355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Шеннон Макгвайр » Обитель » Текст книги (страница 2)
Обитель
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 01:41

Текст книги "Обитель"


Автор книги: Шеннон Макгвайр



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

– И причина, по которой вы поручаете это мне, а не едете сами и не посылаете Этьена?..

Этьен стал начальником стражи Сильвестра еще до моего рождения. Более того, он чистокровный туатха де данан. Он куда лучше подошел бы на эту роль.

– Если я отправлюсь сам, герцогиня Риордан может расценить это как начало военных действий. – Сильвестр сделал глоток кофе. – Этьен, и это всем известно, полностью мне подчиняется, тогда как ты, моя дорогая, по общему мнению, обладаешь некоторой, хотя бы малой независимостью и, как следствие, объективностью.

– Это мне за то, что я не живу дома? – проворчала я. Милая, чудная герцогиня Риордан, правительница Магического Кристалла и живое доказательство того, что дерьмо способно всплыть на самые верха. – Так что у меня за задание? Нянчить вашу племянницу?

– Не нянчить. Она взрослая женщина. Просто загляни туда и убедись, что с ней все в порядке. Это не займет больше двух-трех дней.

Я насторожилась.

– Дней?

– Сколько потребуется, чтобы проверить, что все нормально. Мы пошлем с тобой Квентина, он будет тебе помогать, а Луна уже заказала для вас отель.

Настал мой черед поднимать бровь.

– Вы считаете, мне понадобится помощь?

– Честно говоря, не имею ни малейшего представления. – Он, ссутулившись, смотрел в чашку с кофе. – Там что-то происходит. Вот только не знаю, что именно, и беспокоюсь за нее. Она всегда была из тех, кто стремится откусить больше, чем может прожевать.

– Ох, не тревожьтесь вы так. Я все выясню.

– Обстоятельства могут оказаться не настолько… простыми, как кажутся на первый взгляд. Есть кое-какие осложнения.

– Например?

– Дженэри – моя племянница, да. А еще она графиня, правительница Укрощенной Молнии.

У меня округлились глаза. Это совершенно меняло ситуацию. Вот почему Укрощенная Молния вообще сумела стать полноценным государством. Магический Кристалл может запросто вторгнуться в маленькое графство, но не захочет обострять отношения с сопредельным герцогством. Даже если Дженэри с Сильвестром скрывают свое родство, на уровне герцогов и выше о нем все равно известно. Фейри слишком любят сплетничать, чтобы такая пикантная подробность хранилась в полной тайне.

– Ясно.

– Тогда ты понимаешь, в чем политическое затруднение.

– Магический Кристалл может счесть это чем-то большим, нежели семейная забота.

Я, хотя и не люблю политику, но начальные знания о ней имею.

– Вот именно. – Сильвестр поднял глаза. – Вне зависимости от того, что там творится, Тоби, я не могу гарантировать, что сумею выслать тебе помощь.

– Но вы же говорите, что задание легкое.

– Я не стал бы посылать Квентина, если бы не был уверен, что вы оба будете в безопасности.

Я вздохнула.

– Верно. Буду регулярно звонить и вводить вас в курс дела.

– Но ты обещаешь вести себя осторожно?

– Приму для этого все меры.

И какие же меры предосторожности мне потребуются? За вычетом политических проблем, задание состоит в том, чтобы понянчить племянницу сеньора. По шкале опасности такая работа оценивается не слишком высоко.

– Хорошо. Дженэри – моя единственная кровная родственница на этой земле, не считая Рейзелин. Дженэри уже совершеннолетняя, но я считаю себя ее опекуном с тех пор, как умерла ее мать. Пожалуйста, позаботься о ней.

– А разве…

– У меня нет брата, – ответил он угрюмо.

– Понимаю, ваша светлость.

В прошлый раз, когда Сильвестр попросил меня позаботиться об его семье, мой провал дорого обошелся нам обоим: он потерял Луну, а я – четырнадцать лет. Виноват в обоих потерях был его брат-близнец Саймон.

– Я постараюсь.

– Благодарю. – Он поставил чашку на клочок свободного места на кофейном столике и достал из кармана плаща папку. – Здесь инструкции, объяснения, как проехать, копия брони в отеле, пропуск на автостоянку и карта окрестных владений. Все расходы я, разумеется, возмещу.

– Конечно. – Я взяла папку и бегло просмотрела содержимое. – Вроде бы ничего больше не нужно. Но все-таки почему вы посылаете со мной Квентина?

– Мы отвечаем за его подготовку, – Сильвестр едва заметно улыбнулся. – Посмотреть, как ты управляешься с делами, – это более чем познавательно.

Я вздохнула.

– Замечательно. Где мне его забрать?

– Он ждет рядом с твоей машиной.

– Он что? – Я застонала. – О, дуб и ясень, Сильвестр, смертельная же рань на дворе!

– Разве? – с фальшивой наивностью в голосе спросил он. Жена Сильвестра, Луна, одна из немногих фейри, от природы ведущих дневной образ жизни, а он за несколько веков супружества привык и сам. Всем остальным предполагается приспосабливаться.

– Я вас ненавижу.

– А как же. – Он тихо рассмеялся и встал. – Не буду тебе мешать в сборах. Я был бы благодарен, если бы вы отправились немедленно.

– Непременно, ваша светлость. – Я обняла его на прощание и проводила к двери.

– Открытых дорог и добрых огней, – сказал он, обнимая меня в ответ.

– Открытых дорог.

Я закрыла за ним дверь и одним судорожным глотком допила остатки кофе.

Послать со мной Квентина? Да о чем они только думают? Мало того что мне половину времени придется нянчиться с племянницей Сильвестра, а вторую половину – улаживать дипломатические вопросы. Так как я приеду с территории одного из граничащих с Укрощенной Молнией герцогств, политические осложнения будут неизбежны. Но теперь вдобавок мне придется нянчиться и в буквальном смысле слова. А если уж Сильвестр заявляет, что лучше меня никто не справится, то меня ожидает практически стихийное бедствие.

Просто замечательно.

Глава 3

Помня о просьбе Сильвестра отправляться немедленно, я покидала вещи в спортивную сумку, сунула сверху пакет с гигиеническими принадлежностями и на том сочла сборы законченными. Кошки переместились в спальню и свернулись на куртке Тибальта. Я согнала их и, не обращая внимания на их протесты, накинула куртку на себя. Не хотелось оставлять ее в квартире, чтобы давать Тибальту повод за ней вернуться.

На домашнем телефоне Стейси не брали трубку, и я оставила ей короткое сообщение, попросив заходить покормить Спайка и кошек, пока я не вернусь. Я умолчала о примерных сроках своего отсутствия, так как мне совершенно не хотелось, чтобы она принялась звонить Сильвестру и спрашивать, не пытается ли он убить меня чужими руками. Я бы ее за такую реакцию не винила, ведь как-никак в предыдущий раз, когда я уехала выполнять его поручение, то была превращена в рыбу и провела четырнадцать лет в пруду парка Золотые Ворота. Что ж. Такие вещи дважды не случаются, вот мне и не хотелось понапрасну ее тревожить.

Мой сеньор знает, куда я уезжаю, о котах я позаботилась. Так что осталось сделать один звонок. Не на местный номер, хотя дом, куда я звонила, располагается от меня всего в нескольких милях. Строго говоря, я даже не была уверена, что вообще звоню по телефону.

Прижав трубку плечом, я быстро нажала все кнопки в обратном порядке. Раздался щелчок, затем наступила выжидающая тишина, и я проговорила: «На дворе трава, на траве дрова, не руби дрова на траве двора». Это не заклинание – чары здесь не нужны. Это напоминание для уже существующей связи, куда ей нужно меня направить.

Наступила пауза, в течение которой телефонные линии, которым не было причин соединиться, соединялись, и провода изменяли маршруты, ведя сигнал в здание, где никто и никогда не подписывал договоров с телефонными компаниями. В трубке дважды щелкнуло, а затем низко и мрачно загудело. Я ждала. Лушак любит спецэффекты, и если вы не можете с этим смириться, вам не стоит ей звонить. Можете просто зайти – если вам не особенно дороги собственные ноги. «Просто зайти» к морской ведьме, которой больше лет, чем современной цивилизации, – не то хобби, которое способствует здоровью и долгим годам жизни.

Наконец гудение замолкло, раздался еще один щелчок, и хриплый голос раздраженно произнес:

– Алло?

– Здравствуй, Лушак.

– Тоби, это ты? – раздражения в голосе поубавилось.

– Да, это я.

– Какого черта тебе нужно?

– Я еду в Укрощенную Молнию.

Она помолчала.

– В Укрощенную Молнию? С чего бы тебе туда ехать? Там кругом только грязь и тупицы.

– Меня посылает Сильвестр.

– Ясно. Главный тупица. – Снова последовала пауза. – Зачем ты мне это говоришь?

– Я могу не вернуться до конца недели, смотря сколько времени займут дела. Решила тебя предупредить.

– Вот как, – в ее голосе прозвучало едва заметное разочарование, которое она поспешила скрыть веселым тоном. – Ну и прекрасно. Переделаю кой-какие дела, не беспокоясь, что ты заявишься в гости.

– Я рада, что ты не против.

– Не против? С чего это мне быть против?

– Ни с чего.

– Вот и ладненько. Осторожнее там. Не ходи одна в темноте, не позволяй чужим глазам обмануть тебя. Помни о том, что ищешь. Не доверяй тому, что говорит кровь. Всегда оглядывайся.

– Что?

– Ничего, Тоби. Это… ничего, – сказала она слегка недовольно. – Убирайся из моего телефона.

– Увидимся, когда я вернусь.

– Гм… Тоби? – это прозвучало почти нерешительно. Я впервые слышала от нее подобную интонацию.

– Да?

– Я должна тебе ответ. Возвращайся живой.

– Я вернусь, не волнуйся.

– Убить тебя должна я и никто другой.

Связь резко оборвалась. Я улыбнулась и повесила трубку.

Мы с Лушак встретились шесть месяцев назад, когда она подкинула важный ключ к разгадке личности убийцы Вечерней Розы. Та встреча оставила ее у меня в долгу: ведьма должна мне ответ на любой вопрос, какой бы я ни задала. Поэтому Лушак не убила меня тогда. Признаюсь, я рада, что она не может довести свои угрозы до конца. Неоплаченные долги тяготят чистокровок – а Перворожденных они, несомненно, тяготят еще больше. После той первой встречи Лушак время от времени звонила мне – отсутствие номера в справочнике не помеха тому, кто полагает, что телефон – это забавная, но недолговечная мода. Интересовалась, когда уже наконец я избавлю ее от долга, чтобы она смогла меня убить. Не лучшие телефонные беседы в моей жизни, но постепенно я к ним привыкла и даже начала находить в них удовольствие. Хорошо, когда есть с кем поговорить.

Совсем не скоро я осознала, насколько она одинока. К ней плохо подходит это слово – она старше, чем народы, она видела гибель империй – и все-таки она одинока. Люди боятся ее, избегают мест, где она бывает, пугают ею детей и шепчут ее имя в час, когда огни еле светят. Как ей не быть одинокой? Лично я удивляюсь, как ей удается при этом оставаться почти полностью в здравом уме.

Когда я поняла, почему она продолжает мне звонить, то стала приезжать к ней сама. Мы играли в шахматы, бродили по докам, кормили чаек и разговаривали. Ей есть о чем рассказать: слишком много времени миновало с тех пор, когда кто-нибудь ее слушал. И вот я слушала, и каждый мой визит оканчивался одинаково:

– Теперь ты задашь мне вопрос?

– Нет.

– Я убью тебя, когда ты его задашь.

– Я знаю.

А потом я шла к себе домой, она – к себе, и ненадолго мы обе не чувствовали себя одиноко. У меня не так много друзей, чтобы отказываться от дружбы.

С телефонными звонками я закончила, теперь оставалось только собрать оружие. Я достала из-под кровати новенькую бейсбольную биту из алюминия, кинула ее рядом с сумкой. Потом открыла верхний ящик комода, откопала в скрученных носках и мятых ночных рубашках черную бархатную коробку, перевязанную золотой лентой, и засунула ее в сумку поглубже. Она мне понадобится только в самом крайнем случае. Она – все, что у меня есть.

Жила-была девочка, которая думала, что я герой, или, может быть, я была героем только в ее воображении. Разницы в конечном счете никакой не оказалось: я не смогла защитить ту девочку, и она умерла. Кто знает, возможно, нож, который она мне оставила, сможет однажды защитить меня. Дэйр была хорошим ребенком. Я вовсе не хотела бросать ее на произвол судьбы. Если бы я только забрала ее с собой… возможно, я все еще оставалась бы чьим-то героем.

Я закинула сумку на плечо, подхватила биту и пошла к входной двери. Может быть, я все-таки бросила Дэйр. Может быть, нет. Но одно я знала точно: я не брошу Квентина и уж точно ни в коем случае не подведу Сильвестра. После того, что случилось в прошлый раз, – больше никогда. Остановившись у двери, я, тихонько напевая, начертила в воздухе узор, наскоро набрасывая на себя более или менее сносную человеческую маскировку. Меня окутал запах моей магии – меди и скошенной травы – перебивая собой запах болотной мяты, что исходил от куртки Тибальта. Спайк чихнул, вскочил на спинку дивана и затрещал шипами.

– Никак у нас сегодня аллергия? – В ответ раздался тот же треск, и я рассмеялась. – Ладно. Ведите себя хорошо. Буйных вечеринок не устраивайте. Стейси будет заходить вас покормить, а я вернусь, как только смогу.

Я быстро закрыла дверь, оставив за ней укоризненные взгляды своих питомцев, и направилась к крытой автостоянке.

На рынке жилья в Сан-Франциско моя квартира – это, что называется, счастливая находка. Мало того что она довольно просторная, а арендная плата регулируемая, к ней еще прилагается автостоянка – неслыханная роскошь в городе, где за место для парковки нередко вспыхивают настоящие драки. Согласно условиям моей аренды, крытая автостоянка предотвращает воровство и порчу машин, чем и оправдывается повышенная квартплата. Учитывая, на каких машинах я обычно езжу, для меня она предотвращает разве что публичное осмеяние.

Моя последняя машина стала жертвой автогонок по Сан-Франциско, в которых был ровно один участник. Амортизаторы разбились, тормоза не подлежали ремонту, и когда я нашла ее – а это было нелегко, так как я бросила ее на улице с ключами внутри – стало ясно, что мне остается разве что избавить ее от столь плачевной участи. Я продала те части, которые еще можно было продать, сдала в металлолом остальное и купила себе лимонно-желтый фольксваген-букашку 1974 года выпуска. Люблю букашки.

На автостоянке выяснилось, что капот моей машины приобрел новое украшение: на нем, скрестив ноги и откинувшись назад на локтях, сидел светловолосый подросток в наушниках и изучал трещины на потолке.

– Квентин, слезай немедленно! Ты мне краску поцарапаешь!

– Чем? – поинтересовался он, стаскивая наушники и поворачиваясь ко мне. – Наждака я не захватил.

– Придурок, – сказала я и улыбнулась.

С Квентином мы изначально не слишком поладили: Сильвестр послал его вернуть меня в Тенистые Холмы, а я захлопнула дверь у него перед носом. Потом отношения между нами выровнялись, и теперь он один из моих любимцев. Мальчишка – чистокровный донья ши и чересчур заносчив, но у него большой потенциал. Ему просто нужно разобраться, что с этим потенциалом делать.

Я никогда не встречала его родителей, но могу спорить на что угодно, что они живут далеко от Калифорнии. У аристократов разработана сложная система анонимного опекунства, при которой их отпрыски регулярно меняют место жительства, чтобы не дать окружающим заметить, что вокруг них то и дело случается что-нибудь странное, или что дети не взрослеют с нормальной скоростью. Квентин был принят на воспитание в Тенистые Холмы за год до того, как я официально вернулась на службу к Сильвестру. В дневное время он посещает одну из местных средних школ, знакомясь с жизнью людей, а в ночное время служит пажом, учась быть аристократом-фейри. Когда-нибудь он станет оруженосцем, затем рыцарем и, наконец, унаследует родительский титул. Слишком много для ребенка его лет, но, думаю, он справится.

Квентин соскользнул с капота, закинул рюкзак на одно плечо и выжидательно на меня посмотрел.

– Ну и куда мы едем?

– В Укрощенную Молнию, – сказала я, оглядывая заднее сиденье через окно, прежде чем открыть дверь. – Ты с вещами?

– Его светлость, перед тем как мы с ним выехали, приказал мне собрать багаж.

– Уж он, конечно, все предусмотрел. Залезай.

Квентину явно не терпелось отправиться в путь, и прежде чем я захлопнула дверь со своей стороны, он уже сидел пристегнутый. Я приподняла бровь и скосила на него глаза.

– Что, нервничаешь?

Квентин поерзал на сиденье.

– Летние каникулы же. У меня были планы.

– Ясненько. – Я завела мотор. – И как ее зовут?

– Кэти, – он произнес имя чуть напевно, выдавая тем самым всю глубину своей влюбленности.

– Кэти? – Я наморщила лоб, вспоминая список воспитанников в Тенистых Холмах. – От какого она Двора?

– Ни от какого. Мы вместе ходим в школу.

– Так она?..

– Угу, – он замолк, а потом с глуповато-блаженной улыбкой добавил: – И она прекрасна.

Я не потрудилась скрыть улыбку.

– Что ж, замечательно. Но ты не забываешь о предосторожностях?

Человеческий подросток понял бы этот вопрос в сексуальном смысле. Для юного фейри он значил именно то, что значил. Когда мы подпускаем к себе людей, нам приходится постоянно быть осторожными. Времена сжиганий на кострах позади, и человечество почти о них забыло, но мы не забудем никогда. Умение не забывать позволяет нам выживать в этом мире.

Квентин крайне самоуверенно кивнул. Я помню, что сама была так же уверена в себе. Когда же это кончилось? Ах да. Когда я повзрослела.

– Она даже не догадывается, кто я.

– Отлично. Продолжай так и дальше. Чтобы мне не пришлось тебя спасать от чокнутых конспирологов.

– Да ну, у этих пунктик обычно насчет эльфов.

– Тебе выражение «вскрытие пришельца» о чем-нибудь говорит?

– Брр.

– Вот именно.

Я выехала с автостоянки на улицу и повернула в сторону бесплатной автострады. День был прекрасный, меня ждала легкая, пусть и неинтересная работа, и выполнять ее предстояло в приятной компании. Может, дела у меня все-таки налаживаются.

Глава 4

– Так куда мы едем-то? – спросил Квентин в пятый раз.

Покружив битый час по деловым кварталам Фримонта, мы наконец остановились перед входом в парк, чтобы перечитать полученные инструкции. Мимо дисциплинированно пробежала трусцой группка приверженцев здорового образа жизни. Я скорчила им вслед гримасу. Всю жизнь отношусь к ним примерно так же, как к Слепому Майклу и его свите: заслуживают уважения, но все равно слегка психи. Кто в здравом уме добровольно выберется из кровати раньше полудня и пойдет бегать по округе в трусах и майке?

– В место под названием «Эй-Эль-Эйч Компьютинг».

Найти Фримонт проблемой не было. Даже с не слишком четкими указаниями куда ехать, промахнуться мимо целого города трудно. Но, к сожалению, в выданных Сильвестром инструкциях куда больше внимания уделялось тому, какая территория каким фейри принадлежит, чем, скажем, названиям улиц. Я знала точно, в чьих мы сейчас владениях, где мы в них въехали и где из них выедем. Вот только не знала, где мы, собственно, находимся.

– Мы едем в Эй-Эль-Эйч? – оживился Квентин. – Они выпускают компьютеры, которые могут работать в Летних Землях, и проводку к ним. Телефоны в Тенистых Холмах точно они делали. У меня их мп3-плеер. – Он приподнял белую коробочку размером с колоду карт и гордо добавил: – Работает, даже если уходить очень глубоко.

– Что он делает?

– Проигрывает музыку.

Я посмотрела на плеер краем глаза.

– А куда вставляется кассета?

– Тоби. – Квентин закатил глаза. – Ты прямо настоящий луддит.

– Я четырнадцать лет была рыбой, помнишь? Мне позволено не разбираться в этих ваших безумных современных техноигрушках. Короче, компания, скорее всего, должна располагаться где-то в деловом районе.

– Думаешь?

Я сунула ему папку с инструкциями и завела мотор.

– На, посмотри, может, разберешься, куда ехать.

– Окей… – Он полистал страницы и нахмурился. – Э, а где маршрут-то?

– Вот ты и узрел корень проблемы. – Я пожала плечами. – Повернем здесь налево.

– Налево?

– Надо же откуда-то начинать.

– Пусть будет лево. – Он вздохнул. – Нужно будет тебе показать, как пользоваться навигатором.

– Может, позже.

Объединив усилия, мы сумели добыть малую толику смысла из извращенных понятий Сильвестра об указании направлений и через двадцать минут подъехали к воротам, номер на которых соответствовал адресу в папке. В обе стороны на добрый квартал тянулся забор, огораживающий спутанные в единый клубок заросли, которым позавидовал бы садовник замка Спящей Красавицы. Те растения, которые я опознала, относились к быстрорастущим; по всей видимости, их и выбрали за то, чтобы они поскорее покрыли землю, а из деревьев были одни эвкалипты – самое высокое растение, известное человеку. Они тоже растут достаточно быстро и способны создать непроходимую чащу за гораздо меньшее количество лет, чем любые другие деревья. Причем здесь, в Калифорнии, где у них нет естественных врагов, они вырастают даже выше, чем обычно.

Подъездную дорожку окаймляла каменная арка с подъемной решеткой, смахивающей на декорацию, украденную со съемочной площадки «Камелота». За воротами что-то мелькнуло, но сомневаюсь, что это был олень.

– Ты уверена, что это то место?

Я показала на деревянную вывеску с надписью «Эй-Эль-Эйч Компьютинг».

– Похоже на то.

– А как мы попадем внутрь?

– Хороший вопрос. Подожди.

На заборе висел интерком: строгий у них режим входа или нет, им все равно требуется информация, что у них гости. Я вышла из машины, чтобы рассмотреть устройство поближе.

– Квентин, принеси папку.

– Я теперь что, твой слуга?

– Очень смешно. Быстро давай ее сюда. – Я протянула руку, и он, смеясь, сунул мне папку.

В инструкциях Сильвестра про код от электронного замка ничего сказано не было; собственно не было ни слова и про сам замок. Очень мило с его стороны. Я нажала то, что предположительно было кнопкой вызова.

– Алло? Есть кто там? – Ответа не последовало. Я покачала головой и повернулась к Квентину.

– Идеи есть?

Он пожал плечами.

– Мы можем поехать домой.

– К несчастью, не можем. – Я вздохнула, вернулась к интеркому и нажала кнопку еще раз.

– Алло? Это Октобер Дэй, я приехала встретиться с Дженэри Торквиль. Кто-нибудь может меня впустить?

Несколько минут я хмуро ждала. День был прекрасный, но я не собиралась проводить его на природе.

Наконец, окончательно разозлившись, я послала интеркому воздушный поцелуй и произнесла: «Скажи „Друг“ и войди», – одновременно проецируя на него твердую веру, что я ввела правильный код. В воздухе запахло медью, глаза пронзила острая боль, свидетельствующая, что, даже если заклинание не сработало, мои ограниченные магические ресурсы на него истратились, и тело отреагировало соответственно.

Все фейри имеют предел личных возможностей, и мой ниже, чем у большинства. Для меня ношение человеческой маскировки – уже нагрузка, да плюс еще утомление от остальных ежедневных магических действий… в общем, вызванных магией мигреней у меня более чем хватает.

Но боль все же не была напрасной: интерком затрещал, и на экранчике высветилось «добро пожаловать», а подъемная решетка поползла вверх. Я выпрямилась.

– Отлично. Едем.

Квентин наморщил лоб.

– А что ты сделала?

– Взломала замок. – Получив в ответ осуждающий взгляд, я вздохнула: – Слушай, мы здесь потому, что Сильвестр встревожен. Это оправдывает небольшое проникновение со взломом. Давай, залезай в машину.

Он закатил глаза, но подчинился. Система безопасности оказалась рассчитанной скорее на внешний эффект, чем на практичность: решетка поднималась почти пять минут, а ждать столько времени перед дверью – это уже чересчур. У чистокровок стиль всегда одерживает верх над содержанием. Как только проем стал достаточной ширины, мы проехали через арку и покатили по извилистой дорожке вниз по склону невысокого холма. Заросли отступили, дав место аккуратно подстриженной лужайке, окружающей два здания, к которым вела заасфальтированная дорога. Деревья сплетались над нами в единое целое, и едва заметные сквозь них очертания городских небоскребов на фоне неба лишь усиливали иллюзию заброшенности. Отлично придумано, тем более, если учесть, что все это находится в центре Силиконовой долины, где весьма немногие могут позволить себе иметь в частном владении целый лес.

Здания из красного кирпича, одно в пять этажей, второе только в два, соединялись между собой бетонными дорожками, изогнутыми, казалось, в самых произвольных направлениях. Все это больше походило на частную школу, чем на компьютерную компанию – стали и хрома в дизайне явно не хватало.

Но самым странным в пейзаже были кошки. На почти пустой стоянке их было около двух дюжин – они лениво бродили, вылизывались или просто дремали на солнышке. Еще больше их валялось в траве и смотрело, как мы подъезжаем.

– Тоби…

– Я их вижу.

Когда мы съехали с холма, кошки не отскочили, уступая нам дорогу, а неспешно отошли, задрав хвосты. Я въехала на стоянку, заглушила мотор, и они тут же окружили машину. Один пятнистый кот, самый смелый из всех, вскочил на капот и уставился на нас сквозь ветровое стекло.

– Все это как-то неправильно, – сказал Квентин.

– Угу, – согласилась я и, отстегнув ремень безопасности, вышла из машины, держа папку под мышкой. С озадаченным любопытством оглядела котов, а потом обернулась назад, в сторону ворот.

Там, среди деревьев, кто-то стоял – кажется, маленькая девочка в джинсовом комбинезоне. Ветер поднимал волной ее длинные светлые волосы. Когда она повернула голову и посмотрела на меня, блеснули очки. Я подняла руку, и… она исчезла.

– Вот жуть, – сказала я. – Ты это видел?

– Видел что? – Квентин встал рядом со мной.

– Значит, не видел. – Я прищурилась и посмотрела туда, где она только что была. Некоторые расы фейри умеют вот так исчезать, но я, хоть убей, не могла сказать, к которой из них она принадлежит.

Квентин глядел на меня как-то странно.

– На что ты смотришь?

– Ни на что. – Я встряхнула головой. – Идем.

Я закрыла машину и направилась к двухэтажному зданию. Квентин шел следом. С полдюжины кошек увязалось за нами, а когда мы подошли к двери, они уселись широким полукругом, не подходя к зданию ближе и не сводя с нас глаз.

К стене была привинчена неуместно непритязательная медная табличка. Я прочитала: «И воздушным теням дарует и обитель, и названье. Уильям Шекспир». Хм. Я протянула руку, чтобы потрогать надпись, и ладонь тряхнуло статикой. Я вскрикнула.

– Что такое? – встревоженно спросил Квентин.

– Простейшее охранное заклинание. Не предназначено причинять вред, по крайней мере, тем, кто пришел с миром. – Я сунула палец в рот, разглядывая табличку внимательнее.

– А как оно это узнаёт?

– Видишь вот эту линию? – Я показала на полоску серебра, на этот раз предусмотрительно не дотрагиваясь. – Это работа коблинау. Похоже, это и есть настоящая охрана.

– В каком смысле?

– Даже если кто-то и сумеет вломиться в ворота, пройти в эту дверь он не сможет. Для нас заклинание не смертельно, потому что о нашем приезде знают. Если бы мы хотели проникнуть сюда с дурными намерениями, все было бы гораздо хуже.

Вместо небольшой искорки тогда последовал бы серьезный удар.

– Ого, – сказал Квентин. – А входить нам безопасно?

– Давай выясним.

К двери был прикреплен кусок картона с надписью черным маркером: «Вход для доставки – с обратной стороны». Ниже была пририсована стрелка, указывающая на угол здания. Проигнорировав ее, я толкнула дверь, и на меня не обрушилось ничего кроме сдвоенного удара по нервам в виде ледяного холода от кондиционера и кошмарно безвкусного ковра горохового цвета.

Обычно в приемных стараются создать для посетителей уют – в этой же смешались худшие цветовые решения семидесятых и пластмассовая мебель в стиле ар-деко. Обстановка как будто специально была такая, чтобы люди спешили побыстрее отсюда уйти. Растения тоже были из пластика, а все журналы на стеклянных приставных столиках были не меньше чем трехлетней давности.

– Бр-р-р, – сказал Квентин, разглядывая ковер.

– Согласна. – Я нахмурилась. Эта комната не использовалась для ведения бизнеса – о ней не заботились потому, что в ней не было необходимости. В дальнем конце была дверь. – Пойдем.

– Может, нам попробовать кого-нибудь вызвать или еще что?

– Там было написано, что доставка с обратной стороны, а дверь ведет как раз на противоположную сторону. – Я пожала плечами. – Просто сами станем доставкой. – Ни товаров, ни почты у меня с собой не было, зато желания все здесь разбомбить – с избытком. Дверь оказалась не заперта, и дальнейшего приглашения мне не потребовалось.

– Мне как-то неудобно вот так вламываться, – сказал Квентин.

– А мне неудобно торчать здесь и ждать. Хочешь – иди, хочешь – нет, сам решай.

Я толкнула дверь и пошла по коридору. На полпути за спиной раздался звук закрываемой двери и приближающийся топот – Квентин меня догонял. Я улыбнулась и не сбавила шага.

Изначально здание «Эй-Эль-Эйч Компьютинг» явно было складом: внутренних стен не было, только уходящая вдаль запутанная череда перегородок чуть ниже человеческого роста. Бетонные полы застелены промышленным напольным покрытием. К одной из стен была прикреплена лестница к мосткам, идущим крест-накрест под потолком и еще выше, как минимум на три яруса или больше; освещены были только нижние два. Я попыталась понять, что может быть там наверху, но решила, что, пожалуй, не хочу этого знать.

Здание было огромным, а ведь второе еще больше. И как нам здесь найти племянницу Сильвестра?

– Тоби…

– Тс-с-с. Прислушайся.

В центре помещения кто-то орал – звук был еле слышен сквозь лабиринт перегородок. Не считая гудения ламп, больше тишину этого большого и пустынного пространства ничто не нарушало.

– Там кто-то сильно сердится.

– Точно. Туда-то мы и пойдем.

– Думаешь, стоит?

– Может, и нет.

Я вошла в невысокий лабиринт. Перегородки состояли из неплотно соединенных пробковых плит. Если я здесь потеряюсь, то просто свалю их все, как домино, и найду выход.

Дорожка вывела на свободное пространство, к которому, по-видимому, стягивались все ходы этого лабиринта. Там стояли несколько человек, с явным интересом разглядывая что-то в одном из узких проходов. Все они были фейри, но человеческая маскировка покрывала мерцающим облаком только одного из них. Любопытно. Крики доносились из того прохода, куда все смотрели: голос был женский, но не женственный, и безостановочно ругался минимум на четырех языках. Для всех остальных это, похоже, служило послеобеденным развлечением.

– Сколько на текущий момент? – спросил один из них, высокий светловолосый мужчина, которому ничего не стоило бы украсить собой обложку «Еженедельника серфингиста». Хотя не так уж много на свете серфингистов с оранжево-красными глазами и заостренными ушами.

Женщина рядом с ним нахмурила брови и взглянула на планшет с зажатым в нем листом бумаги.

– Шесть, если считать клингонский. Он считается? – Волосы у нее были темные, с красными прядями, из-за чего она походила на жертву неудачного мелирования. Сочетание таких волос с фарфорово-бледной кожей выдавало в ней донья ши, а искусная нотка небрежности во внешности создавала впечатление, что это она носит весь мир, а не мир носит ее.

– Нет, – произнес второй мужчина. – Вымышленные не в счет. – Человеческая маскировка была именно на нем, и я, прищурившись, почти различила очертания его крыльев.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю