Текст книги "Судоку для убийцы"

Автор книги: Шелли Фрейдонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава пятая

Светилось только окно кабинета, в остальных помещениях музея было темно. Кейт припарковалась возле поребрика и побежала по дорожке. Она нервничала: произошло что-то необычное, иначе профессор дождался бы утра.

На бегу она пыталась отыскать ключ, который сегодня добавила к своей связке. Не успела Кейт приблизиться к двери, как та открылась. Перед ней возникла темная фигура. Кто-то, с силой оттолкнув ее, сбежал по ступеням на улицу.

Кейт посмотрела вслед, открыв рот. Случилось что-то ужасное. Неужели она спугнула грабителя? Что с профессором? Она ринулась в помещение. В вестибюле кромешная темнота. Кейт не стала тратить время на поиски выключателя. Перепрыгивая через две ступени, побежала по лестнице.

Дверь в кабинет открыта. Профессор сидел за столом с опущенными плечами.

– Профессор?

Он не ответил. Она посмотрела на его плечи, надеясь, что он спит. Но не заметила никакого движения.

– Профессор? – сказала она уже громче.

Что-то было не так с его шеей.

– Профессор?

В этот раз она позвала его почти шепотом, потому что точно знала, на что смотрит. Нож для открывания писем. На перламутр упал свет, и стало видно, что из профессорской шеи под прямым углом торчит нож.

У нее перехватило дыхание. Затем подключилась логика, пересилив ужас. Кейт ощупала его лицо, теплое, но призрачно желтое в свете настольной лампы.

Негнущимися пальцами подняла запястье. Рука была тяжелой. Кейт не могла отыскать пульс.

Она покачала головой, отказываясь верить в то, что уже знала. Механически потянулась к телефону. Набрала 911. Сообщила адрес. Сказала, что произошел несчастный случай. Просила поторопиться и повесила трубку, прежде чем ей сказали оставаться на линии. Нужно было действовать.

Отодвинула от стола стул. Тело профессора повалилось вперед. Она ухватила его подмышки, но не смогла удержать тяжелое тело, уронила его на пол и упала сама. Кейт с трудом высвободила свои руки.

Спотыкаясь, побежала по комнате, схватила из ящика посудные полотенца и вернулась к телу.

Нет, не к телу. К профессору. К своему другу и наставнику. Свернула полотенце и, сглатывая желчь, поднявшуюся к горлу, выдернула нож из его шеи. Прижала к ране свернутое полотенце, однако заметила, что кровь не течет.

Бросила полотенце, положила ладонь на ладонь и прижала обе руки к его груди. Сильно прижала. Пять раз подряд. Приставила ухо к носу, ничего не почувствовала. Подняла его подбородок, дунула в рот и снова вернулась к груди.

Еще пять раз нажала на грудь, три раза дохнула в рот. Снова и снова, пока кто-то рывком не поставил ее на ноги и не толкнул к другому человеку.

Приехала «скорая». Кейт даже не слышала сирены.

– Спасите его, пожалуйста, спасите его, – пробормотала она.

Никто ей не ответил. Она и не ожидала ответа. Врачи трудились над телом. Она смотрела на это, словно издалека. Ждала, что он снова начнет дышать.

Почувствовала, как по щеке стекает слеза. Стряхнула ее и с недоумением уставилась на руку. Она была покрыта кровью. Обе руки были липкими от крови. И платье промокло. Неожиданно ощутила ее запах.

Кейт покачнулась. Ужин поднялся к горлу. Она заставила его вернуться на место. Нельзя отходить: профессору может понадобиться ее помощь.

«Ты нужна профессору, – сказал ей холодный, расчетливый голос. – Профессор мертв. Ему нужно, чтобы ты нашла его убийцу». Повинуясь этому голосу, но еще не придя в себя, Кейт начала оглядывать комнату.

Действия врачей, звук дефибриллятора, голоса звучали где-то в стороне. Остальные детали явились во всех подробностях. Стол, стул, ковер на полу. Раскрытая на столе книга. Сборник головоломок. Подошла поближе. Сжалась, когда увидела на странице брызги крови. Мозг начал анализировать факты. Если книга покрыта кровью, то и нападавший тоже должен был испачкаться.

Когда она открыла входную дверь, ее едва не сбил с ног человек. Ощутила ли она в тот момент запах крови, почувствовала ли влагу? Этого она вспомнить не могла. Да и не рассчитывала.

Кейт заставила себя пристальнее приглядеться к сканворду. Сама не знала зачем. Профессор не написал на странице имя своего убийцы. Она сомневалась, что он пережил атаку. Головой понимала, что он умер.

Уставилась в страницу, но сквозь пятна трудно было разобрать числа. Подошла ближе. Нога соприкоснулась с чем-то на полу. Ручка профессора? Нагнулась, чтобы поднять. Оказалось, что это – нож. Залитый кровью.

Кейт потянулась за ним: хотела убрать эту непристойность. Однако запястье перехватила большая рука. Кейт вскрикнула, как от удивления, так и от боли. Попыталась освободиться.

– Не сопротивляйтесь, – с тихой угрозой произнес голос.

Ее рывком поставили на ноги. На мгновение Кейт охватила паника, ее воображению представилась фигура на крыльце. Она подняла свободную руку, чтобы защитить себя, и увидела темно-синюю форму, заслонившую ей обзор.

Полицейский. Кейт облегченно вздохнула. Он было потащил ее куда-то, потом передумал.

– Ступайте. Вы ничего не можете сделать.

По сравнению с давлением на руку и гневным выражением лица голос его звучал не так сурово. Он подтолкнул ее к двери.

– Нет, я не могу уйти.

Парамедики упаковывали тело, с противным звуком застегнули молнию. Колени у Кейт подогнулись, но полицейский поддержал ее, а сам тем временем давал указания.

– Оставьте тело профессора, – сказал он. – И ни к чему не притрагивайтесь. Сюда едут криминалисты.

И вывел Кейт из комнаты.

«Он раздражен, – подумала она. – Профессор мертв, а он раздражен».

Они остановились в коридоре, и полисмен сказал что-то человеку с камерой, перекинутой через плечо. Фотограф остановился и, открыв рог, уставился на Кейт, пока полицейский не заорал на него. Фотограф попятился и поспешил в кабинет.

К лестнице подошли еще несколько мужчин, и Кейт поймала себя на том, что стала их пересчитывать. Странные подробности входили в ее сознание и тут же исчезали. Увидела человека с металлическим ящиком. Алюминиевым. У другого офицера на носу были веснушки. Кто-то включил свет, потому она все это и разглядела.

Они стояли и смотрели. Полицейский поманил одного из них, отдал команды остальным.

Похоже, он здесь главный. Может, это и есть новый шеф полиции?

– Вы… – хотела было спросить Кейт, но ее передали молодому патрульному с веснушками на носу.

– Отведите ее вниз и усадите. Не отпускайте.

Он вошел в кабинет.

– Мэм! – позвал молодой полицейский и посмотрел на дверь кабинета.

Кейт кивнула и пошла вниз. Полицейский сопровождал ее, соблюдая дистанцию. Она его не винила: на ее коже запеклась профессорская кровь. Кейт споткнулась.

Полицейский поддержал ее.

Она покачала головой.

– Со мной все в порядке.

Он облегченно вздохнул.

Кейт вошла в вестибюль, уселась на стул Дженис. Казалось, на нее опустился туман. Мозг вышел из-под контроля. Она не знала, сколько времени сидит здесь.

Слышались сирены. Приходили новые люди, с носилками, фотоаппаратами, какими-то приборами.

Затем вернулся старший полицейский. Сунул руку в карман, достал блокнот и ручку. Кейт подавила всхлип: ей представился профессор, достающий сборник судоку и ручку.

Полицейский, прищурившись, посмотрел на нее. На его нижней губе был шрам.

– Ваше имя?

– Кейт – Кэтрин Макдональд.

– Вы обнаружили… гм… покойного?

Кейт покачала головой, затряслась губа. Полицейский посмотрел в сторону.

– Знаю, вам трудно, но все же ответьте на мой вопрос.

– Да.

– Вы набрали номер 911?

– А кто вы?

У него напряглась челюсть.

– Шеф полиции, Брэндон Митчелл. Так это вы позвонили в полицию?

Стук над ними заставил Кейт поднять голову. Санитары тащили вниз носилки.

– О господи!

Санитары остановились.

– Криминалисты сказали, что мы можем взять тело. Шеф Митчелл запустил пальцы в волосы, почти такие же темные, как и его глаза.

– Хорошо. Только быстро.

Он встал перед Кейт, заслоняя ей обзор.

– Да, – сказала она.

– Что?

– Да, это я звонила в «скорую». Куда они его уносят? – Он, нахмурившись, посмотрел на нее.

– Думаю, нам лучше продолжить беседу в центре.

«Что он такое говорит, – подумала Кейт. – Они и так в центре. К тому же это и не беседа вовсе. Это, скорее, допрос. Уж не думает ли он, что я…»

Она прикрыла рот рукой и с запозданием вспомнила, что запачкана профессорской кровью.

– Могу я сначала вымыть руки?

– Нет, – сказал он.

И заорал:

– Кэртис!

Кейт подавила желание заткнуть уши.

Над перилами показалась голова.

– Да, сэр?

Это был мальчик с веснушками.

– Обеспечь порядок.

– Да, сэр.

– Опечатай дверь и поставь кого-нибудь снаружи.

Он повернулся к Кейт и жестом указал на входную дверь.

– Будьте добры.

К этому моменту санитары выкатили на носилках мешок с телом.

– О господи. У меня на руках кровь.

Он наклонился, взялся руками за подлокотники кресла и посмотрел на нее сверху вниз.

Кейт заморгала, глядя на него.

После паузы он сказал:

– Вы имеете право хранить молчание…

Остального она не слышала. Шеф продолжал что-то говорить, потом вывел ее наружу и посадил на заднее сиденье патрульного автомобиля. Завыла сирена, машина набрала скорость, и она поняла: они едут не в центр. Они направляются в отделение полиции. Ее только что арестовали.

Глава шестая

– Господи помилуй, Кати Макдональд. Что с тобой случилось?

Диспетчер полицейского отделения соскочила со стула и побежала к Кейт. Кейт сначала ее не узнала. Затем вспомнила партнера по бриджу тети Пру, Элмиру Свиндон. Кейт внезапно перестала контролировать свои эмоции: брызнули слезы.

– Шеф Митчелл, вы разве не видите? Девушка вот-вот в обморок упадет. Дайте ей воды. Кати, поди сюда, сядь.

Она обхватила Кейт за плечи, повела в комнату ожидания и усадила на скамью.

– Бросьте, – сказал шеф.

Потом тяжело вздохнул и подошел к бачку с охлажденной водой. Вернулся с двумя чашками воды. Подал одну Кейт.

Она взяла ее трясущимися руками. Вода перелилась через край.

– Дай-ка помогу.

Элмира потянулась за чашкой, но шеф ее выхватил. Остаток воды выплеснулся Кейт на юбку.

– Дай ей эту.

Он подал Элмире полную чашку, а первую взял кончиками пальцев и унес.

«Он просто снял отпечатки моих пальцев, – подумала Кейт, в то время как Элмира поднесла чашку к ее губам и помогла пить. – Глупый человек. Ему надо было просто спросить. Мои отпечатки есть в файле правительства. Я ведь работаю с секретными документами».

– Ну-ну, моя милая. Попей. Потом вымоешься, и я позвоню Пру.

– Мисс Свиндон, – раздался с порога резкий голос. – Будьте добры, приведите мисс… гм… Макдональд в комнату для допро… в комнату С.

– Я этого не сделаю. Можете задать ваши вопросы завтра. Когда она оправится.

– Элмира!

Элмира взглянула на него с упреком и похлопала Кейт по руке.

– Он новенький. Не знает, как у нас делаются дела. Не дай ему себя обидеть. Мы ему этого не позволим.

Еще раз похлопав Кейт по руке, она повела ее по коридору в комнату С.

Стены небольшой комнаты окрашены в цвет металла. В центре – маленький прямоугольный стол с двумя железными стульями, стоящими друг против друга. Резкий свет. Древний магнитофон.

Кейт думала только о том, что на ее руках, платье, а может быть, и на лице кровь профессора.

Элмира продолжала стоять возле Кейт, пока шеф полиции не скрестил на груди руки и грозно на нее не посмотрел. Она ответила ему взглядом, в котором читалось, что спуску она ему не даст.

– Я позвоню твоей тете, – сказала она.

Когда они остались вдвоем, шеф уселся напротив Кейт. Смотрел на нее бесстрастно, словно измазанная кровью женщина в трикотажном кардигане для него – будничное явление. Он был шефом полиции, но до сих пор в Гранвилле не случалось серьезных преступлений.

Митчелл включил магнитофон. Несколько секунд машина визжала, потом раздался щелчок, и лента начала перематываться с одной катушки на другую. Митчелл назвал время, дату и номер дела.

– Свидетель имеет право на адвоката.

Не важно. Ей не нужен адвокат.

– Пожалуйста, скажите точно, кто вы и что делали в музее после закрытия.

– Меня зовут Кэтрин Макдональд. Я – Друг профессора.

– Это профессор Питер Томас Эйвондейл?

Она кивнула.

– Пожалуйста, ответьте. Это необходимо для записи.

– Да.

Он кивком приказал ей продолжить.

Кейт судорожно вздохнула. Ей невмоготу было пересказывать страшное событие.

– О господи, – пробормотала она, потом прикусила губу, заставляя себя продолжить. – Он, профессор, позвонил мне и попросил приехать в музей.

– И в котором часу это было?

Она пожала плечами. Спохватилась.

– Около одиннадцати. Я была на… я была в ресторане.

– И вы ужинали с…?

Не хватает ей впутывать в это дело бедною Луи Альбиони.

– С приятелем.

Она заметила, что шеф теряет терпение. Лицо оставалось бесстрастным, но его энергия летела к ней через стол, словно частицы в циклотроне.

– Если вам так нужно знать, это был Луи Альбиони.

– Парень из бакалей…

Он выключил магнитофон. Перемотал пленку к ее последнему высказыванию. Подождали, когда магнитофон перестанет визжать.

– Это несправедливо, – сказала она.

Он вскинул бровь, и Кейт подумала о тете Пру. Она страшно расстроится. И все-таки хорошо бы она сюда приехала.

– Итак, профессор Эйвондейл позвонил, вы оставили своего спутника и немедленно приехали в музей. Дом находится на улице Хоппер, шестьдесят три.

Кейт нахмурившись посмотрела на него. Сообразила, что он говорит это для отчета.

– Да.

Еще один скептический взгляд.

– Было не так интересно. То есть говорить нам было не о чем.

Что она говорит? Зачем рассказывать этому человеку о своей частной жизни?

Губа со шрамом дрогнула. Раздражение или смех?

Кати чокнутая.

Она опустила глаза.

– Итак, я поехала, а когда явилась туда…

Кейт подскочила, потому что шеф полез в кобуру.

– Не стреляйте, – закричала она. – Я просто кое-что вспомнила. Там был человек.

Шум в коридоре прервал ее. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась тетя Пру в алом костюме. По пятам за ней следовали Элмира и худой мужчина. Голова мужчины, за исключением тонзуры седых волос, была лысой. Несмотря на ночное время, он был одет в старомодный костюм-тройку. Они с Пру составляли смешную пару. Кейт подавила в себе желание истерически засмеяться.

– Шеф Митчелл, – сказал мужчина серьезным высоким голосом. – Я не знаю, как делаются дела в Бостоне, но у нас мужчина – или женщина – имеют право на адвоката.

Шеф отключил магнитофон и вздохнул:

– Ей было сказано о ее правах. Вы можете приступать к своим обязанностям.

– Права! Права? – взвизгнула тетя Пру, обращаясь к шефу.

Тот встал, когда они вошли в комнату.

– Как вы посмели арестовать мою племянницу? За какую провинность? Она что, не воспользовалась платком? Не пристегнула ремень безопасности? Раздавила помидоры в магазине?

Тетя обернулась к Кейт и побледнела.

– О боже! Она ранена. Почему вы не вызвали врача? Кати, детка. Ты ранена? Встань. Мы поедем в травмпункт.

Она разъяренно взглянула на шефа, пытавшегося ее остановить.

– Тетя Пру, со мной все в порядке, но профессор умер.

У Кейт задрожали губы. Тело сотрясло рыдание. Пру подбежала к ней и заключила в объятия.

– О боже! – пробормотал шеф.

Пру набросилась на него.

– Не поминайте имя Господа всуе, молодой человек. Саймон, мы уходим.

На лице шефа заходили желваки.

– Ее нашли на месте преступления. Она стояла над телом. Она была вся в крови. Она пыталась избавиться от орудия убийства, когда я ее остановил.

Кейт соскочила со стула.

– Что? – воскликнула она.

Тетя одновременно с ней закричала:

– Убийство?

– Я не пыталась избавиться от орудия убийства. Я вызвала «скорую». Пыталась спасти его. А вы даром тратите время. Когда я приехала, из дома выбежал человек. На нем должна быть кровь. Вам нужно разыскать его.

– Убийство? – повторила тетя Пру и села на стул, который освободила Кейт.

– Кати, не говорите ни одного слова, – предупредил юрист.

– Но…

– Моя клиентка явно расстроена. Я заберу ее домой. Если захотите допросить ее, после того как она отдохнет, позвоните мне завтра, и я устрою встречу.

– Подождите одну чертову минуту.

Юрист поднял руку.

– Пошли, Кати.

Кейт поспешила к нему, стараясь держаться подальше от шефа полиции. У него был такой вид, словно он раздумывал, не арестовать ли их сразу всех. Что разумеется, было смешно: две дамы за шестьдесят, старый юрист и чудачка, заляпанная кровью. Ей стало почти его жалко.

Кейт оставалась в душе, пока вода не стала чуть теплой. Тогда она надела длинную фланелевую ночную рубашку, махровый халат, толстые шерстяные носки и прошла по коридору в гостиную.

Пру и адвокат, которого тетя представила как Саймона Мэка, пили чай. На кофейном столике между ними стояла тарелка с сэндвичами.

Пру похлопала по дивану рядом с собой.

– Садись. Я налью тебе чаю. Или ты хочешь теплого молока?

– Нет, чай.

Кейт села и подтянула к себе колени. Пру даже не бросила не нее осуждающего взгляда, а просто налила чай и положила много сахара.

– Вы сможете рассказать нам, что произошло, Кати? – ласково спросил Саймон. – Мы могли бы дождаться утра, но за это время забудутся подробности. К тому же мне надо знать факты, до того как шеф полиции снова станет вас допрашивать.

– Этот здоровенный…

– Ну-ну, Пруденс. Он просто делает свою работу. Нельзя винить парня за отсутствие тонкости. Там, откуда он родом, убийства совершаются каждый день.

– Ну так пусть он туда и убирается, – заметила Пру.

Саймон взял сэндвич.

– Возможно, когда-нибудь он так и сделает. Но поскольку сейчас он туда не собирается, нам придется иметь с ним дело.

– Но мне нечего скрывать, – сказала Кейт и почувствовала, как у нее снова вскипели слезы. – И я хочу с ним поговорить. Если заставлю его слушать.

– Тебе не удастся, – сказала Пру. – К этому человеку так же легко подойти, как к раненому медведю.

– Пру, такое поведение Кати не поможет.

– Он приводит меня в бешенство. Так и хочется в него плюнуть. Мало того, что штрафует приличных людей, так еще и обвиняет в убийстве племянницу!

– Пру, вы проехали указатель остановки.

– Совсем немножко. Все так делают. А если он думает, что Кати…

– Пру, – взмолился Саймон.

Пру устало выдохнула.

– Я замолчу… Постараюсь.

Саймон кивнул.

– Хорошо. Я на вас надеюсь.

Кейт рассказала ему потом, как приехала в музей, о неизвестном человеке, о ноже для открывания писем.

– И если бы он меня слушал, то мог бы уже сейчас найти убийцу. Он где-то там.

Кейт уткнулась в диванную подушку.

– Как кто-то мог убить такого чудесного человека? У кого поднялась рука?

Саймон и Пру переглянулись.

– Кто? – повторила Кейт.

– Кто знает? – сказал Саймон. – Такие страсти разгорелись из-за этого торгового комплекса. Может, кто-то и сорвался. Профессор – один из тех, кто сопротивлялся строительству.

– Но не последний, – возразила Кейт. – Есть и другие. Он сам так говорил.

– Три человека.

– А что если убийца и их порешит? Подумать только! Из-за какого-то торгового центра! Господи помилуй!

– Кэтрин Мак…

– Извини, тетя Пру.

Кейт поставила чашку. Тетя Пру снова ее наполнила и положила еще больше сахару, чем в прошлый раз.

– Итак, вы перенесли Пи-Ти на пол.

– Я хотела заставить его сердце работать.

– Это очень мужественный поступок, – сказала Пру и сжала губы, взглянув на Саймона.

– Пруденс. Позвольте мне делать свою работу. Мы не хотим, чтобы завтра в отделении у нас были какие-нибудь сюрпризы.

Глаза Пруденс расширились.

– Она туда не пойдет. Она – героиня, а не вульгарная преступница. Она пыталась спасти жизнь Пи-Ти, и я должна сделать так, чтобы всем это стало известно, включая всезнайку Брэндона Митчелла.

– Отлично, – одобрил Саймон, – только постарайтесь не разгласить ничего из того, что сегодня услышали.

– Мой рот на замке, – сказала Пру и в качестве доказательства крепко сжала губы.

Саймон улыбнулся и подавил зевок. Поднялся из-за стола.

– Думаю, утром он первым делом захочет вас увидеть. Я заеду за вами около девяти.

Кейт кивнула.

– Доброй ночи, Пруденс. Не надо меня провожать. Спокойной ночи, Кати.

– Мистер Мэк.

– Просто Саймон.

– Скажите, Саймон, куда они увезли профессора? Что будут с ним делать? Кто организует похороны?

– Должно быть, они забрали его в окружной центр. Вероятно, сделают вскрытие. Стандартная процедура, хотя из того, что вы нам сообщили, причина смерти очевидна. Я не знаю, кто займется похоронами.

Он взглянул на Пру. Та покачала головой.

– Наверное, я должна.

Тетя Пру запротестовала. Кейт вдруг вспомнила Абигейл Эйвондейл.

– У него есть дочь.

Они оба на нее уставились.

– Откуда ты знаешь? – спросила Пру.

– Она приходила вчера в музей. Грозила отдать профессора в богадельню.

– Ну вот вам и убийца, – сказала Пру и энергично кивнула головой. – Никогда не видела более жесткой, неприятной женщины, за исключением ее матери. Они друг друга стоят. Но мы о ней не говорим, – сказала она, словно спохватившись.

– Почему?

– Вам нужно отдохнуть, – вмешался Саймон. – Скоро утро, и мы все будем ясно мыслить.

Кейт кивнула. Она, правда, всегда ясно мыслила. Даже во сне. За исключением нескольких сегодняшних минут, когда это требовалось больше всего.

Саймон ушел, и она услышала мягкий щелчок входной двери.

Тетя Пру вернулась с чашками на подносе.

– Саймон прав. Иди-ка ложись.

В первый раз Кейт не раздражали хлопоты тетки. Она позволила ей приготовить постель и подоткнуть одеяло.

– Спасибо, что спасла меня.

– Неужели я не позабочусь о родном ребенке! – сказала Пру и выключила свет. – А теперь спи. Завтра все будет выглядеть в другом свете.

«Нет, не будет», – подумала Кейт и закрыла глаза.

Она не погрузилась в сон. Она в него сорвалась, словно в пропасть. Во сне ее не посещал образ убитого друга. Одно мгновение она бодрствовала, а в следующее – дверь в мир захлопнулась, и она нырнула в темноту, бездумную, неумолимую темноту.

Когда начала подниматься из темной пропасти, ей снился кофе.

Веки налились свинцовой тяжестью, она с трудом их открыла. Почувствовала запах кофе.

За окном было светло. Кейт взглянула на часы. Восемь. Утро. Сегодня… суббота. Она в кровати, в своей комнате в Гранвилле. Профессор мертв. На нее нахлынул ужас прошедшей ночи.

А Дженис не знает. Она придет в музей, увидит, что он огорожен лентой, увидит полицейских. Кто-то должен ее предупредить.

Кейт откинула одеяло, натянула джинсы и свитер и была на полпути к дверям, когда тетя Пру высунула из кухни голову. На ней был тот же алый спортивный костюм, в котором Кейт видела ее накануне.

– Я услышала твои шаги.

– Ты что же, была здесь всю ночь?

– Боялась оставить тебя одну. Ты лучше себя чувствуешь? Я сварила кофе. Сядь, я поджарю тосты. Может, яйцо сварить?

Кейт прослезилась, ощутив заботу и сочувствие тети.

– Я возьму кофе с собой.

– У тебя уйма времени. Саймон заберет тебя не раньше девяти.

– Мне нужно в музей.

Лицо Пру смягчилось.

– Кати, детка, ты разве не помнишь?

– Да, – сказала Кейт, стараясь говорить отчетливо. – И я благодарна тебе и Саймону. Но будь добра, скажи ему, чтобы он подъехал к музею. Дженис сейчас придет на работу. Она не знает… она не знает. Я должна быть там.

Ей не следовало беспокоиться. Однако она беспокоилась. Никому, даже Дженис, не следует в такой момент быть в одиночестве.

Дженис уже была в музее, когда Кейт подъехала к зданию. Она стояла на дорожке и смотрела на дом. Ворота были заперты на висячий замок, а вокруг входа повешена желтая лента. На улице выстроились полицейские машины, и один из офицеров стоял рядом с ней.

Кейт вышла из машины и поспешила к ним.

– Извините, что меня здесь не было. Кто-то должен был вас предупредить.

Дженис на нее не взглянула. Казалось, она ее не заметила. Просто смотрела на закрытую дверь музея.

Молодой полицейский, должно быть, дежурил здесь всю ночь. Его глаза превратились в щелки. На подбородке проступила светлая щетина. Он казался юным, невинным и неловким. Увидев Кейт, вздохнул с облегчением.

– Я пытался объяснить, – начал он.

– Они меня не пускают, – сказала Дженис. – Меня. Двадцать два года я каждый день открывала музей. А они меня не пускают.

На ней была малиновая юбка, поверх свитера – кардиган. Утреннее солнце высвечивало зацепки и пятна, оставшиеся после многолетней носки.

Что ей делать сейчас? Ведь музея больше не существует. Сможет ли она в своем возрасте найти другую работу?

Кейт ждала сочувствия, но неожиданно их прежние разногласия перестали что-либо значить. Они обе любили профессора, каждая по-своему. Кейт притронулась к плечу Дженис.

Та резко отстранилась и набросилась на нее:

– Это ты виновата. Ты его убила. Ведьма! Ведьма! – заорала она на Кейт.

После бессонной ночи реакция полицейского замедлилась, и он сделал запоздалую попытку остановить Дженис.

Но в дело вмешалась другая пара рук. Они схватили разъяренную женщину и передали беспомощному молодому полицейскому.

Кейт обратила испуганные глаза на шефа полиции. Покачала головой, обвинения Дженис повергли ее в шок. Кейт хотела объяснить, что на самом деле Дженис не верит в то, что сказала. Однако не смогла ничего произнести. Просто стояла, смотрела на шефа, а Дженнис тем временем громко всхлипывала.

– Я этого не делала, – сказала она наконец чужим голосом. – Не делала.

Нужно, чтобы он ей поверил. Ей хотелось, чтобы кто-то ее успокоил, сказал бы, что трагедия произошла не по ее вине. В родной город она приехала с добрыми намерениями.

Но жесткие темные глаза шефа смотрели на нее так, как смотрят на главного подозреваемого.

– Отвезите мисс Круппс домой, Оуэнс, – распорядился он, не сводя глаз с лица Кейт.

– Да, сэр.

Офицер повел Дженис к одной из патрульных машин.

– Ты убила его, – услышали они, прежде чем дверца машины захлопнулась.

– Я думал, вас привезет в отделение Саймон Мэк.

Кейт кивнула.

– Он собирался, но я вспомнила…

Она жестом указала в сторону освободившегося парковочного места, где только что стоял автомобиль.

– Дженис. Я не хотела, чтобы она… Не знаю, что я думала. Саймон меня здесь встретит.

– Тогда мы его здесь и подождем.

Он указал в сторону собственной машины. На дверце было написано: «Шеф полиции Гранвилля».

Кейт отшатнулась.

Глаза шефа снова сверкнули.

– Можете сесть впереди.

И он отворил дверцу.

Саймон приехал через несколько минут. Развернулся напротив машины шефа и припарковался под углом к поребрику. Выпрыгнул из машины и направился к полицейскому автомобилю.

Шеф открыл дверцу и вышел ему навстречу.

– Я не задал ей ни одного долбаного вопроса, так что уймитесь, Мэк.

Кейт была шокирована. Не от эпитета «долбаный», а от слова «Мэк». Потом вспомнила, что это – фамилия Саймона. Ну что с ней такое? Ей нужно взять себя в руки, заставить мозг работать. Неужели ее посадят в тюрьму, в то время как убийца профессора разгуливает на свободе?

Она закрыла глаза. Думала о сборнике сканвордов, что лежал у нее в сумке. Если бы можно было вынуть его да заняться сканвордом… Когда видишь, как цифры становятся в логический ряд, легче прийти в себя. Но она знала, что достань она сканворд, ее сочтут бесчувственной. Поэтому представила себе пустую сетку, вставила в клетки цифры, мысленно начала процесс отсеивания и приступила к заполнению квадратов.

– Что вы с ней сделали?

– Ничего. Она уснула.

Кейт вышла из задумчивости. Цифры изменились, и страница стала запиваться кровью. Она открыла глаза, поняла, что кто-то открыл дверцу с ее стороны. Кровавая картинка уплыла. Кейт облизнула сухие губы и сказала:

– Я просто давала отдых глазам.

«И мне нужно, чтобы меня оставили в покое, потому что в этом сканворде что-то не так…»

– Она может поехать с вами. Я встречу вас там через полчаса. Сначала посмотрю, что здесь. Поезжайте.

Шеф взял ее за локоть и вывел из машины. Провел к Саймону, а сам зашагал к воротам, вошел во двор и направился к дому.

– Вам надо было дождаться меня, – упрекнул ее Саймон. – Я не доверяю этому человеку. Он не из нашей среды, и он может поймать вас в ловушку.

– Но я не…

– Мы-то это знаем, а вот он – нет, и ему нужно найти подозреваемого, или город его изничтожит, – кивнул Саймон. – И, черт побери, я буду следующим.

– Следующим? – рассеянно спросила Кейт.

– Сразу за вашей тетей Пру.

Он снова кивнул.

Кейт невольно улыбнулась.