Текст книги "Судоку для убийцы"

Автор книги: Шелли Фрейдонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава одиннадцатая

В шесть часов Кейт спустилась, чтобы отпереть дверь для членов правления. Удивилась, увидев, что Дженис все еще сидит за столом.

– Я всегда остаюсь на собрания, – пояснила Дженис. – Веду протокол.

– Вот как? – сказала Кейт. – Вы секретарь правления?

– Вилетта – секретарь и казначей, но сейчас она слишком больна и не может исполнять обязанности. А Джейкоб часто отсутствует. Я решила помочь.

«Еще бы», – подумала Кейт не без злорадства. В голове прозвучал голос профессора. Терпение. Она прикусила губу. Нельзя позволять Дженис провоцировать нетерпение и горячность.

Звякнул колокольчик.

Душу охватила паника. «Не сейчас, – приказала она себе. – Думай о них как о математиках». Дженис вскочила, но Кейт ее опередила.

На пороге стоял Джейкоб Доннели. Он выглядел еще более изможденным, чем на похоронах.

– Добрый вечер, мистер Доннели. Проходите, пожалуйста.

– Кати, – сказал он. – Примите соболезнования. Хорошо, что вы здесь и можете взять на себя функции профессора.

Он стал расстегивать пальто – бежевое, демисезонное.

«Не глупи, – подумала Кейт. – Сейчас осень. Все ходят в пальто».

Он кивнул Дженис.

– Будьте добры, пришлите остальных, как только они придут.

Джейкоб пошел по коридору к комнате правления.

Следующей явилась Мэриан Тисдейл в пальто цвета верблюжьей шерсти. Шляпы не было, голову обрамляли мягкие седые кудри. Таких голубых глаз, как у нее, Кейт ни у кого не видела. Казалось, они осветили комнату. Кейт поняла профессора: такую женщину нельзя не любить. Разумеется, рядом с ней у Дженис не было никакого шанса.

Мэриан протянула Кейт обе руки.

– Я так рада, что вы согласились принять предложение. Пи-Ти был бы очень рад.

– Спасибо, – сказала Кейт. – Я рада быть полезной.

Ну что за фраза? Почему она не может быть такой же естественной, как эта женщина?

– Я тоже. – Мэриан стиснула руки Кейт и вошла в вестибюль. – Добрый вечер, Дженис.

Кивок Дженис был поистине ледяным. Кейт покраснела за нее. Мэриан было под семьдесят; Дженис – чуть за шестьдесят. Мужчина, которого они обе любили, был мертв.

Вскоре прибыли и остальные. Вошел толстяк. Он отдувался, преодолев пять ступеней. По виду ему было за шестьдесят. Представился: Эрик Ингерсолл. Он подал Кейт свой плащ и шляпу и проследовал в комнату для переговоров.

«Еще одно пальто», – подумала Кейт. Но пожалуй, старику не под силу промчаться по дорожке, как тот убийца, которого она видела. Кейт отнесла плащ в шкаф, куда Мэриан в этот момент вешала свое пальто.

Она взглянула на плащ и иронически улыбнулась Кейт.

Затем пришли сразу двое мужчин. В одном Кейт узнала Джейсона Элкса, он приехал в Гранвилль пятнадцать лет назад.

– Кати Макдональд, – произнес он и пожал ей руку. – Представляю, как Пруденс вам обрадовалась, даже при таких ужасных обстоятельствах. Я знал Пи-Ти со времен колледжа. Никогда бы не подумал, что с ним может такое произойти.

Он представил ей своего компаньона Даниеля Краудера. Еще один пожилой джентльмен, не захотевший надеть костюм и галстук: на нем были брюки хаки, клетчатая рубашка и охотничья куртка.

«Какое старое правление, – подумала Кейт. – Всем под семьдесят. Музею нужна молодая, энергичная кровь».

Увидев последнего члена правления, Кейт обрадовалась: это была женщина примерно ее возраста. Она казалась знакомой. Рыжевато-каштановые волосы обрамляли лицо и падали на плечи. У нее были карие глаза и полные губы.

– Кати, ты меня не помнишь? Я видела тебя в приемной, но не подошла. Джинни Сью Брайт.

– Джинни Сью?

Кейт даже рот раскрыла. В школе Джинни была некрасивой девочкой, но, благодаря общительному характеру, имела много друзей. «В отличие от меня», – думала Кейт.

– Ты очень изменилась.

Джинни улыбнулась:

– Надеюсь, это комплимент.

Кейт покраснела.

– Да, ты замечательно выглядишь.

Джинни покачала головой.

– Ты – тоже. Только ты стала выше ростом. Мне нравится твоя стрижка. Это правда, что ты работаешь в одном из научно-исследовательских институтов в Вашингтоне?

Она вошла в здание, увлекая за собой Кейт.

– Я… работаю в команде математиков.

– Должно быть, это увлекательно.

Кейт удивленно на нее посмотрела.

– Я хочу сказать, что хорошо быть с людьми своего круга.

Кейт кивнула. Чудачка среди чудаков.

Джинни, улыбаясь, смотрела на нее.

Кейт с запозданием поинтересовалась:

– А ты чем занимаешься?

Джинни рассмеялась.

– Я учу школьников четвертого класса в начальной школе. Сумела лишь педагогический колледж окончить. Потом вернулась домой.

Она пожала плечами.

– Но мне нравится моя работа. Дети замечательные. И я чувствую отдачу.

Кейт кивнула, стараясь придумать, что бы еще ей сказать. Мысль об обучении четвероклассников вызывала у нее тошнотворные воспоминания.

– Ты к нам надолго?

– Не знаю. Профессор… Ничего пока не могу сказать.

– Ужасная потеря для города и для друзей профессора. Надеюсь, ты останешься.

Она понизила голос.

– Правление состоит из одних стариков, и сделать что-либо для музея почти невозможно. А тут еще торговый комплекс и убийство профессора…

– Джинни Сью, собрание вот-вот начнется.

Джейкоб Доннели стоял в дверях переговорной комнаты, он пришел позвать их.

– Кати, будьте добры.

Кейт схватила со стола Дженис стопку папок, и девушки заторопились по коридору.

Когда входили, Кейт слышала, как Мэриан Тисдейл сказала:

– Мне очень жаль, что Вилетта не сможет сегодня присутствовать на собрании.

Разговор стих, и пять членов правления обратили взоры к Кейт и Джинни.

– Садитесь сюда, Кати.

Мэриан указала на место рядом с собой и слева от Джейкоба Доннели. Тот сел во главе стола. Кейт невольно подумала: уж не сидел ли на этом стуле профессор? Сможет ли она заменить его, хотя бы временно?

Эрик Ингерсолл сидел напротив нее, рядом с ним – Джинни Сью, Джейсон Элкс и Даниель Краудер – в конце стола.

Дженни примостилась на складном стуле в нескольких футах от стола. Она держала на коленях тетрадку для стенографических записей, ручка с готовностью застыла над страницей.

– Нужно составить протокол, – произнес Джейкоб Доннели и посмотрел на лист бумаги, лежавший перед ним на столе. – Дженис, прочитайте, пожалуйста, протокол последнего собрания.

Дженис выпрямилась.

– Собрание состоялось…

Кейт внимательно слушала, но ничего особенного не уловила. Ей показалось, что собрание ни к чему не пришло.

– Определим повестку собрания.

Повестка была одобрена. Доннели Старший откашлялся и заговорил:

– Сначала я хотел бы поблагодарить Кати Макдональд за то, что она согласилась на временное исполнение обязанностей куратора. Профессор и я не всегда были согласны друг с другом, однако его уход – большая для нас потеря.

«И это все, – думала Кейт. – Не всегда согласны? Может, сплетники Гранвилля раздули их ссору до невероятных размеров?»

– Поскольку собрание не запланировано, предлагаю обойтись без обычного вступления и перейти сразу к делу. Мы с вами сели в лужу.

Кейт прикусила губу, чтобы не рассмеяться: странно было слышать подобную фразу от столь солидного человека.

– Сначала и прежде всего, нам нужно разобраться с невыплаченным банковским кредитом. Я приказал Дарреллу прояснить этот вопрос. В течение трех месяцев не было никаких выплат. Однако были сняты значительные суммы.

– Мы заплатили гонорар «Бальбоа и сыновьям», – сказала Джинни Сью.

– Это семечки по сравнению с недостающими суммами.

Он сунул руку в пиджак и вынул сложенную компьютерную распечатку. Развернул листок и пустил по столу, чтобы присутствующие с ним ознакомились.

– Господи помилуй, – воскликнул Джейсон Элкс. – Не хватает почти двухсот тысяч. Что, черт возьми, происходит? Никогда не поверю, что Пи-Ти жульничал. Его дом и музей под угрозой.

Джинни взглянула на документ и побледнела. После ознакомления с бумагой заговорили все одновременно.

– Нарушение порядка, – взвизгнула Дженис.

Никто не обратил на нее внимания.

Джейкоб поднял руку. Все замолчали.

– Я знаю, что Кати консультировалась по этому вопросу с Дарреллом. Вы сумели узнать, куда подевались деньги?

– Нет, – удивилась Кейт. – Похоже, тот, кто выписывал чеки, что-то напутал. Чеков я не нашла.

Она быстро взглянула на Дженис. Та склонилась над блокнотом, и выражения ее лица Кейт не разглядела.

Все в комнате посмотрели на Дженис.

– Дженис, профессор переводил деньги?

Дженис не подняла глаз.

– К финансовым делам профессора я никогда отношения не имела.

«Так я тебе и поверила», – подумала Кейт. Дженис осуществляла все почтовые операции: отправляла письма и первая открывала корреспонденцию. Кейт, однако, подумала, что не время и не место выдвигать обвинения против Дженис, обвинять ее в беспечности или – того хуже – в присвоении денег, предназначенных для уплаты банку.

– Кати, нам необходимо найти эти деньги.

Кейт кивнула. Она сделает все для спасения музея.

– Я знаю, вы – чистый математик. А знаете ли вы обычную бухгалтерию?

Кейт почувствовала, как загорелись щеки. Кати чокнутая.

– Я могу складывать и вычитать, сравнивать доходы и расходы. Но кто отвечает за расходы?

– Профессор.

Джейкоб помолчал и оглядел собравшихся за столом.

– Правление думает, что, поскольку он имел право подписи, а Вилетта… не смогла осуществлять обязанности казначея, то он и должен был отвечать за кредит.

– Вот что значит – вверять финансы человеку, мысли которого витают в облаках, – сказал Эрик Ингерсолл, сплел пальцы и сложил их на животе.

– Нарушение порядка.

– Благодарю, Дженис, – отмахнулся от нее Джейкоб. – Эти деньги должны быть где-то. Даже Пи-Ти не мог потерять такую сумму.

В голосе Джейкоба прозвучала горечь. Уж не из-за денег ли они когда то рассорились? Неужели даже после смерти профессора Джейкоб питает к нему вражду?

Мэриан подняла руку.

– Джейкоб, я предложила заплатить долг. Пи-Ти не позволил мне этого сделать. Сейчас я предлагаю правлению то же самое.

Кейт взглянула на нее. Глаза Мэриан сверкали, на этот раз – непролитыми слезами. Кейт отвернулась.

– Это очень благородно с вашей стороны, Мэриан. Однако это не решит проблемы отсутствующих фондов. К счастью, банк не сможет лишить права выкупа заложенного имущества.

– Завещание нашли? – спросил Джейсон Элкс.

– Не знаю. Завещание значительно ускорит дело, однако музей окажется в опасности.

– Совершенно ясно, что в этом случае сделает Абигейл, – сказала Джинни. – Продаст дом будущим хозяевам торгового комплекса.

– Но не музей головоломок, – возразила Мэриан. – И если в завещании нет специального распоряжения, коллекция по-прежнему будет принадлежать нашей корпорации.

– А это означает, что нам придется искать новое помещение, – сказал Ингерсолл, – если мы хотим сохранить музей.

Кейт взглянула на Мэриан. Паззлы – неотъемлемая часть дома, так же как и Алоиз. Кот может жить только здесь.

– Возможно, – согласился Джейкоб. – Но поскольку «Бальбоа и сыновья» снова отложили начало ремонта, то, пока мы не обнаружим завещание – если вообще оно существует, – дело спорное. Фактически все вопросы, касающиеся музея, спорные. Собрание окончено.

Он встал и покинул комнату.

Все некоторое время сидели молча. Похоже, они были удивлены не меньше, чем Кейт, тем, что к ним проявили такое пренебрежение.

– Я что, ради этого проехал тридцать миль? – спросил Даниель Краудер.

Джейсон Элкс хлопнул его по спине.

– Поехали ко мне, в шахматы сыграем. Я живу за углом.

Кейт собрала не понадобившиеся папки и вместе со всеми вышла из комнаты. У нее не было возможности задать вопросы или уточнить обязанности.

Джинни Сью дожидалась ее в вестибюле.

– Завтра во время ленча ты будешь свободна?

– Я? – переспросила Кейт.

– Да, ты.

Джинни Сью одарила ее широкой улыбкой.

– Готова поспорить: со времени приезда у тебя не было и минуты спокойной.

– Пожалуй, что так, – согласилась Кейт.

– Ну, так что скажешь? Завтра у меня уроков не будет – церковный праздник, и мы можем встретиться.

– Хорошо, – сказала Кейт. – Я с удовольствием.

– Ну и чудесно. В час дня? У Райетт? К тому времени большинство народа разойдется, и мы будем почти одни.

Джинни застегнула последнюю пуговицу и перекинула через плечо сумку.

Кейт проводила ее до дверей.

– Ух ты, холодно. Увидимся завтра.

Джинни Сью подняла воротник и сбежала по ступеням.

Кейт, дрожа, закрыла дверь. Им давно следовало включить отопление. Возможно, бойлер потребует ремонта. Она так и не спросила, какие средства ей выделяют на коммунальные нужды. И на какой срок.

Дженис сидела за столом в пальто.

– Ты здесь надолго? Мне пора запирать.

– Все в порядке, Дженис. Идите. Я сама запру.

– Но ты…

– У меня есть ключи, и я знаю, что делать. До завтра.

Дженис колебалась, и Кейт надеялась, что она не станет спорить. Кейт вдруг почувствовала страшную усталость. Препятствия, стоящие перед ней, казались непреодолимыми. Однако сейчас ей надо было проявить власть.

– Доброй ночи.

Дженис неохотно нащупала ключ на связке и открыла им нижний ящик стола. Вынула сумку и снова заперла ящик. Поднялась и, не говоря ни слова, вышла из здания.

Впервые грубость Дженис не взволновала Кейт. Ее больше интересовало, что находится в запертом ящике. Почему она запирает его, когда здание закрыто? Ведь она первая приходит на работу, первая открывает входную дверь.

Кейт вдруг охватило страстное желание увидеть, что она там скрывает.

Она быстро прошла к окну и отодвинула уголок шторы. Увидела, как Дженис вошла в ворота, затворила их за собой, проверила щеколду и пошла по улице.

Кейт стояла, пока не убедилась, что Дженис действительно ушла. Затем опустила штору, поднялась наверх и взяла ключи профессора. Она видела их утром в его столе. Один из них должен подойти к ящику Дженис.

Кейт принесла связку вниз и, еще раз убедившись, что в музей никто не идет, села на стул Дженис.

Даже сейчас она следовала схеме. Начала с широкого центрального ящика. Он не был заперт, и Кейт нашла в нем обычные канцелярские принадлежности: карандаши, скрепки, марки и несколько оплаченных счетов. Один из них относился к коммунальным услугам. По крайней мере, у них в течение месяца будет электричество и тепло.

В верхнем правом ящике Кейт обнаружила стопку писчей бумаги. Во втором – конверты, календарь, открытый на августе, рулон полинявших красных билетов и дырокол.

Кейт поколебалась, когда дошла до нижнего ящика. До сих пор она не совершала ничего подобного. Не вторгалась в чужое пространство. Но то, что находилось в этом ящике, скорее всего имело отношение к музею, и раз Дженис не собиралась добровольно открыть то, что ей известно о пропавших чеках, другого выбора у Кейт не было: пришлось искать самой.

Нервы сделали ее неуклюжей, пальцы тряслись, когда она пробовала один ключ за другим. Нужный ключ оказался последним. Он легко вошел в скважину, повернулся, раздался щелчок. Кейт потянула на себя ящик и почти рассмеялась, когда увидела флакон одеколона и книгу в бумажной обложке, озаглавленную «Рабыня любви». Она отодвинула флакон в сторону и вынула книжку. То, что ее интересовало, лежало внизу.

Голубой гроссбух. Кейт снова прислушалась, уверенная в том, что Дженис откроет дверь и поймает ее на месте преступления. Ну и что, если так и произойдет? Кейт имела право смотреть в музейные книги.

«Так почему ты так нервничаешь?»

Потому что трусиха. Таким путем она сможет увидеть нарушения, если они есть. Ну а если нет, никто ни о чем не узнает.

Она взяла книгу и открыла ее. «Деньги на мелкие расходы» – написано было убористым почерком поперек страницы. Кейт почувствовала разочарование. Впрочем, может, здесь есть что-то полезное. Перевернула страницу: «Бумага – 100 долларов. Картридж – 250 долларов». «Но нет компьютера и нет принтера», – подумала Кейт. Может, в квартире профессора есть?

Кейт даже в голову не пришло воспользоваться ключами и выяснить. Это было нарушение, которого она не могла себе позволить. Надо будет попросить Саймона – пусть посмотрит, если, для того чтобы найти завещание, ему позволят обыскать квартиру.

«Канцелярские товары – 400 долларов». Не может быть. На такую сумму Кейт канцтоваров не видела, а они должны находиться на первом этаже. Проверила: точка стояла после сотен. Кейт внимательно изучила страницу. Новые предметы… Цены на них выглядели нормально. Доска объявлений, которой нет в наличии, стоит ни много ни мало – девятьсот долларов.

Становилось ясно, почему Дженис держала ящик на замке. Неясно только, зачем, подворовывая приличные суммы, человек оставляет после себя улики.

Кейт перевернула страницу. Другие несуществующие расходы. Дженис систематически присваивала деньги. Может, она так же поступала и с кредитом?

Если бы Кейт нашла чеки… Тот, кто обналичил их, наверняка постарался бы их уничтожить. Но Дженис сохранила письменное свидетельство своих мелких краж.

Что это – глупость или вызов, неважно. Дженис обкрадывала музей. И это необходимо прекратить.

В ящике Кейт обнаружила два журнала – «Загородные дома» и «Гламур». «Результат одинокой жизни», – подумала Кейт, глядя на них.

И вдруг Кейт поняла, почему тетя Пру так страстно хочет выдать ее замуж. Была ли тетя Пру одинока? Боялась ли, что и Кейт останется одна? Может быть. Но, по крайней мере, они с теткой, в отличие от Дженис, не держали зла на мир.

Кейт стала убирать вещи в стол, укладывая их точно так, как было.

Что-то хлопнуло по входной двери. Сердце Кейт ушло в пятки. Рука дрогнула, и флакон упал. Кейт быстро поставила его на место. Когда убрала руку, пальцы сделались мокрыми. Она в ужасе взглянула на флакон. Ничего вроде не пролилось, но запах остался.

Кейт быстро закрыла стол, прислушиваясь, не зазвенят ли снаружи ключи. Нащупала ключ от стола, вставила в крошечное отверстие. Ящик закрылся. Кейт вынула ключ и, сунув связку в карман пиджака, заторопилась к дверям.

Там подождала, затаив дыхание, отчаянно пыталась придумать предлог: что сказать, когда Дженис откроет дверь. Невозможно отрицать, что она рылась в ее столе: комната пропахла одеколоном. И пальцы – тоже.

Потом услышала с другой стороны двери жалобное мяуканье. Напряжение спало, и даже подкосились ноги. Отперла дверь и посмотрела вниз: на крыльце с нетерпеливым видом сидел Алоиз.

Кейт нервно рассмеялась. Должно быть, один из членов правления выпустил его, когда все расходились. Впрочем, она его сегодня не видела с полудня. Вероятно, он выбежал из дома с первыми гостями.

– Как ты выскочил, негодяй?!

Она открыла дверь, и Ал проскочил мимо нее.

В темноте что-то зашевелилось. На свет вышла Дженис и последовала за котом.

Глава двенадцатая

– Я забыла свою книгу.

Кейт отворила дверь настежь, надеясь, что ночной воздух рассеет запах одеколона.

Дженис протиснулась мимо нее, остановилась, принюхалась, подозрительно взглянула на Кейт и бросилась к своему столу.

Кейт потянула носом воздух. Запах был не таким сильным, по крайней мере возле двери. Она хотела оставаться на месте, дожидаясь, когда Дженис возьмет книгу и снова уйдет. Но любопытство взяло верх. Кейт подошла ближе к столу и уловила слабый, но красноречивый запах дешевого одеколона.

– Ты лазила в мой стол, – сказала Дженис.

– Какая чушь!

Реакция Кейт была неубедительна, и она знала, что Дженис ей не поверит. Поделом: пусть понервничает.

Дженис злобно взглянула на нее и потянула на себя нижний ящик. Он не открылся, и Кейт еле удержалась от вздоха облегчения.

Дженис порылась в сумке, вытащила связку ключей и открыла ящик. Она долго смотрела в него, и Кейт возблагодарила судьбу за то, что та дала ей фотографическую память. Однако из ящика несло одеколоном.

– Что это за запах? – невинно спросила Кейт.

– Не знаю, – огрызнулась Дженис.

Она взяла книжку и сунула ее в сумку. Заперла ящик и встала.

– Я пойду.

– Доброй ночи… еще раз.

Дверь громко хлопнула, и Кейт услышала звяканье ключей, которыми Дженис заперла дверь.

Кейт устало прислонилась к стене.

– Мяу, – сказал Ал.

Он поджидал ее у входа в коридор.

– Не шути.

– Мяу.

– Ну ладно, иду. Только не спрашивай меня о межличностных отношениях.

Она ужасно обошлась с сотрудницей, рылась в ее столе и лгала.

Когда у нее будет нормальный штат?

Кейт накормила Ала, выключила везде свет и заперла экспозицию. После этого почувствовала некоторое облегчение. Она действовала по необходимости: надо было узнать правду, и неважно, каким способом она ее добилась.

Кейт заперла входную дверь и огляделась по сторонам. Всего только половина девятого, но луны на небе не было, и Кейт стало не по себе.

Она подбежала к машине, уселась и закрыла дверцы.

По дороге домой старалась сложить в единую картину все, что узнала сегодня. Дженис читала романы, пользовалась дешевым одеколоном и по мелочам обкрадывала музей.

Была ли она причастна к краже кредита? Для этого надо было обладать недюжинным умом, но Дженис этим не отличалась. Глупая, бесцеремонная, но не настолько сообразительная, чтобы припрятать более двухсот тысяч долларов.

А вот Даррелл Доннели достаточно сообразителен, и у него был доступ к счетам. Он мог перехватить чеки, прежде чем они поступили по назначению… и присвоить деньги.

Эта мысль так обеспокоила Кейт, что она едва не пропустила поворот на углу Мэйн-стрит. Кейт резко нажала на тормоза. Только штрафа ей сейчас и не хватает. Шеф полиции подумает, что это – семейная черта.

Знал ли шеф Митчелл о проблемах с кредитом? Это могло быть мотивом для убийства. Если бы она знала, что ему известно по этому делу! Но он ей, конечно же, не скажет.

Кейт посмотрела налево и направо. Улица пуста, и она выехала на перекресток.

У нее нет никаких доказательств, даже мелкое воровство доказать не удастся. Возможно, на третьем этаже есть и принтер, и горы канцтоваров, и дорогущая доска объявлений.

Когда на следующий день Кейт приехала в музей, то удивилась, увидев на подъездной дорожке двух топографов. Сначала она подумала, что они измеряют соседний участок, пока не заметила третьего мужчину. Он вышел из кустов возле музея.

Кейт поспешила вперед.

– Прошу прощения.

Она остановилась напротив человека, прежде чем тот развернул рулетку.

– Вы находитесь на частной территории.

– Знаю. Это дом Эйвондейла. Мы готовим его, чтобы вступить в права собственности.

– Кто вас сюда послал?

– Хозяйка. Собственница этого участка. Мисс Эйвондейл. А вы кто?

– Это музей, и я его куратор. Абигейл Эйвондейл не владеет этим домом.

Пока не владеет. Затем ее пронзила ужасная мысль. Что если Саймон нашел завещание?

– Она предоставила нам полную свободу действий. Сказала, что владеет участком, и заплатила за работу.

Топограф пошел к грузовику, на капоте которого был разложен план участка.

Кейт открыла мобильный телефон и обнаружила, что номера Саймона в нем нет. Заторопилась к крыльцу, на ходу вынула из сумки ключи.

– Черт бы побрал этих баб. Принеси сюда треногу, начнем замеры.

Кейт закрыла дверь и пошла к столу Дженис. Нашла номер телефон Саймона.

– Сейчас буду.

Он повесил трубку, а Кейт снова вышла на улицу и беспомощно смотрела, как рабочие продолжают измерения.

Несколько минут спустя к дому подкатил автомобиль Саймона. Он поставил машину рядом с грузовиком. Подошел к рабочим.

– Вы, ребята, поторопились, – сказал он, качая головой. – Вас что, город послал?

Человек, который говорил с Кейт, покачал головой.

– Боюсь, вам придется подождать: если эту собственность выставят на продажу, город сам сделает замеры.

– Но с нами договорились. Хозяйка с нас шкуру спустит.

– Кто ваша начальница? – спросил Саймон, глядя на грузовик. – Судя по всему, не местная. Местных я всех знаю.

– Не местная. Приехала из Берлина. А вы кто такой?

Мужчина вскинул подбородок. Он был выше и моложе Саймона, но адвоката это не смутило.

– Я – юрист в этом музее, и я бы посоветовал вам не лезть в это дело. Очень не хотелось бы звонить новому шефу полиции. Он, кстати, приехал к нам с юга.

Саймон улыбался, и Кейт вдруг поняла, почему его считают лучшим юристом округа. Его улыбка словно говорила: он знает то, чего не знают они, и огорчатся, если узнают.

Мужчина поскреб в затылке и посмотрел на своих товарищей. Те остановились и прислушались к разговору.

– С юга, говорите?

Саймон кивнул.

– Из Бостона.

Мужчина выдохнул.

– Хорошо, но если нам попадет за то, что не закончили работу, то сами будете говорить с хозяйкой.

– Ладно, – согласился Саймон и достал визитку.

Мужчина взял ее, сунул в карман рубашки и кивнул тем двоим. Саймон отодвинул свой автомобиль, и через несколько минут рабочие погрузились и уехали.

– Извините, что потревожила, – сказала Кейт, – но я не была уверена в том, что имею право прогнать их с участка.

– Вы мой клиент, поэтому можете обращаться ко мне в любое время. А сейчас не могли бы вы мне приготовить чашечку кофе? Дома я не успел.

Он взял Кейт под локоть и проводил до лестницы. В этот момент явилась Дженис. Она кивнула Саймону и пробежала мимо, отыскивая в сумке ключи.

– Дверь открыта, – крикнула ей вслед Кейт.

Дженис поколебалась, но потом отворила дверь и вошла в здание.

– Кати, милая, она вас просто испепелила взглядом.

– Знаю, – сказала Кейт и почувствовала, как в лицо бросилась краска.

– Вы не ладите?

Кейт пожала плечами. Вряд ли нужно рассказывать адвокату, что она влезла в стол Дженис и обнаружила доказательство кражи.

– С тех самых пор, как она меня увидала. Пойдемте, я приготовлю вам кофе.

Кейт пошла варить кофе, а Саймон тем временем позвонил в полицию и попросил прислать офицера в качестве понятого для поиска завещания.

– Я здесь. Давайте сделаем это, если шеф может прислать человека.

Двадцать минут спустя они услышали дверной звонок и пошли встретить полицейского.

Дженис смотрела на него, словно он вышел из космического корабля.

Она думает, что он пришел арестовать ее. Кейт была рада, что заставила ее понервничать. Она заторопилась к офицеру и жестом пригласила его пройти в коридор.

Саймон пошел за ними к черной лестнице.

Кейт подала ему ключи.

– Кабинет открыт, а один из этих ключей должен подойти к квартире профессора. Саймон, дайте мне знать.

Мужчины поднялись по лестнице. Кейт прошла по выставочным залам. Ей было не по себе, не хотелось проводить инвентаризацию и даже убрать с витрин пыль. Боялась, что наткнется на завещание, в котором Абигейл будет объявлена наследницей.

Однако бездельничать тоже долго не могла. Взяла в кухне чистящее средство, бумажные полотенца, начала протирать стеклянные витрины. В этот момент появились первые посетители.

Кейт обрадовалась и взволновалась, поспешила им навстречу. Они не задержались ни в одной из комнат, а поднялись по лестнице.

Кабинет, как обычно, Кейт оставила открытым, а потому стремглав побежала вслед за ними.

Они остановились на пороге и заглядывали внутрь, тихо перешептывались. Видно было, что пришли они не ради головоломок. Им не терпелось увидеть место преступления.

Кейт возмутилась.

– Прошу прощения, – сказала она и встала перед ними.

Они посмотрели на нее словно на убийцу. Может, в Гранвилле так о ней и думают?

– Прошу прощения, – повторила она, – этот этаж закрыт для просмотра. Комнаты первого этажа к вашим услугам, а эти скоро откроются. Сюда, пожалуйста.

«В последнее время я научилась врать», – подумала она.

Они заворчали, но повиновались. Кейт заперла дверь кабинета и положила ключ в карман. Затем спустилась вместе с посетителями.

Они пошли к выходу.

– Дженис, скажите, пожалуйста, всем посетителям, что второй этаж пока закрыт.

Не дожидаясь ответа, вернулась в выставочные залы и продолжила уборку.

Полиции необходимо поскорее раскрыть преступление, чтобы музей снова превратился в волшебное место, которым был когда то. Но волшебство не свершится, пока над городом висит убийство.

Час спустя Саймон заглянул в зал джигсо.

– Выглядит чудесно.

– Спасибо.

Она выжидательно на него посмотрела.

Саймон покачал головой. Завещания не нашли. Время для спасения музея еще было.

Кейт прерывали еще два раза. Люди стояли в коридоре и тихо перешептывались. Когда она в третий раз услышала дверной звонок, настроилась на худшее.

Оказалось, что в музей пожаловала группа девочек-скаутов. Двенадцать девчонок и двое вожатых внимательно слушали Дженис. Та нудно зачитывала им музейные правила:

– Не болтать, не есть, не пить, не дотрагиваться.

«Ну-ну, – подумала Кейт. – Ты забыла еще сказать – не радоваться».

Она улыбнулась детям.

– Здравствуйте. Вы полюбите музей. Если будут вопросы, не стесняйтесь, спрашивайте.

Дженис кисло на нее посмотрела. Девочки скауты, похоже, сомневались, а вожатые, кажется, пожалели, что пришли сюда, а не на завод прохладительных напитков.

Дженис направила их в выставочные залы. Кейт заметила, что они быстро осмотрели витрины. Вожатый указывал им на экспонаты и что-то шептал, а Дженис стояла в углу и зорко следила, готовясь в случае чего наказать нарушителей. Неудивительно, что в музей ходит так мало посетителей.

Долго они здесь не задержались: ни помещение, ни суровая Дженис к этому не располагали. Видно было, что они заскучали.

Кейт знала: если она не вмешается, Дженис усугубит положение. Нельзя допустить, чтобы удивительное путешествие превратилось в скуку.

Она встретила их у дверей.

– Спасибо, Дженис. Вы свободны.

Сначала она подумала, что Дженис ее не послушает, однако та лишь пожала плечами и вернулась к столу.

– Вам должна понравиться следующая комната, – сказала Кейт. – Она называется Комнатой спрятанных картин.

Кейт заметила несколько заинтересованных взглядов и провела девочек в следующий зал.

– Скажите мне, что вы видите.

Лучше бы она лампочки поменяла, а не драила витрины. Девочки стояли на месте и смотрели на стены. Никто не произнес ни слова.

– Подойдите ближе к картине.

Они двинулись толпой. Кейт указала на висевший на стене пейзаж. Скауты, вытянув шеи, посмотрели на него, и Кейт сделала мысленную заметку: повесить картины ниже, ведь сюда ходят дети.

– Посмотрите прямо на картину и скажите, что вы видите.

– Дерево, – сказала одна из девочек.

– Тсс, – сказала ее соседка. – Здесь нельзя громко разговаривать.

– Все нормально, – успокоила ее Кейт. – Вы можете здесь говорить. Что еще вы можете увидеть?

– Скалу.

– Несколько коров.

– Луг.

– Все верно. Но это – картина-головоломка.

– Какого рода головоломка?

– Здесь спрятана еще одна картина.

Девочки уставились на пейзаж. Даже вожатые проявили интерес.

– Я ничего не вижу.

– Это потому, что на картину нужно смотреть по-особому.

У Кейт дрогнул голос: она вспомнила, как профессор учил ее двигать глазами, так чтобы пейзаж померк и появилась бы другая картина. Она скосила глаза, и пейзаж исчез. На нее иронически и осуждающе смотрело лицо, потом снова возник пейзаж.

– Я вижу лицо! – воскликнула одна из девочек.

– Я – тоже.

– И я. И я. И я!

Один вожатый улыбнулся. Другой смотрел с облегчением.

– Как это делается?

Кейт повела их к другой картине.