она не может расплющить об пол эту женщину, как Сэм
провернул это с Дуэйном. Но нет. Кроме того, оружием Сью-Энн были слова. Так что
пусть и с ее стороны будет то же самое. Линда одарила женщину открытой
голливудской улыбкой.
– О, большинство мужчин любит разнообразие, – ее голос звучал ровно и
приятно. – Благослови твое сердце, Сью-Энн. Может быть, если бы ты разнообразила
свой репертуар чем-то большим, чем миссионерская позиция, то твой бывший не
попытался бы трахнуть каждую женщину в городе.
Пока глаза Сью-Энн округлялись, Линда переместилась к концу стойки и взяла
свой готовый кофе. Бетти исчезла, и из задней комнаты донесся взрыв смеха. Линда
прикусила щеку изнутри, пребывая наполовину в ужасе от того, что сказала. Но в
основном все было в порядке.
Она услышала скрежет отодвигаемых стульев, и звук распахнувшейся двери,
когда Сью-Энн и ее свита бежали с поля боя. Какой позор. Линда взглянула через
плечо и зажмурилась.
192
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Стильная женщина осталась сидеть за столом.
– Я – Мередит Блейк, новая хозяйка магазина купальников, – она поднялась и
пожала Линде руку. – Это был самый красивый ответный удар, который я видела с
момента моего отъезда из Бостона.
– В самом деле? – раскрасневшаяся от смеха Бетти стояла в дверях комнаты для
персонала. – Приятно видеть, что ты возвращаешься к нормальной жизни.
Рот Линды от удивления открылся.
– Я не...
– О, ты – вежливая женщина, и никогда не спорь с этим. Твой взгляд говорил сам
за себя, предупреждая, чтобы на тебя не давили. Но ты и так старалась быть
незаметной, с тех пор как вернулась, – улыбка Бетти стала шире, когда она протянула
Линде кофе, – домой. Добро пожаловать домой, детка.
Несколько минут спустя Линда сидела за своим любимым пляжным столиком
для пикника, сбросив туфли на высоких каблуках. Это был погожий денек с ярким
солнцем на небе и достаточно сильным ветром, чтобы намести маленькие песчинки на
ее лодыжки и босые ступни.
Вдоль набережной туристы прогуливались по магазинчикам с большими
витринами. Чуть ниже, на пляже, малыш забежал прямо в воду и закричал от восторга,
когда его захлестнуло волной и повалило на животик. Его брат, на год или около того
старше, держался за руку мамы, совсем не желая подходить к воде.
Пожилая пара, наверное, "моржи" из Канады, ходили босиком, позволяя воде
омывать их лодыжки. Остальные предпочитали держаться вне досягаемости волн.
Линда не упускала возможности намочить ноги. Что бы выбрал Сэм: намочить
ноги или остаться сухим? Воду. Но, вероятно, он рычал бы на нее, так как ему
пришлось бы стянуть свои ботинки. Ее губы скривились. На самом деле он, наверное,
мог бросить ее в море, а потом последовать за ней – просто, чтобы сделать все
наоборот.
И он, несомненно, сейчас сидел бы здесь с ней рядом и пил кофе. Сэм всегда
находил время, чтобы посмотреть на мир. Как часто они просто сидели на крыльце,
наблюдая за закатом или рассветом?
Черт возьми, каждая ее вторая мысль была об этом упрямом мужчине.
Уперевшись локтями в стол, она положила свой подбородок на переплетенные
пальцы. «Я люблю его».
«Но он не хочет меня».
Это было так странно. Впрочем, в какой момент он изменился? Ее брови сошлись
вместе. Когда она уходила от него утром, после той ужасной сцены, он не вел себя так
холодно с ней. На самом деле он дразнил ее, что она одолжила его плечо, чтобы
поплакаться.
Она была ворчливой. До того, как выпила кофе, Линда была не в лучшем
настроении. Когда она начала пререкаться с ним в постели, он перевернул ее и
отшлепал по попке, пока она не стала неистовой от возбуждения, затем они занялись
сексом. Тогда он не хотел, чтобы она уезжала на работу. Он желал, чтобы она провела
весь день с ним. Было совсем не похоже на то, что он хотел отстраниться от нее.
Переосмыслить их отношения.
И часом позже он был таким же горячим, как кубик льда.
Она отпила глоток кофе и улыбнулась, когда поняла, что Бетти добавила
шоколад. Сэм был таким же чутким. Каждый раз, когда они были вместе, он ухаживал
за ней. Защищал ее. Он бы отступил, если бы ей было страшно. Подтолкнул ее, когда
ей просто не хватало смелости. Он заботился о ней.
Тем не менее, он довольно конкретно выразился, сообщив, что закончил с ней.
193
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
«Тебе будет лучше без меня».
Он никогда не лгал ей. Она нахмурилась. Но что означало подобного рода
заявление? Он думал, что недостаточно хорош для нее?
Линда прищурилась, вспоминая, каким отстраненным он казался. Как будто это
был совсем не он. На самом деле нормальный Сэм просто сказал бы, что решил не
продолжать их отношения. Он был бы милым, но не... показал себя слабаком. Сэм не
пропускал удары.
Она не могла поверить, что он принял такого рода решение, будучи в
замороженном состоянии.
Но в то воскресенье его состояние было похоже на ее сегодняшнее поведение в
кафе. Холодный и замкнутый, для того чтобы избежать боли. В состоянии обороны.
Зачем ему вести себя так с ней? Она никогда не причинит ему боль. Может, это
был кто-то еще? Что не так просто выяснить, учитывая, как мало он рассказывал о
себе. Было бы проще его понять, если бы она знала больше о его прошлом.
Но... из намеков, которые она собрала о его жизни, возможно, он не знал, как
отдавать, не без помощи. Когда она провоцировала или занимала его едой, то могла
получить ответы. Только лакомые кусочки, но это многого стоило.
Хотя разве это важно? Она выдохнула, вспоминая, насколько сильно рисковала с
ним. Призналась, что любит его. И он причинил ей боль. Даже сейчас ее грудь сдавило
так сильно, что стало трудно дышать.
Разве она хотела кого-то, кто может за минуту превратиться в совершенно
другого человека?
Она посмотрела на свои руки. Сколько раз он обнимал ее, чтобы успокоить,
поддержать? Она и сейчас вела себя как трусиха?
Отношения – это опыт, который учит. Ей пришлось научиться доверять ему,
прежде чем она поделилась с ним своим прошлым. Может быть, должно пройти
больше времени, чтобы Сэм раскрылся. Ее губы поджались, когда она вспомнила, как
он увиливал, как только она сказала, что хотела бы приехать к нему в гости. Потому
что у него в доме не было женщин с момента его развода.
Если она не виновата в его уходе, возможно, это что-то другое. Что-то, имеющее
отношение к его прошлому.
Лениво вращая чашку в руках, она приняла решение. Она никогда не была
трусихой, но, по сути, сейчас Линда поступала трусливо. Он сказал, что ей будет
лучше без него, и она прогнулась, совсем не боролась. Она заслужила... нет, они
заслуживали большего... борьбу. Затем, если это не сработает, она, по крайней мере,
будет знать, что пыталась.
И как ей поступить? Подъехать к нему на ферму? Ее внутренности сжались в
комок при мысли о том, чтобы противостоять Сэму. Холодному Сэму.
Может быть, она слишком многого требовала от себя. Ей, скорее всего, нужно
найти место, где ее присутствие поспособствует открытому диалогу. Место, в котором
он должен был ее увидеть. Возможно, даже захотеть ее. Она могла бы предстать перед
ним словно спелое яблоко, висящее почти в досягаемости.
На мгновение она задумалась. А что если он действительно больше не хочет ее?
Такой вариант возможен. И это было рискованно для нее. Она уставилась на океан.
Ребенок, который боялся волн, уже весело плескался в воде, как и его брат. И они оба
хихикали, промокшие с головы до ног.
Жизнь была полна перемен.
И Сэму стоило рискнуть. Чтобы они были вместе, стоило рискнуть обоим.
194
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Она постучала пальцами по грубой древесине стола для пикника и распрямила
