Текст книги "В пламени ветра (СИ)"
Автор книги: Шеннон Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Она взяла меня за руку.
– А ты сможешь убить её? У тебя хватит силы?
– Я ждала этого всю свою жизнь. Я либо убью её, либо погибну в этой попытке. Тогда тебе придётся закончить это за меня. Все наши семьи в опасности, пока она на свободе.
Она нахмурилась, но кивнула. С натянутыми как стрела нервами я крадучись поднялась по лестнице. Но вокруг все молчало, ничего не указывало на наличие здесь Терралингов. Жутковатая тишина застыла в воздухе, пока мы поднимались на верхний этаж. Я зашла в свою комнату, потом в комнату Эша. Обе оказались пустыми, хотя я и не ждала, что он будет здесь.
Поманив Самару рукой, я проскользнула по краю тренировочной комнаты обратно к главному выходу. Я провела рукой по деревянной двери, а затем прижалась к ней ухом. Ничего. Даже звука отдаленного разговора. Я взглянула на Самару, и она пожала плечами.
Выбора нет… Хотя… Я развернулась и побежала обратно, спустилась по лестнице и остановилась только у комнаты Перемещений. Здесь осталась лишь одна повязка. Я взяла её и надела на руку.
– Держись.
– Что ты делаешь…
Мир растворился, но Перемещение оказалось быстрым. Я очутилась на северной границе Края. Во время перемещения воспоминания Самары даже не успели коснуться моего сознания.
Я сразу же присела, и Самара последовала моему примеру.
– Где мы?
– На внешней границе Края.
– А зачем?
Немного задержавшись, я оглянулась.
– Можешь называть это интуицией, но из казарм есть только один выход, и Кассава прекрасно об этом знает. Она не дура, хоть и чокнутая. Она будет нас ждать именно там.
– Могущественная, умная и чокнутая.
Самара отодвинула с дороги ветки папоротника и поравнялась со мной. Бок о бок мы бежали до первой постройки Края. Я спряталась за деревянной стеной. Перебегая от дома к дому, мы незаметно добрались до центра Края, и стало очевидно, что дела у нас просто паршивые.
Судя по количеству присутствующих, можно было сделать вывод, что абсолютно все члены нашей семьи собрались вокруг Спирали и казарм Эндеров. В центре стояла Кассава, а рядом с ней – Чёрный Дрозд. Я обвела взглядом толпу в поисках Эша, но не увидела ни одного блондина его роста. Сердце болезненно сжалось. Нет, она не убила его. Наша с Петой связь запульсировала, и я почувствовала, что она высматривает меня. Я попятилась и потянула за собой Самару. Склонившись к её уху, я прошептала:
– Ты можешь всех унести подальше от Кассавы?
Она ухмельнулась и прошептала в ответ:
– Она твоя. А что насчет Черного Дрозда? Он может заставить меня снова напасть на тебя.
Я взяла её за руку.
– Не отпускай меня.
– Это будет как-то странно.
– Наша битва будет не с помощью оружия.
У неё расширились глаза, а потом она кивнула. Я встала, и мы вышли вместе. Она подняла вверх свободную руку, и деревья над нами застонали. Все, включая Кассаву и Черного Дрозда, подняли головы.
Поднявшийся в Крае ветер стал ледяным, словно прилетел сюда с самих Проклятых Вершин. Он обрушился на окружавших Кассаву Терралингов, и разметал их в одно мгновение, заставив лететь, как тряпичных кукол.
Тишина взорвалась криками, и я, наконец, увидела Эша. Он лежал на животе перед Кассавой, а в золотистых волосах виднелись кровавые пятна. Я потянула Самару за собой.
Я вытянула руку вперёд, и земля под нами загрохотала, заходила под ногами, когда злость достигла точки кипения.
– О, Лакспер. Рада видеть тебя снова, – промурлыкала Кассава. Она щелкнула пальцами, и Чёрный Дрозд поднял Эша. Его тело безвольно болталось. – Не волнуйся, он не умер, ещё. Но если не сделаешь то, что мне нужно, то умрет.
Мне сейчас не поможет вся сила Земли. Но, возможно, поможет Дух. Самара потянула меня за руку.
– Я могу заставить их взлететь.
– Только попробуй, и Чёрный Дрозд поджарит до золотистой корочки и твоего фамильяра, и твоего любовника, – произнесла Кассава.
Чёрный Дрозд взял Пету за шкирку и с силой тряхнул.
– Жареная кошатина. Никогда не пробовал.
Она зашипела и цапнула его лапой, но в обличье кошки она мало что могла. Я не сомневалась, что он подавляет её способность обращаться.
– Чего ты хочешь? – спросила я.
Самара напряглись и сильнее сжала мою руку.
– Ларк, не надо. Они убьют вас всех.
– Нет, если ты сможешь забрать Эша и Пету, – я смотрела на неё и видела родственную душу, сломленное дитя, нашедшее свой путь и сумевшее исцелиться. – Я доверяю тебе увести их отсюда, Самара.
Она сжала губы, но кивнула.
– А ты?
Под ногами взорвалась земля. Ветч позади нас засмеялся своим ишачьим смехом. А мы с Самарой приземлились порознь.
– Забери их! – крикнула я ей.
Она встала, и ветер подхватил её и Эша. А Пета была в руках Чёрного Дрозда. Моя кошка извернулась и укусила его в ладонь, и он с проклятиями выпустил её. Пета побежала ко мне, а не к Самаре. Я обняла её и прошептала:
– Тебе нужно уйти.
– Нет. Я тебя не брошу.
Я взглянула на Самару и кивнула. По крайней мере, спасётся Эш. За Беллой присмотрит Блоссом. Больше я ничего не могу сделать.
Звук шагов и свист меча на ветру были единственным предупреждением. В мою спину чуть ниже сердца вошёл меч.
Я выгнулась назад, а в горле забулькала кровь и полилась изо рта. Пета взвизгнула, и этот звук перешёл в рык, когда она обратилась в барса. Уцепившись за связь с Землёй, я заставила ползучие лозы обвиться вокруг её задних лап, удерживая от сужающегося возле меня круга. Я поймала взгляд Самары, которая кивнула мне и притянула к себе Пету.
– НЕТ, НЕТ! – кричала Пета, срывающимся голосом.
Из спины высунули меч, и я шлепнулась вперёд на колени. Все мои близкие родственники, кроме Беллы и Рейвана – единственных моих союзников – стояли сейчас кругом.
Похоже, на этот раз выхода нет. Всё, кто мог бы спасти меня, далеко, и я не хотела, чтобы они пожертвовали своими жизнями ради моей. Даже Пета. Скорее, именно Пета.
– Крошка Лакспер. Наконец твоё время пришло, – Кассава опустилась напротив меня на колени и обхватила ладонями моё лицо. – Хочешь знать, почему я позволила тебе прожить так долго?
Я моргнула.
– Да.
Глава 18
– Ты должна была стать частью нового порядка, Ларк, – Кассава погладила моё лицо. – Дух – слишком редкий элемент, а получить ребёнка со всеми пятью стихиями… трудно. Я надеялась, что ты будешь послушнее. Но так тому и быть.
– Ты хотела, чтобы я родила ребёнка? – я просто не могла поверить в услышанное. – Тогда почему не оставила в живых Брэмли?
– Он был назван наследником. Это недопустимо. Ему суждено было умереть, – она прикоснулась пальцем к моему носу, и я увидела в ее глазах сумасшествие. – Даже тогда для своего отца ты была пустым местом. Я посчитала, что смогу тебя контролировать. Я обещала тебя Реквиему.
Реквиему…
– Лучше смерть, чем быть для тебя лишь живой маткой.
– Да, сейчас я это вижу. Поэтому больше не стану тратить на тебя время. Ветч, отнеси её в тайное подземелье. Не хочу, чтобы кто-нибудь нашёл её тело. Никогда.
Пока Ветч взваливал меня себе на плечо, я поймала взгляд Брайи.
– Брайя, беги, – прошептала я.
Она сморгнула слезы и повернулась ко мне спиной. Она послушна из-за страха. Рейван… Хотелось верить, что хотя бы он смог убежать. Чёрный Дрозд отстал от Ветча по дороге к казармам и к комнате Перемещений. Ветч настроил глобус. Я не знала, куда он собирается меня отнести, пока я висела вверх ногами и умирала. Умирала. Да, именно это и происходило. Наверное, мне нужно было бояться, но сил не осталось даже на это.
Я отстранённо понимала, что Чёрный Дрозд, наверное, подавлял моё желание жить с помощью Духа.
Он посмотрел на меня в упор, но я понятия не имела, что у него на уме.
– Зачем тебе была нужна Жизель?
– Даже сейчас, на пороге смерти, тебе нужны ответы? – искренне изумился он.
– Да.
Я действительно не знала, на кой черт мне эта информация. Но так я хотя бы старалась остаться в ясном сознании.
– Жизель могла бы помочь нам удостовериться, что мы на правильном пути. Удостовериться, что мы выбрали правильный момент для убийства тебя и короля. Просто мера предосторожности. Но, как видишь, она нам так и не пригодилась.
Мир закружился, и я провалилась в воспоминания Ветча.
Мне пришлось поднапрячься, чтобы понять, что я вижу.
Напротив Ветча съежилась Брайя в разорванрой одежде, она выставила вперёд ладони.
– Мать сказала, так надо, так что прекрати реветь.
– Я не хочу, – плакала она, спрятав руками обнаженную грудь.
– Это не тебе решать, Брайя. И не мне, – Ветч снял одежду и подошёл к младшей сестре.
Меня молнией прострелило от ярости, когда закончилось Перемещение, и мы оказались в жуткой духоте и жаре. Кружащие вокруг нас потоки горячего ветра никак не могли охладить пот на моем лбу.
Спустя несколько секунд рядом с Ветчем оказался Чёрный Дрозд, а мой брат переложил меня ему на плечо с безразличием безмозглого существа.
– Ты стёр разум Ветча?
– Беспокоишься за брата?
– Просто ответь. Он заслужил это, – выдохнула я, закашлялась и с трудом отогнала навалившуюся волну тьмы.
Ветч скинул меня с плеча. Я больно ударилась спиной о твёрдую землю. Мир перед глазами поплыл, и я с усилием воли отогнала желание закрыть глаза и сдаться смерти.
– Хочу знать всё.
– Чтобы спокойно умереть? – в его голосе послышались нотки непонятной мне грусти.
– Да, – всего одно слово, но даже оно далось с огромным трудом.
Чёрный Дрозд опустился рядом со мной на колени, и его плащ упал на меня. Он не растворился, как у Киды.
– Кида была всего лишь оружием, как и Кассава. Они считали, что правят бал, но ошиблись. Это я буду править Краем через неё. Как и всеми семьями с помощью их правителей. Так хотела Богиня-Мать – чтобы все её дети были вместе.
– Ну как знать, – я смотрела ему в глаза, а сама вцепилась в плащ. – Она хочет этого не таким путем.
– Ты не знаешь Богиню-Мать как я. Мы с ней старые знакомые. Она избрала меня, когда я был ещё ребёнком. Мать переспала с несколькими мужчинами, надев магические камни, чтобы я точно появился на свет, – казалось, он смеялся надо мной, а я не понимала причины.
– Тогда зачем Кассава договаривалась с Реквиемом о создании ребёнка, такого же как ты?
Чёрный Дрозд хмыкнул.
– Ах да, Реквием. Эпический кретин. Мать хотела посмотреть, может ли родиться ребёнок с моими способностями естественным путем, и представляет ли он угрозу. Она обещала Реквиему, что отдаст тебя ему для пробного размножения, насколько будет нужно, – ухмылка расползались ещё шире. – Но вместо тебя ему досталась Белла.
Тело прожгло от острой боли. Захотелось выгнуться дугой от раны в спине, но я едва дернулась.
– Смерть – забавная штука. Она помогает видеть действительность чётче. По крайней мере, мне так говорили. Ты сейчас видишь меня чётко, Лакспер? – он взялся руками за края своего капюшона.
– Ты любовник Кассавы.
– Да, ты права, – сказал он. – Она всё для меня. Любовница. Доверенное лицо. Партнёр. И не только.
Если он хотел заткнуть мне рот, то я и так онемела. Я молчала, когда он начал скидывать свой плащ, медленно открывая взгляду тёмные волосы. Коул? Нет, не может быть. Его я убила.
Тёмные волосы, голубые глаза с озорной искрой.
– Рейван.
Он погладил меня по щеке.
– Да, сестричка. Ты должна была достаться мне после Реквиема. У матери слабость ко всяким экзотическим видам, как и у меня, – он склонился и поцеловал меня в губы, – это у нас с ней общее.
Я не могла пошевелиться, не могла даже отодвинуться. Мой брат. Это он был любовником Кассавы, её собственный сын. Мир просто встал вверх тормашками в моей голове. Извращенец – единственное, что пришло в голову. Она превратила его в извращенного монстра.
– Ветч, помоги отнести её в темнице.
Он щелкнул пальцами, и Ветч подхватил меня под руки.
Единственное, что я сейчас могла сделать, это помочь Белле и её ребёнку выжить. Я прикоснулась одной рукой к Ветчу и послала в него Дух, загоняя поглубже в разум. В нем не осталось его самого: ни одной эмоции, ни даже его личности. Я оборвала единственное, что в нем осталось, я остановила его сердце. Он застыл под моей рукой.
– Ларк, а вот это было необязательно, – упрекнул меня Рейван, словно у меня случился приступ истерики.
Ветч упал на землю, его сердце замерло. Одним родственничком меньше, а что главное – теперь сёстры в безопасности от него. Рейван склонился и снял повязку с Ветча, потом повернулся ко мне.
– Ну что, легче стало?
Я пристально посмотрела в ответ.
– Нет.
Собрав оставшиеся силы, я схватилась за него обеими руками и вогнала в него Дух. Я должна его убить, чтобы у Беллы и её ребёнка появился хотя бы шанс остановить Кассаву.
Между нами бушевал поток силы, пока Рейван сопротивлялся мне. Дух завывал, словно тысяча предсмертных криков слились в один, словно ураган, землетрясение и цунами загрохотали вместе – так звучала битва Духа.
Я не сдавалась. Я умирала и понимала это.
Как и он.
– Ларк, нет!
Глаза Рейвана наполнилимь ужасом, когда я атаковала его своей своей силой. Он пнул меня в живот, и я неловко упала навзничь. Я ударилась о скругленное что-то, совсем не похожее на естественный материал. Гладкое, твёрдое и вонючее, словно резина.
Тайное подземелье.
– Ты меня чуть не подловила, сестрёнка. Совсем чуть-чуть.
Рейван стоял над выходом из темницы, а я ничего не могла сделать, кроме как смотреть и ненавидеть.
– Чуть-чуть, – прошептала я. В этом заключалась вся моя жизнь. Чуть-чуть. Может быть. Почти. Провал за провалом. По щекам прокатились слезы.
– Не надо плакать, – он присел рядом с люком в темницу. – Я тебя не забуду, Ларк. Остальные забудут, а я запомню как ту, кто мог остановить меня, – он подмигнул мне и хлопнул крышкой люка, оставив в кромешной тьме.
Темница сместилась подо мной, проваливаясь глубже в землю. Засасывая меня в могилу.
– Богиня-Мать, – прошептала я. Последняя надежда оставалась на то, что она услышит меня. – Пожалуйста, это не может вот так закончиться.
Ни шепотка в ответ, ни мимолётного утешительного прикосновения. Я откинулась на спину, и тело улеглось на скругленное дно моей камеры. Я провела рукой по кожаной сумке на поясе. Превозмогая боль, я отцепила её и положила себе на живот, высыпав содержимое на грудь.
Моргнув, я поняла, что вижу эти предметы. Белый камень, что я взяла у статуи в Шахте, поблескивал и сиял. Я тронула его пальцем, и по телу прошёл низкочастотый гул. Рана на спине пульсировала в унисон с замедляющимся сердцем… Я не стала обращать внимание на боль. Закрыла глаза и взяла камушек. Чем бы он ни был, казалось, что он уменьшал боль, и это приносило облегчение. Умереть без мук… Сон забрал меня в свои глубины, принеся странные, искаженные видения.
Прячущаяся в Глубине Белла охватывает руками округлившийся живот.
Эш и Пета бегут по Краю, рядом с ними Гриффин.
Кактус верхом на Шейзере летят сквозь облака.
Ищут меня. Они ищут меня.
Отец лежит на спине в тёмной яме, в такой-же темнице, как и моя. Глаза закрыты в наведенном сне.
Я резко проснулась и завыла. Перекатившись на колени и ладони, я попыталась сесть прямо. При этом уперлась головой в люк. Тишина вгрызалась в меня, но я отказывалась принимать её, говоря с собой вслух.
Целую минуту до меня доходило, что я не мертва, а спина больше не болит. Я завела руку за спину, чтобы нащупать место раны. На её месте оказался всего лишь немного грубоватый рубец.
Чувство времени меня подводило, и я не знала, сколько проспала. Ощущала только, что в животе урчит, а тело исцелено. Я потерла белый слегка сияющий камень. В голове всплыли слова Найи:
«Он тебе понадобится, Ларк. Думаю, этот камень спасет тебе жизнь, когда ты меньше всего будешь ждать этого».
Я нарушила собственное правило и прошептала в темноту:
– Целители Шахты – самые искусные… Может ли в этом камне содержаться часть их силы?
Поменяв положение тела, я надавила руками на края люка. Прочный и непроницаемый, самостоятельно мне не выбраться.
Живот снова заурчал. Может быть, камень и исцелил меня, но я заперта в темнице без воды и еды. Моя смерть – вопрос всего лишь нескольких дней.
Эти предметы у меня на животе – все, что у меня есть. Я взяла в руку семя моринги и отбросила его. Оно тихо дзинькнуло о стену темницы и упало в округлое дно подо мной. Чем могло мне помочь одно семя?
Я прикоснулась в крючку-серьге. Тайные темницы блокируют силу Элементалей, чтобы те не могли избежать наказания. Так что полезного в серьге, с помощью которой я смогу дышать под водой? Она бесполезна, как и я.
Я ничего не могла сделать, чтобы освободиться. Связи с силой нет. Связи с Петой нет.
Выхода нет.
– АААА! – заорала я и затарабанила кулаками по стенам, пока не содрала кожу и не заболели кости. Крючок-серьга оказался над моей головой, и его зажало в сделанном людьми материале. Я схватилась за неё, но из-за крови на руках не смогла вытащить. Кончик проколол палец, и я вскрикнула. Не то чтобы от боли – и больно-то не было по-настоящему.
Я даже этого не могу сделать.
Никчемная.
Я проскользила по округлой стенке своей темницы и упала. Поддавшись панике, я не могла успокоить участившееся дыхание. Свет от камня освещал пространство, показывая, насколько оно крошечные. Насколько я лишена свободы.
Все ещё дрожа, я заставила себя сесть тихо и замедлить дыхание. Должен же быть выход. Нужно просто успокоиться и найти решение.
Я прикрыла глаза и обеими руками обхватила камень. И снова ощутила лёгкий гул, идущий к сбитым костяшкам, а затем затягивание ран. Только свет камня поблек. Я уронила камень, и он упал на ступни. Можно снова заживить ссадины. Но не знаю, как долго ещё продержусь в здравом уме без единственного источника света.
А время шло.
Мерный звук капель вывел меня из забыться. Я несколько раз моргнула, и уставилась на крючок-серьгу. Через равные промежутки времени с него капала вода.
Я откинула голову назад и подставила рот под серьгу. Капля за каплей моя жажда была утолена. Так что теперь моя смерть – это вопрос голода.
Время шло.
Я почувствовала сверху тоненькую струйку свежего воздуха и подняла взгляд. Очевидно, Чёрный Дрозд закопал меня не так глубоко, как показалось. В люке темницы были крошечные трещины, позволяющие воздуху поступать внутрь. Тесные камеры строились с расчётом подержать узников день или два. Самое большее, три, в качестве жёсткого наказания. Я провела пальцами по еле заметным трещинам и ощутила влажный от дождя ветерок. Для большей убедительности над головой загрохотало так, что отдалось во всем теле, а потом забарабанил дождь. Через отверстия стала проникать вода, и я оказалась в грязной луже. Дождь прекратился.
Вода ушла и оставила после себя крошечную кучку песка.
Я пила с крючка, с которого все ещё постоянно капало.
Время шло.
Семя моринги в намытом песке пустило корень, а из него выросли три ростка, подарив мне источник еды. Я бережно ела листья, ровно столько, чтобы выжить. Вот и все, что у меня было. Часть меня хотела все бросить – просто сдаться и умереть. Но в снах я видела тех, кто меня ищет. Эш и Пета вместе рыщут по Краю, пока Шейзер и Кактус облетают сверху. Развитие беременности Беллы, рождение её дочери. Первый годик крошечной жизни.
Я вспомнила об Элль: что она будет делать, когла ей понадобится помощь; я понимала, что вопрос не в «если», а именно в «когда». Кто поможет вечно сквернословящей Ищейке?
Время шло.
А они продолжали меня искать. Я делала скручивания, корявые отжимания, крошечные приседания и растяжку, насколько позволяло пространство. Нужно было сохранить силу.
Время шло.
Гнев на Богиню-Мать рос все сильнее.
Время шло.
Я одна, лишь мысли составляют компанию.
Действительно самую опасную компанию.
Глава 19
Сквозь сон до меня доносились голоса. Голоса любимых мною, голоса любящих меня. Они успокаивали меня, купируя панику, накатывающую время от времени.
– Пета, ты опять что-то учуяла.
– Нет, на это раз я действительно чувствую её. Она здесь, я знаю.
Я дернулась, тело саднило в непривычных местах от скорченного положения большую часть времени, которому я потеряла счёт.
Через трещины я слышала тихое сопение и звук осыпающейся земли по краям темницы.
– Здесь, она здесь! Практически на поверхности.
Меня ошеломило смещение моей темницы. Они нашли меня. Они не сдались.
И каким-то образом я тоже.
Они вытянули капсулу темницы, и меня перевернуло от этого движения.
– Пета, ты понимаешь, что она мертва. Прежде чем я открою, скажи, что понимаешь. Мы делаем это, чтобы упокоить её с миром.
– В тебе совсем нет веры, – выплюнула она, и я представила, как она выгнула при этом дугой спину. – Ты хоть любишь её?
– Не спрашивай. Она…
Его голос сорвался, и я прижалась руками к люку. Я не могла совладать с голосом, не могла найти слова, чтобы убедить их, что ещё жива.
Я замолотила кулаками по резиновой крышке.
– Богиня-Мать, – произнес он, а потом крышку просто разорвало. Я вывалилась в его руки. Пета взвизгнула и втиснулась между мной и Эшем. Я прижала её одной рукой, а Эша другой.
Он отвёл волосы с моего лица, а у самого глаза были как блюдца от шока.
– Как? Как ты смогла так долго продержаться?
Я моргнула, сглотнула и произнесла первые слова с тех пор, как меня заперли в темнице.
– А сколько?
– Два года.
Я вздрогнула.
– Расскажите мне обо всем.
– Я устрою нам ночлег, а потом… Потом всё расскажу.
Он развёл костёр, а я, слегка потрясываясь, стояла с Петой, которая не могла отпустить меня. Она неистово мурлыкала, а моё сердце билось в унисон с её.
– Я знала, что ты жива, Ларк. Знала. Не смей так больше делать, Замарашка. Или я сама тебя прикончу.
Я зарылась лицом в её мягкий бок и выдохнула:
– И в планах не было.
Я вытянулась в полный рост, но отвыкшие от этого кости и мышцы заныли. К плечу прижалась Пета, с каждым выдохом при мурчании сильнее вдавливаясь мне в щеку. Туда же упала капля, и я обернулась.
– Слюни пускаешь?
Увидев полные слез глаза, я пожалела о сказанном. Я подняла её и села у костра, взяв на руки. Эш устроил подобие вертела и повесил на него котелок. Воздух наполнился запахом овсянки, а рот – слюной. От мысли, что я буду есть не зелёные листья, потекли слезы счастья.
Я устроила Пету у себя на руках и гладила без устали, приговаривая:
– Я рядом, Пета.
Эш добавлял веток в костёр, пока его языки не стали лизать котелок. Переделав все дела, он лёг за мною. Он обнял меня, а я к нему прижалась, запечатлевая в мыслях этот миг. Я этого никогда не забуду. Не забуду, что именно они вытащили меня из тьмы заточения.
– Мне кажется это сон, и я проснусь снова… Там.
Я произнесла это еле слышно на фоне потрескивания костра. Однако Эш, поняв меня, заговорил, чтобы отвлечь:
– Краем правит Кассава, Ларк. Рейван у неё на подхвате, а Чёрный Дрозд пропал. Твоего отца так и не нашли. Белла в изгнании в Глубине, а ее письма становятся все яростнее. Она слишком долго пробыла вдали от Края, ей пора вернуться, или велика вероятность близкого безумия, – он замолчал, проведя руками по моим предплечьям. – Кактус и Шейзер скоро будут здесь, конь уже должен был понять, что ты на свободе.
– Рейван и есть Чёрный Дрозд, – произнесла я. – А Кассава, может быть, и правит сейчас, но ей недолго осталось.
Я попыталась сесть, но он потянул меня обратно.
– Тебе нужно восполнить свои силы, Ларк, а потом уже идти за ними.
Пета фыркнула.
– Видишь, почему он твоя половина? Он знает тебя достаточно, чтобы даже не пытаться отговорить.
Я повернула к нему голову и посмотрела в глаза.
– Я не вижу хорошего конца.
Эш нежно поцеловал меня.
– Я с тобой отныне и до любого конца.
Меня убаюкало тепло Петы, Эша и костра, и я забылась дремотой. Несмотря на двухлетнее заточение, я была вымотана. Я уснула, действительно ощущая тепло телом и душой.
«С возвращением, дитя».
В одно мгновение я оказалась на ногах, ощутив ярость, еще более обжигающую, чем костёр сбоку.
– Ах ты жалкая шлюха! Ты знала, что меня заперли, и бросила, когда я отчаянно нуждалась в тебе! – голос дрожал, но не от слез.
Эш и Пета уставились на меня во все глаза. Меня трясло, как и землю вокруг меня, словно даже она испугалась моей ярости. Или чувствовала мой гнев и соглашалась со мной. Пета обратилась в барса и подкралась к моим ногам.
– Ларк, пожалуйста, постарайся успокоиться.
– Нет. Богиня-Мать оставила меня гнить там так же, как Кассава и Рейван. Я вышла за костёр. Над землёй клубами сгущался туман и вихрился у моих ног.
Я повернулась и уставилась в густые заросли.
– И ты смеешь появиться передо мной сейчас? СЕЙЧАС?
Я отстранённо понимала, что теряю контроль. Что какая-то часть меня все таки обезумела.
Богиня-Мать, однако, не была дурой. Она появилась перед нами туманным образом моей мамы.
– Дитя, я не могла найти тебя, как и Эш или Пета. В том и суть тайных камер. Они скрыты ото всех.
– Ты видела, как они меня заточали. Ты должна была знать.
Я направилась к ней, несмотря на её божественную суть, несмотря на её образ моей матери с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. Эти глаза вспыхнули.
– Ты не единственная моя подопечная, Лакспер. Другим тоже требуется моя помощь.
– Ты говорила, я избранная, и ты оставила меня одну боростья за свою жизнь, – вопросы, не дающие мне покоя во время заточения, всплывали наружу. – Ты чувствовала, что я погибаю?
Она отвела глаза лишь на долю мгновения, я едва заметила. А я толкнула её совсем не по-божественному, отчего она приземлилась на пятую точку. У неё отвисла челюсть, шок читался в каждой черте лица.
– Да как ты смеешь?!
Эш позади меня застонал.
– Ларк, не надо, пожалуйста.
Пета встала рядом со мной, прижавшись телом.
– Ты чувствовала, что она умирает, и бросила её? Так?
Я опустила руку Пете на спину, а к глазам поступили слезы. По крайней мере на одно существо я могу рассчитывать. Сморгнув слезы, я прямо посмотрела на Богиню-Мать.
– Ты хотела моей смерти? Вот что это было? Такой извращенный способ убийства? Возможно, Кассава та, кто и должен был править в одиночку по-твоему?
Мои слова были бредом даже для меня. Но именно они выражали страхи, что я чувствовала все эти два года. Все страхи, все сомнения, всю неуверенность, все маленькие достижения и все надежды.
Богиня-Мать села по-турецки и расправила бледно-голубое одеяние так, словно она села в сердцевину цветка.
– Сядь, Лакспер. Сядь.
Мне хотелось проткнуть её копьем насквозь, но вместо этого я села, как и она. Пета легла справа, но напряжение её тела говорило о многом. Она тоже не доверяла Богине-Матери.
Эш подошёл сзади, но не сел.
– Я с тобой, Ларк. Даже против неё.
Я с трудом сглотнула образовавшийся ком.
– Нет, не надо. Это только между нами.
Я постучала пальцами по коленке.
Пета тихо зарычала.
– Гриффин зовёт её Вив.
Богиня-Мать дернулась.
– Хорошо. Зови меня Вив.
Я и без неё понимала, что Вив – сокращение от какого-то другого имени. Хотя это не имело значения. Ничего не имело значения, кроме этого момента.
– Что ж, Вив. Что ты хотела мне сообщить?
Она прикрыла глаза, и её образ изменился на тот, что я видела на своих испытаниях. Длинные тёмные волосы цвета плодородной почвы, а глаза меняли всевозможные природные оттенки.
– Ты видела лишь одну мою сторону, Ларк. В природе вещей есть две стороны, так и у меня две стороны личности. Я не могу диктовать условия, когда приходит вторая моя часть.
Я чуть откинулась упершись спиной в ноги Эша.
– Две.
– Да. В мире есть красота и свет, но также и тьма и смерть. Не могу сказать, на что способна моя вторая половина. Она полностью изолирована от этой части.
– Что ты имела в виду, говоря о двух половинах? – спросил Эш.
– То, что она сама играет Чёрным Дроздом и мною. Так? – понимание пришло быстро и тяжело.
Она вскинула голову, и по щеке скатилась слеза.
– Думаю, да. Я могу только предполагать, потому что абсолютно не помню ничего из содеянного, когда мною овладевает тьма. Я лишь делаю, что могу, чтобы поддерживать принципы света…
– Хватит пороть чушь! – рявкнула я. – Ты Богиня-Мать. У тебя может быть и тёмная и светлая стороны, как и у всех нас. Но я не стану рассиживаться тут и слушать, как ты говоришь, что не виновата. Гриффин тоже так считает. Ты вмешиваешься туда, куда не следует.
Её глаза превратились в щелки.
– Поаккуратней, Ларк. Избранный может пасть так же быстро, как и возвысился.
Я встала и посмотрела на неё сверху вниз, сжав кулаки на опущенных по бокам руках. У меня появился план, не уверена, правда, насколько умный.
– Возможно, тогда мне нужно поговорить с твоей тёмной сущностью. И возможно, она увидит мою ценность, увидит, чего я стою.
Глаза Вив на долю мгновения расширились от понимания моего замысла, а потом закатились. Она откинула голову и рассмеялась низким раскатистым смехом, от которого по позвоночнику вверх и вниз пробежал холодок.
– Мм, а ты мне всё больше и больше нравишься, крошка Ларк, – она резко опустила голову вставая, волосы потемнели до иссиня-черного, а глаза посветлели. На меня теперь смотрели призрачно-серебристые глаза. – Хотела со мной поговорить?
– Ты имеешь дело с Кассавой и Чёрным Дроздом.
– Ты имеешь в виду Рейвана?
– Нет. Брат для меня умер. Я имею в виду Черного Дрозда.
Губы богини изогнулись в жестокой ухмылке.
– Как скажешь. Да, они избраны мною. Хаос, Ларк. Мир понимает лишь его. И даже если ты и пытаешься залатать все созданные мною дыры, пока ты пытаешься усадить на трон лучших правителей, – ты сеешь хаос. Думаю, ты права. Думаю, со мной тебе было бы лучше. Я бы тебя спасла.
Я отступила на шаг, Пета и Эш сделали то же самое.
– Тогда почему ты не пришла спасти Черного Дрозда? Он был у меня в руках, и едва не простился с жизнью.
Она прищурилась.
– Как мы можем спасти двух избранных в одно то же время?
Даже не шевельнувшись, я ощутила связь с Землёй, поток энергии придал мне силы. Богиня-Мать изогнула бровь.
– Хочешь помериться силами со мной?
– Нет.
Я подняла левую руку и направила два пальца на темницу. Из зарослей, словно змеиные языки, выползли молодые побеги. Они оплели люк темницы и выломали его с корнем.
– Держись подальше от меня. Обе держитесь. Отныне я сама выбираю свой путь.
Вторым взмахом руки я послала побеги к ней, чтобы схватить. Она рассмеялась.
– Думаешь, сможешь мне навредить?
Я приподняла одну бровь.
– Слышала когда-нибудь про рогатку?
У неё распахнулись глаза, и она взвизгнула, когда я сначала натянула побеги на себя, а затем отпустила, и они спружинили с такой скоростью, что я не смогла проследить их путь даже взглядом.
– Не могу поверить, что ты отправила Богиню-Мать в полет через джунгли, – Эш взял меня за руку и развернул к себе. – Напомни мне никогда не попадать тебе под руку, – он рассмеялся, а я разревелась, и Эшу пришлось прижать меня к своей груди и шептать успокоительное: – Ну же, Ларк, тшш.
Глухой удар заставил нас развернуться, и я уставилась на огромные крылья единственного в мире пегаса. Шейзер уткнулся носом мне в грудь и вдохнул мой запах.
